Текст книги ""Фантастика 2025-172". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Руслана Рэм,Анна Ледова,Данил Коган,Николай Иванников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 123 (всего у книги 286 страниц)

Глава 11
Дом, милый дом

Вместе с Иваном, сразу после занятий мы пришли осмотреть мое новое приобретение. Скелет тяжа возвышался над нами, упираясь макушкой в потолок. Опоры приведены и транспортировочное положение, верхняя башня демонтирована. Но даже так, эта груда металла возвышается над нами не три с половиной метра. После снятия брони стали хорошо видны внутренности меха. Кабина экипажа капсулирована, над ней механизм вращения основной башни. Сбоку проходит ленточный короб для боеприпасов главного калибра. Подача снарядов и заряжание полностью автоматизированы. Здесь нет никакой электроники, только механика, стандартная электропроводка, гидравлика и примитивные расчетные устройства, на все той же механике.

Боковые башни тоже убраны, но механизмы заряжания на месте. На месте снятых пилонов – мешанина из гидравлических трубок, шлангов для подачи огнесмеси, пучков проводов, заглушенных специальными резиновыми уплотнителями. От посадочных мест наверх тянутся трубы перископов для стрелков.

В центре сложная система гироскопов.

Еще ниже реактор, двигательный отсек, механизм, приводящий в движение опоры стального чудовища.

Благодаря моей учебе в Политехе, я более менее могу различить отдельные механизмы и их назначение, и оценить общую эргономику громадины. Она не впечатляет. Но сперва спрошу мнения специалиста:

– Ну как тебе, Вань. Оно ремонтопригодное вообще? – Лениво спрашиваю своего партнера.

– Руки бы конструкторам повыдергивал ептыть, если честно. Чтобы понять, что с движком надо его вытаскивать наружу. Так не подлезть. – почесывая затылок, задумчиво ответил Иван.

– Проблемы? – добавил я в свой голос озабоченности.

– Да тут заботушки… Вытащить я его вытащу, ептыть. Но могли бы салазки предусмотреть. Чтобы отвернул крепежные болты, приподнял и спокойно выкатил. Тут же как. Если он в поле сломается, то все. Чинить только в ангаре. И реактор надо снимать, кажись! Кто так строит, ептыть! Работы только по демонтажу дня на два.

– Ну это не страшно…

– Не страшно, ептыть? Олег! У меня учеба, работа. Так что я могу этому железному недоразумению максимум пару часов в день уделять. Я и так с этими осмотрами-покупками из графика вышел. А своих парней я к тебе в форт отправил, между прочим. Не страшно ему.

– Какая у тебя работа? Мы же с тобой договорились! – возмущенно ответил я.

– Договорились ептыть. А старые заказы? Парни свалили, все на меня упало. Я раньше чем через две недели, все не разгребу. Вот сдам все тачки заказчикам, тогда и смогу плотно твоим проктом заняться.

– Проектом, – машинально поправил я, – может, ты свои старые заказы отдашь другим спецам? За допденежку?

– А отвечать за то, что твои жопорукие «другие спецы» накосорезят, потом мне, ептыть? Не, так не пойдет. Извини, Олег, придется тебе пару недель подождать. У меня рупуция.

– Репутация. – опять сказал я и мысленно дал себе подзатыльник. Чего я лезу поправлять. Пусть говорит как хочет. – Ладно. Две недели, так две недели. Значит, пока просто на две недели я этот проект из головы выкидываю. Добро.

* * *

Сегодня в пятницу вечером я опять планировал прогуляться тайными тропами. Тяжело жить на два дома, но забрасывать дела в форте я не собирался. Жаль, конечно, что портал на такое расстояние не пробросить, и тропы остаются единственным способом быстро перейти из столицы, практически куда угодно. А построить несколько станций с промежуточными порталами, увы, слишком дорого. Я интересовался у Матвея, почему александриты так не делают. Да и ладно тропы тоже сильно сокращают время путешествия.

Я еще раз проверил, вроде все текущие дела переделал, срочных каких-то проблем нет. Ну что же. Пора выдвигаться.

На этот раз я взял с собой тележку, которую можно было прицепить к велосипеду и сам велосипед, соответственно. Смотрящие за путями не против, если ты явился со своим механическим транспортом, просто увеличивают цену на билет. Своего эти ребята не упускают. Александриты традиционно пытаются контролировать все, что связано с транспортом и перевозками. У них четвертной пай во всех железнодорожных компаниях, в авиастроении. Они плотно сотрудничают с Игнатовыми, и эти два клана переплелись финансовыми интересами, как виноград с рамкой. Даже странно, что на ближайшем совете александриты и топазы голосовали по-разному. Впрочем, большая политика, все еще не моего ума дело, и нескоро станет моим делом. И слава Силе.

В этот раз мы с Августовичем затратили на дорогу всего полтора часа. Свой транспорт я оставил в Зале Пути форта на ответственное хранение. За алтыны, естественно, не за спасибо.

Автомобиль привез нас к особняку в начале десятого вечера. Все уже бессовестно дрыхли, дневные занятия выматывали мою молодежь со страшной силой. А слуги, в основном, тоже ложились пораньше, чтобы встать в шесть утра.

Проглотив поздний ужин, который нам подал, предупрежденный, что мы приедем заранее, Афанасий, мы тоже отправились по комнатам. Завтра суббота, день визитов.

С утра меня слегка насторожило странное поведение Кирилла. Он был немногословен, не бросился обниматься, как обычно, и прятал от меня глаза. Но, кто знает, что в голове у подростка в четырнадцать, да еще и у сапфира? Никто, кроме другого сапфира – выше рангом. Хе-хе.

Я провел у ребят занятия по огранке. Убедился, что они прогрессируют, по сравнению с двухнедельной давности занятием. Ива открыла уже восьмую грань и покоряла девятую. Кир отставал от нее на две грани, что для него было невероятным просто прогрессом. Он начал заниматься почти на год позже своей зазнобы! Впрочем, ее неправильно развивали, да и зелья для укрепления калетты они начали пить почти одновременно. Но что могу сказать? Оба через несколько недель, максимум месяц спокойно сдадут экзамен для адептов и получат медное кольцо. Они и сейчас бы уже сдали, училищный минимум – пять граней. Десять – это клановые требования, и то ходят слухи, что Рубины эти требования для «своих» снизили.

Это примета времени, массовое «производство» ограненных все же требует других стандартов качества, чем «штучное» культивирование в мое время. А эффект? Эффект на самом деле отличный. Множество «недоограненных» недостаточно сильных, чтобы бросить вызов клановым, но при этом уже относящих себя к «элите» и взирающих на нулевок свысока. Они проделывают массу, не требующей высокой квалификации работы. За которую раньше ни один ограненный бы не взялся. Результат – прогресс, общее повышение уровня жизни.

После обеда внезапно приперся Святов. Я Григорию Сквернослововичу был рад. А он, кажется, не ожидал меня встретить. Смущенно поглядев на меня, он промямлил:

– О, Олег. Ну так. Отлично. Я думал, ты из столицы не вылезаешь теперь.

– Если ты думал, что меня дома нет, то, к кому ты пришел? – С любопытством спросил я. – К служанкам моим клеиться?

– Слышь, ты, мелкий засранец! Ты чего, ну так, несешь! Я Кириллу обещал кой-чего показать на полигоне. Ты ж не против?

– Нет, конечно. – Григорий Святов не моя личная нянька, а друг отца. И к нашему семейству относился со всем нерастраченным пылом нежности неженатого еще человека. Не удивительно, что в мое отсутствие он Киру чего-то там пообещал. – Забирай. Огранку я провел у него.

– И как? – Скромно потупившись, полюбопытствовал Святов.

– Да отлично, просто! Прогресс впечатляет. Честно говоря… – Я хотел сказать, что нынешние ограненные все как один демонстрируют невероятную для моего времени скорость огранки и роста павильона, но вовремя прикусил язык. – Парень – настоящий талант. – Несколько неуклюже закончил я фразу.

А сам задумался. Ведь и правда. Что Кир, что Ива, что Оксана демонстрировали рост, который был доступен только мне. Но у меня-то аура от прежних времен осталась. А процентов семьдесят огранки – это рост ауры. Я сперва грешил на то, что они гении. Но сразу три гения под моим началом, это все же слишком, даже для вывертов Судьбы. В училищах срок, за который выращивают адепта – год. А это, если вспомнить, что помимо огранки в училищах еще и профессии будущей учат, тоже скорость невероятная. Тем более для выходцев из нулевок. Это же нынешний «золотой стандарт», а не редкие исключения. Четыреста лет развития и отбора дали такой результат, не иначе. Мне даже не поскрипеть теперь мол: «Нонеча не то што давеча, и трава зеленее была, и деревья коричневее…». Нет же.

Святов увел Кирилла с собой, причем мимо меня оба прошмыгнули, как нашкодившие коты. Да что с ними не так? Или со мной? Нет. Со мной точно все так! Вот засранцы, как вернусь домой, прижму мелкого к стенке и все у него выпытаю. Что за такой-сякой полигон он со Святовым посещает. Не в бордель же его наш бравый матюгальников начальник и ругатцев командир потащил? Но пока что я решил выкинуть все эти тайны «Алмазного дворца» из головы. Реальных дел хватает.

На время забыв про странное поведение младшего брата, я отправился к Матвею. Он, как обычно, сидел в нашей лабе. Он там, похоже, больше времени проводит, чем где-либо еще.

– Привет, Матвей! Снова ты начал злоупотреблять! – Осуждающе заявил я, осмотревшись в нашей «экстрамерности».

Матвей перевел на меня взгляд воспаленных глаз. Руки его были заляпаны какими-то реагентами, волосы всклокочены, а одежду этот энтузиаст, судя по свежести воротника рубахи, не менял уже дня два.

– О. Олег. – Вяло встрепенулся он. – Я думал, что нашел решение проблемы с многоканальностью связи, но нет. Один передатчик, один приемник, похоже, принцип фундаментальный. Так что, если не таскать с собой огромный рюкзак, связь останется односторонней.

– Ты сколько здесь уже сидишь, а?

– Да я заскакивал домой поесть и перед матушкой отчитаться, ты не думай. Я помню, как мне в прошлый раз влетело. И сплю дома.

– На то, чтоб переодеться тебя уже не хватило. – Я ухмыльнулся. – Хорошо хоть с родителями не конфликтуешь.

– Отец на меня рукой махнул. Мать зудит, конечно, но я ее просто научился отключать. Главное – вовремя кивать и говорить: «Да, мама. Ты совершенно права. Не могу не согласиться». Ну и все в таком же духе. Ты чего здесь?

– Это мой дом! Чего я здесь забыл, действительно. Давай-ка сделаем так, мой друг. Ты сейчас идешь домой, принимаешь душ, переодеваешься, а я прикажу подавать обед в особняке. Хоть поешь нормально. За едой и переговорим. Минут двадцать тебе хватит?

– За глаза! – Оживая прямо по ходу разговора, ответил Матвей. – Пожрать, вообще бы не помешало, это ты кстати пришел!

По окончании фразы он полыхнул аурой и пропал. З. Не зерг, а зависть. Тоже так хочу. И я активировал свой ключ-портал, переместившись в кабинет. Удобная штука – эти телепорты, ей Сила.

Через двадцать минут слуги под командованием Афанасия начали накрывать на стол, а умытый и переодевшийся в свежее Матвей составил мне кампанию.

– Я здесь подумал, – продолжил я нашу беседу. А что, если в звене сделать одного человека ответственным за связь? Пусть таскает этот твой чемодан на спине. У звена, пока он жив и оборудование цело, всегда будет связь с руководством и с другими звеньями.

– Навскидку такая себе идея. – Ответил Матвей. – У него будет меньше места на боевое снаряжение и боеприпасы. В звене три человека, ослаблять одного из них не стоит.

– Это у чистильщиков в звене три человека. А ты представь, что звено может быть пять, или восемь, или десять человек. Плюс в поддержку легкий мех, скажем. Я пока просто фантазирую, нам бы со Святовым это обсудить или с Ломовым с Николя. Я не про зачистку окрестностей фортов и маноров думаю. Я про дальние вылазки. Нужен транспорт, поддержка, тяжелое вооружение. Повышенные меры защиты от Хмари для бойцов. И одна из главнейших необходимостей – связь!

– Слушай, это надо с Игнатовым уже обсуждать и с кем-то из настоящих спецов. Тот же Ломов с Николя. А Игнатов, увы, недоступен.

– Так и пьет?

– Не просыхает две недели. Он, видимо, будет первым спившимся ограненным. Я пытался с ним пообщаться, но он сразу пытается любого гостя напоить. Среди его людей ходят слухи, что его скоро дед заберет отсюда, а вместо него другого руководителя отделения пришлют. Я не знаю, что делать. Мне тоже Василису жалко. Да и еще пара товарищей у меня погибло во время теракта. Но Алекс совсем сломался.

– Василису жаль. Толковая была девчонка. – Я зябко передернул плечами, вспомнив бесстрастный взгляд Стивена и его фразочку: «Девчонка, например, отмечена печатью смерти. Постарайся выжать из нее максимум, пока она не стала бесполезной». Сволочь. Хоть я и сам такая же сволочь. Был.

Мы немного помолчали, думая каждый о своем.

– Ну посмотрим. Он, наверное, совсем забросил моего Цыпу. – Сменил я тему разговора. Во мне умер дипломат! Умер и воняет уже, кажется.

– Нет, почему. – Вынырнул Матвей из тяжелых размышлений. – Его делают, по твоим спецификациям. Работники отделения ведь не делись никуда. Но я не уверен, что без Алекса получится именно то, что ты хотел, и в нужные сроки.

– Давай, после обеда сходим, посмотрим. Мне надо понять, что эти самоделкины успели нахреновертить в моей боевой машине.

– Давай сходим, – легко согласился Матвей. – Чувствую, моим мозгам нужна перезагрузка! Реально уже надо переключиться на что-то другое.

* * *

Внешне Цыпа стал выглядеть гораздо внушительнее. Опоры обзавелись пилообразными наростами, приваренными со всех четырех сторон каждой опоры. Это чтобы не лез к кабине по ним никто! Нижняя часть и бока кабины тоже украшены шипами. Из изящного Цыпленка мой мех превратился в какое-то доисторическое чудовище. Цыпленище!

– Мы сделали подготовку под основные грани. – Доложил Солнцев, который командовал бригадой топазов, курочащих мою машину. – Вооружение еще не поставили. Внутренние переделки уже закончены, а вот защитные руны не готовы. Вначале мы хотели убедиться, что на всю магию емкости корпуса хватит. Если у вас, эр Строгов, есть время, можем сегодня закрепить грани Опала.

– Да. Давайте займемся. Говорите, что делать, эр Солнцев.

Вот, кстати, еще одно подтверждение моей теории, что нынешние маги в принципе быстрее развиваются, чем мое поколение. Солнцев. Мастер в двадцать два. Из нулевок. Да и Матвей с Василисой в ту же кассу.

– Ничего особенного. Вам надо погрузить руки вот сюда – он указал мне на металлический ящик, с двумя круглыми отверстиями, которых пузырилась какая-то жижа. – Самостоятельно навести грань на машину и минут пятнадцать ее удерживать.

Нам удалось закрепить обе грани, примерно через час процедуры. Матвей аж рот раскрыл, когда громада меха, пошла волнами, как будто ее залила вода, а потом исчезла.

– Это ты круто придумал, грохочущую двигателем, лязгающую при передвижении и оставляющую глубокие следы штуковину сделать невидимым. – Язвительно заявил Матвей. – Вражеских часовых можно только так пилить будет! Ногами как раз.

Я в ответ паскудно улыбнулся.

– Я знаю, что делаю, малыш. Ты меня еще моей магии поучи!

Я проверил уровень ауры. Больше половины от максимума. Нормально. Часа на два хватит, если расходовать в экономном режиме. Мой показатель совместимости с любыми мехами повысился уже до шестидесяти восьми процентов. А с Цыпой я и все семьдесят с небольшим показывал. Правда, очевидно, сейчас этот показатель слегка упадет. Все же переделали машину изрядно.

– Иван Николаевич, – обратился я к Солнцеву. – Можем мы за ворота форта моего красавчика вывезти, на полевые испытания? Не терпится посмотреть, что из моей идеи получилось. Побегать хочу немного, посмотреть совместимость, синхронизацию…

– Интересно будет посмотреть. Передвигаться-то он может. Давайте. Я организую платформу, для перевозки.

Глава 12
Невидимый мех и борьба с алкоголизмом

Интерлюдия. Форт Алый Рассвет. Кирилл и Святов

– Дядя Гриша, я не подумал вам сказать, что Олег вернулся…

– Слушай, Кирилл. Ну так. Что за секретность такая лютая? Почему Олег знать ничего не должен. Он же глава семьи, всетки.

– Не надо ему ничего знать! Вы обещали же!

– Ну так. Обещал. И ничего ему пока не рассказал. Но ты влезаешь в какую-то говенную историю с трупами, парень. Допустим, эти хмыри, которых мы с тобой ночью положили, залетные были. Но я тогда вообще не понимаю, чего ты ночью в промзону поперся. Человекомышом себя вообразил? Грозой шпанья? Моя дочка потешные картинки про такого читает. А ей шесть лет, Кирилл!

– А ты ж вроде не женат? Или, да? Прости, чего-то я…

– Я не женат, а дочь у меня есть. Ну так… бывает. Ты тему-то не меняй. Весь в Олега ты. Вечно мутите чего-то и в неприятности влипаете!

– Я тебе, дядя Гриша, говорил уже. Встречу там мне назначили. Одни странные челы.

– И ты из-за шпаны опоздал?

– Да в том-то и дело, что нет! Я вовремя пришел. Только они не пришли совсем.

– Ты задолбал темнить, Кир. Ну так, рассказывай сначала всю историю или я тебя сдам даже не Олегу, а Августовичу. У меня своей работы до фига, чтобы подростков с завиральными идеями ночами прикрывать! Что за хренистика такая, о которой ты ни брату, ни службе безопасности ничего не рассказал?

Кирилл еще некоторое время темнил и мялся, а потом выложил Святову события начиная с посещения им с Ивой дома Брейгеля, странной историей с не отвечающим телефоном и таинственным письмом, закончил несостоявшейся встречей. Про амулет, который они с Ивой вынесли из старинных развалин и общение с «Арлекином» он рассказывать не стал. История в семье не являлась секретом, Олег сам рассказал об этом «ближнему кругу». Но в курсе ли Святов, Кирилл не знал и не собирался проверять.

Святов немного подумал, а потом заявил:

– Тебя Кир пытаются втянуть в какой-то мутный блудняк. – Так Кирилл перевел для себя первую часть высказывания Святова. – Это какие-то жулики, если не хуже. Они сперва подогрели твой интерес. Когда ты позвонил, ты показал, что клюнул. После этого они тебя промариновали слегка и пригласили на встречу. Причем так, чтобы ты не мог им даже ответить. Вариантов тебе не оставили. Ну так. И на встречу они не пришли по той же причине. Разжигают любопытство, проверяют, насколько тебя прогнуть можно. Кто-то за местом наблюдал наверняка, ну так, и сообщил, что ты пришел. Они рассчитывают. Заодно проверили, привел ли ты охрану с поместья.

– Может, тебя заметили, дядь Гриш, потому и не пришли?

– Да хрена лысого им, а не меня заметить. Я в полной выкладке для разведки был. Там вообще никого живого не было в радиусе километра. Камеру поставили на месте встречи и все. А с охраной еще проще. Взяли из слуг кого за яйца, он им все и докладывает, например. Или на выходе тебя пасли.

Григорий Святов злился больше для вида, и Кир это чувствовал. Волновался вот он нешуточно. Они зашли на полигон Чистильщиков, и к ним тут же приковылял инвалид – видимо, местный смотритель.

– Привет, Миш. Как нога?

– Не отросла еще. Здравия желаю, Григорий Арсеньевич. – Ответил инвалид, тяжело опираясь на костыль.

– Ну так, я не про то! Шуточки у тебя, Миша… Позиции подготовил?

– Все, как вы велели, Григорий Арсеньевич. А на шуточки не обижайтесь, вше блародие. Скучно тута. Нога болит, сука… Как будто и не оттяпал ее тот мутант херов.

– Новое зелье не помогает? – Святов начал осматривать выложенный на дощатую стойку арсенал.

– Я, простите вашродь, не пил еще.

Святов аж поперхнулся и повернулся к Михаилу всем телом. Вот теперь Кирилл почувствовал в нем вздымающуюся волну ярости.

– Ну так, что опять! Я, мать… – он покосился на Кира и сбавил тон. – Я знаешь, сколько пробивал нам зелье это?

– Ребятам нужнее в аптечках.

Святов раздулся, как жаба, сравнявшись цветом лица со спелым помидором. А затем обложил Машу тройным матерным загибом, услышав который любой прораб на стройке покончил бы с собой. От зависти. Немного остыв после взрыва, он снова покосился на Кирилла и рявкнул:

– А ну, сгинь. После поговорим! – Инвалид счел за лучшее свалить куда подальше. Святов погрозил ему вслед кулаком и повернулся обратно к Кириллу, недобро на него глядя.

– В общем так. Основам ты обучен. Сейчас посмотрим, можешь ли ты потянуть норматив для поступающих.

– Эт все зачем, дядь Гриш? Я думал мы это. Ну. Сказали, что на полигон идем типа…

– Жене что к любовнице, любовнице, что к жене, а сами на рыбалку? Ни хрена подобного, мелкотня хитрожопая! Я никого обманывать не собираюсь. Полигон так полигон. Ты вообще с собой ствола не взял тогда, угребище хмарное!

– Эй, я несовершеннолетний еще!

– Как бандитов резать и в поле ходить, так ты взрослый. Лучше штраф за незаконный ствол выплатить, чем с дырой в башке лежать! Ты мне должен за эту ночную прогулку, понял? Значит, слушай сюда, упырь малолетний…

Форт Алый Рассвет. Недалеко от главных ворот.

Я сел в Цыпленка, еще стоящего на платформе, и застегнул на себе браслеты управления. Последним защелкнул шлем, который запирался на шее специальным ошейником. Готово. Запустил двигатель и наполнил аурой руны, отвечавшие за движение. Реактор выдал энергию, дизельный двигатель заурчал, вращая механические части трансмиссии вхолостую.

Солнцев с Матвеем и парой механиков поморщились и отошли немного в сторону. Я легко вздернул мех на опоры. Платформу качнуло, но «Цыпленище» уже сходил с нее, перебирая голенастыми шипованными ногами. Ревел двигатель, жужжали гироскопы. Чавкала гидравлическая система. Обзорный экран мне починили, и кабина как будто исчезла, давая мне обзор на триста шестьдесят градусов, в том числе вверх. Мало того что сама кабина могла вращаться относительно опор, так и кресло внутри было на поворотной панели, и я в любой момент мог развернуться в интересующую меня сторону, не поворачивая кабины.

Удачная машина. Жаль, оружие так и не смонтировали. Впрочем, мех и не задумывался, как боевой. Штатными для этой модели являлись два огнеметных сопла, с довольно приличным запасом смеси в баках. Твари Хмари не переносили открытого огня, псевдоплоть горела так, как будто ее облили нефтью. Но сейчас огнеметы тоже демонтировали.

Солнцев говорил про какую-то новую дальнобойную установку «Солнцепек», которую собирались поставить на моего «Цыпу», помимо штатных огнеплюев. По его словам, этот самый «Солнцепек» какой-то супер-пупер навороченный огнемет дальнего действия. Поставят, постреляем.

Сперва я погонял «Цыпу» в режиме, близком к запредельному. Резко «ложился» на землю, качал корпус при движении. Проверил синхронизацию опор.

Все работало идеально.

А затем я сделал то, ради чего, собственно, и затеял это испытание. Я наполнил руны свеженаложенных граней своей аурой, напрямую.

На глазах изумленной, судя по открытым ртам, публики «Ципа» исчез. Исчез вместе с грохотом двигателя и лязгом трансмиссии. Солнцев тут же достал какой-то артефакт, полыхнувший розовато-зеленым. И, судя по ошарашенной физиономии, ничего не увидел. Ну так «Необнаружимость» это вам не зерг чихнул!

Пробежался вдоль стены десять минут в одну сторону и десять в другую. Скорость мех развивал вполне приличную, не то что его человекоподобные собратья.

Мои сопровождающие вертели головами и уже немного паниковали. Ауры еще оставалось на несколько часов таком режиме, но все, что нужно, я уже выяснил.

Остановившись прямо за группой парней, я занес опору над головой Матвея и втянул ауру, освободив руны.

Эффект потрясающий!

Солнцев присел, техники бросились в разные стороны, а Матвей мгновенно блинканул и пропал из поля зрения. Только аура сверкнула. Правильные рефлексы у парня.

Я аккуратно поставил опору на землю и прошествовал к платформе. Взгромоздив на него моего боевого монстра, разместил его в позицию для перевозки и заглушил двигатель, а затем и реактор. Очухавшиеся механики тихо матерясь полезли крепить мех к платформе.

Я вышел наружу и спрыгнул на землю.

– Ну ты… Олег! Нельзя так! Я чуть не опозорился при свидетелях. А ведь мог со страху и опору тебе отрубить! Возни потом с ее восстановлением было бы… – Сказал Матвей, протирая очки.

– Что ты там про «снимать часовых» говорил, парнишка, – весело скалясь, ответил я. – Все учтено моим могучим разумом!

– Впечатляет, не спорю. Но как ты скрыл следы? – Матвей водрузил свои два дополнительных глаза на нос.

– Никак. Следы не скрыть. Вернее, в поле действия ауры их не видно. Но они все равно остаются.

– Это потрясающе! – К нам подошел Солнцев. – Я даже не догадывался, что так можно было сделать. Камуфляж для боевых машин, это круто!

– Не так уж и круто, – остудил я малость его восторги. – Во-первых, нужен сильный опал – пилот. Ну или преобразователь для чар. Еще один. Во-вторых, если машина не разведчик, от кого ее прятать? От Хмарных тварей?

– Да. Под второй преобразователь нужно уже другой реактор ставить. – Задумчиво произнес Солнцев. Было видно, что я его не сильно-то напугал техническими сложностями. Наоборот, скорее разжег любопытство.

– Так, Кулибин наш янтарный! – Я щелкнул у него под носом пальцами. – Меня другой вопрос интересует.

– Да. Да. – Солнцев очнулся. – Какой вопрос, Олег Витальевич?

– Там крутые проекционные панели внутри. – Я достал из кармана пилотского комбинезона бутылку с водой, отвинтил крышку и глотнул.

Мимо нас медленно проехала влекомая тягачом платформа, на которой мой мех уже закрепили стальными тросами.

– Да. Сейчас на многие модели такие ставят. Круто, правда?

– Да ни зерга не круто, эр Солнцев. Вот пробьют мне борт и вся система чар на нем накроется. А броня на мехе, тьфу, а не броня. Интересуюсь Сонечка, можно ли такую же проекцию вывести на блистер шлема. Чтобы она по блистеру двигалась, вместе с поворотом головы?

– Ну, если на стены кабины можно, значит, и на блистер можно.

– Тогда считай, что я вашему отделению заказал разработку таких шлемов для пилотов. Чтобы их можно было в серию пустить на крупном производстве. Не эксклюзив, а ширпотреб нужен, понимаешь?

– Понимаю. Надо заказ письменно оформить, а без подписи Алексея Иридиевича…

– Давай оформим. А потом мы с Матвеем к Алексею, пьяни подзаборной, Иридиевичу заскочим. На предмет подписи. И протрезвления.

* * *

– М-да. Как, однако, все запущено. – Задумчиво произнес я, оглядывая место обитания нашего новоявленного алкоголика.

В комнате, где обретался Игнатов, воняло сильнее, чем в дешевой пивной. Знаете этот запах прокисшего пива, смешанный с ароматом блевотины? Так вот, у Игнатова в особняке пахло хуже!

Внутрь нас пустили слуги, уже отчаявшиеся как-то повлиять на хозяина. Дворецкий Игнатовых, худой и прямой как жердь старик, лет шестидесяти, перед тем, как допустить нас до невменяемого тела, тревожным шепотом проговорил: «Может, вы, драгоценные господа, как-то на него повлияете». Драгоценные господа, в моем лице заверили старика, что все будет в порядке. Но я, опрометчиво давая это обещание, даже не представлял, насколько все НЕ в порядке.

Помимо отвратительного запаха, в комнате царил неописуемый бардак. Валяющиеся повсюду разнокалиберные бутылки и прочие емкости из-под алкоголя покрыли пол в комнате почти сплошным ковром. Немытые тарелки с остатками какой-то еды, вскрытые упаковки, хлебные корки и шкурки от колбасы дополняли уютный натюрморт: «Алексей Иридиевич грустить изволят».

Центром композиции был, конечно, сам Игнатов. Он был облачен, кажется, в тот же самый костюм, в котором я видел его во время теракта. И, судя по всему, он его с тех пор не переодевал. Алекс полусидел на полу, прислонившись к стене, и пялился на противоположную стену бессмысленным взором.

Рыжие волосы слиплись и свалялись. В руке он держал пустую бутылку с яркой этикеткой.

– А почему вы его до сих пор не связали и не упекли в вытрезвитель? – Спросил я у дворецкого.

– Алексей Иридиевич не дает к себе пойти. – Скорбно ответил дворецкий.

– Да? Привет, Алекс! – Громко крикнул я, направившись в сторону рыжего алкаша.

Его полностью покрасневшие глаза уставились на меня. Мутный взор на секунду прояснился. Он поднял бутылку, со словами:

– Ыпешь?

– Ыпью ыпью, – ответил я ласково, подходя поближе. – Наливай, дружок!

– Итрый! – Выпалил невменяемый Игнатов.

Я попытался сделать еще шаг вперед, и передо мной мгновенно возник золотистый щит, отбросивший меня назад. Я перекувыркнулся в воздухе, приземляясь на бутылки, и с трудом удержал равновесие. Если бы не тренировки, мог свернуть себе шею или сломать что-нибудь.

– Вот так он несколько часов щит держать может. Ни разу подловить не удалось. – Шепотом поведал мне дворецкий.

– Откуда этот рыжий упырь берет выпивку? – Спросил я дворецкого. – Две недели уже прошло.

– Его сиятельство собрал какое-то устройство в ванной. И производит, хм, продукцию, из приносимой ему еды. Как вы понимаете, драгоценный эр Строгов, не кормить Алексея Иридиевича мы не можем. К тому же он наш господин. Он не буянит и никому не пытается причинить вред. Поэтому нам не полагается «связывать» Его Сиятельство, и уж тем более, куда-то сдавать. Мы ничего не можем с этим сделать. Эр Строгов, помогите, мне кажется, Его сиятельство так долго не выдержит.

В голосе старика чувствовалось отчаяние. Довел слуг рыжий пакостник.

– Матвей, – сказал я, когда мы вышли из комнаты. – Ты же можешь открыть портал за щит?

– Могу, Олег. Но это плохая идея. Если он успеет среагировать и сократить площадь щита, того, кто сунется в портал, может и пополам разрезать. И что ты предлагаешь? Дубинкой его оглушить?

– Нет, мы постараемся обойтись без членовредительства и физических воздействий. Портал за щит – это план Б.

И обращаясь уже к дворецкому:

– Мне нужно домой. Отдать распоряжения, поужинать. Как только он снимет щит, позвоните мне. Я попробую его… вырубить. А потом, если вы не против, заберу в столицу, погостить у меня.

– Сила, да мы на все готовы уже, эр Строгов, лишь бы этот кошмар закончился. Увезти его сиятельство из этой комнаты – хорошая идея.

– Да уж. Обои и обивку мебели явно придется менять, – задумчиво сказал я.

Ыпьешь⁉

* * *

Через три часа я и Матвей снова стояли перед порогом комнаты Игнатова. Щит он снял и возился со своим самогонным аппаратом в ванной, так что я зашел в комнату. Игнатов скосил на нас хитрый глаз, но больше никак не среагировал на мое с Матвеем появление.

Я просто и без всяких разговоров шарахнул его «замешательством». Не представляю, как эта чара действует на перманентно пьяный мозг, но подозреваю, что ничего хорошего.

Игнатова мгновенно вывернуло прямо в ванную, а я крикнул Матвею «Давай»! Я не собирался давать магу такого класса очухаться.

Матвей хлопнул меня по спине, и я оказался прямо возле Алексея, продолжающего опорожнять желудок в ванную. Взяв приятеля в удушающий захват, я прижал ему к ноздрям платок, смоченный сильным усыпляющим зельем. Вы когда-нибудь пытались придушить блюющего человека? Не делайте так!

Когда Игнатов вырубился, мы совместными усилиями прочистили ему носоглотку и пищевод и не дали задохнуться. После чего я решительно влил в него еще одно зелье. Я потребовал от слуг, чтобы они его тщательно отмыли. Игнатов не проснется еще часа четыре, и это без учета алкоголя в его крови. Или крови в алкоголе Его Сиятельства? Ладно. Через полчаса он предстал перед нами отмытый, чисто выбритый и спящий, как младенец. Вот теперь все. Можно паковать.