Текст книги ""Фантастика 2025-172". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Руслана Рэм,Анна Ледова,Данил Коган,Николай Иванников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 72 (всего у книги 286 страниц)

Глава 22
Привет из прошлого

Мда. История Ломова довольно трагичная и оба моих знакомых повели себя в ней как идиоты.

По словам Ломова, все случилось во время выхода в поле:

– Я служил в УпКоле. Чистильщик. Был командиром отделения. Стандартной пятерки. Боевых целителей часто командирами делают. И отбиться можем, и своих полечить, и усилить, и за обстановкой следить. Вышли мы тогда в поле вместе с ребятами Святова. Он в то время тоже отделением командовал… В-общем, так вышло, что меня накрыло капитально. Доспехи в хлам. Ранения проникающие. Отравление Хмарью. Тяжелый был бой, – он замолчал, хмуро пялясь в чашку кофе, из которой за все время разговора не отхлебнул ни глотка.

– Пока не вижу причин для конфликта.

– Ну. Мы там одного парня из Святовских оставили. Не смогли вытащить. Мои потерялись в Хмари. Святовский взвод меня вынес. Святов все грани на меня спустил. Всю дорогу держал, не давал Хмари по телу разойтись. Его раненые парни получили несколько необратимых травм, но полегче моей. А все почему? – лицо Ломова пошло красными пятнами от прорывающегося гнева. – Потому что в его группе все таблетки анти-маг были на том парне которого в омут затянуло! И баллон на нем же! Представляешь?

– Мммм. Индивидуальных пакетов не было что ли?

– Были конечно! Но их все уже использовали. Там все были в мясо. Мы нарвались на фомора со свитой. И еле ушли. У моих парней всегда был запас. А у этого… – он скрежетнул зубами. – В общем. Я тогда аурную травму и получил. Тело он мне защитил от изменений, а огранку нет. Из-за его, сука, дилетантизма (Ломов употребил другое слово, тоже начинающееся на Д) трое чистильщиков пострадало!

– Ситуация не то чтобы однозначная…

– Да знаю я. Я был тоже не прав. Формально-то он ничего не нарушил. А я начал на него быковать. Поругались мы в хлам. Ну и я на него рапорт накатал начальству. Так мол и так. Неправильная экипировка группы. Меня свои же не поняли тогда. И начальство не поняло. Но я, как узнал, что травма меня, считай, инвалидом сделала, в разнос пошел. Когда Залесский – начальник управления нас обоих к себе вызвал и попытался примирить, я вообще сорвался… Устроил натуральную истерику. И уволился к хренам. Пил потом месяца три. Запоем. Пока деньги не кончились. Ну потом работал с разными… Чудаками. К Серову вон прибился. Меня назад звали. Святов мириться приходил… Мы, вроде, объяснились с ним по-нормальному. Но обратно на службу я не пошел. Мне казалось я просто плыву по течению. А я, считай, уже на дно упал. Вот и вся история, Олег. Вел я себя неправильно. Но в главном я прав! Святов неверно экипировал свою группу! Я ему больше спину свою в любом случае не доверю.

– Мда. Ну хоть ясность появилась.

– А ты, Олег, подумай теперь. Нужен ли тебе психически нестабильный работничек.

– Я твою «психическую нестабильность» в деле видел. Когда ты нас через выплеск к форту вывел.

– Хм. Ну… По рукам?

– По рукам!

Я задумчиво перебирал в руках бусины разноцветных четок. Под пальцами ощущались выдавленные в камушках руны. Этот защитный оберег я подарил когда-то одной девчонке. Точно этот. Он был сделан по моему с другом проекту и индивидуальному заказу. И камни для четок я лично отбирал.

Не знаю. Может это моя судьба собирать вокруг себя калечных, обиженных или нестандартных людей. В прошлой моей жизни было так же. Да я и сам был тот еще моральный калека. Одинокий, желчный, озлобленный. Сейчас, когда груз поступков и тяготы жизни прошлого Арлекина не давит мне на плечи, я ощущаю себя гораздо более полноценным.

Зоуи была хрупкой девчушкой лет двадцати пяти. С высоты моих почти ста пятидесяти лет – ребенком. Ребенком ненужным и брошенным. Брошенным в огромном позолоченном дворце, на попечение немногочисленных слуг. Она была сколько-то юродной сестрой моего престарелого подопечного – императора Петра Васильевича Шуйского. И наставники запороли ей огранку. А алмаз не может быть слабым. Как говаривал Петр, лучше бы Зоуи вообще не быть! Впрочем, жизнь ей наш драгоценный владыка оставил. Жизнь вполне комфортную. По меркам простецов, ей вообще было не на что жаловаться. Зоуи, по их меткому выражению, как сыр в масле каталась. По тарелочке с голубой каемочкой. Но вот поговорить по душам она могла только со мной. А меня эти беседы развлекали и отвлекали от собственного одиночества и злобы на весь мир. Зоуи была для меня, так сказать, лучиком света в темном царстве.

Я всегда не только собирал возле себя калек. Я пытался им помогать. Должно быть как-то компенсировал свою одиозную профессию. Не знаю. Я не люблю копаться в себе, доискиваясь причин своих поступков. Просто часто понимал, что так будет правильно. А мысли с делом у меня расходились редко.

Вот и для нее я заказал этот браслет. Сугубо индивидуальный. Для коррекции павильона. Сколько возни было, пока мы с Витей Игнатовым подобрали правильные камни и руны! Ну Виктора-то было хлебом не корми, а дай невыполнимую задачу, и он ее за денька три выполнит. Так этот браслет нашел свою хозяйку. А потом, Всплеск, я ушел, вместе с Петром и Витей. А она, видимо, решила, что стать стражем собственного особняка и своих потомков, лучшая идея для нее. Такие ритуалы ведь могут только на добровольной основе свершаться. А теперь дом ее рода достался мне. Как будто в наследство.

Я отшвырнул браслет в сторону, как если бы он жег мне руки. Еще один привет из прошлого. Вроде того спектакля. Только слишком уж осязаемый. Что происходит? Гробница, четыреста лет сна, странный старик в магазине «Нужные вещи» и мое опрометчивое обещание? Дом этот, будь он неладен? Зоуи, переродившаяся в немертвую тварь? Сны эти, зерг бы их драл? Нельзя было просто – вжух! – и вот я на вершине мира, сижу на куче золота. Окружен преданно заглядывающими мне в рот поклонницами. Абсолютов пинками под лавку загоняю! Просто живу в свое удовольствие! Я что, так много хочу, а, дорогое мироздание?

Ладно. Похандрил и хватит. Я жив – это главное. Только живые могут плакать и смеяться, радоваться и печалиться. Только живые могут что-то сделать!

Я поднял браслет с пола и аккуратно положил его возле монитора. Пусть будет. Память все же.

ОЛЕГ. ВОСПОМИНАНИЯ

Как будто отреагировав на перерыв в моих сопливых рефлексиях брякнул комм. Посмотрел на экран. Сообщение от Оксаны.

Интерлюдия: Корнелий Фондорн. Острые грани

Корнелий покинул управление в районе пяти часов вечера. Зашел в «Приют охотника», рекомендованный ему, как самая приличная гостиница в форте. Освежился в душе, сменил уличную одежду и рубашку. Побрызгался одеколоном «Павлоград», производства фабрики «Северное Сияние». Тщательно нафиксатурил усы воском и расческой. Посмотрел на себя в зеркало и остался доволен. Красавчик! Прикрепил к ноге кобуру со своим любимым «Агентом» – маленьким плоским семизарядным пистолетом. После одного прошлогоднего дела пистолет подарил ему Бриллинг, наказав ни в коем случае не выходить без него. Распоряжения шефа Корнелий выполнял без пререканий или каких-либо возражений.

Выйдя в коридор, он увидел как какая-то худощавого сложения девица в майке и шортах, расписанная как картина экспрессиониста, на повышенных тонах разговаривала с горничной. Вот тебе и приличная гостиница. Пускают кого не попадя. Морщась от коробящих его слух вульгарных выражений, Корнелий постарался покинуть свой этаж как можно быстрее.

Пешком прошелся до цветочного магазина. Купил там нескромных размеров букет алых роз. И отправился в так называемую «Качалку». Неблагополучный район форта, где проживал, наряду со всяким отребьем, объект его романтического и делового интереса.

Хмурые перекачанные местные обитатели провожали его злыми взглядами. Однако увидев перстень ограненного, максимум что позволяли себе – это плюнуть вслед или пробормать: «Ёханый полицай, опять здесь». Его все это заботило мало. Подданные и граждане, проживавшие в подобных Качалке местах, везде были одинаковы.

Наконец, запутанные переулки вывели его к дверям «Промтоваров». Корнелий в последний раз оглядел себя. Туфли немного запылились, но тут уж ничего не поделаешь. Корнелий поправил и так идеальный пробор. И зашел внутрь, под скрип входной двери, бывший в этом месте, видимо, вместо колокольчика.

Фра Дмитриева, про себя Корнелий называл ее именно так, при виде гостя нахмурилась. На лбу залегли не глубокие, но заметные морщинки. Корнелий на миг даже испытал некоторую досаду. Не так должна бы встречать ограненного пришедшего с огромным букетом цветов нулевка из бедного квартала. Однако досада почти улетучилась, когда Оксана радушно улыбнулась ему и своим глубоким чувственным голосом спросила:

– Что угодно, драгоценному господину? У нас тут, – она обвела рукой какие-то ржавые железяки, лежавшие на полках, кажется, не один год, – вряд ли найдется устраивающий вас товар.

– Я к вам. По личному, так сказать, вопросу. Вот, извольте принять, – Он протянул ей букет.

Фра Дмитриева взяла цветы с некоторой опаской, как будто ожидала от безобидного цветочного веника некой подлянки. Покрутила букет в руках и небрежно швырнула на прилавок.

– Совершенно не понимаю, какие у вас могут быть ко мне личные вопросы, эр Фондорн. На все ваши вопросы по поводу Олега я ответила в прошлый раз. Ко мне лично у столичного следователя вряд ли могут иметься дела. Полагаю, вы зря стаптывали свои чудесные туфли. Здесь, в Качалке, такой обуви не место, – на ее лицо вернулось хмурое выражение. А также от нее потянуло волнением и страхом.

Фондорн справился с накатившим снова раздражением. Чего она так нервничает-то? В прошлый раз он был безукоризненно вежлив. И ему даже показалось, что, поначалу, он ощутил некий вполне определенный интерес с ее стороны.

– Какие вам нужны объяснения, фра Оксана? Я пришел к вам, потому что вы мне нравитесь. Букет, вполне объясняет мои намерения. О эре Строгове я вас больше спрашивать не собираюсь. Мне интересны именно вы. Так что, если вы не против, составить мне компанию, то я приглашаю вас прогуляться и провести время вместе. На свидание, – он самодовольно улыбнулся и невольно провел рукой по усам.

– Я конечно, того… Весьма польщена вашим вниманием, эр Фондорн. Но вам сегодня придется искать себе компанию в другом месте.

– Могу ли я надеяться, что вы рассмотрите любой другой удобный для вас день?

Оксана взяла букет, как меч обеими руками. Вышла из-за прилавка и всучила его обалдевшему Конелию обратно, довольно чувствительно приложив гербарий к его груди.

– Чтобы между нами не было недомолвок, драгоценный эр. Я думаю, что вы ошиблись дверью! Доступные и довольно недорогие девочки есть в ассортименте «Веселой клубнички». У нас, в «Промтоварах», женским мясом для залетных ограненных не торгуют! – с каждым словом она все больше распалялась, вдавливая букет ему в грудь, и последние уже почти прокричала.

Корнелий, чисто машинально, потянулся к ней гранью «Спокойствия». Она часто пригождалась чтобы погасить истерику или успокоить буйных «клиентов». Начавшийся скандал и откровенно враждебное отношение девушки были ему неприятны. И вдруг его грань вдребезги разлетелась, раня разум осколками. Как будто наткнулась на невидимую острую преграду. Он застонал, пошатнулся и, почти потеряв сознание, сполз по стене. Из носа на белоснежную рубашку закапала темная кровь.

Апартаменты Парголовой: Олег.

Звонок от Оксаны вывел меня из задумчивого оцепенения.

– Да, прекрасная хранительница моего сердца!

– Олег! – голос девушки буквально звенел от напряжения, чуть не срываясь в визг. – Я кажется только что прикончила этого хлыща, Фондорна.

– Спокойствие! Я, конечно, помогу тебе спрятать тело! Жди. Мчусь! Приеду, все расскажешь.

– Стой! Подожди! Тут Барыга хочет тебе что-то сказать!

– Слушаю, почтенный Фрол Евгеньевич. Что там у вас стряслось?

– Да ничего такого. Не надо тебе к нам. Жив этот пузырь столичный. Он что-то там намагичил и почти без памяти упал. Я сейчас его в гостиницу отвезу. Он вроде в себя приходит, болезный. Оксана к нему пальцем не притронулась! Мы сами разберемся. Помнишь что я тебе говорил про Оксану и неприятности? Так вот, они начались. И в сам раз из-за тебя. Так что я тебя у нас больше видеть не хочу! Уяснил? Мы сами все разгребем. Понял, Олег?

Намагичил значит. Небось просканировать пытался, мразь такая. А Оксана разволновалась и вдарила его выплеском грани. Что ему вообще там понадобилось? Ладно, разберемся.

– Значит так, Фрол. Я сейчас приеду. Это не обсуждается. И мы с тобой кое-что обсудим. Я тебя услышал. Но боюсь нынешним неприятностям я лишь косвенная причина. Проблема не во мне. Встретимся у «Приюта», хмырь ведь там остановился?

– Да. Там и поговорим тогда. Все. Отбой, – и трубку бросил. Ну хорошо на хер сразу не послал. Я вздохнул и отправился одеваться. Как не вовремя все это. Кисмет. Судьба.

К «Приюту» я подошел немного раньше моего визави. Пристроился в тени, под «плащом», и принялся наблюдать за входом. Вход в гостиницу светился уютным желтым цветом наддверной подсветки. Мимо меня по кольцу неспешно проезжали немногочисленные «Жуки» и «Кабарги». Прошагал наряд полиции со свернутыми в скатку костюмами химзащиты у пояса и с винтовками за плечами. Понятно. Готовность номер два, по форту объявили. Прилив близко.

Наконец, подъехала «Кабарга», из которой вылез массивный Фрол и вытащил за собой столичного хлыща. Вид тот имел дикий и слегка ошалевший. Он стоял, слегка покачиваясь и озираясь по сторонам, словно не понимал, как здесь очутился. Рубашка франта была испещрена черными пятнами. Нижняя часть лица в потеках крови. Фрол практически насильно всучил Фондорну изрядно помятый букет алых роз и потащил ко входу в гостиницу. Фондорн вырвал локоть. Швырнул букет в урну, стоящую у крыльца «Приюта». И все еще слегка пошатываясь, ввалился внутрь. Фрол, оставшись в одиночестве, начал активно озираться.

– Я не понял! Этот хмырь что, к Оксане клеился? – все еще не придя в себя от странности происходящего, спросил я появляясь за спиной Барыги.

Тот вздрогнул и повернулся ко мне всем корпусом, прям как осадная башня.

– А что тут удивительного? К Оксане и до тебя подкатывали ограненные типчики. Она по молодости предпочитала парней попроще, а тех слала лесом, в основном. Но без мужского внимания ограненных форта она не оставалась. Ты просто первый с кем она связалась, на свою голову! Да, он приперся с букетом и пригласил ее на свиданку. Она его отшила. Тут он чего-то сделал, ну и того. Поплыл. Кровь из носу пошла, сознание потерял.

Фрол говорил все спокойнее. Кажется его начало отпускать. Но он тут же завелся по новой.

– Сука, он же менталист, судя по перстню! Небось, приворожить хотел. Ну так она в отказ пошла. Пойду ему мозги вынесу, твари! – и он решительно направился в гостиницу.

– Да стой ты, Фрол! – я всем своим небольшим весом повис у Барыги на локте. – Вряд ли это было прямое воздействие на сознание. У него иначе бы мозг через уши вытек. Стой, говорю! Я сам способен свою женщину защитить.

– Я вижу, как ты способен! Чего-то, как вся эта херомантия стряслась, я тебя рядом не видел!

– Это мы исправим завтра же. Здесь моя вина, признаю! Но такое никто и предположить не мог.

– Конечно, никто не мог, млять, предположить, что девушку, которую огуливает ограненный пацан, не примут за шалаву. Это ж, сука, бином Майнца-Ломоносова! Усраться как сложно!

– Слушай! Ты не перегибай, Фрол! Я всему форту дал понять, что у меня серьезные намерения! Что ты несешь про шалаву? Проблема вообще в другом! Она потенциальный ограненный!

– Я знаю, сука!

Мы ошарашенно уставились друг на друга.

Глава 23
Тайна происхождения

– Она потенциальный ограненный!

– Я знаю, сука!

Мы ошарашенно уставились друг на друга. Примерно минуту оба молчали, осознавая только что сказанное.

– Знал? Какого… – начал я, но Фрол перебил.

– Как не знать-то? У нее пару раз были… вспышки. Но я ведь три проверки оплатил! Ничего. Нет калетты. Нулевка, и все тут. А посвящать кого-то в такое дело… Так что она не одаренная. Аномалия какая, что ли. А ты ее видать крепко чем-то разозлил, если тоже заприметил.

– Так. Ладно. Ты не понимаешь в чем дело. У нее плавающий дар. Проявляется только при сильном потрясении. Чтобы провести огранку, его нужно стабилизировать.

– То есть потенциал есть, но его не видно? Так что ли?

– Пойдем-ка Фрол, я тебя до дома провожу. По дороге все обговорим.

– Я че, девица что ль, провожать меня? И нечего тебе у нас дома делать! Я тебе уже сказал же!

– Во-первых, мне надо посмотреть на Оксану. Случайные всплески граней, особенно таких как у нее, опасны. Если быстро не устранить последствия. Во-вторых. Ты, конечно, можешь запретить мне появляться у вас. Но запретить наши отношения ты не в состоянии. Только Оксана может принять решение об их прекращении. Прими и смирись уже. Гонор свой отцовский притуши. Девочка выросла давно! Пойдем, говорю.

– Ладно. Если ты по делу, пойдем. Но как ты в жизни нашей появился, все наперекосяк. Ты, Олег, как ветер. А все вокруг как те бумажные листочки, которые он со стола сметает, ворвавшись в открытое окно. К херам бы такие знакомства!

– Я смотрю, ты сам плесенью зарос и девчонку хочешь сгноить. «Ветер», – передразнил я. – Окно открывают, потому что душно! И человек должен быть не листком бумаги, а камнем. Таким чтобы под него и вода текла, и только ураган сдвинуть мог.

– Сила. Отвернешся, ну чисто старикан Веллер вещает из шоу «Все о жизни». Те же интонации точь в точь! Ты кто вообще?

– А ты кто? Не похож ты на бандюгана, всю жизнь на дне проведшего! Брюзжишь, трясешься, стабильности хочешь. Перемен боишься. Сам-то помнишь хоть, кто ты был? Уверен, раньше Барыга был совсем другим. Был Фрол. Да сплыл. Стал Барыга.

– Что бы ты понимал, сопля ты зеленая! – тут он, хмурясь, замолчал. Только звук наших шагов гулко рикошетили от стен. – А может и понимаешь. Прав ты. Нет Фрола. Есть Барыга. А он совсем другой человек.

Мы еще помолчали. Иногда надо. Молчание не бывает «лучше слов». Но иногда оно полезно «вместо слов».

– Ни на какой улице я ее на не находил, – внезапно «вскрылся» Барыга. Или уже Фрол? – Я служил драгоценному роду. Клановому. У меня дар силы есть. Камень, смешанный с даром порчи. Служил я в «нижней» гвардии. Ну ты знаешь. Здоровенные нулевки, которых вдоль стенок ставят на парадах и приемах. Ну или как пушечное мясо, если что, используют.

– Думал такого уже не делают. Ограненных-то полно стало.

– А откуда тебе знать, что это старый обычай? Образованный какой. Мой род был из древних. Кичливых. И обычаями не пренебрегал. Но был нюанс. Меня в гвардию не с улицы взяли. Я бастард одного из членов рода. Бастард-нулевка. Отец про меня не забыл. Содержал мою мать. А потом и меня пристроил. Нюанс этот оказался важен. У меня была своя отдельная комната. Звание лейтенанта гвардии. Пусть и нижней. И некоторое доверие со стороны отца. Какой это был род, я тебе не скажу. Не моя то тайна.

– И не надо, Фрол. Это не так и важно сейчас.

– Важно! Что бы ты понимал! Но я не о том. Отцу его третья жена, молоденькая девочка, сама тогда родила. Ну и, говорят, родами скончалась. Редчайший случай для ограненных, сам понимаешь. Ночью, когда все это случилось, отец мне принес кулек. В кульке ребенок. Ну и говорит: «Сегодня у меня горе большое. Умерла родами жена и дочь новорожденная. Избавься от этого. И на кулек показывает.» Он ушел, а тут «помершая» девчонка захныкала. Ну то есть мне приказали мою сестру сводную убить. Избавиться. Ну и… У меня рука не поднялась. Отнес ее хорошим людям. Заплатил. Пристроил в общем.

– Не сходится про пять лет…

– А ты слушай! Зачем я вообще тебе это рассказываю, а? Прорвало меня, – он снова ненадолго замолчал, погрузившись в воспоминания. – В общем, через пять лет эти ее «опекуны» меня вызывают – беда мол, помирает девка твоя. Ну они думали что это моя незаконная дочь. Сами они люди небогатые были. В общем я вызвал целителя. Тот ее стабилизировал, но меня узнал. И на следующий день слухи поползли. Мои сослуживцы улыбаются так гаденько. Смешочки. Хлопки по плечу. Я не стал ждать, когда все дойдет до СБ рода и до отца. Схватил сестру в горсть, выгреб сбережения. Документы фальшивые на нее и на себя справил. И сбежал на фронтир. Мыкался по фортам. Потом здесь прирос. Вот такая история. Клан ты и так по направлению определишь. А что за семья я не буду говорить.

– По камню. Ага. Щас придем к вам, тебе присесть нужно будет. Я тебе кое-что про камень ее скажу.

– А что такого интересного в Александритах?

– А? Александриты говоришь? Небось Медведевы, а? Ну с моим-то счастьем, точно они! – Барыга вздрогнул. – То-то я смотрю черты знакомые в твоем лице проглядывают. И кем тебе Аристарх «Вторая дырка в заднице» приходится?

– Седьмая вода на киселе. Чего ты так развеселился-то?

– Вот сядешь на стульчик, расскажу. Александриты. Пффф.

Мы дошли до «Промтоваров». Оксана была сильно не в духе. Выскользнула из объятий и, сгорбившись, уселась на стул. Я быстро проверил каллету и общее состояние организма. Громко объявил:

– Насколько я вижу, со здоровьем все неплохо. Надо, конечно, еще изумруда позвать…

– Ты что, Олег, не понимаешь? – она стрельнула глазами в Барыгу, но тут же продолжила. – Он пытался меня просканировать, или что там они делают. А я его в ответ ударила. Теперь он знает! Мой, так называемый, «секрет»!

– Ничего он не знает, Оксан. Сильно сомневаюсь, что он хоть раз в жизни сталкивался с противодействием алмаза. Документы о твоих проверках подлинные. Так что, скорее всего, спишет произошедшее на артефакт или одноразовый амулет.

– Алмаза? Че? – позади Барыга, судя по треску, сел с размаху на табурет стоявший у входа.

– Ну… Ты мне прям гору с плеч снял, – она заметно расслабилась. – А если все же догадается?

– Попробует гадить или шантажировать, убью его.

Насладился вскинутыми бровями и округлившимся ротиком Оксаны и кряканьем подстреленного селезня позади, там, где осел на табурет Барыга.

– Но, думаю, что это не понадобится. Тебя надо срочно легализовывать как ограненную.

– А как же? Ты сам говорил, что привлечет внимание…

– Подделаем документы о потенциале. Или показатели. Адепты любых направлений не интересны вообще никому. Алмазов-слабосилков – бастардов и даже законных детей в младших семьях драгоценных кланов хватает, я проверял. Никто к каждому из них агентов охранки не приставляет. А к моменту, когда ты шагнешь на ранг мастера, необходимость шифроваться, надеюсь, уже отпадет.

– Алмаз, – снова хрипло каркнул Барыга. – Да не может этого быть! Я же сам…

– Адюльтер, – поворачиваюсь к нему. – Явление нередкое. Дети от этого редко бывают. Обычно любовники осторожнее. Супруга папаши скончалась, скорее всего, от стального ножа в печень. Вся твоя история получает очень простое и понятное объяснение.

– Ну ничего себе, какая странная неприятность, внезапно случилась, – если перевести с матерного на обычный, выкрикнул Барыга. – Сука!

– Да. Про то, что ты ей не договорил, расскажешь, когда я уйду. А тебе, Оксан, надо переезжать ко мне. Нас вроде бы завтра в особняк заселяют, в драгоценном квартале. Вот туда.

– И в каком, прости, Олег, качестве, я туда перееду?

– В каком захочешь. Невеста. Любовница. Юрист семьи. Потенциальный ограненный член семьи. Или все сразу. В каком захочешь. Но переезжать надо.

– Эй, я ее никуда не отпущу!

– Если она будет рядом со мной, я смогу защитить ее гораздо лучше, чем если мы будем жить в разных местах.

– Невесте неприлично жить в доме жениха, знаешь ли, – Ехидно заявила мне Оксана.

– Я неприличный. Я вообще пьяным в дым дрался на дуэли. Что мне еще одно пятно на репутации? Так что жду вашего положительного решения.

– Завтра. Будет тебе решение завтра, дорогой котик.

– Да ты что, какое ему решение, ты посмотри…

– А с тобой, дорогой «папа», я сейчас обстоятельнее поговорю. Так ты от меня что-то скрыл? Врал мне, да?

– Эээ я…

Я тихонько притворил за собой дверь «Промтоваров» снаружи. Пусть поговорят. Я лишний в этих семейных разбирательствах.

Пиная ногами мусор, я пешком двинулся обратно к апартаментам. Тут идти минут двадцать. Заодно голову проветрю.

Ни дня без приключений! Зато жить не скучно, ну! Один из встречной стайки местных гопников приподнял кепку, когда я проходил мимо. Я не видел кто это, но ответил кивком головы. Ничто не стоит так дешево и не ценится так дорого, как обыкновенная вежливость. Даже здесь.

До дома я добрел в несколько расстроенных чувствах. Происходящее вокруг меня было настолько иррационально, что никаких «нормальных» объяснений для себя я так и не придумал. Это немного злило. В прошлой жизни я полагался на рациональную основу бытия. Если и был мистиком, то совсем немного. Я верил в Силу и Судьбу, не полагая их проявления простой случайностью. Но никогда раньше не сталкивался со столь грубым и четким подтверждением реальности существования каких-то сил, напрямую бесцеремонно влезающих в человеческую жизнь. Что Арлекин, не любишь ощущать себя фигурой на чужой шахматной доске?

Дома же на меня устроили засаду в кабинете Арчи и Ольга. Переключив мозги, приготовился слушать, что тут надумали мои умники. Да. Мои. Я уже не сомневался, что оба останутся со мной на достаточно долгое время.

– Ты как, Олег, способен еще воспринимать информацию? Если нет, извини, мы завтра…

– Какой завтра, неврастеник! Олег! Тебе придется нас выслушать. Я что, зря целый день провела в обществе этого задрота?

– Привет, Арчи, я всегда готов. Добрый вечер, Ольга. Думаю не пригласить ли на совещание Карла Августовича? Ммм?

– Да нафига нам этот пыльный антик вперся? Не надо его звать! – последнее прозвучало максимально близко к просьбе. Ну, насколько это вообще возможно для Ольги.

– Тогда прикуси свой ядовитый язычок самостоятельно, прошу. Пока прошу. Хватит уже словесно унижать Арчи. Ты этим ничего не добьешься, у него на тупые подколы со школы иммунитет.

– Не такие уж они и тупые… Я окружена душными токсиками! Сила, за что⁈

– В виде причитающей о злой судьбине княгини Ольги ты выглядишь еще глупее, чем в виде брызжущей ядом гадюки. Найди равновесие. Мой тебе совет бывалого токсика. Докладывайте. Только коротко и по делу. Для зубоскальства найдем другое время.

– Вот пусть твой Арчи-жаба и докладывает. Где я не согласна, я дополню! Но по моему его идеи – полный бред!

– Конечно. Арчи, давай. Выкладывай свои мысли.

– Ну. Извини, Ольга, если я тебя достал, – мы с Ольгой синхронно закатили глаза под лоб. – Ладно-ладно! Смотри, Олег. Давай сперва про последние события. Тебе отвалили премию за какого-то Ваньку Каина. Для получения надо сперва прийти в УМВД.

– А много дали-то?

– Ну как. Прилично. Пятьдесят тысяч алтын. Это, если что, максимальная цена головы одного человека. Нас, конечно, не спасает…

– Не-не. И впрямь отлично! Как минимум, закроет текущие траты. Мне еще всем защитные амулеты покупать, а это будет такая дырень в бюджете, я вам скажу…

– Мне не надо! – Синхронно высказались Ольга с Арчи. Ишь какие экономщики!

– Всем надо! Дискуссия закрыта. Дальше, Арчи.

– Тебе положена доля от использования Сути Фомора. На выбор предлагают три варианта. Выплата раз в месяц, раз в квартал и раз в год. В отчетный квартал.

– А в чем подвох?

– Как обычно в сумме. Меньше всего мы получим при ежемесячных выплатах. При квартальных на десять процентов больше. А при годовых на тридцать. Вот и выбирай.

– Ну. Я бы предпочел получать меньше, но более регулярно. Текущие расходы надо как-то перекрывать. Кстати! От какой суммы эти проценты?

– Расчетная стоимость примерно миллион. В год. При ежемесячных выплатах.

– Ну и что посоветуешь?

– Я бы выбрал квартальные. Сто тысяч на дороге не валяются. А текучку можно закрывать из других источников. Например из заработков с Гильдии. Хотя бы частично.

– Решено! Так и поступим.

– Тут есть плохая новость. Сумма примерная. Реально выплаты начнут не раньше третьего квартала этого года. Еще предстоит куча согласований и прочей ерунды.

– Мы как-то повлиять на это можем?

– Нет. Никак.

– Ну значит с третьего квартала. Ежеквартально. Включай в свои финансовые планы.

– Хренансовые, – пробормотала заскучавшая Ольга.

– Вот. Перейдем к тому, что накопала наша леди-сквернослов. Извини, Ольга, – та лишь презрительно хмыкнула. – Тут есть довольно много перспективных идей…

– Хренспективных, – снова влезла Ольга. – У Гарина оказалось много дельного кода. Работать это все будет. Но денег это ни хрена не принесет! Это как замороженные пеннисы продавать на рынке с нормальным мясом! – Ольга нервно чиркнула зажигалкой и закурила.

Я поморщился, вытряхнул переполненную пепельницу в корзину для бумаг. Подвинул пепельницу к ней, а потом встал и открыл окно. Пока я совершал все эти телодвижения, Арчи горячо говорил:

– Не слушай ее, Олег. Она кроме кода своего ни в чем не разбирается! И вообще достала меня уже сегодня своей тупизной! Извините.

– Ты чего там мямлишь, сопля малахольная…

– Так! – прервал я на корню начинающийся скандал. – Ольга. Кури у окна. Кроме тебя в доме никто не курит. А запах не самый приятный, поверь. Арчи, продолжай ты. Я про код все равно ничего не пойму.

Ольга замолчав переместилась с пепельницей к окну, недобро зыркая на Арчи.

– Так вот. Там много интересного. Но из быстро реализуемого у него есть идея связанных личных страниц. Такая паутина в паутине. Очень крутая штука! – Ольга фыркнула.

– С точки зрения архитектуры и кода и впрямь штука крутая. И легко тиражируемая. Но люди не будут это покупать, телепень! Их и так все устраивает!

– Опять ты тупишь женщина! Извини. Я и не собирался продавать саму систему и личные странички! Наоборот, их надо будет распространять бесплатно! Чтобы подсадить аудиторию.

– Давайте теперь роль тупицы сыграю я, – вступил я в перепалку. – И как мы на этом заработаем?

– Очень просто! Когда люди оценят удобство пользования и халяву, народ туда ломанется. А мы будем продавать рекламу внутри этой сети! И дополнительные опции аквантов этих.

– Аккаунтов, дурачок.

– Да пофигу, Ольга! Ты реально не сечешь фишку! Услуги можно будет продавать подпиской! Платишь регулярно – услуга есть. Не платишь – отключается! И делается это автоматически! А эти его агрегаторы! Это же золотое дно! Не надо самому лопатить все страницы пускать поиск по ключевикам. Да это иногда часы занимает, пока что-то найдешь! А тут – вжух! Один раз настроил и вот тебе подборка новостных сайтов. Вот подборка вышедших книг. Вот подборка страниц магазинов города или форта… Да там столько всего! И это, как раз надо делать платной услугой. Но очень дешевой! Каждый раз агрегатор списывает с тебя два гроша. Обычный человек, я, например, пользуется поиском дважды-трижды в день. То есть, шесть грошей просто из воздуха! С одного. А пользуются поиском ежедневно миллионы людей! И там таких штук до фига! Просто наша мадам «я гений, вы все говно» еще не разобралась как там что работает.