Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 300 (всего у книги 336 страниц)

– Может быть, теперь, когда двор убрался подальше от старой колонии, Звон снова станет прежним. – Лун был уверен, что если это случится, то Звон будет скучать по полетам, но бывший наставник всегда давал понять, что быть арбором ему нравилось больше, чем воином.

– Цветика так не думает. – Нефрита рассеянно нахмурилась. – То, что это произошло единожды, уже странно. Но нам остается лишь ждать и смотреть. Мы далеко от Сквернов и их влияния, у нас много еды в колонии и больше места, чем мы можем заполнить.

Лун повернулся, глядя на террасы.

– Если мы сможем там остаться.

Она обреченно кивнула.

– Если мы сможем остаться.

За стенами из шипов вечер укрыл лес тенью. Нефрита уже давно ушла внутрь, но Лун остался, желая избежать разговора с остальными до тех пор, пока возбуждение от сражения Нефриты с другой королевой не спадет.

Он должен был научиться жить с другими, пусть порой их общество и давило на него. Лун и прежде жил в тесных, густонаселенных местах, но там он всегда был чужаком. Среди раксура он тоже им оставался, но все, что он делал или говорил, теперь имело гораздо больший вес. Лун смотрел, как мимо внешнего края платформы пролетели два воина, сверкая чешуей в падавшем от колонии свете. «Тебе придется научиться», – сказал он сам себе.

Когда запел хор ночных насекомых и по листьям застучал несильный дождь, он вернулся внутрь.

Все уже улеглись, кроме Утеса: он сидел у очага, неторопливо попивая чай. Остальные не стали забираться в подвесные кровати, а расположились на полу. Нефрита свернулась на мехах, но не спала. Она похлопала по пустому месту рядом с собой, и Лун стал пробираться между разлегшимися – дремлющими и засыпающими – телами.

Он лег рядом с ней, и Нефрита притянула его к себе, уткнувшись ему в шею. Его одежда была влажной, ткань – холодной от ночного воздуха, и он был только рад, когда тепло Нефриты сразу же согрело его. «Тебе придется научиться», – снова подумал Лун. Потому что он не мог оставить этот народ. «Твой народ».

Звон приподнялся на локте и негромко сказал:

– Может быть, нам стоит послать кого-нибудь узнать, все ли у нее хорошо.

Нефрита вздохнула, и ее теплое дыхание согрело волосы Луна.

– Это… неплохая мысль. Утес, ты не знаешь, где…

Утес вдруг поднял голову и насторожился.

– А вот и она.

Нефрита отпустила Луна, и он сел. Теперь он тоже услышал: по коридору к ним приближались Цветика и два арбора. Они остановились у ступеней, которые вели в гостевые покои, негромко переговорили, а затем Цветика поднялась наверх одна.

Когда она подошла к дверному проему, все уже были на ногах. Выглядела наставница ужасно. Под ее глазами виднелись темные круги усталости, а кожа была такой бледной, что казалась почти прозрачной. Вьюн стоял к ней ближе всех и взял ее под руку, чтобы помочь. Он подвел наставницу к ближайшей подушке. Цветика тяжело осела на нее, раздраженно приговаривая:

– Я в порядке, в порядке.

Нефрита села перед ней, а остальные собрались вокруг.

– Рассказывай.

– Мы увидели путь к нашему украденному семени. – Цветика потерла висок основанием ладони. – Хорошо, что мы пришли сюда. Одна я бы не справилась, а те, кто остался дома, слишком юны и не смогли бы помочь. – Она достала из-за пазухи свиток и развернула его на шкуре. – Видение было туманным, но у нас должно получиться подобраться достаточно близко к нужному месту, и там я смогу предсказать остальной путь самостоятельно.

Утес склонился, внимательно изучая сверток. Лун подался вперед, чтобы заглянуть ему через плечо. Это была карта, начертанная размашистыми линиями, с мелкими подписями на языке раксура, сделанными разными почерками и чернилами. Должно быть, ее рисовал не один наставник Изумрудных Сумерек. Утес сказал:

– К западу, за Пределами. – Он постучал пальцем по одному месту. – Это вода?

Цветика кивнула.

– Мы видели озеро или внутреннее море. Семя по меньшей мере в дне полета воина над водой, к юго-западу. – Она моргнула и покачнулась.

– Отдыхай, – сказала ей Нефрита. – Теперь мы знаем достаточно, чтобы начать строить планы. – Нефрита кивнула Вьюну, и тот, не обращая внимания на усталые возражения Цветики, подхватил ее на руки.

Звон и Песня поспешили расстелить ей постель у очага, сложив там меха и подушки. Вьюн опустил на них Цветику, и она пробурчала:

– Мне просто нужно ненадолго прилечь. – Она свернулась на подушках и тут же уснула.

Нефрита забрала у Утеса карту и развернула ее, чтобы прочесть. Остальные снова собрались вокруг, глядя на нее. Песня сказала:

– Что нам теперь делать?

Флора приподняла край листка.

– Отнесем это Жемчужине и спросим у нее.

– Так мы впустую потратим время, – негромко, но властно сказала Нефрита, обведя всех взглядом. – Нам нужно добраться туда как можно скорее. Вылетаем на рассвете.

Вьюн и Флора переглянулись. Он сказал:

– Жемчужине это не понравится.

– Ей не понравится все, что бы мы ни сделали, – сказал Лун. Он подумал, что не преувеличивает. – Но нам нужно лететь за семенем. Мы не знаем, остановились ли земные создания или еще путешествуют с ним. Колдовство показало, где оно сейчас, а не где оно будет через пять дней, если мы вернемся к древу, чтобы Жемчужина все равно приказала нам его найти.

– У нас есть и другие варианты, – сказала Флора, хотя ей было явно неловко перечить Нефрите. – Возможно, Жемчужина вообще не захочет, чтобы мы его искали. Может быть, она решит, что лучше отправить Утеса за границу Пределов, найти там другое заброшенное место и превратить его в колонию.

Лун сказал:

– Жемчужина не хотела переезжать, даже когда старая колония была окружена Сквернами, а Утес действительно знал, куда лететь. Думаешь, она захочет переезжать сейчас?

– Снова на восток, в очередную развалину, где мы не сможем обороняться и пока мы так слабы? – подхватил Звон. – А вдруг другие Скверны узнают, что произошло, и придут за нами?

Флора зашипела – испуганно, а не угрожающе.

– Утес не говорил, что не знает, куда мы можем отправиться.

Утес усмехнулся.

– Если бы у Утеса было предложение получше, Утес бы его уже озвучил.

Нефрита так выразительно посмотрела на Флору, что воительница поежилась.

– Ты говоришь все это, потому что действительно так считаешь или потому что думаешь, будто, возражая мне, ты поддерживаешь Жемчужину?

Флора глянула на Вьюна, ища поддержки, но тот ничего не сказал. Секунду висело напряженное молчание, и воительница сказала:

– Я не хочу снова переезжать. Вот что я думаю.

Нефрита сказала:

– Я думаю так же. Мы отправимся за семенем, пока есть такая возможность. – Она подождала других возражений, но больше никто ничего не сказал. Она прибавила: – Песня и Флора вернутся и скажут Жемчужине, куда мы отправились.

Лун – и не только он – бросил настороженный взгляд на Вьюна и Флору. Выражение лица Вьюна не изменилось, а Флора цинично поджала губы. Помимо Песни самым неопытным среди них был Звон. Отправить домой следовало его, а не Флору. Но ему Нефрита больше доверяла.

Нефрита не обратила внимания на немую сцену и подняла карту.

– И нам нужно начертить копию, чтобы вы передали ее Жемчужине. Если мы не вернемся, она сможет отправить за нами других.

– Я ее скопирую. – Звон потянулся за картой и поднялся на ноги. – У Цветики в сумке есть бумага и чернила.

Когда Звон унес карту, Лун посмотрел на Флору и Вьюна. Нефрита приподняла бровь и спросила:

– Вы хотите что-то сказать?

Флора начала было говорить, но Вьюн ее прервал:

– Нет. – Флора недовольно уставилась на него, и он сердито сказал ей: – Я знаю, что скажет Жемчужина. Но когда она успокоится, то поймет, что так правильно. Земные обитатели могут переместить семя, и Изумрудные Сумерки, возможно, не захотят еще раз помочь Цветике искать его. Если мы все вернемся, чтобы Жемчужина приняла решение, она тоже будет злиться.

Флора поморщилась, а затем обреченно вздохнула.

– Наверное, ты прав. Вот только не тебе предстоит перед ней объясняться.

Глава 7

На рассвете Песня и Флора полетели обратно к колонии, чтобы передать двору вести, а Лун и остальные направились на запад, следуя указаниям наставников.

Им понадобилось семь дней, чтобы добраться до границы леса. Воины летели на пределе возможностей. Нефрита и Лун по очереди несли Цветику, а Утес летел впереди, разведывая путь и отыскивая дичь, чтобы они всегда были сыты. Елея и Вьюн оставляли указатели на верхушках деревьев, чтобы те, кого за ними пошлет Жемчужина, могли их найти. Нефрита считала, что Жемчужина обязательно кого-нибудь отправит, потому что королева не верила, что они справятся. Лун лишь надеялся, что помощь им не понадобится.

Лететь над лесом было труднее, чем над открытой местностью, и они два дня попадали под дождь, но еды здесь было вдоволь, да и найти укрытие в висячем лесу было нетрудно. Длительные перелеты всех измотали, однако была в этом и положительная сторона – как уже выяснил Лун в других путешествиях с раксура, так у них не оставалось сил на споры. Утес рассказывал о своих путешествиях, Звон – о том, что читал в летописях. Цветика наверняка тоже знала множество историй, но она всегда слишком уставала, чтобы что-то рассказывать. Лун по личному опыту знал, насколько это неудобно – летать с кем-то, и даже арбору было бы непросто вынести такое.

Они все избегали разговоров о том, что будут делать, если их поиски завершатся неудачей.

Прежде чем они покинули Изумрудные Сумерки, Цветика и один из наставников двора показали им семя исполинского терновника. Семя было мертвым, отделенным от оболочки, и его использовали лишь для того, чтобы показывать юным раксура, как они выглядят. Однако Цветика объяснила, что их семя будет очень похоже на это. Оно было размером с дыню, светло-коричневое, с твердой рубчатой скорлупой, как у ореха.

Лун поднял его и ощутил, какое оно легкое. Было нетрудно понять, что оно мертво, – он чувствовал, что внутри семя пустое и его оболочка уже давно иссохла. Он сказал:

– Как долго наше семя может находиться вне древа, прежде чем оно умрет?

Звон и остальные воины в ужасе уставились на него. Похоже, никто из них об этом не подумал. Нефрита, всегда более практичная, спокойно ответила:

– Я спрашивала у Утеса, и он сказал, что не знает.

Наставник Изумрудных Сумерек – сухой, бело-серый арбор, на вид казавшийся древнее их исполинского терновника, – забрал у Луна семя и горестно сказал:

– Никто не знает. Такое раньше никогда не случалось.

Также наставники смогли сказать Цветике, что, скорее всего, нужно будет сделать, чтобы семя снова прижилось в древе, когда они его найдут. Если они его найдут. Впрочем, все это были догадки, поскольку в анналах летописей о семенах такой проблемы не встречалось. Но Цветика заставила Звона все записать, продублировать и отправила записи ко двору с Песней и Флорой.

Поздним вечером седьмого дня лес резко закончился и уступил место полю с густой зеленой травой и цветами, белыми и золотистыми. За полем простирался обширный водоем с голубой водой, тянувшийся до самого горизонта.

Лун приземлился на берегу и сложил крылья. С воды дул легкий бриз, но он не чувствовал в воздухе запах соли. Узкая полоса песчаного пляжа резко переходила в мелководье, заросшее тростником, рогозом, голубыми и фиолетовыми лилиями с листами шириной по меньшей мере в пару шагов. Стрекотали насекомые, пели лягушки. Лун шагнул туда, где волны омывали песок, присел и зачерпнул горсть воды, чтобы проверить. На вкус она была пресной, так что это могло быть как большое озеро, так и пресноводное море. Он встал и оглядел берег. Земля изгибалась большой дугой, и нигде не было видно ни следа каких-либо земных созданий, которые могли обитать на побережье.

Остальные приземлились на берегу чуть дальше, и Нефрита поставила Цветику на ноги. Утес дважды заложил над ними круг, затем спикировал вниз, сел рядом с остальными и принял земной облик. Лун присоединился к ним, и, когда он примял траву когтями, она испустила сладковатый аромат.

Утес потянулся, затем поморщился и потер шею.

– Я поищу остров, а вы пока ждите здесь.

Другого выбора у них не было. Полеты над водой всегда представляли собой непростую задачу. Раксура не могли улететь далеко без еды и отдыха, а восстанавливали силы они, лишь остановившись и приняв земной облик. Одно дело – лететь над мелким Желтым морем, зная, в какой стороне находятся острова и что до них меньше дня полета воина. И совсем другое – лететь над незнакомыми водами. Но Утес с легкостью покрывал втрое большее расстояние, чем мог пролететь даже молодой консорт вроде Луна.

– Ты хочешь начать сразу же? – Нефрита посмотрела вдаль, на воду. – Тебе стоит отдохнуть и отправиться поутру.

Утес одарил ее испепеляющим взглядом, с которым Лун был хорошо знаком.

– Я не собираюсь терять впустую большую часть дня.

– Тебе стоит хотя бы поесть, – сказал Лун. – Мы потеряем гораздо больше, если ты свалишься вниз и утонешь.

Испепеляющий взгляд уперся в Луна. И Утес, похоже, был в еще худшем расположении духа, чем им казалось, поскольку он зарычал – низко и угрожающе.

Все испуганно вздрогнули, кроме Луна, на которого рык не произвел впечатления, Нефриты, лицо которой приобрело язвительное выражение, и Цветики, которая зевнула.

Утес почти всегда отвечал колкостями, но он редко рычал, особенно в земном облике. До сих пор праотец хорошо скрывал свое нетерпение, но он явно не забыл, что двор вернулся в исполинское древо из-за него. Лун подумал, что если кому-то и светит оглушительный подзатыльник, то пусть лучше этим «кем-то» будет он. Он сказал:

– Хорошо, давай подеремся. Так мы точно сбережем время.

Утес сдержанно зашипел, стиснув зубы. Затем он всплеснул руками.

– Ладно! Тогда подняли свои задницы – и бегом охотиться!

Когда Утес сердито зашагал прочь, Звон, Елея и Вьюн разошлись, двинувшись в сторону леса.

– Ха, – выразила свое мнение Цветика и пошла по берегу, пробираясь через высокую траву.

Нефрита посмотрела на Луна, приподняв бровь. Он, чтобы избежать ее взгляда, отвернулся к морю и уставился вдаль. До этого места их путь был предельно ясен. Теперь же, если карта окажется неверна и они не смогут найти остров, то им придется повернуть назад и вернуться в Туман Индиго. А затем придумать, где им найти новую колонию.

Они разбили лагерь на одной из широких нижних ветвей небольшого исполинского древа на краю леса, всего в ста шагах над землей. Нефрита дежурила рядом с Цветикой и Утесом, пока они спали, а Елея и Вьюн отправились на охоту. Звон копошился на мелководье, ища корешки, и нашел несколько песчаных дынь и больших белых моллюсков, пока Лун прохаживался по берегу и следил, чтобы никакие твари не попытались его съесть.

Вскоре Елея и Вьюн вернулись, неся двух прыгунов из стада, бродившего чуть дальше, в глубине леса – одного для Утеса и одного, чтобы разделить между остальными. Когда они умылись в озере, Елея полетела обратно на дерево, чтобы поговорить с Нефритой. Вьюн остался на пляже, и Лун воспользовался возможностью, чтобы спросить его:

– Почему ты теперь так рвешься помочь Нефрите?

– Разве похоже, что я куда-то рвусь? – сказал Вьюн, вытирая когти о траву у края воды.

Лун не отреагировал на попытку пошутить, и Вьюн неохотно сказал:

– Я старше Потока, я больше Потока, и он меня недолюбливает. А я не в восторге от того, что мне приходится ему подчиняться. Но все останется как есть, пока он не надоест Жемчужине. – Вьюн пожал шипами. – У Флоры таких проблем нет. Ни один воин не станет пытаться помыкать воительницами. Они слишком большие и держатся вместе.

В его словах была доля истины. Лун сказал:

– Значит, ты думаешь, что с Нефритой тебе повезет больше?

Вьюн правильно понял его намек.

– Я думаю, что мне не придется терпеть Потока и его приказы. Нефрита всегда была близка с Елеей, да и воины-мужчины ее никогда не интересовали. А теперь, когда здесь ты, думаю, у воинов не будет с ней никаких шансов.

Это Вьюн рассудил верно. Лун все еще не до конца доверял ему, но мотивы воина хотя бы стали ему понятны.

Когда они поели, Утес лишь сказал:

– Меня не ждите, отдыхайте, – а затем перевоплотился и полетел над водой.

Сидя на ветке, они смотрели ему вслед сквозь завесу листвы, пока силуэт Утеса не растаял вдали. Лун с досадой вздохнул. Он не мог просто сидеть на месте и ждать.

День выдался хороший для полета – ярко-голубое небо было чистым, если не считать нескольких облаков в вышине. Лун повернулся к Нефрите.

– Мы можем слетать на разведку вдоль берега. Может быть, найдем следы того, что здесь побывали земные обитатели.

Он порадовался, когда Нефрита не спросила, зачем им тратить на это силы или какое им сейчас дело до следов земных обитателей, – потому что Лун и сам не мог на это ответить. Она вопросительно посмотрела на воинов.

– Ну так что? На разведку или будем отдыхать?

– Я полечу на разведку, – сказала Елея, подавшись вперед. Ей, похоже, тоже не терпелось чем-нибудь заняться.

Звон кивнул. Вьюн сказал:

– Я полечу с Елеей.

– Нет. – Нефрита посмотрела в сторону побережья. Она была в облике арборы, и ее укоротившаяся грива из шипов задрожала, когда она принюхалась к воздуху. – С Елеей полечу я. Вьюн останется с Цветикой.

Вьюн чуть не задохнулся от такой несправедливости.

– Почему я?

Нефрита повела хвостом, но в ее голосе было больше усмешки, чем гнева:

– Потому что я так сказала.

«Это проверка», – понял Лун. Еще одна проверка. Нефрита наверняка тоже заметила, что Вьюн, похоже, пытается перейти из лагеря Жемчужины на ее сторону. Если он и правда переметнется, то Нефрите это пойдет только на пользу, ведь ей бы пригодился еще один воитель, особенно столь зрелый и опытный, как Вьюн.

Вьюн заворчал, давая понять, что он годится и на большее, но всерьез возражать не стал. Нефрита и Елея отправились на юг, а Лун и Звон – на север.

Лун летел вдоль изгиба берега, придерживаясь такой скорости, чтобы Звон мог с легкостью за ним поспевать. На полях между лесом и пляжем густо росли трава и цветы, но живность там почти не встречалась, если не считать редкое стадо травоедов. Большие и медлительные, их спины были защищены тяжелыми зелеными панцирями, из-под которых виднелись лишь маленькие головы и короткие толстые ноги. Если раксура придется здесь задержаться, добыча из этих животных выйдет не самая сытная.

Лун хотел получше исследовать побережье, хотя он и не был уверен, что именно надеется там найти. «Было бы неплохо наткнуться на земной город с гаванью – место, где земные обитатели, желавшие исследовать лес, могли оставить свои корабли».

К его удивлению, город он вскоре нашел – точнее, то, что от него осталось.

Поначалу Лун заметил нагромождение камней на мелководье, по очертанию похожее на грубый квадрат. Он накренил крылья и скользнул поближе, чтобы его рассмотреть. Похоже, это были развалины пристани или платформы, которая выступала с берега в море. Если на земле и остались какие-то руины, то они были скрыты в траве.

Чем дальше они летели, тем больше находили нагромождений, очерчивавших границы все более сложных построек. Вскоре они уже летели над целым лабиринтом из остовов зданий, длинных доков, насыпных дорог. Лун выгнул крылья и снизился, чтобы сесть на сломанную колонну шириной более трех шагов. Камень был выщерблен и покрыт мхом. В воде внизу мелькали крошечные голубые рыбки. Звон сумел приземлиться на другую колонну поблизости и неуклюже замахал крыльями, чтобы удержать равновесие.

– Здесь был огромный город, – громко сказал Звон.

Лун повернулся и посмотрел вдаль, на побережье. Он слишком увлекся тем, что было под ними, и не заметил, что находится впереди.

– Похоже, здесь еще живут. – Дальше у берега виднелись очертания круглых, похожих на ульи строений, возвышавшихся над водой. Возможно, часть разрушенного города сохранилась или же другие обитатели возвели на старых остовах что-то свое.

– Что? – Звон повернулся, и его шипы приподнялись, когда он заметил далекие силуэты. – Хм. Интересно, знают ли они что-нибудь о земных созданиях, которые живут в море.

– Можем спросить, – сказал Лун.

Когда они приблизились к городу, то свернули прочь от берега и влетели в лес. Пролетев под кронами, они сели на ветвь на краю открытого пляжа.

Оттуда Лун увидел, что дома были сделаны из переплетенных ветвей, и некоторые достигали в высоту нескольких сот шагов. Они стояли на деревянной решетке над водой, которая опиралась на старые каменные остовы, как на фундамент. Под решеткой был пришвартован целый флот маленьких плетеных лодочек, но жители, похоже, не ловили рыбу, а питались растительной пищей. Из воды росли ползучие лианы, побеги которых нарочно направлялись таким образом, что они увивали деревянные решетки по бокам от проходов, из-за чего некоторые ульи выглядели так, словно они выросли из миниатюрного леса. Жителей Лун тоже видел – они гребли в своих лодках, ходили по узким мостикам, соединявшим верхние этажи ульев, снимали с лиан какие-то фрукты или бобы. То были кеки – точно такие же, что жили под корнями исполинского древа.

– Ну вот, – разочарованно сказал Звон. – Это явно не те земные обитатели, которые приходили к нашему древу. Лесные кеки наверняка бы их узнали.

Он был прав. Оставалась сомнительная возможность, что лесные кеки сочинили изощренную легенду, чтобы прикрыть деяния своих собратьев, живших на берегу, но это поселение находилось далеко от того места, где наставники видели семя. И эти кеки, хотя и выглядели чуть крупнее, явно не доросли до мертвых воров, кости которых нашли раксура.

– Может быть, они что-нибудь видели. Стоит спросить.

Спросить действительно стоило, но Лун все равно чувствовал себя неуютно, влетая в земное поселение, пусть даже это и было поселение кеков на границе принадлежавших раксура Пределов. Сначала он заложил круг над берегом – просто чтобы посмотреть, как те себя поведут. Звон последовал его примеру.

Кеки, похоже, не испугались и не разозлились, увидев в воздухе двоих раксура. Они вышли из-за увитых лианами решеток и из домов, задирая головы, указывая пальцами и что-то друг другу крича.

Собравшись с духом, Лун подлетел к пустому участку платформы и выгнул крылья, чтобы приземлиться. Дерево затрещало, когда он опустился на него всем весом; под ногами оно ощущалось на удивление мягким, как губка. Лун сложил крылья, чтобы освободить место для Звона, приземлившегося позади него. Кеки собрались вокруг края платформы и столпились на мостиках наверху. Они держались на расстоянии, но, похоже, все еще не боялись их.

Один кек вышел к ним. Как и у старого вожака в лесу, на руках и квадратной голове у него рос белый, похожий на пучки ниточек мех. Он заговорил на языке раксура и с надеждой сказал:

– Торговать?

Лун пожалел, что не подумал об этом раньше, но он совсем не знал, что было нужно кекам. Он ответил:

– Нет. Говорить?

Кек озадаченно перевел взгляд с Луна на Звона.

– Говорить, да?

Звон потянул Луна за один из шипов и прошептал:

– Перевоплотись.

«Терпеть не могу это делать». Лун думал, что никогда не сможет перестать чувствовать себя беззащитным перед большой толпой земных обитателей, которые знали, кто он такой, – даже перед островитянами с Золотых островов или кеками. Звон продолжал тянуть его за шип. Лун стряхнул его и принял земной облик. Прохладный ветер с воды начал трепать его рубаху, и яркое солнце, которое он почти не чувствовал чешуей, согрело ему загривок.

Звон последовал его примеру, и наблюдавшие за ними кеки зароптали – похоже, одобрительно.

Вожак жестом пригласил их следовать за собой и повел в глубь города, промеж высоких деревянных ульев. Густая зелень росла повсюду, свисала с решеток у них над головой, карабкалась по стенам ульев. Здесь стоял сладковатый запах зеленых растений и мха, смешанный с чистым едким душком, который исходил от самих кеков.

Во время короткой прогулки они успели установить, что вожака зовут Кхит, а их – Лун и Звон. Похоже, что раксура, с которыми обычно торговал этот город, знали язык кеков, потому что Кхит говорил на языке раксура с таким же трудом, как и лесные кеки, и не знал других земных языков. Прислушавшись к нему, Лун подумал, что все дело в особом устройстве рта и гортани кеков – казалось, что Кхит знает гораздо больше слов на языке раксура, чем может произнести.

Кхит привел их под один из мостиков, соединявших два улья, и остановился, указав на него рукой. На арке моста был закреплен ряд деревянных табличек. На теплом мореном дереве были вырезаны виды города-улья и кеки, плывущие в лодках и собирающие растения. Таблички явно были сработаны арборами.

Лун кивнул, стараясь показать, что оценил резьбу. Кхит, похоже, остался доволен.

Звон, понизив голос, сказал:

– Нужно было принести им подарок.

Лун раздраженно спросил его:

– Ты знал, что мы сюда прилетим? Потому что я вот не знал.

– Я просто говорю, что в следующий раз нам стоит…

Лун повернулся к Кхиту.

– Мы хотим спросить о других народах, которые живут в море. На островах? Вон там? – Он указал на воду, примерно в том направлении, где, как считали наставники, находилось семя.

– Острова. Народы, – согласился Кхит и обвел рукой почти все море.

– Хорошо. Но в том направлении что-нибудь есть? – Лун снова указал туда же.

Кхит задумался. Бриз трепал пушок на его руках и голове. Он неопределенно пошевелил пальцами – похоже, этот жест значил у кеков то же, что и пожимание плечами.

– Может быть, они просто не знают, – немного раздосадованно сказал Звон. – Непохоже, чтобы эти их круглые лодки могли выйти далеко в море.

– Но они же торгуют. – Лун заставил себя перевоплотиться на виду у неизвестного земного поселения с одним лишь Звоном в качестве поддержки, и он не собирался сдаваться так скоро. – Они наверняка видят кого-нибудь, кто путешествует туда и обратно.

Видимо, Кхит разобрал какие-то слова, потому что он снова повернулся к проходу и жестом указал им следовать на ним.

Они углубились в город, идя по зеленой тени, которую отбрасывали увитые ползучими лианами решетки, и вошли на нижний этаж одного из ульев. Наверху по тростниковым полам ходили кеки, негромко переговаривавшиеся между собой и с любопытством поглядывавшие вниз, на гостей.

Они спустились по наклонному помосту, затем снова вышли к пристани на воде, отчасти укрытой плетеными тростниковыми навесами. От нее в набегающие волны выступали небольшие деревянные причалы. Круглые лодки кеков были пришвартованы почти у каждого из них, кроме одного. Рядом с ним находилось большое дерево без листьев, по-видимому росшее из воды.

«Нет, не дерево – лодка», – подумал Лун, пройдя дальше по платформе, чтобы подойти поближе. Лодка была округлой, похожей по форме на миску, сложенную из серых изогнутых ветвей, которые росли из ее мшистого днища. В середине сидел некто, скрытый ветвями.

Кхит многозначительно указал на странную лодку.

– Водный странник, – сказал он. – Ходит далеко. Знает много.

Лун шагнул было на причал, но Кхит положил ладонь ему на руку. Его хватка была легкой, словно Луна коснулась сухая кисточка. Он пристально посмотрел на Луна и сказал:

– Осторожно.

Лун кивнул. Предупреждение лишь подтвердило его подозрения.

– Хорошо.

– Почему? – Звон прищурился, стараясь разглядеть темный силуэт за ветвями. – Это же просто земной обитатель в лодке… разве нет?

– Нет. Оставайся здесь, с Кхитом. – Лун шагнул на причал – тростник затрещал под его весом – и направился к водному страннику.

Приблизившись, он увидел в воде похожие на корни щупальца, росшие из-под днища. Вблизи серые ветви стали похожи не на дерево, а на кривые рога. Они были одним целым с существом, которое сидело в середине, росли из его рук, ног, спины, груди. В лодке сидел не земной обитатель, а водный, и лодка была частью его тела.

Голос произнес:

– Так-так, и кто же это? – Существо говорило по-альтански, низким свистящим голосом. Отчего-то, когда Лун его услышал, шипы на его загривке встали дыбом. Доносившийся до него запах отдавал тухлятиной, что было необычно для любого водного создания. Это существо было хищником. – Любопытный земной обитатель пришел поговорить со старым Нобентом?

– Можно сказать и так. – Лун присел на корточки, так что его голова оказалась на уровне головы Нобента. Отсюда он смог лучше разглядеть лицо водного странника. Тот был похож на земного обитателя с серой и грубой кожей, такой же на вид, как рога, росшие из его тела. Похожие наросты были у него над глазами, на щеках, выступали по ободу его затылка. Однако не наросты и не серый цвет вызывали у Луна отвращение. Утес тоже был серым и немного узловатым, хотя и не настолько. Но от этого существа исходила угроза. – Мне нужно узнать, живут ли в море земные создания, которые могут добраться до этого берега.

Нобент подался вперед. Краем зрения Лун заметил, что внешние ветви лодки чуть шевельнулись. Нобент улыбнулся, нарочно демонстрируя беззубый рот. Если он действительно так жил, плавая по поверхности моря, значит, в нижней части мшистого днища, поддерживавшего его верхние конечности, мог быть второй рот. «Верхний для разговоров, нижний для пищи», – подумал Лун. Он видал вещи и постраннее. Ветви казались жесткими, но он был готов поспорить, что они могли гнуться наружу, хватать добычу и утаскивать ее под воду. Очевидно, кеки не боялись этого существа, но в их тщедушных тельцах почти не было мяса. Водный странник произнес:

– Старый Нобент плохо слышит. Подойди ближе.

«Ой, да неужели», – подумал Лун.

– И что, это действительно работает?

Нобент нерешительно помедлил, и почему-то Лун подумал, что «старый Нобент» был вовсе не так уж стар. Губы водного странника насмешливо изогнулись.

– Ты ведь не боишься старого Нобента? Нобент не страшный.

А еще Нобент был раздражающе упертым. «Это может продолжаться вечно». Лун преобразился, ощетинился шипами и наполовину расправил крылья.

– Зато я страшный.

Испуганно зарычав, Нобент отшатнулся. Вся его «лодка» покачнулась, расплескав воду по причалу. Лун равнодушно стряхнул капли с когтей. А затем спокойно сказал:

– Я сейчас не голоден.

Нобент подобрался, притянул к себе ветви, сложив их вокруг себя в защитную клетку.

– Чего ты хочешь?

– Ты уже знаешь, чего я хочу. Расскажи мне о земных созданиях, которые живут в море. Там есть острова? Города, торговцы? Они приходят к этому берегу?

Нобент чуть подался вперед, и на его лице проступило лукавое, жадное выражение.

– Ты Скверн? Я слышал о Сквернах. Тебе нужны мореходы? Я помогу.

Лун сдержал порыв прыгнуть вперед и оторвать Нобенту голову. Страх перед Сквернами преследовал его большую часть жизни. Все Скверны были оборотнями с черной чешуей, и владыки Сквернов сильно походили на консортов раксура. Что хуже, однажды Лун думал, что он сам – Скверн, и он до сих пор, много циклов спустя, расплачивался за то краткое заблуждение, чуть не погубившее его. Он напряженно произнес: