Текст книги ""Фантастика 2024-117". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Семен Кузнецов

Глава 19
Скоро улечу я в солнечное лето…

Глава 19. Скоро улечу я в солнечное лето…

Южный Урал, август 1797 г.

В Могузлах дороги обоза с комплектующими для завода и Егора со спутниками разошлись. Монтажники двинули в Верхние Тыги, а молодые папаши вместе с наследником свернули направо, отправившись на летний выпас в верховья Ая, где по уверениям старейшин – обретался Азат.

– Я это, на обратном пути заеду, посмотрю, как все работает! – Попрощался Егор с караваном.

– А чо там проверять? – Удивился ответственный за установку. – Мы же запускать не будем, просто поставим. А уже осенью приедем, для наладки и обкатки, так что езжайте на свой сабантуй, или куда вы там намылились…

Егор, под смешки Лёхи – отстал с наставлениями от рабочих и наконец разъехались в разные стороны. От предложенного проводника отмахнулись, только уточнили, где именно искать Азата.

– Мы у себя дома! Вот ещё, чо, не найдем на реке, где стан устроили что-ли⁈ – Возмущался Лёха. – Туда и дорога по любому есть, вон Азат, то и дело у нас шкуру трет…

– А я зимой всё тут в округе облазил! – Не отставал от него Егор. При этом оба, не сговариваясь, снисходительно посмотрели на Александра Павловича.

– Компрене-ву, мон ами, – наследник горделиво привстал на стременах. – охота входит в часть обучения цесаревичей! А у нас только название, что столица, вокруг глухомань. И чухонцы…

– Некромант восемьдесят седьмого уровня с питерских болот! Просили же тебя, Александр, по русски говори, будь проще! – Прокомментировал Егор. – А ориентированию на местности вас не учили случайно⁈

– Чему нас только не учили, – почему-то безрадостно вздохнул Александр. – в семи соснах не заплутаю!

После таких бескомпромиссных заявлений Егор окончательно уверился, что отказаться от проводника они поспешили, однако возвращаться назад было плохой приметой. Лёха, заметив его сомнения – совсем уж неприкрыто стал издеваться:

– Егор, сам посуди, ну как мы промахнемся? На Аю они, вон какая тропа идет, заросла конечно, но сразу видно, не первый год гоняют табун! Поехали!

Егор, бурча себе под нос, что всё это ему что-то подозрительно напоминает – тронулся за рвущимися вперед Лёхой и Александром. Не забывая осматриваться по сторонам, ожидая подвоха. Тропа тропой, но и река такие петли с зигзагами выделывает, что немудренно и заплутать. К тому же и летний выпас, по словам Азата – не стоит всё время на одном месте, несколько раз за лето меняют пастбище, кочуя вдоль реки. Тот ещё квест, среди гор и айских притесов…

Благоразумно приотстав от оживленно беседующих между собой Галкиного мужа и наследника (пусть на себя всю паутину собирают) – подивился той фамильярности, с какой Лёха обращался к наследнику. Потом вспомнил интерес, проявленный Александром Павловичем к экономике, род Галкиных занятий и удивляться перестал. Стал от скуки прислушиваться, чего они закусились, судя по экспрессивным возгласам. И даже не поленился прибавить шаг, чтоб присоединиться. Не сам, естественно, а пришпорив лошадь.

– Чо это у вас за шум, а драки нету? – Вклинился в беседу Егор.

– Ещё, блядь, один! – Наследник приложил руку к лицу, изобразив фейспалм. – Не чо, а что! Вы же русские люди, в школе учились, литературу читали, разговаривайте правильно!

– Чья бы корова мычала! – После того, как свернули с жары в прохладу леса, Егор оживился. – Сам то, когда приехали, по русски толком не разговаривал! Наследничек хуев Российской Империи, даже матом по человечески не умел разговаривать!

– Зато научился! И с детства несколько языков знаю, в отличие от некоторых!

– Чо ты знаешь то⁈ Французский и немецкий⁈ – Насмешливо посмотрел на него Егор. – Кому нужны они в будущем? Ты ещё похвались, что древнегреческий с латынью знаешь! А олбанский ты знаешь? А язык падонкоф⁈

– Ну ты это, Егор, палку то не перегибай! – Заступился за наследника Лёха. – Латынь то вон и наших зубрить сейчас заставляют, кто у врачей занимается, хоть у Мани своей спроси!

– А чо латынь то сразу! – Не сдавался Егор. – Я и английский знаю!

– С каких это пор⁈ – Удивился Лёха. – Так то я тоже знаю, Ландон ис зе кепитал оф грейт британ! Ну и в армии разговорник заучивали, на случай близких контактов, руки вверх, рот закрой и тому подобное.

– А я уверенный пользователь порнохаба! – Вещал с апломбом Егор. – И с листа со словарем читаю!

После такого заявления все замолкли, Александр подбирал аргументы, а Лёха просто от наглости и беспардонного вранья товарища. Да и сам Егор недолго упивался «триумфом», осознав, что сморозил глупость – сдал назад:

– Да ладно, чо уж там! Был неправ! Даже врачи, тьфу ты, ученые, признают пользу раннего изучения нескольких иностранных языков. Для нейронных связей полезно, не говоря уж о межушном ганглии! – И покосился со значением на цесаревича, примет ли тот такие завуалированные извинения.

– Без ладно прохладно… – Проворчал наследник, заодно подтверждая слова ученых о хорошей обучаемости у билингвалов. И сварливо добавил. – У нас княжны все, что старшие, что младшие, чокают уже! Это не считая того, что скороговоркой изъясняются при разговоре как вы. Их уже мамА уральскими тараторками называет! Если тут задержимся, представляю, как Анька с Колей выражаться будут, когда заговорят!

Идеальный момент, чтоб прийти к согласию – испортил Лёха, заметив, что спихивать воспитание детей полностью на мамок и нянек, как это практиковала знать – не лучший вариант. «Вы бы ещё Федусу отдали Николая Павловича! Как раз в три года с кружкой чифира бегать начнет и чинарики стрелять!» – развернул свою мысль Лёха, намекая на то, что с царскими детьми занимается кто угодно, кроме родителей. Подбросил дровишек в затухающий костер спора, и сверху бензина плеснул.

Поднялся такой гвалт, что в лесу вспорхнули тетерки, а от спорщиков в глубь чащи прыжками и треща сухими ветками ломанулся лось. Воспитание детей неожиданно оказалось благодатной темой, близкой всем собравшимся, и двум отцам, и Александру, в памяти которого ещё были свежи воспоминания о собственном детстве.

– Ты ещё скажи, что детей пороть нельзя! – Горячился наследник, в пылу спора наседая на Лёху и тесня его своим конем.

– А чо, можно что-ли? – Огрызался тот и и кивал на Егора. – Его вон дед и вожжами порол и оглоблей гонял! И чо выросло в итоге⁈

– Ты деда не трожь! – С другой стороны Лёху зажимал Егор. – Он нас с Серёгой людьми вырастил, своей оглоблей!

Так, совсем не скучая – проехали вначале спуск к Кривуле, затем ещё два, к Нижним и Верхним Лопасам. У Верхних Лопасов даже остановились перекурить, в раздумьях – не спуститься ли здесь, проверить наличие Азата и летнего стана. Отговорил Лёха:

– Вы чо, не видите, тропа дальше идет и следы здесь свежие, относительно? – Лёха слез с лошади и принялся изучать окрестности, с видом заправского следопыта.

– Лёха! – Не выдержал Егор. – Чо ты там рассматриваешь, говно ищи! И по его консистенции определяй, когда табун перегоняли, как в кино!

– Дальше поехали! – Забрался в седло бывалый охотник. – Тут совсем свежий след, недели две назад проходили. Я так чую, до Асылгужино пилить придется.

Предположения Лёхи тут же подтвердил Александр и Егор совсем уже смирился с мыслью, что сегодня они точно не найдут Азата и придется ночевать там, где их застанет вечер. Но оставил свои догадки на потом, планируя вдоволь поглумиться позже, когда окончательно заблудятся. Сам он был твердо уверен в том, что летнее стойбище расположилось или в Кривуле, или в Нижних Лопасах, на чем тогда настаивал, но товарищи его подняли на смех, предлагали спуститься и проверить. В общем, тогда Егор засомневался, о чем сейчас жалел, успокаивало лишь то, что ехали не налегке – и продукты с собой были, а с оружием он теперь по привычке – никогда не расставался.

– Мы уже шестой час едем, – стал роптать Егор. – давайте хоть пожрем, что-ли. Ещё не факт, что найдем соседей там!

Возражений не последовало, к тому же и лошадям надо было дать передохнуть, так что перекус растянулся на добрых полтора часа, вместе со всеми сопутствующими процедурами по уходу за четвероногими. Егору волей неволей пришлось заняться нелюбимым делом, спихнуть не на кого, не на наследника же. А на Лёху где сядешь, там и слезешь.

К месту, где через двести лет будет стоять деревня Асылгужино – добрались уже поздним вечером. Солнце уже опускалось к верхушкам хребтов, по тянувшей из долины от реки прохладе и спавшей жаре было ясно – ночь не за горами. Лёха потянулся в седле и принюхался:

– Дымом несёт, тут они! Да уж, с обеда добирались, а мы сюда раньше на мотоцикле меньше чем за час долетали, по полевым дорогам…

Спускаясь вниз – воочию убедились, что на этот раз всё-таки не заблудились, как подозревал Егор. На лугу, окаймленном делавшей здесь петлю рекой – паслись бараны и овцы. Чуть в стороне от них, ближе к воде – бродил табун лошадей, а от десятка юрт возле самого берега поднимались в небо несколько дымов. Заодно, по дороге к летнему стойбищу – закончили тянувшийся всю дорогу спор, о методах воспитания детей. Точку поставил, как ни странно, самый молодой из присутствующих – наследник.

– Вот вы говорите, что детей надо самим воспитывать, так? А чего же вы тогда сорвались от детей и с радостью поскакали от них подальше? И ещё собираетесь тут как минимум неделю пожить⁈ А Егор полную торбу винища набрал, всю дорогу звякает!

– Вот никакого такта у тебя, ваше величество! – Егору сразу расхотелось спорить по существу, но и последнее слово за собой хотелось оставить. – Ты лучше скажи, как у тебя с компьютерной зависимостью, тянет некроманта возродить, а⁈ Побродить по застенкам Санктуария, поистреблять нечисть?

– Нет! – Твердо ответил Александр и добавил. – Тут в реале столько нечисти, присосавшейся к финансовым потокам, оказывается! Да и экономика империи поинтересней тупой игрушки будет, на паузу не поставишь и сохраненок нет!

Егор не стал особо радоваться за излечение наследника от игромании, мало ли он чего задвигает. Были уже прецеденты, лично наблюдал, когда человек завязал уже, костюмчик приодел с галстуком, а под ботинки белые носки. А потом раз – и с бомжами в подворотне бормотуху квасит, закусывая килькой в томатном соусе прямо из банки…

От юрт их уже заметили и подъехали встречать, сам Азат и двое его батыров.

– Я же говорил, что поймешь и приедешь! – Налетел он на них, не скрывая радости. Но заметив среди прибывших наследника, слегка стушевался. – Простите, ваше Величество! Не ожидал такой чести!

– Да брось ты, Азат! – Перебил Егор. – Александр Павлович тут не с официальным визитом, можно по простому, а то мы тут с этими церемониями и этикетом голодными спать лягем.

– Да, мы с частным визитом, – важно подтвердил цесаревич. – ознакомиться с жизнью верноподданных и составить верное впечатление самолично. Можете к нам обращаться по простому, Александр Павлович!

Добрались до тирмэ из войлока, спешились, для гостей освободили одну из юрт, куда занесли вещи и умывшись с дороги в реке – собрались возле очага. Егор, несмотря на заявленное им самим общение по простому – без зазрения совести переложил заботу о лошади на плечи встречающей стороны, приволок к дастархану две бутылки, без этикеток, на ходу сокрушаясь:

– Эх, Иргиза то нет, он бы оценил! Ничего, и до него доедем! А где он, кстати, я слышал, тоже санаторий строите?

– Строим, да, и школу тоже. – Не скрывал довольства Азат, впрочем, тут же опечалившись. – А вот с Иргизом не знаю, когда увидитесь, неприятности у нас… Подожди с настойкой, мы же не ждали гостей, у нас и поесть то ничего нет! Сейчас барана зарежем, шурпу сварим!

– Как это нету! – Возразил Егор, пропустив слова про неприятности пока мимо ушей. – Вон же дастархан накрыт, котелок парит, нам хватит закусить. А барана, ну его, давай завтра! Мы и за сегодня умотались и вообще, чо там есть пожрать⁈

– Картошки сварили, овощи всякие, зелень, сало есть. Но барашка зарежем, ты приехал, Александр Павлович, Лёха, не, без мяса нельзя! Вы то сидите, без вас управятся!

Как бы в подтверждение его слов, за юртами обреченно заблеял молодой баран, впрочем, тут же замолкнув. А наследник с интересом прислушивающийся, с удивлением переспросил:

– Как сало, вы же мусульмане?

– Да у нас как они, – Азат кивнул на Егора. – муллу удавили, так мы спокойней жить стали, никто в миску не заглядывает. А сало у нас специальное, его можно! Дед Анисим делает, в луковой шелухе отваривает, весь зашквар от свиньи снимается! Это и не сало уже, можно сказать, а де-ли-ка-тес, вот!

Егор, подначиваемый Лёхой – разлил по первой, выпили, закусили и вновь открыл бутылку. И тогда уже, соблюдая правила приличия, поинтересовался с участием у Азата, что за неприятности их настигли.

– Сосед бий у нас плохой стал, – нахмурился Азат. – убыр в него вселился и в муллу их заодно. Подговаривали народ бунтовать и на вас в набег идти.

– Эээ, это типа упыря что-ли? – Догадался Егор. – А как определили, что убыр?

– А кто ещё⁈ – Удивился Азат. – Им руки связали и в речку, чтоб изгнать убыра. И выгнали! Сейчас ни убыра, ни муллы с бием, Иргиз их хоронить поехал и окончательно обряд изгнания провести. А кто кроме убыра мог подговорить на такое? Сейчас, как прознали, что в заводе Расул за главного, как там работают и оплату, так много кто подумывает туда податься. И мы привечаем, кто приходит. Ну а в набег идти, когда у вас семья императора гостит и войско целое, только убыру в голову придти могло!

Со словами: «Нихуя себе!» – вместо тоста, выпили по третьей и Александр Павлович высказал догадку:

– Надо в известность наших поставить! Убыр там или не убыр, а тайную экспедицию и армию известить надо!

– С обеда лодку отправил, как сам узнал! – Успокоил Азат цесаревича и взглянув на солнце, добавил. – Доплыли уже до Новой Пристани!

После четвертой рюмки Егор решительно встал с кошмы и засучив рукава, заявил, что не может сидеть вот так, сложа руки и тоже пойдет помогать барана разделывать. За ним поднялся наследник, со словами, что он никогда никого не резал, но вот только сейчас понял, что пришла пора это недоразумение исправить. Лёха сидел спокойно, похохатывая и предлагая ещё по одной накатить, но Егор с Александром Павловичем были настроены непреклонно.

Только вышедшая внезапно из юрты Айшат с ребенком на руках угомонила Егора, а вслед за ним успокоился и наследник. Явление Айшат народу настолько поразило Егора, что он сразу оставил мысли о баране:

– А ты как здесь⁈ Я думал, что Азат тут от тебя с Азаматом отдыхает… Ничоссе, какой он у вас вымахал уже! Мои то ещё в манеже барахтаются, даже вставать не пробуют… Ути-пути, а кто это у нас такой грозный⁈

– Ты чего, Егор, как парню без отца расти? – Вразумила его Айшат, а Азамат, которому пьяный дядька не понравился, басовито разревелся. Пришлось ей уносить его обратно в тирмэ, успокаивать.

После ухода Айшат наследник напомнил Егору, что неплохо было бы всё-таки кого-нибудь зарезать, воспользовавшись отсутствием женщин и детей. Тут уже за скотину вступился сам хозяин, сказав что и так двух зарезали, хватит на сегодня. Ну а если жажда крови их до завтра не покинет, то как проспятся – даст им такую возможность, выбрать любого, потренироваться. Наследник этим удовлетворился, а вот Егор нет. Второе дыхание открылось, думал всю дорогу, что как доберется – поест и спать завалится, а тут на тебе.

– Наливай ещё! – Махнул Егор Лёхе. – Щас джиз быз приготовлю! Потроха то не выбросили же? Давай всё сюда, почки, печень, сердце, ливер весь короче, покажу мастер класс!

Всё, что происходило дальше, по традиции – сохранилось в памяти Егора в виде обрывочных кадров: вот он обжаривает бараньи потроха с овощами, размахивая ножом и растолковывая собравшимся все нюансы приготовления; вот у костра сидит Айшат, отдавшая ребенка няньке и обсуждающая с наследником перспективы создания шерстяной и суконной мануфактуры; и вот уже они мужской компанией, без благотворного женского присутствия (Айшат, по всей видимости, ушла спать) – горланят что-то из репертуара «Сектора газа», распугивая домашних животных, вздумавших спокойно переночевать…

Очнулся Егор рано утром, слава богу – в юрте. Рядом на войлоке притулились наследник с Лёхой, постанывающие во сне, устали вчера в дороге, не иначе. Напился воды до бульканья в животе и опустился на кошму, переспать всё это, с твердым зароком: «Больше никогда так! Ещё и наследник с нами…» А к обеду, придя более-менее в себя – проснулся окончательно.

Узнав у Азата, что у того ещё есть пара лодок – выпросил их, добраться домой, не трясясь в седле. Лошадей оставив на попечение Азата, чай не пропадут, соберется к ним – приведет. Тот удивился, как так, только приехали и уже уезжают? А вчера собирались неделю гостить! И баранов вон целая отара нерезаных ходит! Егор, скорчив недовольную мину, пробормотал: «Не смешно!» – сходил в выделенную им юрту и приволок с десяток бутылок: «Иргизу передавай, а я наследника от греха подальше домой отвезу, до прояснения ситуации! Да и это, девки у меня безотцовщиной так вырастут, если по гостям разъезжать буду…»

Глава 20
Конституционная монархия это ликвидация безграмотности и электрификация всей империи!

Глава 20. Конституционная монархия это ликвидация безграмотности и электрификация всей империи!

Южный Урал, сентябрь 1797 г.

Начало сентября ознаменовалось не только началом учебного года, но и продолжающейся с августа битвой за урожай. Самим деревенским справиться было нереально, поэтому навалились всем миром, ещё и Азату пришлось помогать – тот так размахнулся, что половина урожая грозила уйти под снег. Да и деревенские не отставали, несмотря на заявления Анисима, что жилы рвать не будут и сосредоточатся в основном на селекционной работе – засадили всё. И это не считая озимых, посаженных ещё в 21 веке.

К просьбе ветеринара, помочь с уборкой урожая – все отнеслись с пониманием. Врачи самоизолировались на Тургояке и объявили карантин. Расул тоже не горел энтузиазмом отдавать что квалифицированные кадры, что подсобников – на Порогах подходило к концу строительство плотины, на заводах кипела круглосуточная работа, а многочисленные разнорабочие жгли уголь и добывали руду, дабы обеспечит загруженность производства до весны.

Генералиссимус, обосновавшийся и развернувшийся в Чебаркуле, в ответ на просьбы Анисима выделить солдат – вышел из себя:

– Когда я их обучать тогда буду? У меня из списочного состава дай бог если треть в крепости присутствует! Кто в заводах, кто плотину эту строит! У меня больше половины рекрутов свежих, которых и грамоте учить надо, и остальному!

– Так ведь для вас же стараемся, Александр Васильевич! Кто солдат всю зиму кормить будет и чем? А с рекрутами ещё даже лучше, ещё не успели от крестьянского труда отвыкнуть!

– А некого кормить будет, на зиму только небольшой гарнизон останется! – Выпалил в сердцах Суворов и поняв, что сболтнул лишка, тут же накинулся на ветеринара. – Некогда мне с тобой, своими силами обходитесь, не засоряй эфир!

Да, разговор генералиссимуса и ветеринара проводился по радиосвязи, более того – и с отправленной в столицу радиостанцией установили связь и общались ежедневно. И с несколькими губернскими городами, а до нового года – сетью радиостанций планировалось покрыть всю территорию империи. Несмотря на весь скепсис Егора, по поводу ламповой электротехники: и лампы накаливания, и радиолампы, благодаря знаниям из будущего – предки навострились клепать чуть ли не в кустарных условиях.

Его отмазку при отказе принять на себя ответственность за развитие электротехнической отрасли: «Я не слаботочник, у меня допуск на триста восемьдесят!» – припоминали теперь ему при случае и без, на что он беззлобно отшучивался. Ему и с химией хватало хлопот, не до радиосвязи, с которой, впрочем – и без него справились на ура. Ещё легче удалось повторить телефонную связь, используя лишь местные материалы, так что всё дальнейшее развитие упиралось в недостаток расходников и комплектующих.

Пока ещё, этим вопросом занялись и весьма основательно, не за горами было появление в населенных пунктах репродукторов и круглосуточного радиовещания. С официально утвержденными программами для просвещения населения и доведения до них политики императора, через дикторов и радиопередачи. А неофициально – уже сейчас в эфире неслись позывные радиофицированных городов, Гатчины и Попадалова. Причем из села в дневное время транслировали музыкальные записи, тренировались, так сказать и не давали скучать остальным радистам, раскиданным по стране…

Сразу же, едва в Гатчину прибыло несколько комплектов радиоаппаратуры – на Урал полетели запросы, что у них происходит, справились ли с бунтом и какие потери. Ответ, что ни о каких волнениях в горно-заводском округе и речи не идет, а часть заводов, не подстроившихся под новые требования попросту национализированы – хоть и удивил, но полностью удовлетворил столицу. Передали указания готовиться к приему спецпереселенцев и новых рекрутов для армии. И с этого времени популярность «свежей» прессы из европейской части России, прибывающей с опозданием на несколько недель – затмила радиостанция.

Так, благодаря радиосвязи – потомки и их окружение узнали о начавшихся волнениях в Польше и Финляндии практически одновременно со столицей. Количество версий о конечном пункте назначения спешно собирающихся армейцев (оснащенных революционным по местным меркам вооружением) в Чебаркуле сразу резко сошло на нет. А Расул предусмотрительно распорядился закладывать фундамент для медеплавильного завода в ещё не существующем Карабаше. Справедливо полагая, что специалистов за зиму поднатаскают, а в чернорабочих недостатка не будет.

– Вот и будете весной свою медь жрать и абразивами закусывать! – Рвал и метал Анисим, ознакомленный с текущей обстановкой на рынке труда. – Совсем пролетариат зажрался с восьмичасовыми сменами, опять хотят на горбе крестьянском въехать в светлый монархический рай!

Недовольное брюзжание ветеринара втуне не пропало и было услышано – подсобников на сельхозработы ему нашли. Благо, в памяти многих ещё была свежа практика советских времён, когда «на картошку» ездили не только учебные учреждения, но порой и научно-исследовательские институты. А учебных заведений в горно-заводском округе, усилиями потомков и при поддержке с самого верха – уже организовали немало. Почитай при каждом заводе и не одно, не считая школ. И несколько шарашек, начиная с осевших в Сатке недоучившихся студентов горного-училища и заканчивая выкормышами Егора.

Анисим ходили и потирал руки, опыт приобщения городской публики к созидательному труду на земле имелся, и не малый, а в какой эпохе это реализовывать – дело десятое. Как он самоуверенно решил поначалу, распорядившись привести в порядок освобожденное после отъезда императорского двора жильё, в основном – войлочные юрты, которые хорошо себя зарекомендовали летом. О том, что студенты сейчас в основном не из малообеспеченных семей, а как правило дворяне – ветеринар не подумал. Не до того было, все мысли были заняты филологинями и медичками со стройными ногам, изнемогающими на полях, под его чутким руководством…

Приехавшие студиозусы оказались поголовно мужского пола, а их нравам и буйству характера позавидовали бы и птушники. Вкусившие вольницы общажной жизни, вырвавшиеся из города и из-под строго, почти отеческого, присмотра– юнцы слегка распоясались, проверяя границы дозволенного. Попутно возмущаясь тем, что их, отпрысков благородных кровей – как простых крестьян в поле выгоняют, ещё и норму по выработке устанавливают! Каким-то чудом и совместными усилиями ветеринару с Председателем удалось обуздать этих так называемых студентов и направить их неуемную энергию на картошку и сахарную свеклу. Если бы не солдаты с казаками, расквартированные здесь же в селе – процесс трудового воспитания мог и сорваться.

А через пару дней подъехали воспитанники врачей (вот там девицы присутствовали), во главе с Олегом и Анатолием, даже не сколько с целью уборки урожая, а для профессиональной практики. Женское благотворное влияние поначалу сказалось положительно, однако этим же вечером вылилось в несколько драк, затеянных с целью обратить на себя это самое женское внимание. И ведь добились же, несколько человек попало в руки медиков, где присутствовали и женщины, правда – обработка ссадин перекисью было совсем не то, на что рассчитывали дебоширы.

На третий день, когда Анисим уже стал жалеть, что всё это затеяли (лучше бы на стороне наняли крестьян, чем этих башибузуков привезли) – на помощь приехал Егор, с небольшой группой из своих родноверов. Кого смог без особого ущерба для производства привлечь и из казаков, как чувствовал. Ветеринар сходу начал выкладывать Егору все свои горести, начав с привычного, что и молодежь уже не та пошла и закончив наболевшим – вот этих конкретно, раз нет сейчас колоний для малолетних, следовало в армию отдать. Какие из них студенты?

– Ты чо, дед, это ещё самые умные! Кто уж совсем к науке негодным оказался, тех летом рассортировали, кого в армию, а кого и домой, чтоб до греха не доводить. К ним подход просто нужен, вот мои ничуть не лучше были поначалу, а сейчас любо-дорого посмотреть! Науку двигают только в путь! – Стал успокаивать его Егор. – Вот только женский вопрос их испортил, вернее, его отсутствие. Ну и мои постарше будут, ничего, наведем порядок! А на выходные Маня с подругой вечером концерт обещали дать, для тружеников села и приехавших им помогать студентов, наладится всё, не переживай! Труд и не таких перевоспитывал, надо для начала норму увеличить, чтоб ухайдакивались больше…

– Вот на этой то дискотеке и устроят самый лютый мордобой! Попомни мои слова! – Подобно слепой Ванге предрек Анисим. И кляня Александра Васильевича, отжавшего у него СВТ, побрел к себе. Не таким, совсем не таким он ожидал увидеть приезд студентов на картошку…

С приездом Егора со спутниками и увеличением нормативов по добыче корнеплодов – ситуация стабилизировалась, да и возбуждение студентов от смены обстановки (и приезда студенток) под воздействием физических нагрузок улеглось. А когда практикантов разделили и особо активных отправили в соседние Могузлы (после тщательного инструктажа), помогать Азатовским – вообще наступила тишь и благодать. Относительная, конечно, но и той вакханалии, что царила в первые дни – больше не наблюдалось. А новость о концерте (дуэт Маша и Дуняша стал чрезвычайно популярным в округе, многим из студентов уже довелось его лицезреть) – подстегнуло трудовой энтузиазм и укрепило дисциплину.

Овощехранилище и погреба заполнялись, что радовало всех причастных, а вот с зерновыми в этом году было не очень. Озимые порадовали рекордной для этого времени урожайностью, но посаженные весной семена пшеницы, овса и ячменя (осеннего урожая прошлого года) – подтвердили нерадостные прогнозы о необходимости тщательной селекционной работы в течении нескольких лет, как минимум. Гибриды оказались весьма нестабильными, только ручной труд по выборке удачных колосков (здесь неоценимую помощь оказали школьники и женщины) позволял надеяться на то, что по прошествии нескольких лет – получат свои, стабилизированные и районированные сорта, на голову бьющие ныне существующие.

Методики селекции по основным сельскохозяйственным культурам, без зауми и простым, доступным языком – были составлены давно и отправлены в типографии. На следующий год в нескольких регионах должны были заработать опытные селекционные станции, куда помимо теоретических материалов предполагалось отправить и семенной материал. Можно сказать, что помимо Попадалово – несколько филиалов уже функционировали, при каждом заводе. Не считая Троицка, где основали полноценное хозяйство, там же и высадили подсолнечник. В этом году рассчитывать на первое масло было глупо, но вот семян должно было хватить с лихвой для повсеместного его внедрения. Особенно на юге Империи…

До обещанного на выходные концерта дожить спокойно не получилось, ладно хоть случившееся не получило большого общественного резонанса. И без травм обошлось, дело случилось политическое. Служащие тайной экспедиции (не иначе, с помощью агентурных сведений) изъяли у студентов некую литературу, а троих человек – взяли под арест. К величайшему изумлению Егора, вроде во всех газетах про свободу слова и отсутствие всяческой цензуры задвигают, а тут этакий произвол. Особисты несколько его недоумение развеяли, пообщавшись после задержания подозреваемых и изъятия крамолы. Вначале, правда, пожурили его:

– Ну вот как так, Егор? Вы когда с Александром Павловичем поехали в августе по гостям в Башкирию, у нас оперативные работники чуть драку не устроили за то, кто за вами приглядывать поедет! Ждали, понимаешь ли, что вы в пучину греха и разврата очертя голову кинетесь, вырвавшись из семейных уз! А вы даже овечку не зарезали! А потом ещё этакий финт выкинули, возвратившись обратно на единственной оставшейся у глубокоуважаемого бия лодке! Потеряли ведь вас, несподручно оказалось конным за лодкой по реке следовать…

– Блядь! – Обрадовался Егор тому факту, что он, оказывается, под неусыпным надзором. Нет, он и без откровений служащих о нечто таком догадывался, но одно дело догадываться, другое увериться самому. – Это чо теперь, я всегда под колпаком?

– Ну-с, в спальню к вам с вашей супругой нос никто совать не станет, но ваша безопасность, как носителя конфиденциальной информации, под неусыпным контролем. Да и не только ваша. Вас, верно, интересует сегодняшний инцидент? Вот полюбуйтесь!

– Что это⁈ – Егор принялся вертеть в руках переданную ему брошюру и томик, готический шрифт на обложках, по всей видимости немецкий, ясности не прибавлял. – Ну книги и книги, у нас ведь вроде в империи нет цензуры, по крайней мере явной?

– Да, но факт появления на Урале книг, отпечатанных в европейских типографиях и в первую очередь предназначенных для иностранной публики, заслуживает самого пристального внимания! И какая литература! Изя Лазерсон и Барух Шикльгрубер, «Протоколы сионских мудрецов»! Лев Михайлович Гумилев, «Капитал», первый том! Ещё европейские умы не ознакомились, а уже у нас появилось! Были вынужденны принять меры!

Егор, оценив иронию и комизм ситуации – заржал как конь, до слез.

– Ыыы! Так пусть бы читали! – В промежутках между приступами хохота предложил он особистам. – Только на пользу пойдет!

– Так мы разве против⁈ – Оскорбился служащий тайной экспедиции. – Мы и выжидали, пока они брошюру перепишут и «Капитал», в двух экземплярах! Сейчас то усердней читать начнут!