Текст книги ""Фантастика 2024-117". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Семен Кузнецов

Глава 7

(9 октября 2023 г.) 28 сентября 1796 г.

К шести вечера площадь перед конторой стала заполняться людьми, новость о нападении на стадо уже ушла в массы и они бурлили. Детали о угоне скота обрастали такими подробностями, что кровь стыла в жилах. Поэтому появление среди народа охотников с оружием ни у кого не вызвало отторжения, скорее – надежду.

– Что там с пастухами и стадом? – Спросил Захар у подошедшего участкового.

– С пастухами всё нормально, отделались легким испугом. Башкиры подошли на лошадях по Кулемке снизу, пока пастухи клювом щелкали, сбили часть баранов в кучу и погнали верхами через поле в сторону села. Когда эти бараны чухнулись и побежали выяснять, что за беспредел происходит, вместо того чтоб бежать в деревню за помощью – их кнутами отогнали. Анисим дал лошадей, усилил пастухов двумя людьми с оружием и отправил собирать табун. С крупно-рогатым, слава богу, угонщики связываться не стали. Так что скоро, край полседьмого, аккурат перед закатом – пригонят табун. Малой кровью обошлись, хотя спускать такое нельзя, на шею сядут!

– Думай, решай, все ресурсы силовые на тебе, тут у тебя карт-бланш. Ладно, пошли выступать, хорош людей мариновать. А ведь эти башкиры нам на руку сыграли, привели людей в чувство…

Председатель с Серёгой поднялись на крыльцо конторы, там Захар, игнорируя отдельные возгласы из толпы: «Что с нашей коровой!?», «Кто теперь табун пасти будет, раз пастухов искалечили!?» – оглядел собравшихся и начал вещать:

– Нападение на стадо – это первый звоночек! Потом придут за налогами, и в случае неуплаты – недоимки возьмут натурой! А то и людьми, забреют в солдаты или закрепостят, если повезет. Обычная практика здесь и сейчас – забрать на завод в работу, за недоимки. А там или углежогом, или у домны стоять, лет через пять такой работы – легкие выхаркивать! Уже приезжал бий с Верхних Тыгов, за каждый год с человека мы должны ему по двадцать пять копеек с человека платить!

Переждав поднявшиеся среди людей смешки, продолжил:

– Смешно?! А цены вы знаете нынешние, а деньги эти у вас есть?! На всю деревню если раскинуть, это рублей двенадцать за всех заплатить надо только бию раз в год! А за десять рублей здесь можно купить бабу молодую, так же просто как в наше время барана! Вот приедет к новому году бий, кого ему отдадим за аренду его земли?! Бабку Марфу он не возьмет…

Взяв паузу, недовольно поморщился на раздавшиеся несколько выкриков: «Перестрелять башкир!», «Да что мы, от башкир не отобьемся!?»

– Тихо! От кого вы отбиваться собрались!? Башкирский бий – часть государства, то, что вы предлагаете, это не только уклонение от уплаты налогов, но и бунт! Много вы бунтовали в наше время? А сейчас не космонавты с дубинками и щитами приедут, а солдаты! Огнестрельное оружие сейчас не такое, конечно, как в наше время, но нам хватит. Придут человек триста солдат, пару картечниц привезут и все, деревню сожгут. Выживших кого в колодки, кого в холопы!

Толпа угрюмо притихла, от нарисованных перспектив, а Захар нагнетал дальше:

– Вы из-за стада беспокоитесь, из-за баранов, а надо о себе беспокоиться! Стадо скоро пригонят, не всех угнали, с угнанными – решим вопрос! Что бы нам выжить – надо вписаться в существующее здесь и сейчас общество, что будет трудно, очень уж мы выделяемся! И мы это сделаем! Сделаем, или нас просто не станет!

Это заявление уже вызвало у народа воодушевление, особенно после ужасов, обещанных Председателем поначалу.

– Или мы будем поддерживать порядок и дисциплину сами, сообразно нормам морали и законов, свойственным данной эпохе, либо нам их навяжут насильно, сверху! Женщинам с завтрашнего, нет, с сегодняшнего дня – всем носить платки! Время такое, что простоволосыми ходят только молодые и незамужние, без палатка бабе – харам! Тьфу конечно, не харам. но тоже ничего хорошего, из-за тупой бабы, забывшей надеть платок – под молотки доверенную мне деревню подводить не буду! По вопросу религии – православным научиться креститься, найти и носить крестики, конфликт с церковью мы точно не переживем! Мужикам тоже лучше без головных уборов не ходить. За пределы деревни без охраны не соваться, двое уже прогулялись в лес, обворовав магазин – сейчас в колодках у башкир! И не думайте, что мы тут где-то в глуши оказались и про нас никто не знает, уже вон – и с налогом на землю подкатили, и стадо попытались отбить…

Из начавшего осмыслять новые реалии опчества не переставали сыпаться вопросы, не отличавшиеся, впрочем, разнообразием. Интересовало людей, в первую очередь – что будет с продуктами, особенно с хлебом. И то, на что существовать дальше. На что Председатель, заметив показавшееся на краю деревни стадо, ответил кратко:

– С хлебом пока тяжело, будем решать вопрос, зерно есть – мука будет, не все сразу. Работы много, повторяю – очень много, кто будет работать – голодать не будет. Стариков в беде не оставим, детский сад работу продолжит, с детьми, кто ходил в школу – будем решать. Ну а кто работать на общее благо не захочет – без обид, социальных выплат в этой эпохе у государства нет. Идите, встречайте стадо…

– Подождите! – Взял слово Серега. – По угнанным баранам! Не надо с каждой овцой украденной ко мне ломится как бараны! Между собой определитесь, у кого сколько угнали, вечером мне общее количество похищенного скажете. Вы меня знаете, вопрос решим в ближайшее время!

На этой позитивной ноте все разошлись, хозяева держащие скотину – устремились встречать стадо, не отягощенные живностью – по домам. Отсутствие электричества порешало с циклом день-ночь, люди ложились раньше, стараясь встать с восходом, что сулило вскоре изрядные неудобства, из-за уменьшающегося дня…

А наш притончик гонит самогончик…

(9 октября 2023 г.) 28 сентября 1796 г., вечер.

Братья Шухвактовы, в ночь на воскресенье распродавшие больше половины запасов контрафактной водки, утром продолжили рекордные продажи, едва успевая менять помятые купюры на бутылки. После обеда, когда водка закончилась – вернулись с улицы дети и рассказали такое, что Убдулбек и Аббассатт аж почернели лицом. В запале, поняв, как они лоханулись – кинулись даже по горячим следам, аннулировать хоть часть последних продаж.

В первом же дворе, хозяевам которого они продали 10 бутылок, их неприветливо встретили четыре покупателя. Убдулбек, как самый младший и горячий – наскочил на мужиков, отчаянно жестикулируя и гортанно требуя немедленного расторжения сделки, сопровождая просьбы матом с акцентом. Когда один их мужиков оттолкнул наседающего Убдулбека со словами: «Охолони!», – тот окончательно осатанел и с криком: «Я твой рот ипал, всэх зарежу!!!» – кинулся на мужиков снова.

Не вступая в дальнейшую, бессмысленную дискуссию, один из присутствующих, Ришат (по совместительству – отец «русского фашиста» Рашида) – сдернул лежащий на поленнице топор и плашмя ударил им Убдулбека по голове, прокомментировав его последующее падение: «Тебе же сказали – охолони, чурка!»

Более осторожный старший Аббасатт посмотрел в глаза Ришату, увидел в них отблески эпичных картин разборок декхан с кетменями у арыков из-за воды, виденных в детстве и поняв, что не в деньгах счастье – подхватил приходящего в себя брата и удалился, поддерживая Убдулбека. На этом монополия братьев Шухвактовых на дешевую контрафактную водку в деревне закончилась, как и сама водка.

По деревне стал гулять призрак, призрак сухого закона. Вспомнили и про Егора, обычно его продукция считалась элитной и не всем была по карману, но сейчас других вариантов просто не было. Но обескураженных несостоявшихся покупателей встречала половинка тетрадного листа, приколотого к двери во двор, на котором корявым почерком красовалась лаконичная надпись: «0.5 – 10 литров бензина. Без вариантов!»

Попытки вызвать Егора во двор и как-то договориться оканчивались тем, что он, едва заслышав приводимые доводы, устало кричал: «Идите нахуй!» и закрывал дверь. И поделать с этим было нечего, мало того, что сам по себе Егор пользовался такой репутацией, что желающих идти с ним на конфронтацию не было, так ещё за его спиной маячила незримая фигура Серёги, с расстегнутой кобурой табельного и ружьем на плече. Тем не менее, к вечеру Егор стал бедней на полтора литра самогона и богаче на 30 литров бензина.

На сход он не пошёл, загнал гусей, приготовил всё для выгонки ректификата в мастерской, чтоб запустить генератор и не метаться, собрал что можно и нужно было зарядить и сел покурить, любуясь солнцем, садящимся в поля. Уже в сумерках запустил мерно затарахтевший генератор и процесс пошёл. Потом заявилась любимая Маня, причем привела с собой не только подружек и свиту из парней-одногодков, но и подростков постарше. Важно заметив: «Это со мной». Ну не выгонять же их было.

Наказав, чтоб был порядок и тишина в библиотеке, Егор разместил всю эту ораву в большой комнате, где стояла большая панель телека – оставив Маню за старшую. «Что посмотреть, сами найдем», на правах старшей заявила она, благо – у Егора было пару внешних хардов по терабайту каждый, не считая россыпи разнокалиберных флешек.

Сам вернулся в мастерскую, проконтролировать и помедитировать на размеренно капающий ректификат. Медитацию прервали два охотника, бойцы Серёги, принесли ворох раций с зарядками и слава богу, догадались – несколько сетевых шнуров. Поведали Егору о том, что из зоны отчуждения лезет дичь, птицы, грызуны. Это они сегодня ездили на лошадях собирать табун, прикрывая пастухов. Жаловались, что нельзя поохотиться по человечески, патроны беречь надо. Потом завели волынку о том, что завтра воевать башкир у Ая пойдут, героически отбивать плененных баранов. Наконец до Егора дошло, чего они вымогают и он плеснул им грамм триста кальвадоса, ещё с того года хранившегося.

Потом пришла Ксюха, с ноутом и гаджетами на зарядку, с головой, повязанной платком. Пофыркала на бардак в мастерской и мужскую компанию и ушла к детям, смотреть телек. Парни допили, Егор, посомневавшись, предложил им ещё чутка, те отказались: «Серёга порвет, ладно чутка бухнули – к утру проспимся, спасибо, Егор, хорош!» и разошлись. Чем слегка огорчили его, только настроился с ними немного выпить.

Визиту Анисима он уже не удивился, понял, что народ на свет лезет. Даже обрадовался, тот принес с собой шматок сала и банку груздей, выставил на стол: «Егорка, не придуряйся, доставай бутылку, разговор к тебе серьёзный». После пары рюмок Анисим стал агитировать его за советскую власть, вернее – за сельское хозяйство. Напирая на то, что как электрик, из-за отсутствия электричества – Егор оказался не удел. Тот отбивался, ссылаясь на то, что в гараже была дизельная электростанция и как электрик – он ещё ого-го!

Пришли к консенсусу, что Егор всё таки поможет и Анисим выложил, что его больше тревожит. Посевной материал, особенно зерновые – был покупным, каждый год приобретали, хорошо ещё, что по осени. Так что сейчас хранящийся в зернохранилище генофонд – можно было на два-три года растянуть. Смысла и сил обработать все поля, что обрабатывал агрохолдинг – не было. Проблемой для Анисима было – где брать семена дальше. Егор в этом проблемы не видел, надо было проводить селекцию из того, что было, хотя бы по зерновым. Процесс не быстрый, требующий внимания и контроля, но осуществимый.

С остальными овощами было легче, бабки в деревне были традиционалистами и новомодным гибридным сортам в магазине не очень доверяли. И у них с селекцией и семенами всё было хорошо. Потом Анисим проговорился, что врачи просили посадить мака, для своих нужд, частично перейти к старым, проверенным кроликами и временем препаратам. И о необходимости экспериментальной делянки с коноплей, вливаться в местную действительность, учиться обрабатывать пеньку. Тут Егор и поплыл, согласившись на всё: «У меня же, дед, про коноплю вся информация есть, вплоть до того, как её обрабатывать, хоть на веревки, хоть на что! У меня даже семена есть хорошей сортовой конопли!»

– Не зря же я к тебе пришел! – хитро улыбнулся в ответ дед. – Думаешь не знаю, для кого моя бабка пару пучков мака на сеновале за стрехой держит? И как вместо них зимой твоя настойка появляется?!

От сеанса полного разоблачения Егора спасло появление брата, тот пришел с товарищем, забрал рации с зарядки, поставил другие и укоризненно-завистливо заметил: «Чо вы ханку то жрете!?»

На что Анисим взвился: «Молод ты ещё меня укорять, Серёга, сперва овцекрадов прищучь!» «Прищучим, обязательно прищучим, дорогу забудут!» – Злобно пообещал тот и пошел разгонять детей по домам. Вскоре во дворе раздались детские голоса, а Серёга зашел в мастерскую, выпросил у брата ректификата во фляжку, на завтра. Как он неопределённо заметил: «Для дезинфекции или стресс снять после боя». Забрал Анисима с собой, поручив того заботам товарища и уже у выхода сказал Егору:

– Ты это, смотри хоть, что дети у тебя смотрят, а то зашел, а у них порнуха на весь экран…

– Как порнуха!? – Вскинулся Егор. – Откуда!? Как они нашли?! Бля, там же Ксюха была с ними…

– Прячь лучше! – Рявкнул Серёга и они все наконец удалились.

«А нефиг пить, следить за детьми надо!» – Подумал он, налил стопку и замахнул в расстроенных чувствах. И тут же вздрогнул, услышав голос незаметно вошедшей Ксюхи, тоже собравшейся домой, судя по ноуту в руках и пакетом с девайсами: «В одну каску пьешь?»

– Да я так, – стал вяло оправдываться он и решив, что хуже уже не будет, спросил, – как вы нашли то?

– Что нашли? – Непонимающе захлопала ресницами та.

– Ну это, что смотрели по телеку, как нашли то?! – Нашел он наконец приемлемое определение порнухи.

– А что там искать то, – удивилась она, – у тебя там целая папка, «Игра престолов», все сезоны, мы первый начали. Егор, ты чего, опять напился?! Опять приставать и домогаться будешь!?

– Да ты что, Ксюша! Даже не думал! – Стал яростно открещиваться он.

– Ну и долбоящер! Сиди тут, со своим самогонным аппаратом! – Фыркнула она, стремительно развернулась и хлопнула дверью…

Глава 8

Трудовые будни… (10 октября 2023 г.) 29 сентября 1796 г.

Едва забрезжил рассвет – во дворе у Захара собрались Серёга, Расул и Анисим, проводили короткое производственное совещание. Тут же присутствовали ещё не устроенные врачи и рыбаки.

– Не зря вчера под охрану всё взяли, – прихлебывая чай, заметил участковый, – мой ночью двоих при попытке проникнуть на нефтебазу принял, с канистрами и шлангом. Мне по рации утром доложил. Немного помял, зафиксировал, буду разбираться!

– Что за народ, ведь у себя тащат, куда вот им этот бензин? – Задал риторический вопрос Расул. – Кто там отметился?

– Свои, кто же ещё, – Серёга сосредоточенно намазывал варенье на горбушку. – один из твоих механизаторов, второй из скотников.

– Народ как народ, другого у нас нет. – вмешался Анисим. – всю жизнь тащили, только что в последнее время с опаской. Для этого ты, Серёга, со своими архаровцами и нужен. А на нефтебазу полезли, я так понимаю, бензин у твоего Егора на самогон сменять, надо тебе его винокурню под контроль брать. Что с крадунами делать будешь?

– А что с ними делать, проведу беседу профилактическую и вперед, искупать ударным трудом. Найдете работу?

Анисим с Расулом синхронно кивнули. Захар достал тетрадку, карандаш, надел очки: «Так, нам нужно провести инвентаризацию того, что имеем и как-то налаживать работу, с учетом отсутствия электричества, дизельную станцию нет смысла гонять пока. Какие мысли?»

– Я, как начальник транспортного цеха… – Начал Анисим.

– У меня же гараж!? – Перебил его Расул.

– А у меня лошади и катастрофическое состояние технической базы! – Воинственно возразил дед. – На конную тягу надо переходить, а телег и саней мало. У тебя рядом с гаражом частная пилорама и столярка при ней, за отсутствием хозяина, в твои руки переходит. Работники там наши, местные, выберу самую убитую телегу и сани, пусть разбирают и по образцу начинают собирать. Думаю, там даже мало работников, надо рукастых туда собирать, и народ занят будет, и толк. Там у него и материала достаточно готового на складе, и доска, и брус, не деловая древесина, конечно, но и не свежеспиленная.

«Принимается!» – Отметил в тетрадке Председатель: «Что с линиями электропередач делать будем?»

– Демонтировать, столбы на дрова, пасынки за гараж свозить пока, найдем потом куда приспособить. – Подключился Расул. – Провода снять и на склад, пока доброхоты не опередили. Сегодня и займемся, с двух направлений, от Могузлов и от села отрезки, в деревне самой всегда успеем. С Анисима тогда транспорт, трактор гонять и соляру жечь не будем, и народ займем по максимуму. Лучше так, чем по весне на лошадях пахать..

– Какие дрова, Расул?! – Обманчиво ласково спросил Анисим. – Они же то ли креозотом, то ли ещё каким антисептиком пропитаны, вам, татарам, всё бы сжечь! На конный двор ко мне все столбы, найдем куда пустить, на ту же ограду. Нам поголовье увеличивать надо, меньше сорока лошадей на деревню, это тьфу, мелковат масщтаб!.

– Я не татарин, а башкир! – Возразил тот. – А с табуном что? Моя сегодня как обычно, с утра выгнала скотину, сегодня никто не нападет?

– Не нападут, – Серёга отвлекся на что-то хрюкнувшую рацию и продолжил, – породистых лошадей с конного двора с двумя конюхами в поддержку деревенским пастухам Анисим отправил. Один конюх наш теперь, дружинный, при оружии и с рацией. И Лёха с ними, Галкин, он в разведку выдвинулся, башкир за Кулемкой сторожить, с биноклем. Сегодня спецоперацию по замирению и возврату имущества проводить будем.

«Хорошо!» – Сверился с заметками Захар: «С телегами Анисим правильно решил, надо ещё разведать дорогу в сторону Могузлов и в сторону бывшего нашего села, сейчас там аул Айле и поселение мордовское, как понимаю. Наметить направление хотя бы и начать торить, будем налаживать контакты и торговать, иначе совсем скоро без хлеба останемся. С зерном у нас как, Анисим?»

– Отлично, зернохранилище пшеницей и рожью забито под завязку и и зерноток полон, не успели вывезти. Даже торговать можем. С комбикормом тоже порядок, если что, две зернодробилки можем запитать от гаража, когда Расул дизель гонять будет. С мукой вот да, плохо. А с сеном все хорошо, даже слишком, нам столько не надо. Заготовлено много, для вывоза в центральную усадьбу по снегу, но вот вывозить уже некуда…

«С овощами в хранилище, догадываюсь, тоже всё хорошо?» – Поинтересовался Захар для проформы.

«Всё так, куда-то надо будет пристраивать, нам столько не осилить всей деревней, включая скотину. И картофель, он сейчас не распространен, особенно на Урале, а у нас только в хранилище два районированных сорта, да по деревне неведомо сколько. С Егором вчера выпивали, кхм, обсуждали сельское хозяйство, он много чего дельного предложил. Надо его привлекать, я не потяну сразу конный двор и сельское хозяйство. Давайте мне его в помощники»…

«Да, в этом он волокет» – Согласился его брат: «Три года в лагере сидел за выращивание какой-то особо лютой конопли, потянет это направление, если не сорвется».

«Будем налаживать отношения с соседями, адекватными», – высказал мысль вслух Председатель: «с тем же Азатом, вот им можно овощей не жалея отсыпать, и контакт наладим, и не пропадет зря».

– Как людей мотивировать будем, Захар Михалыч? – Поднял непростой вопрос Расул. – У многих ещё старые запасы есть, пока жареный петух в жопу не клюнул, тяжело на трудовые подвиги сподвигнуть. Трудодни насчитывать?

– Да, ведите пока учет, кто сколько работает, смены отмечайте. А жить будем как раньше, при капитализме, только с феодальным душком. Рано или поздно встроимся в местные товарно-денежные отношения, вся работа будет оплачиваться. И частные инициативы тоже поддержим, если здравые. Это то, что по пряникам, кнутом будет выселение. Ладно, на этом всё, время к восьми, удачи, мужики! А я сейчас с врачами решу и надо мне к Галке на поклон идти, с ней договариваться. И по магазину и вообще…

– Я Саню у тебя забираю? – Вопросительно показал на рыбака городского Серёга. – С нами поедет, кочевье башкир навестим и заберем их вещи, спустимся к реке.

– Забирай, – махнул рукой Захар, – а Айрат к Расулу, токарь универсал и раньше, и тем более сейчас – ценный специалист.

Три начальника, на ходу обсуждая рабочие вопросы, покинули двор и там их пути разделились, Расул с Серёгой направился в сторону гаража, а Анисим на конный двор. Участковый, спохватившись, крикнул: «Дед, сейчас грабителей нефтебазы оформлю и с парнями подойду, нам пять лошадей надо будет!».

– Поори мне ещё! – Радостно откликнулся тот. – Вот придешь и возьмешь, я что-ли, тебе их запрягать буду!?

А председатель пошел с врачами в контору. Обошли все помещения, осмотром остались довольны. Две комнаты определили под проживание, одну для мужчин, вторую для женщин, сразу определились, где будет кухня. Здание было, по деревенским меркам – большим, только для отопления стояло две голландки здоровые. Судя по деловому настрою медиков, которые сходу начали прикидывать и обсуждать, где, как и что можно устроить – здоровье жителей в надежных и умелых руках!

Да, нужно было ещё приложить руки, что-то переделать, быт самих врачей в конце концов обустроить, что-то требовало кардинального переустройства. Захар пообещал сегодня же прислать несколько помощников, попросил обращаться в любое время, словом и делом доказывая, что медицина – одно из приоритетных направлений. На особом контроле и под покровительством.

А пока врачи сами включились в работу, по мере сил, обещая уже к вечеру озадачить списком необходимого и в течении нескольких дней – запустить медпункт. Захар заверил, что это только начало, при необходимости поставят рядом ещё несколько помещений, всё, что врачи посчитают нужным. От стационара до морга, как он выразился.

– Стиральную машинку вам свою отдам, – подумав, добавил он, – у нас в деревни водопровода нет, так что у всех стиралки наливного типа, с баком для воды. Зачем она мне без генератора, а вам без неё никак!

– Вы, Захар Михалыч, – заметил хирург Толя, – не слишком надейтесь, что мы чудеса творить будем, мы конечно, с такими авансами и отношением все силы и знания приложим. Только очень трудно будет, одно вытекает из другого, как представлю, без чего придется работать и руки опускаются. Но вот то, что у нас комплектация нестандартная и вместо комплектасуточного мониторирования у нас аппарат УЗИ стоит, это очень повезло!

– А я вот именно что очень надеюсь на вас! Хочу вам в помощники подростков направить, чтоб при вас находились, вы не против? Понятно, что медицинскую академию им это не заменит, но практики, как мне кажется, у вас и следовательно у них – будет достаточно. Возьмёте?!

– А присылайте! – Согласилась акушерка Света. – Да побольше! Отсев большой будет, особенно как с изнанкой профессии столкнутся, но кто-то и останется. Та же гинекология и акушерство в это время, как мне кажется – мрак и антисанитария.

– Не ошибаешься, Света, – подтвердил Толя, – о дезинфекции сейчас представления не имеют, и по твоему лично профилю – детская смертность зашкаливает даже в городах, при наличии лекарей с каким никаким опытом, что уж говорить о глухих углах…

– Со средствами для дезинфекции у вас никаких проблем не будет! – Заверил Председатель. – А следующим летом и с опиумом, есть у нас специалист!

– Да мы уже знакомы, – ухмыльнулся хирург, – надо, кстати, сказать Егору, что основную часть спирта для нужд не обязательно так чистить, там дистилляции вполне хватит, но это я уже сам с ним…

Пожелав удачи врачам, Захар отправился к Галке, настраиваясь по дороге к долгой и трудной беседе, подбирая аргументы и думая, что предложить взамен того богатства, что сейчас было у Галки. Потоптался в нерешительности у ворот, потом собравшись, взялся за кольцо и несколько раз им стукнул и крикнул: «Есть кто дома!?»

На шум из сеней выглянула Галка в накинутом на голову платке: «Здрасьте, Захар Михалыч, проходите!» Повела на кухню, где от беленой известкой печки шло тепло и на варочной плите шумел чайник. Усадила за стол, и не смотря на отнекивания – налила чаю, поставила розетки с вареньем и медом, вазочку с печеньем, хохотнула: «Пей давай, Захар Михалыч, после чая с мёда не станешь на беззащитную женщину сильно уж оголтело нападать».

– Галя! – Смутился Председатель. – Ты пойми меня! Я же у тебя не безвозмездно всё забрать хочу!

– Понимаю, – вздохнула она, – ты пей чай, Захар Михалыч, мёдом угощайся, папка качал. Не буду я с тобой спорить, и торговаться не буду. К завтра распишу, что есть, ассортимент, наличие. Себе, понятное дело, отложу – сколько сочту нужным, это не обсуждается. И долгов у меня с магазина за двести тысяч по деревне, в основном пенсионеры, но и не только. Их тоже простить придется, а ты у меня ещё и дом ведь хочешь забрать, который под магазин был?

– Хочу, Галь. А тебе, если хочешь – новый поставим! Только не у конторы, там у нас медицинский комплекс будет, а вот прямо у вашего дома, а?! Да и ненадолго это всё, анархия с товарообменом и примитивным коммунизмом. Наладим отношения с аборигенами, узнаем цены и будем торговать. И тебе всё вернём! Ты пойми, Галь, у тебя такое из товаров есть, что лучше не выпускать за пределы села!

– Вот что ты заладил, пойми да пойми! Всё я понимаю, да и ты правильно говоришь, что только вместе удержимся. И знаю тебя, поэтому не спорю и не торгуюсь, – тут в голосе Галки отчетливо застучали костяшками канцелярские счёты – но ты мне, Захар Михалыч, всё компенсируешь! Монополию на торговлю просить не буду, но на режим максимального благоприятствования рассчитываю! И на слове ловлю, когда, заметь, Захар Михалыч, как я в нас верю – не если, а когда! Когда из жопы начнем вылазить – поставите мне здесь новый магазин, или как сейчас правильно будет, купеческий лабаз?!

– Спасибо тебе, Галь! – проникновенно сказал Председатель. – Налей ещё чаю, пожалуйста. И себе налей. Будем учиться пить по купечески, из блюдечка. Как там у классиков – шумно дуя на блюдечко, шумно прихлебывая и громко отдуваясь после каждой чашки!

Серёга подошел к бендежке сторожа на нефтебазе, где его дружинник уже курил с появившимся дневным сторожем, дедком постпенсионного возраста. У крыльца на скамейке понуро ерзали с зафиксированными за спиной пластиковыми хомутиками руками двое шедших к успеху, но не снискавших фарта налетчика. Отдав дань уважения профессиональным данным своего бойца – отправил его отсыпаться, а сам приступил к профилактической беседе:

– Бил вас? – Поинтересовался участливо.

– Ну так, для порядку… – несмело отозвался один из них, второй молчал понурившись.

– Я поговорю с ним! – строго сказал Серёга. – Охуел он, людей бить. А вдруг покалечит, или сломает чего. Как потом такого на завод продавать!?

– Сёрега, ты чо?! Прости!!! – Неверяще взмолились оба.

– Бог простит! Вы вчера на сходе были?! Чем слушали, жопой?! Продавать вас, конечно, никто не будет, до нынешних реалий ещё не оскотинились. Просто вылетите из деревни и там идите, куда хотите. Я вот в школе не очень учился, поэтому ментом пошел работать, историю не знаю. Но в школе милиции нам рассказывали немного про особенности правовой практики в разные эпохи. Сейчас народ не очень в суды обращаться любит, между собой решают. Кого на воровстве ловят – дрекольем дубасят, лупят в зависимости от ущерба и настроения, конокрадов до талого забивают. А если до суда доходит, то за первый случай воровства – руку рубят, за второй – вторую. И всё это при отсутствии пенсий по инвалидности и и каких-либо иных социальных выплат. Про такие извращения, как условный срок не знают. Ладно, руки не всегда и не везде рубят, сейчас, кажется, при Екатерине Великой – к гуманизму и толерантности подвижки идут. И экономической целесообразности. Поэтому рвут ноздри, или клеймо на лбу выжигают – «вор». Но так как предки наши отсталые и алфавит у них старый и букв в нем больше, то на лбу только две буквы клеймят: «В» и «О». Крупным шрифтом. И на щеках ещё, на одной «Р», на другой «Ер», это как твердый знак пишется. Хотя думаю, что когда на морде железом печатают – не до филологических тонкостей. А потом на каторгу в Сибирь. Пешком.

Серёга присел на лавку, закурил, попросил сторожа: «Срежь с них стяжки». Тот, с жалостью поглядывая на окончательно поникших арестантов, кое-как перепилил пластик и тут же отодвинулся от них подальше. Те, пряча глаза, тихонько растирали руки, стараясь не делать резких движений и вообще – не отсвечивать. Участковый докурил, встал, дошел до пожарного стенда и бросил зашипевший чинарик в ведро с водой.

– Я на вас две стяжки похерил, – ровно сказал он, – и лекцию прочитал. Чтоб вы сами осознали и до других донесли – как раньше уже не будет. Воровать у своих – это крысятничество. В эти времена, когда изгоняют из общества, говорят – вот бог, вот порог. Я вам пока говорю – идите, работы много…