Текст книги ""Фантастика 2024-117". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Семен Кузнецов

Соавторы: ,Тим Волков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 159 (всего у книги 314 страниц)

– Чтоб меня! – только и смог вымолвить я.

И рванул к сестре. Дарья уже успела набить полные карманы камней, собирала их в руку, не зная куда еще спрятать. Я принялся наполнять свои карманы, но быстро понял, что туда много не влезет. Задумался – как утащить больше?

И глянул вдруг на Пушка.

– Дарья, а твой зверек умеет тяжести носить? – спросил я у сестры.

– Он умеет практически все! – с гордостью заявила сестра.

– Сможешь его… попросить, чтобы он помог нам?

– Чем? – не поняла Дарья.

Я скинул с себя куртку, расстелил ее на земле. И принялся насыпать сверху камнями. Лисенок помогла. Вскоре у нас получилась приличная гора артефактов. Я взял рукава куртки, низ и воротник и стянул на подобие мешка. Получилось совсем неплохо, а главное, что удалось скомпоновать гораздо больше артефактов, чем если бы мы просто наполнили ими карманы.

– Пушок! – скомандовала Дарья.

Зверь послушно вытянулся по стойке «смирно».

– Саша, давай.

Я осторожно подошел к монстру, перекинул самодельный мешок на холку. Пушок стоял послушно, не дергался.

– Смелей! – улыбнулась сестра.

Я распределил вес равномерно на две стороны, чтобы при ходьбе мешок не шатало.

– Готово, – ответил я, осматривая свою работу.

Подумать только, я запрягаю клыкастого монстра словно какого-то ослика! Но самое удивительное, что он послушно это терпит!

– А еще одну сумку выдержит? – вдруг спросила Лисенок.

Дарья оценивающе глянула на зверя, кивнула:

– Пушок, ты выдержишь?

Тот мяукнул.

– Выдержит!

Лисенок скинула с себя куртку, обнажая короткий топик, просвечивающий. Под серым топиком другой одежды не имелось. Пот, проступивший на тонкой ткани, только сильней подчерчивал имеющуюся природную красоту девушки.

– Лишними камни не будут, – произнесла она, поймав мой полный любопытства взгляд.

Я кивнул. Мы насобирали еще, загрузили Пушка. Азарт разыгрался вовсю, но мы не стали мастерить еще одну ношу, понимая, что с таким количеством можем просто не унести всего. Тем более, что по туннелям ходят монстры, а биться против них с тяжелыми сумками в руках не самая хорошая идея.

– Пора возвращаться домой! – довольные полученной добычей, одновременно решили мы.

– Согласна, – кивнула Лисенок. – Только вот каков путь домой?

Этот вопрос заставил нас надолго задуматься – туннель в очередной раз провернулся, меняя свои ходы. Мы смотрели на темный зев туннеля и не узнавали его. Дороги назад никто не знал…

Глава 23

– А как мы пойдем? – медленно проговорила Дарья. – Мы же не знаем куда идти.

– Ты наблюдательна, – едко заметил я.

Из мыслей было только одно – просто идти наугад, авось куда-то нас и выведет дорога. Но разум подсказывал – этот путь в никуда. Так, скорее всего, мы просто зайдем еще глубже, в самые недра, где прячется еще черт знает что и эти монстры, которых мы встретили по пути, покажутся нам ангелочками.

Надеяться сейчас на удачу было опасно. Порой удача в самый ответственный момент может повернуться к тебе не тем местом. А потому нужно придумать что-то другое. Что-то действенное.

Только вот что?

Я глянул на Пушка. Попытаться использовать его нюх? Только он не собака, вряд ли сможет вывести нас наверх, ведь дом его – здесь. Он толком и не знает, как пахнет свобода и поверхность, солнце, трава и ветер с луга. Вот если бы кто-то другой обладал таким же звериным нюхом…

Я глянул на Дарью.

– Чего? – растерялась сестра.

– Говорят, у волков очень сильно развит нюх, – сказал я.

– И что?

– Просто подумал, что было бы хорошо, если бы у нас сейчас появился – ну вот чисто случайно, – волк, который смог бы по запаху определить, где находиться выход.

– Ты на что намекаешь?

– Не намекаю, говорю открыто. Дарья, нужна твоя помощь. И без нее мы вряд ли сможем отсюда выбраться.

– Ты что, хочешь, чтобы я превратилась в оборотня⁈

– Другого выбора у нас нет.

Это было рискованно. Слишком рискованно. Я помнил, как сестра, словно потеряв память, нападала на меня, пытаясь загрызть. Но сейчас нужно было рисковать, потому что иного способа отсюда выбраться просто не было.

– У лис тоже, между прочем, прекрасный нюх! – заметила Дарья, кивая на нашу спутницу.

– Я не истинный зверь, – спокойно ответила Лисенок. – Маши утратили способности к тонким органам восприятия, когда стали жить с людьми.

– Опять мы виноваты в ваших бедах! – воскликнула сестра, подбоченившись.

– Дарья, не отвлекайся, – произнес я. – Нам нужен твой дар.

– Да какой это дар? – грустно отмахнулась та. – Проклятие.

– Только ты сможешь нас отсюда вытащить.

– Ладно, – после паузы нехотя ответила она. – Попробую. Только сразу говорю, что ничего не обещаю. Не так-то это просто в волков превращаться. Отойдите в сторонку, от греха подальше.

Дарья глянула на Пушка, сказала:

– Не бойся. Сейчас будет небольшое преобразование.

И с этими словами начала вдруг дрожать всем телом. Девушку крутило и трясло, словно в приступе эпилепсии. Она даже застонала, протяжно и болезненно. Но видимых метаморфоз мы не наблюдалось.

«Не получится», – огорченно подумал я, глядя на сестру.

И хотел уже было искать новые пути решения проблемы, как Дарья вдруг вновь застонала.

На этот раз стон получился иным, не болезненным и жалобным, а низким, со звериным рыком.

Пушок поджал острые ушки, со страхом глянул на хозяйку. Посмотреть и в самом деле было на что. Тело девушки увеличилось, спина ссутулилась, а голова вытянулась. Выглядело жутко.

Превращение было не простым, я слышал, как хрустят кости, изменяясь, вытягиваясь, принимая новую форму. Лисенок интуитивно дернулась вперед, чтобы помощь Дарье. Но я остановил ее. В процесс метаморфоз вмешиваться нельзя.

Превращение длилось минут пять. Под конец, когда сестра уже была неотличима от волка, Дарья издала протяжный рык, сотрясая своды туннеля. От этих звуков у меня «мурашки» пошли по спине.

– Дарья? – осторожно произнес я, поглядывая на лохматого зверя.

Я помнил, что в прошлый раз мне с трудом удалось признала меня. Хотелось верить, что сейчас сестра все же не переступит грань звериной сути.

– Ты меня слышишь? Понимаешь?

Оборотень кивнул.

Отлично! Полдела получилось. Теперь нужно искать выход.

– Ты чувствуешь свободу?

– Я чувствую луну, – гортанным хриплым голосом ответила сестра. – Она еще спит, но она со мной тут.

Мощная лапа легла на грудь, в область сердца.

– Тогда веди нас туда, где слышен глас луны!

Оборотень издал протяжный вой, отчего Пушок еще сильней вжал голову в плечи. Шумный вдох воздуха – и Дарья рванула вперед. Мы побежали следом.

Поиски выхода сопровождались долгими перебежками и короткими остановками, в которые Дарья обнюхивала воздух, фыркала, что-то нечленораздельное рычала. И вновь – беготня.

– Мне кажется, мы уходим еще глубже, – наконец не выдержала и произнесла Лисенок.

И как ни странно, но я тоже ощущал это. Туннель вел нас все чаще вниз, чем вверх и мы словно в самом деле спускались в какие-то неведомые дебри.

– Дарья, – осторожно позвал я сестру. – Ты уверена, что мы идем правильной дорогой?

– Пути меняются, – хриплым голосом ответила сестра. – Они в движении. Прямо сейчас. Лабиринт. Очень сложный лабиринт. Но мы выйдем.

С этими словами она вновь бросилась вперед.

Нам ничего не оставалось, как последовать за ней.

Мы спустились еще ниже, на этот раз даже не было в этом сомнения. Уклон был крутым и нам пришлось даже тормозить, чтобы улететь вниз. Туннель становился то уже, то вновь расширялся.

А еще ощущался, все сильней и сильней, какой-то странный фон. И чем ниже мы спускались, тем плотней он был. На магические эманации это не походило, но какие-то магические элементы в нем все же присутствовали. И элементы эти мне не нравились. Пепельный, пыльный, отдающий мертвечиной фон, словно мы попали в могилу.

Я уже хотел остановить Дарью, чтобы объяснить ей свои опасения насчет того, что мы все же заблудились окончательно, как вдруг тропа привела нас в странное помещение.

Прямоугольный, большой каменный зал, размерами с самолётный ангар. Сверху свисали огромные сталактиты, словно зубы доисторического монстра. Из пола возле стен поднимались неровные наросты, похожие на пальцы покойников.

А дух мертвечины был просто нестерпимо плотным, удушливым.

– Нехорошее место, – шепнула Лисенок.

Я и сам это понимал.

– Нужно возвращаться, – сказал я, обращаясь к Дарье.

Но она и не слышала меня. Вместо этого вырвала из рук фонарик и направила луч вперед.

И мы увидели Дверь. Именно так, с большой буквы, потому что иначе обозначить это было нельзя. Массивная и огромная, словно предназначенная для великанов, она величественно высилась в конце зала.

Что она тут делает? Кто ее вообще создал?

А главное: проход куда она закрывает?

Мы остановились, принялись рассматривать находку. Посмотреть было на что.

Созданная с нарушением всех правил архитектурного искусства, дверь представляла собой ряд деревянных горизонтальных балок, скрепленных друг с другом одной вертикальной металлической скобой, пробитой шляпками гвоздей. Сами балки были изготовлены из неведомого черного дерева и представляли собой зашкуренные бревна, в человеческий обхват толщиной. Металлическая скоба тоже была любопытной. Сложно представить, какой кузнец ковал ее, а судя по неровностям, шероховатостям и вмятинам ее именно ковали, а не прокатывали на заводе.

Дверь была испещрена различными символами, рисунками и печатями. Внизу была изображена кобра, угрожающе раскрывшая капюшон и злобно смотрящая на нас. Чуть выше – магические руны, плотно переплетенные, ни мне, ни Лисенку не знакомые. Еще выше – человеческие черепа и кости, и вновь руны, на этот ран иные, больше похожие своим начертанием на рыболовные крючки.

По центру двери была изображена восьмиконечная звезда, внутри которой была нарисована луна. От этой луны исходил ровный магический поток.

– Вот на этот зов ты и среагировала, – произнес я, кивая на изображение.

– Это печать… – произнесла Дарья пристально глядя на желтый кругляш.

Сестра была права. Это была магическая печать, массивная, закрывающая собой какое-то древнее заклятие. Я рассмотрел внимательней ее и удивился. Такого сложного переплетения различных видов магии, в основном черной и крови, я еще не видел.

Хватило и минутного изучения, чтобы понять – это была не одна печать. По диагоналям виднелось еще два наплавленных словно бы из воска кругляша, каждый размером с канализационный люк. Еще печати. На одной из них был нарисован крест, а на второй виднелась надпись:

От дѣмонiческаго,

от дьявольскаго,

от бѣсовскаго,

от всѣгубитѣльнаго —

обѣрѣги.

Аминь

Надпись была вырезана ножом, а на нее наложено такого крепкое заклятие, что печать тонко позвякивала от одного только взгляда на нее.

С двух сторон от двери стояли по одной человеческой фигуре. Издали казалось, что это стражники, живые, но словно бы заснувшие на своем посту. Но едва мы подошли ближе, как поняли, что это каменные статуи. Впрочем, стражников они собой видимо и олицетворяли.

Обе фигуры были высотой не менее пяти метров и выполнены так искусно и точно, что невольно наводили трепет. Сумрачный мастер постарался на славу и придал деталям невероятную точность.

С одной стороны стоял худой старик в монашеском одеянии. Вместо лица – череп, обтянутый потрескавшейся кожей. В руках у старика покоился посох, украшенный навершием в виде крюка. С другой стороны стояла фигура чудовища. Человеческое тело с собачьей башкой с раскрытой пасть. Монстр держал в руке цепь, которая свешивалась до самого пола.

– Это еще что такое? – только и смог вымолвить я.

– Нехорошее место, – повторила Лисенок и только теперь я понял, что она до чертиков напугана, только старается не подавать виду.

– Дарья… – позвал я сестру.

– Эта луна, – произнесла девушка, указывая на центральную печать. – В ней словно частичка настоящей луны.

– Нам нужно уходить. Не нравится мне эта дверь. Еще более не нравятся мысли о том, что может быть за этой дверью.

– Я должна посмотреть печать, – сказала Дарья.

И не дожидаясь ответа пошла вперед.

Но не прошла и пяти метров, как черная магическая волна, мощная, всепоглощающая, рванула со стороны дверей и накрыла нас. Я ожидал, что будет неприятно – покалывание лица, может быть, несильная отдача. Скорее всего какое-то защитное заклятие. Но волна оказалась такой сильной, какую я никогда до этого не испытывал.

В глазах вспыхнуло пламя, а потом мгновенно потемнело.

И реальность начала таять и рассыпаться на куски. Однако на ее место тут же начали приходить какие-то странные обрывки то ли видений, то ли снов, то ли еще чего-то такого, чему и названия нет.

Я видел надвигающуюся с горизонта черную непроглядную тучу, в которой было зло. Это просто пришло как понимание, без всяких видимых причин. Туча накрывала города и в тот же миг от них не оставалось ничего, лишь руины и смерть. Невероятная сила. И неостановимая.

Я слышал крики людей, детский плач, мольбы о помощи. Но туча все шла и шла, не останавливаясь ни на минуту.

Обжигающая пощечина привела меня в чувство. Я раскрыл глаза и в тот же миг что-то влажное, мягкое начало облизывать мне лицо. Надо мной нависли Лисенок и Пушок. Первая растирала ладонь, которой огрела, второй радостно высунул язык, готовый вновь его применить.

– Как вы себя чувствуете, мой господин? – спросила девушка.

– Нормально, – сдавленно ответил я.

С трудом поднявшись, я осмотрелся.

– А где Дарья?

– Она сказала, что отсекла ложный зов и нащупала истинный голос луны.

– Чего? – не понял я.

– Она нашла путь назад.

Мы пошли прочь от этого проклятого места. Что там за дверью я даже знать не хотел, но понимал: высвободишь это – и уже точно никогда не остановишь, потому что не хватит никаких сил.

Тяжелая контузия проходила нехотя. Морозило виски. Но после небольшой пробежки, которую нам устроила Дарья, боль, слабость и головокружение нехотя отступили. Теперь мы начали заметно подниматься – путь был трудней и забираться было тяжело. Пару раз мы останавливались, но не для того, чтобы уловить след – сестра его чувствовала теперь безошибочно. Мы ждали, когда успокоятся ходы, перейдут в спокойное состояние.

В какой-то момент я начал чувствовать, что воздух становится не таким спертым, пахнущим землей. Казалось, что где-то рядом есть приток свежего кислорода.

Не ошибся.

Пройдя еще несколько сотен метров, я вдруг увидел впереди слабы свет.

– Лестница! – выдохнул я, не веря собственным глазам. – Мы дошли!

– Дошли, – тяжело ответила Дарья.

Она уже не могла держать свой образ и вновь обращалась в человека. Намеренный переход в оборотня высосал из нее почти все силы.

Я закинул руку сестры на плечо, помог дойти до лестницы. Потом повернулся к зверю, сопровождавшему нас.

– Пушок, тебе придется остаться здесь. На воле тебе опасно быть. Тут – безопасно. К тому же мы скоро придем, принесем тебе чего-нибудь вкусно.

Зверь понимающе кивнул. Радостно гавкнул.

– Вот и отлично, договорились!

Лисенок помогла поднять Дарью наверх, и мы вышли из башни.

Однако радость наша была не долгой. За оградой вдали виднелась машина – значит Велимира Ивановна и Амадей уже вернулись. Нужно поспешить.

Я кивнул Лисенку, и та прошла в дом через черный вход. Мы – следом.

Но проскочить в свои комнаты на мне удалось.

– Александр, Дарья! – воскликнула Велимира Ивановна, увидев нас в коридоре дома.

В руках у тети был большой бумажный пакет с логотипом одной безумно дорогой и модной компании.

– Вы куда запропастились?

– По делам ходили, – сухо ответил я.

– По каким еще делам?

Я не стал отвечать – много чести. Хотелось как можно скорей добраться до душа и встать под теплые струи воды, а не вот это вот все.

– Нам нужно серьёзно поговорить, – настойчиво произнесла тетя.

Тут же подошел и Амадей.

– Уверены, что действительно хотите устроить этот разговор? – холодно улыбнувшись, произнес я.

– Да! – воскликнула Велимира.

– Ну что же, хорошо. Давайте поговорим. Только разговор будет коротким.

Волна холодной ярости начала подниматься откуда-то снизу, затемняя взгляд пеленой злости.

– Но…

– Прошу не перебивать.

Велимира Ивановна ошалела от такого напора и только открывала рот, словно выброшенная на берег рыба.

А меня несло, я исходился желчью и сарказмом.

– Первое, – сказал я, пронзая взглядом тетку. – Сегодня я сдал экзамен и получил тотем рода. Вижу радость в ваших лучезарных глазах, дорогая наша тетя Велимира Ивановна и предчувствую горячие слова поздравлений и радости из ваших уст. Прошу – не нужно, это пустое. Хочу лишь сказать, что более мы не нуждаемся в вашей опеке. Я, как полноправный совершеннолетний представитель рода Шпагиных, с этого самого дня беру все заботы о роде на свои плечи. А вам нужно отдыхать, вы и так слишком долго несли это нелегкое бремя.

От такого поворота событий у Велимиры Ивановны еще больше округлились глаза, хотя казалось бы – куда еще больше?

– Второе. Благодарю за заботу, но все ваши сделки, которые вы вели от имени рода Шпагиных, с этого самого времени аннулируются. В том числе и договоренность с Собакевичем.

– Но…

– Полученные от него деньги вы верните ему сами, ведь вы же их на хранение у себя оставили, верно? А долговой вексель оплачу я. Господин Собакевич был так добр к нашему роду, что выкупил его, представляете какой щедрой души человек?

Велимира начала икать.

– Третье. Наш род был рад видеть вас в гостях, но мы понимаем, что вы очень сильно соскучились по своему родовому гнездышку и нисколько не будем огорчаться, узнав, что вы уезжаете от нас прямо сейчас. И даже не обидимся на то, что вы больше никогда к нам не приедете более, решив посвятить всю себя здоровью и выращиванию длинноплодных огурцов, чтобы иногда чувствовать силу земли. Ведь правда, сестренка?

Я повернулся к Дарье.

– Правда, – кивнула она.

– Четвертое, и последнее. Отблагодарить я вас могу только устно, на словах, без финансового подарка, ведь согласно наследству вам ничего не досталось. Да и у нас что есть? Только ветхий дом весь в долгах, да старая полуразрушенная башня. Обычная башня, ничем не примечательная.

– Да что ты, черт возьми, себе позволяешь, щенок⁈ – нервы Амадея не выдержали, он рванул ко мне.

Но остановился в паре метров от меня – было от чего. Два ствола уставились прямо ему в лицо.

– Не советую делать резких движений, – сухо произнес я. – Сегодня у меня был тяжелый день, и я нервный. А когда я нервный, то могу невольно сжимать пальцы – от злости. Вы ведь не хотите, чтобы я сжимал пальцы? Не хотите?

И небрежно потряс перед его лицом пистолетом. Это подействовало, Амадей вытянулся в лице, побледнел. Прошептал:

– Не хочу.

– Вот и отлично. Кстати, вы ведь тоже уже опаздываете на поезд, не так ли?

– Я…

– Мы были рады вас видеть, Амадей, у себя в гостях. Но как говорится, в гостях хорошо, а дома лучше. Вот и езжайте. Да поторопитесь, мы бы не хотели, чтобы вы опоздали на рейс.

– Так ведь…

– Прощайте, Амадей, – я помахал одним из пистолетов.

Мужчина нервно глянул на Велимиру, потом резко развернулся и пошел прочь.

Я глянул на тетю.

– Вы слышите?

– Что? – растерянно спросила та.

– Звук. Протяжный такой. Это же ваш поезд! Он сигналит вам, дорогая тетушка, как бы говоря: «поспеш-ш-и-и! поспеш-ш-и-и!»

– Ты еще за это ответишь! – прошипела Велимира Ивановна и двинула следом.

Отлично. Одну проблемы решили. Теперь оставалась еще одна. И ее я собирался решить как можно скорей.

Глава 24

После невероятного похода в лабиринты подземелья хотелось отдохнуть. Но отдыхать было некогда. Дарья переоделась, вышла из комнаты. Настроение у нее было приподнято.

– Ты куда? – спросил я ее.

– Нужно покормить Пушистика. Да и камни забрать.

– Ты же не планируешь, что он будет жить здесь?– быстро понял я замысел сестры.

Дарья не ответила, но выразительно посмотрела на меня так, что сразу все стало понятно.

– Дарья!..

– Ну что? Он же хорошенький! Пушистик!

– Это зубастое чудовище из подземелья с мощными лапами, способными перебить хребет крупному человеку! Ему нельзя находиться здесь!

– А он и не будет, – произнесла сестра. – Он будет в башне, внутри. Охранять. Такой вариант тебя устроит?

Я задумался. Нехотя кивнул.

– Хорошо. Но только чтобы ни шагу из башни!

– Ура!

Сестра набросилась на меня, принялась обнимать.

– Ладно, перестань. Пошли, еще камни нужно забрать. И Пушистика твоего накормить, чтобы он нас ночью не сожрал с голода!

Мы заглянули на кухню, где нас внезапно ждала вся прислуга.

– Александр Константинович! – произнес дворецкий дрожащим голосом.

– Что-то случилось? – напрягся я.

Никогда не приходилось видеть их в таком странном возбужденном состоянии.

– Случилось, – кивнул он. – Счастье случилось! Спасибо вам огромное, что прогнали эту… Велимиру Ивановну, будь она неладна! Извините конечно, что мы так про нее говорим, но сил уже никаких больше нет! Она же кровь у нас пила! А вы… вы отправили ее куда подальше! Спасибо вам большое! И еще раз извините за эмоции, они искренние и поэтому такие.

Такое признание меня удивило, но прислугу я понял. Тетка не давала покоя не только мне, но и им.

– Благодарю за откровенность, – ответил я после некоторой паузы. – Что ж, тогда предлагаю сегодня устроить праздник по такому поводу!

Домработники радостно поддержали такую инициативу и тут же засуетились. А мы взяли из холодильника пару килограмм телячьей вырезки и направились к башне.

Пушок встретил нас радостным лаем, за что получил суровый выговор от меня.

– Пушок! Чтобы никаких лишних звуков!

– Ну похоже же на собачий! – принялась заступаться Дарья. – Пусть думают, что тут у нас сторож. Пушок, дай голос!

Монстр вновь залаял, на этот раз совсем неотличимо от пса.

– Ладно, – согласился я, скармливая чудовищу вырезку.

Пушок поглотил ее сразу, одним куском, почти не жуя.

– Ты знал, что там, под башней, такое есть? – спросила Дарья, кивая на камни.

– Случайно узнал, – ответил я. – Нашел один камешек, сопоставил всю информацию и понял, что башня не простая.

– Я, если честно, не относилось ко всем этим легенда и сказкам Луки серьёзно. Не воспринимал их. Думала, что это все просто выдумки. А оказалось… Сколько же их там много было! И мне кажется, что это только малая часть.

Я кивнул. Вспомнились слова отца о том, что под башней есть несметные сокровища (особенно на каком-то пятом уровне, чтобы это не значило). Помнил и про опасности. Да, их тоже имеется там в преизбытке. Чего только одни поворачивающиеся туннели стоят! А двери, или Врата… От одного только воспоминания о них по спине пошли «мурашки». Странное и даже пугающее строение. И даже думать не охота что они закрывают.

– Пошли, нам пора, – сказал я, забирая связки с камнями.

– Пушок, я вечером навещу тебя. Веди себя хорошо! – произнесла Дарья, погладив монстра по холке.

Тот облизал сестре руку. Потом принялся моститься возле дальней стены, где были навалены старые истлевшие тряпки. Устроивший поудобней, монстр сытно зевнул и довольно скоро захрапел.

«А что, не так уж и плохо, – подумал я, глядя на спящего монстра. – Даже если кто-то захочет проникнуть сюда, то его будет ожидать такой вот сюрприз – настоящий монстр, охраняющий башню и вход в подземелье».

Мы вернулись домой.

– Саша, а не отпраздновать ли нам в честь твоей сдачи экзамена и получения тотема рода? Но не в узком кругу – только ты да я и счастливая прислуга. А что-то более масштабное. Может быть, бал?

– Что? Бал? – я скривился от этого слова. – Нет, только не это кефирное скучное мероприятие. Вечеринка! Вот что нам нужно!

На самом деле устраивать вечеринку у меня не было никакого желания. Это было прикрытием для одного дела, которое я задумал.

– Отлично! – обрадовалась Дарья. – Тогда пойду сообщу дворецкому, чтобы готовил что-нибудь вкусненькое. И друзей обзвоню.

– А мне хоть можно кого-то из своих пригласить?

– Конечно! – рассмеялась Дарья.

– Ну хоть на этом спасибо!

Сестра убежала в кухню. Я же задумался. Нужно сделать два телефонных важных звонка.

Я глянул на часы. До первого собеседника еще ждать пару часов. Значит можно сначала позвонить Собакевичу. С ним нужно разобраться окончательно.

Я сделал глубокий вдох, достал телефон и набрал нужный номер. Неприятное не стоит оставлять на потом, его лучше делать сразу, иначе потом оно будет вонять еще сильней.

– Слушаю? – раздался в трубке знакомый голос.

Я выдохнул и начал разговор.

* * *

И вновь встреча с Собакевичем. Мне хотелось расквасить ему нос, но делать этого сейчас никак нельзя. Сиюминутные эмоции пройдут, а вот дела, сделанные из-за них, останутся надолго. Сейчас нужно сыграть с холодным разумом.

– Вы угрожали мне, – ледяным тоном произнес Собакевич, без всякого приветствия, едва подойдя.

Глава рода, надо отдать ему должное, прибыл быстро, не заставив себя ждать. Но в этом жесте вежливости не было ни грамма, только холодная расчетливость и жажда наживы. Он знал куда и зачем шел.

– В последнюю нашу встречу вы мне угрожали.

Я едва заметно улыбнулся. Старый ход, бородатый. Набивать себе цену таким способом – признак дурного вкуса. А вот так, прямо с ходу, в начале встречи – еще и мещанство. Ну что же, кто как умеет играть, тот так и играет.

– Видимо вы не совсем меня правильно поняли, раз решили, что я вам угрожаю, – ответил я. – Поверьте мне, я никому никогда не угрожаю, это не в моем стиле. Я просто говорю правду. И многие расценивают ее как угрозы. Смешно, не правда ли?

Собакевич от такого поворота растерялся. Смешно ему точно не было.

– Что же это…

– Раз вы сюда пришли, то значит готовы к продолжению нашего разговора. Меня радует это ваш выбор. Он говорит о том, что с вами можно договориться. А те, кто умеет договариваться, тот умеет и считать деньги.

Упоминание денег заставило глаза Собакевича загореться жадным блеском.

«Ага, значит попал точно в цель», – отметил я.

Туда и нужно дальше бить.

– Назовите сумму, которую вы заплатили за выкуп долгового векселя, – сказал я.

Собакевич молчал.

«Скупердяй, – понял я. – Пытается набить цену до максимума. А это уже нужно пресекать, причём кардинально».

– Хотите отмолчаться? – спросил я. – Что ж, это ваше дело. Но прежде, чем попросить вас уйти, я скажу одну вещь напоследок, чтобы вы кое-что уяснили. Велимиры Ивановны здесь отныне нет. Теперь я представляю фамилию Шпагиных. И Дарью я вам не отдам. Даже если вы захотите устроить кровавое побоище. Вы хотите устроить кровавое побоище?

Собакевич на мгновение растерялся. Такого поворота событий он явно не ожидал и не думал, что попытка со свататься с моей сестрой может, даже чисто теоретически, привести к разборкам такого масштаба. А я сейчас не иллюзорно намекал ему на войну. Да, я слишком рисковал, бросаясь такими словами. Но за долгие годы своей профессии я научился тонко чувствовать людей. И сейчас я чувствовал, что Собакевич даст заднюю. Он, хоть и глава рода, и калач прожженный, но все же по своей натуре трус. Причем трус осторожный. То есть тот, кто все несколько раз взвесит, проиграет возможные варианты событий, а потом отступит, поджав хвост. К тому же деньги его интересуют гораздо больше.

Не ошибся.

Собакевич тряхнул подбородком, выпятил губу. Произнес:

– Нет, устраивать кровавое побоище не в моих интересах.

– Это верный выбор, – мягко кивнул я.

Это тоже такой психологический ход – трусы не хотят выглядеть трусами в собственных глазах, поэтому их выбор нуждается в одобрении.

– Верное и мудрое решение.

На лице Собакевича даже заиграла едва заметная улыбка.

На самом деле воевать с ним мне было не выгодно. Что я мог противопоставить силам его рода? У него наверняка есть наемники. А у меня? Только придурок-братец, который при первой же возможности заказал меня киллеру, да сестра, умеющая превращаться в оборотня. Объективно наш род был слабее рода Собакевичей. Поэтому – только дипломатия. Причем на грани фола. Чем наглей, тем больше шансов показаться непобедимыми.

– Так сколько стоит долговой вексель? – мягко поменял я тему беседы.

– Двадцать пять миллионов, – ответил Собакевич и мне пришлось собрать в кулак все мое самообладание, чтобы не выдать эмоций.

Деньги не маленькие. Весьма немаленькие.

Но их нужно отдать. Именно отдать. Без иного выбора. Потому что именно с этого шага начинается новая страница в истории рода Шпагиных. И нужно сделать так, чтобы она была правильной. Попытаюсь обмануть Собакевича – поползут нехорошие слухи среди аристократов. Убью – никто не захочет больше иметь с нами дела. Но если же все будут знать, что род Шпагиных держит свое слово и долги отдает, то я получу то, что гораздо ценнее денег – репутацию.

– Вот тут – около килограмма камней, – я протянул Собакевичу куль с добытыми артефактами.

– Камней? – не понял собеседник, растеряно взирая на грязную куртку, в которую были сложены ценности.

Да, со стороны это наверняка выглядело не очень – не чемодан с деньгами и не ларец с золотом.

– Артефакты, – пояснил я. – Черный аконит.

– Черный аконит⁈ – не поверил собственным ушам Собакевич.

– Он самый.

Он вновь глянул на куль, но уже совсем другим взглядом.

– Где вы столько взяли?

Верно, килограмм черного аконита, редкого артефакта, который на рынке можно продать за кругленькую сумму, теперь пленил взор.

– Это к делу не относится. Вам лишь нужно знать, что камни законные. Ну так что, наша сделка считается состоявшейся?

– Конечно! – тут же выдохнул Собакевич.

– Тогда верните вексель.

Трясущимися руками Собакевич извлек бумагу с гербовой печатью из внутреннего кармана пиджака. Протянул мне. Я взял ее, сам отдал камни.

– Какие огромные! – глава рода не сдержался, запустил руку в куль, достал наугад один из камней.

За такой, при наличии хорошего покупателя, можно выручить тысяч семьсот, не меньше. А если еще и огранку заказать, то все восемьсот.

– Вопрос с долгом снят! – радостно произнес Собакевич.

– Вот и отлично, – ответил я и на его глазах разорвал вексель.

Собакевич на мгновение растерялся. Даже открыл рот. Еще бы! Я только что разорвал двадцать пять миллионов. Но за эти деньги вернул во владения рода его дом. Так что сделка честная.

– До свидания, – только и смог выдавить из себя Собакевич.

– Прощайте, – не скрывая презрения, бросил я.

И пошел в дом.

Итак, вопрос с Собакевичем решен. Оставался только Искариот. И вопрос это весьма важный. Жизненно важный.

Биться с ним едва ли получится. Первая попытка была не самой удачной и только вмешательство Кривощекина позволило избежать смерти. А значит мне нужна защита. Причем мощная. Наемники? Маловероятно, что даже самые сильные способны помочь. Но от них я все же не буду отказываться, они нужны будут чтобы отсекать мелких уродов, типа Велимиры, Амадея или Бориса, если тем вдруг вздумается вновь открыть против меня рот.

А вот какое-то мощное защитное заклятие вполне сгодилось бы.