Текст книги ""Фантастика 2025-172". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Руслана Рэм,Анна Ледова,Данил Коган,Николай Иванников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 143 (всего у книги 286 страниц)

Бальмонт вышел на улицу. Залез в ожидающий его «Тигр». Машина тронулась, вновь открывая мне вид на вывеску.

«Нужные Вещи».

Кому нужные? Я неторопливо откусил крендель и заказал себе еще одну чашку кофе со сливками.

Я даже в душе не представлял, что мне предложит приобрести зергов могущественный старик. А, главное, чем мне придется за это нечто платить. При этом я не собирался, как собачка по свистку, мчаться к дяде Вершителю, за неизвестной убервундервафлей. У меня здесь еще два пончика с вареньем, пара кренделей с миндалем, тортик «Графские развалины». Одной чашки кофе, если подумать, будет недостаточно. У меня здесь еще на полчаса неспешного наслаждения вкусом.

А Стивен подождет. Невелика птица.

Глава 24
Кто ты? И что тебе нужно?

Тяжелая старинная дверь, брякнув колокольчиком, захлопнулась у меня за спиной. Лавка почти не изменилась с моего первого визита. Все тот же кроваво-красный ковер на полу. Стены выкрашены белой краской и похожи своей поверхностью на яичную скорлупу. Призрачный уличный свет, такой же белый, как и стены, сочился из замазанного узкого витринного окна. Тусклые потолочные лампы оставляли на ковре размытые световые круги.

Единственное, что изменилось – исчезли коробки и ящики, раньше расставленные по всему заведению. И поперек комнаты, перед занавесью, закрывающей заднюю стену теперь располагалась деревянная полированная коричневая стойка. На стойке стояла одна единственная коробочка.

За стойкой стоял Стивен, читающий какую-то толстую книгу.

Я направился к хозяину заведения, безжалостно топча превосходный ковер уличными ботинками. Кощунство, конечно. Но звиняйте. Тапочек или бахил не завезли. Да и вообще сомневаюсь, что это реальное место. И настоящий ковер.

– Ковер вполне настоящий. – Сообщил мне Стивен закрывая книгу, и отложив ее сторону.

Вот зерг старый. Еще и мысли читает. Я представил и воплотил в верхних слоях мыслей огромный волосатый кукиш.

– Как вульгарно, Арлекин. – Слегка насмешливым тоном тихо проговорил старик.

Он жадно всматривался в меня, как будто искал что-то и не находил. Вот он слегка нахмурился и… скривился, будто глотнул уксуса.

Нос слегка дернулся, будто Стивен учуял дрянной запах.

– Хе-хе. Моя школа, можно сказать. – Раздался мерзкий голос, похожий на скрип несмазанной тележной оси.

Занавеси колыхнулись, и из-за них вылетел кульбитом новый персонаж. Мерзкий горбатый карлик, одетый в разноцветные лоскуты с шутовским двурогим колпаком на голове. Лицо его было раскрашено белым гримом, превратившись в маску. Под левым глазом нарисована кровавая слеза.

С хлопком приземлившись на стойку, он поскользнулся и шлепнулся на задницу с криком:

– Але-оп! А вот и я! Че, суки, не ждали⁈

– Мом. – Тоном, далеким от сердечного, процедил Стивен. – Тебя никто не звал.

– Меня не зовут. Я сам прихожу. Здесь не твоя территория, как там ты себя называл-то? Стивен? Хи-хи. Забавный пердимонокль. – И карлик мерзко захихикал обнажив желтые кривые зубы. – Я ненадолго, Стивви. У меня с твоим подопечным одно незаконченное дельце образовалось. – И он снова захихикал.

– У тебя нет власти над ним. У тебя нет власти в этом месте. – Зло выплюнул Стивен. Похоже на заклинательный речитатив из детских сказок.

– Над ним, нет. А вот над кое-чем другим – есть! И-оп! – Мом прокатился колесом по стойке, мелькнув в воздухе голыми ногами, и, немыслимо извернувшись, уселся на край стойки свесив ноги. – Так. Что здесь у нас? – он вперился в меня колючим взглядом маленьких злобных глазок. – Фу! А еще меня все называют долбанутым. Это что еще за питомец, Стивви? Ты серьезно? Ладно. Хочешь обосраться – дело твое. Я щас…

И он сделал пальцами с обломанными желтыми ногтями какой-то сложный жест, как будто выкручивал невидимый шуруп. Мне это идиотское представление уже надоело, и я собирался повернуться и покинуть лавку.

Но здесь в руках карлика оказалась моя маска. Ах ты сучий зерг!

– А ну верни! – Рявкнул я, сам не зная что на меня нашло и шагнул прямо к бесячему карлику, выпуская ауру. Раздавлю тварь!

Мом весь надулся, как огромная жаба, сунул маску за пазуху и выдохнул воздух, пахнущий нечищенными зубами и остатками пищи, прямо мне в лицо.

Обстановка волшебной лавки растворилась в черно-белом водовороте.

Мои руки и тело сделаны из шоколада. Прямо перед лицом щелкают гигантские желтые зубы. Я пупс предназначенный для съедения.

Эту игру я знаю, урод!

От зубов отскакивают две пружинки и нижняя часть искусственной челюсти падает мне прямо в руки. Нормальные человеческие руки. Я небрежно бросаю кость в стакан с кислотой, стоящий на появившейся рядом тумбочке.

На меня бросается лев, разевая беззубую пасть. Но когти у него прочнее алмазных кинжалов. Я обращаюсь огнем и подпаливаю жесткую желтую шерсть.

Лев, охваченный пламенем, издает глухой рык, и я чувствую, как его ярость меняет воздух вокруг меня.

Вокруг вода. Я захлебываюсь, но недолго. Отрастив жабры и рыбий хвост, я рвусь наверх к свету. Я пока не вижу врага, но чувствую его присутствие, как тень, прилипшую к подошвам.

Я концентрируюсь, и пространство вокруг меня меняется. На каменистой равнине напротив меня появляется гигантская змея с сверкающей драгоценностями чешуей.

Я повожу кроличьими ушами. Змея бросается на меня, но я выдыхаю поток холода, который обволакивает врага и заключает его в глыбу льда. Кролик обратился ледяным волком.

Змея меняет форму, превращаясь в вихрь из черного дыма, растапливающий лед.

Дым повсюду, он лезет в горло, душит, не дает произнести заветные слова… Ты не угадал, дружок. Мне не нужны слова!

Взмах руками, превращенными в крылья, и вокруг меня закручивается смерч. Он всасывает дым, вышвыривает его прочь, рассеивает без следа.

Напротив меня золотой лучник натягивает тетиву. Взмах рукой. Из нее вырывается сполохи янтарного света, образуя щит. Стрела врезается в него, и щит трескается, но я латаю дыру.

Я вижу призраков, танцующих вокруг, но я не боюсь мертвых. Формула упокоения, и призраков разрывает в клочки.

Картинки меняются со скоростью калейдоскопа. Я сражаюсь, укрытый в кокон из собственных теней, изредка видя неясный силуэт противника.

Я был светом и тенью.

Огнем и водой.

Порывом ветра и камнем.

Хищником и жертвой.

Инструментом и мастером.

А потом у меня кончилась аура.

Я голый, жалкий и дрожащий лежу на каменном полу. Надо мной растопырил великанские ноги мерзкий босой урод в цветном тряпье. Он возвышается надо мной, как башня, а босая нога поднимается, чтобы раздавить меня окончательно.

Мои грани исчерпаны. Аура погасла.

И тут как будто ломается толстый лед. Откуда-то из глубины моей души, от самых основ естества, накатывает волна жгучей незнакомой силы.

Это не магия.

Это моя Суть.

Я поднимаюсь на ноги, стремительно увеличиваясь в размерах. Стальные латы облегают мое тело. В руках у меня появляется двуручный меч. Я уже одного роста с мерзким уродцем.

Мы стоим напротив друг друга. Шут и Рыцарь. От шута можно ждать удара в спину. Но сейчас мы стоим лицом к лицу. Поднимаю меч…

Жесткий хлопок. Удар старческой ладони о деревянную стойку и голос, разрушающий мир иллюзий:

– Довольно.

Я снова стоял в лавке странных вещей. Карлик сидел недалеко от меня на стойке, болтая грязными ногами, и жуя невесть откуда взявшееся яблоко.

Я облокотился на стойку, ноги меня не держали. Кой-зерг дернул меня напасть на существо, простым движением руки выдернувшее предмет из внепространственного хранилища?

– Видишь ли, паря, – прерывая слова мерзким чавканьем, как будто ничего не случилось, сказал карлик. – Это моя маска. Я одолжил ее тебе на время. С определенным расчетом. Но потом влез старый хрен. – Он кивнул на Стивена. – Не вышло из тебя моего аватара. Спасибо тебе, хоть магией иногда подкармливал. Но так. На троечку. А маску пришла пора вернуть. Есть на нее и иные претенденты. Настоящие подонки, не то что ты – чистюля хренов.

– Ты хотел сказать куклы. – Спокойно констатировал Стивен. – Куклы из него не вышло.

– Пошел ты на хер, Стиви. У каждого свои методы. – И карлик проглотил огрызок яблока вместе с черенком. – Поборник прав людишек херов выискался тут. И вообще. Ты мне теперь должен. Так же лучше, а? Признай! – И он ткнул корявым грязным пальцем в мою сторону.

Ствен вновь всмотрелся в меня. А потом неохотно кивнул

– Ты прав. Так лучше. Я тебе должен.

– Отличный денек! И маску забрал и должника заполучил. А ты знаешь, кем он стал? Ожидал, а?

– Ты же знаешь, что я ничего не видел. – Ответил старик. – И знать ничего не хочу. Не мое это дело. И ты свой немытый рот тоже где попало разевать не будешь, так ведь, Мом?

– Не буду. – Неожиданно покладисто согласился карлик. – Но пацан-то молодец. Со стальными яйцами. Даже жалко.

– Мне вообще-то больше ста тридцати лет, зерги вы охреневшие! – Наконец вмешался я в диалог с ценным замечанием.

Оба существа переглянулись и практически одновременно рассмеялись. Карлик хохотал громко заливисто с повизгиванием. Изо рта у него вылетали непережеванные кусочки яблока. Стивен деликатно посмеивался, прикрыв рот ладонью.

– Ладно робятки. Засиделся с вами. – Отсмеявшись, карлик хлопнул себя ладонями по ляжкам – Але-оп, вашу мать!

Он совершил обратное сальто. В воздухе мелькнули никогда не мытые пятки. Колыхнулась занавесь. Мом исчез.

– Это и было твое «то, что мне нужно»? – спросил я слегка охрипшим голосом.

– Нет, конечно. Это была сугубо инициатива Мома. Я веду дела по другому. Мое кредо – честная сделка, а не ложь, шантаж, давление и подчинение воли. Так что, прошу, присядь. Я сейчас. – Он махнул рукой в сторону неизвестно откуда появившегося барного стула.

Сам же нырнул под прилавок, чтобы через мгновение появиться оттуда с подносом. На подносе стоял огромный фарфоровый чайник с обломанным носиком из которого курился пар. И две тоненькие, почти прозрачные чашки.

Я из какого-то странного упрямства остался стоять, но только на морально-волевых. И еще благодаря стойке.

Стивен кивнул каким-то своим мыслям и разлил прозрачную жидкость, пахнущую травами и пряностями по чашкам. Пододвинул одну из них ко мне. Из второй задумчиво отхлебнул.

Я отпил обжигающий губы напиток и ко мне начали возвращаться силы. Аура забурлила и начала наполняться.

– Спасибо. – Неохотно поблагодарил я. – Как раз то, что надо, в данный момент.

Стивен отмахнулся:

– За счет заведения, Арлекин. Считай это благодарностью за то, что мне не пришлось добивать тебя, а затем утилизировать твой труп.

Я аж поперхнулся. Хотя… Я ПОНИМАЛ, что все было всерьез. Никто меня жалеть в этом поединке разумов не собирался. Если бы зергов карлик на меня наступил, здесь валялась бы моя потерявшая разум оболочка.

– Я рад, что тебе понравился мой чай. Теперь, когда ты немного восстановился мы можем перейти к сделке. – деловито проговорил Стивен, отставив пустую посуду.

– Да. – Ответил я. – Мне тоже не очень хочется у тебя задерживаться. Только, смотрю, при всем разнообразии выбора, другой альтернативы нет. – Я кивнул на коробочку.

– Все так. – Ответил он. – А как ты думаешь, что тебе нужно? Здесь и сейчас, учитывая, что будет завтра.

– Не знаю. Какая-нибудь золотая-артефактная сливная пробка, чтобы заткнуть то вонючее очко из которого валит Хмарь? Мега-антихмарная бомба?

Стивен снова деликатно хохотнул в ладонь. Мои слова про пробку его почему-то развеселили.

– Если пользоваться твоими образными сравнениями, Арлекин. Ответь мне на один простой вопрос. А как ты собираешься найти это самое вонючее очко, чтобы воткнуть туда пробку?

– Я пойду на голос. Уверен ты в курсе. Хмарь зовет меня. – Я допил чай и поставил чашку на блюдечко.

Чувствовал я себя уже почти нормально.

Стивен между тем покачал головой.

– Перехвалил тебя Мом. Видимо, это яйца у тебя – стальные. А вот с головой, похоже вовсе беда.

– Так. Достал уже, старик, со своими подколами. У меня был непростой день. Давай уже без всей вот этой вот зергни, а⁈

– Скажи куда тебе НУЖНО попасть. Туда, куда тебя ведет голос врага? Или туда, где ты сможешь нанести удар в его сердце?

– Обычно, где голос, там и морда, которую можно начистить. Но я понял твою аналогию. Второе, конечно поинтересней.

– Вот. – Он просто открыл коробочку.

Внутри лежал… наверное компас. Стивен аккуратно, словно великую драгоценность извлек из коробки помятый медный цилиндр.

Белый эмалированный циферблат был закрыт простым стеклом. Внутри свободно вращалась черная стрелка. На циферблате была одна единственная надпись: «Finis». Да уж финис так финис. Выглядела вещица непрезентабельно.

– Вот, что укажет тебе путь сквозь Хмарь. Он приведет туда, куда тебе нужно прийти. Туда, где ты должен быть. Поверь. Я отдаю эту вещицу с болью в сердце. Но это именно то, что тебе нужно.

– Прямо вот так и «отдаешь»? А что, я не против. В бандитском хозяйстве пулемет не помеха.

– Не отдаю. – Он погрозил мне пальцем, как заботливый дедушка непоседливому внуку. – Меняю. Честная сделка, помнишь? Ты мне. Я тебе.

– И что же ты хочешь взамен этой ерундовины? – Разыгрывая из себя покупателя заскочившего на рынок за апельсинами, небрежно спросил я.

– Сущую безделицу. Не бойся ни твоя душа, ни прочие части Арлекина мне без надобности. Я хочу получить один из двух твоих клинков. Тех, что прошли сквозь время вместе с маской Мома. Готов удовольствоваться тем, что поменьше. Тебе так даже выгодней.

– Ишь чего захотел, Стивен. Грейс я уже отдал. Опоздал ты!

Старик даже не пошевелился, но в глазах вспыхнула и погасла досада. Не такой уж ты и всеведущий, так выходит?

– Ты не лжешь. – Сказал он. И вновь мне послышалось в его тоне легкое разочарование. – Что же. Клинок пьющий души тоже подойдет на обмен. Есть одно существо, по имени Элрик, которому он нужен.

– А ху-ху не хо-хо? – Разошелся я. Извлек Буревестника из браслета положил на стойку. – Тебе не кажется, старик, что мена несправедлива? Сменять меч-душелов на старый компас? Ты в своем уме?

– Ты видимо запамятовал. – Вот теперь его голос обрел кинжальную остроту. – В этой лавке я назначаю цену. Здесь не торгуются, юноша. Или откуда, ты думаешь, я беру нужные артефакты? Тку их из лунного света, пыльцы фей и дерьма летучей мыши? Может ты представляешь меня в образе чёрного сталкера, обшаривающего руины древних в поисках полезных вещиц? Или ты думаешь у меня под прилавком сидит цверг – легендарный кузнец? Мена. Предмет к предмету, Арлекин. То, что тебе нужно на то, что ты перерос. И ты еще пытаешься торговаться? Можешь забрать свой меч и выметаться отсюда. Иди, ориентируйся на голоса в своей пустой голове.

Да уж. Теперь я видел перед собой настоящего «Стивена», или как там его на самом деле звали. Передо мной сидело непостижимое могущественное существо, лишь нацепившее на себя оболочку сухощавого очкастого старичка. Видимо я его серьезно задел своей неуклюжей попыткой торговаться.

Миг.

И напротив меня вновь сидит старик, в помятом сюртуке, скроенном по моде прошлого века и поправляет съехавшие на кончик носа очки.

Буревестник конечно славно послужил мне. Но это всего лишь инструмент. И Стивен прав. Я его перерос. Я молча толкнул клинок рукоятью по направлению к хозяину лавки. Тот благоговейно взял его кончиками пальцев и внимательно осмотрел. Затем перевел взгляд на меня.

– Клинок в хорошем состоянии. Обмен? – И протянул мне руку, опустив меч на прилавок.

– Обмен. – Скрепя сердце проговорил я, забирая медную коробочку.

После чего развернулся и вышел из лавки. Чувствую, что меня поимели. Но не могу понять где и как. А может просто не люблю иметь дела с существами настолько сильнее меня. Гордыня и зависть. Зерг разберет.

Интерлюдия. Вне пространства и времени

Старик, назвавший себя «Стивеном» прошел за занавес закрывающий заднюю стену лавки. Если бы Арлекин оказался здесь, он узнал бы комнату с камином, в которой однажды побывал. Правда, сейчас вся она была заставлена теми самыми коробками и сундуками, которые исчезли из торгового зала. Старик небрежно сунул Буревестника в одну из коробок и прошел к креслу у камина. Уселся в него и уставился в огонь. Скособочившийся карлик в лохмотьях, сидящий в позе лотоса на коврике у самого огня, повернул к старику уроливую голову.

– Даже напутственного слова птенцу не сказал, Рок? Просто, вот тебе компас и пинка под сраку? – Мом мерзко оскалился.

– Чем больше я вмешиваюсь напрямую, тем тоньше и иллюзорней Нити, Мом.

– А тебе не страшно, дружок? Ты же, по сути, все поставил на то, что он сам примет правильное решение. А с чего ты это взял? Никогда я не понимал, чего ты так возишься с этой свободой воли конкретных людишек, если ты все равно подтасовываешь события, Рок.

– У каждого из нас своя сила и свои ограничения. И свои убеждения, мой дорогой паяц. Возможно именно они и не позволяют нам перерасти во что-то большее? Или не дают нам перестать быть. В любом случае, с завтрашнего дня никто из Вершителей ничего уже сделать не сможет. Он ступит на недоступную для нас территорию. Нам остается только ждать. В конце концов есть другие кандидаты в чемпионы. В Ожерелье еще трое абсолютов. А все нужное для похода Арлекин уже собрал.

– Троих мало. – Зло заметил карлик.

– Я знаю. Бросим жребий.

– Сука! – карлик скрипнул зубами. – Слишком большая ставка!

Двое Вершителей молча уставились в камин, ловя признаки грядущего в алых языках пламени.

На стене дома, находящегося напротив «Выпечки от тети Глаши» медленно растворялась вывеска «Нужные Вещи» и старая лакированная дверь.

Глава 25
Поход в неизвестность

Сумбурные чувства после похода за тем «что мне нужно» бродили внутри. Я все еще пытался осознать, где меня накололи и что же произошло во время короткой дуэли с Момом. Что за зергню я сотворил? Что это было? Я уже был абсолютом, во времена Драгоценной Империи. Вернее, использовал грани как абсолют. По сути, абсолют отличается от гранд-магистра только одной особенностью. Его грани работают на огромные расстояния. Практически на пределе видимости. А потребляют почти так же. Ну я раньше так думал. А сейчас?

Нельзя получить силу из «глубины души». Нет иного источника силы, кроме магии камня и граней. Это аксиома. Которую я вчера нарушил. И опыта из прошлой жизни у меня такого не было. Расспрашивать этих зергов в лавке я не стал. Все равно или ничего не сказали бы толком, или соврали бы. Но все вместе и реакция «Стивена» на первый осмотр моей тушки и его «я теперь тебе должен», после поединка иллюзий наводили на мысль, что вчера Мом пробудил во мне некую… А что именно? Я не знал. Более того, я даже понятия не имел, как этим воспользоваться повторно, если придет нужда.

То, что я лишился Буревестника, навело меня на еще одну мысль. Надо бы сделать подарок… Иве, например. У них с Киром, кажется, серьезно все. Я встречал такие пары, которые были вместе с подросткового возраста. Обычно очень счастливые пары. Ива, считай, давно уже часть семьи.

Так что, вернувшись в особняк, я пошел прямо к ней.

– Привет, сиятельство! – Весело сказало рыжее чудо. Затем Ива коротко обняла меня. – Думала, до прощального ужина не увижу тебя. Ты вообще такой важный, весь в делах последнее время.

– Привет, красотка. – Ива изменилась. Не только внешне. Она взяла адепта еще летом и двигалась к рангу мастера. В ней появилась внутренняя сила. Уверенность в себе. – Хочу тебя кое о чем попросить.

– За балбесом нашим я присмотрю, можешь не сомневаться! – Это она, конечно, о Кире.

– Ни на секунду не сомневался. – Честно ответил я. – Брат в надежных руках. Но я о другом. Секунду.

И я призвал Ика. Тот возмущенно заверещал, тыкая в меня пальцем, после чего отвернулся и сел ко мне спиной. Да уж. Я его полгода считай не призывал. И хоть время для него течет по-другому, скачки моей силы он ощущал отчетливо.

– Заберешь его себе? – Спросил я. Ива сделала «большие глаза». – Понимаешь, я уже не нуждаюсь в нем, как раньше. Я могу либо отпустить его. Но тогда, без связи с ограненным он начнет терять накопленную силу. И как бы… «Умрет» – неправильное слово, но что-то вроде. Либо я передам его другому мастеру. В норме топазы не могут иметь фамильяров. Но я знаю ритуал перепривязки. Тебе может пригодиться этот пронырливый засранец. Если он сам, конечно, не будет против.

Ик, внимательно слушавший наш разговор, немедленно запрыгнул Иве на руки и прильнул прямо к девичьей груди. А мне показал язык. Хоть и говорят, что духи неразумны, но меня каждый раз поражает его поведение.

– Да ты моя прелесть, кто самая лучшая обезьяна в мире. – Ива расплылась в счастливой улыбке, и я понял, что эти два одиночества нашли друг друга.

– Сейчас проведем ритуал. Это пятнадцать минут.

– Слушай. Ты Киру Грейс отдал. Ко мне Ика перепривязываешь. – Ива вдруг нахмурилась. – Такое ощущение, что ты прощаешься с нами!

Я на секунду задумался. А ведь так и выглядело. Как будто я пытаюсь уйти налегке.

– Нет, Ива. Дело в том, что я аномально быстро вырос в силе. Некоторые вещи я просто перерос. Не будешь же ты носить джинсы, которые носила в двенадцать. Но эти вещи представляют ценность для рода. Когда Кир станет магистром, он, наверное, отдаст Грейс сыну. А я просто хочу максимально позаботиться о вас перед отъездом. Помирать я не собираюсь. Но предприятие мы затеяли крайне опасное. Даже для сильных ограненных. Глупо тащить с собой то, что не пригодится.

– Ты так говоришь, как будто Ик какая-то вещь! – Возмущенно выдала Ива.

– Он и есть вещь, девочка моя. – Чуть пожестче ответил я. – Инструмент. Тебя не должны обманывать его ужимки или умильная морда. Это не живое и не разумное в полной мере существо. – Ик снова показал мне язык. – Не домашний питомец. Используй его способности! Не вздумай покупать ему кроватку с балдахином и играть с ним в дочки-матери. Поняла?

– Поняла. – Ива серьезно кивнула. – Почитаю о них. С турмалинами посоветуюсь. А почему Оксане не отдашь?

– Алмазы очень плохо принимают чужую магию. Боюсь, с ней ритуал не сработает. И мхнатый засранец уйдет в астрал. Тебе отдать надежнее. Как вырастешь, передадим моему сыну или дочке. Адепта возьмут и передадим.

– То есть у меня он получается как бы на передержке. – Ива улыбнулась. – Нет, я поняла твой пример с джинсами. Присмотрю за мелким негодником. И к делу пристрою. В мастерской будет помогать.

– Отлично. Давай обряд начнем, а то на ужин опоздаем.

Насчет Ивы у меня сомнений не было. Она идеальная временная хозяйка для Ика. Во-первых, для ограненных ее камня это уникальный ресурс. Во-вторых, если она сказала, что поняла – значит, поняла. Отнесется ответственно. В-третьих, у нее не забалуешь. Попал мой боевой мартых в ежовые рукавицы, на самом деле. Еще вспомнит меня – бананового благодетеля!

Семейный ужин прошел весело. Все вели себя так, как будто я собирался отлучиться в столицу на важную встречу. Было много искреннего тепла и заботы. Я, как обычно, шутил и задирался. Было светло от смеха и искренних улыбок.

Только Августович сидел мрачнее тучи. Я не взял старика с собой. На эту тему мы имели с ним серьезный разговор, во время которого я настоял на том, чтобы он остался охранять Оксану. И присматривать за парочкой – Ивой и Киром. Мне обычных бойцов в экспедиции хватает. Нечего ослаблять свой и так не самый могущественный род, даже временно. При этом в своем-то выживании я не сомневался. А вот мои близкие обладают гораздо меньшим могуществом. И рисковали бы больше. Поэтому, кроме Богдана, никого из рода я в экспедицию не взял. В том числе бойцов.

Из друзей с нами отправлялся Матвей, а из родичей только Богдан. Богдан – как замруководителя научной части экспедиции. А Матвей, как последнее средство эвакуации. Александриты выдали ему с собой переносной портал, настройки которого, по идее не сбивались Хмарью. Расстояния, на которое мы могли позволить себе уйти должно было хватить, чтобы портал использовать, если что. Так что ученые и результаты их исследований имеют наивысший шанс спастись в случае, если все пойдет по плохому сценарию.

Разошлись мы за полночь.

* * *

– 3наешь, Олег Витальевич. – Заговорил стоящий рядом со мной в смотровой рубке «Громовержца» Бальмонт. Перейти на «ты» он предложил сразу, как командный состав загрузился на Громовержца и отряду был дан сигнал «Движение». – У меня такие мысли дурацкие. Вот мы, как слепые кутята, сунемся в туман. Побродим там, свой положенный километраж намотаем и вернемся ни с чем. Даже не потери вероятные страшат, а то, что вся эта наша затея может пшиком обернуться. Не думал об этом?

Ишь ты! Наша затея. Присосался тут. Хе-хе. Меня такие мысли не парили. Я знал, что что-то мы найдем. Но не скажешь же ему: «Не парься генерал вокруг меня дяденьки с божественными полномочиями такой хоровод устроили, что окончится „ничем“ наш поход точно не может». Генерал меня тогда, пока мы еще желтую зону не проскочили, спеленать велит и обратно везти. В помещение с обшитыми матрацами стенами. Так что ответил, как обычно.

– Император знает, что делает. У меня есть инструкции. И указатель есть. – Я кивнул головой в сторону лежащего перед нами компаса. – Так что держимся курса, гасим все, что движется, находим то, на что указывает компас. Затем возвращаемся в Ожерелье, и в нашу честь воздвигают новую Триумфальную арку. Пока план такой.

– Как представишь, сколько там километров этой Хмари… – Константин Дмитриевич передернул плечами.

– Есть теория одного математика, с которой я, кстати, согласен. Ну он еще и магистр турмалин. – Добавил я, заметив скептическое выражение на лице генерала. Сам Бальмонт, как и полагается военному – рубин. По ауре – старший мастер. По кольцу – Магистр. – Так вот. Он считает, что красная зона не может быть больше нескольких десятков километров в ширину. А черная – вообще что-то вроде изначального Выплеска – застывшего во времени. Мол, метр примерно. А все остальное – просто испарения.

– А откуда у него такие сведения, – презрительно скривившись спросил генерал. – Никто в красную зону не совался никогда.

– Ну у него есть два вида доказательств. Математический расчет и философские рассуждения о природе Хмари. Расчет основан на том, сколько занимают серая, желтая и оранжевая зоны. Вы же в курсе, чем выше интенсивность Хмари, тем зона «короче».

– Это все знают.

– Ну вот, а он просто рассчитал коэффициенты и на их основе вывел «толщину» красной зоны. Благо ее интенсивность известна.

– Так нам получается делов на три минуты? Зайти и выйти? – Бальмонт покрутил ус и усмехнулся.

Я промолчал, но настроение генералу, кажется, поднял. Взглянул на наш героический отряд сверху.

Три Исполина уверенно катились вперед, образовав «пирамиду» направленную параллельно Хмари. Вокруг почетным караулом выстроились наши самоходки. Всего в поход вышло десять боевых машин. Три отделения по три штуки. И гаубица. Натурально здоровенная пушка сто пятьдесят миллиметров, на шасси. Наш ответ фоморам.

Надо сказать, что Исполины и сами вовсе не были безоружными. Их тоже утыкали артустановками, автоматическими минометами и лучевиками, как ежа иголками. Не говоря уже о том, что среди пилотов никого младше старшего мастера не было. Как и среди «простых артиллеристов».

На борту «Громовержца» стояли заряженные и готовые к бою тридцать легких мехов. По пятнадцать с каждой стороны. Мой был приписан к отдельной группе – группе разведки, а в случае общего боя приписывался к гаубице, как наводчик. Но пока лучшим разведчиком был сам «Громовержец».

Наши Исполины всем хороши. Но они тихоходы.

Надо понимать, что мы не пошли строго перпендикулярно форту в неизвестность. Нас вел компас дедушки Стивена. И он показывал он куда-то на юго-восток от форта. Работал он только в моих руках, что добавляло геморроя.

Чтобы выйти на прямую линию к красной зоне, нам следовало пересечь довольно большой кусок серой, идя параллельно окраинам Ожерелья. Поэтому мы часов восемь плелись по серой зоне.

За эти восемь часов мы преодолели едва двести пятьдесят километров. До следующего форта оставалось примерно столько же. Стрелка медного компаса медленно отклонялась к югу.

И наконец старания наши были вознаграждены. Черная надпись «Finis» и черная стрелка, указывающая направление, повернули точно на юг. Ну насколько вообще мог быть точен этот артефакт.

Если кто-то представлял нашу экспедицию как некий метафорический рывок для всего Ожерелья, то для нас этот рывок оказался сильно затяжным. Серая зона считалась «условно безопасной». За восемь часов нам не встретилось ни единой твари. Только несколько точек в сером небе сопровождали нашу колонну.

Перед заходом в желтую зону генерал объявил общую остановку. Это только кажется, что восемь часов в гремящей коробке, за рычагами или у смотровых перископов – легкая прогулка. Люди устали.

Да и ученым требовалось спуститься и поработать на земле. Пробы почвы, образцы растительности. Измерение фона.

Самоходки заняли защитное построение.

Экипажи сменились.

Наш Громовержец опустился к земле, чтобы исторгнуть из себя группу ученых и дежурную смену пилотов легких мехов и чистильщиков. Я был среди них. Нестройною гурьбой мы устремились к «Двойке», в которой была оборудована столовая.

Два часа было выделено на отдых и еду. Затем мы продолжили движение.

Еще два часа мы потратили на преодоление желтой зоны. Здесь капитан Громовержца еще отваживался летать на разведку, отрываясь от основной колонны.

Затем мы полезли в оранжевую зону, постепенно разгоняя хмарный туман в радиусе километра от Исполина – единицы. Капитан поставил нашу летучую командную машину прямо над зиккуратом. «Вольные полеты» в оранжевой зоне были запрещены уставом. Ни один аэростат из такого полета не вернулся. Наш «Громовержец» тоже не имел ни малейшего шанса выбраться обратно без «Единицы». Его броню мы расписывать кровавыми каляками маляками даже не пытались.

Зиккурат пахал, как миленький. Хмарь отступала. Но скорость движения пришлось снизить еще больше, по требованию командования. Генерал хотел видеть, куда мы движемся, и я его в этом стремлении поддерживал. У нас примерно тысяча километров запаса хода в одну сторону. При таком темпе движения даже меньше. А припасов на месяц на весь отряд. Так что мы можем позволить себе не торопиться. Мы можем даже поисковый зигзаг выписать, и не один, если теория того математика верна.

Мы осторожно продвигались сквозь оранжевую зону, в любой момент ожидая всплеска. Всплеск при таком количестве вторгшегося в оранжевую зону народа просто обязан был случиться.

Но прошел час. А всплеска не было.

Периодически ученые высаживались наружу, набирая свои образцы и меряя фон. Поэтому преодоление оранжевой зоны снова вылилось в несколько довольно скучных часов.