Текст книги ""Фантастика 2024-117". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Семен Кузнецов

Соавторы: ,Тим Волков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 314 страниц)

Глава 21
Камень

Грязная ругань лилась из меня долго. Сомнения в том, что это был именно Кох у меня не оставалось – Смит достаточно подробно описала его внешность и она сходилась с тем, кто сейчас лежал на кровати, даже не смотря на стадию мумификации.

Харуко подошла к телу, осмотрела его.

– Сердце остановилось? – спросил я, немного успокоившись.

– Нет, – ответила девушка, хмурясь. – Глянь сюда.

Я подошел ближе.

– Вот сюда, в районе виска.

Я присмотрелся. Там виднелась отметина – глубокая рана от удара каким-то острым предметом.

– Убили, – подытожил я.

И внимательней оглядел повреждения. Рана по форме была треугольной, с вытянутым острием. Точно ударили не ножом, а каким-то другим предметом.

– Александр…

Я глянул на девушку. Харуко подняла палку с крюком, которую нам дал старик, чтобы отбиваться от волков.

– Крюк… – девушка поднесла стальную часть оружия к ране, хотя могла этого и не делать.

Слишком характерная форма, чтобы списать это на чистую случайно.

– Старик, – произнес я, поднимаясь.

– Но зачем он его убил?

– Не знаю. Но, думаю, спросим у него на обратном пути. А пока давай искать камень. Мы просто обязаны его найти!

Харуко посмотрела на меня и в этом взгляде я прочитал сомнения – а что, если камень еще не сделан? Я даже думать об этом не хотел. Если камня нет, то…

Нет! Он есть! Просто обязан быть!

Мы принялись рыскать по комнатам, заглядывая в каждый ящик шкафа и полку, переворачивая все, словно ураган. Но камня нигде не было. Во рту от нервозности пересохло, хотелось ругаться и все крушить, я держал себя из последних сил.

Хлама было много. Кох вел затворнический образ жизни и у него целая комната под мусор. Впрочем, остальные тоже чистотой не отличались. Удалось найти что-то вроде лаборатории, где Кох делал свои легендарные камни. Там я проверил все на два раза. Но нужного «янтарного генезиса» нигде не было.

Харуко тоже вскоре пришла ко мне и отрицательно покачала головой:

– Ничего.

– Нет! – выдохнул я, качая головой. – Нет! Он должен быть!

– Александр, прими это, – девушка подошла ко мне ближе, положила руку на плечо. – Камня нет. Нужно признать это.

Признавать и принимать это мне не хотелось.

– Камень должен быть!

– Нужно искать другие пути решения проблемы, – сказала Харуко.

– Что потеряли, молодые люди? – вдруг раздался скрипучий голос за нашими спинами.

Мы с Харуко одновременно обернулись.

На пороге стоял старик, тот самый, из почтового отделения, который дал нам лошадей. В руках он держал серп, чересчур огромный, остро заточенный. Срезать снопы с пшеницей он явно сейчас не собирался – понял я.

* * *

– Что потеряли, молодые люди? – повторил свой вопрос старик. – Случаем, не это?

Он показал нам небольшой камешек на веревочке, висящий на дряхлой шее.

«Янтарный генезис»! Это было он!

– Зачем вы убили Коха? – сразу же начал я словесную атаку.

Сам же быстро оценил обстановку – поле боя, пути отступления. Хоть передо мной стоял и старик, но принижаешь его боевые навыки рано – я еще не знал кто он такой на самом деле, и кто скрывается под маской неопрятного старика.

– Он мне надоел, – честно ответил гость, пряча «генезис» вновь в карман. – Сидит тут, в своей берлоге, алхимией какой-то занимается, а денег не платит. Он думал, что можно просто так ресурсы тратить, не возмещая? Нет. Так нельзя.

Старик сделал шаг вперед.

– Положи серп на пол, а сам отойди к стене! – приказал я.

Старик лишь усмехнулся. Сказал:

– Приедут городские, и сразу главными тут считают себя. А тут я главный!

Старик угрожающе поднял серп.

– Убери оружие! – приказал я.

– Не люблю, когда мне приказывают!

Лицо гостя перекосилось гримасой злобы. Старик вдруг ловко выписал серпом в воздухе «восьмерку» и «мельницу» и пошел на нас.

– Харуко! – крикнул я, пытаясь предупредить девушку.

Но так лишь отмахнулась – смогу постоять за себя!

– Городские! – уже не своим голосом прохрипел старик.

Он вдруг стал расплываться в стороны, превращаясь монстра. Руки вытянулись, стали похожи на обезьяньи, ноги тоже преобразились, коленки противно хрустнули и вывернулись назад, как у саранчи.

Теперь понятно, почему старик ходил всегда в одних трусах и майке и даже сюда пожаловал в таком наряде – чтобы при своих метаморфозах не изорвать в клочья одежду.

Я почувствовал острых запах силы, растекающийся по половицам дома. Камень на шее старика – тот самый, который якобы спасал его владельца «от ревматизьму», – начал источать ровное зеленоватое свечение. Артефакт выполнял роль конденсатора, напитываясь естественными природными потоками силы, сгущая их и отдавая владельцу.

Все встало на свои места. Этот старик – или кем он был на самом деле? – испытывал острую потребность в камнях, чтобы подпитывать через них свою суть. А вот Кох, кажется, клепать для него камни не хотел. За что и поплатился.

Рот старика начал растягиваться, все шире и шире, разрез дополз до ушей, обнажая россыпь кривых острых клыков, словно у пираньи.

– Городские! – булькающим голосом упреком произнес старик, и двинул на нас.

Острый как бритва серп пролетел у меня на головой, едва не срезая скальп.

Старик жутко загоготал:

– Га-да-да-га!

И вновь бросился в атаку. На этот раз серп резанул наискось, со свистом рассекая воздух.

Я контратаковал. Выпад вперед – и удар палкой. Тычок пришелся прямо в ребро старика. Монстр недовольно зарычал, бросился на меня.

Спасла Харуко. Резко выкрикнув, она сбила монстра с ног и едва не пронзила крюком – тот в последний момент успел отклонить голову.

– Га-да-да-га! – вновь зарычал монстр, резво подскочив на ноги и одним взмахом длинной руки словно хлыстом отшвырнул девушку в сторону.

Харуко упала лицом вперед, успев однако смягчить удар руками. Девушка смешно отставила попу к верху, невольно приковывая мой взгляд. И за это я едва не поплатился.

Старик взмахнул рукой – и серп с треском разрубил стол на две половинки. Щепки полетели в лицо, я уклонился, отскочил в сторону, увлекая за собой и монстра – чтобы отвлечь от Харуко.

Камень на шее старика засветился ярче. Я глянул на артефакт и в голову пришла мысль. С монстром можно драться вечно, тратить силу и крушить все вокруг, пока не устанешь. Проще сделать иначе.

Я крутанул палку с крюком. Пора использовать ее по назначению – отбиваться от волков.

Монстр сверкнул глазами. И прыгнул на меня.

Все произошло в одно мгновение.

Я упал на спину, пропуская над собой противника и в этот же момент крюком зацепило за веревочку, которая висела у того на шее. Рванул на себя.

Артефакт упал на пол, тут же погас.

Монстр зарычал, рванул к нему. Но я опередил его. Подхватил камень, крепко зажал в руках.

И вдруг почувствовал, как поток силы вливается мне прямо в ладонь.

Это было необычное чувство, пьянящее. Сила! Просто идет ко мне, мягко и непринужденно, словно я опустил руку в ручеек. Не нужно было никакой медитации и концентрации, отпадала необходимость тратить драгоценное время на фокусировку. А в бою каждая секунда дорога.

Теперь понятно, почему старик так крепко держался за этот камень. Артефакт давал ему силу. Только вот сила эта в неумелых руках превращалась в проблему. Это было понятно достаточно только взглянуть на старика. Невероятные потоки природной силой, не ограненной и неровной, изуродовали его тело, превратив в чудовище из кошмаров.

Учение – свет! И учение, которое давал нам мастер Аматару, говорило о том, что силу нужно направлять на внутренние потоки. В любом другом случае она будет обволакивать ауру человека, уродуя ее и деформируя. Что, собственно, и произошло со стариком.

– Отдай! – булькающим голосом произнес монстр, взирая на артефакт. – Это мое!

– Не твое! – прорычал я. – А его!

И кивнул на комнату, где покоился Кох.

– А ты – вор и убийца! И ответишь сейчас за это.

Все следующие действия были сплошной импровизацией, но я хотел проверить свою догадку.

Сжимая еще крепче камень в ладонь, ощущая, как напитываются силой мышцы, я повернул потоки по спирали и дал им туго обвить запястье.

Кулак аж засветился от переизбытка мощи.

Я ударил прямым, без всяких замысловатых приемов. И удар вышел таким, что монстра отшвырнуло к стене, а мне едва не вывернуло руку от отдачи. Мощно!

Не теряя времени, я вновь подскочил к монстру и добил его вторым прямым прямо в голову. Монстр булькнул и затих.

Я еще некоторое время смотрел на чудище, и только убедившись, что тот умер, расслабился. Повернулся к Харуко, спросил:

– Ты как, в порядке?

– Все нормально, – кивнула та. – Нужно обыскать его, «янтарный генезис» должен быть у него.

Я нехотя приблизился к монстру, осмотрел.

Нужный камень висел у старика на шее. Пришлось повозиться, чтобы отцепить его.

Меня переполняла радость. Нам все же удалось добыть нужное, пусть и с дополнительными сложностями. А еще удалось кое-что обнаружить. Я глянул на другой камень, который был у меня в руках. Вполне обычный голыш, серый, ничем не примечательный. Но способный по-особому сжимать внешние потоки силы, прибавляя мощи в несколько раз.

– Думаю, Кох будет не против, если мы возьмем и этот артефакт, – произнес я.

– Тут их много, – произнесла Харуко, подходя к шкафу с пыльным сервизом внутри. Там, за стеклянной дверцей, виднелось несколько похожих камешков, правда, меньшего размера. – Давай, и их возьмем?

Возражать я не стал.

Мы собрали камни, выдвинули в обратный путь. Лошадей вернули туда, откуда взяли. Зашли в дом к старику. Моя теория подтвердилась – в его доме мы нашли множество других артефактов, уже не действующих, выпитых досуха. Но нашлось несколько камней, еще работающих, Харуко заботливо припрятала их в карман. А потом, увидев в углу корзинку с мотками ниток и иголок, вдруг надолго задумалась.

– Ты чего? – спросил я.

Харуко не ответила. Вместо этого выбрала пару мотков ниток с иголками, положила в карман. Потом прошлась по полкам, нашла пару отличных кожаных перчаток.

– Ты чего задумала? – мне уже стало интересно.

– Потом скажу, – ответила девушка.

Я не стал настаивать и допытывать ее – хотелось уже возвратиться назад из этого богом забытого проклятого места.

Мы вернулись на станцию, стали ждать поезд, он должен был приехать через пару часов, но я сомневался, что он придет точно по расписанию.

Не ошибся. Состав дал протяжный гудок только через три с половиной часы. Мы порядком устали и сидели уже просто на разбитом бордюре, не заботясь о том, что замараемся.

– «Самодержец»! Станция «Самодержец»! – крикнул проводник, но тех, кому сюда нужно было, не оказалось.

Проводник кисло глянул на нас, махнул рукой:

– Забирайтесь. Кажется, вы последние живые в этой глуши, кто уезжает отсюда.

* * *

Мы заплатили проводнику, и он разместил нас в плацкарте. Минут через двадцать принес горячего чая с кусочками сахара на блюдечке. Я выпил чай, забрался на полку, намереваясь как следует выспаться. Но Харуко ложиться не собиралась. Вместо этого она достала нитки, иголки, перчатки.

– Может, уже расскажешь что задумала? Вышиванием решила заняться?

– Нет, – серьезно ответила девушка. – Тот камень помог тебе уничтожить монстра.

Я кивнул.

– Да, он сжал потоки силы и передал их мне. Необычное свойство артефакта, никтогд атакой раньше не встречал.

– Камень воздействует непосредственно на ту часть тела, к которой прикасается? – спросила Харуко.

– Да, именно так, – ответил я, не понимая к чему это она.

– Я подумала, что в бою будет проблематично каждый раз доставать камень, чтобы использовать. И мне пришла идея – а что, если сделать так, чтобы камень всегда был под рукой?

– Под рукой? – удивился я, догадываясь, что имеет ввиду девушка.

– Да, в прямом смысле – под рукой, – улыбнулась Харуко.

И прислонила камень к перчатке.

– Харуко! Ты – гений!

Девушка смущенно отмахнулась.

– Подожди хвалить, давай сначала сделаем.

Опытный экземпляр был сделал через пол часа. Кожаные перчатки был преобразованы – пальцы отрезан на манер тренировочных перчаток, небольшие камешки пришиты под подкладку на запястьях. Да так искусно, что их не было видно. Харуко оказалась весьма умелой швеей, и сделала все на высшем классе.

Я надел перчатки и сразу же почувствовал силу, которую они впитывали из воздуха и передавали мне.

– Работает! – радостно воскликнул я.

И махнул рукой. Кулак оставил в воздухе светящийся след.

– Вот это мощь!

– А остальные камни можно пришить к одежде, – предложила Харуко и у меня аж сперло дыхание от представившихся возможностей.

Девушка улыбнулась, сказала:

– Снимай одежду!

Просить два раза меня не пришлось. Я скинул пиджак, штаны, рубашку. Но пришивать камни Харуко начала не сразу – не смогла побороть желание и мы завалились на лежачее место, сцепившись в жарком поцелуе. Не смотря на усталость и потные тела, мы с жадностью упивались друг другом, находя в этом зверину сексуальность и страсть.

Ни деликатно стучащий к нам и покашливающий проводник, просящий быть чуток потише, потому что другие пассажиры спят, ни грохот колес, не смогли нас остановиться. Мы насладились друг другом и только потом, мокрые от пота, но довольные, абсолютно голые принялись модернизировать мой костюм.

Мы вернулись в Москву под утро. Несмотря на ранний час, вокзал был заполнен битком, люди сновали во всех стороны, куда-то спешили, торопились. Мы двинули стоянке, где нас уже ждал мой водитель. Мы были не выспавшимися, потому что полночи провели с Харуко в обнимку, наслаждаясь друг другом, и потому не заметили, как от толпы отделилась серая тень и двинула за нами.

Глава 22
Секта

Преследователя я увидел, когда мы выходили из вокзала. Детально разглядеть незнакомца не получилась, он был профессионал, уходил ловко, прячась за спины прохожих. Но я всё равно приметил бесшумную тень, следующую за нами по пятам.

И потом сказал Харуко:

– Давай зайдем в кафе, выпьем кофе.

– Не лучше ли сразу идти к госпоже Смит?

– Утро раннее, давай не будем беспокоить ее. Вдруг она еще спит? Да и кофе охота выпить.

Харуко поняла по моему виду, что происходит что-то не запланированное, молча согласилась.

Мы зашли в придорожное кафе, сели за дальний столик. Откуда открывался вид на все помещение. Преследователю ничего не оставалось, как остаться снаружи, чтобы не выдать себя.

– Чего желаете? – к нам подошла симпатичная белокурая официантка.

На ее большой груди висел бейджик с именем «Валерия».

Официантка мельком посмотрела на Харуко, но вот на мне остановилась надолго.

– У нас есть горячие булочки, свежие, мягкие, с сахаром и ванилью, – начала она говорить томным голосом, неотрывно поглядывая на меня.

Такое внимание мне было приятно. А вот Харуко смерила ее холодным взглядом.

– Кофе, пожалуйста, – произнесла моя спутница.

Официантка даже не повернулась в ее сторону.

– А хотите, я сделаю вам молочный коктейль с густой пышной пенкой? Я сама лично взобью для вас ее.

Официантка как бы невзначай прикоснулась ко мне.

– Спасибо конечно за предложение, но нам кофе, черный, без молока, – ответил я.

Официантка нехотя ушла, виляя бедрами. Харуко проводила девушку злобным взглядом, произнесла:

– Она прямо тут чуть раздеваться перед тобой не стала!

– А что, вполне неплохая идея, – улыбнулся я. – Поток посетителей значительно бы вырос!

– Зачем мы пришли сюда? – спросила Харуко.

– Вон того человека видишь, в сером? – произнес я, кивая за ширму. – Только осторожно, сразу не оборачивайся.

Харуко сделала по-хитрому – пододвинула чуть ближе к окну металлическую солонку и начала вглядываться в ее отражение.

– Вижу, – после паузы ответила девушка. – Хорошо маскируется.

– Вот именно, – кивнул я. – И идет за нами от самого вокзала. В кафе за нами не зашел, боясь, что его вычислят.

Харуко вновь присмотрелась.

– Уверен, что это про нашу душу?

– Я уже ничему не удивляюсь.

Нам принесли кофе. Официантка вновь задержалась, широко улыбаясь, спросила:

– Может, хотите еще кого-то… то есть чего-то?

Я обратил внимание, что фартук ее был немного опущен теперь вниз, а верхние пуговицы блузки расстёгнуты, почти полностью обнажая шикарную грудь. Взгляд невольно остановился на ней.

– Нет, мы больше ничего не хотим! – с нажимом произнесла Харуко.

Официантка смерила ее презрительным взглядом.

– Ваш чек, – произнесла она и протянула мне бумажку.

Я не удивился, увидев там номер ее телефона и надпись «Позвони мне!»

Некоторое время мы пили вполне хороший крепкий кофе. После почти бессонной ночи он приятно бодрил.

– Как будем уходить? – спросила Харуко. – Может, разделимся?

– Нет, – покачал я головой. – Есть другая идея.

– Какая?

– Тебе не понравиться, – улыбнулся я.

И махнул рукой, подзывая официантку Валерию.

Та с радостью тут же примчалась к нам.

– Желаете заказать что-то еще?

– Желаем, – произнес я. – Очень желаем, но не заказ сделать.

– А что же?

– Валерия, я бы хотел поговорить с вами более тесно. И не только я. Но и моя подруга.

Официантка удивленно посмотрела на меня, потом на Харуко. Точно таким же взглядом меня наградила и сама Харуко. Я кивнул ей – мол, подыграй.

– Да, Валерия, именно так, – тут же включилась Харуко, сделав голос томным, от чего чуть ниже живота у меня все затвердело. – Мы бы хотели с вами познакомиться ближе. Гораздо ближе.

Она потянулась к официантке, прикоснулась к ней пальчиком, повела его от талии к бедру и ниже.

– Вдвоем? – переспросила официантка, поглядывая на нас.

– Именно так. А разве вас это смущает? – Харуко придвинулась к официантке еще ближе, ее пальцы уже выписывали на ноге Валерии замысловатые узоры, от чего там даже томно вздохнула. – Хочу заверить вас, что мой компаньон очень силен в этом плане, его хватит на нас двоих. А в перерывах мы можем поиграть вдвоем с тобой?

– Я искала медь, а нашла золото! – выдохнула официантка, задрожав от вожделения.

– Вот и отлично! – произнес я. – Валерия, тогда давай сделаем это прямо сейчас!

– Сейчас?

– Да! Проведи нас через черный вход на улицу. Сможешь?

– Но это запрещено вообще-то…

– Обещаем, мы никому ничего не скажем!

– Ты будешь стонать от удовольствия и просить пощады, но мы не остановимся! Это будет самый незабываемый твой опыт! – поддержала меня Харуко.

Валерия закивала головой, одними губами прошептала:

– Пошли!

Выгадав момент, когда следящий за нами отвлечется, мы шмыгнули за официанткой в подсобное помещение. Пройдя кухню. Где на нас с удивлением посмотрело несколько поваров, мы быстро вышли в коридор.

– Вон там выход, – сказала Валерия, указывая за дверь. – Что теперь?

– Теперь вернись в зал и подходи ровно через десять минут.

– Почему через десять?

– Мы пока разогреемся. Да и тебе надо показаться на глаза, чтобы лишних вопросов не было куда ты пропала.

– Это верно, – согласила официантка и убежала.

Дождавшись, когда Валерия скроется из виду, мы рванули к выходу.

– Гениально! – воскликнула Харуко, едва мы оказались на улице, во внутреннем дворике.

– Знаю, – улыбнулся я и мы двинули окольными путями прочь.

Добраться до Школы удалось на такси – у меня еще оставалась наличка после аренды лошадей с старика-монстра.

Мы подъехали к Школе, остановились возле заднего дворика. Я набрал Смит по телефону, но та не ответила.

– Странно, – произнес я, вновь набирая ей.

Серия из длинных гудков ни к чему не привела – Смит не ответила.

– Может, на беззвучном? – предположила Харуко.

Пора было это выяснить.

Мы осторожно выдвинулись к Школе, прошли в ее кабинет. Постучали. Нет ответа.

Все это мне не нравилось все больше. Я дернул за ручку и дверь поддалась.

– Не заперто…

– Будь тут! – предупредил я девушку, а сам тихо вошел внутрь.

В комнате Смит никого не оказалось.

Странно, почему тогда не заперто? Вышла на пять минут? Зная некоторых учеников, вряд ли бы она так сделала – крадут что-то из кабинете и виду не подадут. Значит, что-то случилось…

И не успел я повернуться, как мне в затылок уперся ствол пистолета.

– Не двигайся, – приказал незнакомый голос. – Иначе получишь пулю в лоб!

Черт! Черт-черт-черт!

Я даже сжал кулаки от злости.

– Руки вверх подними!

Пришлось повиноваться. И за мгновение до того, как собирался резко развернуться и ударить незнакомца локтем в висок, тот тюкнул меня рукоятью пистолета по затылку, и я потерял сознание.

* * *

Пробуждение было болезненным. Я разлепил глаза и понял, что нахожусь в каком-то темном помещении. Опять те подвалы, куда меня привели прошлый раз? Не похоже. Потолки тут были другими, не такими высокими, да и акустика не такой гулкой.

Я боялся, что от удара по голове (уже которого по счету?) печать окончательно треснет, но все обошлось.

Хотя насчет последнего я не было уверен.

– Пленник очнулся, мой повелитель, – произнес кто-то.

Меня тут же схватили чьи-то крепкие руки и подняли. Удалось оценить обстановку в полной мере. Я находился в храме – в самом настоящем, обычном храме. На стенах висели иконы, с которых на меня угрюмо и с каким-то молчаливым упреком смотрели святые, будто я в чем-то был виновен и грешен. У алтаря горели свечи. И только вместо святой книги там покоился самый настоящий человеческий череп.

Меня поставил в центр помещения. Руки связали за спиной, на шею надели какой-то браслет, от которого веяло холодной силой.

«Блокиратор!» – понял я. Значит никакого использования Дара.

Около меня размесило двое охранников. У каждого – по стволу. Чуть дернись – и нашпигуют свинцом. Ситуация дрянная.

Вокруг стояли люди, все в монашеских черных нарядах, лица скрыты балахонами. Рясы были украшены рунами, у всех разными, и только на груди у каждого был одинаковый знак – похожий на кресс знак, вписанный в треугольник.

В дальнем углу на чаще дымилась полынь, распространяя по помещению горьковатый терпкий дым.

У престола стоял Распутин. В храме было темно, свет от свечей едва мог разбить тьму, и мрак окутывал безумца словно это был его плащ.

– Почему я не удивлен увидеть вас тут вновь? – съязвил я.

Распутин не удосужился ответить, просто смерил меня взглядом, полным презрения – словно глянул на букашку. Один из охранников ударил меня в висок, и я на мгновение выключился. Меня встряхнули, вновь поставили на ноги.

Вот уроды! Бить связанного особого ума не надо. А вы попробуйте освободить мне руки и сразиться один на один. Что, слабо?

– Возликуйте! – зычным басом произнес Распутин, и звук его голоса прокатился по сводам, сотрясая воздух. – Сегодня наша община «Путь-Свят-Ра» вступит в стадию пика своего триумфа. Запомните этот день. Он – начало отсчета нового времени. Нашего времени!

Распутин спустился с престола, подошел к иконостасу. Мне на мгновение показалось, что святые на иконах стали еще злобней. Сквозняк пробежался по огонькам свечей, затушив несколько.

– Путь-Свят-Ра! – воскликнули адепты, вскинув правые руки в приветствии.

– Путь-Свят-Ра! – в тон им воскликнул Распутин.

Адепты принялись восклицать странные звуки, похожие на обезьяний крик.

Распутин улыбнулся, довольный таким приветствием. Потом поднял руку, давая команду всем замолчать. Тут же все затихло.

Распутин достал из-за пояса нож, тот самый, которым в прошлый раз чуть меня не исполосовал. Кажется, в этот раз печальной участи мне не избежать.

Распутин подошел ко мне, взгляну прямо в глаза. И я почувствовал, как пол под ногами начал словно плавиться. Мощная волна ментального воздействия едва не поджарила мне мозги. Я попытался создать блок, но тот же ощутил, как обруч на моей шее сомкнулся крепче, перекрывая мне доступ кислорода.

Я дернулся, но получил за это удар в грудь. Перед глазами все поплыло.

Распутин вскинул руку вверх, и ауральная проекция моего тела вдруг появилась в воздухе и начала блекло светить синеватым свечением. Адепты удивленно зашумели.

– Путь-Свят-Ра! – звериным рыком прорычал Распутин.

Адепты вновь вскинул руки, и я вдруг почувствовал, как все вокруг начало опутываться потоками силы. Их создавали присутствовавшие, в этом не было сомнения. И вся эта сила, сплетаясь, словно нити в канат, потянулась змеей к Распутину. Тот закрыл глаза и бормотал какую-то молитву.

– Саша! – вдруг выкрикнул знакомый голос.

Я с трудом обернулся. В дальнем углу, привязанная на стуле, сидела госпожа Смит. Вид у нее был жалок, ее били. Видимо издевались так сильно, что она потеряла сознания и только сейчас, когда холодные течения чужой силы окутали храм, очнулась.

– Они… пришли… я…

Раздалась звонкая пощечина.

– Я сделала! Саша, я… – и вновь пощечина, такая сильная, что Смит вскрикнула и тяжко застонала.

Ей тут же засунули в рот кляп.

Я дернулся, но рывок этот был слабым – меня держали крепко, да и ментальное воздействие Распутина было слишком крепким.

Глава секты продолжил ритуал. Я ощущал, что как он создает замысловатые конструкты и печати, готовясь к высвобождению Архитектора.

Распутин что-то гортанно крикнул, и адепты принялись покачиваться в стороны. Потоки силы тут же выровнялись, потекли к Распутину, оплели его ноги, руки, туловище. Сектант удовлетворенно закивал головой.

Я видел, как глаза безумца начали светиться красным светом – в прямом смысле красным, словно стоп-сигналы у машины. Меня аж передернуло от жуткого вида.

Распутин поднял нож и резанул им пространство вокруг себя. В воздухе осталась красная отметина. Адепты вновь удивленно зашептались. Я не удивился, услышав в этом гуле голосов, голос Дантеса и Брауна.

Распутин сипло рассмеялся. И пошел на меня.

Я почувствовал, как внутри меня что-то забилось, словно пытаясь вырваться из плена.

«Архитекрор!» – с ужасом понял я.

Он чувствует, что скоро освободиться. Чувствует, что цель, к которой он так долго стремился, совсем близко.

Я закрыл глаза и увидел, как по печати потекли россыпи мелких трещин. Архитектор изо всех сил бился внутри, пытаясь вырваться.

Распутин приблизился ко мне. Глаза его немилосердно горели, словно в них плеснули кислотой. Сектант одним резким движением рассек воздух над моей головой, ровно в том месте, где находился ауральный двойник.

И в ту же секунду меня прорезала страшная боль.

Боль, колючая и жгучая. Боль, нестерпимая и страшная.

В то мгновение я забыл обо всем. Меня окунуло в океан боли и ничего, кроме этой боли вокруг не было.

Адепты закричали:

– Путь-Свят-Ра!

– Путь-Свят-Ра!

А я закричал в ответ, истошно и дико:

– А-а-а-к-х!

Сдерживающая печать глухо лопнула, осколки полетели во все стороны, высвобождая монстра. Хлынул свет, холодный, чужой. Короткие росчерки красных молний сплелись в воронку, из которой показалась жуткая морда.

Я вдруг всей кожей ощутил дыхание надвигающейся смерти. Оно сдавило грудь, навалилось многотонной массой.

– Путь-Свят-Ра! Путь-Свят-Ра! – срывая горло, орали вовсю адепты.

Их крики сотрясали воздух, пронизывали его словно колья. Где-то в гулу в ужасе забилась Смит.

В нос ударил запах горелой плоти и шерсти.

Пот потолком храма забился чей-то жуткий низкий рык. Но кричал уже не я. Архитектор. Огромным плазменным шаром он вырвался в пространство нашего мира, злой и беспощадный.

Распутин вскинул руки вверх, приветствуя пожирателя миров.

Архитектор был на свободе.