Текст книги ""Фантастика 2024-81". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Варвара Мадоши

Соавторы: Кирилл Смородин,Григорий Григорьянц
сообщить о нарушении

Текущая страница: 120 (всего у книги 353 страниц)

Глава 5

– Итак… – продолжил бубнить судья – женоподобный дядька с лишним весом и потной плешью, которую он пытался замаскировать длинными волосами. – На основании вышеизложенного, думаю, можно приступать к оглашению приговора. Попрошу всех встать.

Присутствующие в зале судебных заседаний поднялись. Я в том числе.

Судья забубнил по новой, не отказывая себе в удовольствии практически ежесекундно подчеркивать кровожадность, коварство и крайнюю степень жестокости моих деяний. Ему бы детективы-триллеры писать с таким талантом к красноречию…

Все, кто находился в зале, впечатлялись все больше и больше. Слышались шепотки, кто-то качал головой и мрачно глядел на меня – запертого в клетке и скованного наручниками. Мля, мне бы бело-оранжевую клетчатую рубашку с символикой олимпиады, треснутые очки-консервы, стрижку «под ноль» – и все, картина маслом.

Женоподобный продолжал, все больше входя в раж. Сидевшие в первом ряду Чернов, Прохоров и Налимов слушали его с нескрываемым удовольствием. Предвкушали, суки, момент торжества. Онежский, расположившийся чуть дальше, заметно волновался. Дождавшись, пока мы пересечемся взглядами, улыбнулся и подмигнул ему.

Хотя и у меня самого на душе было неспокойно. Да, все вроде бы получилось, но… Мало ли, вдруг он передумает? Слишком многое поставлено на карту с моим изображением и парой буковок «J», красующихся в ее уголках.

Мы простояли не меньше получаса, прежде чем судья перешел к главному.

– Учитывая все деяния подсудимого и его полностью доказанную вину, суд принял решение… – толстый сделал эффектную паузу. – Признать…

Он вновь заткнулся, но уже не по своей воле. Просто двери в зал заседаний открылись, и на пороге возник сам Петр Крылов.

Глава российского Министерства магических отношений.

В годах, с зачесанными назад волосами, тронутыми сединой, прямой как палка, он вошел в зал суда и окинул всех собравшихся уверенным взглядом. Чуть задержался на Онежском, кивнув ему, затем посмотрел на Чернова, Прохорова и Налимова. Те были удивлены и, судя по физиономиям, почуяли неладное.

Вот и правильно…

– Приветствую, господа, – произнес Крылов, подходя к судейскому столу. Женоподобный смотрел на него с приоткрытым ртом. – Простите, что вот так, без предупреждения, но обстоятельства вынуждают.

– П-петр Егорович, – судья поклонился. – Очень рады видеть вас здесь. Надо полагать, вы тоже пришли, чтобы удостовериться в справедливости приговора?

– Все будет зависеть от того, какое решение примет суд, – ответил министр. – И если оно меня не устроит, его придется отменить.

– Уверяю вас, мы рассмотрели и учли все детали, поэтому…

– Давайте вы просто зачитаете приговор, – перебил Крылов. – Из этого мы уже и будем исходить.

– Х-хорошо… – судья откашлялся и вновь забубнил: – Суд постановил признать Илью Дьякова виновным в…

– Стоп-стоп-стоп, – министр положил руку на судейский стол. – Это как раз то, о чем я говорил. Такое решение суда меня не устраивает, и его придется отменить.

– Отменить? Что вы имеете в виду? – судья явно охреневал от происходящего. Аристократы-заговорщики, судя по вытянувшимся мордам, тоже, и это доставляло мне огромное удовольствие. Козлы думали, что дело в шляпе, но хер-то там. – Почему?

– Дело в том, что Илью Дьякова необходимо освободить. Прямо сейчас.

Зал дружно ахнул.

– Освободить? – переспросил вконец растерявшийся судья. – Но как? Он же виновен… На его счету множество жизней, и…

– Да, я не спорю. Этому мальчику, – Крылов посмотрел на меня тем же пронизывающим взглядом, что и несколько дней назад, когда Онежский добился-таки аудиенции, – действительно пришлось убивать. Однако такой шаг был вынужденной мерой.

– Вынужденной? Но как же свидетельские показания? Как же экспертиза их воспоминаний?

– С этим мы будем разбираться отдельно, – ответил министр и весьма многозначительно посмотрел на замерших Чернова, Прохорова и Налимова. Ублюдки тут же все поняли и побледнели. Кайф, какой же кайф… – У меня есть неопровержимые доказательства того, что Илья действовал, спасая собственную жизнь. Как в первом эпизоде, с так называемым спортивным мероприятием, так и во втором. Мои люди провели собственную экспертизу и все выяснили.

– Получается, теперь у нас две экспертизы с диаметрально противоположными результатами? В таком случае нужна третья, независимая, которая и расставит все по своим местам.

Крылов перевел взгляд на судью и изучал его секунд пять. Ох, не завидовал я в тот момент этому толстому потеющему бедолаге.

– Господин судья, из ваших слов можно сделать вывод, что вы не доверяете экспертизе моих людей? Специалистов Министерства?

– Разумеется, доверяю, – пролепетал тот и поклонился. – Прошу прощения.

– Вот и прекрасно. В таком случае не виду смысла и дальше держать Илью Дьякова под стражей. Освободите, – последнее министр бросил двоим здоровякам справа и слева от клетки.

Те не посмели ослушаться такую важную шишку, и очень скоро я встал рядом с Крыловым, стараясь как можно сильнее выбесить Чернова и его спутников гаденькой улыбочкой.

– Уголовное дело Ильи Дьякова должно быть закрыто немедленно, – продолжил министр.

– Ко-конечно, – сказал судья и зачем-то стукнул молотком по той самой круглой фигне на своем столе. Разволновался, наверное. – Судебное преследование Ильи Дьякова прекращено.

– Вообще-то… – вот уж не ожидал, что Чернов на что-то решится, и тем не менее, аристократ поднялся, – так дела не делаются. Вам, Петр Егорович, это должно быть известно даже лучше, чем остальным, поскольку несколько лет назад вы сами вносили корректировки в судебную систему магического сообщества.

– Верно, – как ни в чем не бывало кивнул Крылов. – И там есть подпункт об особых условиях для магов с уникальными способностями.

– И что же, – Чернов зло сверкнул глазами, – у Ильи Дьякова таковые имеются? Ах да, – он со злобой и презрением посмотрел на меня, – наш мальчик умеет быстро расправляться с выходцами из Преисподней. И что же, вы считаете, что этого достаточно?

– Если бы дело было только в этом, то, конечно же, нет. Однако… – Крылов прервался и обвел взглядом всех присутствующих, требуя максимального внимания, – эта уникальная способность у Ильи не единственная. Есть еще как минимум одна, и она гораздо ценнее.

– Что же это за способность?

– Как вам всем прекрасно известно, появление Столпов Преисподней погубило многих талантливых магов. Они просто потеряли свой дар, и мы тщетно пытаемся исправить ситуацию вот уже два десятка лет. Многочисленные опыты, программы, нацпроекты… Во все это вложена уйма времени, сил и, разумеется, средств. Однако результаты нулевые.

– Куда вы клоните, Петр Егорович?

– Во время нашей недавней встречи Илья Дьяков предложил провести эксперимент. Он попросил доставить ко мне одного из магов, утративших способности, и всего за несколько часов смог частично вернуть ему дар.

Я улыбнулся, наслаждаясь видом публики с отвисшими челюстями. Такого никто из собравшихся в зале суда точно не ожидал. Особенно Чернов, Прохоров и Налимов. Эти черти вообще зеленеть начали.

– По словам Ильи, за несколько подобных сеансов этот маг вернет всю свою силу и получит возможность развиваться дальше, – продолжал тем временем министр. – Ну а главное – подобную процедуру можно провести с любым пострадавшим от Столпов Преисподней. Думаю, вы понимаете, что это значит. Мы сможем восстановить численность магов, и это даст нам массу преимуществ.

По залу пронеслись удивленные шепотки.

– Именно поэтому я принял решение снять с Ильи Дьякова все обвинения. Кроме того, отныне он – внештатный сотрудник одного из отделов Министерства, работа которого связана с помощью пострадавшим магам.

Договорив, Крылов строго посмотрел на меня. Дядька он суровый, и наша давешняя встреча была настоящим испытанием.

– И еще один момент, – сказал он, поворачиваясь к залу. – Думаю, не надо объяснять, что все сказанное здесь является государственной тайной. Именно поэтому каждый из здесь присутствующих должен будет принести Клятву Молчания. У выхода из здания суда находятся мои специалисты, которые и проведут соответствующий ритуал.

Надо было видеть харю Чернова в тот момент. О-о, этот товарищ явно не любит проигрывать, а я обставляю его уже в который раз. Да и Прохоров с Налимовым выглядели так, будто их вот-вот пригласят на пальцевый осмотр.

Министр тем временем подошел ко мне.

– Ну что, Илья Дьяков, ты доволен? – спросил он, нависая надо мной.

– Более чем. Благодарю.

– Благодарить будешь делом. Надеюсь, ты понимаешь, что теперь должен ударно потрудиться? Я серьезно рискую, и этот риск необходимо окупить.

Разумеется, я понимал. Но уж лучше ежедневно проводить по пять-шесть часов, возвращая магам способности, чем отправиться на зону и каждый день ожидать, что миру придет конец.

***

– Да, жаль, что мы не видели физиономии этих гадов, – произнес Григорий, попивая шампанское из бокала. – Наверняка зрелище было…

– Это ты верно подметил, – усмехнулся я. – Такой подлянки они от меня точно не ожидали. Но насчет физиономий не расстраивайся. Гляди… – с этими словами я послал толстяку мыслеобраз, и вскоре тот расплылся в довольной улыбке.

Дело было вечером. В честь успешного окончания судебного процесса Онежский устроил небольшое торжество. Пригласил несколько дружеских родов, и вот уже второй час я вынужден был изображать аристократа, принимая поздравления и ведя светские беседы. Впрочем, радовались за меня вполне искренне, и, черт возьми, это оказалось приятно.

Устав от болтовни, я незаметно удалился в угол зала, к высокому окну, и уставился на тонущие в сумерках елки во дворе. Однако долго побыть одному мне не дали: подошел Онежский. Сейчас он волновался даже больше, чем утром, и я не понимал почему. После встречи с министром аристократа как будто подменили. Пустой взгляд, постоянная задумчивость, бледный вид…

– Ну что, Илья, как тебе праздник? – спросил он, не глядя мне в глаза и хмурясь.

– Довольно-таки неплохо, – ответил я. – Куда приятнее, чем с врагами бодаться.

– Думаю, после сегодняшнего Чернов и остальные еще долго к тебе не сунутся.

– А вот это вряд ли. Как только мы уничтожим первый Столп, и им, и адским тварям станет не до смеха. Они все поймут и из кожи вон вылезут, чтобы не позволить нам похерить их планы. В таком случае их даже господин министр не остановит. Сам знаешь, как начинает бомбить крысу, загнанную в угол. Это будет новая война. И если от магов мы знаем, чего ожидать, то с демонами… – я покачал головой.

– Что думаешь делать с сыном?

Я помрачнел и покачал головой, вспоминая мыслеобраз, который передала мне Астра.

Небольшая полутемная комната, напичканная артефактами и медицинским оборудованием. Многоглазая хирургическая лампа над столом. А на столе… Я до сих пор не мог заставить себя поверить, что это мой ребенок.

Костлявое нечто со светло-лиловой кожей в паутине вен, неестественно длинные конечности, раздутая голова с выкаченными красными глазами… Пара трубок, торчащих изо рта, катетеры, датчики, прилепленные ко впалой груди…

С-СУКА…

– Не знаю, – процедил я, стараясь, чтобы в моем собственном взгляде, обращенном на Онежского, было поменьше ненависти. Вот, блядь, надо было ему именно сейчас завести этот разговор… – Его держат в одном из научных центров ублюдка Юкито, который охраняется туевой хучей магов и бойцов. Астра тогда чудом избежала проблем.

Онежский задумчиво покивал и заставил себя улыбнуться паре гостей, ляпнувших ему что-то по поводу чудесного вечера.

– Крылов тоже не поможет, – сказал он. – Разумеется, можно доказать, что там твой сын, но на это уйдет слишком много времени и средств. Нападать открыто – также дерьмовый вариант.

– Да, – мрачно ответил я. – Именно поэтому я пока ничего и не предпринимаю. Нужен план.

– Но и ждать опасно. Усовершенствованный вариант вуду… – Онежский наморщил лоб. – Честно говоря, я о подобном даже не слышал. Но… Если учесть, что представляет собой эта магия…

– То ничего хорошего меня не ждет, – закончил я за аристократа. – Эти ублюдки получили не просто куклу, символизирующую меня любимого, а моего сына. Мою плоть и кровь. Между нами связь, которой обязательно воспользуются. Причем, как мне думается, в самое ближайшее время.

– Почему ты так решил?

– А какие еще у Чернова и остальных варианты? Теперь я не просто под твоим протекторатом, но еще и до кучи спаситель магов, получающий поддержку самого министра. Как у Христа за пазухой, грубо говоря. Бить по мне можно только исподтишка, и у них есть для этого средство. Учитывая, что даже классическая вуду – вещь крайне неприятная, мало мне не покажется.

– И ударить твои враги могут в любой момент, – добавил Онежский, качая головой. – Возможно, прямо сейчас готовятся.

– Угу.

Меня и самого ежечасно посещали подобные мысли, и радости они не добавляли. А еще я все больше и больше склонялся к тому, чтобы пойти на крайние меры. Уже несколько дней думал об этом, с того самого момента, как Астра нашла моего сына.

Нормальная жизнь его все равно не ждет. Ублюдки искалечили малыша еще до рождения, а теперь хотят попользовать, чтобы убрать меня. Уверен, когда эти суки возьмутся за дело, ему станет очень больно. Я же смогу сделать все быстро и без мучений. Дело за малым – решиться. Но стоило представить себя на крыше близстоящего здания со снайперской винтовкой, готовым выпустить зачарованную пулю, как становилось страшно. Впервые за долгие-долгие годы Смертопряд боялся убить.

– Прости, – тихо произнес Онежский. – Наверное, не стоило заводить этот разговор хотя бы сегодня.

– Все нормально. Поворачиваться к проблемам задницей – не лучший вариант, проникнут в два счета. Но… – я проницательно посмотрел на аристократа, – с прелюдией ты явно затянул.

– О чем ты?

– Думаешь, я ничего не вижу? С того самого момента, как я излил душу перед Крыловым, ты сам не свой. Давай, выкладывай.

– Что ж, Илья, ты прав, – Онежский мотнул головой, собираясь с мыслями. – Сам понимаешь, когда ты выложил министру все, у меня ум за разум зашел.

– Логично. И что же тебя впечатлило больше всего? Моя способность восстанавливать энергоканалы или то, что от Столпов можно избавиться?

Да-да, все верно: когда аристократ совершил невероятное и добился, чтобы меня принял сам министр магических отношений, я выложил все козыри. Разумеется, на слово мне не поверили, поэтому пришлось провести кучу времени, проходя всевозможные проверки. Господин Крылов ради моей персоны целый консилиум организовал. Со считыванием памяти, проверкой на магическом полиграфе и прочими издевательствами. Впрочем, ради результата, который я получил сегодняшним утром в зале суда, можно было потерпеть и не такое.

– Честно говоря, первое, – чем ближе Онежский подбирался к сути, тем неувереннее становился его тон. – Два десятка лет маги-целители по всему миру пытались вернуть пострадавшим дар. И все безрезультатно. Но тут появляешься ты, и…

– Ага, – я усмехнулся, вспоминая «подопытного», которого Крылов привел для проверки моих способностей. Солидного возраста мужик, в прошлом боевой маг. Поначалу он воспринимал меня как какого-то шарлатана, но после первых же результатов едва ли не кипятком ссался от впечатлений. – Мессия, исцеляющий прикосновением. Мне только нимба над башкой не хватает.

– Или венка какого-нибудь. Такого же колючего, как и ты сам, – аристократ заставил себя усмехнуться.

– Давай уже к сути, а? – честно говоря, хождение вокруг да около меня уже изрядно подзатрахало.

Ответить Онежскому помешал уже знакомый вой. Аристократ вздрогнул и привычно потемнел лицом.

– Ну вот, опять… Впрочем, возможно, так даже лучше. Пойдем со мной, Илья, я хочу, чтобы ты увидел ее. И помог, если получится, – с этими словами он взял меня под руку и повел из зала.

Глава 6

Мы поднялись на второй этаж. По пути к нам присоединились пара слуг и невысокий сухонький мужичок с пенсне на длинном носу и седеющей эспаньолкой.

– Третий приступ за день, Андрей Ильич, – вместо приветствия произнес он. – Состояние ухудшается.

– Знаю, – процедил Онежский и ускорился.

Вой не стихал. Низкий, дребезжащий, приправленный отчаянием и безумием. От него даже мне стало малость не по себе. А еще я догадывался, что будет дальше.

Вот и тяжелые двери в помещение с источником воя. Как и ожидалось, Онежский остановился и со скорбью посмотрел на меня. Мужичок, наверняка доктор, и слуги просочились в приоткрытые створки, отчего находящаяся за ними завыла с новой силой. Ей явно не понравились непрошеные гости.

– Прежде чем мы войдем, Илья, я должен сказать… – нерешительно начал аристократ, и я, чтобы облегчить ему задачу, перебил:

– Знаю, знаю. Зрелище не из приятных. Тебе стыдно и горько от того, что твоя жена в таком состоянии. Сколько она уже мучается?

– Откуда ты узнал? – Онежский нахмурился. – Петр рассказал? Или Ева?

– Ни то, ни другое. Сам догадался.

– Как?

– Ну, это довольно просто. Взгляни на свой безымянный палец, – я глазами указал на руку Онежского. – Вот оно, колечко. Я живу у тебя в доме уже достаточно долго, но ни разу не видел твоей супруги. Отсюда вывод: ее или нет в живых, или…

– Да, Илья, ты прав. Ирина там. Мучается. И ей становится все хуже.

– Так пошли помогать, чего стоим-то?

Я слегка подтолкнул Онежского, тот открыл двери, и мы наконец вошли в покои его больной супруги.

Просторная комната с задрапированными окнами. Из мебели лишь массивный шкаф, пара табуретов и широкая кровать, с правой стороны которой молчаливыми стражами выстроились стойки для капельниц. Прозрачное содержимое закрепленных на них сосудов капля за каплей перетекало в вену лежащей на кровати женщины.

Смотреть на нее и впрямь было тяжело. Высохшая до состояния мумии, с редкими седыми прядями, запавшими глазами и пеной у рта. За пару мгновений до того, как мы с Онежским вошли, она перестала выть, но сейчас… Когда ее вою не препятствовали двери и стены особняка, он зазвучал особенно жутко.

– Ну, тише, тише, – приговаривал мужичок, стоя над женщиной и, судя по сосредоточенному виду, воздействуя на нее магией. – Сейчас все будет хорошо. Кошмар уйдет, и вы поспите.

Вскоре женщина действительно успокоилась. По крайней мере перестала выть. Однако спать пока не торопилась, уставившись на Онежского бессмысленным взглядом. Вряд ли она его узнавала. Слуги тем временем проверяли капельницы.

– Почему она такая? – задал я главный вопрос. – Что случилось?

– Позволь, я начну с самого начала, – аристократ приблизился к кровати и тоже начал использовать силу, приводя жену в относительный порядок.

– Разумеется. Я слушаю.

– Все началось почти двадцать один год назад, с появления Столпов. Ирина, первоклассный маг-артефактор, оказалась в числе потерявших дар. Это произошло ночью. Мы спали, когда появились первые Столпы. В том числе и наш, забравший соседний городок.

– Кстати говоря, как это было?

– Ничего хорошего, Илья. Небо окрасилось в алый, стало невыносимо жарко, несмотря на позднюю осень. Потом затряслась земля. Поначалу я подумал, что началась ядерная война или что-то в этом роде, но… Долго размышлять обо всем этом мне не дала Ирина. Ей стало плохо.

Услышав свое имя, женщина замычала и попыталась приподнять руку. Получилось едва-едва.

– Она кричала и металась по кровати, впивалась ногтями в собственное тело. Как будто кожу пыталась содрать. Ее рвало кровью, скручивало в судорогах. В общем, ужасно было, – голос Онежского стал сиплым.

– Не торопись, – сказал я. – Приди в себя и рассказывай спокойно.

Около минуты Онежскому понадобилось, чтобы справиться с эмоциями, после чего он продолжил:

– Она мучилась полночи. Даже когда я вызвал врачей и ее отвезли в больницу. Тогда вообще во всем мире царил хаос. Мне тоже было плохо, но не настолько. Лишь кружилась голова, немного тошнило и все внутри тряслось. С тех пор я потерял примерно треть своих сил.

– А Ирина, надо полагать, весь свой дар?

– Да, Илья, ты прав. Придя в себя, Ирина перестала быть магом. Я пытался ей помочь. Мы весь мир объездили, надеясь найти специалиста, который бы вернул мой жене магические способности. Но даже самые лучшие – разумеется, из тех, что сами остались при силе – лишь разводили руками. И нам пришлось смириться.

– Я так понимаю, в то время она еще не была безумна?

– Нет, разум Ирины был в порядке. Она училась жить по-новому, воспитывала Петра. Вскоре появилась Ева. Для моей жены она стала новым смыслом жизни. И лет семь все было хорошо. Казалось, что Ирина научилась обходиться без магии. Но только казалось. В душе она отчаянно стремилась вернуть дар. Любыми способами.

– Готово, Андрей Ильич, – проговорил мужичок-целитель, отходя от кровати. – Несколько часов крепкого сна я могу гарантировать.

– Спасибо, Женя, – ответил аристократ.

Мужичок в сопровождении слуг покинул комнату, и Онежский продолжил рассказ:

– Она трудилась втайне от меня. Изучала истории таких же пострадавших, новости, посвященные исследованию Столпов, проводила какие-то расчеты. И по итогу разработала какой-то ритуал, который должен был вернуть ей способности.

Я на это лишь покачал головой, прекрасно понимая, что услышу дальше. Все пошло наперекосяк, Ирина во время ритуала едва не погибла, выжила лишь чудом, но не без последствий. Онежский, продолжая рассказывать, лишь подтвердил мои выводы.

– Полгода ей потребовалось, чтобы восстановиться. Ирина была напугана, заверяла, что больше не будет пробовать ничего подобного. А потом начала медленно сходить с ума. Стала раздражительной, потом пошли приступы агрессии. Она срывалась на всех. На мне, на детях, на наших друзьях. Несколько раз я отправлял ее в клинику. После этого положение улучшалось, но ненадолго и в итоге становилось только хуже.

– Есть какой-нибудь официальный диагноз?

– Нет. Никто ничего не может понять. Ирину много раз обследовали и всегда приходили к выводу, что все системы организма в порядке. Просто из-за ее состояния угасают. Сама она говорит, что главная беда в отчаянии, которое постоянно ее грызет.

– Ирина может говорить? И даже объяснять, что с ней происходит?

– По крайней мере так было еще недавно. Несколько месяцев назад она могла вставать и некоторое время вести себя вполне адекватно. У нас случались откровенные разговоры, во время которых Ирина и объясняла, что всему виной отчаяние. Появление Столпов перечеркнуло ее жизнь. Она пыталась начать все сначала, но не смогла. Ей необходимо быть магом. Без этого… – Онежский покачал головой и кивнул на едва живую супругу, – вот что происходит.

Несколько секунд я просто смотрел на женщину. Отчаяние… Огромная невидимая пиявка, что присосалась к ней и жадно вытягивает саму жизнь. Так ли все на самом деле? Или причина угасания Ирины в чем-то другом? И в чем именно? Хрен знает. Сейчас я не сомневался лишь в одном – в цели, с которой Онежский позвал меня сюда. Аристократ уже много чего наговорил, поэтому я просто произнес:

– Хорошо, я помогу. Если хочешь, могу заняться этим прямо сейчас.

Онежский взглянул на меня с благодарностью.

– Пожалуйста, Илья, сделай это. Вылечи Ирину, если можешь. За последние месяцы я начал потихоньку готовить себя к тому, что скоро ее не станет. Но сейчас мне даже думать о таком не хочется. Но скажи, это безопасно?

– Ты видел Артура Арсеньевича, Антона и Яну с Григорием?

– Разумеется. А что?

– Все они тоже были жертвами Столпов, потерявшими силу. А после моего вмешательства… Ну, когда мы накрыли банду призывателей, ты, думаю, впечатлился тем, на что мои ребятки способны.

– Ты вернул им дар? Восстановил их энергоканалы?

– Есть такой грешок. Просто я сказал им до поры до времени держать это в тайне.

– Никогда бы не подумал, что они из тех, кто лишился магических способностей, – Онежский был впечатлен. – Что же, тогда я уверен, что передаю Ирину в надежные руки. Прошу тебя, Илья, действуй.

– Хорошо. Но должен предупредить: процедура довольно болезненная.

– Я помню, – кивнул Онежский. – Я ведь тоже присутствовал тогда, на встрече у министра.

Я подошел к кровати. Сосредоточился и стал изучать энергоканалы женщины.

До боли знакомая картина: все спекшееся, перекрученное, сдавленное, смятое… Чтобы распутать этот клубок, придется потратить немало времени. Думаю, даже больше, чем с моей бандой, поскольку необходимо еще учитывать состояние женщины.

– Ну-с, приступим, – произнес я и сделал первый надрыв.

Ирина вздрогнула, застонала, но продолжила пребывать в беспамятстве. Что же, тем лучше.

Около четверти часа я работал спокойно, с ювелирной точностью перекраивая систему энергоканалов женщины, возвращая ее в рабочее состояние. Онежский стоял рядом, сопя и потея. Но вот потом…

Я пропустил момент, когда Ирина распахнула глаза. Смотрел в это время на ее ноги, поскольку начал именно оттуда. И лишь спустя пару мгновений ощутил пристальный и безумный взгляд.

– Ш-што за маленький гаденыш-ш? – прошипела женщина и попыталась привстать.

– Ир, все хорошо, – Онежский подошел к изголовью кровати, погладил супругу по плечу. – Это Илья. Отличный парень и талантливый маг. Он пришел, чтобы помочь тебе, вновь сделать тебя магом.

– Бр-ред… – теперь Ирина зарычала. С хорошо различимой ненавистью. – За долгие годы мне никто не помог. Ученые… целители… А тут какой-то с-сопляк! Пусть убир-ра-а-а-а…

Последнее слово перешло в крик, поскольку я сделал очередной надрыв. А спустя мгновение женщина завыла и стала биться. Работать с энергоканалами в таких условиях было невозможно, и я использовал парализующее заклинание. Ирина замерла, и я продолжил. Сейчас как раз был очередной ответственный момент – сращение магических «сосудов» в правильном положении.

Чары не позволяли Ирине двигать языком и челюстью, так что сейчас она могла лишь гудеть, силясь вернуть себе возможность двигаться. В вытаращенных глазах плескались страх и ненависть, по острым скулам, обтянутым серо-желтой кожей, текли слезы.

– Ей больно? – дребезжащим от напряжения голосом спросил Онежский.

– Да, – я сделал очередной надрыв. – И помочь я не могу никак. Почему-то обезболивающие заклинания во время этого процесса не работают. Причину я не знаю.

– Понятно…

Сзади открылась дверь.

– Опять? – послышался голос мужичка, который не так давно успокаивал Ирину.

– Нет, Женя, все в порядке, – ответил Онежский.

– В порядке? Почему тогда…

– Я объясню все потом! – обрубил аристократ. – А сейчас, будь добр, не мешай.

Промычав что-то неразборчивое, Евгений покинул комнату Ирины.

Я протрудился еще около часа, восстановив процентов пять энергоканалов женщины. Затем погрузил ее в сон и повернулся к Онежскому.

– На сегодня достаточно. Ирина очень слаба, а процедура болезненна. Не нужно рисковать. На все про все понадобится где-то полторы-две недели.

– Хорошо, – кивнул аристократ. – Спасибо тебе, Илья. А сейчас давай-ка на боковую, денек слишком уж насыщенным выдался.

– Да. Идем.

– Это ты иди, – Онежский печально улыбнулся и направился к шкафу, из которого достал самую обыкновенную раскладушку. – Я сплю здесь. Место мужа рядом с женой, какой бы они ни была.

Эта вроде бы мелочь заставила меня зауважать бородача еще больше.

***

Несколько следующих дней прошли довольно-таки монотонно. С утра я гнал в один из магических научно-исследовательских институтов, где под наблюдением строгих и въедливых чародеев трудился над восстановлением энергоканалов жертв Столпов. Дело спорилось, с каждым новым разом я все больше «набивал руку» и за один сеанс восстанавливал уже процентов по двадцать-двадцать пять. Так скоро выйду на норму один маг в день…

Затем я возвращался, немного отдыхал и шел к супруге Онежского. Вот там все было куда тяжелее. Женщина встречала меня агрессивно, приходилось сразу же обездвиживать ее и работать под беспрестанное мычание, в котором, судя по постоянно меняющемуся тону, прятались проклятья и ругательства. Подолгу мучить Ирину я не решался, поэтому ее восстановление протекало весьма медленно.

После этого я шел в подземный полигон под особняком Андрея, тренировался и гонял свою банду. В один из таких моментов к нам присоединилась Ева.

– Прямо сюрреализм какой-то, – прокомментировала она нашу тренировку, качая головой.

– Что ты имеешь в виду? – по чуть насмешливому взгляду девушки я понимал: что-то сейчас будет.

– Белобр-рысый, – это слово Ева произнесла точь-в-точь как Астра, – шестнадцатилетний сопляк учит взрослых дяденек и тетеньку магии. Нарочно такого не придумаешь.

– Сомневаешься в моих талантах? – я прищурился.

– Не без этого.

– Что же, если твой папа меня не заругает за то, что обидел его любимую дочурку, то можешь прямо здесь и сейчас проверить мои способности, – я ухмыльнулся и развел руками. Ева – мадмуазель боевая, мне было известно, что она тренируется очень усердно, а значит, не упустит возможности пободаться. – Если, конечно, сама не боишься.

– Дуэль? – она наклонила голову, в глазах сверкнул азарт.

Я в ответ лишь кивнул и спиной вперед стал отходить на позицию, не оставляя девушке шанса для отказа. Впрочем, та и не собиралась давать заднюю…

Взмах тонкими руками – и чуть впереди Евы появились две фантомные твари. Нечто наподобие здоровенных бескрылых горгулий. Те зарычали, кинулись ко мне, но тут же канули в небытие: пара магических импульсов пушечными ядрами ударили монстров. Третий, гораздо слабее, устремился к Еве.

Та увернулась и заскочила на стену. Оттуда метнулась ко мне, создавая в руках сотканные из силы сабли. Мне больше по душе была секира, и именно ею я встретил атаки девушки. Следующую минуту Ева отчаянно пыталась достать меня. Каждая ее атака сопровождалась рыком, шипением или хеканьем. Азарт на лице постепенно сменялся злостью, и я решил закончить, не дожидаясь, пока эта эмоциональная красотка психанет.

Телекинетическая подсечка. Обездвиживание. Занавес.

– Ну что? – я присел на корточки рядом с парализованной Евой. Широко распахнутые серые глазищи дочки Онежского метали молнии. – Убедилась, что белобр-рысые сопляки из глубокой и темной провинциальной жопы тоже не пальцем деланы?

– Убедилась, – пробурчала Ева, как только я нейтрализовал действие обездвиживания. – И хочу тренироваться вместе с тобой. Те старперы, у которых я сейчас занимаюсь… С ними никакого развития.

Она скорчила брезгливую гримаску, и я усмехнулся.

– Договорились. Но тогда все, что я говорю, будешь выполнять от и до.

Еву мое предупреждение, казалось, лишь обрадовало, и она упорхнула с полигона довольной и счастливой.

А на следующий день я вернулся в академию.

Пришел, по своему обыкновению, пораньше, и первой, кого увидел в аудитории, была Лена. Сгорбившись, она сидела на парте и едва не плакала.

– Дьяков… – выдавила Светлова, заметив мое появление. – Ты где был все эти дни?