Текст книги ""Фантастика 2025-172". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Глава 18

Орша

Спустя неделю вынужденной изоляции в Рэтскволле обнаружилось первое разбитое окно. Причём не на линии Интеграции. Залезли в пустующий дом на окраине – и не чужие, а свои. Камеры видеонаблюдения были предусмотрительно разбиты. Скажи кому, что поживился вор только парой килограммов пшёнки, на смех бы такого громилу подняли. Раньше.

Долго же раскачивались, усмехнулся полковник. Незадачливого воришку – заезжего курьера-подростка, которого приютила одна из жительниц – даже не пришлось искать. Уже через полчаса его притащила в сквер возмущённая рогатая дева, что разгуливала по посёлку, как у себя дома. Из её простецкой речи с чудовищным выговором выяснилось, что на ворованные вещи у чувырлы была особая чуйка.

– Я, ить, чай, тож разумение имею! – возмущалась чувырла, тряся гривой и почёсывая сверкающие розовыми стразами рожки. – Чужого-то, стал-быть, мне не нать! Отец Лесной не велит! А та крупица не евоная! Чой, не отличу я, чего ли, когда своё, стал-быть, несут, а когда краденое! А чувырлы завсегда честные дела вели! Рипутацыя!

Не успели подивиться такой способности у лесной девы, как подросток сам во всём признался. И ведь не с голодухи в дом залез, а забавы ради – хотел крупу на что-нибудь этакое оттуда выменять.

Вешку быстро утешили блестящей заколкой для гривы, курьера же в наказание определили мести улицы и сортировать мусор. Проблема мусора была пока некритичная. А вот другие проблемы скоро начнут расти комом. Так что обижать чувырлу никак нельзя.

Полковник многое повидал за свою жизнь. Во всяком поучаствовал. Третью войну ребёнком застал, в Четвёртой сам воевал, Пятую, считай, предотвратил. И давно для себя уяснил – не оружие пугает. Люди.

Это к оружию инструкция есть, а к людям универсального ключика никак не подобрать. Вроде и прописаны алгоритмы психологами: как страхом, как паникой толпы управлять. Как парой ненавязчивых фраз вызнать нужное. Как правильное слово в переговорах ввернуть, чтобы подтолкнуть оппонента в правильную сторону. В словах-то великая сила имеется, если умеешь их употребить. А не со всеми, как оказалось, работает.

В Рэтскволле Орша сразу намётанным взглядом выявил возможные очаги проблем. Неделя, как их отрезали от остального мира, но народ до сих пор держался на диво слаженно и спокойно. Это в то время, когда Орша был молодым, на третий день уже начались бы бесчинства. Эх, славное было время, безбашенное… Ничего ведь тогда не боялись.

А Четвёртая Био всех сломала. Новое поколение выросло совсем другим – покорным и безропотным, как только речь заходила о новой возможной угрозе. Вспомнить только: во времена его молодости объявили пандемию очередного вируса и всеобщий карантин, так народ уже через две недели чуть не на баррикады лез, лишённый радостей привычной жизни. Под этим давлением пандемию стыдливо переименовали в сезонную болячку и все ограничения сняли. Зря, конечно.

Зато после ужасов Четвёртой никто больше не смел оспаривать жёсткие, а порой и жестокие решения Альянса. Тогда же набрали силу биозы, отколовшись от Унии и став полноценной частью правительственного триумвирата. А когда власть не едина, и каждый тянет одеяло на себя, то свидетелей их прежних ошибок они терпеть не станут. Это по молодости Орша считал, что у каждой власти непременно должна быть оппозиция… А став героем Четвёртой – не тем, что славили прилюдно, а действительным, тайным – сейчас удивлялся, что умудрился дожить до своих лет, зная о прошлых тёмных делишках власть имущих…

Может, и впрямь не дурак, раз дожил?

А если не дурак, то и сейчас найдёт решение. Чувырла – это хорошо. Но мало. Да и ресурс интересных для неё вещей в Рэтскволле не бесконечный. Хотя вот Крис ушла чуть дальше, разбавив эти незамысловатую мену оказанием услуг. Их поди пойми, эту молодёжь – то ли маникюрша она, то ли модель, то ли блогерша… Прямо натуральный обмен, как у древних предков. Может, и до товарно-денежных скоро дойдёт. Ну, если у них деньги вообще есть. В их-то мире купюры уже лет тридцать никто в руках не держал, давно уж электронные. Печатают ли их сейчас вообще?

Все возможности, что могла принести с собой Интеграция, пока сводило на нет одно препятствие – заявление нерре.

В Рэтскволле всё было просто. Не зря Орша изучал его жителей по старой привычке разведчика. Замкнутое общество – это как сложная паутина. Достаточно завязать на себя сигнальные нити, и всё пространство окажется под контролем. Нитей таких виделось несколько, и почти все он сразу собрал в свою опергруппу.

Кэл, типаж «хороший парень». Отзывчив, силён, располагает к себе с первого взгляда. Немалый вес добавляет его профессия. Врач – пусть и ветеринарный – это всегда врач. Немного сдержанного признания его достоинств – и парень весь твой. Пусть и красавец, а комплексов у него хватает. С ним было проще всего – как по нотам…

Анничка. «Жертва». Милая, добрая, безропотная. Все уже знают о её трагедии. Когда эта нежная эльзерка трогательно хлопает своими голубыми глазами, кто станет жаловаться на собственную, лучшую, судьбу? Идеальное седативное средство для нервной толпы. Проработать её травмы было несложно. Но, возможно, она ещё удивит…

Эджен. Ох, непростой человек. Наёмник, Орша сразу это определил по отточенным движениям мужчины ещё до того, как прочёл его досье. Это он практически сразу наладил местную сеть. В Рэтскволле числился специалистом по сетевым коммуникациям, но разве полковника обманешь… Военный связист. С соответствующей подготовкой. Но и с ним общий язык нашёлся. Оружие, доверие, немножко власти от вышестоящего чина. А Орша по званию и опыту был сильно выше.

Крис. Может, кто-то удивится, но Орша прекрасно знал, кого нужно брать в оборот. Именно таких восторженных блондинок, что своей красотой и болтовнёй (главное, вложить ей нужные слова в голову!) снимут любое напряжение. Крис с кем угодно договорится. И, может, даже с тем нерре.

Все эти люди виделись Орше ключевыми фигурами. Теми, кто может влиять на остальное население Рэтскволла. Ну и он сам, разумеется. Словечко туда, словечко сюда… Нейролингвистическое программирование – серьёзная штука. Представляясь людям лингвистом, он даже не кривил душой. Пусть в молодёжи послушание перед правительством заложено чуть не на генетическом уровне, но рисковать нельзя.

Собственных запасов у жителей и тех продуктов, что под вооружённым присмотром Эджена отпускались в местном магазинчике, хватит на три-четыре недели, но дальше-то что? Как скоро народ вспомнит, как действовал раньше наш теперь такой гуманный на словах Альянс? Как скоро они пустят оружие в ход – не против иномирных магов, а против своих же?.. Вопросов было много.

В любом случае, это были свои, понятные люди. А вот та сторона…

Нет, с девицей-магом тоже всё было ясно. Её взял на себя Кэл. Молоденькая, неопытная, падкая на мужское внимание. Не самому же полковнику с ней флиртовать.

У тех подростков – Михель и Кирен – пока обида играет, им обоим нужно время, чтобы успокоиться. Насколько понял Орша, как маги они оба слабы, разве что та брошка у Кирен была, кажется, каким-то мощным артефактом.

А вот их главный колдун… Очень тёмная лошадка этот «дролечка».

Просьба, переданная через пленительную Лурцу, осталась без ответа. Однако на следующий день нерре сам пришёл к полковнику. Орша по привычке набивал отчёт за день, сидя в своём кабинете, как вдруг ощутил на себе проницательный взгляд из проёма своего бывшего тайника и странный холодок в затылке.

– Зайдёте? – поинтересовался полковник, не поднимая головы и не отрываясь от клавиатуры.

– Благодарю, – вежливо раздалось в ответ.

Верхний свет моргнул, а дисплей ноутбука пошёл мелкой рябью, когда молодой мужчина устроился в кресле напротив стола, изящно закинув ногу на ногу. С минуту они изучали друг друга. Орша с любопытством рассматривал безупречный костюм непривычного кроя, по привычке отмечая детали во внешности мага. Ухоженные ногти, начищенная обувь, изящно повязанный шёлковый платок на шее. Обманчиво расслабленная поза. Чуть склонённая набок голова. Свободно лежащие на подлокотниках руки. Лёгкая полуулыбка. Взгляд открытый. Маг смотрел на Оршу с не меньшим интересом.

– Александр Мортестиг, нейр, – наконец представился гость.

– Орша Вейстлен. Вейстлен – это просто фамилия. У нас давно нет титулов, – кивнул в ответ полковник.

– Вероятно, он был у вашего предка, – ничуть не смутился нерре. – А позже титул вейста слился с именем рода. Вы ведь тоже наверняка заметили: общие названия, язык, имена… Пусть и несколько искажённые. Но человека благородного сразу видно.

– Кажется, мы вкладываем в понятие «благородство» разный смысл. В нашем мире человека благородного определяет вовсе не родословная, а личные качества. Но вы правы, общность налицо.

– Уже наслышан о вашем забавном строе, – хмыкнул маг. – Аристократия отсутствует как класс, одинаковые права для всех, якобы выборные правители… Путь в никуда. Благородно уравняв весь народ, на самом деле вы лишились свободы. И послушно делаете то, что вам прикажет горстка тех, кого вы сами опрометчиво наделили властью.

– А вы, получается, сам себе господин? Или только в своём неррете? – уточнил Орша, вспомнив, как тут прежде назывались княжества.

На это маг не ответил, хмуро улыбнувшись уголком губ. И спросил в лоб:

– Скажите, на вас какая-то ментальная защита, господин Вейстлен? Я не могу вас прочитать.

– Может, не так и сильна ваша магия? – улыбнулся в ответ полковник.

Да, защита. Приём «чистый лист». Надо же, и против настоящей магии работает… В Абендире, конечно, магов не было. Да и телепатией новообретённые способности у тех несчастных, что подверглись воздействию психогенов, тоже сложно было назвать. Скорее, обострённая донельзя эмпатия… Истинные намерения засланных переговорщиков Альянса они считывали на расстоянии в сотню метров, даже не глядя в глаза. Оршу бог миловал, отвёл от Абендира. Хотя и его готовили: сам ведь вызвался. Не успел доехать. Методы ментальной защиты наспех разработали на основе восточных медитативных практик, но и их применить не успели – Альянс довольно быстро решил, что проще уничтожить тех чудовищ, что сам же создал…

Нейра эта поддёвка не смутила.

– В любом случае она сильнее вашей. Просто потому, что у вас магии нет вовсе. Мне это доподлинно известно. Вы обычные люди, просто используете силы природы каким-то неизвестным способом в своей хитрой машинерии. Полагаю, именно из-за отсутствия магии в вашем мире вы и сумели достичь таких высот в науках.

– Быстро же вы нас раскусили, – рассмеялся Орша, тут же закашлявшись. – А я уже почти смирился с тем, что меня считают архидемоном. Но позволю себе не согласиться с вашей оценкой сил. Наша техника способна уничтожить всю планету. Что уж говорить о паре городков…

– Например, таких, как ваш Абендир?

– Похоже, вы многое успели узнать о нашем мире, – пристально взглянул на него полковник. – Значит, и об этом слышали.

– Видел.

– И теперь должны понимать, на что мы способны.

– Запугиваете?

– Предостерегаю. Не хотите, кстати, выпить?

– С прожжённым воином из чужого мира? – приподнял бровь маг. – Вероятно, ещё бывшим лазутчиком и парламентёром… Разумеется, хочу. С большим удовольствием.

Орша Вейстлен коньяк очень уважал и именно по этой причине отказал Кэлу на его первое предложение. Что нынешняя молодёжь могла понимать в благородных напитках… Наверняка принёс бы какую-то попсовую бурду. А вот нерре правильный коньяк должен оценить по достоинству.

Орша закрыл ноут и отодвинул его на край стола. Достал из стеллажа бутылку и бокалы, разлил. Очень сдержанная, но, несомненно, экстатическая реакция мага на эту амброзию ему понравилась. С минуту оба наслаждались напитком.

– «Видели»… Значит, и ваш Эбендорф этим столкновением зацепило? – выказал понимание масштабов происходящего и географии того мира полковник.

– По самой окраине, – не стал отрицать нерре. – У вас там выжженная пустыня, из которой несёт невидимой смертью.

– Это радиация. Последствие очень страшного оружия.

– Вроде замедленного проклятия на века?

– Вроде того.

Орша залпом допил коньяк. Не думал, что сегодня снова придётся вспоминать об Абендире… Маг бросил на него быстрый оценивающий взгляд.

– А ведь вас это до сих пор беспокоит. Близкий вам человек остался там пеплом. Женщина.

– Так вот как эта ваша ментальная магия работает? – усмехнулся полковник и налил снова. – Вы не читаете мысли или воспоминания. Скорее сканируете эмоциональный фон.

– Мина. Минерва. Познакомились в пятнадцатом, ещё детьми. Сиреневое платье, жёлтый поясок. Уехала туда с научными изысканиями. Не успела выбраться. Карантин. Вы просите о переводе…

– Достаточно, – резко оборвал его Орша. – Я понял. Всё же читаете.

– Вы очень неплохо держались до этого. Но не благодаря тем духовным практикам, о которых вы подумали вначале. Этот ваш аппарат мешал. С элле… три…

– Электричество. Значит, вашу магию оно блокирует?

– Преждевременный вывод, – усмехнулся нерре. – Ментальную – да. Включите ваш механизм обратно, господин Вейстлен. Вы проявили гостеприимство, и я не хочу отвечать вам неуважением. Извините, что пришлось немного показать зубы. Полагаю, вы уже тоже можете убрать оружие из-под стола.

Полковник отщёлкнул предохранитель, вынул из специального гнезда под столешницей «Мисту-5» и убрал в ящик.

– Извините, старая привычка. Учитывая, что даже «незабудки» не смогли вас убить, это, наверное, было глупо.

– Бдительность – это никогда не глупо, – пожал плечами маг.

– Я бы хотел продолжить разговор о магии и электричестве, нерре Мортестиг. Значит, оно блокирует ментальную, а остальные? Извините, не силён в классификации этого вашего волшебства…

Нерре вежливо улыбнулся, сделал глоток из бокала, посмаковал. Затем зажёг на ладони огненный шарик размером с грецкий орех.

– Это, господин Вейстлен, фламма – магический огонь.

Нерре привстал с кресла и медленно протянул руку к ноутбуку Орши. Шарик по мере приближения начал менять цвет с жёлтого на белый, затем голубоватый, увеличиваясь в размерах. Когда он достиг размера апельсина, то начал искрить и дрожать. Вновь замигал свет и взвыл вентилятор ноута, будто нагруженный непосильной для процессора задачей.

– Сейчас происходит усиление магии? Или, наоборот… хаос? – не понял Орша.

Нерре Мортестиг погасил магию, просто стряхнув её с ладони, и вновь откинулся на кресло.

– Оружие вашего мира очень впечатляет, господин Вейстлен. Его дальность, точность, смертоносность. Разнообразие. При этом ни капли магии. Ваши боевые магбили практически неуязвимы и стреляют непрерывно, просто изрешечивая наши магические щиты насквозь. Боевые залпы наших магов не долетают до цели: их сбивают ещё на подлёте ваши энергетические лучи – поразительно точные… А те, что долетают – сгорают в ваших собственных щитах. Ваши огромные железные птицы за две минуты уничтожили всю южную часть Эттсена. Сбрасывая с воздуха свои взрывные яйца…

– Это фабы… Фугасные бомбы. А под «щитами» вы, наверное, имеете в виду силовые поля. Как интересно, что ваша магия уязвима перед обычным лазером… Получается, вы знаете о РСЗО, танках, бэтээрах… Видели их собственными глазами?.. Ведь сюда, в Рэтскволл, пригнали лишь один «броник». Получается, вас ранили в Отцене? Там всё-таки началась война?

– Мы не могли не ответить, как вы понимаете, – маг не отвечал на прямые вопросы Орши, но полковник и не рассчитывал, что его простенькие психологические манипуляции сработают с таким непростым собеседником. – Мы, в свою очередь, применили развоплощение. Это разновидность боевой магии. Раз уж прицельные удары не возымели эффекта. Оно должно было уничтожить только линию обороны на вашей стороне, но стёрло в пыль территорию, в десятки раз превышавшую запланированную, войдя в резонанс с вашими железными вышками. Мы такого тоже не ожидали. Сожалею, но доброй части вашего Отцена тоже больше не существует. Так что не торопитесь с выводами, господин Вейстлен. Что-то это электричество, разлитое повсеместно в вашем мире, блокирует. Что-то, наоборот, усиливает.

– Один вывод я уже готов сделать: эта бойня бессмысленна.

– Да. Кстати, если это вас утешит, то большая часть жителей из вашего Отцена была вывезена заранее.

– Спасибо за информацию. Меня удивляет, что вы так охотно делитесь ею.

– Утоляю ваш голод. Ценность информации прекрасно понимают и в нашем мире, не думайте. А в вашем – она уже давно дороже денег. А ведь вы отрезаны сейчас от прочего вашего мира. Мне это известно. Мы брали пленных в Эттсене. По стечению обстоятельств там оказался командир отряда, который на той неделе пытался напасть на Рате-Скуоль. Майор, кажется. У нас даже воинские звания не отличаются.

– Майор Карлеби?.. Это он рассказал?

– Не вините его за болтливость. Вы сами не смогли сопротивляться мне пять минут назад.

– Майор жив?

Нерре Мортестиг не ответил, но сам подлил коньяка обоим. Орше – первому.

– Что ж, – тихо сказал полковник. – И за честность спасибо. Вы, я полагаю, не просто так мне авансы раздаёте? Что-то хотите взамен?

– Это пока всего лишь жест доброй воли. Это не та информация, за которую я попрошу плату. И да, ранили меня в Эттсене, как вы теперь понимаете.

– Он тоже относится к вашему княжеству? Неррету? В нашем мире Отцен – это огромный город, столица. Полагаю, это вам тоже известно. В вашем, кажется, столицей остался Эбендорф – собрат нашего трагично известного Абендира.

– Так и есть. Но нет, Эттсен не относится к моему нейрату.

– Тем не менее вы сражались за него. Почему?

– Вот мы и подошли к главному, господин Вейстлен, – внимательно посмотрел на Оршу нерре. – Великолепный напиток, кстати.

– Я подарю вам пару бутылок.

– Тогда, надеюсь, не откажетесь принять в ответ пару ящиков красного с моих виноградников? Думаю, вы оцените.

– Буду премного благодарен. Но, может, уже перестанем ходить вокруг да около, нерре Мортестиг? Кажется, мы в достаточной мере присмотрелись друг к другу.

– Тогда последний вопрос, мой уважаемый гостеприимный собеседник, – нерре немного помедлил, покатал коньяк по стенкам пузатого бокала. – Скажите… Когда с вашего городка снимут это проклятие купола… Когда к вам снова придут войска… С бомбами, с теми железными собаками и небесными птицами, с тем развоплощением на ваш лад… Ответьте: что вы сделаете, когда получите приказ от своего правительства, господин Вейстлен?

Орша – старый полковник Орша Вейстлен, переживший падение Унии, расцвет биозов и тиранию Альянса, воочию наблюдавший грызню в верхах, когда чуть ли не ежедневно менялись те, кто отдавал ему приказы… а до сих пор живой! – ответил не сразу.

– То же, что и вы, нейр Мортестиг, – предельно серьёзно он. – Подчинюсь. Кажется, я вас понял. Удивлён, что и над вами кто-то есть. В нашей истории нерреты были независимыми княжествами.

Нерре снова улыбнулся самым краешком губ.

– Я закрою глаза на Слияние здесь, в Рате-Скуоле. На контакты между нашими мирами. Отдельно надеюсь, что мы сможем удовлетворить наш взаимный научный интерес. Но мы с вами не друзья, господин Вейстлен. Не союзники. И никогда ими не будем. И как только обстоятельства начнут диктовать обратное…

– Достойный враг – подарок судьбы, – кивнул Орша. – Буду рад новой встрече, нейр Мортестиг. При каких бы обстоятельствах она ни случилась.

Римми

В гостиную был подан чай, а Лурца даже расщедрилась на булочки с ванильным кремом, пребывая в последнее время в непривычно хорошем настроении. Римми один раз даже слышала, как суровая кухарка напевает себе под нос.

Тётушка Амандина сияла, как новенький велленс. Римми, вытерпев её поцелуи и удушливую волну тяжёлых цветочных духов, сидела как на иголках. Потому что заорать «Тётя, какого чёрта?!..» в присутствии госпожи Кнокпис и нейра Мортестига даже по меркам прямолинейной Римми было бы чересчур.

Александр, казалось, искренне наслаждался ситуацией. Он любезно принимал восторженные комплименты нежданной гостьи в адрес замка и самого себя, прекрасно замечая, как всё сильнее сжимаются кулаки Римми. И охотно разыгрывал из себя гостеприимного хозяина.

– …И вы представляете: пишет мне моя давняя подруга, что к ним в Рате-Скуоль приехал новый маг, да не кто-нибудь, а, оказывается, моя собственная племянница! Ах, Аримантис, ну до чего же ты гадкая девочка! Даже любимой тётушке не сообщила, куда ты так стремительно уехала! Но как же всё удачно вышло! Такая новость! Вы уж, Александр… Ах, я ведь могу вас теперь называть по имени?

– Вы доставите мне этим огромное удовольствие, госпожа Курстлебен, – забавлялся нейр.

– О-оо, тогда прошу вас – просто Амандина! Так вот, о чём я… Ах, Аримантис, бери с Александра пример: вот как нужно разговаривать со старшими! Вы уж, Александр, как истинно благородный нейр, я уверена, сумеете обучить эту дикарку этикету! Сколько я с нею билась! Но, конечно же, она само очарование… И даже некоторые огрехи воспитания лишь добавляют ей шарма…

– Совершенно с вами согласен, дорогая Амандина, – абсолютно серьёзно кивал нейр Мортестиг. – Аримантис вей Дьечи – редкой красоты алмаз. Неогранённый, да. Но при умелом обращении…

– О-оо, как же мы с вами друг друга понимаем! – взвыла в экстазе тётушка. – Аримантис, сердце моё, ты должна быть бесконечно благодарна богам за такого терпеливого и чуткого мужчину! Дорогая, но не сообщить даже отцу о помолвке – это уж слишком… Александр, вы не подумайте, я дама очень современная и вполне могу принять тот факт, что невеста уже живёт в вашем замке… Молодость, смелые нравы, горячие сердца… Но я всё же надеюсь, что вы не станете затягивать, пока слухи не доползли до столицы… И, конечно же, я с радостью возьму на себя все хлопоты! Надеюсь, церемония пройдёт в Эбендорфе, со всем размахом? Я уже договорилась: в августе можно будет арендовать восточное крыло императорского дворца. Или вы предпочтёте устроить свадьбу в вашем столичном особняке?

Взбешённого неогранённого алмаза по имени Римми тут словно и не было. Помолвка?! Невеста?.. Нейр, внимая каждому слову восторженной тётушки, усиленно и понимающе ей кивал, но Римми видела, насколько всё это его забавляет. И наконец он решил добавить остроты к своему безграничному веселью:

– Да, насчёт свадьбы… Моя дорогая Амандина, боюсь, вы несколько торопитесь… – нейр выдержал паузу. – Видите ли, я не собираюсь жениться на вашей племяннице.

За это выражение лица тётушки, чьи лучшие намерения только что были растоптаны в прах, Римми готова была сама расцеловать нейра. И победно воззрилась на ошарашенную родственницу.

– Вы… что? Вы… Да объяснитесь же… – выдавила из себя Амандина Курстлебен.

– Насколько мне известно, Аримантис не мыслит своё будущее без магической лицензии, – скорбно вздохнул Александр. – А потому в ближайшие три года выходить замуж не планирует.

– Ах, это! – с облегчением выдохнула тётушка. – Неужели вы тоже потакаете этой её прихоти? Ах, как я устала с этим бороться… Ну действительно, к чему такой юной красавице – и тоже довольно родовитой, должна вам сказать! – это глупое образование? Я вот не стала учиться, да и все мои одарённые подруги тоже. Нет, нет, женщины рождены для любви и брака! Но раз вы согласились с этим капризом… Что ж, даже если свадьба состоится только через три года…

– Боюсь, вы снова меня не поняли, дорогая Амандина, – ещё печальнее вздохнул маг, но глаза его при этом горели весёлым синим огнём. – Я не собираюсь жениться на вашей племяннице вообще. Ни сейчас, ни через три года. Ну, может, лет через пятнадцать, и то пока под большим вопросом…

Госпожа Кнокпис в своём цветастом пышном платье попыталась слиться с обивкой кресла. Кажется, характер подруги юности ей был известен не хуже, чем самой Римми. О, а Римми прекрасно знала этот заледеневший взгляд тёти! Довести Амандину Курстлебен до бешенства ей удавалось всего пару раз. Зато после такого все её матримониальные устремления затихали на две-три недели.

– Я вынуждена уточнить, нейр Мортестиг, – холодно процедила тётя. – Если Аримантис не ваша невеста… Тогда в качестве кого она проживает в вашем замке?!

Александра вопрос ничуть не смутил, и он уже подался вперёд, чтобы доверительно поведать Амандине какую-нибудь версию, но Римми такой момент никак не могла упустить.

– Мы любовники, тётя Амандина, – резко перебила девушка намерения нейра и с мстительным вызовом уставилась родственнице прямо в глаза.

Госпожа Кнокпис, пискнув, предпочла изобразить обморок. Александр, весело хмыкнув, посмотрел на Римми с удивлением, но согласно кивнул. Щёки и шея Амандины Курстлебен медленно наливались багровым румянцем. Каких сил ей стоило взять себя в руки, Римми не могла представить. Это при ней тётя никогда не сдерживалась, но сейчас-то она была в обществе…

– Боги… Ты… Вы… Разве так я воспитывала тебя, Аримантис? – безжизненным голосом спросила она. О, вот и излюбленный приём: «разбитое сердце»…

Но Римми присутствие посторонних уже не смущало. И раз уже появилась возможность навсегда закрыть этот вопрос … Да и горячая кровь – та, что ни в отца, ни в покойную маменьку – вновь закипела.

– Ты?! – подскочила Римми. – Ты воспитывала меня, тётя?!.. Да тебе никогда не было дела ни до меня, ни до собственного брата! Ты же собственную жизнь устраивала! Для тебя положение всегда было важнее родной крови! А обо мне ты вспомнила, лишь когда я в девичью пору вошла! Потому что, не дай боги, взбалмошная племянница бросит тень на твой новообретённый статус нейрины! А вот если правильно выдать меня замуж, то, мало ли, какие ещё полезные связи можно будет завести…

– Аримантис!!.. – воскликнула тётя, прижимая руки к груди.

– Двадцать два года как Аримантис! – огрызнулась Римми. – И ещё пять раз по столько проживу – своим умом и без твоих советов!

Тётушка только беззвучно разевала рот. Не найдя поддержки от самоустранившейся госпожи Кнокпис, она вновь переключилась на ухмыляющегося Александра.

– Вы!.. – короткий палец с массивным золотым перстнем гневно уставился на мужчину. – Я этого так не оставлю! О вашем нечестивом и порочащем титул нейра поступке очень быстро узнают… Так опозорить это невинное и доверчивое дитя! О, поверьте, у меня есть связи! Вы ещё за это ответите! Мой супруг состоит в Высшем совете нейров! Я вас засужу! Вас лишат титула! Да и проверить ещё нужно, что вы за нейр такой, если я о вас прежде никогда не слышала! Нет, ноги моей больше не будет в этом гнезде разврата!.. Аримантис, немедленно собирайся! Следующие три года ты проведёшь в храме Ружаны в качестве послушницы, а после вернёшься домой, очищенной от грехов юности!

– Что, и девственность после храма восстановится? – невинно вставила Римми.

– Быстро собирай свои вещи! – проорала тётушка, брызжа слюной. – Мы уезжаем немедленно!

А Римми откинулась на спинку кресла и ответила просто:

– Нет.

– Дорогая Амандина, – с лёгкой улыбкой вмешался нейр Мортестиг. – Аримантис, кажется, уже всё сказала. Да и у меня, боюсь, запас гостеприимства вышел. Я вынужден попросить вас уйти.

Нет, зря тётя не стала учиться магии. Пара занятий, и этим взглядом она смогла бы прожечь в Александре два отверстия. Госпожа Кнокпис, очень своевременно «очнувшись» от обморока, пулей вылетела вслед за нейрин Курстлебен.

– Вы снова меня удивили, Аримантис вей Дьечи, – серьёзно сказал Александр, когда они остались в гостиной одни. – Очень неожиданное заявление. И немного идёт вразрез с предыдущим.

– Знаете что, нейр Мортестиг! – выпалила Римми, всё ещё кипя внутри. – Да если это наконец отвадит от меня тётушку, то я вам хоть прилюдно отдаться готова!

– За чем же дело стало? – наконец улыбнулся он. – Хотите, после ещё напишем ей письмо с интимными подробностями? Извините, просто я не уверен в силе вашей фантазии, так что описание свершившегося факта на бумаге будет смотреться гораздо убедительнее, чем выдумка…

– А вам только повод дай снова за слова зацепиться, да?.. Я же образно!

– Ай-яй. Значит, опорочили моё доброе имя, и в кусты? Госпожа Кнокпис уже наверняка пересказывает в дамском клубе эти ваши откровения, щедро сдабривая их новыми деталями.

– Будто вас когда-то волновала ваша репутация!

– Нет. Я просто рад, что и вас эти глупости перестали тревожить. Ну, и раз вы наконец перестали на меня злиться…

– Я не злилась!

– Да, просто не разговаривали со мной четыре дня и смотрели обиженной букой. Может, в знак примирения проведёте со мной вечер? Помнится, вы до сих пор должны мне ужин.

Злиться на нейра Римми и сама устала. Но всё равно буркнула:

– А вы, помнится, обещали, что пригласите в ресторан и не станете накрывать стол в своей постели.

– А ещё я вам говорил, что помимо постели есть много других интересных мест для любви. Вы слишком зациклены на постелях, Аримантис вей Дьечи. Вам определённо стоит расширить свой кругозор, раз уж назвались моей любовницей.

Александр подмигнул, а Римми едва успела спрятать улыбку за громким возмущённым фырканьем.