Текст книги ""Фантастика 2025-172". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Руслана Рэм,Анна Ледова,Данил Коган,Николай Иванников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 120 (всего у книги 286 страниц)

На занятиях по огранке он трижды срывал уже освоенную грань. В результате накричал на Иву, сунувшуюся с помощью, и сбежал в сад. Что в Олеге, или кто он там, хорошо, он всегда давал практические советы, которые подтверждал конкретными техниками.

Кир применил технику глубокой медитации. После получаса усилий он как-то незаметно соскользнул в транс. Очнулся через два часа. Голова ясная, беспокойство отступило. Он начал размышлять над сложившейся ситуацией.

Он мог сделать вид, что ничего не произошло, и просто жить дальше. В конце концов, что бы ни случилось с его настоящим братом, это уже случилось. И, надо сказать, он сам приложил к этому «случилось» свою руку. С Олегом отношения начали налаживаться только после его «чудесного спасения» в скорой. До этого с братом Кирилл практически не общался, и, честно говоря, недолюбливал этого зазнайку. Максимальное проявление братского внимания составляли фразы вроде: «Не лезь, мелкий, ты все испортишь», или: «Вечно ты под ногами путаешься».

А тут еще родители, со своими разговорами про огранку, про то, какой Олег молодец, как он старается, и каким он будет хорошим сапфиром. Не то что Кирилл раздолбай. А чего стараться, если тебе популярно объяснили, что тебе ничего в этой жизни не светит?

Если бы не Ива, жизнь была бы вообще унылой. Надо, кстати, извиниться перед ней. Она, конечно, не обиделась, она понимающая девочка. Иногда даже слишком понимающая… Стоп, опять мысль вильнула.

В общем, ничего хорошего до нападения и смерти родителей не было. А вот после этого… Никогда Кирилл не жил так интересно. Никогда ему не уделяли столько внимания. И никогда он не думал, что у них снова будет особняк, деньги и прислуга. Да что прислуга. Мини-род уже нарисовался. И все за четыре, без небольшого куска, месяца.

Нехорошо, конечно, думать, мол, родители погибли и сразу жизнь наладилась. Не так все. Отца Кирилл уважал и немного побаивался. А маму любил, как и она его. Но он как будто спрятал, закопал мысли о них в дальний угол сознания. Олег… этот парень ему объяснил, что так камень Кирилла работает. Уберегает носителя от потрясений и эцио… эмио… эмоциональных срывов, в общем.

Камень. Да. Все остальное чушь. Но вот смена камня уже после огранки с сапфира на опал… Кирилл проверил – у мамы в родне, и вправду были опалы. Сама она была слабым сапфиром, но ее отец, Киров дедушка был фокусник. И проявление вторичных генор… гена… генотипических признаков через поколение случается. Но все это ерундень! Надо признать – Олег, не его брат. Вот и все. Он, кстати, говорил, что обманывать себя для сапфира чистый яд. Вот и перестанет Кирилл травиться.

Он встал и побрел в сторону дома. Карманный комм он оставил в зале огранки на полочке.

По дороге он столкнулся с Ивой. Та протянула ему комм:

– Слушай, что с тобой творится, Кирыч? Второй день ты сам не свой. После того психа в «Брейгеле».

– Не твое дело. – Резко ответил Кирилл, вырывая комм у нее из рук. Но тут же устыдился. Чего он на Иве срывается? Ива-то клевая девчонка. И вообще друг. – Прости, что наорал на огранке. И вообще. Спасибо за комм.

– Кир. С темы не спрыгивай. Мы же друзья с тобой, не забыл? Давай уже колись, чем башку греешь? Вместе, может, покумекаем. Я же вижу, что тебя что-то серьезно парит.

– Мы друзья, Ив. Но поверь ничего серьезного не происходит. – Еще не хватало ее во все это впутывать. – Просто у меня опять грани шалят. Ну помнишь, Олег объяснял про сапфиров. Нет правда, все отлично! – добавил он, видя ее недоверчивый взгляд.

– Ла-а-адно. Если что, я всегда выслушать и помочь готова, Кирыч. Тогда пойду в гараж, техникам помогу. Они там с грузовика движок сняли, решили перебрать.

Ива, воткнув в уши наушники и, насвистывая мелодию популярной песенки, свалила во свои яси. Кирилл мысленно смахнул пот со лба. Он Иву почти боготворил и именно поэтому не собирался посвящать ее в эти мутные дела. Сам разберется. Не маленький.

Поднявшись в свою комнату, он набрал код комма, оставленный ему Архом. Гудки, а потом тишина. Еще несколько попыток окончились ничем. Кирилл даже опешил. Он то думал, что сейчас все ка-ак понесется-закрутится. А не произошло ровным счетом ничего.

Гвардеец, отслеживающий звонки семьи, увидел странный звонок Кирилла на незнакомый номер. Проверив номер, он насторожился. Номер в сети не зарегистрирован. И вообще недоступен. Немного подумав, он отправил отчет об этом пустяковом происшествии Карлу Августовичу.

Глава 6
Изучение возможностей

Отучившись три пары в Политехе, я отправился в свой клуб железных дровосеков. Ваня сбежал туда раньше меня, а я хотел обсудить с ним и с инструктором кое-какие мысли по поводу мехов. Кроме того, практика вождения мне все еще нужна. Управление «Цыпленком» довольно сильно, по ощущениям, отличается от вождения меха-экзоскелета, но общий принцип, а главное, скорость синхронизации зависят от «нагулянных» часов вождения. Я быстро все схватываю, но здесь властвует принцип взаимодействия ауры и техномагических устройств, а у меня почти нет преимуществ в этом вопросе перед низкоранговыми ограненными. Ну меня мать Сила и так не обделила талантами, так что грех жаловаться.

В ангаре стоял шум-гром-треск. Многострадальную однерку наконец-то починили и выгоняли из ангара на первые ходовые испытания после восстановления. Ремонтом эту реанимационную процедуру назвать было нельзя при всем желании. Там половину запчастей заменили, и это помимо мотора. Шел «Первый» бойко, однако даже мне была заметна рассинхронизация конечностей. Так что парня слегка пошатывало из стороны в сторону, как будто мех страдал артритом коленных суставов. Черепанов взял на себя роль пилота, так что я взял Ивана за локоток, и вывел из шумного ангара на свежий воздух. За нашей спиной раздался могучий удар металла о бетон. Это студиозусы уронили на пол опору третьего меха, которую пытались смонтировать на машине. Ваня вздохнул, рванулся было назад, но я настойчиво придержал его.

– Без тебя справятся. В этот раз, думаю, догадаются подстраховать через балку крана. Давай поговорим, а то у нас с тобой времени не так много у обоих. За неделю считай, словом не обмолвились.

– Нет, ты посмотри на этих ебланов косоруких, Олег! А если они опору помяли? Ничего доверить нельзя.

– Ты сам-то веришь, что опору меха можно помять, просто уронив на пол? Пока ты все за них делаешь, они ничему сами и не учатся. Так и останутся зергами, у которых лапки. С коготками.

– Там суставы же! Эх. Смотреть больно, давай отойдем. Пусть, и вправду, сами корячатся. – И Иван, с видимым усилием, повернулся к творящемуся в ангаре непотребству спиной.

Мы немного отошли в сторону, глядя на заходящего на первый круг испытательного полигона «Первого». Тот лихо преодолевал скользкие склоны, грязевые ямы и вспаханную землю. Инструктор был мастером-пилотом. Кому попало такое звание не давали. Так что легкая рассинхронизация конечностей меха ему вообще, казалось, не мешала.

– У меня для тебя будет несколько безумных идей, которые, как я полагаю, улучшат действующие прототипы мехов. И вопрос. Причем сперва вопрос.

– А «Первый» молодцом держится. Звук движка чистый, отсюда слышу. Рассинхрон есть, но это мы уберем… – Пробормотал Иван, затем повернулся ко мне и спросил, – Чего?

– Вот идеи. – Я передал ему папочку с документами. Я сам нарисовал принципиальные схемы новых устройств и сделал предварительные расчеты. Чем невероятно гордился. – Изучи, пожалуйста, на досуге. Мне от тебя нужна предварительная оценка. Ты технику чуешь. Скажешь, что здесь полное говно, и вообще не стоит даже браться за реализацию. А что, по твоему мнению, сгодиться и можно пробовать.

Первый бодро ковылял мимо нас, и я помахал Черепанову рукой, привлекая внимание. Он понял меня правильно, остановил и заглушил мех. Вылез наружу и подошел к нам с Иваном.

– Здравия желаю, господин инструктор! – Бодро отрапортовал я, вытянувшись в струнку.

– Задолбал ты, Строгов, со своими шуточками. Чего ты здесь армейца из себя строишь? Не служил же. – Скорее заучено, чем с раздражением проговорил Черепанов.

– Не служил, господин инструктор. Но порядок знаю.

– Ладно. Чего ты меня остановил, Строгов. Давай выкладывай! И покороче, без этого твоего псевдо-казарменного юморка. – Инструктор сплюнул на землю и снял пилотский шлем с наушниками.

– Если я найду списанный тяжелый мех. И куплю его. Можем ли мы провести его как учебную единицу, и поставить в наш ангар? Насколько я знаю, второй и третий пустуют.

– Его на баланс универа надо будет поставить. Денежки твои тю-тю, тогда. И второй, и третий ангары заняты под склады, Строгов. Но идея, конечно, прекрасная. Я бы от тяжа в гараже не отказался.

– Склады, ага. Так и скажите под свалку. – Инструктор покраснел и открыл рот, но его опередил Иван.

– А вот тут Олег прав, Ефим Алексеевич. Свалка и есть. Дайте мне в помощь трех парней, один мех, и я за два занятия превращу все это безобразие в склад, и один из ангаров расчищу.

– Сопляки млин. Учить они меня вздумали. Инициатива, Гордеев, имеет инициирующего. Так что приступай. Забирай однерку. Парней я сейчас осчастливлю. Чтобы до конца недели ты один ангар освободил. И не дай Сила, хоть одна железка пропадет. Оштрафую нахрен. У меня все на учете! Понял?

– Сделаю, Ефим Александрович. Не сомневайтесь. – Спокойно отозвался Ваня. – Но не обессудьте, я часть барахла приготовлю к утилизации. Вы как хотите, но там половина ваших запчастев только на переплавку уже годна.

– Да ты!…

ЕФИМ ЧЕРПАНОВ

Черепанов махнул рукой в нашем направлении, как бы отгоняя злых духов. И, не договорив, пошел к машине.

Дождавшись, когда стук движка достаточно отдалился, чтобы можно было нормально разговаривать, я выдал Ване просьбу:

– Если с мехом все срастется, – я был уверен, что да, переговоры о покупке уже велись, – я попрошу тебя стать его главным механиком. Задача – привести эту дуру в рабочее состояние. Чтобы мы могли на нем хотя бы перемещаться по полигону. Возьмёшься?

– Мехи, конечно, не моя специализация… Но кто откажется от такого шикарного подгона, Олег? Точно не я. Я в деле!

* * *

– Так. Вот здесь еще связь нарисуй! Да пунктиром синим, ты куда красный карандаш схватил! – Азартно сопя, командовала Оксана.

– А ты уверена? Извини, конечно, но с чего ты взяла, что связь вторичная? А вот эти документы? – Отвечал ей Арчи.

– Арчибальд Андреевич прав, Оксана Фроловна. Мы пока не все документы по этой компании просмотрели, чтобы с уверенностью связи рисовать.

– Вот договора! Это как минимум синий пунктир! Как минимум. Забудем потом, давайте сейчас изобразим.

Я застал Арчи, Оксану и Карла Августовича рисующими карту дислокации вероятного противника. Готовятся орлы мои к будущим боевым действиям. Я бросил сумку, которую таскал с собой во время учебы на свое кресло и подошел к спорщикам поближе. В тот же момент дверь распахнулась, стукнув ручкой в стену, и в совещательную, как маленький матерный торнадо влетела Ольга с пачкой распечаток. Стопочка была сантиметров шестьдесят в высоту, и Ольгино лицо было почти не видно, из-за бумажной башни. Грохнув документы на пол возле стола, на котором наши гении офисной стратегии разложили карту, – она злобно выпалила:

– Глава наш мог и секретутку себе нанять. Чтобы она документы распечатывала! Вы меня от основной работы отвлекаете, мать вашу.

– Да, да, спасибо, Оль, иди. – Рассеянно ляпнул Арчи. И тут же словил от разъярённой пигалицы затрещину.

– Я тебе кто? Служанка, что ли?

– Ой. Больно, вообще-то. Я что такого сказал? Извини, но ты вообще уже охренела!

– Арчибальд Андреевич приносит извинения за свою неловкую фразу. – У Августовича даже мускул на лице не шевельнулся. – А вы, Ольга…

– Да, да. Прости, Арчи, я правда не хотела, – торопливо протараторила Ольга. – Просто бесит меня это. Сами свои бумажки печатайте, млять. Стратеги куевы!

Не хило ее Августович выдрессировал.

– А! Извини, если обидел, но я не понимаю…

– Извини, было достаточно, Арчибальд Андреевич. Понимания не требуется. – Оборвал его Августович.

– А! Ну извини, еще раз. Но руки больше не распускай. – Арчи потер обиженную маленькой твердой рукой часть тела.

– Я обязательно найму секретаря. Как только Карл Августович одобрит кандидатуру. – Вмешался я, пока скандал не пошел на второй круг. – Пока что мою службу безопасности никто из трех прошедших первичный отсев кандидатов не устроил.

– Олег! – Завопили сразу три голоса. Августович просто перевел на меня взгляд, он меня заметил, едва я вошел.

– Так, всем стоять! Первый ты, Арчи. – Я шутливо прикрылся руками, но тут же все равно был обнят и расцелован Оксаной. Но против таких нападений я не возражал.

– Э-э-э… Ну тебя ждет кандидат в мои помощники. Я тебе говорил. И вот…

– Мы делаем карту! – С сияющими глазами заявила моя невеста. – Это так круто!

– Ага, – проворчала Ольга, – очень млять круто. Бумажки им печатать и таскать.

– Я уже понял. – Сказал я. – Я забираю Арчи и иду говорить с финансистом. Вы здесь без меня не подеритесь. И, Оль, – я кивнул сердитой блондинке, – ты правда руки при себе держи. У Арчи мозга и так чуть, а ты его можешь совсем дурачком сделать. Не хочешь печатать, загрузи Альберта. Мне почему-то кажется, он особо возражать не будет.

– Точно! Я то думаю, чего гад в серверной спрятался. Отлынивает! Ну все абздец ему! – И блондинистый комок недовольства укатился в сторону коллеги.

– Не завидую Попкову. – Мы с Арчи сказали это одновременно.

Переглянувшись с ним, мы опять же одновременно засмеялись. После чего я поманил его за собой, на выход.

Поскольку переговорка была занята нашими гениальными стратегами, мы встретились с кандидатом на должность в моем кабинете. Я просмотрел его резюме еще вчера, и меня очень смущало, что этот человек был осужден за финансовые махинации и мошенничество. Но если уж его резюме попало ко мне, значит, Августович счел это обстоятельство несущественным. Ну или решил, что я разберусь.

– Березовский Борис Викторович. – Мужчина встал с кресла для посетителей и протянул мне руку.

Я пожал мягкую ладонь, оценив проверочку. Рукопожатия – мода последних двух десятилетий. По идее он, как гражданин должен был мне поклониться. Но мне на эти сословные штуки и раньше было наплевать. А уж сейчас-то!

Полный, но не толстый мужчина невысокого роста. Чувствуется, что эта пухлость не от переедания, а от плохого здоровья. Одет в сильно подержанный, но некогда дорогой костюм. Видимо, выбрал лучшее в гардеробе. Черные волосы подернулись сединой и начали редеть на макушке. Две большие залысины на лбу. Черные густые брови. Нос сливой, и полные губы под ним. Скошенный «безвольный» подбородок. И проницательный взгляд серых льдистых глаз. Интересный тип.

– Эр Олег Витальевич Строгов. – ответил я, разрывая рукопожатие. – Давайте опустим официальную часть собеседования и сразу перейдем к сути. – Я прошел к своему месту и уселся. – Прошу, садитесь.

– К сути? Вы имеете в виде мою судимость, эр Олег Витальевич?

– Вообще-то, нет, но о ней все равно придется поговорить. И давайте тогда уже если эр – то Олег. А если Олег Витальевич – то без эра. Слишком много официоза вредит, съедая время беседы.

– Хорошо, эр Олег. Вы спрашиваете себя, а можете ли вы доверять этому странному поцу, если у него уголовная статья за мошенничество? Не сбежит ли он в первый день работы, прихватив миллион и канцелярские скрепки в придачу?

Я невольно улыбнулся. И покачал головой.

– Миллиона у меня здесь нет, а скрепок мне не жалко, Борис Викторович. Скорее интересует ваша версия обстоятельств появления судимости по столь одиозной статье. Версию следствия и суда я знаю. И я понимаю разницу между бытовым и юридическим понятием мошенничества. У меня невеста – юрист, она объяснила. – Зачем-то добавил я. Вообще, хвастаться Оксаной стало у меня какой-то нездоровой традицией. Но вот хотелось похвастаться, вот, мол, какая у меня супруга будущая. И алмаз, и юрист и вообще красотка и умница. Совершенно какая-то иррациональная зергня.

– Я до сих пор не могу разглашать подробности. Из морально-этических соображений в основном. Но, если вкратце, я взял на себя некоторые преступления, совершенные без моего участия. Взамен мою семью обеспечили всем необходимым, пока я отбывал наказание. Ну и мне обеспечили выход по УДО. Альтернативой была, скорее всего, смерть и посмертное же обвинение в том же самом. Я не стал проверять. Очень плохо переношу умирание, знаете ли, Олег Витальевич. История банальная, как видите. Но теперь устроиться на работу за хорошие деньги я не могу. Пенсион моей семье закончился с моим освобождением. Так что мне очень нужна эта работа. Я знаю, что так нельзя говорить. Но у вас глаза понимающего человека. В конце концов, это будет всего лишь мой двадцать первый отказ от желаемой должности.

– Арчи. А откуда ты вообще узнал о существовании Бориса Викторовича? Он сам подал заявку?

– Эээ, нет, Олег. Борис Викторович был моим репетитором год. На удаленке. Я ничего про эту историю с судимостями не знал и позвал его к нам, извини. Но! Хочу добавить, что он гениальный финансист. У него превосходные рекомендации со всех предыдущих мест работы. И личное впечатление сугубо положительное. И, скорее всего, он не шпион, потому что никому в голову бы не пришло подсовывать нам человека с сомнительным прошлым. Простите, Борис Викторович, я не имел в виду ничего плохого.

Березовский улыбнулся одними губами и молча кивнул Арчи, как бы говоря: «Ничего страшного, парень».

– Условия работы вы знаете? – спросил кандидата. – В том числе про магическую клятву? По сути, я предлагаю не работу, а вассалитет.

– Да, я ознакомился с условиями, вашим стандартным контрактом, и с дополнительными опциями, так сказать. Меня все устраивает. Хотя в слове вассалитет есть что-то архаичное, Олег Витальевич.

– И тем не менее. Архаичное или нет – это слово предполагает взаимные обязательства сюзерена и вассала. Обязательства, выходящие за рамки рабочих отношений. Например, вы можете не опасаться, что я вас кину и подставлю вместо себя отбывать наказание. Может рассчитывать на мою личную, физическую и юридическую защиту. Взамен я хочу стопроцентной лояльности. И того, что вы будете жить интересами нашей семьи. Не конкретной компании «Вместе». А именно семьи Строговых.

– Суть вассалитета мне понятна. И я согласен. Вы начинающая компания. Развивающаяся благородная семья. С вами у меня появляется не просто работа за деньги. А перспективы. Я изучил ваш проект по открытым данным, ну и немного историю семьи. У вас огромный потенциал, Олег Витальевич. Так что я буду счастлив получить такого сеньора. Что касается ваших слов о защите… поживем увидим. Простите старика, но жизнь научила меня не верить обещаниям, словам или пафосным заявлениям. Хотя, мне кажется, вы сами верите в то, что говорите.

– Хорошо. Сколько времени вам нужно, чтобы принять у Арчи дела?

– Принять дела? Арчибальд куда-то собрался? – Он выглядел искренне удивленным и даже огорченным. Видимо, с Арчи его связывали хорошие воспоминания.

– Ему необходимо стабилизировать калетту. Арчи – дуал. Он пробудет вдали от нас месяца три – минимум. Альтернатива для него – смерть. Так что вы появились очень вовремя.

– Ах вот оно что? Мне хватит дня. Может, меньше.

– Тогда вы приняты. Едем в Храм Силы? После этого Арчи выдаст вам аванс, и можете приступать.

– Хм. Прямо сейчас? Хорошо. Мне нравится ваша энергичность, господин. Я готов.

– Должен предупредить. Если у ограненного есть шанс выжить после нарушения клятвы, то у нулев… человека не имеющего огранки такого шанса нет. Так что подумайте еще раз. Назад дороги не будет. После того как вы будете посвящены в мои дела, клятву я не отзову.

– Я понял. Я и не думал, что магическая клятва – пустая формальность. Но, как я уже и сказал, господин, я готов.

– Одна просьба. Называйте меня глава или по имени-отчеству. Слово господин мне не нравится. Хоть оно тоже архаичное.

Глава 7
Перспективы

На следующий, после принятия присяги от Березовского день, я поехал осмотреть предлагающийся к продаже тяжелый мех.

Продавал его все тот же завод, на который я ездил на экскурсию. Так что дорога была мне в основном знакома.

Мой «Леопард» домчал меня до места назначения за полчаса. Все же приятно обладать мощной и комфортабельной машиной. Тем более что после вождения меха мой энтузиазм к управлению другими транспортными средствами сильно поутих. Ездить с водителем мне нравилось больше, чем управлять мобилем самому. Плюс в машине можно было уделить время делам. Со мной напросился Березовский, аргументировав это тем, что: «Без меня, вас, глава, обдерут как липку». Вот и посмотрим на то, как он умеет торговаться. Я-то точно просто заплатил бы запрошенную цену и все. Ну если бы товар меня устроил.

– Да что-то он у вас слегка проржавел. – Заметил я представителю завода, который повел нас осматривать стального гиганта.

Слегка проржавел было сильным преуменьшением состояния машины. Мех гнил под открытым небом вот уже восемь лет, и налет ржавчины на нем был сравним по толщине с лобовой броней.

– М-да. И вот эту груду ржавых запчастей вы хотели всучить нам за два миллиона алтын? – С прекрасно разыгранным ужасом спросил Березовский.

Этот металлолом за два миллиона? БОРИС БЕРЕЗОВСКИЙ

– В объявлении о продаже стояла стоимость пять миллионов. И мы продаем мех! Целиком. Откручивать с него ничего нельзя.

– Давайте забудем эту досадную опечатку, про пять миллионов. Даже если это шутка, кого-то из ваших сотрудников, то она не смешная. Хочу заметить, что в договоре продажи, который вы нам любезно предоставили, сия груда металлолома так и называется: «Комплект запасных частей к тяжелому меху, марки…», – ну остальное лирика.

– Мы не можем продать мех гражданскому владельцу. Так что продаем его, как набор запчастей, да.

– А поскольку государственные органы явно не стоят к вам в очереди, дабы заполучить это поистине уникальное устройство, ни о каких двух миллионах даже речи быть не может.

– Вы правы. Про два миллиона речь и не идет. Минимум четыре с половиной. И это даже стоимость металла и маготехники не покроет!

– Так. – Прервал я спорщиков. – Скажите, что здесь вообще есть. Я вижу бронированную коробку с опорами. Пустые гнезда из-под вооружения. Что сохранилось в рабочем состоянии?

– Вооружение было демонтировано. В остальном… мех укомплектован штатно.

– Что с двигателем?

– Он не работает. Но на месте, как и реактор-преобразователь. Также сохранены, насколько это было возможно, органы управления и сенсоры. Проводка сгнила, но ее довольно легко заменить. Корпус снаружи немного подвергся коррозии. Внутри все в порядке, проведена консервация. Можете сами осмотреть кабину.

Я еще раз оглядел пятиметровую махину, весом около шестидесяти тонн. Наверх к пилотской двери вела лесенка, из проржавевших насквозь скоб. Сверху возвышалась крутящаяся на триста шестьдесят градусов орудийная башня для пушки крупного калибра. Сбоку торчали пилоны для легкого вооружения, напоминающие два обрубка крыльев. Еще две башни для орудий поменьше находились над пилонами.

Я с сомнением взялся за скобу, тут же испачкав ладонь в рыжей гадости. Подергал. Вроде держится.

– Решили подняться, господин? Вот ключ. Мы не приводили в порядок механизм запирания, может слегка заедать. – работник завода протянул мне шестигранный изогнутый буквой Г стержень, имеющий сложную магическую внутреннюю структуру.

Я вздохнул, взял ключи и полез наверх. Одна из скоб все же не выдержала моего веса и отломилась, полетев вниз, сопровождаемая хлопьями ржавчины. Несмотря на это маленькое происшествие, до кабины я добрался без особых проблем.

Дверь не «немножко заедала». Ее заклинило наглухо. К счастью, технический люк все же поддался моим усилиям и открыл передо мной проход, из которого пахнуло сухостью, противным запахом солидола, сгнившего пластика, и все той же вездесущей ржавчины.

Кабина меха было относительно просторной. Четыре места. Водитель, механик и два стрелка. Покрытые толстым слоем пыли круглые приборы с трудно различимыми шкалами, пялились на меня, как бельмастые зенки. Ни на что не надеясь, я воткнул ключ в гнездо возле пилотского места и повернул. Напротив ожидания, приборы озарились тускло-оранжевым светом. В кабине зажглась одна из пяти ламп освещения. Однако этот энергетический всплеск длился всего минуту. По истечении этого времени приборы и освещение мигнули и погасли. Я еще раз осмотрел кабину и полез наружу, забрав с собой ключ.

– Если мы приобретем этот механический труп, я хочу, чтобы вы, за свой счет демонтировали всю броню и заменили аккумуляторы. – Заявил я, спустившись на землю. – Броню надо будет выслать отдельно от… скелета. И я не собираюсь говорить сейчас о цене. После замены аккумуляторов его еще раз осмотрит мой механик. И только после его заключения я приму решение, покупать ли мне это чудо враждебной человеку техники. И вот тогда вы обсудите с господином Березовским скидку с двух миллионов первоначальной стоимости.

– Речь не может идти о сумме меньше четырех миллионов, – среагировал на мою речь представитель завода.

– Ну пока я не собираюсь выложить за него даже сотню тысяч. – Спокойно ответил я. – Вы готовы заменить аккумуляторы, и дать моему механику осмотреть машину?

– Да. Мы временно поставим на него аккумуляторы с действующего прототипа.

– Временно? Значит, вы вычтете сумму покупки новых из общей цены продажи меха?

– Мы… Хм, попробуем зарядить имеющиеся. Если не выйдет, подыщем замену, господин. Ваш механик может приехать завтра. Броню мы демонтируем, как вы и просили.

– Отлично. Я увидел все, что хотел. Пойдемте, Борис Викторович. Завтра вам снова сюда ехать, вдруг мы все же решим приобрести этот «набор запчастей».

– Я бы не советовал. Два миллиона – слишком высокая цена за металлолом.

– Три с половиной! – Пискнул представитель завода, – но Березовский его проигнорировал.

– Зачем вам эти обломки былого великолепия, эр Строгов? – С искренним любопытством спросил меня Березовский на обратном пути. – Я, конечно, не разбираюсь в военной технике, но даже я знаю, что тяжелые механизированные боевые машины сняли с производства ввиду их малой эффективности при обороне фортов.

– Я не собираюсь ничего оборонять. Я хочу атаковать. И эта штуковина нужна мне, чтобы понять, как их в принципе делают. И чтобы потом на ее основе соорудить нечто… более эффективное.

– А держать вы его где собираетесь?

– В политехе есть ангар для мехов. И факультатив по управлению ими. Собираюсь заключить договор аренды с университетом. В смысле они у меня арендуют мех, бесплатно для учебных целей. Так, мы его легализуем. Если у вас будут дополнительные идеи, готов выслушать.

– Мне не нравится, как звучит слово «бесплатно». – Березовский сморщился, как будто откусил от лимона. – Уверен, мы сможем что-то с этого поиметь. Надо подумать.

Я только усмехнулся про себя. Искать выгоду, отличное качество для финансиста, но у меня немного другие цели.

– Они, по сути, нам оказывают услугу хранения и обслуживания. И легализации машины. Так что считайте это взаимовыгодный обмен, Борис Викторович.

– В атаку, значит, собрались. С фоморами воевать? – Он покачал головой. – Идея, привлекающая своим безумием.

Я хмыкнул, но промолчал. Нет, так-то он прав. Для обывателей из внутренних областей мои идеи и впрямь будут попахивать безумием. Но раскрывать свои планы полностью перед новым членом семьи я не стал. Ни к чему ему, по крайней мере, пока.

Когда мы уже въехали на окраины Павлограда, раздался звонок с незнакомым кодом. Немного посомневавшись, я взял трубку после шестой настойчивой трели комма.

– Эр Строгов? – раздался искаженный мужской голос.

– Да, это я. Представитесь в ответ? – Ответил я сдержанно.

– Борис Скопин-Шуйский тебя беспокоит, Олег. Мы виделись недавно у угнанной тобой тачки.

– Да, ваше высокоблагородие. Как не помнить. – Чего ему от меня надо?

– Завтра у тебя встреча.

– Завтра я не могу, ваше высокоблагородие.

– А ты смоги! Встреча с главой клана Аметист под гарантии императора. И гарантия работает только завтра. Так что «Щука» в час. Постарайся не опаздывать. – И отключился, гад.

– Сука! – вырвалось у меня.

– Неприятный разговор? – обеспокоенно спросил Березовский.

– Не то чтобы… – Уже без прежнего запала проговорил я. – Предложение, от которого невозможно отказаться. А у меня на завтра были другие планы.

– Мафия? Враги?

– Хуже. Дворец Алмаза и клановые разборки.

– Ничего себе у вас встречи, эр Олег. Это для любой благородной семьи, знаете ли, уровень.

– Уровень – хренуровень. Меня завтра будут на деньги разводить. И, скорее всего, разведут.

– Да как можно! – Он аж чуть не подпрыгнул. – Так же нельзя! И что ничего нельзя сделать? Может, в жертву принесем кого-нибудь ненужного?

Я покосился на этого деньголюба с подозрением. Вот же тролль. Отлично впишется в наш слегка долбанутый коллектив.

* * *

Дома я посетил наших картографов. Те развели не схеме несусветную грязь. Она стала похожа на причудливую паутину паука извращенца, любителя вязать петли мебиуса. Без поллитры здесь теперь не разберешься.

– Подключайтесь к этим абстракционистам любителям. – Предложил я Березовскому.

– О! Схема финансовых потоков между компаниями! – Сразу оценил он, едва бросив на нее взгляд. – Но откуда вы взяли все эти дикарские обозначения, молодой человек? – Строго спросил он Арчи.

– Да, мы… простите, Борис Викторович. Сами придумали, в основном.

– Ну если вы хотели зашифровать схему, так чтобы враги не догадались, у вас получилось, поздравляю. Друзья не поймут тоже. Мне нужны финансовые документы и пояснения. Так я быстрее разберусь в вашей наскальной живописи.

– Арчи я забираю. Оксан, введешь человека в курс дела?

– Конечно, дорогой. Ты, кстати, как собираешься свой день рождения праздновать? Полторы недели осталось.

– Я бы предпочел тихо по-домашнему. И вообще, перенес бы его на день сдачи экзамена по эмансипации. Дата, закрепленная решением официальных органов.

– Ага. И еще на год можно этот вопрос отложить, так, милый?

– Не без того. Арчи, пойдем отсюда, нас здесь не любят!

Уводя ухмыляющегося Арчи из переговорки, я увидел, как Березовский, взяв документы с верха бумажной горы, тасует их, как шулер карты, и задает какие-то вопросы Оксане. Думаю, его помощь будет не лишней.

– Так, дружище. Вот письмо от начальника академии Вавилова Н. И. Ты принят на процедуры стабилизации. Прибыть сказано в три дня. Вот твои билеты. Цени, Ольга купила. Своей татуированной рукой. Так спешит от тебя избавиться. Берешь, все, дохлебываешь и ушлепываешь. Поезд вечером уже.