Текст книги ""Фантастика 2025-172". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Глава 13

Кэл

Всей опергруппе, уже столкнувшейся с «разломами», полковник поручил следить за обитателями того мира. И в первую очередь, конечно, за их особыми людьми. Магами.

И не сказать, чтобы всё шло гладко.

По обе стороны от «разрывов» в воздухе сгустилась напряжённость. И периодически прорывалась: кому камень в чересчур любопытный глаз прилетит, кто за нож схватится, но одумается в последний момент. Слава богу, пока обходилось без новых жертв.

А благодаря тонкой дипломатии полковника и в самом Рэтскволле не случилось непоправимого. Одного так не вовремя заехавшего курьера-подростка поселили у сердобольной старушки. Всех рвавшихся уехать быстро успокоили, наглядно продемонстрировав действие купола. Особо нервных жителей хозяйка кафе бесплатно поила хитрым чаем с капелькой коньяка. Да и народ здесь приличный, неконфликтный по большей части. Может, и обойдётся… Народ, памятуя о Четвёртой войне, готов многое вытерпеть. Вопрос только: сколько времени терпеть придётся. И как скоро у интеллигентных жителей тихого посёлка лопнет терпение и наружу полезут первобытные инстинкты…

За мужчиной – самим воплощением смерти, без труда уложившим десяток матёрых боевиков Альянса всего лишь взмахами рук, – следили особенно пристально, но после той бойни никто его больше не видел. Отсутствие «дролечки» очень расстраивало очарованную им Крис, зато очень радовало Кэла, потому что к нему, прошлому объекту воздыханий, интерес у девицы-оторвы значительно угас. Кэл вздохнул с облегчением, так как уже приготовился к длительной обороне – такой тип девиц ему прекрасно был знаком.

А ещё он бесконечно пересматривал видеозапись той бойни в сквере. «Дролечка» был смертельно опасен. И… прекрасен в бою. Холодная расчётливость и движения убийцы. И абсолютно непонятная, необъяснимая сила, когда мужчина лишь щёлкает пальцами – и взмывают в воздух динамиксы. Одно резкое движение кисти – и вот его противник на расстоянии доброй сотни метров уже захлёбывается кровью из вспоротого горла… Кэл бы точно не хотел встретиться с ним один на один.

Зато темноволосая невысокая девушка мелькала каждый день и в самых разных местах. Когда Кэл после того долгого дня, когда Рэтскволл оказался отрезанным от всего мира, вернулся к себе, то даже не удивился, увидев «разрыв» прямо посреди своей гостиной. Оставалось лишь дождаться появления новых «соседей». И та девица тоже не заставила долго себя ждать.

Девица ставила светящиеся красные контуры в каждом новом «разрыве», не вступая в разговоры. Двое со стороны Рэтскволла уже попытались пройти через эту алую вязь… Хорошо, что у людей и у животных ожоги лечатся одинаково. А за отсутствием врачей в посёлке, куда им было ещё идти, как не к Кэлу, хоть сколько-то имеющему отношение к медицине? Как бы ему не пришлось со временем доставать учебники по человеческой анатомии и физиологии, свербила в голове неприятная, но грозившая стать реальностью, мысль.

Кэл тоже сунулся в «разрыв», как только увидел в своей гостиной ещё одну комнату. А вот с ним ничего не произошло. Прошёл беспрепятственно, даже ожогов не получил. Но Кэл пока не стал рассказывать об этом полковнику. Хотел сначала сам понять, почему так. Старик ведь тоже очень неохотно делился информацией о своих новых «соседях» – парочке подростков. Упомянул вскользь, что были такие, и всё.

Надо было вывести девицу на разговор. Его собственные «соседи» показались только один раз, и визг высокой рыжей женщины ещё долго стоял у Кэла в ушах. От грохнувшегося в обморок толстяка на каблуках вообще не было толку. У остальных «соседи» вели себя примерно так же и на контакт не шли.

Вот Кэл и поджидал девицу, надеясь хоть у неё что-то выведать о той стороне и их намерениях.

За четыре короткие встречи Кэл пробовал разные подходы: и по-хорошему, и прося, и развязно флиртуя. Последнее, кстати, девицу немного растормошило – она опалила Кэла таким гневным взглядом, что впору теперь огнетушитель под боком держать. Но упорно молчала, игнорируя вопросы. Только строго обозначала границу и предупреждала, что последует за её пересечением.

А ещё девица откровенно трусила. Уж этого Кэл и у шипящих котов насмотрелся, и у грозных, скалящихся собак. За бравадой и агрессией страх очень легко распознать…

Девица, кстати, если забыть о её угрозах и хрустальных ножах, доставаемых прямо из воздуха, была прехорошенькая. Тоненькая, ладная, невысокая, с гордой осанкой. И настороженно прищуренные глаза у неё очень красивого карего цвета. И эти необычные длинные платья ей очень шли. А вот щёки выдавали с головой. Кэл снял с разных ракурсов скрытыми камерами, как она обновляет эту красную штуку, и разослал видео в местную сеть. Вот вроде бы только пальцами перебирает, а из них уже светящаяся нить вьётся, укладывается замысловатой вязью. А она ещё так сосредоточенно сопит при этом и беззвучно шевелит губами… Забавная.

– Келлинн, можно вас? – взволнованно крикнула соседка из окна своей кухни.

Мама неугомонного Томми. То, что все они видели три дня назад рогатую девицу на мощных копытах вместо ступней, до сих пор никто не хотел обсуждать. Просто уже в голове не укладывалось. Господи, как же соседку зовут-то… Бедняжка, та вообще медсестра, её в первую очередь в оборот и возьмут, случись что.

– Да, Каролина? – вспомнил он всё же имя.

– Они готовы вести переговоры! Та мелкая ведьма сама так сказала! Но только с полковником! Сходите к нему, передайте, я не хочу оставлять Томми одного! И, Келлинн… Простите, ради бога! Наверно, вас, ветеринара, спрашивать о таком неэтично… Но скажите, кролики… Они съедобные? Я их только в краснокнижном зоопарке в детстве видела…

На следующий день в скверике собрался почти весь посёлок. Орша Вейстлен грамотно распределил толпу: основную массу оставил за зеркалом «разрыва», вне видимости для той стороны. Спрятал опергруппу в пышные кусты и выделил Эджену, хозяину ближайшего к скверу дома, целую винтовку с оптикой. Кэл сильно удивился такому доверию, но потом пораскинул мозгами и понял, что полковник ничего просто так не делает. И слишком много знает о жителях их тихого посёлка. Значит, и Эджен этот не так прост, как кажется. То-то движения у него такие выверенные, а глаза цепкие.

«Колючку» временно отключили, чтобы полковник смог подойти к самому «разрыву». Кэл и Анничка, как они условились заранее, пошли с ним, но держались на два шага позади.

– Лицо у вас, Кэл, располагающее, – усмехнулся накануне Вейстлен. – И фигура. Этакий добродушный мишка. Я уж в психологию дипломатии вдаваться не буду, но ваше присутствие лишним не будет.

– А можно, я тоже пойду? – несмело предложила Анничка. – Ну, если по той же психологии, то женское начало и всё такое прочее…

Орша пристально посмотрел на Анничку, но согласно кивнул.

– Вас, ангел мой, даже не смел об этом просить, – очень серьёзно ответил полковник. – Но рад, что вы сами предложили.

Кэл знал, что молодая женщина всё так же жила у полковника, и они подолгу разговаривали вечерами.

– Но говорить я буду один, птенчики, – жёстко оборвал он дальнейшие инициативы. С этим никто и не спорил.

Так что к полудню все были на своих позициях. Кэл напряжённо всматривался в «разрыв». Яркое мерцание красного контура по всему периметру этой обширной дыры немного смазывало картинку, но молодой мужчина разглядел на той стороне выставленный караул и горожан, недобро выглядывающих из окон домов.

А по эту сторону границы на асфальте и траве до сих пор багровела запёкшаяся кровь. Кэл нащупал пониже спины кобуру с «Иглой». Это полковнику сказали приходить без оружия, а про сопровождающих разговора не было. Как бы ни был силён их мэр, он же, видимо, тот стремительный маг-убийца, а выстрелить Кэл успеет. Промахнётся, скорее всего, что там эта двухмесячная обязательная «военка» после третьего курса…

Анничка внезапно сжала его руку. Он успокаивающе погладил её в ответ, не вкладывая в жест никакой иной подоплёки, кроме товарищеской поддержки.

Наконец на той стороне от караула неуверенно отделился человек и зацокал к границе. Кэл с удивлением узнал в нём того жирного борова на каблуках, своего нового «соседа».

Низкий толстый мужчина заметно нервничал, постоянно поглядывал куда-то в сторону, но шёл вперёд, будто на привязи.

Полковник подошёл ближе и развёл руки, показывая, что безоружен. Анничка вцепилась короткими ногтями в ладонь Кэла, но он и сам вдруг понял, что не дышит последние секунд пять.

Старый прожжённый вояка моментально считал своего визави и представился первым:

– Орша Вейстлен. Полковник Альянса, – медленно и членораздельно произнёс он. – В отставке.

Вроде как обозначил свой высокий армейский чин, но тут же сгладил его, сказав, что уже не на службе. Мол, если что, сможем договориться, минуя военный протокол.

Боров снова затравленно покосился куда-то налево, оттянул впившийся в красную шею тугой ворот, поправил толстую золотую цель с массивным ключом и ответил:

– О-о… Осва́льд К-нокпис, господин вейст. Н-на… правах м-мэра Рате-Скуоля… уп-полномочен…

И этот блеющий коротышка и есть их главный переговорщик? Мэр города? Он даже не поднял глаза на полковника, постоянно утирая пот кружевным платком. Их с Анничкой, кажется, вообще не заметил.

Вейстлен взял на себя инициативу и коротко, но громко и уверенно озвучил позицию жителей посёлка. А подобный опыт переговоров у полковника явно имеется, отметил про себя Кэл. Изящно, но однозначно отделил действия правительства от реальных чаяний населения Рэтскволла. Дал понять, что жители Рэтскволла не хотят войны, но, если что, постоять за себя смогут. Сообщил, что наш посёлок очень отдалён от прочей цивилизации, а потому весьма заинтересован в добрососедстве. Умолчав, разумеется, что ни черта не отдалён, а попросту отрезан сейчас от всего остального мира. Что он сожалеет о недавней стычке и надеется, что люди разумные всегда смогут договориться… Что мы готовы взаимодействовать в экономическом плане, культурном и прочая… На взаимовыгодной основе.

Кэлу показалось, что мэр не понял ни слова. Лишь когда полковник замолчал, ожидая ответной речи, Кнокпис встрепенулся, вытащил помятую бумажку и начал тщательно зачитывать, запинаясь на каждом слове:

– Г-граница н-неприкосновенна. К-каждый, кто осмелится пере… пересечь К-красную Линию…

Он мямлил ещё минуты две, окончательно утратив самообладание, потея, бледнея и краснея, постоянно косясь куда-то вбок, пока его заикания не прервал звонкий и яростный женский голосок:

– Да боги, достаточно, господин Кнокпис!

Из-за края «разрыва», где она, видимо, и пряталась, уверенно вышла уже знакомая Кэлу девица с холодными режущими глазами.

С гордо поднятой головой она прошествовала к мэру, метнув на него уничижительный взгляд. Тот поспешно ретировался – и с явным облегчением. А Кэл заметил, как едва слышно, но довольно хмыкнул полковник.

– Рате-Скуоль выслушал вас, господин вейст Лен, – с вызовом сказала она.

«Вот же! Такая мелочь тщедушная, а как себя держит!» – чуть ли не с восторгом подумал Кэл, позабыв о том, что эта «мелочь» взорвала электроподстанцию.

– Рэтскволл подождёт, пока вы обдумаете наше предложение, – деликатно склонился полковник. – Простите, с кем имею честь говорить, уважаемая леди?

Да всему посёлку уже было известно, что именно эта девица сейчас отвечает за безопасность той стороны. Что она маг. Что сильна. Что злобна и молчалива. Но Орша так мягко жонглировал словами, что той ничего не оставалось, как ответить на вежливый вопрос. Кажется, полковник смог нащупать что-то, чего не удалось понять Кэлу в общении с этой колючкой.

– В отсутствие патрона этих земель я исполняю обязанности верховного мага, – процедила она. И тут же совершенно по-детски округлила глаза и чуть не заткнула себе рот ладошкой, сообразив, что сболтнула лишнее.

И ведь сболтнула.

– А Асфальтыч тут, похоже, далеко не главный, – шепнул Анничке Кэл. Та тихо хихикнула. Имя Осва́льд действительно звучало смешно.

Главный у них, значит, некий патрон. Видимо, тот самый чернявый боевой маг. «Дролечка», некстати вспомнил он, как Крис называла того яростного убийцу. А самое важное – что его сейчас здесь нет. Сама проговорилась: «В отсутствие».

– Как я могу к вам обращаться, уважаемая госпожа верховный маг? – всё так же мягко и почтительно спросил Орша Вейстлен. Хорош полковник. Ох, хорош. У Кэла бы таких вежливых слов в лексиконе не нашлось.

Девица прожгла взглядом сначала Вейстлена, затем задержалась на Кэле и Анничке. Потом быстро просканировала пространство позади них. И Кэл готов был поклясться, что Эджен в засаде с оптикой сейчас ощутил такой же холодок в затылке, как и сам Кэл.

– Римми, – настороженно ответила она. – Вы можете обращаться ко мне «Римми», господин вейст. И, да, я всего лишь вей, если это для вас важно. Но, кажется, сейчас не тот случай, чтобы соблюдать политес.

– Совершенно с вами согласен, госпожа Римми, – принял непонятные правила полковник.

А Анничка наконец разжала ногти и, охнув, виновато взглянула на Кэла. Ладонь ужасно саднила, но Кэл только ободряюще улыбнулся молодой женщине.

– Так я могу надеяться на скорый ответ Рате-Скуоля? – невозмутимо спросил полковник, тщательно произнося их название.

Девица продолжала смотреть волчицей, но пока молчала. Опасается брать на себя ответственность, понял Кэл. Нет, мэр у них точно ничего не решает. И пусть эта малявочка оказалась вправе затыкать целого главу города, но, хоть и назвалась «исполняющей обязанности», сама пока не уверена в том, что может принимать решения.

– Вы убили нашего человека. Кузнеца, – наконец выплюнула она. – И теперь приходите просить о добрососедстве?

– Наша сторона потеряла десять человек, – мягко избегая встречных обвинений, парировал Орша.

А вот это уже торг, понял Кэл. Раз пошёл предметный разговор, то самое главное решение – продолжить переговоры – опасная девица уже приняла.

– Вы сами сказали, что это были не ваши люди, – нехорошо сощурилась девица. – Значит, невелика потеря.

– Не наши. И это было не наше решение – вступить в бой, – ещё раз подчеркнул полковник. – Но мы сожалеем обо всех жертвах и не хотим новых.

– Не сильно-то сожалеете, похоже. А хороший кузнец – большая потеря для города.

– Вы, в свою очередь, повредили нашу электроподстанцию. Лично вы, – подчеркнул старик и перекинул словесный мячик, чуть продавливая собеседницу. – Нам это тоже доставило массу неудобств.

– Тот ваш улей с молниями? Сравнили: человеческую жизнь и машинерию! – фыркнула девица. – Уничтожить схрон с вражеским оружием – доблесть!

Точно, торгуется. Прощупывает, насколько полковник готов прогнуться в своём желании наладить контакт. Но Вейстлен не стал сравнивать эти две потери, не пошёл у неё на поводу, а лишь усмехнулся.

– Нашего оружия, госпожа Римми, вы и сотой доли не видели. Тот «схрон с молниями» – не оружие, а всего лишь источник света для наших домов. Не единственный. Но, как я уже сказал, мы больше не хотим применять оружие. И даже сейчас, когда отсутствует патрон ваших славных земель… Мы хотим мира. Может быть, есть что-то, что убедит вас в наших добрых намерениях, госпожа Римми?

Девица побледнела. А полковник действительно хорош, снова подумал Кэл. Вроде бы сначала успокоил девицу своей обманной мягкостью и покладистостью, а сейчас недвусмысленно намекнул, что знает, кто у них главная сила. И что без этой силы – своего патрона – девица, будь она хоть трижды маг, одна не выстоит. В конце концов, это не она расшвыривала боевиков Альянса, словно тряпичных кукол… А закончил снова на мягкой ноте – дал девице возможность поставить какое-нибудь условие.

Она и поставила. Вернее, сначала крепко задумалась, а потом подозвала кивком высокого худого парня и что-то тихо спросила у него. Юноша вперился ненавидящим взглядом в полковника. И на него же указал пальцем, а затем отошёл. Орша проводил его долгим нечитаемым взглядом. Анничка тоже заметно напряглась. Кэл удивился этой реакции обоих. Что-то опять не договаривают?

– Может, и есть кое-что, – голос девицы-мага вновь обрёл жёсткость, а её глаза засверкали сталью. – У вас есть рыжая тварь, вейст Лен. Мангаста. Та, что убивает наших дракков. Отдайте эту тварь нам. И тогда магистрат рассмотрит возможность дальнейших переговоров.

Кэл замер и сам теперь непроизвольно сжал Анничкину ладонь. Полковник тоже подобрался, взгляд его посуровел. Этот момент они уже обсуждали, и не раз… Драконы. Благородные сказочные магические существа. Редкие, невозможные. Одна только их кровь (увы, за неимением живого экземпляра Кэл смог исследовать только эту часть их магической сущности) уже заставляла восхищаться ими, преклоняться перед этой совершенной формой жизни. А на что же они способны при жизни…

Наверняка в том мире они – священные существа. А Принцесса полковника задушила уже несколько их детёнышей. А вдруг кошка где-то отыскала кладку яиц и поиграла вдоволь с только вылупившимися птенцами? Как скоро их родители обнаружат потерю? И главное – какую кару назначат детоубийцам? В том, что драконы разумны, в Рэтскволле никто не сомневался – да и как иначе? Это же… драконы! Грозные, могучие, великие. Интересно, а каких размеров взрослые твари…

Но отдать им на растерзание ни в чём не повинную кошку? Господи, да даже больную, старую, даже бешеную никакого сердца не хватит усыплять, а тут выдать им ласковую молоденькую Принцессу Орши?

Полковнику, кажется, впервые изменила выдержка, голос его дрогнул:

– Мою… кошку?

– Послушай, красавица! – не выдержал Кэл и вмешался в разговор, хотя полковник настрого запретил это делать. – Ты не можешь такого требовать! Кошка – это просто неразумное существо с охотничьими инстинктами, она-то в чём виновата? Хотят ваши драконы за своих детёнышей поквитаться – так пусть с нас, с хозяев, спрашивают! А казнить ни в чём не повинное существо просто из мести я никому не позволю!

– Казнить? – девица непонимающе нахмурилась. – Зачем? Да эту мангасту у нас за божество почитать будут… На руках носить. Раз она единственная с этими паразитами – дракками – способна справиться.

Па… паразитами?! Драконы же… Благородные сказочные существа…

И Кэл вдруг понял, что ни одно прочитанное им фэнтези не имеет ничего общего с суровой реальностью.

– О господи… Так вы её не… А дракки у вас, получается… Слушай, давай я тебе через неделю целых двух мангаст отдам! – с облегчением пообещал Кэл. – Подлечу их только немного. А ту, что у полковника, тогда не требуй, ладно?

Девица-маг Римми подозрительно смерила взглядом его самого, потом полковника.

– Вот как отдашь через неделю, тогда и поговорим, демон. А пока к нам не суйтесь.

Девица, гордо вздёрнув голову, ушла с площади, а Анничка рядом шумно выдохнула. Вроде пока всё складывалось удачно. Задумчивый полковник ничего не сказал, но Кэлу было достаточно быстрого благодарного взгляда в свою сторону, когда Принцесса Орши оказалась вне опасности.

Анничка

Это был бесконечно долгий день. Анничка снова попросилась на ночь к полковнику, не в силах вернуться к себе. И за полночным чаем, наконец, не выдержала, разрыдалась.

Подумать только, ещё вчера всё было хорошо, понятно и привычно. «Сама беду накликала, – сварливо сказала бы свекровь. – А то взяла молодёжь моду – сами по себе время проводить. Браки ещё теперь какие-то гостевые выдумали, срамота! А хорошая жена при муже всегда должна быть!»

А, может, действительно накликала? Ну, подумаешь, перетерпела бы свои женские слабости – в первый раз, что ли? Нет же, не сдержалась. Максу при мальчиках истерику устроила, чего никогда себе прежде не позволяла… А что Макс? Макс её любит, это Анничка точно знает. И она его… Страсть как любит! Свой же, родной!.. И как только она согласилась на его дурное предложение – чтобы он с мальчишками поехал к свекрови, а она здесь на выходные осталась одна? Точно бес попутал… Накликала беду своей глупостью, придумала себе какую-то усталость. Да какая усталость, когда без них – хоть волком вой?

Как же можно быть такой эгоисткой! Отдохнуть ей вздумалось! Нет, разве это отдых? Когда нельзя к мужу под бочок лечь и обнять его, когда нет ора и беготни с утра? Как она теперь без этого будет? Вот бы проснуться завтра утром, наготовить вкусненького – и всё как прежде…

Боз, конечно, первым делом ещё горячие блинчики схватит, и, пока его ручонки и рот заняты, можно потрепать сына по светлым вихрам. У них возраст сейчас такой, когда от нежностей с возмущением отмахиваются, потому что мнят себя уже взрослыми. Бранко возмущаться не станет, он спокойнее, но в угоду брату обязательно закатит глаза и тоже пропищит: «Ну, ма-аам!..»

Боже, если б не та Анничкина истерика… Были бы сейчас все вместе, как и всегда. Да чёрт с ней, и к свекрови тоже поехала бы, если бы знала! А сейчас – вот… Да плевать, что они от всего мира отрезаны! И на «разрывы» эти, где магия и где драконы, тоже! Анничку от другого отрезали – от семьи, от смысла всей её жизни! Да просто сердце пополам разрубили!

Но как-то продержалась целые сутки. Сначала Кэл от глупости уберёг, потом полковник сумел успокоить, а потом всё завертелось… Бойня в сквере, Альянс, майор, купол… Бесконечно долгий день в толпе взволнованных, паникующих людей. Осознание, что они теперь одни, никто не придёт на помощь. И что только руку протяни – и вот он, чужой мир: злой, враждебный. Да что руку – на собственной кухне чёрт знает что творится! И эта ещё… Старуха в окне, вылитая свекровь.

Так что за чаем Анничка всё же не выдержала и, к своему стыду, позорно разрыдалась на плече полковника Вейстлена.

– Знаете, милая, а вас ведь не это пугает, – старик ласково гладил девушку по плечу. – Не чужой мир, не купол, не война, не одиночество. За родных вам переживать не стоит, да вы и сами знаете, что ваши детки и муж в безопасности. Вы ведь, Анничка, сами себя боитесь…

Анничка его сначала не поняла, но полковник и не стал ей что-то объяснять или втолковывать, как тот психотерапевт, к которому мадам ди Монниц отправила невестку через два месяца после рождения близнецов. А тот заплаченные свекровью деньги отработал сполна, Анничка только недавно это поняла. Убедил, что у неё нет никакой послеродовой депрессии, что все женщины через это проходят, просто надо принимать свои материнские и супружние обязанности, а не бежать от ответственности… И Анничка слушала его, ещё сильнее увязая в мысли о своей несостоятельности и бесполезности. Но запихала все свои слабости глубоко-глубоко, ибо мадам ди Монниц жалующуюся жену считала женой дурной или недостаточно занятой делом…

– Оставайтесь, сколько вам нужно, – предложил полковник. – Вы меня не стесните, у меня ещё две спальни пустуют.

– Я готовить могу, – тут же встрепенулась Анничка. – И дом убирать.

– Вот уж лишнее, – добродушно усмехнулся старик. – Нет, милая, раз вы гостите у меня, то именно гостьей и будьте. Вот моё условие. Вздумаете тут хозяйством заниматься – выгоню сразу, поняли? А готовить и я сам горазд. Скрасите старику время беседами – вот ваша плата и будет, договорились? Так что отдыхайте, Анничка.

Поговорить старик любил. Анничка даже удивилась поначалу, вроде он такой суровый с виду. Как он всех жителей Рэтскволла заставил-то себя слушать! Хотя говорил мало, только по делу, подпуская стальные нотки в голос. И с Кэлом, заметила она, общался совсем по-другому: коротко, ёмко. А вот с ней – будто дедушка с любимой внучкой. Ласково, с улыбкой, ненавязчиво. Сам много интересного рассказывал, да и Анничка вдруг успокоилась. Тоска по мужу и мальчикам никуда не делась, но полковник как-то так умел построить разговор, что девушка вспоминала только хорошее, всё чаще улыбаясь от воспоминаний. И даже мадам ди Монниц вдруг как-то забылась.

Жизнь у Аннички была нехитрая. Родилась в Эльзери, с детства не знала забот. Родители в ней души не чаяли, окружив с рождения лаской и заботой. Никаких бед в родном доме не ведала! Да, балованная – но не вседозволенностью или деньгами, а нежностью и теплом. И сама же их щедро дарила в ответ – сначала родителям, потом мужу.

Так вышло, что Макс, очарованный с первого взгляда её добротой и чисто эльзерской мягкостью, забрал её под венец прямо из-под родительского крылышка – Анничка ни дня не жила самостоятельно. И теперь уже сам окружил её любовью, взяв на себя те заботы, о которых Анничка и понятия не имела… И увёз далеко-далеко, в Отцен, это аж в другой стране. И Анничка приняла всё как должное. Макс – мужчина, он всё решит сам. Да, муж не богат, оттого и предложил сперва пожить у его матери, пока не заработает на собственное жильё. В мужа Анничка верила. Это сейчас Макс простой программист, но он же такой усердный, такой умный! Конечно же, всё у него получится! В Эльзери родню мужа почитали как собственную, и Анничка, конечно же, распахнула всю свою широкую добрую душу свекрови…

Многое, многое она рассказала полковнику. И старик не спрашивал ничего после, не лез в душу, молчал. И Анничка умолкала, заново осмысливая свою прошлую жизнь. Даже молчать со стариком, особенно за вечерним чаем, было комфортно.

– А они ведь нас демонами называют, – вдруг невпопад улыбнулась Анничка. – Это Кэл сказал; у него дома тоже «разрыв» открылся. У него там тоже эта маленькая девушка появлялась, что красные контуры везде ставит.

– А может, они и правы, Анничка, – кивнул Орша. – Каждый из нас обуреваем своим внутренним демоном. Бороться с ним – дело трудное. Но ещё сложнее – признать его существование.

– И у вас демон внутри есть? – смущаясь, спросила она.

– Есть, милая. Конечно, есть. Но я своего знаю. Уж договорился с ним за столько лет…

Анничка замолчала ненадолго, чуть нахмурилась.

– И у меня, полковник?

– И у вас, милая, – просто кивнул Орша.

Анничка ждала, что он продолжит, но старик молчал.

– Вы… Вы как-то сказали, что я на самом деле себя боюсь… То есть этого моего демона, получается?

Старик не ответил, даже не кивнул, просто согласно и медленно моргнул.

– И… вы ведь не скажете, что это? – неторопливая вечерняя болтовня вдруг обрела новый смысл, Анничка подобралась, чувствуя волнение. Как будто какое-то понимание всю жизнь ускользало от неё, а теперь вдруг мелькнуло на горизонте, поманило разгадкой.

– Не скажу, – покачал головой старик. – На вас, милая, и так достаточно давили. Слишком много чужих мыслей в себе носите, моих ещё вам не хватало. Я лишь так… приоткрыл вам дверцу. Найдёте в себе смелость – заглянете. И сами со временем поймёте.

– Вы что, какие-то психологические штучки на мне эти два дня применяли? – насторожилась Анничка.

Сейчас, он, конечно же, скажет, что нет. Макс тоже уверял, что тот психотерапевт не мог предать свою профессию и действовать исключительно в интересах свекрови… Но Анничка случайно увидела визитку мадам ди Монниц на его рабочем столе. Ни свекрови, ни мужу она об этом не сказала, ведь это последнее дело – вбивать клин между сыном и матерью! Но от дальнейших визитов к нему категорически отказалась.

– Да, милая. Применил. Очень простую штучку – самоанализ называется. Я лишь чуть-чуть заставил вас задуматься о самой себе, не навязывая моих собственных суждений.

Анничка, взволнованная, чуть обиженная, в тот вечер легла спать очень рано, в десять часов вечера. Чего не позволяла себе последние пять лет. Но у полковника в доме так легко спалось, да и его кошка не сходила с рук Аннички, даже укладывалась с ней. И не нужно было готовить, убирать, стирать, бегать за мальчишками… Вообще ничего не нужно было делать. Это было так странно. Зато полковник всюду брал её с собой, улаживая мелкие дела в посёлке. И Анничка с удивлением начала отмечать, что у неё в ходе многочисленных разговоров с жителями – да с тем же Кэлом, что постоянно захаживал к Орше – начали возникать собственные мысли, порой весьма отличные от идей полковника. А она-то привыкла, что родители, а потом и муж – это истина в последней инстанции! Как они решат, так и будет…

На следующее утро она проснулась непозволительно поздно – аж в восемь утра. Полковник вставал много раньше, но почему-то именно сегодня Анничка не испытала угрызений совести из-за того, что кто-то ходит по дому раньше неё. Кофе полковник варил прекрасный. Но… всё равно чуточку не такой, как привыкла Анничка.

– Доброе утро, – она застенчиво остановилась в дверях кухни, держа на руках тёплую ото сна Принцессу, что всю ночь мурчала на её груди.

– Привет! – широко и белозубо улыбнулся Кэл. – А у нас новости! Суровая снежная королева, что всех демонами обзывает и молниями швыряется, позвала полковника на переговоры!

– Здорово! – искренне улыбнулась Анничка.

– Полковник считает, что моя мордаха рядом, ей уже знакомая, её либо успокоит, либо смутит, либо выведет на эмоции, я этого до конца не понял… Что-то там по психологии переговоров, вроде как… Так что я тоже буду присутствовать. Тебе кофе налить?

– А можно я тоже пойду? – несмело предложила Анничка. – Ну, если по той же психологии, то женское начало и всё такое прочее…

Орша Вейстлен посмотрел на неё долгим изучающим взглядом. И кивнул.

– А насчёт кофе… – Анничка немного замялась. – Полковник, вы только не подумайте, пожалуйста, что я неблагодарная! Он у вас очень вкусный! Но я всю жизнь варю его по-эльзерски, мне Макс даже с родины выписал нашу, особую, машину, здесь таких не продают. А зёрна матушка присылает, и у меня ещё приличный запас… В общем, знаете… Я тут подумала… Вот как-то просто само в голову стукнулось, как только запах почуяла… Я вам очень благодарна, Орша, за ваше гостеприимство, вы только не обижайтесь! Но…