Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 336 страниц)

28: Обвинения в колдовстве

Провинция Джорат, Куурская империя.

Через три дня после того, как Таэна нашла лазейку в куурском процессе отбора императора

– Ну вот только ты не останавливайся! – сказал Кирин брату Коуну, когда тот замолчал, чтобы сделать глоток.

Коун улыбнулся:

– У меня пересохло во рту.

Джанель засмеялась и толкнула плечом Коуна.

– О да, я понимаю, такое случается, – сказал Кирин. Он повернулся к Нинавис: – И чем же ты тогда занималась?

– О, всего лишь восстанием против империи. Работали над тем, чтобы полностью снести Королевские Дома. – Нинавис улыбнулась: – Ну, знаешь, как обычно.

Кирин понял, что она не шутит.

– И насколько ты продвинулась?

– Честно? Весьма порядочно, но когда империя решит всерьез заняться нами, нас ждут трудные времена. Они не будут играть честно. – Нинавис повернулась к Джанель и хлопнула рукой по деревянной стойке. – Да ладно тебе. Я тоже хочу услышать, что произошло дальше.

– Точно. – Джанель глубоко вздохнула и, перестав улыбаться, заговорила.

Очередь Джанель.

Дворец герцога, Атрин, Джорат, Куур

Я настолько сосредоточилась на Релосе Варе, что не заметила, что в комнате находится еще один человек. У ног Релоса Вара скорчился, стоя на четвереньках и низко склонив голову, еще один мужчина, чье тело было скрыто плащом с капюшоном, так что я не могла разглядеть всех деталей.

– Как продвигается допрос? – спросил герцог, выходя вперед. Он не выказывал ни малейшего страха, ни малейшего намека на то, что осознает, что стоит перед кем-то очень опасным.

Кем-то, кого не может остановить сама Таэна.

– О, весьма успешно, – ответил Релос Вар, едва взглянув на герцога Ксуна. Его взгляд скользнул мимо него и остановился на мне: – Джанель Данорак. Мое сердце поет в твоем присутствии. Я никогда не сомневался, что ты выживешь.

– Да, разве это не замечательно? – Герцог хлопнул в ладоши. – Я встретил ее в коридоре. Она так же, как и мы, беспокоится о колдунах, Вар. Я подумал, что она могла бы оценить всю ту работу, которую ты проделал, чтобы выведать все об их ковене.

– Я уверен, что ни о чем другом она и не думает, – согласился Релос Вар, положив руку на спину мужчине, стоящему на коленях рядом с ним, и встретился со мной взглядом.

Его идорра ничуть не уменьшилась с того дня, как я встретила его в Мерейне. Я все еще испытывала искушение вздрогнуть, отвести взгляд, поклониться. И выражение его глаз…

Мне трудно это объяснить. В его глазах светилась тщательно скрываемая улыбка, словно Релос Вар поделился прекрасной шуткой, всю соль которой герцог Ксун никогда не смог бы истолковать.

В это мгновение я поняла. Релос Вар знал, что я знаю. Он понял, что я пришла сюда, чтобы указать на него. Эта улыбка подтверждала истину. Мы оба осознали нашу истинную природу: враги.

Ему это нравилось.

– Герцог, что бы он вам ни говорил…

– Джанель? Джанель, это ты? – раздался вдруг жалобный хриплый голос. Мужчина, стоявший на коленях, посмотрел на меня. Капюшон съехал с его золотого лаэвоса.

Тамин.

На его скулах красовались многочисленные кровоподтеки, потемневшие, отекшие. Под глазами виднелись синяки. У него не хватало нескольких зубов. На меня нахлынуло внезапное чувство неправильности всего происходящего.

Он мог бы себя исцелить. Он этого не сделал.

– Расскажи герцогу о колдунах, Тамин. Будь хорошим мальчиком. – Рука Релоса Вара погладила лаэвос Тамина, как будто собаку.

Тамин начал что-то говорить, по его телу побежала дрожь:

– Их был целый ковен. Они заставляли меня… они заставляли меня делать разное. Держали меня под своими чарами.

– А их предводительница? Кто она? – с мягчайшей злобой спросил Релос Вар, не отводя от меня взгляда.

Я почувствовала, как время остановилось и отяжелело, когда Тамин заговорил, даже герцог и его мать, и солдаты ловили каждое слово.

– Я никогда не знал ее имени, но ее кожа была белой. – Рука Релоса Вара сжала лаэвос Тамина. – Забрызганной черным. Белой с черными пятнами. Мне очень жаль, Джанель. Мне так жаль. Это была пожилая женщина с покрытой черными пятнами кожей. Пожалуйста, прости меня.

– Ты… – Я знала, что последует дальше. Описав Дорну, Тамин продолжил бы описывать остальных людей. Возможно, следующим будет брат Коун. Нинавис. Я.

– Это описание звучит очень знакомо. Граф, разве у тебя в услужении нет похожей женщины? – Герцог кружил вокруг нас, не отводя сосредоточенного взгляда от Тамина, так что сам пропустил происходящую перед ним битву взглядов.

– О нет, герцог, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал легко и нежно. – У моей няньки черная кожа, а не белая.

– О, точно. Теперь я вспомнил.

Рот Релоса Вара скривился. Этот ублюдок изо всех сил пытался не рассмеяться[316].

– Мой герцог, – сказала я, все еще не в силах отвести взгляд от Релоса Вара. – Я очень хочу присутствовать на празднествах сегодня вечером, но боюсь, что из-за нападения на Барсину моя официальная одежда и украшения не выдержали путешествия. Могу я положиться на вашу милость и щедрость вашего гардероба?

Я не планировала присутствовать на празднествах, сами понимаете. Я просто не знала, не сделает ли Вар чего-нибудь, что может оказаться смертельным. Я хотела убрать с дороги леди Ксун.

– О, моя бедная дорогуша! Да, я уверена, что смогу найти что-нибудь подходящее, – фыркнула леди Ксун. – И, конечно, вам всем есть что обсудить. С вашего позволения, мой дорогой?

– Ты хочешь уйти сейчас? Но сейчас будет самое захватывающее! Тамин назовет колдунов!

– О, я уверена, что ты справишься с этим без меня. – Ее плащ взметнулся крылом.

Релос Вар поднял голову. Ублюдок по-прежнему улыбался.

– Мне попросить Тамина продолжить его отчет?

Прежде чем герцог успел заговорить, ответила я:

– Он и так через многое прошел. Кроме того, я думаю, герцог хотел бы услышать мой отчет.

– О, это правда, так и есть. Клянусь богами, что-то не так? Вы двое смотрите друг на друга так, словно собираетесь обнажить мечи или тайно бежать.

Значит, он все-таки заметил.

Релос Вар прервал зрительный контакт, поскольку слова герцога заставили его рассмеяться глубоким приятным смехом.

– О нет, мой герцог. Боюсь, граф немного молода, на мой вкус. Без обид.

– И не думала обижаться, – пробормотала я. – Хотя, может быть, ваш младший брат был бы ближе мне по возрасту. Вы привезли его с собой?

О, значит, у его блестящего самообладания был свой предел. Взгляд, который он бросил на меня, был полон злобы. Тогда я предположила, что ситуация с его «братом» сложилась вовсе не так, как ему хотелось бы. Я не знала, радоваться мне этому или грустить.

Я медленно обошла Релоса Вара по кругу, заставляя его поворачиваться вслед за мной, не сводя с меня взгляда.

– Я действительно видела колдунью в Мерейне. Белокожую чужачку. Она очаровала стража, притворилась его служанкой.

– О, как вы видите, герцог, это соответствует описанию, данному бывшим бароном. – Улыбка Релоса Вара вернулась, он снова надел свои доспехи. – Но она, должно быть, работала вместе с другими. В конце концов, у колдунов всегда есть ковен.

– И, будучи их предводителем, ты прекрасно это знаешь. – Я преподнесла это обвинение как простой факт. Я не могла позволить Вару продолжать контролировать разговор. Я не могла позволить ему привести герцога ко мне и моим друзьям.

– Что? Джанель! Релос Вар – наш гость! – Судя по взгляду герцога Ксуна, он был шокирован.

– Тщательней подбирайте свои слова, – сказал Релос Вар.

– О, я подбираю. Видите ли, ваша светлость, он кажется достаточно безобидным, этот Релос Вар, со всеми этими его улыбками и мудрыми глазами. Но белая колдунья, которая задушила Мерейну, обязана Релосу Вару своим тудадже, как и Тамин, и ничего не изменилось до сих пор. Вар использует сладкие слова, чтобы исказить правду. Он мог заставить вас подумать, что мои люди или я – колдуны, но лишь для того, чтобы помешать нам раскрыть правду: он призвал тех демонов. Это он виноват во всех этих смертях.

Выражение лица Релоса Вара стало жутким.

– Я разочарован в тебе. Твои слова – отчаянное и злое обвинение женщины, которая знает, что ее вина скоро будет раскрыта.

Я громко рассмеялась, хотя ничего смешного в этом не видела. Я всегда думала, что однажды кто-нибудь может выдвинуть такое обвинение против меня. Мой дед тоже знал об этом и поэтому потребовал, чтобы я никогда не переубеждала никого по поводу случившегося Лонежского Адского Марша.

– Ты чужак. Ты нас не понимаешь. Ты не понимаешь наших обычаев. Вы слышите его, ваша светлость. Вы слышите его слова. И вы слышите мои. Вы знаете, что есть только один способ решить эту проблему.

Герцог кивнул:

– О, вполне. Как волнительно! Но… Джанель. Пожалуйста, скажи мне, ты же не колдунья? – Выражение его лица лучше подходило для того, чтобы выяснить, не пробрались ли его любимые лошади во дворец, чтобы внезапно заболеть поносом.

– Я не колдунья, ваша светлость. Клянусь, не колдунья.

Я давным-давно решила для себя, что определение колдуньи, данное братом Коуном, – как той, что вызывает демонов, – звучит более верно. А так называемое преступление, заключающееся лишь в обладании талантом к магии, не заслуживает смертного приговора.

– И теперь кто лжет? – рявкнул Релос Вар.

Герцог, казалось, не услышал слов Вара, а если и услышал, то воспринял все спокойно:

– Ну, тогда… Решено.

Я облегченно выдохнула.

– Здесь? Или на главном дворе?

– О, на главном дворе, – сказал герцог. – В конце концов, у нас турнир. Нет причин не показывать остальным.

На лице Вара появилось нерешительное выражение:

– Подождите. Что решено?

Мы с герцогом посмотрели друг на друга.

– Он чужак, мой герцог. – Я позволила проявиться в голосе ноткам сочувствия[317].

Релос Вар постарался придать своему лицу менее сердитое выражение.

– Я это и не отрицаю. Но я думаю, что имею право знать, что вы оба имеете в виду.

Герцог махнул рукой:

– О, ну что ж, вы уже обвинили друг друга в тяжких преступлениях. Есть один способ решить этот вопрос: в бою.

Я улыбнулась Релос Вару:

– Это означает, что у нас будет дуэль. И если ты откажешься, все узнают, что ты мошенник.

Он уставился на меня. Он выглядел шокированным или, по крайней мере, немного потрясенным. А затем усмехнулся:

– Моя дорогая девочка, ты должна знать, что не сможешь победить меня.

– Ты хочешь сказать, что я не смогу победить колдуна твоего калибра? – Я положила руку на пояс: рядом с оружием, но не на него. – Да, я знаю.

Он скорчил гримасу:

– Решила поиграть со мной? Думаешь, что можешь поставить меня в положение, когда мне придется использовать магию, чтобы защитить себя? Дурацкий план. Я ожидал большего[318].

– Посмотрим, – пробормотала я.

Герцог сказал:

– Мне неприятно прерывать, но традиции требуют, чтобы стороны были разделены. Релос, почему бы тебе не пойти со мной? Мы должны найти кого-то, кто будет сражаться вместо тебя.

– Я сам буду сражаться за себя.

– Что? – Герцог, казалось, опешил, но затем пожал плечами: – Ну что ж, если хочешь. Тогда мы должны найти тебе доспехи и оружие. Пойдем со мной…

Я улыбнулась. Даже когда Релос Вар позволил вывести его и Тамина из комнаты, колдун не сводил с меня взгляда. Но лишь когда он вышел, я почувствовала, как воздух вернулся в комнату, а мое сердце вспомнило, как биться.

– Что же я наделала? – пробормотала я в пустоту.

Никто мне не ответил.

29: Непродуманная дуэль

Провинция Джорат, Куурская империя.

Через три дня после того, как Кирин завалил столицу ненужными талисманами

– Ты ведь этого не сделала? – сказал Кирин.

– О, сделала, – призналась Джанель.

– Но ты с ним не сражалась? – поднял бровь Кирин. – Я имею в виду, что не шучу, когда говорю, что видел Релоса Вара лицом к лицу с богами. Не просто королями-богами. С самими Тремя Сестрами: Удачей, Смертью и Магией. Одновременно[319].

– О, она сражалась с ним, – сказала Дорна. Она посмотрела на Звезду: – Я не могу дотянуться до нее отсюда. Ты не против, дорогой?

– Без проблем, – сказал Звезда. Наклонившись, он отвесил Джанель подзатыльник.

– Эй! – Джанель впилась взглядом в Звезду. – Ты что творишь?

– И ты заслуживаешь еще тысячи, жеребенок, – сказала Дорна. – Я воспитывала тебя иначе! – Она ткнула пальцем в барную стойку. – Не затевай драку с тем, кто способен напугать богов. Слова, по которым можно жить.

– Я точно знала, что я делаю, – запротестовала Джанель. – Практически.

Коун открыл книгу:

– Я действительно ненавижу эту часть.

Рассказ Коуна.

Малкоссианские помещения Грин, Атрин, Джорат, Куур

Стражники затащили брата Коуна и кобылу Дорну в палатку, стены которой украшали огненные мотивы, вышитые красным и золотым. Со всех сторон усмехался ягуар Ставиры – он словно потешался над этим безрассудным вторжением.

Брат Коун встречался с сэром Оретом всего раз – когда тот несколько месяцев назад злобно прибыл в замок Толамер с солдатами. За время своего отсутствия сэр Орет не стал менее красивым. Джоратцы называли окрас его кожи поцелованным солнцем – золотисто-белый лаэвос и бронзово-коричневая кожа сочетались с темно-коричневыми перчатками на руках. Один глаз окружало белое пламя, отчего казалось, что он блестит чуть бледнее, чем второй.

Настроение Орета тоже особо не улучшилось. Едва оказавшись в палатке, он замахнулся мечом на Дорну.

– Нет, сэр Орет, – остановила его Сенера. Акцент выдавал, что она была родом из столицы Куура[320]. – Если здесь обнаружат трупы, это приведет к расследованию. Мы не хотим привлечь внимание. Лорд Вар был бы очень разочарован.

– Эта сука знает меня, – отрезал сэр Орет. – Если она расскажет обо всем отцу, он потребует выплаты по своим кредитам, и тогда у ваших людей не будет Привратного Камня в Толамере, которым можно было бы воспользоваться.

– Она старуха. Она не способна причинить тебе вред. – Сенера посмотрела на кобылу Дорну, затем на охранников: – Кто-нибудь выньте у нее кляп.

Брат Коун ожидал, что стоит только охраннику вытащить кляп, и изо рта кобылы Дорны посыплются ругательства. Но, возможно, Дорна не стала браниться, так как понимала, чем это грозит.

– И что теперь? – кобыла Дорна вздернула подбородок.

– О, все как обычно, – сказала Сенера. – Мы разговариваем, я задаю вопросы, ты в ответ рассказываешь мне какую-нибудь историю – правдивую или ложную, как тебе больше нравится, – чтобы убедить меня не позволить очаровательному сэру Орету перерезать тебе горло[321].

Брат Коун сглотнул:

– Здесь так не поступают, ты же знаешь. В этой провинции проникновение в чужое жилище не считается тяжким преступлением. Было бы очень странно предавать нас смерти. Никто не поверит, что мы убийцы, пойманные на месте преступления. Если сэр Орет убьет нас, это будет иметь тяжкие последствия.

Сенера повернулась и впервые посмотрела на него. Ее теплые серые глаза не носили Прикосновения богов, не были оттенка одного из божественных цветов Королевских Домов.

Она подмигнула брату Коуну.

– Жрец прав, – сказала она сэру Орету.

– Старуха – злая колдунья с нечестивым языком! – рявкнул сэр Орет.

– Да, твоя мать говорила мне именно это, – сказала кобыла Дорна.

Он снова вытащил свой меч и шагнул к ней, но на его пути встал охранник.

– Дорна! – сказал брат Коун. – Ты совсем не помогаешь!

– Прости, – пробормотала она. – Не смогла остановиться.

Сенера наблюдала за ними с выражением, граничащим с недоверием. Подойдя к столу, она налила несколько чашек чая.

– Признаю свою ошибку. Старуха может причинить вред твоим чувствам. – Она подняла чашку. – Кто-нибудь хочет чаю?

– О, я бы с удовольствием, – сказала кобыла Дорна. – Если бы ты меня развязала… – Она пошевелила руками за спиной, чтобы подчеркнуть, насколько она скована.

Сенера внимательно посмотрела на нее и протянула чашку:

– Развяжи себя сама. Мы обе знаем, что для кого-то вроде тебя эти узы с таким же успехом могут быть сделаны из сахарной нити.

– Что мы делаем? – Сэр Орет указал на переднюю часть азока. – Моя семья вернется с минуты на минуту. У нас нет времени на общение с крестьянами. На тебя достаточно приятно смотреть, Сенера, но ты никого не обманешь, заставив думать, что ты жеребец[322]. Предоставь все людям, которые знают, что делают. – Он сделал знак охранникам: – Заберите их обоих. Мы переведем их в южный амбар и позже решим, что с ними делать.

– Ты по-прежнему очарователен, как и всегда, – пробормотала Дорна.

Выражение лица Сенеры напряглось, и она на секунду закрыла глаза, а затем поставила чай на стол:

– Сэр Орет, что это за шум?

Рыцарь снова повернулся к ней:

– Что?

Брат Коун понял, что Сенера не болтает без дела. Вдалеке раздался глухой рев, как будто они вновь оказались слишком близко к Водопаду Демонов.

И шум был ликующий. Толпа на турнире просто ликовала.

Запыхавшийся гонец в красном и золотом вошел в палатку.

– Благородные господа, – судорожно глотая воздух, сказал он. – В расписание турнира добавлено еще одно соревнование. Граф Толамер будет сражаться с Релосом Варом.

– Нужно иметь совершенно пустую голову! – возмутилась кобыла Дорна.

Брат Коун знал, что Дорна не имела в виду Релоса Вара.

– Будь оно все проклято! – не выдержал сэр Орет. – Она собирается убить его[323].

Сенера уставилась на него:

– Ты здесь новенький, да?

– Джанель сильна, как десять мужчин, – сказал сэр Орет. – Твой хозяин хорошо болтает языком, но на дуэли Джанель разорвет его на части.

Сенера закатила глаза. Она выглядела растерянной, но не встревоженной.

– Тогда пошли. – Сенера жестом подозвала охранников: – Забирайте этих двоих на трибуны. Самое меньшее, что мы можем сделать, – это позволить им стать свидетелями смерти их любимого графа.

– Как можно быть такой глупой?! – пробормотала себе под нос кобыла Дорна, пока они шли, иногда подталкиваемые сзади нетерпеливым охранником. – Она сказала, что просто поговорит с проклятым герцогом, а вовсе не то, что вызовет какого-нибудь колдуна на дуэль. О чем, чтоб мне в ледяной ад попасть, она только думала?

– Не знаю, – ответил брат Коун. – А что Сенера имела в виду, говоря о веревках?

– Не обращай внимания, жрец.

– Я вдруг подумал об огнекровке, у которой лопнула подпруга, – сказал он. – И о веревках Кэлазана. И если уж на то пошло, помнишь все эти арбалеты, нацеленные на графа Джанель в Мерейне? На которых внезапно лопнули все тетивы.

– Хватит болтать! – сказал охранник, идущий позади них. Его акцент звучал вполне по-джоратски, но в голосе слышалось что-то еще.

Брат Коун вздохнул, но подчинился приказу стражника. Впрочем, это не могло помешать ему думать. Брат Коун задался вопросом, имела ли граф Джанель какое-нибудь представление о том, что кобыла Дорна также подходила под джоратское определение колдуньи. Он вспомнил обо всех людях, которые рядом со старухой вдруг теряли свои кошельки, но он никогда не видел ножа в ее руках. Он подумал о том, как хорошо она штопала дырки, делая стежки столь мелкими, что их невозможно было различить невооруженным глазом. Она, вероятно, знала лишь одно заклинание – связывающее и развязывающее, – но владела им блестяще.

– О чем она только думала? – снова пробормотала Дорна.

Сенера шла как королева. Ничто в ее поведении не наводило на мысль, что она боялась, что кто-нибудь может призвать ее к ответу за смерти в Мерейне. В то же время сэр Орет нервничал и оглядывался по сторонам, чтобы посмотреть, не наблюдает ли за ним кто-нибудь.

Он, вероятно, искал своего отца.

Сенера повела своих спутников в уединенную, расположенную выше остальных зону на трибунах, где у каждого присутствующего были свои слуги и стражники.

– У тебя есть собственная ложа? – шокированно спросила Дорна.

Сенера рассмеялась и села. К ней тут же подскочил, надеясь на объедки и внимание, маленький дол, возможно, месяцев восьми или около того, спавший до этого на бархатной подушке. Сенера потрепала собаке уши и позволила ей сесть рядом, положив голову на колени.

Брат Коун моргнул, узнав собаку. Щенок стража из Мерейны, которого Сенера забрала с собой, когда покинула город из-за вызванного ею удушливого газа.

– Я собираюсь посоветоваться с отцом, – сказал сэр Орет. – Если я найду его первым, он не станет меня искать. Надеюсь, вы знаете, что делаете. – И он ушел, жестом приказав своим солдатам следовать за ним.

– И вот перед нами очень красивый идиот, – покачав головой, сказала Сенера. – Я рада, что он нам не нужен ни для чего по-настоящему важного.

Брат Коун начал было отвечать, но в этот момент граф Джанель выехала на ринг, и толпа радостно заревела. Девушка взмахнула мечом и что-то закричала толпе.

Брат Коун понял, что она выкрикивает свои обвинения. Что Релос Вар – колдун, который приказал демонам и драконам напасть на провинцию, а белая колдунья с юга помогала ему.

Находящаяся рядом Сенера замерла, поглаживая дола.

– Последствия этого могут быть весьма обременительны. – Сенера повернулась к Дорне: – У ваших людей есть законы, защищающие от клеветы?

– Да, ты как раз смотришь на их исполнение.

Следующим выехал Релос Вар, и хотя он не щеголял на лошади, как Джанель на Арасгоне, в седле он держался достаточно уверенно для того, чтобы не опозориться.

Речь Релоса Вара была убийственной.

– Эта женщина не настоящая джоратка! – воскликнул он. – Я знаю, я здесь чужак, но, по крайней мере, я не лгу. Она заключила соглашение с демонами, будучи еще ребенком, в кантоне Лонеж. Она не сбежала от демонов. Она была их предводителем! Она повела армию демонов против всех вас! И теперь, когда мы захотели остановить ее и ее махинации, она стремится исказить правду. Разве она не посетила Мерейну незадолго до ее разрушения? Разве она не покинула свой родной кантон Толамер? Она напала на своего жениха, когда он обнаружил ее предательство. И теперь она указывает на меня, потому что я знаю, кто она такая, и у меня хватает смелости сказать это.

Толпа на миг умолкла, а потом взревела.

Они не приняли сторону Релоса Вара. Он был чужаком, а она была Джанель Данорак. И, имея сомнения, они заранее решили, что она права.

Если только Джанель не проиграет. В его словах было что-то мерзкое, и в немалой степени потому, что он адски извратил ее историю. Брату Коуну стало плохо. Если Релос Вар победит, этот бой станет доказательством, необходимым для того, чтобы предать Джанель смерти. За дуэлью последует сожжение.

Сенера улыбнулась и продолжила гладить собаку[324].

Окончив свой выезд, Релос Вар удивил всех, спешившись и оставив лошадь в стороне. После минутного раздумья граф Джанель сделала то же самое, отправив Арасгона обратно в конюшню, несмотря на энергичные возражения огнекровки.

Сражающиеся сошлись друг с другом, и каждый был вооружен мечом и щитом. Джанель воспользовалась своим фамильным мечом, который давал ей преимущество, и при том, что любому человеку понадобились бы обе руки, чтобы управляться с ним[325], Джанель держала его так, словно это был одноручный меч.

Релос Вар выглядел как библиотекарь, которого кто-то насильно загнал на гладиаторский бой.

Впрочем, его внешность совсем не соответствовала его мастерству. Релос Вар легко уворачивался от ее замахов, тесня Джанель назад. Ее сила не давала никаких преимуществ.

Если они сейчас о чем-то и говорили, этого не было заметно.

Весь стадион принялся скандировать:

– Данорак, Данорак, Данорак!

А затем что-то произошло. Брат Коун не заметил ошибки. Может быть, Джанель ее и не сделала. Она вскинула меч, Вар замахнулся на нее своим…

И меч Джанель разлетелся вдребезги, как будто был из стекла. Все вскочили с мест. Все до единого, от герцога до самого обычного ребенка, сидевшего на коленях у родителей на крышах по ту сторону Луга.

Мгновение спустя побежденная Джанель без сил упала на колени.

Она сдалась Релос Вару.

– О, проклятье, – сказала кобыла Дорна. – Твой человек выиграл достаточно честно…

Релос Вар пронзил Джанель мечом.

Время остановилось. Брат Коун, пораженный, уставился на поле. Даже с этого расстояния брат Коун увидел потрясенное выражение лица Джанель. Релос Вар выдернул меч, и Джанель упала. Под ней растекалась лужа крови, впитывающейся в землю.

Она не шевелилась.

Толпа притихла. Сенера вздохнула и встала:

– Итак, с этим закончили. Пойдем принесем тело.