Текст книги ""Фантастика 2024-117". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Семен Кузнецов

Корепанов открыл карты и просто и незатейливо попросил людей отдать ему до весны в работу. Как оказалось – дела у заводов Лугининых шли не очень. Наследник не уделял производству ни внимания. ни средств, от чего дела приходили в упадок. А спрашивали всё с управляющего, вот он и крутился, как мог – стараясь удержать производство на плаву. Секретарь откровенности не оценил и стал бить по больному, предрекая заводам скорый упадок и как следствие – смену владельцев. И не давая гарантий, что Корепанова оставят управляющим. Особенно негодуя на перспективу использовать квалифицированный труд мастеровых на тяжелых работах, с которыми впору любому холопу управиться.

– Да вы посмотрите на него, какой он мастеровой!? – Запальчиво вскричал Корепанов, показывая пальцем на Захара, ничуть не стесняясь его присутствия. – По роже же видно, что всю жизнь возле лошадей провел!

Председатель еле сдержался, лишь понимание того, что дальнейшее благополучное существование деревни зависит от его выдержки и благоразумия – удержало от опрометчивых поступков. А диалог секретаря и управляющего скатывался в банальный срач, в реалиях восемнадцатого века. Как диалог Паниковского и Балаганова: «Ты кто такой? – Нет, это кто ты такой!?»

Расстались на оптимистичной ноте – каждый был уверен в своей правоте и обещал в будущем посрамить оппонента. Грозя карами и репрессиями сверху. Корепанов угрожал прибытием солдат, на что секретарь лишь усмехался. Тем не менее, самоуверенность секретаря передалась Захару, да и купец оказался не так прост, даже если по секретарю судить. Отсрочку они получили, если верить секретарю и могли заниматься своими делами, некоторое время и с осторожностью. Вариант с солдатами не исключался, по оговоркам секретаря.

– Я вчера вечером имел аудиенцию у Михаила Павловича, с милостивого разрешения докторов, – выйдя от управляющего, доверительно сказал секретарь – и он определенно идет на поправку! И не с такими тяжбы вели, не волнуйтесь! Лишь бы Михаил Павлович поправился!

– Твои слова, да богу в уши! – С толикой сомнения ответил Захар. – Надо домой поспешать, глубокой ночью ведь возвратимся.

Ободренный и вдохновленный, пусть неоднозначно, но проведенными переговорами – дал добро пробежаться по лавкам. Лёха очень просил, упирая на то, что Галка его на порог не пустит без моченой клюквы и селедки. Егор тоже подключился к этим просьбам, вспомнив про Ксюшу. Захар лишь благодушно махнул рукой, сказав управиться побыстрее. И домой!

Глава 27

18 декабря 1796 г.

– Ну что, доктор, теперь не умру? – Всё еще слабый купец улыбнулся зашедшим утром врачам.

– Как это не умрёте? – Возмутилась Маня, пришедшая с врачами, как практикантка. – Обязательно умрёте! Мы все умрём! Но не сейчас, мы вас обязательно на ноги поставим!

– Маня! – Одернула её Марина. – Готовь шприц, сейчас инъекцию будешь делать, внутримышечно.

Та, засопев в медицинскую маску, загремела инвентарем. Анатолий, кивнув Марине, теребившей в руках фонендоскоп, обратился к Губину:

– Задирайте рубаху, Михаил Павлович, сейчас Марина Сергеевна вас прослушает. Ну-с, как сегодня себя чувствуете? Смотрю – оживились! Кризис миновал, сейчас на поправку семимильными шагами!

– Не поверите, Анатолий, с утра понял, что на поправку пошел! Ваше лекарское искусство с того света вытащило! Уже и не чаял!

– Увы, запасы лекарств у нас не вечны, – развел руками хирург, – вот молодежь учим, народную медицину вспоминаем, топчемся на месте пока. По хорошему – надо наши знания передавать другим, вместе развивать лекарское дело, а мы тут сизифовым трудом занимаемся…

– С моей стороны, Анатолий, всяческую поддержку окажу! А не молода ли пигалица сия? – С опаской посмотрел на Маню со шприцем в руках.

– Не волнуйтесь, Михаил Павлович! У Мани рука легкая, вы не помните, она и вчера вам инъекцию делала. Переворачивайтесь, спустите порты.

– Я, дедушка, – дрожащим от обиды голосом произнесла Маня, протирая ягодицу купца ваткой со спиртом, – уже два с половиной месяца занимаюсь! Мы пять дней несчастного дядю Васю в прозекторской резали, анатомию изучали!

– Эвона как! – Поразился Губин. – Ну раз для науки такое надо… Ты уж поаккуратней, внучка! Мне ещё на этом гузне обратно в Москву ехать! Как всё?! Храни тя Господь, милая!

Отослав Марину с Маней, хирург присел на край кровати:

– Вижу, Михаил Павлович, у вас много вопросов к нам? Подождите немного пожалуйста, у вас только кризис миновал. Пневмония у вас, ослабленный иммунитет на нервной почве, путешествие через пол-страны зимой – вот все и наложилось одно на другое!

– А книги, книги ваши можно почитать!? Чем просто бока отлеживать. И секретаря моего можно ко мне прислать? Не знаю, привиделось или взаправду говорили с ним, что неприятности у вас с заводской управою?

– Я бы вам покой всё таки порекомендовал! – Построжел голос Толи. – Вчера ваш секретарь ездил с нашими в завод, чем кончилось – не знаю, ночью поздней приехали, отсыпаются. Но раз Председатель его к себе на постой определил после поездки – помог видимо. Пришлю его, но вы хоть денек ещё полежите спокойно, посмотрим на динамику, и если ухудшения не будет – завтра вам посещения позволю. Наши тоже к вам рвутся. – Усмехнулся.

– Анатолий! – Умоляюще запросил Губин. – Я к вам больше пол-месяца добирался! Такое в этом учебнике прочитал! На самом интересном месте оборвалось! Что дальше то было?! Гложет меня, узнать хочу!

– Ничего, Михаил Павлович, от ещё одного дня ничего не изменится! А что до знаний, давайте я вам теорию, весьма популярную у нас, расскажу. О эффекте бабочки…

– Вот так, само наше появление уже могло изменить историю этого мира. – Стал закругляться через полчаса Толя. – И дальше эти изменения будут только нарастать, как снежный ком. Вы ведь, подозреваю, с нашей помощью вознамерились капиталы умножить? Здесь я вам не советчик, тут как с нашим руководством договоритесь. Мне ближе дело медицины, ту же детскую смертность в стране снизить, да лекарское дело поднять.

– Бог с ними, с деньгами! – Замах руками купец. – С собой в могилу не унесешь! Вы только скажите, что вам для вашей медицины надо – всем посодействую!

– Пока лучшим содействием будет, если вы хоть сутки в покое полежите! – Вновь строго сказал Толя. – Обещал вас на ноги поднять, соизвольте соблюдать врачебные рекомендации!

Хирург вышел из палаты и в смотровой застал Анисима и Егора, которых держала и не пущала Света.

– Да что такое, мужики! – Возмутился Толя. – Нельзя пока к нему! На работу – это туда! А ты чего приперся? – обратился он к Егору. – вы же чуть ли не под утро приехали, чего не спится?

– Да меня Ксюша разбудила. – начал тот оправдываться, – чтоб режим дня не сбился, есть у меня такое, днем посплю потом всю ночь не могу уснуть. Я по личному вопросу пришел! – Добавил, покосившись на Анисима.

Дед ушел, недовольно ворча на ходу: «Попросите у меня ещё чего, с разбегу выложу! Сами купцу в уши дуют, охмуряют! А мне сиротой казанской приходиться выпрашивать на сельское хозяйство! Сдохнете со своей медициной и химией с голоду!»

– Ну чего тебе, Егор, выкладывай, – устало спросил Толя. – зашиваюсь просто, надо ещё занятия провести для врачебной группы.

– Я за брата Серёгу беспокоюсь, он мало того, что нервный, так всякими навязчивыми идеями одержим. С уклоном в насилие!

– В случае с Серёгой – это нормально. – Успокоил Толя. – Без таких людей популяция обречена и рано или поздно погибнет. Не от внешних угроз, так от внутренних. Я с ним поговорю, конечно, присмотрюсь. Но честно скажу, у нас в кого не ткни – у всех пограничное состояние, обстановка и фон располагают. Я и сам того, нет-нет да ловлю себя на том, что фляга брызжет слегка. Ты, кстати, хвастался, что есть у тебя в запасах настойка на золотом корне? Неси, купца будем в себя приводить!

– Есть, будет. Тут это, Толян, у меня со сном проблемы и нервы ни к черту, тут в казаки записали ещё. Может, дашь таблеточек, а?!

– Нету-нету! – Возмутился Анатолий. – Мало! Иди-иди отсюда! Физическая работа днем, стопку настойки на ночь и секс с любимой женщиной! Всё! Вот тебе моя командирская зарука! Уходи, не доводи до греха!

Ворча подобно Анисиму – Егор покинул негостеприимную сегодня больницу: «Попросите у меня вискарика!» – Мстительно думал он по пути к гаражу: «Таблетки зажали! А меня, может – завтра на войну!» Посмотрев, что работа на винокурне идет в штатном режиме, добыча сахара из свеклы тоже не останавливается – забурился в каптерку кладовщика. Поспать, пользуясь отсутствием Расула и тестя. Наказав Федусу толкнуть его, при появлении начальства.

Поспать толком не получилось – только уснул, как разбудил грохот и лязг пневматического молота в кузне. Прошел в кузню, там было столпотворение, Расул колдовал с молотом, остальные тоже без дела не сидели. Отозвал в сторонку Саню экскаваторщика, позвал его чаю попить, покурить в каптерке. Узнать, чего затеяли.

– Так шашки куют, – удивился Саня вопросу, – ты чем вчера слушал? Нам двадцать одну надо и две в подарок сделать, Пантелею и Вахромею. Ну а они, по замыслу – такую рекламу сделают, что только успевай ковать. И наконечники для багров сладить надо, после рождества все поедем наконец то – нормальную рыбу добывать! Мне, если честно – эти голавли на закидушку никакой радости уже не доставляют. Конвейер какой-то, лунки пробурил – поставил, через два дня приехал – достал, лунки подновил. Я и ездить перестал, это не рыбалка а какая-то игра в поддавки. Вот осетра добыть… – Саня мечтательно закатил глаза.

Мешаться под ногами – последнее дело, Егор решил улизнуть подальше от шума, но был перехвачен Федусом, по большому делу, как тот выразился.

– Ну, пошли в каптерку. Чаю ещё можно попить, да перекурить. Секретное дело то? – Подмигнул Егор.

– Не очень, но да. Посоветоваться надо, Егор! – Замялся тот.

– Айда тогда, а то у меня тоже дел много. – Дел, если честно говоря – у Егора не было, но чего-то хотелось, этакого. И явно не сидеть в гараже, под аккомпанемент молота.

Выпили чаю, закурили, а Федус так и мялся, не решаясь приступить к «серьезному разговору».

– Хорош уже титьки мять, Федус! Выкладывай, что у тебя стряслось? – Поторопил Егор.

– Помнишь, как нас от башкир вызволил? – Решился наконец Федус.

– Такое не забудешь! – Поежился Егор, вспоминая поездку в Верхние Тыги и ночь в обнимку с бараном. Или даже с овцой. – Ты чо вспомнил то? Кто старое помянет… Ты свой косяк искупил, вообще хочу тебя старшим ставить. Меру соблюдаешь. Знаю, знаю – как самогонку гнать, да чутка не взять, – усмехнулся, – работу туго знаешь. Вон у тебя как Вася летает, да и остальные не сидят без дела. На пользу пошел плен башкирский?

– Не поверишь, Егор – всю жизнь в голове прокрутил, как до такого докатился. И на место встало всё, сейчас сам видишь!

– Как не поверю, у самого так было, – охотно поддержал Егор, – вот в ИВС как-то не догонял, на централе тоже по барабану было. А как в лагерь по этапу приехал, так всё осознал. Полтора года ещё закреплялось осознание это. Давай, чего там у тебя стряслось?

– В плену когда нас держали, нас с Васей там баба одна жалела. Подкармливала, вдова она. Дочка у ней сейчас у нас живет, учится. Приезжала два раза, мы с ней столковались уже. Да и с дочкой её я лажу. Умная девка, привечаю её, помогаю и она ко мне как к отцу. Родного то и не помнит. Такие вот дела, Егор, хотим жить вместе, к себе её забрать мыслю. За неё лошадь дадут и пять баранов. И дочка не у чужих людей будет жить, а в своем доме, при матери. Ну и я. – Разродился Федус необычно длинной речью.

– Поздравляю! Совет да любовь! – Егор действительно порадовался за Федуса, и так исправился, а если жену ему, то тем более остепенится. По себе знал. – Дом у тебя же нормальный, родительский, скотину есть где держать.

– Вот я как раз по поводу дома! Лошадь то Анисиму сдам, на кой она мне, возиться с ней. А вот баранов держать – стайку поправить надо. И дома ремонт нужен, я ведь запустил его за несколько лет, когда гужбанил. – Пригорюнился Федус. – Досок бы мне с пилорамы, штук двадцать дюймовки. И Никиту на два дня, чтоб там всё вычистил. Он один черт больше скулит здесь при гараже, чем работает. А там у меня всё грязью заросло, самое то для него, чтоб встал на путь исправления.

– А он у тебя работать то будет? – Засомневался Егор. – С досками, сейчас к тестю зайду, договорюсь, вечером заберешь. С Никитой тоже без проблем, забирай, если сможешь заставить пахать.

– Ты чо! – Возмутился тот такому недоверию. – У меня петухи в бараке как электровеники летали, чем депутат хуже их!? От души, Егор!

Не откладывая, навестили Никиту. Егор обрадовал того перспективой исправительных работ, предупредил мужиков, чтоб отпустили того с Федусом. Депутат привычно повалился в ноги, стеная: «За что меня к этим уголовникам?! Я ведь работаю!» «Считай это командировкой, исправительной» – назидательно заметил Егор: «и смотри там, не филонь, сам знаешь, что уголовники неженатые с тобой сотворить могут. Мы им потом, конечно, попеняем на это. Так что всё в твоих руках!» А Федус поднес к носу Никиты кулак: «Ты за метлой то следи обсос, я в отличие от тебя – родину не предавал!»

Егор пошел к тестю, на пилораму, надеясь застать того там и договориться насчет досок. Там было ничуть не тише, чем в гараже – визжала циркулярка, заглушая гомон детей в столярке. Бориса в пределах видимости не наблюдалось. Дождался, когда закончат распускать бревно, спросил, где тестя черти носят. Ему показали на кабинет бывшего начальника, Витьки: «Второй час там сидит, как пришел. Закрылся и сидит, чешет, что работает. Иди Егор, проверь, как он там работает, на нас то орет». – посмеивались мужики.

Затарабанил в дверь, тесть подозрительно долго не открывал, огрызаясь – посылал. И только докричавшись и объяснив, что это он, Егор, к нему по делу пришел – чем-то погремев и покопошившись, Боря чуть приоткрыл дверь. «Чего тебе?!» – Неприветливо буркнул: «Давай проходи быстрей». «На массу давишь что-ли?» – протиснулся в узкую щель Егор. Тесть за ним сразу же прикрыл дверь и загремел засовом, закрываясь: «Прибор испытываю, от тебя же не дождешься, чо хотел?»

Кратко изложил суть, тесть кивнул: «Не вопрос, другое дело! Я же их тут несколько дней назад прищучил! Федус с Васей у моих обалдуев на самогон бруски сменяли и доски, я их поймал на горячем. Одну ходку успели сделать, Федус покаялся, объяснил что дом ремонтирует. Не стал лютовать, что унесли, то ладно. Втыку всем вставил, и своим, и уголовникам этим. Сказал, чтоб или сам подходил, или через тебя по таким вопросам, вроде понял гляжу». Егор ему рассказал, с какого такого перепугу Федус ремонт затеял. Поржали, Боря сказал: «Вот сразу бы мне сказал, я разве против! Пускай приходят, выделю!»

– Разобрался с искателем то?

– Да какой там, – в сердцах бросил тесть, – гудит, инструкцию ты забрал, перевел хоть?

– Когда мне переводить? Ну-ка дай, ешё попробую. На чем проверяешь? А, на кольце, ну клади на пол.

Включил, поводил над полом, выключил: «Хрень какая-то, может это от сейфа фонит? Мы что-то зациклились на этом углу, надо за столом проверить!»

– Э, не ходи туда! Там же в окно все просматривается из гаража, вон опять шкуру трут, с понтом уголь пережигают! – Встревожился тесть.

– Встань к окну, прикрой меня, я тебе говорю, это от сейфа помехи!

Кинули кольцо на середину кабинета, и пока тесть маячил у окна – Егор включил детектор и проверил: «Ну что я тебе говорил! Не работает, не работает» – передразнил, – «не судьба была сразу отойти от этой дуры железной?!» Продолжил проверку, пиная кольцо по всей комнате и водя над ним прибором.

– Хорош уже приблудой этой размахивать! – Прошипел нервничающий Боря. – Наигрался и хватит, убирай давай!

– Да погоди ты! – Отмахнулся вошедший во вкус Егор и стал нарезать круги по сложной траектории от середины комнаты к столу, потом к сейфу. Потом сосредоточился вокруг стола: – Боря, тестюшка ты мой! Не дай бог, внуки в тебя пойдут!

Пока Борис думал, сразу ли дать в морду зятю, или уместней вначале пояснить, за что, Егор притопнул по полу: «Вот что тут внизу, есть фундамент с арматурой?» «Какой фундамент, ты дурачок что-ли? Лаги внизу, фундамент то по периметру только,» – недоумевал Боря: «положи на место прибор!»

– Да на, на! Работает твой прибор, как оказалось. Топор неси и ломик, клад сейчас доставать будем!

Боря принюхался: «Вроде трезвый, может обкурился? Говорили же в деревне – не отдавать Ксюху за наркомана. Хотя они и не поженились ещё, так живут. Но ребенка то успели заделать!» – подвис он.

– Железо тут внизу, – стал подробно разъяснять Егор, видя что тесть не догоняет, – и немало, как сейф примерно. Схрон тут у Витька!

– Ох тыж! – Отмер наконец тесть. – Давай прибор убирать, а инструмент здесь есть. А точно схрон?

– А фиг его знает, может Витька для хохмы между лаг железа накидал, но точно что-то есть. Вот здесь и под стол заходит. – Обозначил Егор границы обнаруженного детектором.

Убрали металлодетектор в чехол, сдвинули стол к окну. Отодрали плинтуса с двух сторон, отвернули линолеум и торопясь – варварски оторвали две половицы. «Да ты чо творишь, Егор! Аккуратней!» – шептал тесть, с мясом выдирая ещё одну.

– Вот же жук! – Произнесли в унисон. И бросились потрошить кокон полиэтиленовый.

– Не рви пленку! – Командовал Егор, – Щас не купишь, аккуратно разматывай!

Карабин «Тигр» и почти полтора цинка к нему прятал Витька под полом своего кабинета…

– Вот Анисим то обрадуется! – Радовался за него Боря.

– А чо он то? У него СВТ есть! Не отдам! – уперся Егор.

– Патроны! У него к светке их кот наплакал, а эти – как родные! Вот ты Егор, не ходил в армию – ущербный считай, элементарных вещей не понимаешь! Давай, убираем всё обратно, патронов возьми штук сорок. Отнесёшь деду, обрадуешь. Ну и выцыганишь чего, тот ведь тоже тот ещё куркуль. Потом Серёгу обрадуем!

Патроны Егор отдал Анисиму так, не стал жлобиться. Распирало от радости – и с металоискателем разобрался и бонус не хилый! Даже Ксюха заметила, присматривалась к нему весь вечер, потом не выдержала: «Ты чо радостный такой сегодня, наебал кого-то или спёр чего?»

Глава 28

23 декабря 1796 г.

Вчера утром, после разговора с Губиным – воодушевленный Егор до вечера то терзал память компьютера, то чертил сразу два проекта. И это ещё он не брался за мини-НПЗ, ладно – информация по перегонке нефти была, там та же ректификационная колонна, с нюансами. «Разберемся! Главное – купец обещал по водному пути нефти привезти летом!» – успокаивал он себя. Под вечер, поняв, что надо отвлечься – взял пол-тушки гуся, отнес соседке Марфе. Попросил приготовить с овощами и позвать всех бабок из их картеля. «Партийное собрание будет!» – Напустил он тумана Марфе. «И настойки принесу, сладкой! Отметим, у меня же ребенок скоро будет! Через…» – начал загибать пальцы, высчитывая. Запутался, бросил считать и заявил: «неважно, главное – будет!» Марфа посмеялась: «Ох и дурной ты, Егор, кто же заранее отмечает! Приходи конечно, у меня и так каждый вечер собрание – после вечерней дойки все собираются, молоко сепарируем».

Через полтора часа, оставив задерживающейся Ксюхе записку, что он у Марфы – гремя бутылками в рюкзаке, завалился к соседке. Женщины встретили его появление хоть и не бурными аплодисментами, но очень тепло. А уже через полчаса толкал речь: «Девушки вы мои дорогие, женщины! На вас вся надежда! Посевная, огород, семенной фонд! Не представляю, как я без вас справлюсь!»

Марфа бесцеремонно оборвала: «Да поняли мы, поняли! Кажную неделю одно и то же! И Ксении твой так и подтвердим, что собрание было! Наливай давай настойки своей! Сам то уже поддатый пришел!» Егор умилился: «Да что бы я без вас делал! А спойте, бабоньки, как вы умеете – душевно!» Бабки, выпив и закусив – спели. Сценарий собрания, проводившегося каждую неделю – не менялся. Как и его постоянные участники.

Поздним вечером зашедшей забрать мужа Ксюше – бабки отчитались, что собрание прошло в штатном режиме, Егор у неё молодец. А уж как на него положительно повлияла совместная жизнь с такой умницей! Ксюха, хоть и хмыкала недоверчиво, но было видно – что слова бабок ей приятны. Твердая рука ему на пользу! Домой тащила – безжалостно подгоняя: «Давай-давай, начальник, шевели копытами! Спаиваешь коллектив!»

Дома, разомлев в тепле – Егора вообще разобрало. Ксюха хохотала, слушая его бессвязный пьяный лепет: «В золоте ходить будешь! Как боярыня!» Попробовала допытаться, с чего это он такой, явно задумали что-то! Но тот молчал как партизан, лишь многозначительно улыбался, и обещал, что скоро, ну вот-вот: «Ух как заживём, Ксюха, с золота есть будем!» «Ахаха, люблю-куплю-женюсь! Спать всё равно сегодня на диване будешь, миллионщик!» – постелила на диване.

Утром Егор ни про какое золото не вспоминал, делал честные-честные глаза на все вопросы и отговорившись делами – уковылял на работу, в очередной раз зарекаясь так не пить. Предварительно скачав на флешку экранизацию Толкина в озвучке Дим Юрыча и, воровато оглядевшись – «Протоколы сионских мудрецов». «Будет вам информационная война!» – со злорадством ухмылялся. У Губина уже несколько дней стоял ноутбук, который он осваивал с пылом неофита. А рядом секретарь строчил шариковой ручкой, записывая то, что купец считал нужным….

– Стоять бояться! – Прорывающегося к палате Губина Егора остановил Олег. – Что за пакость несешь, выворачивай карманы?! Он после вчерашней беседы с Анисимом в себя прийти не может, а тут ты ещё!

– Да нормально всё, Олег! Я ему отвлечься, развлекуху принес, «властелин колец», трилогию. А чо, Айшат же с девчонками понравилось!

– Понравилось, ага! Ладно бы оригинал был, так у тебя же только в смешном переводе Гоблина! Давай обратно, есть ему чем развлекаться. Он школьные учебники читает, утирая пот простыней. И Марина с транквилизаторами наготове дежурит. Но дед кремень!

– Церберы! А ты чо, так и будешь сидеть охранять? Общий сбор же скоро? – Егор так и норовил проскользнуть к купцу.

– Вот вместе и пойдем, дружочек! – Олег приобнял Егора и повлек к выходу. Дернувшись несколько раз и поняв, что из этих дружеских объятий не вырваться – Егор покорно поплелся, к Председателю…

В большой комнате стоял дым коромыслом, образно – курить Татьяна безжалостно выгоняла на улицу. Галка что сосредоточенно черкала в блокноте, прикусив губу. Серёга, уже поддавший – настраивал гитару, наигрывая «в траве сидел кузнечик». Борис с Расулом увлеченно обсуждали модернизацию металлургии. Анисим насел на Толю, в категорической форме требуя от него двух практикантов, поднаторевших в медицине – себе. Ксюша, общим решением принятая в состав руководства – помогала тете Тане, таскали с кухни наготовленное и накрывали на стол. Ждали только Егора с Олегом.

– Ну что, все в сборе! – объявил Захар. – Прошу всех к столу, выпьем, закусим, дела наши скорбные обсудим.

– Прогнулись, получается, Председатель? Сливаем всё послезнание и информацию купцу? – Серёга, отложив в сторону гитару, ухватился за бутылку.

– А не получится у нас, как в книгах про попаданцев, пробиться к ампиратору и всю жизнь оставшуюся жить припеваючи, раздавая советы. – Пододвигая рюмку рассудительно заметил Олег. – Никто эти советы, разинув рот, не будет слушать. Как и в жопку целовать, красивых таких, только за то, что мы из будущего.

– Да, выбора у нас нет, я сейчас озвучу, что нам предлагает Губин и те, кто стоит за ним. Судя по щедрому предложению, люди весьма влиятельные. Местный олигархат в связке с обладающими реальной властью людьми. – Захар поднял стопку. – Выпьем! Хотели крышу – нашли!

Выпили, под сварливое ворчание Анисима: «Сам то купец гладко стелет, а вот как оно дальше получится? Не один он, а вдруг у них свара там начнется? Кубло то ещё змеиное…»

– Не гунди, Анисим! – Перебил его Председатель. – Предложение более чем щедрое. В течение месяца, двух – он приобретает в собственность Златоустовский и Троице-Саткинский завод. И Миасс, с будущим золотым прииском. Процесс, с его слов – решенный, осталось только юридически оформить. И отдает под наше управление, с паем в тридцать процентов. Пять лет без налогов и с финансированием с его стороны.

– А не подавимся куском таким? – Растерялся Расул.

– Зубами грызть будете! – Рявкнул Захар. – Не я же ему расписал, как можно из чугуна сталь варить с Мартыном! Вот и будете варить! И строить!

– С мартеном, Михалыч! – Поправил Боря. – Реализуемо всё, мы уже и по паровым машинам кумекаем, чтоб к воде не привязываться!

– Да хоть с кем! Это на вас всё ляжет! И на золотые прииски рот не разеваем, Губин на год-два просил отложить, если и будем заниматься, то только добычей. Барышей с этого особых не будет, всё в казну пойдет. – Желчно продолжил Председатель. – Ну и все производства, что за это время успеем открыть и запустить, по той же схеме. Общая собственность, нам тридцать процентов прибыли.

– Я с ним подробно обсудил вопросы безопасности и утечки информации на сторону, особенно к нашим неуважаемым западным партнерам. – Участковый осуждающе оглядел всех собравшихся. – И в этом вопросе он адекватней некоторых! Так что распространение технологий сразу на всю страну не просит, считайте наш округ полигоном.

– Айда покурим, мужики. – Предложил Егор.

Вышли во двор, забили трубки. Захар вынес из дома совок с углями, разобрали по очереди, раскурили. Расул, выпустив клуб дыма, спросил у Захара:

– А сам то купец что, домой торопится?

– После рождества планирует отбыть. – Захар повысил голос. – Мужики, по персоналиям из этого времени, кого вспомните или отыщете информацию, записывайте! До отъезда купца что найдете и после, письмами отправим. Почтовое сообщение развитое, но решили, что курьерами сообщаться будем, еженедельно ездить будут. Губин обещал весной чуть ли не весь выпуск горного училища привезти, трехлеток недоучек, будут на практике доучиваться. И полезных людей, кого вспомним – попробует завербовать. Пошли в дом, чего уши морозить!

А в это время в больничной палате Губин инструктировал секретаря: «Останешься при потомках Матвей, сам видишь – нельзя их без пригляда оставлять. Во всём помогай и советуй. Мне отписывай кажную неделю. Детей моих, кои весной приедут – без присмотра не оставляй и смотри, чтоб усердие проявляли! Я их предупрежу, кто не справится с учебой и в делах неспособным окажется – наследства лишу. Ну и по тебе, справишься коли, польза будет – все твои тяжбы закрою. И пай даю, во всём, что тут устроим».

Матвей повалился в ноги купцу: «Всё усердие приложу, Михаил Павлович!» Тот построжел: «Встань Матвей, знаешь же, что не люблю этого. И потомки к такому непривычны. Перенимай у них всё. Ох, большое дело затеяли. Полетят головы, а ты тут и пересидишь как раз. Уфалейских казаков сведи с Сергеем, осторожно, чтоб не на виду у всех, в его приказ поступают. С богом!»

А за столом в большой комнате Захар приступил к раздаче плюшек:

– В казаки кого записали, те так там и останутся. Только Серёга сотником будет, по всем заводам. Не понимаю, как Губин это решит, но сказал, как об решенном деле. Еще двоих из нас запишет в купцы первой гильдии. Вернее, хотел двоих. Я как про Галку сказал, так он на дыбы встал, «невместно, мол, бабе купцом быть!» Пришлось её на него напустить, часа два поговорили и согласился. После разговора троих, считая Галку, запишет в купцы и взносы пять лет платить будет. Так что теперь у нас три первогильдейских купца, я, Анисим и Галка.

– А остальных, стало быть, в крестьяне, Захар Михайлович?! – Вышла Ксюша из кухни.

– В мещане пока, а дальше от нас всё зависит. Справимся – высоко взлетим. Не справимся – спрос будет. Пять лет у нас, выйти на самообеспечение, развить производство по нескольким направлениям, обеспечить продовольственную безопасность. Образование организовать и медицину. И Анисиму спасибо скажите – нам ещё социальную проблему решать!

– А ибо нехуй! – Ударил ладонью по столу дед. – Сами крестьяне, неужели мириться будем, как людей кабалят!? Всё я ему правильно высказал, и чем это закончится! Так что у нас крепостных не будет!

Председатель взялся за голову:

– Да, товарищи! Такую вот нам свинью Анисим подложил! Дедушка старенький, ему всё равно! Он за социальную справедливость. Землю крестьянам, фабрики рабочим! А нам за пять лет как прикажешь производство организовывать?! Он же ведь уговорил Губина на эксперимент по раскрепощению крестьян! Тут и так народу нет толком, а дай крестьянам волю – их и палкой на заводские работы не загонишь!

– А кто тебя заставляет, как коммуниста, с вилами на танк кидаться? – Удивился Анисим. – Ты не волю объявляй и всеобщее равенство и братство, а дело делай! Чтоб крестьянин не жилы рвал на заводских работах, а деньги за это получал! Ну и за пять лет – делом показать, что труд подневольный, это путь в тупик.

Егор, слушая всё это и вспоминая купца, который и ему показался достойным человеком. Втерся в доверие! А так сладко пел о России, о судьбе страны! А сам исподволь выспрашивал: то про императора Павла, то про иностранцев и их каверзы. И собирал всё на бумаге, что касалось политики. А про технологии – мельком, не вдаваясь в детали!

Рванул ворот свитера:

– Мужики, вы о чем вообще, вы сами себя слышите!? Нельзя этого купца живым выпускать, не тот он, за кого себя выдает! Вы чо?! Заводы?! Волю крестьянам!? Дворянства он нам не обещал потомственного?! Как лохов нас развел!

– Да ты прозорливый наш! – Ехидно усмехнулся Анисим. – Что тебя смущает? Купец первой гильдии, с заграницей торгует, мануфактуры держит. У него этих заводов уже несколько на Урале, что ему стоит ещё несколько прикупить?

– Вы не понимаете! – Застонал от бессилия что-то объяснить Егор.

– Это другое?! – Живо откликнулась Ксюша, подошла и погладила по голове. – Ты чо такой тревожный, Егорский? Вчера же ещё всё хорошо было, чертил спокойно за столом, хотел развернуть производство сахара рядом с обжигом извести. Работать не хочешь?

– Да поймите вы, не уполномочен купец, пусть даже и очень богатый, такое предлагать! – Продолжал он горячиться. – Обманывает он нас! Навешал лапши на уши, даже я поверил, и вытянул у нас все расклады. А дальше больше! Уедет он, а через месяц – солдаты нагрянут, повяжут всех. И будем заводы строить и технологии будущего, только в колодках.

– Егор у нас хоть и тупенький, но я к нему привязался! – Провозгласил Анисим. – так что когда помру, завещаю свою СВТ ему! Ну, это если он у бабки выцарапает ружжо. Та ить и не отдаст, особенно такому. А кто, Егор, по твоему – такие предложения уполномочен делать?

– Ну не знаю, – забормотал тот, – но явно не купец, не знаю… Из высшей знати кто? Тоже навряд ли… Вы что, не понимаете? Самодержавие сейчас! Никто не уполномочен такое решать, кроме монарха! Ну или членов императорской семьи!