Текст книги ""Фантастика 2025-172". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Руслана Рэм,Анна Ледова,Данил Коган,Николай Иванников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 286 страниц)

Мне было нужно светить лицом, поэтому я пожимал руки мужчинам, целовал воздух над перчатками дам, и коротко отвечал каждому из прощающихся. «Благодарю вас… большая честь… Вы правы…»

Наконец все желающие попрощались, и юный клановец в церемониальных одеяниях начал последний ритуал. Даже в этом насыщенном энергией месте, я чувствовал, как от парня расходятся волны ауры.

…

– И да примет Сила Виталия и Элизу Строговых. Да растворятся тела чтобы возродиться! Да вознесется их дух!

– Да примет Сила! Чтобы возродиться! Да вознесется дух! – нестройно вторили ему присутствующие.

В этот момент Сила сгустилась над постаментом, в храме как будто потемнело, и тела Виталия и Элизы рассыпались прахом. По залу пронесся дружный вздох. Не то, чтобы такое было большой редкостью, но Благорастворение считалась очень хорошим знаком для духа ограненного.

Люди расходились из храма молча. Атмосфера маленького чуда довлела над притихшей толпой. Мужчины на выходе торопливо закуривали, и жадно давясь сигаретным дымом спешили покинуть площадь. Женщины, избавляясь от накидок, раскрывали черные траурные зонтики, навстречу моросящему влагой небу над форпостом. Мы с нашим попечителем и Святовым остались в храме вчетвером. А нет, впятером. Молодой адепт-астральщик, вытирая полотенцем раскрасневшееся лицо подошел к нам.

– Желаете большие погребальные урны, или вам также нужны домашние поминальники? – спросил он.

– Я бы хотел, чтобы дома… чтобы память – тихо сказал Кирилл.

– Сделайте и то и другое, пожалуйста, – попросил я.

– Вам придется подождать.

Расставшись с накидками, мы вышли из храма под серое протекающее небо. Карл Августович отправился искать повозку, а мы с Кириллом остались ждать урн.

На кладбище я, Кирилл, Карл Августович и Святов были одни. Памятная плита с портретами Виталия и Элизы, и соответствующими надписями уже была вмонтирована в длинную стену, одну из нескольких десятков таких же. Небольшая полка перед плитой предназначалась для установки урн с прахом и ритуальных подношений.

Работник кладбища, слабенький ограненный, спаял основание каменных урн с полкой, завершая все наши хлопоты, связанные с похоронами. Я стоял и смотрел на ровные ряды траурных плиток, на трубы крематория, торчавшие за оградой на серое небо и выложенные плиткой по весеннему грязные дорожки. Вместо того, чтобы проникнуться торжественной печалью, я, напротив чувствовал острую жажду жизни и неуместную радость. Главное было не начать улыбаться как идиоту, момент неподходящий.

– Карл Августович, – я повернулся к старику, – мне нужно совершить несколько мелких покупок, потом на тренировку. Можете отвезти Кирилла домой?

– Покупки? – старик пожевал сухими губами. – Я конечно могу выдать вам необходимые средства, но мне нужно знать, на что они потрачены. И вы уверены, что в такой день вам следует посетить тренировку?

– Не беспокойтесь, средства на карманные расходы у меня есть из накоплений. А насчет тренировки… Я должен стать сильнее, если хочу защитить семью. Пропустить даже один день будет непростительно, уж извините.

Мне показалось или в бесцветных глазах попечителя на миг мелькнуло что-то вроде одобрения? Показалось!

– Что ж, Кирилл Витальевич, последуем домой.

– Мне ботинки жмут, – злобно сказал Кирилл, который кажется был не против излить на кого-то свое раздражение. – И я устал. И вы меня бесите!

– Что ж, – игнорируя последнюю фразу наглого подростка, Карл Августович раскрыл свой безразмерный саквояж, и начал в нем рыться. – Ботинки вам жмут, молодой человек потому что они новые и не разношенные. Чтобы не жали, надо носить. Но поскольку все формальности выполнены, – и тут он достал из саквояжа разношенные кроссовки Кирилла, – думаю вы можете переобуться.

Нет, он же их заранее туда положил! Я еще раз внимательно осмотрел нашего попечителя. Все та же брезгливо-высокомерная мина, идеально отглаженная, хоть и не новая, одежда. Показалось. Просто случайно кроссовки упали в чемодан. Наверное.

После совершения необходимых покупок, я поехал в зал. В квартал Качалки я входил с некоторой осторожностью. Практически сразу мне попалась довольно большая компания местных обитателей, почти как две капли воды похожих на вчерашних неандертальцев. В мою сторону направился парнишка, примерно моего возраста, и я мысленно закатил глаза. Сейчас начнется, вот это вот «Дай закурить, ты че спортсмен» и всякая прочая бессмысленная прелюдия к драке. Однако представителю аборигенов удалось меня удивить:

– Эт ты чель вчера Кабана с приятелем завалил?

– Ну я чель, – я постарался чтобы в моем голосе прозвучал сарказм. – Правда ни один из них не успел представиться.

– А че, правда без магии чель, на кулачках?

– Нельзя применять магию против неограненных, если нет опасности для жизни. Эти шкафы были не опасны, – я добавил в голос высокомерия.

– Ну че, уважуха, братан. Я провожу, базар есть небольшой, – в ответ я пожал плечами, выражая неопределенное согласие. Пусть проводит.

Во время этой беседы мы прошли мимо толпы, все они проводили нас взглядами, но никто в нашу сторону не дернулся. Я, честно говоря, ожидал, что меня продолжат проверять на прочность, прежде чем признают мое право ходить по этим улицам. Но, судя по всему, некую первичную проверку я прошел, и не был признан легким. Это самое провожание было неспроста. Сейчас всем имеющим глаза одна из группировок ненавязчиво демонстрировала, что я под их покровительством.

– Смотри, – начал «небольшой базар» парнишка, – у нас тут беспредел не часто случается. Ну а если встречается, то риски на беспредельщиках. За вчера тебе обчество предъявлять не станет. Но, ты хоть и из благородных, а у нас тут своя жизнь. Свои правила, понимаешь?

– Понимаю. Как тебя зовут-то, провожатый? – спросил я парня.

– Карась. Ну если по человечьи-то Миха. А ты Олег Строгов, так? – вот тебе и неандертальцы. Разведка есть какая-то. Впрочем, Миха мало походил на вчерашних качков. И одежда почище, и глаза не глупые.

– Так. Он самый. Слушай, – я сделал вид, что меня неожиданно посетила мысль, – мне тут надо кое от каких вещей избавиться. А в комиссионке такое не примут. Ты не знаешь тут людей которые могут за денежку немалую принять на вечное хранение полезное имущество?

– Если товары из Хмари, то тут такое не берут. Не наш уровень. А если мобилы там, волыны, если лишние, карты, ну и по мелочевке, то можно людей поспрашивать. А слама-то много?

– Ну, – я задумался. – Тысяч на пятьдесят наверное или больше, – Миха присвистнул.

– Поговорю за твой интерес. Мой процент тысяча. Ну или сам ищи.

– Я выйду из тира часов в девять. Сможешь к этому времени?

– Постараюсь…

– Держи, – я отсчитал из пачки, которую держал во внутреннем кармане пятисотку и пять сотен. Казалось Миха не мог поверить в то что ему вот так просто упала баснословная по меркам этих трущоб сумма.

– Я ж не сделал еще ниче… А вдруг…

– А ты сделай.

– Не боишься что пропаду с концами?

– Нет. Не боюсь. Я с деловым интересом сюда. Людей нужных все равно найду. И спрошу у них, куда ты пропал, сечешь? В девять буду ждать тебя у тира. Сперва встреть на Горького моего брата и проводи сюда. Он мелкий еще и ему не нужны неприятности.

– Не вопрос. Как зовут?

– Кирилл. Ну и отлично, – я хлопнул парня по плечу, поправил на плече сумку со всяким спортивным барахлом. И тут же набил Кириллу сообщение, попросив кое-что собрать и привезти. Лишь бы этот наш Шпицрутен за ним не увязался. Но не будет же он каждый наш шаг контролировать? Ведь не будет?

После гимнастического зала мышцы казалось кричали: «Ты чего, хозяин, озверел! Мы увольняемся к зергу!» Связки и, кажется, даже корни волос им подпевали.

Ничего я тут власть! Пусть ноют.

В тире стрелял из принесенных с собой пистолетов, благо патроны нужного калибра там нашлись. Попробовал стрелять с левой руки из «Гюрзы» – пистолет поменьше Бизона, который реквизировал у серого. В конце концов добился уверенных попаданий. Стрельбу с двух рук, и в движении, я пока что даже не начинал, рано еще. Но вообще сочетание Гюрза в левой руке, Бизон в правой мне нравится. Надо только понять, как при стрельбе из Бизона не вывихивать запястье после каждого выстрела. И специальный ствол под левую руку официально купить. Снова извел кучу боеприпасов, и оставил почти двести алтын. Зерг, надо свой тир строить с блэкджеком и прочими развлечениями. Дешевле обойдется!

На выходе меня встретили Кирилл с Михой.

– Нашел я нужных людей, пойдем провожу, – сразу сказал Миха.

– Ну пойдем.

Мы прошли по ломаным улочкам Качалки, и, в очередном переулке обнаружилась дверь с неприметной вывеской «Промтовары». Миха нырнул внутрь, сделав напоследок приглашающий жест.

– На всякий случай, держись за мной, Кир – скомандовал я брату. И открыл скрипучую фанерную дверь.

Глава 10
Не все гости одинаково полезны

Не то чтобы я ожидал каких-то неприятностей. Но неприятности обычно приходят неожиданно. Так что подстраховаться стоит. Я сжал рукоятку Гюрзы в левом кармане, и решительно шагнул внутрь «Промтоваров».

На первый взгляд ассортимент этой торговой точки напоминал ржавый хлам, который можно увидеть разложенным на грязных тряпках перед уличными торговцами. На второй тоже. Какие-то колена труб, огромные разводные ключи, покрытые патиной пассатижи, молотки… чего тут только не было.

Миха, сказав зевающему на табуретке продавцу: «к Барыге», проскользнул за прилавки, и, махнув нам рукой, прошел в заднюю дверь. Слово Барыга прозвучало как имя.

Пройдя коротким коридорчиком, мы свернули в неприметную дверь и оказались в квадратной комнатке, заставленной стеллажами, на которых лежал все тот же хлам, что и снаружи на прилавке.

Миха встал по центру, и заявил, глядя куда-то в угол:

– Барыга, я гуся привел, о котором говорено было. – в углу я заметил небольшой пластиковый кружок с блескучим окошком. Ага видеокамера. Читал про них.

Стена, напротив нашего проводника бесшумно и плавно поехала вниз, открывая доступ в иное помещение. Миха махнул нам рукой, и со словами:

– Я снаружи подожду, – вышел из комнаты-предбанника.

– Постой. Кирилла с собой возьми, нечего ему внутри делать.

– Эй я вообще-то…

– Кир, – я сделал «страшные глаза» и коснулся его руки. Продолжил "Шепотом чревовещателя, прямо уму в ухо. – Кир. Ты ведешь себя как ребенок. Мне нужно, чтобы ты проследил за этим шкетом. Ясно?

– Да я… – Кирилл закашлялся. – В смысле?

– Мы в первый раз его видим. А вдруг он нам на выходе засаду организует.

– Ааа! – лицо Кирилла просияло.

– Жди меня снаружи, – холодно кивнул я.

Да я просто брат года. Ну не умею я с детьми.

Кирилл с убийственно серьезным и подозрительным лицом, молча вышел вслед за Михой, а я протиснулся мимо стеллажей в открывшиеся закрома таинственного Барыги.

Больше всего помещение, в которое я попал, напоминало мастерскую сумасшедшего механика, а не торговую точку. Несколько верстаков, заваленных вскрытыми коммами, мобильными и стационарными. На полу какая-то стружка, кусочки металла и давленые микросхемы. В углу возвышается квадратный ящик, я такие видел в местных торговых точках – банкомат. Только этот вскрыт и к нему присоединен какой-то прибор, явно не штатной конфигурации.

Посреди этого хаоса возвышался хозяин бардака. Огромного роста, не менее двух метров мужчина, очень крупных в остальном габаритов. На вид ему было лет сорок-пятьдесят. Раньше он видимо занимался штангой, но теперь мышцы обрюзгли и заросли жирком, и пузо переливалось через ремень. Крупное, отечное лицо, начисто выбритая голова. Он был одет в серую майку-безрукавку, из-под которой выглядывала цепочка какого-то амулета. На ногах кирзовые сапоги.

БАРЫГА

– Карась базарил у тебя слам есть, на башли немалые? – обратился он ко мне. Его речь была лишена характерного для Качалки акцента. Тут все разговаривали, как будто во время речи жевали… ну жевали. Выговор же местного спекулянта был чистым, а жаргонные словечки смотрелись в ней как пятно на скатерти.

– У меня есть вещи, которые мне достались в наследство от покойников. Я бы хотел их реализовать.

– Ну, показывай.

Я достал самое главное – шесть банковских карт. На них я делал большую ставку, хотя мог и пролететь. Барыга взял карты и прошел в угол к банкомату. На секунду мне показалось, что он сейчас просто снимет с них деньги, но все оказалось не так просто. Барыга вставлял карточку в картоприемник, делал какие-то манипуляции на выносном устройстве, а банкомат выдавал чек. На каждом чеке был остаток по счету. Пять карт оказались не очень богатыми на потенциальную добычу. В сумме чуть больше сорока тысяч. А вот шестая – обезличенная – содержала без малого два миллиона. Видимо общак этого наемничьего отряда.

– Твои десять процентов. Если конечно счета не заблокировали, – сказал Барыга. – Как своему делаю, хоть ты и в первый раз. Срок три дня. Вот эту сумму, – он показал на карточку с шестью нулями остатка, – частями ежедневно. Согласен?

– Согласен, – торговаться я не собирался. Во-первых, никогда не торговался в прошлом, да и вообще почти ничего не покупал, для этого у меня были слуги. Во-вторых, настоящих расценок я вообще не знал, а десять процентов выглядели вполне достойной наградой за бесполезные лично для меня куски пластика и металла. Я молча протянул ему бумажку с номером моей анонимной карты. Он кивнул.

– Еще что-то?

Я сдвинув в сторону хлам на одном из верстаков и высыпал из сумки остатки роскоши. Пара револьверов, коммы, портсигары и прочую мелочевку. Барыга брезгливо покопавшись пальцем в наваленном мной на верстак бохатстве, заявил:

– Сто семьдесят за все. Идет?

– Идет. Но мне нужен обмен. Я выложил на верстак Гюрзу и Бизона. На такие же. Только чистые.

– А с этими что не так?

– Они официально принадлежали ныне покойным наемникам. Скорее всего зарегистрированы. В общем горячие, а мне таких проблем не надо. А стволы – надо.

– Сейчас гляну. Ты же Строгов, так? А отец твой Виталий?

– Все так.

Барыга забрал мои трофеи и вышел из мастерской сумасшедшего гения. Через какое-то время он вернулся, неся собой блестящие от смазки пистолеты. Под мышкой у него был здоровенный гроссбух. Надел небольшие квадратные очки непонятно как задержавшиеся на кончике носа. Эта деталь придала Барыге сходство с интеллигентной пожилой гориллой, которая не только выучила несколько человеческих слов, но и может пойти преподавать в какой-нибудь школе для волшебных подростков.

Поправив очки, он начал листать книгу. Потом на пустые места вписал номера принесенных пистолетов, фамилию и имя отца, и протянул мне.

– Распишись за батю.

Я посмотрел на дату. Месяц назад. Нормально. Я скопировал подпись отца Олега и получил две квитанции, на которых были указаны названия, номера, дата приобретения и суммы.

– Значит так. С тебя еще двести. Налом. Плюс все что в счет мусора он небрежно кивнул в сторону моих «сокровищ» и сданных пушек. Эти новье, на них муха не сидела. Смазку сам снимешь, или я?

– Если покажете, что и как, и проконтролируете процесс, я сам. Здесь можно? – ответил я, выкладывая на прилавок требуемую сумму.

Он сделал широкий жест рукой в сторону верстаков, видимо обозначавший: «Для вас – везде». И я занялся разборкой своего оружия под его чутким руководством. Провозившись минут двадцать я, под конец, снарядил магазины, и вставил их в рукояти. Все. Я вооружен и очень опасен. Пятнадцать подарочков в левой руке, и десять тяжеловесных плюх в правой. Плюс я познал науку ухода за своими птенчиками. Ути вы, мои милые. Вы конечно не Буревестник с Грейс, но все равно красавчики!

– Ну ты, это, если что, заходи. Дорогу знаешь. Только мусор такой, – он снова кивнул на вестак, – не мне сдавай, а прямо в торговом зале. Я скажу, чтобы тебя запомнили. А вот с картами и коммами, ко мне.

На улице окончательно стемнело. Кирилл мялся около Михи-Карася. На меня он глаз не поднимал. Так, надо объясниться.

– Спасибо, Миха. Я с тобой рассчитался. Дальше мы с братом сами.

Когда Миха растворился в сумерках, Кирилл торопливо зашептал.

– Олег, мы тут немного поболтали, пока ждали, он нормальный парень, правда. К нему один раз только подошел какой-то утырок, но они перетерли по-быстрому, но точно не про нас говорили, какие-то свои дела…

– Кирилл, – остановил я брата. – Давай с тобой договоримся. Когда мы находимся в опасной ситуации или среди чужих людей, ты со мной не споришь, а делаешь как я говорю. Договорились?

– Тебе что, на самом деле нужно было просто сделать так, чтобы я не путался под ногами, да? – подозрительно прищурился Кирилл.

– Прости. Я не могу каждый раз пускаться в объяснения при чужаках. Пришлось импровизировать. Но я не хочу оставлять тебя дома каждый раз, когда нам предстоят всякие… дела. Понимаешь?

Кирилл расслабился, уголки губ дрогнули, обозначив улыбку. Он посмотрел на меня и медленно кивнул.

Похоже мои слова все же как-то дошли до сознания Кирилла.

– Ладно пойдем. Буду слушаться, обещаю. Только давай развоз вызовем, неохота через полфорта пешком идти.

Я сдержал попытавшееся было вырваться назидание про пользу пеших прогулок. Нет, хватит с брательника и одного Карла Августовича.

– Вызывай, только надо найти место посветлее.

Водитель «Развоза» высадил нас прямо на первой линии. Мы прошли арку, отделяющую дом от внутреннего двора, и тут неясное чувство заставило меня вжаться в стену, и прижать к ней брата.

Во дворе нашего дома горело несколько фонарей. А в тени, вне круга их света, кто-то сидел. Я видел огонек зажженной сигареты. Бросил взгляд наверх. Окна нашей квартиры были темными, только видны какие-то отсветы, наверное из коридора. Вроде бы ничего страшного. Но интуиция тут же завопила в полный голос как кошка с прищемленным хвостом. Я немедленно накинул на себя с Кириллом «Плащ теней». Снаружи потемнело еще больше, зрение как будто пробивалось теперь через серую пелену. А мы стали частью черных теней, отбрасываемых на кирпичные стены светом дворовых фонарей.

– Ни звука, – одними губами прошептал я. Друг друга мы видели нормально. – Держись в шаге от меня, понял?

Кирилл судорожно сглотнул, но кивнул. На самом деле парень молодец. Для своего возраста сообразительный и не трус. Будет из него толк. Но сейчас он, по большому счету, обуза.

Медленно отворив подъездную дверь, я прямо кожей чувствовал взгляд скрытого темнотой наблюдателя, мы зашли в подъезд. Невидимость осталась на месте. Для стороннего соглядатая все выглядело так, будто дверь сама отворилась от порыва ветра, или под собственной тяжестью. Быстро взобравшись на четвертый этаж, я остановился перед дверями в наши апартаменты. Повернулся к Кириллу.

– Так, сидишь тут, – я показал на лестницу к чердаку. Одновременно скидывая на брата сумку с покупками. – Никуда не лезешь, пока я тебя не позову. Это понятно?

Он кивнул.

– Если ты не вовремя вылезешь, я могу быть ранен или убит, потому что мне надо будет защищать еще и тебя. Ты понимаешь?

Он снова кивнул. Кирилла била мелкая дрожь, и он часто дышал, но все еще продолжал держаться молодцом.

– Вот номер, – я скинул ему номер господина Петрова. – Звони прям щас. Скажи что на нас напали. Потом бросай трубу. На звонки не отвечай. И поставь на беззвучный!

Убедившись, что он выполнил мои указания и залез повыше на чердачный лестничный пролет, я достал Гюрзу и передернул затвор. В правую руку взял кинжал. Снова набросил «Плащ теней» и толкнул дверь.

Картинка, открывшаяся моему взгляду в коридоре, оправдала мои опасения. Рядом с проходом в кабинет полулежал, опершись на стену, Карл Августович. Он крепко сжимал свою трость, но явно был не в себе. Какой-то тип, излучающий ауру менталиста, согнувшись стоял над ним, положив руку ему на голову. Еще один налетчик габаритных объемов стоял в коридоре, ближе ко мне. Сука, опять рубин! И не из сырых – полудрагоценных, этот похлеще Хорста будет. Между адептом и мастером где-то. Причем ближе к мастеру.

Из кабинета доносились посторонние звуки, значит там, как минимум, еще один персонаж. Единственная тусклая лампочка в коридоре горела, как назло, почти прямо над дверью. За секунду оценив ситуацию, я начал действовать.

Не входя в круг света от лампочки, дважды стреляю в бок менталисту. Полог слетает.

Громила в коридоре неуловимо быстрым движением выхватывает пистолет – калибра, эдак, нулевого. Это, зерг, почти мортира уже!

Наш попечитель, которому полагается лежать в отрубе, резко поднимается на ноги.

Менталист, отброшенный пулями, корчится на полу.

Громила видит меня – мгновение колебаний. Я снова набрасываю плащ и оставляю вместо себя двойника. Вовремя!

Два выстрела пробивают двойника насквозь, вырывая кровавые фонтаны из груди, двойник картинно отлетает за дверь, а я получаю дополнительные мгновения.

Но воспользоваться ими не успеваю. Старик резко вскидывает трость, громила, приседая оборачивается и получает отстреленным от рукояти деревянным чехлом прямо в лоб. Из рукоятки трости теперь блестит сталь. Практически одновременно громила делает выстрел, и Карл Августович, отлетает метра на три дальше по коридору, где и замирает на дощатом полу сломанной куклой. Зерг, нет!

Двойка в корпус уроду. Опять вскрываюсь. На боку и груди громилы (он уже обернулся) проступают небольшие кровавые пятна. Но эффект от выстрелов практически нулевой.

Громила ухмыляется, все тем же неуловимым движением прячет пистолет.

– Кто тут у нас? Детки пожаловали. Иди-ка сюда, мелкий, ты-то нам и нужен, – параллельно он вытаскивает из ножен на поясе широкий и длинный клинок, похожий на мясницкий нож. Я, тем временем, меняю Гюрзу на Бизона. – А где второй?

Ухмыляясь, громила начинает движение в мою сторону. Раздается непонятный звук и из плечевого сустава казавшегося неуязвимым здоровяка наружу проклевывается острие клинка, и выходит сантиметров на сорок. Лезвие светится тускло-вишневым цветом. Оружие боевика падает на пол, а я стреляю ему из Бизона в лоб. Запястье немедленно отсушило.

Еще одно неуловимое движение. И он успевает подставить левую руку! Зерг, ты чего такой шустрый-то! По идее мой выстрел должен пробить ладонь насквозь. Ага, пробил. Вон деформированная пуля, с другой стороны ладони торчит. Шустрый, еще и крепкий! Ладно, и не таких валили.

Его все еще несет по инерции на меня, кувыркаюсь чуть вперед и вбок. Мимо меня пролетает туша, вдребезги разнося дверной косяк. Не останавливаясь, боевик бросается вниз по лестнице. Быстро соображает! У него выведен из строя плечевой сустав, и перебиты все мелкие кости в запястье левой руки. Какой бы он ни был суперпулеупорный, бой он эффективно продолжать в ближайшие минуты не может. А вдали уже слышно завывание сирен.

Я выпускаю ему в спину еще пять пуль, пока он сбегает по верхнему пролету. Всеми попал. Эффект… Ну у меня окончательно отнялась рука. А эта сволочь продолжает бежать. Если бы не старик, я бы догнал урода. Но, может быть, попечитель еще жив. Надеюсь ночные патрули обратят внимание на окровавленного куда-то бегущего бугая с торчащей из плеча рапирой.

Я поменял пистолет обратно на Гюрзу. Зерг! Жесткий этот Бизон, до сих пор плохо руку чувствовал. Плащ теней. Сперва осматриваю кабинет. Там тихо и темно. Ничье присутствие не ощущалось. Кто бы там ни был, он тоже ушел. Проявляюсь.

Выйдя из кабинета застал удивительную картину. Сидящий на заднице Карл Августович хмуро разглядывал свою ладонь, на которой лежал сплющенный кусок свинца. В районе сердца, сквозь порванную одежду виднелся не хилый такой ожог и синяк. Но раны не было.

– Вы вовремя, – хмуро произносит старик. – Помогите подняться, господин Строгов.

Беру его под руку и аккуратно помогаю встать. Может у него ребра сломаны, например.

– Был третий. Может ушел. Может затаился, – говорю я.

– Ушел. Прыгун. Застал меня врасплох. Так что приношу глубочайшие извинения, Олег Витальевич, за все это, – он широким жестом обводит коридор, лужи крови, и пускающего кровавые пузыри менталиста.

– Вы кто такой, Карл Августович? – не выдерживаю я.

Он точно не ограненный, но то, что он проделывал, за пределами возможностей простецов. Далеко за пределами.

– Странный вопрос. Чиновник седьмого класса…

– Я о другом спрашиваю.

– Вы же видели кольцо, – он все также немногословен.

– Видел. Но не знаю, что оно означает.

– Я, в прошлом, рыцарь-капитан Братства Стали.

– Все еще нужна пояснительная бригада, Карл Августович!

– Информацию о Братстве вы можете отыскать в этой вашей паутине. А меня сейчас интересует судьба Кирилла Витальевича.

– Кир! Заходи! – ору я в сторону двери.

– А как Святов связан с этим вашим орденом? – задаю очередной вопрос.

– Никак. Сразу после основания форта Алый Рассвет, я выступал инструктором по бою на холодном оружии для чистильщиков. Святов еще был юн и не был начальником. Он мой бывший курсант. Если у вас закончились вопросы, нам надо приготовиться к встрече полиции, Олег Витальевич.

– А как вы стали чиновником? И к чему вам трость и вот это все, «Ой ой моя спина»?

– А это, молодой человек, называется старость. Старость и подагра, будь она неладна. Если вам пришла в голову странная мысль, что я зачем-то притворяюсь, то вы ошибаетесь. Я действительно старая развалина.

Ну-ну. Всем бы такими развалинами быть. Но в целом, вроде бы старик без подвохов. Тот, кем и кажется. Надо только с Братством этим разобраться, кто такие.

Как раз к приезду полиции, мы втроем успели обговорить как подадим случившееся. Первым через порог колобком перекатился Порфирий Петров.