Текст книги ""Фантастика 2024-117". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Семен Кузнецов

Глава 25

Южный Урал, май 1797 г.

Начало мая ознаменовалось не только по летнему теплой погодой, но и приездом царского двора. Причем понаехавшие были не из придворных, а всё больше из людей целеустремленных и зело любопытных до тайн потомков. Участковый давился злобой: «Доведет нас монарх до цугундера с таким отношением к секретности!» Людей, посвященных Павлом Петровичем в тайну оказалось столько, что пришлось оборудовать ешё один компьютерный класс с локальной сетью, доя наладки которой был спешно вызван Егор из Известкового.

Император, оставив большую часть сопровождающих в Троице-Саткинском заводе – ни там, ни в стремительно развивающемся химическо-промышленном кластере не стал задерживаться, благосклонно покивал на бравурные отчеты Расула и Егора, на все просьбы кратко ответил: «Пишите что надо, обеспечат!» И отправился в деревню, в сопровождении ближнего круга лиц, которые сейчас безвылазно сидели в учебном комплексе, осваивая оргтехнику и погружаясь в завалы тех знаний, что попали сюда из двадцать первого века.

Захар от понаехавших немного оробел – во первых от количества, во вторых от чинов. Одно только императорское семейство с детьми насчитывало десять человек, плюс многочисленный обслуживающий персонал. И это ещё у достаточно скромного в быту Павла Петровича, коего чуть ли не в аскезе современники упрекали – столько лакеев оказалось. А помимо венценосного семейства – куча всяческих чиновников, в кого не ткни – все породистые. Чудом разместили, жилищный вопрос стоял так же остро, как в нерезиновой, чуть до дуэлей не доходило. И тут опять выручили добрососедские отношения с Азатом, тот не чинясь – подвез с десяток юрт, где и разместили приехавших.

Потомкам император с порога предложил предоставить списки лиц, достойных возведения в дворянство. Не скупясь, аж на пятьдесят рыл лимит выделил и пояснил:

– Это пока, по заслугам и трудам награжу и других! Работы предстоит много, в том числе и совместной, с моими креатурами, так чтоб нос не воротили от вашего происхождения, жалую вам дворянство! А вообще, такое понятие так потомственное дворянство, изживать будем, а то и искоренять. Чистить элиты и давать возможность дельным и толковым людям работать на благо империи.

– Да нам на их косые взгляды параллельно! Детей не крестить вместе! – Серёга от всего происходящего тоже был слегка не в своей тарелке, но тут внезапно вспомнил про Маню и предстоящую свадьбу с Ермоловым и отдал честь. – Служу царю и отечеству! Спасибо, ваше величество! А кого к дворянству предоставить, мы найдем, считай все разъехавшиеся по заводам достойны, от учителей до производственников!

Сам Петр Павлович, пользуясь своим положением – затребовал себе ноутбук в персональное пользование и пропал как для общества, так и для семьи. Детей младших определил на занятия в школе, прося учить их не взирая на происхождение и отмененные повсеместно телесные наказания. Старшие дочери, Александра и Елена – не теряли времени даром и вплотную сошлись с вернувшейся из Троицка Галкой и Ксюхой, Константин стакнулся с Ермоловым и Егором. И лишь Александр болтался неприкаянно, то надоедая отцу, который его ласково прозвал «несостоявшийся отцеубийца», то в компьютерном классе.

Мария Федоровна, дражайшая супруга императора, узнавшая о потомках одной из последних – жизни в деревне поначалу не обрадовалась. Как и всей этой поездке на Урал, затеянной императором. Но хоть вздохнула с облегчением – слишком много в последнее время в высших кругах ходило слухов о внезапном умопомешательстве Павла Петровича. Но на второй день в Попадалове, после ознакомления с бытом и производством потомков – познакомилась с Айратом и влюбилась. В токарный станок из машинно-тракторной мастерской.

А затем исследовала весь гараж и удивила работающих там как потомков-механизаторов, так и привлеченных местных – не только кругом своих интересов, но и дотошностью, и подлинно немецкой скрупулезностью и педантичностью. Не говоря уже о той легкости, с которой она приняла все эти новинки. А вопросы, задаваемые императрицей простым рабочим – порой повергали их в ступор, не сразу и ответишь, без доступа к интернету и научно-технической библиотеке. Ещё один миф о необразованных самодурах тиранах на троне разрушился прямо на глазах…

Таким образом – Мария Федоровна взяла под свой патронаж гараж, щеголяла в рабочем комбинезоне, в каптерке кладовщика ей устроили апартаменты с ноутбуком, а рабочие её прозвали: «Наш завгар!» Первым же делом императрица изгнала из помещения обосновавшееся там с осени винокуренное производство, в общем – была при деле и весьма довольна.

Этой идиллии предшествовала трехдневная истерика в пути, когда Павел Петрович объявил ей:

– Баста! Больше никаких династических браков с этими дикарями! Они нас никогда за людей не считали и не будут, в лучшем случае, сделают вид. Да что я тебе рассказываю, сама всё понимаешь, так что выбирай, ты или София Мария Доротея Августа Луиза Вюртембургская, или Мария Федоровна, российская императрица! Будем роднится с русскими фамилиями, упаси боже семью от вырождения и ударов в спину!

Супруга несколько дней прорыдала, ознакамливаясь с грядущими событиями истории, вплоть до двадцать первого века и поневоле прониклась правотой императора. Не со всеми его намерениями была согласна, но посчитала, что её долг, как супруги и наперсницы – во всем поддерживать мужа. А по приезду в деревню, когда врачи диагностировали у императрицы миопию высокой степени и подобрали подходящие очки – тут то она прозрела, начав знакомство с перенесенным из совсем не прекрасного далека более вдумчиво…

Серёга сегодня заскочил на обед домой, оно хоть и воскресенье, седьмое мая – а забот меньше не стало. По непривычной жаре, как никак, за середину мая в их времени – старшая Мария готовила во дворе, а обедали на веранде. Участковый поинтересовался у дочери:

– Ты чо, в церковь с утра ходила? Какие планы на сегодня, отдыхать?

– Ходила, – степенно ответствовала Маня. – Савва мощно в воскресной проповеди отжигал. А отдыхать некогда, скоро девчонок приведут, пойдем в лабораторию.

На улице два детских звонких голоса слажено затянули: «Я объявляю протест, я объявляю войну! Всем тем кто против меня, всех их я вижу в гробу!» Судя по звукам – дуэт приближался к их калитке. Серёга с сочувствием посмотрел на дочку:

– И как ты с ними справляешься⁈

– Нормальные дети! – Бросилась на защиту своих подопечных Маня. – Маша просто гиперактивная, а Кате только-только девять исполнится. А их с чуть ли не с детства в строгие рамки загоняют, то нельзя, это не по этикету. Не удивительно, что им со мной нравится!

Во двор заглянули две озорные мордашки и в унисон поздоровались:

– Бонжур, тетя Маша! Бонжур, дядя Серёжа! Маня!

– Госспади! – Воскликнула Маня, разглядев девчонок. – Вы у Ксюхи были что-ли? Как вам только Гугл в руки дался! Сейчас обработаем руки перекисью!

Вслед за девчушками в калитку протиснулся лакей-сопровождающий с кислой физиономией, с торжественной интонацией изложив произошедшее в гостях у Егора:

– Великие княжны Александра и Елена после воскресного богослужения нанесли визит Ксении Борисовне, где соизволили принять участие в совместном пошиве одежды. Младшим княжнам, чтоб не отвлекали, сшили несколько кукольных платьиц…

– А Гугл от нас сбежал и мы стали наряжать в эту одежду Масю! – Бесхитростно доложила Катя.

– А она своего счастья не оценила и сопротивлялась! – Добавила Мария, придирчиво рассматривая расцарапанные руки.

– И Марию с Екатериной отправили на попечение Марии Сергеевны, – невозмутимо продолжил сопровождающий, тут же сделав замечание воспитанницам. – не пристало девицам в вашем положении так себя вести!

– Заглохни! – Ласково посоветовала старшая. – Мы тебе не куропатки, при дворе с фрейлинами рукоделием заниматься, мы лучше сейчас с Маней мышей пойдем резать!

– И лягушек! – Важно добавила младшая. – А потом мультики и музыка!

– И лягушек! – Подтвердила Маня, принеся вату и перекись. – Только царапины обработаем и пойдем…

Две малолетние великие княжны попали под скромное обаяние Мани и уже пятый день всеми правдами и неправдами стремились к общению с ней, впитывая всё как губка…

В это же время на ферме у ветеринара происходило то ли языческое жертвоприношение, то ли забив скота – резали и разделывали баранов, выменянных у Азата и нескольких гусей. При деятельном участии неразлучной в последнее время троицы: Ермолова, великого князя Константина и Егора. Сходство с языческой церемонией усиливалось тем, что все трое, включая Константина – красовались раздетыми по пояс и щеголяли набитыми на торсах коловратами. Поначалу Константин кривился, мол не царское это дело – баранов резать, однако Егор его быстро переубедил: «Мужчина, в плане добыть пожрать, приготовить и накормить семью – должен уметь всё!» А Лёха подтвердил, что на той же войне всякое случается, нужно быть готовым к любому. Да и убивать на баранах учиться самое то, потом проще придется, как попривыкнешь к виду крови и требухи. Анисим ворчал:

– Ужо император прознает про ваши сумасбродства, мало никому не покажется! Особенно инициатору!

– Да знает пАпа! – Отмахнулся Костя, воюя с не желавшей сниматься нормально шкурой. – И не против, пусть будет, в противовес православию и масонским сектам. Да и для воев вера в Перуна более пристала, чем это блеяние о всепрощении. Православие в деле сохранения страны и её устоев показало свою полную несостоятельность, если не сказать больше…

За неумелыми потугами Константина и Ермолова наблюдал Талгат, было видно – искренне переживал за их неумение, но с советами под руку не лез, научатся. Тоже взял барана и показал мастер-класс, меньше чем за полчаса освежевав его и разделав. Тут даже Егор, привычный с детства к деревенской жизни – присвистнул в восхищении. А Анисим продолжал распоряжаться:

– Сейчас на шашлык к девятому мая мякоти напластаем, на ледник, а завтра замариную. А из остального шурпу сварим, и скотники поедят, и в поля отвезут, накормят. Эх, как при советской власти, со всем уважением к трудящимся!

– Дед, а дед, – закончил со своей тушкой Ермолов и подступился к ветеринару. – а окромя тебя ещё есть коммунисты в селе?

– Да какие они коммунисты! – Замахал руками Анисим, приосанившись. – Приспособленцы! А чо Лёша, никак и у нас на улице грузовик с пряниками перевернулся? А я говорил, что без опоры на пролетариат и крестьянство никуда!

– Я же на границу с Семиречьем не просто так ездил. – Ермолов ополоснул и тщательно вытер полотенцем нож, взял брусок и стал подтачивать лезвие. – Можно сказать, с инспекцией, узнать предпосылки того, почему русский край отдали хрен пойми кому. Я проверил, никаких казахов там нет и отродясь не было, киргиз-кайсаки есть, но их мало и они раздроблены. Опять же, страдают непомерно от джунгар и режут друг друга с упоением, за пределами юрисдикции царской власти. И когда казаки не видят. Павел Петрович в бешенстве, повелел всех коммунистов переписать и в ссылку, Сибирь осваивать! Чтоб больше такого не повторилось!

– Как можно⁈ – Переполошился ветеринар. – Да какой я коммунист, Лёшка⁈ Все в партию вступали, и я вступил! А иначе ни в институт, ни на нормальную работу не устроишься! А как император мне дворянство пожаловал, так я монархист сейчас, самый убежденный! Егор, скажи ему, где это видано, чтоб дворян и в ссылку!

– Так декабристы тоже не из холопов были, – Егор не смог удержать серьезный вид и вначале ухмыльнулся, а затем и вовсе расхохотался в голос.

Ветеринар, поняв, что его разыграли – напустился на вконец обнаглевшую молодежь, не имеющую никакого уважения ни к старости, ни к былым заслугам. Потом усмехнулся:

– Уели, уели, нельзя не признать! Ничо, я ишшо отыграюсь!

– Анисим, – уже серьёзно подступился к нему подполковник. – а вот вы завтра собрались отмечать День Победы, меня Александр Васильевич просил поинтересоваться, нельзя ли к вам присоединиться? Всё таки и вы для нас не чужие, и посмотреть хочется, и послушать?

– Да ты чо⁈ – Неподдельно изумился ветеринар. – Конечно пусть приходит, и вы приходите! Это такой праздник, грустный, под тридцать миллионов наших полегло, как гражданских, так и солдат…

– Однако для нас это праздник! – Вставил Егор. – Наши деды и прадеды победили! А скорбят пусть в этот день отпрыски тех пидарасов, что удобрили поля нашей необъятной Родины! Обязательно вас ждем!

Девятое мая поначалу наши попаданцы планировали отметить в узком кругу – всё-таки для предков это далекая и неизвестная война. Но получилось так, что уже с утра на площади собрался народ, приехал из Сатки Расул со своими производственниками, привезли с собой первый образец полевой кухни. Генералиссимус к этой дате подготовился тоже и под его руководством солдаты, вооруженные новейшими образцами огнестрельного оружия – торжественно промаршировали по площади.

Многие из попаданцев пришли с портретами родственников фронтовиков, поясняя предкам идею и концепцию движения «Бессмертный полк». Маня гордо шествовала с фотографией прапрадеда – гвардейского минометчика, а рядом с ней семенили Мария и Екатерина, две великие княжны, с парсуной Петра Первого в руках. Почтившему своим присутствием празднество императору – дочка пискнула:

– А чо, наш пращур тоже фашистов бил!

– И чурок! – Гордо добавила Катя.

Павел Петрович толкнул проникновенную речь, дымила полевая кухня, от которой соблазнительно пахло гречневой кашей с мясом, выкатили свежесваренного пива – народ радовался. Чествовали присутствующих солдат, которым войны и боевые походы были знакомы не понаслышке, отдавали дань памяти предкам – праздник удался на славу.

А уже вечером – собрались узким кругом: всё руководство теперь уже, с появлением церкви – села, император с сановниками. Сидели, по предложению Павла Петровича – без чинов, в теплой и дружественной атмосфере. Жарили шашлыки, запивали пивом, да и покрепче напитки присутствовали. Когда к компании потомков подсел император, уже изрядно подвыпивший участковый, наплевав на субординацию – задал давно его мучающий вопрос:

– Ваше величество, мы ведь вам столько отписывали про секретность и необходимость сохранения нашего появления в тайне, как же так? Ведь все всё знают, того и гляди, до недругов сведения просочатся!

– Долго об этом думали, – снизошел Павел Петрович до ответа. – и даже кое-что из ваших творений на сию тему проштудировали. Ну никак не получиться удержать, рано или поздно станет известно. Причем догадки и подозрения примут такую причудливую форму, этакими подробностями обзаведутся, что решили сыграть на опережение. Вот у вас что творилось, прости господи, может, не в последнюю очередь от того, что власть народу врала нагло и беспардонно?

– Да рази можно народу всю правду знать⁈ – Удивился Анисим, после розыгрыша задумавшийся и прекратив пропагандировать идеи братства и равенства.

– Всю возможно и нет, а вот общая цель и направление должны быть ясны как для дворянства, так и для простого пахаря! – Провозгласил император и поднял бокал. – Давайте за Российскую Империю, коей посчастливилось приветить потомков из далекого будущего! С вашим появлением, во первых, и мне проще обосновать нашей элите необходимость давно назревших перемен, во вторых, уникальный шанс щелкнуть по носу европейских зазнаек, кои себя мнят истинными просветителями, а нас за варваров держат!

– Так ведь дело до того дойдет, – тут же стал намечать грядущие перспективы Егор. – что верещать начнут, что наше появление, это общемировое достояние, поделиться потребуют. А то и в очередной раз ополчатся!

– Токмо на это и уповаем! У нас знаешь внешний долг какой? Не самим же выплачивать и не за счет народа, пусть приходят! Я вообще думаю под шумок Ватикан реквизировать и вывезти оттуда всё подчистую, дай бог, и Александр Васильевич до этого доживет! – Ничуть не испугался Павел Петрович. – Будто им когда-то повод требовался, так и так нападут, и не раз. Будем воспитывать народ без иллюзий про процветающую Европу и элиты чистить от всякой швали, которая в рот чужакам заглядывает!

– А ведь сработает! – Осознал замысел Серёга. – Теперь России будут в рот заглядывать, такой то козырь в руках!

– Вот именно! – Припечатал самодержец. – Главное, не плясать на старых граблях! Мы и новые найдем! А от вас жду всемерной поддержки и самоотдачи, не для себя прошу, для страны!

Потомки, наконец то перестав мучиться сомнениями и неизвестностью – подняли посуду в едином порыве и поддержали тост императора всероссийского: «За Российскую империю!»

Егор, не особо увлекающийся спиртным – домой пришел практически в здравом уме и трезвой памяти, водрузил на стол приведенную в порядок механическую машинку, найденную в дедовских запасах, ещё раз мысленно поблагодарив его за хомячество. Заправил лист бумаги, с гордостью отметив, что это уже своего изготовления, застучал по клавишам аки дятел и давно задуманный роман про попаданцев стал обретать форму:

« Глава 1

Интерлюдия. вч, г. Чебаркуль, ангар для спецтехники. 7 октября 2023 г.

Тишину ангара под вечер наполнили звуки возвращающейся с полигона техники, которую старший сержант Иван, контрактник, старался побыстрее распределить по местам и сплавить, наконец, ораву техперсонала из какого-то НИИ в столовую и дальше по казармам. На вечер был запланирован небольшой междусобойчик с двумя старыми сослуживцами, изрядный запас спиртного и мировая закусь. А внезапно нагрянувшие ученые, второй день оккупировавшие часть со своей техникой – в эти планы не вписывались. Ладно, днём они пропадали на полигоне, но под вечер, со свойственным всем гражданским разгильздяйством – шарохались по всей территории, нарушая режим и давно сложившийся распорядок. Одних гражданских ещё можно было вытерпеть, как неизбежное зло и часть тягот военной службы, но с ними заявился выводок армейской верхушки…»

Alchy
ОПГ «Деревня» – 4

Глава 1
Харчевня «Три пескаря»

ОПГ «Деревня» – 4

Южный Урал, май 1797 г.

– Это что⁈ – Растерянно проговорил Председатель, держа в руках лист бумаги, заполненной убористым почерком. Не вчитываясь в содержимое, а уцепившись взглядом за графу «Итого», судорожно пытаясь сосчитать нули, и рассматривая подписи внизу: Галкину, Губина и размашистую резолюцию императора: «Одобрено!»

– Выплаты по май включительно, – затараторила Галия. – ты не смотри что так мало, это только начало! Тут и за настольные игры, и за книги, и за мелочевку канцелярскую. Только начали, многое ещё в стадии развертывания и организации, дальше будет больше!

– Какой мало⁈ – Неподдельно изумился Захар. – Вы чо, половину империи обобрали? Ежели такие выплаты и дальше будут, мы уже на полное собственное обеспечение выходим, даже можно начать отдавать Губину кредиты!

– Я же говорю, только начинает набирать обороты всё, – Галка задумалась. – а учитывая значительные расстояния, задержка во времени иной раз до месяца. Так что сумма дохода выше фактически будет, просто информация ещё не поступила. Ну так что, Захар Михалыч, даешь добро на сеть ресторанов?

– Даю! – Председатель, до этого к просьбам Галки относившийся со скепсисом и не желая распылять силы и отрывать занятых людей, которых и так не хватало, расщедрился. – Делай что хочешь, в рамках разумного, не в ущерб основным направлениям! Ну и чтоб не макдональдс на выходе, с их пластиковой жрачкой. Ну Галка, золотая ручка!

– И чего, даже бизнес-план смотреть не будешь? – Удивилась Галия такой быстрой и безоговорочной капитуляции до этого прижимистого Председателя.

– Да чо мне там смотреть, ты тут уже практически миллионами ворочаешь, в одной упряжке с купцом нашим. Где уж мне, колхозной морде, в этом разобраться. А вот своими словами можно, я прошлый раз, ты уж извини, краем уха слушал. Зряшной и преждевременной затей посчитал. А оно вон оно как выходит!

– Не только с Губиным, – лицо Галки осветила довольная улыбка. – мы всех кого только можно, купцов и из состоятельных людей привлекаем. Значит так, вкратце, слушай…

Замахнулась Галка и компания, ни много, не мало – на глобальный проект, по своему размаху ничуть не уступающий задумкам производственников. Казалось бы – сеть общепита, что может быть в этом грандиозного? Однако, по мере рассказа Галки – мнение Захара о пустой забаве поколебалось.

Сами жральни, как некий гибрид ресторанов быстрого питания, кафешек и столовых – были лишь вершиной айсберга. Серьезней выглядела выстраиваемая под них инфраструктура, от логистики, перерабатывающей и пищевой промышленности – до непосредственно сельского хозяйства. С самим форматом закусочных-бистро пока не определились, как сказала Галка: «Сейчас у нас откроем для начала, пробный шар запустим, потом в заводах наших, методом проб и ошибок определимся, что создадим и как это будет выглядеть для конечного потребителя».

Вот агрохолдинг, создаваемый в рамках общеимперской сети рестораций – особенно привлек внимание Председателя. Это же пусть не одним махом, но зато планомерно и верно – организация сельского хозяйства по высоким стандартам, с учетом всех знаний. И внедрение технологий с механизацией, они то голову ломали, как пнуть крестьянство, подвигнув его перенять новые веяния. А тут никуда не денутся, посмотрят, почешут головы в затылке – и никого никуда толкать и тянуть не надо. Сами вприпрыжку побегут, это только в представлениях недалеких «мыслителей» – крестьянство отсталый и замшелый класс, с недоверием относящийся ко всякого рода новинкам. На деле же – землепашец в первую очередь рачительный хозяин, спинным мозгом чующий свою выгоду. Не говоря уже о том, что любой русский мужик на земле, помимо знаний и умений, как вырастить урожай, обиходить и приумножить скот, и всё это порой в условиях, непригодных и немыслимых для тех же европейских крестьян – обладал минимум двумя десятками профессий. Пусть не на уровне мастера высшего разряда, но достаточным для того, чтоб хозяйство функционировало и прибыль приносило.

– А народ то пойдет в эти ваши трактиры? А то настроите ресторанов, по карману ли будет? И вообще, это же культура должна возникнуть, посещения подобных заведений. Не прогорите, размахнулись сразу на всю страну? – Продолжал сомневаться Захар.

Как оказалось, у Галки и на это были ответы и коррупционные схемы, с задействованием административного ресурса при покровительстве его величества. Во первых – грандиозная реклама в СМИ, вплоть до освещения посещения заведения самим императором. А во вторых – факт открытия широкой общественности новости о потомках из будущего предполагалось использовать как в рекламной кампании при открытии, так и для поддержания интереса при дальнейшей работе. Одно только это гарантировало неослабевающий интерес, а то и нездоровый ажиотаж со стороны публики.

– А не разнесут нам всё в этом самом ажиотаже? – Михалыч, как опытный управленец, заранее старался просчитать и учесть все риски и при возможности их минимизировать.

– Чо ты перестраховщик такой, Захар Михалыч⁈ И это примем во внимание, в штате предусмотрим вакансии для отставных солдат, без пригляда никак. Если не разнесут, так спереть что-нибудь попытаются, без службы безопасности не обойтись.

Председатель хрюкнул:

– Галка, а помнишь как твой Лёха по пьяни шар для боулинга пытался из торгово-развлекательного комплекса вынести, спрятав под рубахой? Чудом охранники заметили! А будь на его месте баба, и в голову бы не пришло остановить, ну вышла беременная на восьмом месяце покурить. Ха-хах-хаха!

– Вот поэтому у нас практически ЗОЖ будет в заведениях! Из алкоголя только пиво и медовуха, никаких крепышей! И курения в залах! Курилки можно обустроить, сильно то тоже публику не стоить гнобить. А над Лёхой чо ржешь, вы мужики все одинаковые, один другого дурней, особенно выпимши! – Галка прищурилась. – Или напомнить, что вы с приезжающими на охоту депутатами вытворяли, Захар Михалыч?

Председатель стушевался и разговор вновь перетек в рабочее русло, не переходя на личности. В частности, Захар полюбопытствовал, что за коррупционные схемы подразумевала Галка. Председатель, несмотря на свой далеко не юный возраст – был открыт всему новому и стремился к знаниям. Однако рассказанное не стало откровением – ничего интересного и тем более инновационного. Армейские подряды, обеспечение продовольствием учебных и государственных заведений, тесное сотрудничество с создаваемым министерством Павловского преобразования природы. Скучно, но зато загруженность организованных сельскохозяйственных предприятий была гарантированна заранее, с возможностью дальнейшего роста и развития.

А Галка продолжала обрисовывать все перспективы проекта, заодно просвещая отставшего от жизни Захара, который и в макдональдсе то не был. Всё его знакомство с ресторанным бизнесом ограничивалось несколькими эпизодами посещения пары заведений в Сатке с начальством. Но в следствии алкогольного опьянения – он мало что помнил из происходившего, вот с вокзальным буфетом при автостанции и ларьком с шаурмой – он был на ты и даже дружил. Не в последнюю очередь благодаря отменному пищеварению и закаленному ещё советским общепитом организму.

Концепция того, что забегаловка это не только источник постоянного дохода (как не крути, а жрать человеку хочется регулярно, желательно – три раза в день и горячее), но и проекция мягкой силы и культурного влияния – была Председателю не чужда. «Так и купили народ в девяностых, сникерсами, джинсами и хот-догами, открытие макдональдса, ебучей хрючевальни – по всей стране транслировали и подавали как неибаццо какое достижение». – Проворчал он: «А хроноаборигены, хоть и не дураки, однако иммунитета у них от политтехнологий и подлых маркетинговых уловок нашего времени нет. Верно понимаю, что идеологическая накачка населения пойдет через наши кафе?»

Галка отрицать не стала, а лишь иронично спросила: «А сам то как думаешь, откуда грядущие заказы от государства и для оборонки? Только за красивые глазки?» Но одной лишь идеологией и патриотическим воспитанием дело не ограничивалось – бить было решено по площадям. От распространения буклетов на различную тематику (не зря же дети старались, рисовали лубки о санитарно-гигиенических нормах, отпечатать недолго), до культурно-массовых мероприятий.

– Так вы чо, торгово-развлекательные центры решили строить? – Немного обалдел от таких наполеоновских планов Захар.

– Ну пока без такого размаха и помпезности, дворцы не станем возводить, помещения поскромней, но в принципе да. Функционал примерно такой же будет, с упором на просвещение и образование. Ну и пропаганда всего, нужного и полезного государству, и самому населению в первую очередь. – Галка машинально стала любовно поглаживать свой большой живот. – И для детей будет всё, чтоб ревели и пищали, но родителей туда тащили!

– Галь, а Галь? – Вкрадчиво начал Председатель. – А тебе когда рожать, время то будет на всё это? У нас же сейчас эпидемия начнется… – Начал загибать пальцы. – Ксения, Мария Серёгина, ты, обе Айратовских. Да проще сосчитать тех, кто не в тягости! И ведь сейчас одна за другой в декрет уйдете…

– Скоро! В июне, да ты не расстраивайся, как родим, так и вырастим! Радоваться надо! А что до ущерба делу, так тут женщины рожают и безо всяких декретов обходятся, чуть ли не на следующий день в поле выходят. А мы уже не простые деревенские бабы, да и пример должны остальным показывать! Детский сад есть, устроим и ясли! Организуешь ведь, Захар Михалыч⁈

– Конечно! Все для вас! – Председатель не был самоубийцей, да и выгоды от яслей были столь очевидны, чего не устроить. Попробуй тут не согласись, так такое начнется, Пугачевский бунт и рядом не валялся!

Захар тактично помолчал, пережидая, пока Галка телепатически пообщается со своим ребенком и дождавшись – поинтересовался, чего ещё задумали. И дождался – запланированное бессословное посещение заведений даже для него, рожденного в СССР и доживающего при капитализме – было перебором. Ну не укладывалось в голове, как в этой эпохе организовать совместное времяпровождение под одной крышей чистой публики и подлого сословия. Не говоря уж о интеллигенции из народа…

– Так ведь игнорировать будут⁈ И хана всем нашим начинаниям?

– Кто? – Удивилась Галка. – Дворяне если только будут нос воротить, поначалу. От заведений, которые устроили потомки из будущего? С техническими новинками, диковинами и разнообразными заманухами для детей? Егор, кстати, обещает для фотоателье все сделать, уже к осени. Хотят игнорировать, да ради бога! Тут не наша отсебятина, а политика, одобренная свыше! Очень уж Павла Петровича впечатлила грядущая революция, да и пример Франции как бы намекает, что вся эта сословная спесь до добра ни страну, ни народ не доведет! Вот и будем искоренять, мы исподволь, а соответствующие органы более жестокими и действенными методами. Да и хрен бы на них, если уж на то пошло, на дворян, их в процентном соотношении гораздо меньше остальных…

– Зато чистая публика более платёжеспособная, – стал вроде бы размышлять вслух Захар, тем не менее тщательно отслеживая реакцию Галки. – а то вы размахнулись, и магазинчики, и аттракционы, и газировка с мороженным, а хватит ли денег у клиентов от сохи?

– Хватит, – Галка стояла непоколебимо, как скала. – мы во первых и цены задирать не будем. Во вторых, для тех же детей сладости и развлечения даже не по себестоимости, а дешевле сделаем. Свое на другом отобьем, не расстраивайся, без прибыли не останемся.

– А я и не расстраиваюсь, – признался Захар. – с одной стороны радуюсь, что все так обернулось, а с другой побаиваюсь, чтоб не сглазить, больно уж всё гладко выходит.

– Ну не так уж всё благочинно, – не согласилась с ним Галка. – Та же зима без крови не обошлась, и это только начало перемен. Я лично для своих детей, как для будущих граждан империи, буду стараться изо всех сил. Не обеспечить их, чтоб с детства горя не знали и мажорами росли, а дать возможность жить в обществе, пусть не идеальном, но где они будут востребованы. И сами смогут строить тот мир, в котором они захотят жить. По крайней мере, чтоб у них была такая возможность…

Помолчали, вспоминая тот, потерянный отныне для них две тысячи двадцать третий год и многострадальную Россию. Председатель, коль разговор зашел о детях – поинтересовался отношением к детскому труду в общепите планируемом. На примере того же американского фастфуда, где и школьники, и студенты составляли не маленькую часть кадрового состава. Галка к этому относилась сугубо положительно, даже больше – до осени через несколько организованных в округе заведений хотела прогнать посредством стажировки грамотных детей, чтоб поработали на различных вакансиях. От кухонных работников, до организаторов среднего звена, это что касается самих кафе-ресторанов. Таким же образом провести отбор среди тех, кто будет заниматься сельским хозяйством. Наиболее толковые составят костяк управленцев будущего агрохолдинга и торгово-развлекательной корпорации, поедут по городам и весям страны, с огромным стимулом карьерного и личностного роста.