Текст книги ""Фантастика 2024-81". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Глава 42

В царских покоях Аршам, которого римляне поставили правителем армянского народа, распалялся все сильнее и сильнее:

– Как он проник в город?!

Ему донесли, что в столице Великой Армении появился сын погибшего царя Артавазда Арташес. Вельможи, низко опустив головы, молчали. Аршам с царской диадемой на голове, которую сам себе водрузил, в леопардовой мантии на плечах (которая, по его мнению, придавала значимости) прошелся перед строем министров и военных, сокрушаясь:

– Я приказал досматривать все повозки, прибывающие в город, и ловить всех подозрительных странников, появляющихся у ворот. И что же? Проморгали сына царя! Бунтовщик мутит народ, подбивает на восстание, появились акты неповиновения, убиты двое легионеров. Римский гарнизон буквально полыхает яростью к горожанам. Завтра – показательная казнь. Найти Арташеса и убить! Идите!

Все ушли. Отворилась дверь, и неслышно вошел новый казначей:

– Государь, я войду?

– Ты уже вошел, Мард.

– Дворцовая стража удвоена, государь.

– Ты единственный, кто называет меня государем, и я склонен доверять тебе. Старому евнуху некуда деваться? Ну-ну, не смущайся. Для человека, давно управляющего двором и гаремом, ты достаточно умен и осторожен. Льстишь мне, что хорошо, но главное – много знаешь.

– О государь, о Аршам, ты так добр ко мне!

– Конечно. Лишь тебе одному доверил казну. Но ты не выполнил мое поручение – найти тайный вход в сокровищницу!

– Ты прав, государь, но мы работаем. Кажется, в темнице есть следы на стене…

– Я казню тебя, если… – Аршам сделал выразительную паузу и зловеще прошипел: – …если не будет найдена потайная дверь! – Остыв, правитель прошелся по тронному залу, шурша мантией, и, вперив взор вдаль, мечтательно сказал: – Еще мать мне рассказывала о зале чудес в подземелье дворца. Я хочу обладать магическими вещами, получить сокровенное знание, стать истинным царем Армении. Но важнее всего – завладеть жезлом сехем. Понимаешь, Мард, это – ключ к могуществу! Антоний и Клеопатра непременно желали заполучить его.

– Да, государь, приложу все силы. Время есть…

– Времени нет! Мой покровитель Антоний умер, политика Октавиана в отношении нас неясна, в городе зреет недовольство.

– Ты усилил гнет, взимаешь большие налоги, увеличил подати – вот народ и недоволен…

– Зато римляне довольны. Иди, работай.

На другой день предстояла казнь двух бунтовщиков. Народ сгоняли на главную площадь, где уже установили помост, чтобы прилюдно обезглавить преступников. Они якобы убили римских солдат. Устрашение населения – последовательная стратегия оккупантов.

Площадь огласил рожок, забили барабаны, вокруг помоста встали легионеры. Римский легат и этнарх устроились на балконе одного из домов и наблюдали, как идет приготовление к экзекуции. Преступников вели к месту казни, и в этот момент толпа стала теснить стражу, чтобы отбить бедолаг. Поднялись крик, вопли, брань, кто-то призвал бить римлян, полетели камни в Аршама и легата, римские солдаты сбились в манипулу, обнажили мечи и стали рубить напиравших граждан. В сторону солдат полетели камни, наконечники стрел, свинцовые пластины, горсти монет, облака жгучего перца. Помост уже разбирали на доски и палки, пустив это нехитрое оружие в ход. Толпа при полном бездействии армянской стражи снесла римских воинов с площади, освободила заключенных и стала наводить порядок в городе.

Аршам укрылся во дворце, в котором все входы-выходы закрыли и выставили охрану из армян и римских легионеров.

– Не удивлюсь, если Арташес появится скоро здесь! – Аршам, раздраженный и настороженный, заперся в спальне с женщиной, к которой вдруг воспылал страстью. – Рипсимэ, ты красива, умна, безупречна. Как я раньше не замечал?..

Она подошла совсем близко и, пристально смотря в глаза, слегка обхватила его нижнюю губу своими губками и нежно втянула в себя. Последовал страстный поцелуй. Этнарх растаял. Прелестная женщина знает, как найти безотказный способ завладеть рассудком мужчины.

– Я хочу царствовать не только в спальне, – шептала Рипсимэ, – но и стать царицей Армении.

– Ты настоящая римская матрона, именно о такой царице я мечтал…

– Когда же римляне тебя сделают царем? – Прикосновениями и демоническими чарами она околдовывала его.

Аршам, словно во сне, подчинялся ее воле:

– Скоро, скоро ты станешь царицей. Я отправил Октавиану почетный адрес с поздравлениями и петицию о признании меня царем. Просил войска для наведения порядка.

– О Аршам, неужели недостаточно тысячи римских воинов в Арташате? А как же независимость?

– Желанная моя, разве не понимаешь: право Рима, я бы сказал, долг – вмешиваться в дела стран в силу своего авторитета…

Для Рипсимэ править волшебной страной без римлян и Аршама стало навязчивой идеей. Демон, вселившийся в нее, повелевал: «Добейся восхищения и поклонения, подчини окружающих своей воле, запугай, держи в страхе. Ты – порождение темных сил и предназначена либо укротить род людской, либо уничтожить его. Но пока используй чары, обзаведись покровителем».

– Римское господство?! – выразила притворное удивление. – Они пожалеют, что пришли сюда. Впрочем, поселенцы быстро заговорят по-армянски.

– Латиняне, конечно, относятся к нам, как к туземцам, но в одном правы: благополучие нации зависит от солдат Октавиана. Патронат мне выгоден, дорогая. Чтобы задобрить принцепса, я возведу в столице храм, посвященный ему и богине Роме.

– О Аршам, не обольщайся. Вызывающее поведение римлян уже породило восстание. Ты прячешься со мной в спальне, не желая замечать, что вокруг дворца бушует озлобленная толпа.

– Народ неблагодарен. Ничего! Как только восстание подавят, внедрю в сознание людей римские обычаи, законы и латинский язык.

– Милый, Армения богата не только железом и медью, но и людьми, готовыми на личные жертвы во имя родины.

Освобождать столицу от римлян и их приспешников пришли армянские войска, ведомые из Арцаха полководцем Багунци. Ворота крепости открыли патриоты. Охрана из римлян разбежалась; в город хлынули преданные Арташесу солдаты; в жилых кварталах завязались уличные бои; в условиях бунта и анархии римскому гарнизону пришлось забаррикадироваться на подступах к царскому дворцу.

По тайному ходу подземелья шел Арташес. Сильный, волевой, с непослушными длинными каштановыми волосами – символом власти и благородного происхождения, в доспехах, с мечом и горящими очами, он, объятый пламенем мщенья, приготовился взять власть решительно и бесповоротно. На его поясе висел кинжал, тот самый, что подарил дед – царь Тигран: рукоять и ножны покрыты золотом, лезвие из прочной стали, а в навершии рукояти вставлен большой рубин, камень-талисман из Индии, предназначенный противостоять силам тьмы. Арташес всегда помнил наставление деда: «Этот кинжал поможет получить контроль над властью. Храни мой подарок!».

В коридоре, ведущем в темницу, он появился как призрак, и Мард, разыскивающий с двумя слугами потайную дверь в сокровищницу, в изумлении разинул рот и потерял дар речи. Слуги прекратили простукивание стен молотками и немигающим взором уставились на господина.

– Мард, не узнаешь? Это я, Арташес!

Справившись, наконец, с волнением, евнух сдавленно произнес:

– О Арташес! Жизнь неумолимо подбрасывает нам проблемы, плодит загадки и опутывает чудовищной ложью. Мне сказали, что ты погиб…

На глазах евнуха появились слезы; он размяк и, утирая лицо рукавом, попытался встать на колени перед внуком Тиграна II.

– Не надо, учитель! – Арташес обнял его. – Я жив и собираюсь вершить справедливость.

Всплакнув на груди воспитанника, старый царедворец проронил:

– Верность – прибежище путника, который заплутал, а его жизнь – бесконечное блуждание в дебрях обмана.

– Учитель, хочу расчистить путь к спасению и вырубить лес безнадежности. Скажи, где моя жена Эрмина?

– С ней все в порядке, мой мальчик! – Старый царедворец оживился. – Она в гареме, ждет тебя.

– Убери из дворца армянскую стражу, а сам укройся в гареме.

Воспрянув духом, Мард воскликнул:

– Новый управитель Аршам творит беззаконие и злодеяния! Ты пришел спасти нас. Я помогу! Он заперся в спальне. За мной мой мальчик! Покажу потайной вход.

В город просочились люди из отряда Тиграна-младшего. Зная лазы и проходы в ограде сада, он с группой головорезов неуклонно продвигался среди тенистых деревьев к крылу дворца. Римская стража, охранявшая один из входов, была уничтожена, и младший брат убитого царя, предавший родину и отца, ненавидящий, нетерпеливый и злопамятный, ринулся в бесконечные коридоры здания с жаждой все крушить и стать тираном. Его люди, действуя бесшумно, снимали охрану за каждым углом или дверью. Тигран-младший искал Аршама.

В спальне царя в это время внезапно появился наследник престола Арташес. Как будто вышел из стены… Неожиданное появление молодого сына царя не очень удивило Аршама. Испытав небольшое потрясение, он выхватил из ножен меч и, встав в боевую стойку, испепелял гостя взором, будто хотел лишить его воли.

– Не ожидал! – прозвучал холодный голос царевича. – Ты, Аршам, – выскочка и изменник. Отец тебе доверял, а ты предал; теперь пытаешься подлостью и злодейством захватить трон.

Увидев в покоях женщину, удивился:

– Рипсимэ? Ты заодно с этим лицемером?

Воспользовавшись секундной заминкой, новый правитель царства первым нанес удар. Арташес защитился мечом и, сделав резкий выпад, нанес колющий удар в лицо соперника. Тот уклонился.

– Остынь, Арташес! – Криво улыбаясь, римский ставленник с диадемой на голове, пытался усыпить бдительность противника: – Я не царь, лишь временно управляю страной. Ждали тебя…

– Ты весь пропитан ложью. Подлость и трусость – дорога, которую ты выбрал, но ведет она в ад.

– Моя дорога ведет в Рим!! – крикнул Аршам.

Бросившись на незваного гостя, нанес рубящий удар, но цели не достиг. Молодой царевич выполнил обманную атаку по ногам, вынуждая соперника открыть голову, но хорошо владеющий мечом Аршам вовремя заблокировал оружие противника.

Рипсимэ преобразилась: ее глаза почернели, взор стал надменным. Она с несказанным удовольствием наблюдала за поединком мужчин. Пусть победит сильнейший! Манипулировать умами людей – истинное ее призвание. В конце концов, именно она будет тем судьей, который определит победителя и навяжет свою систему ценностей: невежество, покорность, иллюзию реальности. Это она будет вращать колесо жизни!

Сражение на мечах продолжалось. Соперники в ходе схватки перемещались по залу, опрокидывая стулья и вазы, уворачиваясь и парируя удары. В запертую дверь давно ломилась стража, с улицы доносились крики и воззвания, в коридорах дворца сражались, и только Рипсимэ была спокойна, наблюдая с высоты своего величия проявление грубой силы и мастерства: кому же улыбнется слепая удача?

Перелом в равном поединке наступил, когда царевич нанес снизу вверх удар по мечу противника, сломав его. Аршам бросил ставшее негодным оружие, побежал, но, увидев лук и стрелы, схватил и стал скорострельно посылать стрелы, которые засвистели у лица царевича, вонзаясь в двери, мебель, канделябры. Арташес мгновенно среагировал, упав на пол, и, несколько раз перевернувшись через голову, укрылся в соседней комнате. Самозванец, вбежав туда, встал как вкопанный: комната была пуста. Он закричал:

– Ты ушел по тайному ходу, но тебе не выбраться! Я лучший стрелок в государстве, моя стрела пригвоздит любого, кто встанет на пути!

Парфянское войско приближалось к столице армянского царства Арташату. Фраат IV, молодой и горячий царь, воплощал в жизнь свой масштабный план: Азия должна принадлежать Парфии! Поход оказался труднее, чем предполагалось. Крепости, встречавшиеся на пути, без боя не сдавались; единственный мост через бурную реку Аракс у твердыни Джуга был разрушен охранявшими его армянами, и окружной путь стал вдвое длиннее; черный дым поднимался отовсюду, оповещая о появлении неприятельской армии. Аракс в ущелье шумел, заглушая все звуки в округе, бурлил, пробиваясь через скальные разрывы, и пенился, переливаясь через пороги. Форсировать стремительный поток конной армией не представлялось возможным. Пришлось идти вверх по течению по краю ущелья, мимо восточных предгорий Арарата, и искать переправу на другой берег, где на двенадцати холмах стояла армянская столица.

– Нарине, лазутчики доносят, что в Арташате творится что-то невообразимое, – сказал Фраат жене, с которой никогда не расставался. – В город вошла армянская армия из Арцаха, появился наследник престола Арташес, орудует с бандой головорезов Тигран-младший, народ бунтует, а римский гарнизон обороняет царский дворец, в котором заперся правитель Аршам. Что ты обо всем этом думаешь?

Они ехали в колонне войск на низкорослых лошадях без седел, в окружении приближенных и военных. Нарине, темноволосая изящная армянка, произнесла с обворожительной улыбкой:

– Государь, ты ведешь свое могучее войско в адское пекло, но стоит ли соваться в пасть дракона? Не забывай, по поверью дух горы Арарат оберегает город. Возможно, как умному человеку тебе следует еще раз все взвесить. Я бы рассмотрела три варианта: довериться случаю, принять волевое решение или взглянуть на ситуацию рационально.

– Я люблю тебя, Нарине. Ты похожа на мою властную мать. Та повторяла: «Если не можешь изменить что-то, брось и забудь».

– Так какой же вариант ты выбираешь?

Фраат, который ощущал умственное превосходство жены, подумал и сказал:

– Людям кажется, что они делают правильный выбор, но на самом деле всегда выбирают наименьшее зло.

Вторжение в Армению продолжалось. После очередного поворота на другом берегу реки открылась панорама Арташата. Город лежал в плодородной, цветущей и возделанной Араратской долине и был похож на великолепный перстень. Вокруг серых крепостных стен раскинулись поля изумрудной зелени и золотистой пшеницы; в центре, как камень с огранкой, виднелась красная черепичная кровля домов, напоминающая камень карбункул цвета тлеющих огоньков костра. В разных местах города полыхали пожары. Блеск и глубину «камня» дополняла инкрустация оранжевыми абрикосами и буро-красными плодами граната. Гора Арарат, двуглавая, с ослепительно белыми шапками, возвышающаяся над равниной как страж, надзирала за спокойствием долины и имела таинственный вид, устрашая врагов.

– Чарующий вид, не так ли? – Нарине гарцевала на лошади, щеголяя ловкостью в верховой езде. – Полагаю, наименьшее зло сегодня – утвердить свое владычество за счет мудрого решения. Поверни назад – и все скажут, что ты великодушно разрешил армянам разбираться в нагромождении дрязг. Но если не видишь доступный пониманию выбор, доверься случаю – загадай примету!

Фраат по-мальчишески звонко рассмеялся. При всех своих звериных повадках он настороженно относился к приметам:

– Хорошо, царица! Будь по-твоему! Если над моей головой пролетит аист, поворачиваем назад.

Не успел сказать, как над его головой пронесся аист. Выражение лица Фраата стало сначала растерянным, потом сосредоточенным и, наконец, упрямым:

– И все же мы уже здесь. Я захвачу этот богатый город!

Внезапно раздался ужасный грохот: большой отрезок тропы обвалился в реку вместе двумя десятками конников, которых унесло быстрым течением. Образовался глубокий провал. Лошадь царя испугалась, отпрянула назад, понесла. Фраат, не теряя самообладания, крепко зажал повод, натянул и, успокоив животное, остановил; затем вперил взор в стремнину, пытаясь разглядеть в бездне врата ада. Медленно обратил взор на Арарат. Энергия, исходившая от горы, повергла его в трепет.

– Царица, поворачиваем назад.

Запряженная ишаком двухколесная повозка, на которой ехала с возницей черноокая Лиана (служанка Клеопатры) остановилась у ворот Арташата. Закутанная в плащ девушка слезла, дала вознице монетку и неуверенно подошла к воротам города. Армянская стража расступилась, что крайне удивило Лиану. Идя по улочкам, засыпанным битой утварью, сломанными телегами, корзинами, бочками, мимо дымящихся пожарищ, она не могла понять, почему встречные так странно смотрят на нее. На руке чужестранки сверкало кольцо – драконий перстень. Дух горы Арарат, подчиняя человека своей воле, целенаправленно вел девушку в обитель властелина Армении.

…В Средиземном море разыгрался шторм, который разнес в щепки корабль Клеопатры. Ухватившись в воде за сломанную мачту, Лиана смогла доплыть до берега. На ее пальце пылал алым пламенем драконий перстень. Спаслась лишь она. Поясок, ожерелье с монетами и браслеты (все скромное, но из золота) помогли девушке добраться до Армении. «Перстень, наверное, что-то значит для царя этой страны. Продам! Стану богатой и свободной», – решила Лиана…

Римская стража у входа во дворец не посмела ее остановить, никто не окликнул девушку ни на втором этаже, ни в пышном тронном зале. Она шла по пустым коридорам, желая увидеть лишь кого-нибудь, кто приведет к царю.

Стемнело. Армянская армия полностью взяла город под контроль; вокруг дворца не прекращались столкновения римской стражи с мятежным народом; в самом здании

кое-где зажгли свечи и светильники, на этажах царила зловещая тишина. Арташес осторожно крался по опустевшим темным помещениям, каждую минуту ожидая нападения врага. Римский управитель где-то рядом… В полутемном зале приемов, услышав шаги, царевич затаился за колонной, держа обнаженный меч в готовности нанести всесокрушающий удар. Шаги приближались и, когда раздались совсем рядом, выступил, чтобы обрушить меч, но…

– Эрмина!! – воскликнул Арташес. – Милая, какое счастье тебя увидеть!

Жена бросилась в объятия мужа; ими овладели волнение и радость, кружилась голова. После долгой разлуки эмоции рвались наружу, хотелось о многом рассказать друг другу… Они нежно поцеловались.

Эрмину переполняла радость:

– О Арташес! Я ждала и верила: ты вернешься, снова будем вместе… – Она плакала

Он смотрел на свою восхитительную жену, и сильные чувства захлестнули его. Темные мягкие волосы и бледное утонченное лицо Эрмины сводили с ума, карие выразительные глаза, по которым царевич безумно скучал, казалось, излучали свет любви и надежды.

– Любимая, разлука больше никогда не коснется нас! – Притянув к себе, целовал ее алые губы и прелестные пальчики: – Ты носишь то самое кольцо с изумрудом, которое подарил дед?

– Да, любимый! Это мой талисман, превращающий сны в явь. Я даже научилась читать чужие мысли. Сегодня приснился ты, а увидев Марда, поняла: муж вернулся. Не смогла усидеть на месте…

– Что с детьми?

– Они в Риме, здоровы, воспитываются в богатой семье.

–Эрмина, нам грозит смертельная опасность…

В зал шумно ворвался обезумевший Аршам:

– Прячься не прячься – все равно найду и убью!

Натянув лук, он уже собрался стрелять в царевича, но в дверях возник Тигран-младший и со словами «Умри, приспешник!» набросился на него. Аршам невольно обернулся и, почувствовав неотвратимую опасность, пустил стрелу в сторону Тиграна. Хладнокровно отбив мечом стрелу в полете, тот, не давая противнику опомниться, сделал выпад, ранив в левую руку. Со звериным воплем, бросив лук и стрелы, зажав рану, Аршам ринулся бежать, скрывшись во тьме коридоров.

– Дядя?! Что ты здесь делаешь? – Арташес, к которому прильнула испуганная Эрмина, с удивлением воззрился на брата отца.

– Племянник, бьешься за власть? – Тигран-младший с нескрываемой враждебностью бросил взгляд на сына царя и его жену и равнодушно произнес: – Жажда власти порождает жестокость, вытекающую, несомненно, из благих намерений. Я столько претерпел лишений и унижений, что не остановлюсь ни перед чем, чтобы захватить трон.

– А я на твоем пути?

– Да, Арташес! Я всегда относился к тебе с любовью, по-отечески, но парадокс в том, что правитель при всей своей справедливости и доброте не должен никого любить, щадить и миловать. Власть обязана навязывать свою волю вопреки сопротивлению несогласных. – Тигран-младший прошелся по залу, и, чувствуя право и возможность распоряжаться чужими жизнями, остановился в центре: – Дворец контролируется моими людьми, тебе некуда деваться, ты умрешь! – Подняв руки с мечом ввысь, произнес молитву: – О боги! Я один против всех, и беру то, что принадлежит мне по праву! Взываю к вам: дайте могущество и безграничную власть, откройте истину и наделите мудростью, ниспошлите силу…

Выражение лица Тиграна-младшего вдруг стало меняться: появилось удивление, отчуждение и, наконец, растерянность. Словно увидев что-то необычное в вышине, медленно опустил руки, выронил меч и замертво упал ничком на каменный пол. Из спины торчал кинжал. Прямо за ним в черном одеянии стояла Рипсимэ. Обойдя бездыханное тело, с брезгливой гримасой произнесла:

– Он как-то мне сказал: «Ты всегда выбираешь неподходящих парней». Надеюсь, теперь я не ошибусь. – И посмотрев на царевича и его жену, с горечью добавила: – Этот мерзавец изнасиловал меня еще девочкой. Наигравшись, бросил, а при встрече называл шлюхой. Поделом негодяю! – Улыбнувшись, напомнила: – Сражение не окончено. Вперед, Арташес! Власть не терпит слабости! А мы с твоей женой подождем победителя в царских покоях. – Она отступила в темноту, ожидая Эрмину.

Арташес поцеловал жену и со словами «Я вернусь!» бросился искать раненого зверя – Аршама.

– О Эрмина, ты прелестна! – говорила Рипсимэ в царских покоях, поднося лучину к канделябру и разглядывая редкую красоту этой замужней женщины. – Я могла бы научить тебя искусству косметики. У меня масса кремов. В Риме пристрастие к косметике охватило и мужчин, и женщин. Пудра из свинцовых белил, мела и меда подчеркнет привлекательные черты лица, скрыв недостатки. Еще твоему личику нужны тени и подводка для глаз. Вот флакончик с моими любимыми духами из лилий и нарциссов. Тебе подойдут. Разреши капнуть на изящную шейку…

При свете канделябра лицо Рипсимэ выглядело зловещим, холодным и восковым. Эрмина отстранила протянутую руку с флаконом из оникса:

– Я наслышана о тебе, Рипсимэ, и не могу сказать, что говорят только хорошее. Мне также известны твои мысли. Ты положила глаз на моего мужа и хочешь устранить соперницу.

– О, как ты заговорила! Как же я сразу не догадалась… кольцо с изумрудом, которое превращает сны в явь, помогает читать чужие мысли и предвидеть будущее! Припоминаю: ты была маленькая, царь подарил тебе это волшебное украшение, ты всем хвасталась… Ну, предскажи мне будущее!

– Я вижу, что ты, Рипсимэ, осквернена злом, и только очистительный огонь озарит путь к спасению.

– Пламя, языки которого поглотят меня? Маловероятно. Зато я предсказываю твою смерть…

В этот момент в комнату вошла Лиана. Скромная девушка в сером плаще поспешила туда, где были свет и голоса.

– Ты кто? – резко повернувшись и воззрившись на нее, строго спросила Рипсимэ.

– Я Лиана… – Девушка сообразила, что пришла в самый разгар женской ссоры. – Но я могу уйти…

– Постой! Что ты вообще здесь делаешь? – Рипсимэ почувствовала угрозу.

– Хочу увидеть царя и предложить выкупить это кольцо.

Рипсимэ сразу узнала сверкающий драконий перстень, который раньше принадлежал Кассию, ее любовнику. Творение неизвестного мастера придавало владельцу силу, волю, страсть, вдохновляло на борьбу. Когда же Кассия не стало, перстень стал пропуском к царю Армении. Артавазд, к сожалению, не оправдал ее надежд. И вот магический предмет снова здесь и, несомненно, должен помочь бывшей римской матроне взойти на вершину власти!

– Давай, я передам!

– О нет! Рассчитываю на вознаграждение.

Рипсимэ грубо схватила руку Лианы и так сжала, что та закричала:

– Больно!!

– Давай или умрешь! – Глаза Рипсимэ почернели, взгляд стал тяжелым, голос низким.

Лиана, испуганная и беспомощная, жалобно заскулила:

– Возьми, возьми, только отпусти руку! – Сняла перстень и отдала мучительнице.

– Так-то лучше! – Рипсимэ с такой силой толкнула девушку, что та, ударившись о постамент статуи, потеряла сознание.

Матрона поискала глазами Эрмину, но той уже не было. Подойдя к канделябру, залюбовалась отблесками света на ювелирном шедевре. Золотой перстень ослепительно сверкал, камень карбункул переливался от серебристо-серого цвета до фиолетово-синего, на внутренней стороне кольца виднелась надпись – «Слава и забвение: всему свой срок». Не придав значения написанному, темноволосая злодейка надела перстень на палец и удобно примостилась в кресле царя, ожидая развязку трагедии.

Когда толпа армян прорвала римские заслоны и ворвалась во дворец, на одном из этажей шел бой на мечах двух претендентов на престол. Аршам с перевязанной левой рукой, держа меч в правой, бился подобно льву. Его соперник Арташес сражался как истинный герой за дело своего отца и деда – государей царства Великая Армения. Рубящие и колющие удары сыпались один за другим, соперники, чувствуя омерзение друг к другу, искали слабости, зевки, уязвимые места; атака следовала за атакой. Перемещаясь во время поединка, каждый пытался занять выгодную позицию, чтобы нанести решающий удар в живот или голову. В жестоком бою выживает сильнейший! Царевич достаточно успешно защищался, чувствуя, что сможет одолеть врага. Аршам, теряя силы, запаниковал и, чтобы выиграть время, внезапно сорвал со стены тяжелую шпалеру, упавшую на Арташеса. Резко отбросив ткань, молодой воин, разгоряченный схваткой, вновь встал в боевую стойку в готовности обрушить яростные удары, однако соперника в зале уже не было.