Текст книги ""Фантастика 2024-81". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Варвара Мадоши

Глава 30

Боль…

После похода в Жадные болота под грузом магической блокады Страд думал, что знает о ней все. Однако как только Ламирэлья взялась за дело, он понял, насколько ошибался.

Казалось, вместе с янтарным глазом проклятая богиня вытягивает из него саму жизнь. И происходило это мучительно медленно. Страд выл, вскрикивал, скалился и трясся. В первые же мгновения он повалился на колени, уперся в пол ладонями и судорожно заскреб пальцами плиты из кости.

– Потерпи, – тихо, напряженно произнесла Ламирэлья. – Уже скоро.

По щекам текли слезы вперемешку с кровью. Голова словно раскалилась изнутри. Дважды Страда рвало – и это лишь усиливало боль, хотя казалось, что ее предел остался далеко позади.

– Вот и все, – вновь голос Ламирэльи. За то безумное количество времени, что длилась пытка, Страд едва не забыл, как он звучит. – Тебе придется еще немного подождать – сначала я верну искру жизни твоего наставника в тело и исцелю его. А затем хотя бы немного постараюсь заглушить твою боль. Сделать это полностью не получится, я довольно слаба, и все силы уйдут на оживление Дролла.

Страд не выдержал – завалился на бок, чувствуя, как кровь продолжает заливать лицо. И ему казалось, что вместе с ней его тело покидает и магическая сила.

«Нет, – поправил он самого себя. – Я уже лишен дара. Лишился в тот самый момент, когда Ламирэлья извлекла мой глаз».

Пока что понимание, что он больше не сможет использовать заклинания, не пугало Страда, не приводило в отчаяние – ему было слишком больно для этого. Даже страх, что у Ламирэльи не получится оживить Дролла и страшная плата была напрасной, не особенно пугал – опять же из-за боли.

«Если Ламирэлья не сможет, попрошу, чтобы она меня убила», – решил Страд, скалясь.

– Тебе не придется просить меня ни о чем подобном, – в ответ на его мысли произнесла Ламирэлья. – Честно признаюсь, немного обидно, что ты сомневаешься в моих способностях. Как бы там ни было, Дролл вновь жив. Сейчас он немного придет в себя – все же он прекрасно помнит и собственное безумие, и попытки убить тебя, и даже свою гибель. А затем я приведу его сюда. Очень скоро ты увидишь наставника, как и хотел.

«Хорошо», – Страд попытался пробудить в собственной душе радость, но тщетно: ему было слишком больно.

– Ну а пока что я займусь тобой, – продолжала проклятая богиня.

Через некоторое время Страд едва не заплакал – боль стала уходить. Она не исчезла полностью, но ослабела настолько, что позволила спокойно дышать и ясно мыслить.

– Поднимайся, – сказала Ламирэлья. Судя по голосу, она была довольна. – Твой наставник скоро будет здесь.

Оказавшись на ногах, Страд огляделся. Все так же светились многочисленные плоды на «деревьях» из кости. Ламирэлья, огромная, истощенная и изуродованная черной силой Венкролла, лежала все в том же углу. Однако мир словно бы сузился, и Страд не мог не понимать, в чем дело.

Кровь больше не текла. Страд чувствовал, что она почти засохла и на лице, словно покрыв его темной маской. В пустой глазнице пульсировала боль, Страд хотел было ощупать ее, даже поднял руку, но почти тут же передумал. Собственное тело казалось ему донельзя уязвимым.

– Страд!

Голос мракоборца, срывающийся, полный отчаяния, был едва узнаваем. Страд обернулся и увидел, что Дролл, с мокрым от слез лицом, бежит к нему. Он хотел было шагнуть навстречу, но поздно: мракоборец добежал, упал перед Страдом на колени и обнял его. Стиснул так, что чуть не захрустели кости.

– Прости… Прости… – заплакав и задрожав, шептал Дролл.

– Мастер Дролл… – растерянно выдавил Страд, не зная, что делать.

– Не переживай, – сказала Ламирэлья. – Твоему учителю нужно время, чтобы прийти в себя. Все-таки он только что вернулся из мертвых. К тому же, Дролл все помнит, как я и говорила. И поэтому чувствует себя бесконечно виноватым перед тобой. Он очень редко проявляет чувства, но сейчас ему это просто необходимо. Так что подожди. Не торопи его. Тем более, скоро ко мне прибудут еще гости.

Страд непонимающе посмотрел на нее, и проклятая богиня улыбнулась.

– Твое исчезновение обнаружили довольно быстро. Среди тех, кто выжил, есть один маг с интересным даром – он умеет видеть то, что случилось, и с его помощью остатки экипажа «Стального левиафана» уже возле входа в мою тюрьму.

– Мастер Намус? – тихо спросил Страд.

– Верно. Тот самый толстяк, который тебя люто ненавидит. Впрочем, не думаю, что ты сейчас тревожишься из-за таких мелочей.

Тут Ламирэлья была полностью права. Сейчас все мысли Страда занимали куда более серьезные вещи: мракоборец, который и не думал успокаиваться, и остальные Творцы. Услышали ли они зов Ламирэльи? Прибудут ли за ней? Страд не знал. Как не знала и сама проклятая богиня, и было даже страшно представить, что сейчас творилось у нее внутри.

– А ваш Правитель – весьма благоразумный человек, – вновь заговорила Ламирэлья спустя некоторое время. – И отличный собеседник. Он и остальные уже в коридорах, я веду их сюда, – пояснила проклятая богиня, глядя на Страда. – И попутно рассказываю о произошедшем. Все очень тревожатся за тебя, особенно молодая светловолосая девушка. Ты ей небезразличен, – добавила она и улыбнулась.

– Лори, – пробормотал Страд, и у него потеплело на душе. Но лишь на несколько секунд: представив, как девушка испугается, увидев его окровавленным и одноглазым, Страд помрачнел.

«Не нужно ей на меня смотреть», – подумал он, чуть заметно качая головой.

Осознание, что он потерял не только глаз, но и способности, постепенно заполняло разум. Принося новую боль – на этот раз душевную. И на несколько секунд зародилась предательская мысль: не стоило ему отдавать такую плату за воскрешение мракоборца. А тот, словно почувствовав, что Страд о нем думает, наконец, поднялся. Посмотрел на Страда, и тот, увидев чистые, хоть и покрасневшие от слез глаза наставника, понял: нет, все было не зря. Никогда прежде ему не доводилось читать во взгляде такие боль, страх, восхищение, любовь и благодарность.

– Я не знаю, что сказать, как благодарить тебя, – прерывисто, шепотом произнес Дролл. – Ты вновь и вновь спасаешь меня – и при этом мучаешься. А я ничем не могу тебе помочь, – понимая, что вот-вот вновь заплачет, он прервался и покачал головой.

– Можете, – тихо ответил Страд.

– Что? – тут же отозвался мракоборец. – Что нужно сделать?

– Мне все еще немного больно, – на самом деле боль вновь начинала усиливаться, и Страда это очень беспокоило. Ему вовсе не хотелось, чтобы она опять разрослась, полностью завладев его сознанием. – Можете использовать заклинание?

– Конечно… Сейчас, подожди секунду…

Отойдя на пару шагов, Дролл попытался применить магию, но ничего не произошло. Безрезультатными оказались и следующие несколько попыток.

– Не выходит… – с отчаянием пробормотал мракоборец, испуганно и виновато глядя на Страда.

– Не стоит вам торопиться с магией, мастер Дролл, – произнесла Ламирэлья. – Еще недавно вы были мертвы. То, что вы сейчас двигаетесь, дышите и думаете, не означает, что и силу сможете использовать тотчас же и так же легко, как и раньше. Вашим магическим способностям понадобится некоторое время, чтобы вновь проявиться.

Дролл посмотрел на проклятую богиню и, опустив взгляд, в отчаянии покачал головой.

– Сколько времени на это уйдет? Моему ученику больно…

– Не знаю. Но не меньше пары дней – это точно. Я бы еще раз помогла Страду, но, боюсь, моих сил уже не хватит. На то, чтобы вернуть вас, мастер Дролл, ушло практически все, чем я сейчас владею. Но не нужно переживать. Остальные ваши союзники во главе с Правителем уже здесь. Так что скоро Страду окажут помощь.

Действительно: не прошло и двух минут, как главный маг Баумэртоса и все уцелевшие после взрыва «Стального левиафана» оказались перед Ламирэльей. Однако Страду, который от возвращающейся боли понемногу терял способность мыслить, они казались тенями. Кто-то звал его по имени, другие осторожно уложили на пол…

Вскоре после этого боль опять стала ослабевать. И как только взор Страда прояснился, он увидел над собой лицо мастера Селлера. Очень хотелось, чтобы тот, по своему обыкновению, хищно улыбнулся, однако на сей раз целитель-прирожденный смотрел на Страда с тревогой и сочувствием.

– Ох, дружок… – он покачал головой. – Опять ты за свое, совершенно себя не бережешь…

– Простите, – Страд понимал, что сморозил глупость, но не ответить чародею, которого считал своим другом, не мог.

– Да я-то что? – мастер Селлер усмехнулся. Но опять не так – напряженно, вымученно. – Как ты себя чувствуешь? Боль прошла?

– Проходит, – сказал Страд, с наслаждением чувствуя, что невидимый огонь в пустой глазнице и впрямь почти погас.

– Хорошо. Я бы погрузил тебя в сон и как следует подлатал, но… – целитель-прирожденный прервался и напряженно огляделся, – обстановка сейчас не совсем подходящая. В любой момент может начаться бой.

– Бой? – переспросил Страд. – Почему? Ламирэлья была совсем не против, чтобы мы здесь появились. Именно она и привела сюда и меня, и мастера Дролла, и вас.

– Все так. Она мысленно поговорила с Правителем, рассказала все. Об артефакте, который ты уничтожил, о том, что вновь и вновь зовет других Творцов. Но они пока не приходят – и даже не отвечают ей. Это приводит Ламирэлью в отчаяние, а она… В общем, ты сам понимаешь, что сила Венкролла наградила ее изрядной долей безумия. Никто не знает, как она поведет себя в следующий момент. Молчание Творцов может вызвать у нее приступ ярости. Или вот-вот созреет новая Червоточина – специально для нас. Справятся ли несколько десятков человек с армией монстров? Как по мне – весьма сомнительно. Но даже если не произойдет ни первое, ни второе… – мастер Селлер нахмурился. – Да, мы можем потратить немало времени, ожидая, что Творцы придут на зов Ламирэльи. Но любому ожиданию приходит конец. И если случится именно так, нам придется брать инициативу в свои руки. Ты понимаешь, что это значит.

– Понимаю, – тихо ответил Страд. Боль почти ушла, но ее место заняла тревога, вызванная словами целителя-прирожденного. – Нам придется поступить с Ламирэльей так же, как с Венкроллом.

– Именно. И не факт, что Ламирэлья позволит нам безнаказанно разить ее заклинаниями. Она может обезуметь от боли и… В общем, я не исключаю, что нас ждет опасная и тяжелая битва. Конечно, сейчас она уверяет, что беспомощна, что не может даже пошевелиться – не то что применять магию. Но это могут оказаться только слова.

– Все верно, – сказал Страд. Он хотел было приподняться на локте, но мастер Селлер придержал его, велев лежать дальше. – Но даже если Творцы придут, мы все равно можем быть в опасности. Неизвестно, как они решат поступить с нами. Да, они существуют и трудятся ради нас, но… Вдруг законы Миросозидания не позволяют им показываться разумным? Тогда они могут избавиться от… – Страд помедлил, – свидетелей.

– Такой исход тоже нельзя списывать со счетов. Молодец, Страд. В общем, как ты видишь, испытания отнюдь не закончились. И впереди лишь неизвестность. Поэтому нам остается ждать и быть готовыми.

Страд лишь покивал, признавая правоту мастера Селлера. И почти тут же снова накатила боль. Но другая – душевная.

«А я ведь даже не смогу сражаться, – именно эта мысль и была причиной боли. – Я стал совершенно бесполезным. И если сбудутся все худшие опасения, то мне ничего не остается, кроме как смотреть на гибель Дролла, мастера Селлера, Лори и остальных».

Сейчас даже то, что Страд пожертвовал своим даром ради оживления Дролла, совершенно не утешало. Наоборот: стоило об этом подумать, как становилось еще больнее. Все же именно он убил мракоборца, и все отговорки, вроде «другого выхода не было, поскольку Дролл без труда отбивал относительно безопасные для себя заклинания», не действовали. Страд был убежден: надо было лучше стараться – и тогда не пришлось бы пронзать наставника солнечным копьем, а затем терпеть пытку, которая перечеркнула его магический дар.

«Сам виноват», – безжалостно повторял он про себя.

– Как бы там ни было, тут недалеко еще один человек хочет с тобой поговорить, – мастер Селлер добродушно улыбнулся. – Она очень переживала, когда тебя не обнаружили на берегу.

«Лори», – догадался Страд.

– Не надо, – он ответил очень тихо, так как не хотел обижать девушку, а та, по словам мастера Селлера, была рядом. – Не хочу, чтобы она видела меня таким.

– А вот эти глупости ты брось! – раздался над головой звенящий от тревоги и обиды девичий голос.

Мастер Селлер, услышав его, сделал невинное лицо, многозначительно пожал плечами и удалился. Лори почти тут же заняла место целителя-прирожденного, и у Страда защемило в груди, когда он увидел ее заплаканное лицо.

– Как ты? – тихо спросила Лори.

– Хорошо. Мастер Селлер очень помог мне, – Страду хотелось ответить совсем иное: все мысли крутились вокруг его бесполезности, которая теперь останется навсегда. Но это бы огорчило Лори еще больше. – Боли нет, но жутко хочется спать. Все-таки денек выдался насыщенным.

– Это верно, – Лори заставила себя усмехнуться. – И, к сожалению, он еще не закончился. Судя по тому, что говорят Правитель и остальные маги, самое сложное может быть еще впереди.

«А я ничем не смогу помочь», – эхом, с новой волной горечи, мысленно ответил Страд и сжал кулаки. Зубы заскрипели сами собой.

– Я догадываюсь, о чем ты думаешь, – сказала Лори, серьезно глядя на него. – Гони эти мысли прочь. То, что ты сделал для мастера Дролла, – настоящее чудо.

– Может быть. Но теперь я – никто, – Страд рассказал Лори об объяснениях Ламирэльи по поводу магического инструмента. – Так что об использовании магии не может быть и речи. Мне попросту неоткуда брать силу, – заключил он, безнадежно качая головой.

– Ты жалеешь о сделанном? – осторожно спросила девушка.

Страд задумался. И понял, что никогда не сможет дать на этот вопрос однозначного ответа. Еще недавно, когда он смотрел в заплаканные, горящие благодарностью и виной глаза наставника, наконец-то очистившиеся от серости, то был готов повторять пытку снова и снова. Сейчас наставник находился вне поля зрения, и Страд не мог отделаться от мысли, что заплатил слишком высокую цену.

«Теперь все даже хуже, чем до встречи с Дроллом, – думал он, буравя единственным глазом далекий темный потолок. – Тогда я хотя бы имел надежду чему-то научиться, мог попробовать использовать магию. А теперь я пуст».

Еще больнее было от того, что вернувшийся Дролл… словно бы разочаровал Страда. Рыдания, слова благодарности прерывистым шепотом, дрожь, точно мракоборца лихорадило… Страду хотелось, чтобы тот появился в зале другим. Прежним: спокойным, строгим, сильным, готовым ко всему.

«Увижу ли я его таким снова?» – задумался Страд – и неожиданно понял, что ему все равно. Он слишком устал.

– Я не знаю, Лори, – ответил он. – Я рад, что Дролл жив и здоров. И очень хочу, чтобы он стал таким, как раньше. Но…

Страд не договорил – лишь покачал головой. Он мог бы наговорить красивых слов о самопожертвовании и прочем, но это было бы ложью. Грязью, которой он не хотел поливать ни себя, ни тем более Лори.

– Очень хочется верить, что я понимаю тебя, – прошептала та. – Утверждать не берусь – именно хочу верить. Но как бы ни было на самом деле, сколько бы ты потом ни жалел о сделанном, как бы ни клял себя, знай: ты совершил настоящий подвиг. Я восхищаюсь тобой. Я люблю тебя.

Еще во время разговора с мастером Селлером Страд чувствовал, что душу словно бы покрывает корка льда. Когда на месте целителя-прирожденного возникла Лори, этот «процесс» ускорился. Но последняя фраза девушки остановила ползущий во все стороны холод.

– Даже несмотря на… – Страд поднял руку и приблизил к пустой глазнице.

– Глупый! – Лори хотела было несильно стукнуть его по плечу, но вовремя остановилась и тряхнула кистью. – Это не играет совершенно никакой роли! Разумеется, потеря дара изменит тебя. Но лишь от тебя зависит, в какую сторону. И я очень хочу верить, что ты станешь еще лучше.

В этот момент все и произошло. По залу прокатился гул, от которого задрожал воздух, а спустя мгновение Страд услышал испуганные голоса.

– Что такое?.. – он привстал на локте, повернулся влево и замер.

«Они все же прибыли, – Страд не отрывал единственного глаза от пришельцев-исполинов. – Творцы здесь».

Глава 31

Не узнать обоих, несмотря на их гигантский рост, Страд не мог.

Чуть впереди стоял Творец Теоллиг все в той же золотистой мантии без рукавов. Синеглазый, с длинными, зачесанными назад волосами. Он немного изменился: заострились черты лица, на лбу и вокруг глаз появились морщины. Наверняка они были и по углам рта, но Теоллиг спрятал их, отрастив недлинную густую бороду. Руки он держал скрещенными на груди.

Второй Творец – молодой и светловолосый Сункворр – не отрывал полного боли взгляда от Ламирэльи. Однако та смотрела мимо него, тяжело дыша, поджимая губы, и Страд понимал почему: Ламирэлья стыдилась себя – уродливой, истощенной, насквозь пропитанной черной магией Венкролла. Она не хотела, чтобы тот, кого она любила, видел ее такой. Точно так же и сам Страд не желал быть увечным, одноглазым и бесполезным.

«Творцы все же прибыли, – подумал он. – Значит, хотя бы часть опасений не сбудется. Нам не придется убивать Ламирэлью. Уже хорошо…»

Однако Страд по-прежнему был скован сильнейшим напряжением, а взгляд его словно прирос к двум огромным фигурам.

Сункворр, тем временем, торопливо приблизился к Ламирэлье, опустился перед ней на колени и некоторое время словно изучал ее.

– Бедная… – произнес он, качая головой. – Этот мерзавец попросту искалечил тебя.

– Здравствуй, Сун, – ответила Ламирэлья. – А я звала тебя. Очень долго звала, – в последней фразе отчетливо слышались нотки злости.

– Ничего, – не обращая на это внимания, продолжал Сункворр. – Теперь мы заберем тебя домой и вылечим. Ты снова будешь прежней, снова сможешь создавать миры. Творец Теоллиг, – он обернулся к бывшему учителю, – мы нашли Лами, пора возвращаться.

– Подожди еще немного, Сун, – сказал Теоллиг, обводя задумчивым взглядом остатки экипажа «Стального левиафана». На несколько мгновений огромные синие глаза задержались на Страде, и тот поневоле съежился. – Я понимаю твое нетерпение, вижу, что Лами нуждается в скорейшей помощи. Однако мы нарушили одно из главных правил Миросозидания – показались разумным обитателям созданного нами же мира. Поэтому мы должны задержаться еще на какое-то время.

«Похоже, начинается, – Страд еще больше напрягся. – Неужели они все же решили уничтожить нас?..»

Вспомнился Венкролл – огромный и безобразный. Даже учитывая, что тот не успел набрать необходимой мощи, сражение с ним выдалось тяжелым и щедрым на жертвы. Сейчас же предстояло вступить в бой с двумя полноценными Творцами. Гораздо меньшими силами…

– Поскольку наше существование не является для вас тайной, – вместо того, чтобы атаковать, продолжил Теоллиг, глядя на Правителя, – еще одно нарушение уже не сыграет никакой роли. Наш с Сункворром долг – от имени всех Творцов и самого Миросозидания поблагодарить вас. Вы проявили невероятные смелость, упорство и решительность, отправившись сюда, чтобы очистить свой мир от силы, созданной… – он помедлил, погрустнев, – не самым лучшим нашим собратом.

– Не называйте Венкролла нашим собратом! – гневно ответил Сункворр, не отворачиваясь от Лами. Он по-прежнему глядел ей в глаза, осторожно водил руками перед иссохшим лицом и худыми плечами проклятой богини. – Еще ребенком я говорил вам, что он – неправильный! Ошибка Миросозидания!

– Эти разговоры мы оставим до нашего возвращения, – строго прервал бывшего ученика Теоллиг. Страд же, глядя на обоих, постепенно расслаблялся. Видимо, худшим опасениям не суждено было подтвердиться. – Ни к чему жителям Янтарного Яблока наблюдать за нашим выяснением отношений. Они подарили нам возможность вернуть домой одного из нас, и это настоящее чудо.

– Это сделал он, – тихо, обессиленно сказала Ламирэлья, вытягивая руку в указательном жесте. – Его зовут Страд.

Как только палец Ламирэльи нацелился на него, Страд замер и съежился еще больше. Несмотря на мирные намерения Творцов, привлекать к себе их внимание не хотелось.

– Да, Лами, мы уже знаем, – кивнул Теоллиг. – Юный и очень смелый представитель своего вида…

– Послушайте!..

Меньше всего Страд ожидал услышать голос Дролла. Чуть сместив взгляд, он увидел, что мракоборец упал на колени прямо перед Тео. На фоне огромной, многофутовой фигуры Творца он казался беспомощным и беззащитным. И Страд в очередной раз почувствовал, что ему неприятно видеть наставника таким.

«Бывшего наставника, – поправил Страд сам себя. – Я потерял магию, и теперь мне нечему учиться у Дролла. Да и зачем? Раз Творцы намерены забрать Лами, то Червоточины больше не будет. К тому же, мы навсегда останемся здесь, на острове. Тут нужно думать о выживании, а не о развитии магических способностей, хотя сейчас они понадобятся не меньше, чем раньше».

На душе вновь стало горько. Захотелось плакать, но Страд сдерживал слезы: боялся, что соленая влага потревожит пустую глазницу и вернется боль. А Дролл, видимо, собравшись с мыслями, продолжал:

– Страд – мой ученик. И нахожусь я здесь исключительно благодаря ему…

– Нам это известно, мастер Дролл, – Теоллиг улыбнулся, прерывая мракоборца. – Вы также сыграли немаловажную роль в происходящем сейчас. Именно вам открылась тайна Венкролла.

– Так и есть, – Дролл кивнул. – Но сейчас важно совсем другое. Страд пожертвовал своим магическим даром, чтобы воскресить меня. И я осмеливаюсь просить вас помочь ему, вернуть Страду его способности.

От услышанного Страд замер. На несколько мгновений в голове стало пусто. А потом около сердца кольнуло от пробуждающейся надежды.

«Действительно, – подумал он. – Творцы ведь – самые могущественные создания во Вселенной. Что если они смогут вернуть мне возможность пользоваться магией?»

Сердце забилось часто-часто…

– Мальчик действительно отважен, – задумчиво, но с насмешкой произнесла Ламирэлья. – Мне пришлось немного помучить его, чтобы вернуть искру жизни мастера Дролла обратно в тело. А ведь она почти что была готова отправиться к Сердцу Вселенной. Еще бы чуть-чуть, и жертва Страда стала бы напрасной, – она не удержалась и хихикнула.

– Лами… – Сункворр с отчаянием покачал головой. – Что ты говоришь?..

– Всего лишь то, что велит мне черная сила нашего с тобой давнего друга, – проклятая богиня ухмыльнулась.

Теоллиг многозначительно кашлянул. Посмотрел на мракоборца, замершего у его ног.

– Мастер Дролл, – негромко начал он. – Я прекрасно понимаю ваше желание помочь ученику. Однако здесь мы бессильны. Да, я могу дать Страду глаз – но лишь обычный, который не будет являться источником магического дара.

– Но почему? – в голосе Дролла звучало отчаяние. – Вам под силу создавать целые миры, наделять их магией…

– Все верно. Но та магия иного порядка. Мы действительно может создать области того или иного мира или существ, наделенных силой. Однако разумные – дети самого Сердца Вселенной. Огромной сферы, с появления которой и началась жизнь.

Перед мысленным взором Страда возник исполинский шар, переливающийся радугой и окруженный ореолом огней – искр жизни разумных существ. Даже несмотря на то, что Страд увидел это чудо не сам, а будучи погруженным в воспоминания Венкролла, он все равно ощущал невероятную силу, исходящую от Сердца Вселенной. Силу, от которой захватывало дух…

– И мы просто не способны менять вас таким кардинальным образом, – продолжал Теоллиг. – Чтобы подарить Страду такой же источник магии, каким мальчик обладал с рождения, его, источник, придется создать из ничего. Именно в этом и заключается проблема. Ни один Творец не сможет повторить то, что было порождено самим Сердцем Вселенной.

«Значит, буду жить без магии, – Страд опустил голову, чувствуя, что слезы снова подступают к горлу. Просьба Дролла на целых две минуты подарила ему надежду. Увы, эта надежда оказалась напрасной. – Что же, может быть, хотя бы не останусь одноглазым. Если Творец Теоллиг говорит, что способен дать мне обычный глаз, то, возможно, действительно сделает это».

Однако попытка утешить самого себя лишь усилила горечь. Попав в ученики к Дроллу, Страд был счастлив тем, что научился использовать свой дар. Каждое собственное заклинание казалось ему маленьким чудом. Однако лишь сейчас он в полной мере осознал, каким сокровищем обладал на самом деле. И больше у Страда этого не было…

Дролл некоторое время молчал, по-прежнему стоя на коленях и опустив голову. Видимо, принимал услышанное. Страд понимал, что и для мракоборца это очень тяжело.

– А что если, – вновь заговорил тот, – кто-то пожертвует своим источником магии для Страда? Так же, как он – чтобы Ламирэлья оживила меня?

– Это возможно, – коротко ответил Теоллиг, и Страд вновь застыл.

Неужели надежда все-таки есть?..

Дролл, услышав Творца, резко вскинул голову и произнес:

– Тогда забирайте. Я готов стать полумагом, лишь бы мой ученик снова мог пользоваться даром.

Теоллиг в ответ на это лишь печально покачал головой, и сердце Страда словно бы устремилось в бездонную дыру.

«Сколько же можно?..» – в тихом отчаянии подумал он, сжимая кулаки.

– Увы, мастер Дролл, вы не подходите, – сказал Творец. – Вы гораздо старше Страда, а тот, кто может пожертвовать юноше свой янтарный глаз, должен быть одного с ним возраста. Насколько я понимаю, здесь нет его ровесников…

– Есть!

Услышав прямо над ухом громкий ответ Лори, Страд вздрогнул. Обернулся и увидел, что девушка встала и с решительным лицом смотрела на Теоллига.

«Нет, только не это…» – он хотел было тоже подняться, но опоздал: Лори побежала к исполинской фигуре Творца. Никогда прежде она не казалась Страду такой хрупкой – и, вместе с тем, сильной.

– Мне, как и Страду, скоро будет семнадцать! – звенящим от напряжения голосом сказала Лори, встав рядом с Дроллом. – И я готова поделиться с ним своей силой!

«Этого еще не хватало…» – Страд заставил себя подняться и поспешил вслед за ней. Сейчас даже собственная безнадежность затерялась где-то на заднем плане сознания. Главным для Страда было остановить Лори, не позволить ей совершить глупость.

– Лори! – как можно строже сказал он, поравнявшись с девушкой. – Даже не вздумай! Ты не представляешь, что ты хочешь отдать!

– Очень даже представляю, – твердо и с горящим взглядом ответила Лори. – Сейчас я прирожденная, а вскоре превращусь в полумага.

– Вот именно! Нельзя этого делать! Вселенная наградила тебя магическим даром, а ты хочешь потратить его…

– Не потратить, а подарить человеку, которого люблю, – перебила Лори. С каждой фразой голос ее звучал все решительнее. – К тому же, я вовсе не считаю, что есть какая-то разница между прирожденными и полумагами. Да, мне будет труднее пользоваться даром, но только и всего. Трудностей я не боюсь. А ты личным примером доказал, что полумаг может стать настоящим героем и изменить мир к лучшему.

– Лори, – умоляюще произнес Страд, покачивая головой. – Не надо. Я не позволю тебе…

– Боюсь, молодой человек, вам не удастся переубедить эту строптивицу, – послышался спокойный, но немного грустный голос.

Повернувшись, Страд увидел, что к нему приближается мастер Лориан. В янтарных глазах прирожденного читалась тревога, на губах играла печальная улыбка.

– Я знаю Лори всю ее жизнь, – продолжил он. – И могу с уверенностью сказать, что если она что-то решила, то переубедить ее не получится. Особенно если речь идет о помощи. И сейчас она хочет помочь тебе, Страд. Разумеется, я бы не хотел, чтобы она теряла часть своего дара, становилась полумагом. Но запрещать ей не имею права – Лори уже совершеннолетняя и сама несет ответственность за свои поступки.

– Вот именно, – все так же твердо сказала Лори. – Я прекрасно осознаю, что хочу сделать. И возможно, это одно из лучших решений в моей жизни.

– Что же, Страд, – послышался голос Правителя. Он стоял неподалеку и с улыбкой наблюдал за происходящим. – Боюсь, у тебя нет выбора. Лори не просто так хочет преподнести тебе невероятно ценный подарок. Это знак ее любви к тебе. И если ты откажешься, то очень и очень обидишь эту смелую и прекрасную девушку.

– Вот именно, – повторила Лори. – К тому же, еще недавно я видела, с каким отчаянием ты пытался принять то, что больше не сможешь пользоваться магией. Тебе дают шанс все вернуть. Не смей отказываться.

Растерянный как никогда раньше, Страд обвел взглядом всех, кто находился в огромном зале. Творцов, глядящих на него сверху вниз, но без капли надменности, магов Баумэртоса, с которыми проделал невероятно длинный и опасный путь, – сейчас они больше напоминали статуи, чем людей. Один лишь мастер Селлер, поймав взгляд Страда, привычно улыбнулся и показал большой палец. Десятки пар глаз с янтарными радужками наблюдали за происходящим – и ближе всего были глаза Лори, в которых читались решимость, страх и мольба. Страд понял, что просто не имеет права ей отказать. Оставалось лишь найти правильные слова, чтобы достойно принять от Лори ее невероятный дар. Но слов не находилось, а вот слезы стремились на волю все настойчивее.

– Прошу прощения, но вынужден поторопить вас, – сказал Творец Теоллиг. – Мы и так нарушили множество правил Миросозидания, нам необходимо как можно быстрее доставить Лами домой и заняться ею, так что тратить время понапрасну сейчас нельзя.

– Я безмерно благодарен тебе, Лори, – прошептал Страд. – Твой подарок… позволит мне родиться заново, вновь стать магом…

Никогда прежде никто не улыбался ему так открыто и счастливо. Разве что мама, Лаада, но это было очень давно, словно бы в другой жизни.

– Спасибо тебе, Страд. Спасибо, что позволяешь сделать для тебя что-то хорошее, – так же шепотом отозвалась Лори, затем приблизилась и поцеловала его. Коротко, робко, но у Страда все равно захватило дух.

– Что же, тогда давайте приступать, – вновь напомнил о себе Творец Теоллиг.

– Да, я готова, – Лори повернулась к нему и, опустив глаза, смущенно спросила: – А это… будет очень больно?

Теоллиг улыбнулся и покачал головой.

– Нет, Лори. Ни ты, ни Страд не почувствуете боли. Перед тем как начать, я погружу вас обоих в крепкий сон. Раз вы готовы, то ложитесь рядом.

Вскоре Страд уже лежал на твердых плитах из кости и держал Лори за руку. Над ними обоими склонилось громадное лицо с голубыми глазами и густой бородой, а затем накатила мягкая волна забытья.

…Придя в себя, Страд обнаружил, что усталость, боль и все дурные мысли исчезли. Никогда прежде он не ощущал себя таким бодрым и словно бы новым.

Он сел и встретился взглядом с Лори. Один глаз девушки оставался янтарным, второй стал зеленым.