Текст книги ""Фантастика 2024-117". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Семен Кузнецов

Соавторы: ,Тим Волков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 186 (всего у книги 314 страниц)

Глава 18

Ярость и отчаяние захлестнули меня. Инсекторы, словно хищный зверь, обнюхивали и испытывали Купол на прочность, находя всё новые слабые места. Но я не сдавался. Не мог сдаться.

– Айрон! – крикнул я, схватив робота за металлическую руку. – Твоё тело… оно же из магически заряженного металла! Ты можешь стать… громоотводом!

Идея родилась в моей голове мгновенно, отчаянная, рискованная, но другого выхода не было. Громоотвод послужит чем-то вроде магнита – по крайней мере я на это надеялся. Что станет в этом случае с роботом я не знал, но выбор сделал в пользу спасения рода.

Айрон, лишенный эмоций, без колебаний исполнил приказ.

Стальной палец робота взметнулся вверх, словно дирижируя невидимым оркестром. Остальные пальцы сложились в замысловатую фигуру, напоминающую древнюю руну. Из груди робота вырвался гул, переходящий в низкий свист, а по его металлическому корпусу побежала рябь зеленоватого свечения. В такт свисту робот совершал плавные, точно рассчитанные движения, похожие на танец. Воздух вокруг него задрожал, наполняясь едва уловимым электрическим треском.

С каждым движением робота гул усиливался, а свечение становилось ярче, концентрируясь в его ладонях. Мелкие металлические предметы, лежавшие поблизости, задрожали и, словно повинуясь неведомой силе, потянулись к роботу. Гайки, болты, скрепки – все они устремлялись к его рукам, притягиваясь к ним, как к мощному магниту.

Робот замер, раскрыв ладони. В них, окруженные ореолом зеленоватого света, висели, словно пойманные в невидимую паутину, металлические безделушки. Он создал из себя подобие магнита, используя не магию, а скрытые в его механическом сердце технологии.

Он поднялся в воздух, его металлическое тело засияло, притягивая к себе наниты, как магнит.

Миллиарды микроскопических машин облепили Айрона, покрывая его тело зеленым, пульсирующим ковром. Купол на мгновение очистился. Но потом что-то пошло не так. Айрон вдруг начал искрить и издавать низкий звук, словно неисправная трансформаторная подстанция. Энергия Айрона тает, – понял я. Она поглащается ненасытными нанитами.

– Он не продержится долго, – с горечью сказала Славия, глядя на Айрона. – Нужно что-то более радикальное…

– Есть идея, – ответил я. – Но нам понадобится время… и много энергии.

Это была наша последняя надежда. Пока Айрон принимал на себя удар, отвлекая нанитов, мы должны были придумать способ полностью избавиться от этой угрозы. Время истекало.

– Что ты придумал? – спросила Славия.

– Нам нужно создать вакуум! – ответил я, представляя в голове картинку – пылесос засасывает пыль. – Зона с нулевой магической активностью. Наниты питаются магией, без нее они станут инертными!

– Но как? – спросила Агнета. – Создать вакуум такого масштаба? Это же немыслимо!

– Возможно, – ответил я. – Если мы используем Рунический Поглотитель.

Агнета удивленно глянула на меня. Удивляться и в самом деле было чему. Рунический Поглотитель – тот самый магический пылесос, который я собирался сделать, – необходимо создавать около трех дней. Сложные конструкции, витиеватые формулы, тяжелые рунические вязи и потоки – все это создавало определенные проблемы, касающиеся в большей степени с нехваткой времени. И поэтому Агнета так ожидаемо отреагировала.

– Что за Рунический Поглотитель? – спросила Славия.

– Не самый простой искусственный артефакт, который может нам помочь, – ответил я.

– У нас нет столько времени! – сказала Агнета.

– Поэтому не будем терять оставшееся! – произнес я и рванул к камням.

У меня была одна задумка по поводу того, как создать Рунический Поглотитель. И «кровь химеры» для этого прекрасно бы пригодилась.

Рунический Поглотитель – это, по сути, артефакт наоборот. Он не отдает силу, не изменяет ее. Он ее поглощает. И если настроить «кровь химеры» в параллельной цепи, причем применить потоки в направлении, противоположном их обычному течению, то есть шанс, что все получится.

Есть шанс…

Я нервно улыбнулся. Приходилось рисковать.

Я быстро объяснил Славии свою идею, и девушка принялась помогать мне.

Она разложила на столе инструменты: серебряный молоточек, тонкое долото из обсидиана и чашу с мерцающей голубой жидкостью. Все это она каким-то чудом нашла в доме. Рядом, на бархатной подушке, лежали акониты – магические камни, пульсирующие тусклым багряным светом.

– Ты уверен, что это сработает? – спросила Славия, нервно перетирая камень в порошок – для первого уровня заклятий.

– Уверен, – спокойно ответил я, поднося к лицу один из аконитов. – Руны уже вырезаны, осталось только соединить их силой камней.

Она опустила аконит в чашу. Голубая жидкость забурлила, камень вспыхнул ярче, окрашивая пальцы Славии в кроваво-красный цвет. Она ловко подхватила раскаленный камень щипцами и, шепча заклинание, поставила его на стол – основе будущего Поглотителя.

Я, замерев, наблюдал за работой Славии. В воздухе, потрескивая, сгущалась магия, воздух вибрировал от мощи заклинаний. Славия работала сосредоточенно, не обращая внимания на напряжение, царившее в комнате.

Один за другим, акониты занимали свои места в сфере, зажигая в ней сложный узор рун. Когда последний камень был установлен, Славия сделала глубокий вдох и резко захлопнула полупрозрачную сферу, которая уже образовалась в воздухе. Я к этому времени уже настроил два десятка «крови химер» на нужные полюса и потоки.

Комнату залил багровый свет, затем все стихло. Я, ослепленный вспышкой, проморгался и уставился на сферу, лежавшую в руках Славии. Она больше не светилась, но от неё исходила странная, пугающая сила. Рунический Поглотитель был готов.

– Неужели получилось? – не веря собственным глазам, спросила девушка.

Я пожал плечами. На вид – готово. Только сработает он в самый ответственный момент? Ответа я не знал, а проводить тесты не было времени.

Славия осторожно положила Поглотитель на стол. Сфера, размером с яблоко, казалась холодной и тяжелой, несмотря на свою небольшую величину. Внутри, словно застывшая в янтаре молния, мерцал багровый узор рун.

– Он готов, – произнесла Славия, вытирая пот со лба. – Но помни, – она посмотрела на меня серьезным взглядом, – этот артефакт не игрушка. Он поглощает любую магию, даже самую светлую.

– Я знаю, – кивнул я, не отрывая взгляда от сферы. – Именно поэтому мы его создали. Поглотитель высосет всю магию из окружающего пространства. На несколько минут вокруг Купола возникнет вакуум. Наниты деактивируются, и мы сможем их уничтожить.

План был рискованный. Рунический Поглотитель был мощным артефактом, его использование могло иметь непредсказуемые последствия. Но у нас не было выбора.

– Действуем, – сказал я, чувствуя, как тяжесть ответственности давит на плечи. – Славия, Агнета, помогите мне с Поглотителем. Дарья, подготовь очищающее заклинание. Как только наниты станут инертными, мы должны стереть их с лица земли.

Мы принялись за работу, действуя быстро и слаженно, как единый механизм.

Рунический Поглотитель, активированный нашей совместной силой, загудел, завибрировал, словно живое существо. Сфера засверкала, втягивая в себя магическую энергию, словно губка воду. Воздух вокруг Купола исказился, цвета поблекли, звуки приглушились.

Мы напряженно ждали, наблюдая за нанитами. На какое-то мгновение показалось, что мой план сработал. Зеленоватое свечение частиц померкло, их движение замедлилось.

Но радость была преждевременной.

Наниты не деактивировались полностью. Они продолжали пульсировать, хоть и слабо, их движение стало хаотичным, словно они боролись с воздействием вакуума.

– Не работает! – сквозь зубы процедил я. – Вакуум недостаточно сильный! Они адаптируются!

И в этот момент произошло нечто неожиданное. Над роем инсекторов, за пределами Купола, поднялась фигура, резко контрастировавшая с жужжащей толпой. Высокий, стройный юноша с холодными голубыми глазами и жестокой улыбкой. Он был одет в чёрный доспех, украшенный хитиновыми пластинами, и держал в руках скипетр, увенчанный пульсирующим кристаллом – каким-то очень мощным артефактом.

Я узнал парня сразу и потому мое удивление было большим.

– Александр, – голос юноши был как лёд. – Сколько лет, братец?

– Борис? Это ты? Но… как?

Впрочем, ответ пришел довольно скоро. Я увидел на голове парня гусеницу и все понял. Этот же самый червяк был и у Авдеева. Только вот я раздавил это насекомое, а оно вновь ожило!

«Сжечь, – злобно подумал я. – Нужно было сжечь эту зеленую гадость, которая впилась в череп братца и теперь управляет сейчас его телом».

Я подумал о том, что мог бы с легкостью прострелить ему голову, но был уверен, что на нем сейчас накинута защита – никакая пуля не возьмет. Да и рисковать не стоило. Если он вышел ко мне, то убивать не собирается. По крайней мере пока. Хочет что-то сказать. Ладно, послушаем.

– Много вопросов, мало времени, – Борис, презрительно усмехнулся. – Я предлагаю тебе выбор, братец. Выслушай его не сердцем, но холодным разумом. И ты поймешь, что я предлагаю тебе очень хороший выбор. Сдавайся. Я убью тебя, тут без вариантов. Быстро и безболезненно. Но я пощажу твоих друзей. Все они останутся в живых. Либо, – улыбка на лице Бориса стала еще шире, – я убью всех – и тебя, и твоих друзей, и даже тех, кто просто с тобой общался, не помогая. Они все умрут в жутких муках. И твоя смерть тоже будет не быстрой.

Он поднял скипетр. Кристалл на его верхушке вспыхнул, и в Куполе появилась трещина, тонкая, но быстро растущая.

– Делай выбор сейчас, – голос Бориса был спокоен, но в нем звучала сталь. – У тебя не осталось времени на размышления.

* * *

Пот заливал глаза, каждый вдох обжигал лёгкие. Сердце колотилось в груди, отбивая бешеный ритм. Вокруг царил хаос – крики инсекторов, звон крыльев, треск рушащегося Купола.

Я видел их, своих людей, измождённых, израненных, но всё ещё сражающихся с отчаянной храбростью. Они верили в меня, верили в нашу победу. Но разве можно победить, когда враг в десятки раз сильнее? Разве можно назвать победой то, что унесёт жизни всех, кто мне дорог?

Сдаться… Это слово жгло язык, как яд. Сдаться – значит обречь их на верную смерть, отдать на растерзание инсекторам. Но разве не это же ждёт их, если мы продолжим бессмысленный бой? Разве моя гордость, моё упрямство стоят их жизней?

Выбор… Он стоял перед мной, как пропасть, готовая поглотить меня целиком. Сдаться и умереть – или сражаться и обречь на смерть тех, кто доверил мне свои жизни. Какой выбор правильный? Какой выбор – меньшее зло? Ответа не было. Была только боль, тяжелая, леденящая душу, боль безысходности.

Нет, такой выбор я не согласен делать.

Я сам дам право выбора Борису! Причем выбирать ему придется совсем из другого!

– Гладко ты все рассказал, – сказал я, выходя вперед. – Красиво и интересно. Выбор, конечно, так себе, но спасибо за то, что он хотя бы есть. Только можешь засунут его себе куда подальше!

Глаза Бориса округлились от удивления. Не только у него.

– А теперь слушай меня. Настала пора предлагает мне для тебя свой выбор. И он будет таким.

Я сделал паузу, чтобы дать Борису прийти в себя после таких слов.

– Я знаю для чего ты сюда на самом деле пришел. Искариот. Это он тебе нужен.

Заветное имя заставило Бориса вздрогнуть, невольно выдавая то, что я попал в самую точку.

– Искариот сейчас заперт в одном из миров. Попасть туда могу только я. Убьешь меня – уничтожишь ключ и навсегда потеряешь своего хозяина.

Борис невольно сморщился.

– И выбор мой прост. Мы можем продолжить битву – поверь, у меня еще достаточно сил, чтобы отбиваться. Купол – это лишь часть того, что я могу. И еще не известно кто выйдет из этой битвы победителем.

Я вновь сделал паузу.

– А можем договориться. Ведь всегда можно договориться?

– О чем? – не сдержался Борис.

Ага, значит клюнул! А это уже хорошо.

– Я отдам тебе Искариот. А ты отпустишь нас.

Повисла пауза. Я видел, как мои спутники удивленно глядят на меня, особенно Славия. Правда в ее взгляде, помимо удивления, было еще и негодование. Отдать Искариота⁈ Того, кто уничтожил их мир⁈ Отдать⁈ Что, серьезно⁈

Я ничего не говорил и молился лишь о том, чтобы и остальные молчали – сейчас нужно подсечь рыбу.

Борис тоже молчал. Он мучился непростым выбором. Гусеница на его голове ерзала, пытаясь принять решение. Соблазн был и в самом деле большим. Искариот… Ведь именно из-за него они все здесь. А я предлагал им это.

– Хорошо, – наконец ответил Борис. – Такой выбор меня устроит. Я согласен.

Я понимал, что наши договоренности будут действовать ровно до того момента, когда я передам Искариота гусенице. Потом меня тут же убьют. Но я не собирался этого делать. Нужна приманка. На которую сейчас враг и клюнул. Однако нужно отыгрывать роль до конца, чтобы не возникло сомнения.

– И за это ты оставишь меня и моих друзей в покое?

– Да.

– Обещай.

– Даю слово инсектора! – торжественно произнес Борис, а я с трудом сдержал гримасу отвращения – слово инсектора ничего для меня не значит.

– Дай мне время принести тебе обещанное. Три дня для того, чтобы…

– Сутки, – перебил меня Борис. – И ни часом больше. Ровно через сутки, если ты не выполнишь своего слова, я продолжу атаку. И тогда пеняй на себя.

Он вскинул над головой скипетр и Купол в тот же миг лопнул словно тонкое стекло и мелкими осколками посыпался к нашим ногам. Демонстрация силы произвела на меня впечатление.

* * *

– Ты что, сошел с ума⁈

Славия была вне себя от гнева. Она ворвалась в дом вихрем, глаза её метали молнии, голос дрожал от гнева.

– Ты отдаешь Искариота⁈ – взревела она. – Отдашь ему Искариота⁈ Этого демона во плоти⁈ Как ты можешь⁈

– Уймись, Славия.

– Нет, я только начинаю! Ты с ума сошёл! Ты обещал мне, что… что… слова застряли в горле, Славия едва не рыдала от бессилия и ярости.

– Я не собираюсь отдавать Искариота этой гусенице, – ответил я, когда девушка немного успокоилась и обрела способность вновь слушать. – Мы обманем Бориса.

– Обманем? – Славия осеклась, надежда затеплилась в ее глазах. – Как?

Я поднялся, подошел к Славии и, пристально глядя ей в глаза, произнес:

– Как Кузякина.

– Кого? – удивленно переспросила Славия. – Какого Кузякина?

– У него была часть земельного участка, который я хотел заполучить. Кузякин очень сильно любил виски, коллекционировал его. Я купил одну бутылку, которую он сильно хотел заполучить в свою коллекцию. И использовал ее как приманку. Понимаешь?

Славия не ответила.

– Искариот – это виски. Которым я лишь поманю Бориса, но ничего ему не дам. У нас есть время – сутки, – за которое мы должны уничтожить всех наших врагов.

– Безумный план! – выдохнула Славия.

Я кивнул. Добавил:

– Настало время исполнить слово, которое я тебе дал. Славия, мы отправляемся в твой мир, чтобы наконец достать Искариота.

Глава 19

– Я иду с тобой, – тут же воскликнула Славия. – Ты же ведь это понимаешь? И спорить со мной тоже не нужно – бесполезно.

– Я и не собирался, – улыбнулся я.

– И я иду с вами, – тут же подключилась Агнета.

– Это опасно… – начал я, но девушка была неумолима.

– Я иду с вами!

– Я тоже, – добавила Дарья.

– И я, – подытожил Айрон.

Что ж, я не сомневался, что одному мне получится уйти. Впрочем, это даже и к лучшему. Потому что у меня есть только сутки на то, чтобы поймать демона хаоса, который в тысячу раз меня сильней. И он чертовски зол на то, что я запер его в другом мире.

Уже подходя к башне, Славия незаметно отвела меня в сторону и тихо сказала:

– Александр, ты должен понимать, что Искариот все это время не просто так нас там ждал. Он готовился. И он очень зол.

– Я это понимаю, – кивнул я.

Славия кивнула. Было видно, что этого момента она ждала очень долго – она и появилась то в этом мире только для того, чтобы призвать меня на помощь и защитить свой мир. И вот заветный час настал.

Воздух сгустился, завибрировал, пропуская сквозь себя волны невидимой энергии.

– Вперед! – крикнул я, первым шагнув в зыбкую дымку.

Славия, сжимая в руке клинок, последовала за ним без колебаний. Агнета, на мгновение задержавшись, чтобы бросить прощальный взгляд на родной мир, шагнула следом. Дарья переступила порог с выражением сосредоточенной решимости. Замыкал шествие Айрон, его могучая фигура на миг затмила собой свет портала.

Мир вокруг взорвался какофонией ощущений. Ослепляющая вспышка сменилась непроглядной тьмой, звон в ушах заглушил все остальные звуки, а воздух, до этого наполненный ароматом трав и благовоний, стал густым и тяжелым, с привкусом пепла и гнили.

Перемещение было быстрым. И вновь хронозвери прошли нас стороной, испугавшись.

Когда зрение прояснилось, мы уже стояли в иной мире. Над головами висело беззвездное небо, черное, как сажа – целая бездонная пропасть черноты, от которой веяло холодом и безнадежностью. Безжизненная равнина, покрытая серым пеплом, простиралась до самого горизонта, лишь редкие, корявые деревья, словно скелеты, торчали из земли. Холодный ветер, пропитанный отчаянием, пронизывал до костей.

Я огляделся.

Редкие, корявые деревья, больше похожие на скелеты, чем на живые растения, тянули к этому небу изломанные ветви, словно умоляя о капле света. Земля под ногами была серой и безжизной, покрытой толстым слоем пепла, словно гигантский пожар испепелил все живое. Ни травинки, ни цветка не осмеливались нарушить эту монотонную серость. Вдали виднелись холмы, лишенные четких очертаний, словно их кто-то размыл влажной губкой. Они нависали над равниной, как гигантские призраки, скрывающие в своих складках неизвестные опасности.

Тишина, нарушаемая лишь завыванием холодного ветра, давила на уши, казалось, сам мир затаил дыхание, наблюдая за незваными гостями с холодным равнодушием.

– Что… что это за место? – первой спросила Агнета.

Она успела создать небольшой конструкт в виде фонарика, но свет, исходивший от него, казался жалким и бессильным в этом царстве вечной ночи.

– Тенегорье… – мрачно произнесла Славия, вглядываясь в зловещую даль. – Мой мир.

– Кстати, о твоем мире, – запоздало произнес я. – Ты так и не рассказала он нем ничего.

– Так ты и не спрашивал, – пожала плечами девушка.

– Тогда спрашиваю, – кисло добавил я. – Потому что это было бы сейчас как раз кстати.

– Тенегорье – это мир затухающих теней, – начала Славия, и я понял, что сейчас будет экскурс в ее родной мир. – На самом деле это только звучит так пугающее, но на деле все не так. По крайней мере было до того, как искариот не пришел сюда.

– А можешь остановиться подробней на тенях?

– Тенегорье – место, где застревают отголоски былых событий, трагедий и кошмаров. Сильные эмоции насыщены силой, которая так привлекает этот мир и ее обитателей. Эти тени материальны, они могут атаковать, наводить ужас, нашептывать ложные видения. В полумраке обитают создания, питающиеся отчаянием и страхом. Они прячутся в тенях, выжидая момента, чтобы напасть на слабых и уязвимых.

– Поэтому у тебя получалось передавать послания мне через планы бытия, – понял я.

Славия кивнула.

– Но есть и безопасные участки, – продолжила девушка. – Пока ночь – мы в безопасности. Как только выглянет солнце – появятся тени. Вот их нам следует опасаться.

– Есть предположения, где может прятаться Искариот? – спросил я.

Славия пожала плечами.

– Я не знаю. Но есть один старец, который сможет нам помочь.

– Тогда не будем терять времени, – поторопил всех я.

Остальные со мной согласились, и мы направились в путь.

Славия сообщила, что мы идем к некоему Морригану, который обладает очень мощными способностями к поиску. У него же можно было раздобыть необходимых камней для подпитки силы.

Мы двигались сквозь покинутый мир, словно призраки, ступая по пепельной земле с опаской, будто боясь потревожить мертвый покой этого мира. Каждый шаг давался с трудом, не только из-за тяжести пропитанного пеплом воздуха, но и из-за тяжести атмосферы уныния и безнадежности, висевшей над нами удушливым облаком.

Мы внимательно всматривались в окружающую мглу, и лица наши были мрачными и сосредоточенными.

Славия держалась рядом со мной, ее клинок был обнажен и готов к бою. Она двигалась с изящной плавностью хищницы, ее взгляд был острым и настороженным, как у волка, выслеживающего добычу. Знакомые ландшафты Тенегорья не успокаивали ее, а скорее наоборот, усиливали тревогу. Она коротко сообщила, что с момента ее последнего пребывания здесь многое что поменялось.

– Стало только хуже, – добавила она задумчиво.

Айрон шел сзади, его тяжелые шаги нарушали зловещую тишину. Он с нескрываемым нетерпением оглядывал окрестности. Тенегорье вызывало в нем глухое раздражение, он жаждал действия, схватки, которая помогла бы ему выплеснуть нарастающую злость. Если роботы вообще могут испытывать это чувство. Впрочем, раньше я думал, что роботы и магией то владеть не умею, а оказалось все совсем не так.

Агнета плелась в конце группы. Ее глаза были широко раскрыты от страха, она всячески старалась не отставать от остальных, боясь остаться одна в этом мире теней.

Мы двигались медленно и осторожно, как путешественники, идущие по зыбкому болоту, не зная, где под их ногами твердая земля, а где топи отчаяния, готовые поглотить их навсегда.

Минут через двадцать вышли к какому-то давно заброшенному поселению.

– Корвейн… – задумчиво произнесла Славия и замолчала.

Мы двинули по пустым улицам, ощущая на себе тяжесть безмолвных взглядов разрушенных зданий. Дома, некогда украшенные резьбой и яркой краской, теперь стояли обгорелыми руинами, их стены были покрыты трещинами, словно морщинами на лице старика. Разбитые окна зияли черными провалами, словно пустые глазницы, вглядывающиеся в пустоту. Куски обвалившейся штукатурки хрустели под ногами, как кости давно умершего существа.

На перекрестках, где когда-то кипела жизнь, возвышались груды обломков, среди которых можно было разглядеть обрывки тканей, разбитую посуду, ржавые оружие – осколки жизней, прерванных катастрофой.

Даже воздух здесь казался гуще, пропитанный запахом тлена и забвения. Славия, ведущая группу, двигалась осторожно, ее глаза бегали по руинам, пытаясь уловить любое движение, любой звук, который мог бы свидетельствовать об опасности.

– Здесь когда-то была рыночная площадь, – сказала Агнета, показывая на обширное пространство, заваленное обломками и поросшее скудной растительностью.

Предположение оказалось верным – Славия кивнула.

– Я помню, как в детстве приходила сюда с матерью. Здесь всегда было шумно и многолюдно, – ее голос прозвучал тихо, почти шепотом, словно она боялась нарушить тишину мертвого города.

Ветер завывал среди обломков разрушенного поселения, поднимая в воздух вихри пепла. Мы, сбившись в плотную группу, продвигались вперед, вглядываясь в зыбкие тени, плясавшие среди руин.

– Здесь что-то не так, – прошептала Агнета, поежившись.

– Тени… – пробормотал Айрон, всматриваясь в клубящийся мрак. – Они сгущаются…

Это и в самом деле было так. Солнце – блеклое серое пятно, – начало пробиваться из-за горизонта, едва-едва освещая округу. И от фундаментов и стен разрушенных зданий потянулись тени…

Одна из ни отделилась от стены с нездоровым влажным хлюпаньем, словно кусок гниющего мяса оторвался от кости. Тень пульсировала, извиваясь и растягиваясь, словно живое существо, жаждущее вырваться на свободу.

Её очертания были размытыми, постоянно меняющимися, но сквозь эту зыбкую пелену угадывалась гротескная пародия на человеческую форму. Длинные, костлявые руки с когтистыми пальцами вытягивались вперед, словно пытаясь ухватиться за что-то в реальном мире.

Из глубины тени глядели два глаза – не точки света, а провалы бездны, в которых клубилась тьма, лишенная разума и сострадания. Эти глаза не видеть мир, они чувствовали его, ощущали тепло живых существ и жаждали поглотить его.

По низу тени пробегали волны концентрированной тьмы, словно черная жидкость бурлила и кипела под тонкой оболочкой. Иногда эта оболочка прорывалась, и наружу выплескивались струйки тьмы, которые растекались по земле, оставляя после себя следы мертвой, безжизненной почвы.

Но самым жутким была не внешность тени, а аура ужаса, исходившая от нее. Это была не физическая опасность, а нечто более глубокое, проникающее в самые темные уголки души, пробуждающее первобытный страх перед неизвестным, перед тем, что не поддается пониманию и контролю.

Тень двигалась плавно и бесшумно, как призрак, скользя по земле, словно она не имела веса. Она не шла, а плыла, ее движения были гипнотическими, завораживающими, от них невозможно было оторвать взгляд, хотя каждая клетка тела кричала об опасности.

Мы смотрели на нее, впав в какой-то ступор, не веря до конца что такое вообще возможно.

Это было воплощение самого Тенегорья – холодное, бездушное, лишенное света и надежды. И от одного ее вида кровь стыла в жилах, а сердце сжималось от холодного, липкого страха.

– Берегись! – первым среагировал Айрон.

Его громадная фигура загородила собой остальных.

Славия, с изяществом пантеры, скользнула в сторону, ее клинок вспыхнул в призрачном свете. Она атаковала первой, ее движения были быстрыми и точными, как удар змеи. Клинок прошел сквозь тень, не встретив сопротивления, но существо даже не вздрогнуло.

Тень метнулась к нам, когтистые лапы хлестнули воздух, целясь в Агнету, съежившуюся от ужаса.

Но Славия, реагируя с молниеносной скоростью, загородил девушку своей фигурой. Меч вновь свистнул, на этот раз подкрепленный магической огненной основой. Лезвие разрезало тень на две части.

Однако вместо ожидаемого удовлетворения от удачного удара, Славия нахмурилась. Рассеченные части тени не растаяли, а заколыхались, словно жидкая тьма, и в следующее мгновение снова слились воедино. Тварь издала пронзительный визг, от которого зазвенело в ушах. И атаковала вновь, целясь теперь в саму Славию.

– Бесполезно! – крикнула Славия, метнувшись вперед. Ее клинок, заряженный магией, вспыхнул в темноте, оставляя за собой серебристый след.

Девушка не атаковала тень напрямую. Вместо этого ее клинок заплясал вокруг твари, вычерчивая в воздухе сложные узоры, сотканные из света и тени.

Тень, почувствовав опасность, отшатнулась, ее форма запульсировала еще быстрее, словно она пыталась увернуться от невидимых узлов, которыми ее опутывала Славия. В ее провалах-глазах промелькнул страх. Она инстинктивно чувствовала, что этот противник знает ее слабости.

– Тени Тенегорья – это не просто мрак, – голос Славии был спокоен и уверен, словно она не сражалась с кошмарным созданием, а проводила урок фехтования. – Они сотканы из боли, страха, отчаяния. И их можно разрушить, лишь противопоставив им… надежду.

Ее клинок вычертил в воздухе последний узор, и вокруг тени вспыхнул круг лунного света. Тварь издала пронзительный крик, ее форма задрожала, словно от боли, а потом начала расплываться, таять, превращаясь в клубы черного дыма, которые быстро рассеялись в воздухе.

Я с удивлением наблюдал за происходящим. Моя логика отказывалась понимать, как танец с клинком мог уничтожить тень. Но я видел результат, и это было главное.

Однако радоваться было рано.

– Еще одна! – крикнула Дарья.

Из-под обвалившейся крыши полуразрушенного храма вытекла новая тень, больше и гротескнее предыдущей. Она извивалась и пульсировала, словно черный огненный вихрь, и в ее провалах-глазах горела холодная злоба.

Я выхватил пистолет. Но Славия остановила меня движением руки.

– Я справлюсь, – ее голос был холоден, как сталь клинка.

Девушка встретилась взглядом с наступающей тенью и сделала шаг вперед.

Тень бросилась на нее, вытянув когтистые лапы, пытаясь опутать ее своими темными щупальцами. Но Славия была быстра. Увернувшись от атаки с грацией танцовщицы, она атаковала. Ее клинок вспыхнул в темноте, отражая слабый свет кулона Агнеты.

Вместо того, чтобы атаковать напрямую, Славия снова начала свой танец с клинком. Ее движения были плавными, гипнотическими, но за каждым взмахом скрывалась смертельная точность. Она плела вокруг себя паутину из света и тени, заманивая тварь в ловушку.

– Ты питаешься страхом, тьмой, отчаянием, – ее голос звенел в тишине разрушенного города. – Но здесь ты найдешь только свет.

С последним словом она резко выбросила руку вперед, и клинок взорвался ослепительной вспышкой лунного света. Тень издала пронзительный визг, ее форма задрожала и начала расплываться, словно чернила на мокрой бумаге. Но на этот раз Славия не остановилась. Она выдохнула, и изо рта вырвалась струйка серебристого дыма, которая обернулась вокруг тающей тени, словно змея, сжимающая свою жертву в мертвой хватки.

Тень испустила последний, мучительный вопль и растаяла без следа, оставив после себя лишь слабый запах озона и чувство глубокого холода. Славия, тяжело дыша, опустила клинок, ее лицо было бледным, но глаза горели непоколебимой решимостью.

Оглядывая безрадостный пейзаж, Славия почувствовала, как холодок пробежал по спине. Знакомые до боли ощущения: промозглый ветер, привкус пепла на языке, гнетущая тишина, нарушаемая лишь шелестом теней. Тенегорье не изменилось. Оно все так же обнимало пустотой и высасывало жизнь из всего живого.

– Нам нужно укрытие, – голос Славии был резок, отрывист. – И чем скорее, тем лучше. Тени не единственная опасность в этом проклятом мире.

Я, хмурясь, оглянул окрестности. Хотел спросить кого еще тут можно повстречать, но не стал – не захотел пугать остальных.

Славия кивнула в сторону тропы, сглотнув комок в горле. Воспоминания, словно хищные птицы, кружили в ее голове, цепляясь когтями за сознание. Я понял, что ей это место знакомо.

– Я родилась здесь, – словно прочитав мои мысли, сказала Славия. Деревенька Корвейн. Провела в нем большую часть жизни, прежде чем мне удалось бежать.

Ее взгляд упал на руины полуразрушенной башни, видневшейся на фоне темнеющих холмов.

– Там. Крепость Эшгард. Когда-то она была оплотом сопротивления, последним очагом света в этом мире.

– Ты думаешь, там безопасно? – Дарья с сомнением посмотрела на полуразрушенные стены.

– Безопаснее, чем здесь, на открытой местности, – отрезала Славия. – Крепость построена на месте разлома, где тени теряют свою силу. Кроме того, возможно, там остались выжившие. Те, кто помнит меня, кто может нам помочь.

– Выжившие? – Айрон с сомнением хмыкнул. – В этом гиблом месте? Сомневаюсь.

– Тенегорье ломает людей, Айрон, – голос Славии был жесток. – Но некоторые ломаются не до конца. Здесь остались те, кто готов сражаться. Те, кто не потерял надежды.

Она встретилась с ним взглядом.

– Нам нужны союзники, если мы хотим выжить в этом мире и уничтожить Искариота.

В ее голосе слышалась сталь, закаленная в горниле страданий и лишений. Тенегорье не сломило ее, оно лишь укрепило ее волю. И она была готова использовать все свои знания и опыт, чтобы выполнить миссию и навсегда покончить с тьмой, царившей в этом мире.