Текст книги ""Фантастика 2025-172". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Руслана Рэм,Анна Ледова,Данил Коган,Николай Иванников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 144 (всего у книги 286 страниц)

Первый день, можно сказать, только начался. По плану мы должны проползти до красной зоны и начать «выдавливать» оттуда Хмарь, образуя вокруг своей боевой группы пузырь «нормальности». Согласно расчетам, в километре от УТР, интенсивность Хмари могла упасть аж до серой зоны. Ну в крайнем случае до желтой. Такой себе, конечно, результат.

Обычный горт пробегает километр за пять-семь минут. Гуманоидные – максимум за десять. Горты из наземных тварей самые скоростные, яффе обычно медленнее.

Впрочем, есть еще летающие монстры. Их обычно немного, но километр для них – плевая дистанция. У наших «зенитчиков» будет максимум минута, для отражения атаки.

Если нашу группу атакуют при видимости в километр… все будет зависеть от количества тварей.

И наши теоретические выкладки основывались на том, что серьезных запасов монстров сразу после прилива Хмарь наклепать не успеет. А про нашу экспедицию ей знать неоткуда. Сектантов императорские службы за полгода изрядно зачистили. Проект наш секретный. В Паутине о нем не пишут.

Но все это расчеты в пользу бедных. На самом деле мы не знали, как все будет. Никто не знал. Но именно за этим я устроил полугодовую гонку на выживание. Чтобы знать ХОТЬ ЧТО-ТО!

Перерыв закончился. Отдых длился час. После этого наш отряд снова выступил.

Я периодически косился на компас.

По моим прикидкам до красной зоны оставалось километра два-три, не больше.

Новая остановка. На этот раз надолго. Шестичасовой отдых, сон для походных экипажей (дежурные отсыпались на ходу во втором Исполине) плюс два часа на дозаправку и проверку техники.

И снова. Ни одного всплеска. Кто-то даже пошутил, что мы скосили всех тварей еще под стенами форта. Но моя интуиция говорила, что мы прошли самую легкую часть пути. Дальше просто не будет.

Наконец, мы снова выдвинулись. Приблизившись к стоящей сплошной стеной Хмари красной зоны, мы еще больше замедлились. Начался основной этап.

Стена Хмари перед нами прогнулась. В ней потихоньку начала образовываться полукруглая вмятина. Но недолго музыка играла. После очередного «подката» Исполинов на пятьдесят метров вперед, серо-желтая масса перед нами пошла волнами, вспучилась и выблевала из себя первую волну мерзких существ.

Глава 26
Месиво

С палубы «Громовержца» был прекрасно виден размер устремившейся к нам орды. Несколько тысяч тварей – средней сложности прилив. Начало воодушевляющее.

Я уже стоял возле «Цыпленка». Остальные пилоты легких мехов тоже были у своих машин, и, как и я, напряженно вглядывались вниз. Наше время еще не пришло.

Две тройки самоходок открыли огонь по приближающейся орде, медленно откатываясь поближе к Исполинам. Третья тройка машин держалась чуть позади. За исполинами сделала свой первый выстрел «гаубица». При такой плотной толпе, без разницы, куда именно упадет снаряд.

Заработали пулеметы на «Громовержце» и Исполинах. Нас атаковали крылатые монстры.

Раздался приказ: «По машинам», и пилоты один за другим забрались внутрь и герметизировали свои стальные коконы.

Я остался снаружи, так было проще применять магию.

Монстры еще не добежали до первых самоходок, а нас уже атаковала туча летающей нечисти. Что сказать пулемет – отличная штука, но я никогда раньше не видел столько крылатых тварей, сконцентрированных в одном месте.

Громовержец уже отошел от Исполинов и даже миновал тонкую линию самоходных установок, открывших по орде огонь из двух десятков автоматических пушек. Сверху слышались глухие удары, это летающая погань приземлялась на крышу аэростата.

Так что я, недолго думая, применил «Дождь клинков».

Небо потемнело еще больше, и из клубящегося разрыва реальности вниз посыпались многочисленные сгустки тени, которым я придал внешний вид утраченного Буревестника.

Чавканье разрываемой плоти и хриплые вопли тварей прозвучали музыкой для моих ушей. С неба на накатывающую валом армию нечисти дождем посыпались трупы и смертельно раненые «авиаторы».

С нашей стороны летающего судна небо почти очистилось. Держащиеся в воздухе несколько десятков мерзких уродов – не в счет. Ребята разберутся.

«Шаг сквозь тень» перенес меня на левый борт летающего судна.

Здесь все был не очень хорошо. Твари почти облепили десантную площадку.

Лезли сверху, по корпусу.

Терзали пластины брони, и элементы внешней обшивки.

Их сдерживало два «кровавых тумана», вывешенных точно вдоль борта корабля. Твари, влетающие в зону действия заклинания, мгновенно слабели и, кувыркаясь, падали. Вот и кто-то из рубинов разрядился.

На моих глазах огромная крылатая зверюга вцепилась в один из мехов и рухнула вместе с ним вниз, вырвав из стены крепления и бобину эвакуационного троса.

Еще несколько крылатых налетчиков агонизировали на палубе, уничтоженные мехами.

Я повторил свой трюк с «Дождем клинков» и грань ушла в длительный откат.

Небо с этой стороны тоже значительно очистилось.

За хриплым ором монстров вновь стал слышен отчетливый стук пулеметов Игнатова.

Наш аэростат совершал некий «круг почета» над полем боя, утягивая большинство летунов за собой. Капитан давал магам возможность применить массовые заклинания не над остальной экспедицией. Но, по факту, «Громовержец» был выведен из игры и пока ничем не мог помочь наземным войскам. В небе разворачивалась своя битва.

Захрипели динамики громкой связи: «Внимание пилотам. Сброс через четыре минуты. Магам прекратить применение массовых атак через три минуты.» И сразу следующее сообщение: «Твари разбирают внешнюю обшивку. Уже повреждено четыре процента рунных цепочек. Если не хотите гулять по земле, снимите их».

– Олег! – Богдан, облаченный в подобие бронежилета и каску с респиратором, дергал меня за руку. – Можешь перенести меня своим теневым скачком на крышу?

Я не стал читать ему мораль или требовать, чтобы он уходил в укрытие. По факту некромант – боевой маг. На землю его точно не пустят. Если он будет сражаться здесь, я свою ауру сэкономлю.

Так что, я обнял его за пояс, и мы вместе переместились на верхнюю смотровую площадку «Громовержца».

На «крыше» твари просто кишели. Такое ощущение, что мы с некромантом попали в торговый центр в день распродажи новых коммов фирмы «Яблочко».

Твари орали, толкались, хлопали крыльями. И терзали обшивку своими кривыми когтями и клювами. На взгляд, их здесь собралось пара сотен, не меньше.

Надо отдать Богдану должное. Он сперва дважды долбанул «Массовым растворением плоти», а потом уже проблевался, после перехода.

К теневым сдвигам привычку надо иметь.

Все пространство крыши оказалось покрыто месивом из разлагающейся псевдоплоти. Разваливающиеся на лету твари дождем посыпались сверху.

Богдан накрыл чарами пространство метров на пятьдесят вверх.

Отвратительная жижа сползала вниз по стенкам корпуса. Палубу зальет, зерг.

Вонь наверняка стояла неописуемая. Но мне в маске было все равно.

Я бегло окинул взглядом поле боя.

Громовержец выдержал первый, самый серьезный натиск воздушной кавалерии. Нет, из бурлящих клубов Хмари все еще вылетали в нашем направлении десятки искаженных существ. Но в первом налете их участвовала пара тысяч. Не меньше.

Внизу все развивалось, кажется, даже по более оптимистичному сценарию.

Самоходки просто стерли первые волны нападающих, устроив натуральные завалы из трупов. Как только у одной кончался боезапас, на ее место вставала «свежая» машина из резервной тройки. Отстрелявшаяся самоходка откатывалась к Исполину «Тройке» на перезарядку.

Богдан прошелся по небу впереди нас фиолетовым лучом, сметя сразу несколько тварей. После чего сказал:

– Видишь проблему?

– О чем ты?

– Они не кончаются.

Действительно.

При всплеске «выгрузка» тварей происходила обычно меньше чем за минуту, потом вихрь схлопывался. При приливе основная орда штурмующих покидала туман в течение минут пяти. Дальше Хмарь плевалась только редкими струйками монстрятины. Могла выдавить из себя фомора, как на моем первом приливе. Но это все.

А здесь… С момента объявления тревоги прошло почти восемь минут. А поток гармов и яффе, извергаемый красной зоной, не ослабевал и не становился меньше. Несколько тысяч? слово несколько здесь явно не подходит.

Над казавшимся бесконечным потоком монстров неторопливо плыли хмарники. От не слишком больших до огромных. И было их тоже до зерга.

Более того. Хмарь выбросила по флангам туманные щупальца. Стена отвратительного тумана накатывала на нас сверху и с боков, четко очерчивая купол незримой защиты зиккурата. Нас, как будто сжимала гигантская рука, с намерением раздавить наглых букашек, вторгшихся в владения чужого бога на своих смешных, жужжащих стрелялках.

– Ладно портуйся к своей машине. Я здесь останусь крышу защищать.

– Уйдешь как? – Спросил я.

Богдан просто ткнул пальцем себе под ноги. Там находилась крышка люка.

– Сюда наверняка направили чистильщиков, – добавил он. Просто так, – он обвел рукой гнилую пленку псевдоплоти, – было быстрее. Но ребята скоро будут здесь.

Я просто кивнул и перешел «теневым сдвигом» на штурмовую палубу к своему меху.

Внизу, наконец, заработали лучевики на «Единице». Два мощных розово-зеленых луча врезались в толпу хмарников с двух сторон, как гигантские ножницы. Вот и турмалины в бой вступили. Хорошо иметь свой УТР. Ребята прожекторщики могут хоть сутки так палить, до полного исчерпания ауры.

Облако хмарной нежити пролилось на наступающее войско дождем едкой кислоты. Внизу возникли тут же затягиваемые новыми тварями проплешины.

Маги тратили силы неохотно. Орда тварей здесь и там вспыхивала разноцветьем массовых заклинаний, но ситуация пока не была критической. И коллеги экономили силы. Впрочем, на всю экспедицию у нас всего четыре магистра. Остальные маги – сильные старшие мастера. И один почти абсолют. То есть я.

«Замешательство» в первые ряды, растянув по всему фронту. «Берсерка» в середину, также от края до края толпы.

Повторить.

Ауры еще полно, но и твари не кончаются. Навскидку мы уже тысяч пятнадцать намолотили. На поле еще тысяч пять. Средний прилив, ага. Откуда эти зерги сраные берутся?

Откатился «Дождь клинков». Бью над группой хмарников, направляющихся к Громовержцу. Заодно и всем, кто внизу досталось.

Остальные легкие мехи давно уже внизу. Отбивают самоходки, почти увязшие в накатывающей толпе. Исполины – двойка и тройка жмутся к единице, ведя непрерывный минометный обстрел алчной толпы псевдоплоти перед самоходками.

Вижу, как одну из «скорострелок» тягач тащит к «Тройке». Надеюсь, там ничего критичного.

«Замешательство», «Берсерк», «Дождь клинков». Самая эффективная моя связка, пока что.

Повторить.

Сходили, зерг, за хлебушком, после прилива. И никакое не хе-хе.

Пока все идет по одному из самых тяжелых вариантов предполагаемых нами сценариев. Только фомора не хватает, чтобы совсем жопа зерга началась.

Словно услышав меня, Хмарь заволновалась еще больше, вскипела бурунами. Через туман проступил гигантский силуэт.

Я прыгнул в кабину «Цыпленка», крикнув технику: «Опускай, бегом»! Абсолют, не абсолют, а Дар Силы мой все еще работал на достаточно небольшой дистанции. Если фомора не свалить сразу, он может и делов натворить. Например, развалить наш зиккурат к зерговой матери. О всех свойствах этих тварей не знал никто.

А еще мне хотелось опробовать «Жатву теней», но она работала только, если маг соприкасался с землей.

Спускаясь с небес на заваленную дымящейся псевдоплотью землю, я в полном озергении наблюдал, как Хмарь исторгает из себя четыре гигантские твари.

Четыре!!! Больше одного никто никогда не видел! Мы предполагали, что можем встретить сразу двоих. А здесь… Имеем, что имеем. Первый мой фомор только стенку бетонную поломать успел. В шесть метров толщиной, ага.

Крайний слева – огромный летающий шар с кучей торчащих во все стороны щупалец. На концах некоторых из них торчали глаза.

Второй имел более менее гуманоидный вид. Две, похожих на птичьи ноги, торс с четырьмя конечностями, покатые плечи и полное отсутствие головы.

Третий больше всего напоминал легендарную гидру, то ли о семи, то ли о девяти головах. Считать было некогда.

Самый правый выглядел проще всех – гигантская, сочащаяся слизью и туманом жаба. Огромным скачком она вылетела на поле, раздавив пару десятков гармов и одного яффе.

Шар с глазами сразу завязал дуэль с Громовежцем. Глазки твари исторгли множество тошнотворных сгустков, со свистом устремившихся к нашему бронированному аэростату. Громовержец разразился морем свинца.

Стреляло сразу штук десять скорострельных пушек. От шара во все стороны полетели куски псевдоплоти, его даже немного назад сдвинуло.

Все это я видел краем глаза. Меня сбросили напротив четырехрукого великана. Моя задача, если действовать по схеме, проста – дать правильную наводку пушке. На такой дистанции при практически прямой наводке ребята из нашей «десяточки» укладывали снаряд в трехметровый круг. Магия на фоморов действовала отвратительно, по крайней мере, даже магистры не справлялись. А вот физические атаки вполне работали. Что и доказывалось постепенным превращением господина ужасного шароглаза в летающую груду потустороннего фарша.

Не дожидаясь наводки от меня «десятка» бахнула по жабе. И… снаряд просто пробил тварь насквозь, швырнув на землю, и взорвался где-то позади в топе гармов.

Я же работал.

Во-первых, я, наконец, активировал «Жатву теней» прямо перед собой, расчищая себе прямой коридор до фомора. Шириной метров в пятьдесят. Тысячи призраков, воя, полезли из-под земли. Один призрак – один труп. На всех хватит. Аура, впервые за бой, ощутимо просела. За раз я угрохал не меньше тысячи монстров.

Машина уже скачками неслась вперед, на дистанцию действия моего дара Силы, по пути активируя руны «тотального безмолвия» и «невидимости». Не знаю, что со мной станет, если фомор шарахнет кулаком. Скорее всего, расплющит к зергу. Проверять не хочется.

На ходу крикнул в отдельный коммуникатор: «Это „Глаз“! Десятке приготовиться! Восемь секунд!»

Как только Суть гиганта стала видна мне, я «подсветил» ее расположение на силуэте твари. Объемная иллюзия в кабине «Десятки» замерцала в конкретном месте. Раз, два, три.

Надвигающуюся на меня тушу пробило насквозь. И она сразу начала распадаться на отдельные части. Страйк! с первого выстрела.

Если бы фомор был один, все бы на этом и закончилось.

Быстро осмотрелся. Слева моя помощь не требовалась. Сильно покореженный, но все еще держащийся в воздухе «Громовержец» добивал свою тварь. Та уже почти не отращивала новые щупальца, а просто лежала на земле, изрядно уменьшившись и конвульсивно вздрагивая.

А вот справа все было плохо. Жаба очухалась и сделав три гигантских прыжка сейчас заплевывала какой-то дрянью Исполина «Двойку». Один из первых плевков накрыл «Десятку» и связь с ребятами пропала. Кажется, мы остались без гаубицы. Вот же злопамятная тварь.

Гидра тоже была уже у линии машин. У нее не было лап, она передвигалась как бы, просто катясь на животе. Очень шустро, зерг, передвигалась.

С вершины зиккурата ударил толстый фиолетовый луч, снесший сразу четыре головы «гидры», и завязший где-то в глубине тела твари. Остальные четыре пасти метнулись к машинам.

Я сосредоточился и уронил на жабу «Клинок Бога». Несмотря на то что это грань активируется минимум магистром, а значит, чрезвычайно могущественна сама по себе, я почувствовал, как она распадается, коснувшись шкуры мерзкого создания.

Сосредоточился и усилил нажим. Клинок уплотнился, нехотя вошел в псевдоплоть и начал углубляться. Аура стала утекать, как вода в дырявое ведро.

Параллельно я повел «Цыпленка» назад – ближе к месту действия. Иначе меня просто снесет очередная волна тварей.

Возле «гидры» замелькали бирюзовые вспышки, к драке подключился кто-то из александритов.

Жаба попыталась снова прыгнуть, но клинок все же прошел ее насквозь и пришпилил к земле. Монстр вырывался, разнося собственную спину.

Но в Суть я не попал. Не уверен, что даже если тварь распадется пополам, то станет недееспособной. Что там грань? Откатилась. Хорошо же, тварь.

Рискуя концентрацией и новой утечкой ауры, вогнал второй «Клинок Бога» в уродливую рогатую башку. Все тот же эффект распада чары, которую приходится удерживать на голой силе воли и концентрации.

Тварь сопротивлялась еще несколько секунд, а потом распалась комьями слизи. А вот теперь попал.

К моменту окончания моего жабоубийства верный «цыпа» уже вынес меня в относительно безопасную зону, недалеко от «Единицы».

Гидру добивали совместными усилиями некроманта с зиккурата и ловко использующего порталы александрита. Кажется это Матвей нарушил категорический запрет соваться в прямое боестолкновение.

Ауры у меня оставалось на донышке, а на поле были еще тысячи монстров. А у меня как раз и «Жнец» откатился. Должно хватить!

Схватка с четырьмя фоморами стала кульминацией битвы. Не знаю, чтобы мы сделали, будь у Хмари дополнительные резервы. Может, все бы там и полегли. Но, к счастью, фоморы шли в задних рядах хмарного воинства. Хоть здесь не получилось отступления от стандартного сценария приливов.

Битва длилась еще какое-то время, постепенно переходя в зачистку.

Один раз я шандарахнул «Жнецом» сразу, очистив фронт перед уцелевшими самоходками и уложив еще пару тысяч монстров. Несколько магов тоже выкинули свои ульты. Остатки тварей добивали уже самоходки, легкие мехи и чистильщики в силовых доспехах.

Великая битва посреди нигде завершилась.

Виктория, зерг бы ее бы драл.

Я осматривал поле боя не без легкого содрогания. Это даже не бойня.

Вы когда-нибудь видели примерно полкилометра поверхности земли на полкилометра в ширину, заваленные костями, трупами и требухой в четыре слоя? Все это перепахано минами, снарядами и чарами.

Жуткое месиво.

Замигал переговорник. Я нажал клавишу приема.

– Олег Витальевич. – Хриплый голос Бальмонта, казалось, сочился усталостью. – Тащи свою жопу на борт Громовержца. Хватит внизу прохлаждаться. Надо решать, что дальше делать будем.

Глава 27
Ищущему воздастся

Зайдя в рубку, я застал там все командование экспедицией, в том числе всяких замов и замов замов. Бальмонт сидел во главе стола на капитанском месте. Китель на генерале был порван и покрыт следами от потеков слизи. Сам капитан «Громовержца», сидя сбоку, уткнулся в планшет. Отчеты о повреждениях изучает наверняка.

Я сел на приготовленное справа от генерала откидное сиденье. Растер лицо ладонями. Внутри все кипело. Зерг бы нас побрал с нашими расчетами. Что-то мы явно не учли. Какой-то очень важный фактор. Такого, как сегодня, просто не должно было случиться. Мы набирали экспедицию, как я думал, с избытком и приличным запасом прочности. А прошлись по грани. Ладно. Пора сосредоточиться на присутствующих.

– Так. Представитель императора здесь. Значит, можем приступать. – Сухо констатировал Бальмонт.

Что за зергня? Он же не случайно мой статус подчеркнул. Я вонь интриг за километр чую. Что-то происходит. Причем Бальмонт в курсе, а я нет.

– Прошу, господин Никишаев. Отчет.

Подполковник Никишаев то ли зампотыл толи зампотех, зерг их разберет, взглянул в свой планшет.

Откашлялся и сухим скрипучим голосом принялся перечислять:

– Четыре самоходных орудия, из которых три первого типа, а одно второго не подлежат восстановлению. Полностью боеспособны три машины. Остальные нуждаются в ремонте. Семнадцать легких мехов типа «Воитель» не подлежат восстановлению в наших условиях. Выведено из строя двадцать восемь комплектов силовых доспехов. Исполин за номером два выведен из строя и не подлежит восстановлению в полевых условиях. Нетранспортабелен. Исчерпание боезапаса, в зависимости от вида вооружения, от восьмидесяти до шестидесяти процентов. Могу конкретизировать…

– Не надо. Личный состав? – Бальмонт

– Данные уточняются. На нынешний момент погибших, среди экипажей самоходок и пилотов – девятнадцать человек. Чистильщики – двадцать два. Невосполнимые потери более пятидесяти процентов. Гражданский персонал – тридцать восемь. Практически все с Исполина «Двойки». Выгоревших магов двое. Один из них магистр – турмалин. Раненых, обожженных, отравленных восемьдесят два. Больше трети личного состава выведено из строя. Отдельные службы потеряли до пятидесяти процентов дееспособных единиц. Данные по «Громовержцу» мне еще не переданы.

– Достаточно. Капитан «Громовержца» сейчас сам все доложит.

– Ваше высокопревосходительство. Драгоценные господа. – Капитан, невысокий, лысоватый, плотный мужчина, топаз в ранге старшего мастера, говорил сорванным сиплым голосом. – Боеспособность судна, на котором вы находитесь, снизилась: по огневой мощи до двадцати процентов. Большая часть орудий и пулеметов уничтожена безвозвратно. Что-то, наверное, можно заменить. Грузоподъемность упала, но центральные рунные цепочки не повреждены. Хотя держатся на честном слове. Летит наш орел на одном двигателе из пяти. Нам, конечно, воздушных гонок не устраивать. Но если встанет и последний движок, нам останется только тросом к одному из Исполинов принайтоваться. Остальные двигатели сейчас осматривают мои техники на предмет восстановления. Часть броневой обшивки уничтожена. Некоторые ключевые элементы энергосистемы корабля стали легко уязвимы. Экипаж…

Капитан пожевал губами и сжал планшет так, что пальцы побелели. Очевидно, что максимальные потери его экипажа раньше сводились к «матрос по пьяни ногу подвернул».

– Четырнадцать погибших. Тридцать один недееспособный раненый. В строю шестьдесят три человека. Боеспособность сохраняется, если не учитывать техническое состояние корабля. Спасибо господам ученым, за оперативную помощь с ранеными. Без них безвозвратных потерь было бы больше. У меня все.

За столом воцарилось молчание, которое принято называть гробовым. Я только сейчас осознал масштаб трагедии. Дорого дался нам сегодняшний день. Лица толпящихся в рубке людей помрачнели еще больше.

– Вы все слышали доклады о состоянии дел. – Бальмонт обвел взглядом присутствующих. – Мы понесли большие людские и материально-технические потери. Больше расчетных. Поэтому прошу высказаться тем, кому есть что сказать о перспективах продолжения экспедиции.

Я чуть не икнул. Чего? Какие еще мнения? Какое высказаться? Ты озерегел что ли, генерал? Есть варианты?

Пока я приходил в себя от подачи Бальмонта, встал, кто бы сомневался, Докучаев.

Как я понял, он уже успел переговорить с частью присутствующих и теперь высказывал как бы их консолидированную позицию.

– Драгоценные господа. Сегодняшняя битва войдет в анналы истории Ожерелья, как пример мужества и стойкости его воинов и магов. Как победа науки, человеческого духа и маготехники над сонмом бездушных тварей. Мы выстояли перед напором, какого не выдерживают стационарные форты. – Он многозначительно замолчал, будто ожидая аплодисментов.

Часть присутствующих кивала в такт его речам. Кадровые военные смотрели перед собой стеклянными глазами. Генерал сидел неподвижно и смотрел на докладчика. Я заметил, что многие пытаются отследить его реакцию. Но Бальмонт был непроницаем.

– Победа одержана. Она далась нам высокой ценой. – Продолжал вещать Докучаев. – Пришла пора оплакать мертвых и повернуть назад. Наш долг сохранить жизни раненым. Избежать ненужных больше потерь. Мы должны признать, заявляю это как эксперт, что в нынешнем составе и при нашем состоянии техники основные цели экспедиции стали практически невыполнимыми.

Хлопать ему не стали. Но большинство присутствующих кивали на протяжении всей его речи. Стало понятно, что настроение: «поворачиваем оглобли», – является преобладающим за этим столом.

– Есть еще желающие высказаться? – Спросил генерал.

Я уже хотел зарядить ему в глаз с левой, но тут он сильно пнул меня под столом. Зерг моржовый.

– Да. – Сказал я. – Если кто-то здесь еще не в курсе, я представитель Его Императорского Величества в этой экспедиции. Я тот, кто вообще все это задумал, и один из тех, кто этот проект воплотил. Я вижу, что многие здесь согласны с заявлением господина Докучаева. Потери велики. Цели недостижимы. Расходимся.

Во мне, по мере выступления, закипал нешуточный гнев. Публичные речи не моя стезя. К тому же я зерговски вымотался. И был потрясен нашими потерями не меньше остальных. Но отступить? Они серьезно? Спокойней, Арлекин.

– Вы правда думали, что это предприятие будет легкой прогулкой? Вы считали, что вторжение в красную зону Хмари – это что-то вроде школьного пикника?

– Не нужно применять такие аналогии – приподнялся со своего места Докучаев.

И здесь меня прорвало. Я придавил аурой придурка, кажется, до потери сознания. По крайней мере, кровь из носа у него пошла.

– Молчать! – прорычал я. – Не тебе, трусу, указывать мне, что говорить. Не тебе фальшиво сострадать потерям. Вы все! Что глаза отводите? Потери считаем? Материально-технические и человеческие? А кто-нибудь задумался, ради чего Ожерелье рассталось с таким количеством невосстановимых ресурсов, при снаряжении этого похода? Ради чего погибли наши соратники? Чтобы что? Удрать, поджав хвост? Не добившись ничего? Мы пока выполнили только одну задачу. Расчистили плацдарм. Главная цель ждет нас в красной зоне. То, что так отчаянно защищали твари. Оно там. Может, на расстоянии пары километров. И вы полагаете, что мы должны уйти? Дать время тварям восстановиться? Да, потери выше расчетных. Но наше главное оружие – Исполин за номером один. И он в рабочем состоянии. Ни о каком «отступлении» не может быть и речи! Мы пойдем вперед! Иначе все сегодняшние потери были зря. Это вы понимаете?

Я выплеснул в этой короткой речи весь свой гнев. Всю боль за людей погибших сегодня. Все напряжение, не отпускавшее меня месяцы подготовки. Откати назад время, я не стал бы смягчать акценты или полировать формулировки. Иногда нужно говорить, что думаешь.

Я обвел рубку взглядом, ожидая возмущенных выкриков или требований: «унять этого молокососа». Но на удивление ничего такого не было. Нет, никто не вскочил с энтузиазмом, осыпая меня аплодисментами и лепестками роз и листьями лавра. Но я прямо видел, как просветлели некоторые лица. Я чувствовал. Многие приняли мой посыл. Нельзя уходить! Иначе все напрасно.

Формальным командиром экспедиции был Бальмонт. И он устроил этот спектакль с какой-то определенной целью. Только вот с какой?

– Все слышали представителя императора? – Спросил Бальмонт. Вот же сучка крашеная. – Мы продолжаем, а не готовимся к эвакуации. На сутки встаем лагерем. Как думаете, Олег Витальевич, есть у нас сутки?

– Думаю, даже больше есть.

– Пока на сутки, а там посмотрим. В приоритете – раненых подлатать и поставить в строй. Тяжелых стабилизировать. Оценка повреждений и план восстановлений той техники, которую можно восстановить. Отчеты мне на стол по этому вопросу через два часа. Новое расписание дежурств, с учетом наличного состава и необходимости полноценного отдыха через полчаса. Отчет по ресурсам – два часа. За работу, господа.

– А нам что делать? – Вопросил Докучаев. В сознании, гад. Заткнул салфеткой ноздри и злобно сопит.

– А вашей группе заняться исследованием трупов тварей. – Ответил я вместо генерала. – Я, например, больше половины уродцев не видел ни разу в жизни. На Алый рассвет нападают более-менее однотипные монстры. А это откуда взялись? Ну и трофеи. Тоже на вас. Там как минимум четыре сути фоморов на поле валяются. Ну или, скорее, три.

– Всем все ясно, драгоценные господа? – Вступил Бальмонт. – По местам. Работаем.

Рубка быстро опустела. Даже капитан сбежал к своим драгоценным двигателям. Мы с генералом остались вдвоем. Я не стал тянуть зерга за причиндалы.

– Это что было, Константин Дмитриевич? Что еще за шоу энтузиастов? Хотели, чтобы я все озвучил, а потом, если что, сказать: мол, представитель императора виноват?

– Э-э-э. Прости, конечно, Олег. Ты ведешь себя, обычно, как опытный царедворец. А сейчас несешь какую-то херь. Не думал, что придется тебе объяснять очевидные вещи.

– Просветите дурака, господин генерал-лейтенант.

– Во-первых, я начальник экспедиции. Виноват во всем все равно буду я. Думаешь, Шуйский сожрет такие кривые отмазки про «представителя»? Нет, сегодняшнее «шоу энтузиастов», как ты выразился, не для него. И не для Совета Князей. Ты видел, какими все пришли сюда? Как хер у столетнего дедушки. Полшестого. Настроения типа «шабаш, братцы, по домам» возникают всегда в таких ситуациях, как наша. Если вовремя не вскрыть нарыв и не прижечь, может даже в бунт перерасти. Речь Докучаева – скальпель. Твоя – прижигание.

– Так это вы Докучаева подбили выступить?

– Да. Он не собирался ничего такого говорить. Я его уболтал. Плюс он еще и неприятный человек, которого многие не любят. Когда такой озвучивает очевидную, вроде, мысль, к ней не хочется присоединяться. Надеюсь, последнее соображение останется между нами.

– Ну ты жук, Константин Дмитриевич. Может представитель императора теперь отправиться поспать пару часиков?

– Я бы и сам… Но нет. А ты иди. Я видел твои грани. Что это за жуть с призраками? Первый раз такое… В общем, представляю, как ты истощен. И не задерживаю. Только еще один вопрос, Олег.

– Да, конечно.

– Ты уверен, что там – Он мотнул головой в сторону красной зоны, – действительно что-то есть? Что мы и правда не напрасно потратили столько ресурсов и положили сегодня множество хороших парней не зря?

Я достал из кожаного футляра на поясе компас. Вгляделся в белый циферблат. Стрелка показывала строго на юг.

– Уверен. Мы на пороге серьезного прорыва. Все не зря, Константин Дмитриевич. Сегодняшний всплеск это доказывает. Они что-то охраняли. Хотели нас куда-то не пустить. Это что-то крайне важное для Хмари. А, значит, и для нас.

* * *

Хотел бы я иметь внутреннюю уверенность в своих словах. Но факты таковы, я не знал, что именно мы найдем. Важное? Да. Наверное. Все сомнения я запер в глубине души и выбросил ключ. Наружу я излучал сплошную уверенность и энтузиазм.

За сутки мы сумели дать людям отдохнуть. Более тщательно подсчитать потери и отремонтировать то, что было ремонтопригодно. Обеззаразить технику и часть земли. С запасами антихмари были проблемы, но пока нам хватало. Для самоходок топазы с оставшимся на ногах турмалином провели соответствующие ритуалы очистки.

Две самоходки были раздавлены «гидрой» просто в лепешку. С третьей, серьезно поврежденной, удалось снять какое-то оборудование. Еще одна – та самая гаубица – тоже не подлежала восстановлению, но благодаря Богдановским калякам-малякам экипаж выжил.

«Двойка» пострадала до полной невозможности восстановления. Ей просто расплавило все колеса с правой стороны и часть борта. Мы лишились госпиталя, рекреационной зоны и спален. Впрочем, наши запасливые хозяйственники извлекли со складов тройки палатки для этих целей.