Текст книги ""Фантастика 2025-172". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Руслана Рэм,Анна Ледова,Данил Коган,Николай Иванников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 132 (всего у книги 286 страниц)

– То есть, без камней считать? – Спросил он. Естественно, я посвятил его в наш тайный источник дохода, после клятвы.

– Да. Без них.

– Тогда у нас его, считайте нет. Я отложил остаток наличности на полгода, чтобы на все хватило. Плюс резерв. Остальное в дело пустил, как вы и сказали. Плюс та сумма, которую мы отложили для инвестиций в предприятие Зотовых. Негусто, в общем.

– Ага. Ну тогда тормозим. Я так понимаю, продажи акций «Вместе», пока что, не впечатляют.

– Весь фондовый рынок в плачевном состоянии. Все ждут, чем разрешится конфликт между кланами изумруда и рубина. – Он развел руками, как бы демонстрируя, что он с кланами ничегошеньки поделать не может.

– Вот сволочи. – Вызверился я. – Ушлепки. Не дай Сила к ним еще кто-то присоединится. Или под шумок свою свару затеют. Такое ощущение, что все вокруг грибов галлюциногенных нажрались. Одни мы нормальные. Просто скромно хотим получить свою невеликую прибыль.

Не стучась, зашла Оксана.

– Добрый день господа. Олег. Я еще юрист – такой себе. Я договор Зотова с банком своему преподу по частному праву показала. Нормально?

– Обычно сперва спрашивают, а потом конфиденциальную информацию посторонним показывают. – Желчно заметил я. – А почему не Корабчевскому?

– Котик, Корабчевский крут, но дерет за каждую консультацию безумные деньги. А препод мне бесплатно все рассказал.

– И что там? – полюбопытничал я.

– Жопа. – Коротко, но емко ответила Оксана. – Но не для Зотова, а для банка. Там они в Разумовском своем совсем охамели. Видать Зотова знают хорошо, решили, что жаловаться и разборки чинить не побежит. Препод мне в договоре с ходу нашел пять нарушений закона. Это к тем трем, которые я сама обнаружила. Короче. Если в суд подать, можно с них нехилую компенсацию выбить. Правда, сам кредит придется вернуть.

– Мы и так его возвращать собирались. Отлично. Борис Викторович. Звоните Зотову. Порадуйте партнера. А то, он вчера на то, что мы Гольца позвали, кажется, напрягся.

– Да дурак ваш Зотов. Предынфарктное состояние ему что шутки? Ему отличного целителя подогнали, а он выпендривается.

– Все заканчиваем трепаться. Борис Викторович. Время звонить партнеру. Оксан. Что у тебя еще. Я же вижу, что распирает.

– А ты новости глянь, Олег. Сам все поймешь.

Глава 2
А вместо сердца, пламенный мотор

Новости порадовали. Не на шутку разгоревшийся конфликт начали оперативно тушить всем миром. Шутка ли, «пожарниками» выступили пять кланов из восьми, при учете, что два из оставшихся – участники конфликта. Так что здесь у нас?

Заявление императора. Так. Плохиши – рубины, жертвы – изумруды, а-та-та, Кабинет не позволит. Немедленно пресечь. Все вместе. Ура, императору!

Декларация от имени Совета князей. Всего одиннадцать подписей из пятнадцати. Нет Жестковых, рода Шуйских и двух кланов-соперников, естественно. Бла-бла-бла. Клан изумруд обратился. Бла-бла недопустимо. Шмяк-тряк, единым фронтом. Двумя третями утверждает… Миротворческая операция… Та же часть тела, что и в заявлении Алмазного дворца только сбоку.

Хм. Клан Изумруд, значит, обратился к императору. Интересно, как они Калинину руки выкручивали, что он согласился. Клан теперь репутацию долго будет отмывать. С рубинами все ясно. На них всех собак повесят. Вместе с покойной Муму.

Несмотря на боевой потенциал клана против пяти других, из которых два – алмазы и аметисты, они не выстоят. Хотя, если Орлов по-настоящему полезет на рожон, и вытащит из рукава несколько магистров магии крови, крупномасштабных разрушений и потерь не избежать. А если подумать – рубины, в принципе, костяк любой пехоты в Ожерелье. Конечно, рубин-маг крови – это просто генетическое наследие. А не принадлежность к клану. Но и клановых союзников и сочувствующих много служит в имперских войсках. Так что Орлов имеет реальную возможность устроить всем похохотать, перед тем как проиграет.

Или вот то, что Жестковых – сапфиров не взяли в дружную команду умиротворяторов еще один тревожный знак. Если бы дело было четыреста лет назад, я бы сказал, что клану вынесено молчаливое порицание трона. Следующий шаг обычно – массовые казни. Но по нынешним демократическим временам, может, они сами решили в стороне остаться.

С родом Шуйских-то все понятно. Они единственные, кого поимеют за попытку сменить династию. И не за саму попытку, а за предательство родичей по камню. И император, и глава клана Алмаз наверняка были в ярости. Сегодня род голосует не вместе с родственниками, завтра секретами камня торговать начнет. В мое время их бы уже вырезали под корень, за такие моральные кульбиты. Но и сейчас, полагаю, от наказания они не уйдут. Никто не любит предателей. Одно дело, грызня между кланами. Она всегда была и будет. И совсем другое – предать родственников. Я так-то человек незлобивый, но в мое время за такое «кровавого орла» мерзавцам взрезали. И правильно делали.

Ладно. Меня это все не касается напрямую. Новости и впрямь позитивные, если на короткой дистанции смотреть. А если на длинной, то давно уже понятно, подгнило что-то в нашем Ожерелье. И пока эту гниль не вычистить, разложение продолжится. И действовать жестоко, как встарь, сейчас нельзя. Публичные казни и телесные наказания уже не в тренде. Да и не всегда такое и «какраньши» помогало, будем честны.

* * *

– Ну что? Заводим? – Иван, все так же покрытый с ног до головы солидолом, по-хозяйски осматривал скелет «Гиппопотама», выкаченный из ангара.

– Давай. Силе помолясь. Полезли. – Ответил я. – Ефим Алексеевич, – обратился я к Черепанову, – Профессионалы и начальство – вперед. Вторую лестницу наш кулибин не починил.

Черепанов хмуро зыркнул на меня и пополз по металлической лестнице в кабину, которой вернули бронирование. Не нравится ему мой юмор. Он, кажется, думает, что я над ним посмеиваюсь. И зря. Я нашего инструктора вполне уважаю, как профессионала в своем деле. А ерничаю по привычке.

– Вань, ты последний, как самый скользкий. – Заявил я Ване. – После тебя ступени станут непроходимыми.

– Ты бы сам часами покопался внутре такой дуры, твоя светлость, я бы на тебя поглядел тогда.

– Факты говорят. Ты сам-то, кстати, не знаю, перчатки и ботинки переодень. Реально сорвешься и шею себе сломаешь. А инструктору потом отписки писать.

– Злыдня ты, Олег Витальевич. Че я с тобой связался. Сидел бы дома щас…

– Ага. Конечно. Торчал бы в мастерской своей, машины богатеям перелицовывал. Но за гораздо меньшие деньги.

– Эт правда. Единственное, что в тебе есть хорошего, это твой кошелек.

– Эй! И еще мои прекрасные глаза! – Я вытаращил обозначенные органы зрения в сторону Ивана. Мы оба одновременно заржали.

Черепанов между тем нырнул в кабину, и я полез за ним. За мной пополз Ваня, действительно сменив перчатки на свежие и переодев бахилы.

Черепанов устроился на месте пилота, Ваня на рабочее место механика, а я притулился на сиденье стрелка, коих в кабине было сразу два. Я постарался расположиться так, чтобы видеть, что делает Черепанов.

– Ключ. – Коротко бросил Черепанов. Вставил шестигранную фиговину в гнездо, повернул и нажал кнопку на приборной панели.

Мех слегка дрогнул. Мягко заурчал реактор. Приборная панель ожила. Стрелки на круглых циферблатах дернулись в пароксизме служебного рвения и застыли в зеленых зонах.

– Дизель. – Взревел двигатель. Машину затрясло мелкой дрожью. Разговаривать стало совершенно невозможно, и я поспешно застегнул на голове шлемофон.

– Проверка систем. – Прогудел в наушнике голос Черепанова.

Иван отозвался:

– Связь есть. Масло, порядок. Давление в гидравлике. В норме. Топливо – сорок километров. Ресурс реактора – девяносто девять. Сенсорные системы отключены. Оружие и боеприпасы отсутствуют. Сигналы о неисправностях отсутствуют. Движение возможно.

– Встаем. – коротко прокомментировал Черепанов.

Стрелки на панели гидравлики качнулись в оранжевую зону. Фигурка меха на одном из экранов, болтающаяся в нескольких плоскостях, накренилась и задрожала. У меня возникло и пропало ощущение падения в животе. Пейзаж вокруг резко пошел вниз. Почти неслышно за ревом двигателя, лязгнули, распрямившись, четыре ноги-опоры.

– Доклад! – опять Черепанов.

– Давление в норме. – Ответил Иван. Одна опора запаздывает почти на секунду. Рекомендую отложить испытание.

– Не ссы, кадет. До контрольной точки дохромаем. В крайнем случае застрянем на полигоне. Проверка механики. Потом начинаю движение. Технику доклад, по мере обнаружения неисправностей. Стрелкам смотреть в оба!

Разыгрался старый пень. Героем войны за село Зарубкино себя почувствовал.

Я смотрю, но не вокруг, а на то, что творит Черепанов. Тяжелый мех управляется совсем не так, как легкий. Одна рука Черепанова одета в пилотскую перчатку, покрытую кучей проводков, контактов, индикаторов. Запястье жестко закреплено параллельно подлокотнику кресла. Кисть в специальном углублении. Движение меха эмулируется именно левой перчаткой. Забавное зрелище, будто ребенок в «слоника» играет.

Вторая рука оперирует со множеством рычагов и кнопок, справа от пилота. Под лязг цепи кабина поехала вправо. Совершила полный круг и вернулась, теперь уже против часовой, на прежнюю позицию. Башня над нами и боковые башни тоже прокрутились вокруг себя.

– Левую боковую блокирую. – Доложил Иван. – Клинит. Чего вы ими крутите, Ефим Алексеевич. Я их даже не смотрел особо.

– Вот то-то и оно. Халтурщик. Ладно. Двигаем. Все пристегнулись? – Он быстро оглядел кабину. – Олег! Пристегнулся, живо!

Я со вздохом застегнул неудобный брезентовый ремень. Черепанов из породы людей, которым легче дать, чем отказать. Ваня, смотрю, надулся на халтурщика. Отличный у нас экипаж машины боевой получился. Зануда, клоун и халтурщик. Эх, прокатимся!

– Чоб я еще раз полез в этого ублюдка адской Хмари и криворуких конструкторов! – На Ваню приятно смотреть.

Он весь, такой салатово-зеленый. Разве что без пупырышек. А так бы был молодец-огурец прям. «Гиппопотама» и впрямь изрядно качает при ходьбе. Я чувствую себя более или менее. Черепанов смотрит на нас снисходительно. Взгляд матерого ветерана на салаг.

– Мне вот интересно, как из его орудий стрельбу вести. – Задумчиво произнес я, роясь в походной аптечке.

– Из боковых можно на ходу. – Ответил Черепанов. – А из ГК только, если лечь на брюхо. Иначе его с опор сносит. А система наведения у боковых стволов довольно эффективная.

Я выдал зеленому Ване флакон с эликсиром против тошноты. Ваня молодец. Он не блюет. Но удерживается только силой воли.

– Короче, такая себе фигня. Вань. Ты думать способен?

– Способен, – ответил наш мастер «золотые руки» возвращая мне пустой пузырек. – Но я не конструктор.

– Вопрос простой. Шестьдесят тонн можно на гусеничную платформу посадить?

– Вообще, без проблем. – Сказал Ваня. – Были же прототипы, я читал в «Осадной технике». Просто тяжелые мехи типа неэффективные в принципе. Вот их и не делали. Вряд ли ты такой на свалке найдешь.

– Инженеры-проектировщики, ну нормальные инженеры, а не те, что этого таракана делали, – вмешался в разговор Черепанов, – считают, что гусеничная платформа самая подходящая для таких машин. Но у заказчиков в виде руководства кланов и императорских генералов свой взгляд на то, какими должны быть боевые машины. Запрос на ноги и человеко-животнообразную форму последние полста лет держится. Как раз с тех пор, как первые нормальные мехи появились. Они же из переделанных силовых доспехов выросли.

Я уже в курсе, – Черепанов мало того, что один из первых конструкторов тяжелых мехов и дизель-электровозов. Он еще и пилот-испытатель бывший. Что-то не поделил с Игнатовыми, на которых горбатился в одном из их проектных бюро. Это он моего «цыпу» разрабатывал. Возглавлял конструкторский коллектив.

Теперь работает инструктором в Политехе, что совершенно не соответствует его квалификации. А может, и амбициям. Он у старших курсов еще и лекции по теме «Детали машин» читает. Но не думаю, что его заработки остались на том же уровне, как когда он у Игнатовых трудился.

А вывод такой. Дело Ефим Алексеич знает крепко. И мне такое на руку. В принципе то, что он в Политехе подвизается не так и удивительно. А куда ему еще идти с его опытом? В сельский вуз какой-нибудь? Все производство мехов под Игнатовыми или вассальными родами.

С одной стороны – это хорошо. Алекс пришел в себя, и вообще мы с ним друзья. С другой. Если не договориться с кланом Топаз, нам будут вставлять палки в колеса с нашими новыми идеями. Да и завод тяжелого машиностроения за пару месяцев в поле не поставишь. Это еще и дорого зерг как. А станки, опять к Игнатовым. Но вроде все складывается у меня. С одной стороны. С другой, ком проблем, связанных с моей задумкой, все нарастает. Не знаешь уже, за что хвататься.

* * *

– Фу, котик. От тебя пахнет, как будто ты в котельной целый день работал. – поприветствовала меня любимая женщина. Умеет же комплименты говорить. Не то что я.

– Я катался на старом разобранном мехе, драгоценная. Там все не очень хорошо, часть выхлопа в кабину попадала. Да и вообще… Пойду я в душ.

– Иди, иди. Ты решил из ночного убийцы переквалифицироваться в механики? – Я укоризненно посмотрел на нее. – Прости, милый, я имела в виду из повелителя теней.

– Синее пупырчатому не помеха, драгоценная. Считай, что управлять мехами – моя страсть. Я знаю, что у меня и аура не подходит. И знаний пока маловато. Но вот влюбился я в эти стальные чудища.

– Влюбился, значит. – Оксана сузила глаза и выдала фирменное лицо «кисо обиделось».

– Э-э-э-э. Пойду в душ. – Я захлопнул за собой дверь в ванную комнату, под взрыв смеха невесты.

– Ты там не забыл, часом, что у нас через неделю свадьба, котик? – Спросила Оксана, когда я вынырнул из душевой.

– Сложно забыть о таком радостном событии, которое изменит всю мою дальнейшую жизнь. – Бодро отрапортовал я. – У меня вся почта рассылкой от нашего свадебного агентства завалена. Все надо утвердить, подтвердить, оплатить, согласовать.

– Я вот надеюсь, что хотя бы после свадьбы буду почаще тебя видеть.

– Это вряд ли. – Задумчиво ответил я, листая ленту сообщений в комме. И тут же отхватил в бок диванным валиком. Наловчилась кидаться предметами, невестушка. – Вряд ли я посмею уделять тебе меньше времени, чем сейчас, драгоценная леди. – Попытался я вывернуться, заодно уворачиваясь от очередного предмета домашней мебели.

– Вот ты. – Она фыркнула. – Ладно. Что такое отец-трудоголик, я уже знаю. Теперь, значит, муж будет такой же.

– Это Фрол-то трудоголик? Да он же жулик! У них вообще девиз «пусть лохи работают».

– Он не всегда был «жуликом». – Передразнила меня Оксана. – Пока я маленькая была, он, чтобы нам было чего пожрать, вкалывал как проклятый. Я его до моих двенадцати лет вообще, считай, не видела.

– Давай сегодня куда-нибудь сходим. Куда тебе хочется. – Предложил я. – Это не потому, что ты такой разговор завела. Я и сам хотел предложить. – Ну здесь приврал малех, бывает.

– Не не. Сперва иди-ка сюда. – Она поманила меня своим наманикюренным пальчиком.

– Чего это? – Я с опаской подался обратно к двери ванной. – Я ничего не сделал! Это не я!

– Вот именно! Ничего не сделал. Кто только что распинался тут про заваленную почту? А знаешь, почему она завалена? Потому что ты им ничего не согласовываешь, не подтверждаешь-утверждаешь! Так что иди сюда, будем разгребать завалы свадебных дел. Я, так уж и быть, тебя выслушаю, и приму решение. – Она приняла царственную позу.

Я с неохотой подошел к рабочему месту. Так-то права она. До мероприятия неделя всего. А я малость запустил процесс. Не в смысле в работу запустил. А как раз наоборот.

Мы с Оксаной разгребли все рассылки от агентства за два часа. Вот вроде, ничего не делал толком, а устал, как будто мешки таскал. Вся моя функция заключалась в том, чтобы угодливо говорить: «Да, драгоценная. Непременно любимая. Этот вариант действительно лучше, моя госпожа.» Вопросы типа: «Какой цвет лучше выбрать», – или: «Какая рамка должна быть у приглашения» ставили меня в тупик. Да мне по зергу какая рамка! Они ска одинаковые! И почему ей ответ: «Как пожелаешь», – не нравится? Я с ужасом представлял процесс примерки свадебного платья. «В каком мне лучше, котик»? Ы-ы-ы-ы. Да она в любом платье красотка! Хотя, кажется, платье нельзя до свадьбы видеть жениху? Я спасен! Обязательно Оксане про этот мудрый обычай напомню.

Звонок с неизвестного номера раздался, как раз когда мои мучения закончились, и Оксана выбирала вечернее шоу, на которое хотела попасть. Только бы здесь не начала мое мнение спрашивать. Я на такие мероприятия хожу не ради звания Арлекина высокой культуры быта. А чтобы мне все окружающие самцы завидовали. Ну и немного, чтобы разноцветные жилетки выгуливать. Они местных снобов бесят больше, чем красные портки быков.

Я взял трубку.

– Олег Строгов. Слушаю вас. – В трубке слышались какие-то щелчки и помехи.

Затем далекий и приглушенный голос произнес:

– Тебе привет, от леди Изольды, Строгов. Просила передать, что все, как ты просил сделано по схеме раз. Еще одно. Объекты в Павлограде. Три из пяти. И, как минимум двое, собираются встретиться. Время и место у тебя на почте.

После чего собеседник положил трубку.

Ночной клан отработал мою услугу более чем. Однако это не мешало мне нанимать их на новые дела. В конце концов, квалифицированные и надежные сотрудники на деревьях не растут. У меня есть отличная штурмовая группа, но она для поля. А вот для незаметной слежки, сбора информации, тайных операций, у меня никого, кроме меня, нет. И разорваться на много деловитых Арлекинов я не могу. А Изольдовы упыри были и квалифицированными, и надежными. Вот Гильдии Теней я не доверял. Продадут как алкоголик стеклотару, тому, кто больше заплатит. Жаль, опалы не могут вампирами становиться. Это вообще бы была просто жуткая комбинация.

Что он мне сообщил?

Во-первых, две их «оперативные группы», наконец-то прибыли в Алый Рассвет для прикрытия Кирилла.

А во-вторых, в Павлограде сошлись владельцы трех ранговых колец, из пяти, найденных мной в доме Могилиных.

Глава 3
Тень против тумана

Павлоград. Гостиница «Заботушка». Номер люкс

– Приветствую, братья. – Один из трех присутствующих, средних лет ограненный, потер свой ранговый перстень платком и убрал кусок ткани в нагрудный карман. – Все уверены, что за вами не следили?

– А что? У кого-то есть основания нас в чем-то подозревать? К чему следить за не примечательными ограненными, которых собственные семьи уже списали со счетов? – Старичок, лицом похожий на сухофрукт, нервно потер руки.

– Не знаю. Вы же помните про нападение на Могилиных? – Оба его собеседника кивнули. Молодой человек болезненного вида слегка кашлянул. – Нападавшие больше себя никак не проявили. Возможно, о нас никто до сих пор не знает.

– Если бы хоть что-то всплыло – дуболомы Тайной Службы уже вышибли бы двери в наших квартирах. – Заметил «сухофрукт». Что это с вами, брат Пыль. Нервы?

– Мне последнее время кажется, что за мной следят. – Ответил поименованный братом «Пыль». – Я чувствую на себе внимательный взгляд. Это… странное ощущение. Впрочем, этот эффект может быть и последствием трансформации духа, как мне объяснил Наставник.

– Может, перейдем к делу? Что на этот раз от нас понадо… кха кха, билось Наставнику? – Молодой человек вынул салфетку, протер бескровные губы. Внимательно осмотрел ее и бросил в стоящую неподалеку корзину для мусора.

– Вы, брат Гвоздь, так и не прошли трансформу? Даже частичную? – Отеческим тоном вопросил брат Пыль. – Состояние вашего здоровья начинает внушать опасения.

– Это не ваше дело, брат Пыль. Ордену важно не мое здоровье, а моя должность.

– Все так. – отметил «сухофрукт». – Если брат пройдет трансформацию, то лишится дара и огранки. И, как следствие, вылетит со своего места. И перестанет быть полезным Ордену.

Молодой человек злобно зыркнул на пожилого «брата». Мысли, что его просто используют, а потом выкинут на помойку, так и не решив проблему со здоровьем часто посещали брата Гвоздя. На упомянутый предмет он был похож только телосложением, а отнюдь не крепостью телесной. Гвоздь из него мог выйти только один, да и тот беременный.

Остальные двое уже отказались от своей сути. Стали кем-то непонятным. Или чем-то. Пыль был старшим в их пятерке и отвечал за связь с Наставником. «Сухофрукт» именовался брат Камень и занимал какую-то должность в министерстве путей и сообщений. Должность, не требующую проявлений огранки. Формально – по документам он был ограненным топазом в ранге новичка. Без малейших перспектив роста.

– К делу, так к делу. – Благодушно ответил Пыль. – Нам поручили разработать очередную операцию по инфильтрации наших людей. На сей раз в Орлове. Эмиссар считает, что пришло время удара по одной из клановых столиц. На нас организация билетов по подложным документам и организация отхода части братьев. Все как обычно. С вас, Гвоздь, три комплекта документов на пятнадцать человек. Женских – шесть. Мужских девять. Фото и имена здесь. – Он протянул брату Гвоздю информационный кристалл. Комплекты надо будет оставить в тайнике номер шесть.

– Ясно, – сказал парень и снова закашлялся. На секунду задумался, а затем решился. – Я передам их в обмен на трансформацию духа. Так и передайте Наставнику. И после этого дела ухожу в отставку по состоянию здоровья. Делать такое количество документов – слишком опасно. Мне придется исчезнуть. И я хочу сделать это без опасений, что проклятая аура убьет меня в ближайшее время.

– Смеешь ставить Ордену условия? – сузив глаза, прошипел брат Камень.

– Ты за Орден не говори, старик. – Окрысился Гвоздь. – Твое дело билеты достать, а не тявкать о чем не, кха кха, просили.

– Я передам твою просьбу, брат, Наставнику. Уверен, он будет очень недоволен. – Слово «очень» Пыль подчеркнул тоном.

– А мне насрать, кха-кха. Мне жить осталось с жабий хер. Я не собираюсь остаток жизни таскать для кого-то колбаски из огня и сгореть на этом костре. Мне обещали решить мои проблемы. Документы в обмен на, кха, избавление от ауры.

– Я встречаюсь с Наставником в ближайшие дни. Но боюсь, у него довольно твердые взгляды на дисциплину в Ордене. Даже не знаю…

Брата Пыль самым бесцеремонным образом прервали:

– Эй, пыльный. Или как тебя там. С момента: «Я встречаюсь с Наставником», – подробнее давай. Когда, где, в какой позе. Не стесняйся. Я никому не расскажу. Наверное.

Трое братьев обнаружили, что находятся в обществе четвертого человека, которого никто на эту встречу не приглашал. Он сидел на стуле, подпирающем входную дверь в номер, скрестив руки на груди и вытянув худые длинные ноги. Лицо его, раскрашенное чем-то вроде театрального грима, что не давало толком рассмотреть черты, скривилось в жутковатой усмешке.

На парне, судя по голосу, довольно молодом, был бирюзового цвета костюм, под которым виднелась вызывающе оранжевая, расшитая цветочным узором жилетка. На ногах красовались щегольские коричневого цвета туфли. Вообще, весь его нелепый облик сильно контрастировал с неприятным выражением лица.

Братья реагировали по-разному. Гвоздь закашлялся, лицо его побагровело. Кашель как будто парализовал его. Сухофрукт бросился к окну. А вот брат Пыль самоуверенно и зло посмотрел на незнакомца и, морщась, вопросил:

– Ты кто такой, клоун? Впрочем, неважно. Ты же здесь с начала встречи? Придется тебе умереть.

И Пыль выбросил вперед руку, с обвивающей ее цепью артефакта. С руки сорвалась желтовато-грязная молния и ударила в парня. Одновременно с этим, запаниковавший «сухофрукт» запустил в окно тумбочкой.

Незнакомец с раскрашенным лицом даже не пошевелился. Молния растворилась, не коснувшись его щегольского костюмчика. Жуткое лицо раскололось кровожадной усмешкой.

– Хе-хе. А-ха-ха. До чего же вы тупые. – Заявил незнакомец. – Здесь же номер люкс, папаша. Стекла пуленепробиваемые. Ой не могу. – И он разразился очередной порцией лающего смеха.

Пыль тупо смотрел на артефакт, про который его уверяли, что ни одна защита или грань не сдержит этой атаки. Да он проверял! Защита алмаза оказалась бесполезной! А здесь что?

Он активировал артефакт повторно с криком:

– Сдохни, сука! – Метнул второй сгусток, истратив заряд до конца.

Наглый клоун обзавелся огромной дымящейся дырой в груди и рухнул со стула на пол. Пыль перевел дух. Тело должно было истлеть, исключая проблемы с утилизацией. Но оно просто валялось на полу, преграждая путь к двери.

– Это кто такой был? – Дрожащим голосом спросил Камень, перестав пытаться разбить пуленепробиваемое стекло. – Нас выследили?

– Ха-ха. Ой умора, вы бы свои рожи видели. – Прозвучал голос, идущий как будто со всех сторон одновременно. – Моя очередь, утырки! Ахаа ахха.

Окно и дверь комнаты внезапно прорастают четкими линиями кирпичной кладки. Стены оказываются тенями, лампы одновременно гаснут.

Невыносимая сила давящей ауры обрушивается на присутствующих.

Гвоздь выпадает из кресла, теряя сознание. Из носа и ушей у него течет кровь.

Брат Камень со всей силы бросается на кирпичную кладку, которая только что была окном. Холодная бездушная преграда сдирает ему кожу с лица и кистей рук. Он сползает по стене, не веря, что все это происходит на самом деле. Очередной всплеск сокрушительной силы, и его накрывает благодатная темнота беспамятства.

Пыль, от давления ауры, рассеивается облаком неприятно пахнущего тумана, которое устремляется к стене. Вернее, туда, где стена была.

Однако комната и ее обстановка пропадают. Предметы плывут и искажаются. Расстояния смазываются. Облако мечется, натыкаясь на предметы, влетая в темные лабиринты невесть откуда взявшихся стен.

Его преследует демонический хохот существа в маске.

Не отстает.

Желание спастись перерастает в слепую панику.

Быстрей!

Быстрей!

Пыль, которому обещали неуязвимость в туманном облике, чувствует тем, что осталось от его души: если Смеющийся Демон догонит его, то просто сожрет.

Ловушка стен сужается, смех за спиной все ближе.

Пыль делает очередную попытку прорваться сквозь стену и чувствует, что силы покинули его. Он вновь обращается в человека и падает на ковер номера люкс.

Над ним склоняется ужасное, искаженное в пароксизме смеха лицо. Удар клинка, который Демон держит в руке, и тело Пыли распадается.

Втягивается в клинок.

– Ну. Я так и думал, что у них есть какой-то лимит на нахождение в такой форме. – Заявил я, стащив с лица маску. – Давай сюда свой волшебный ящик, а то Буревестник блеванет непроизвольно.

Меч в моих руках подрагивал от отвращения.

Богдан подтянул к нам конструкцию типа «гроб на колесиках», расписанную дурацкими закорючками. Я ткнул Буревестником внутрь, и меч тут же изверг из себя густую жижу, которая вновь трансформировалась в голое тело Пыли. Его одежда осталась на полу, еще при первом превращении.

– Закрывай, давай, эту выставку отвратительной обнаженки. А то тело снова сбежать попытается.

– Я не уверен, что эта штука сработает. – Задумчиво сказал Богдан, захлопывая крышку.

– Да и позерг. Скормлю маске тогда. – Ответил я не задумываясь. – Собственно, это вот все, – я обвел рукой разгромленный номер, – ради эксперимента же. Все ради науки! – Пафосно провыл я тоном сумасшедшего профессора.

– А этих куда? – Богдан кивнул на бессознательных сообщников Пыли.

– Привяжем к ящику сверху. Того, который кашляет, наверх положим, а то еще помрет по дороге, болезный. Он надолго вырублен. А вот второй сопротивляется моей магии. Так что надо связать. Во избежание.

– Да? – глядя на тело Камня с интересом профессионального вивисектора, задумчиво произнес Богдан. – А…

– Так. Нет времени проверять. Давай сперва доставим их в бункер. А там хоть заэксперементируйся.

– Да, ты прав. Здесь не самое подходящее место. Забавное ты, кстати, представление устроил.

– Я же повелитель теней, зерг меня заешь! Старший мастер и аристократ в первом поколении!

– Я ощутил давление магистра, минимум. Как-то ты неумело маскируешься, для повелителя наваждений.

– От друзей у меня секретов нет. Ну почти.

– А я уже твой друг, Олег?

– А ты жить хочешь, Богдан?

– Логично. Хочу. Друзья! – Он протянул мне кулак с выставленным мизинцем. Я с недоумением посмотрел на этот странный жест. – В каком ты лесу вырос, дикий магистр? У тебя что, совсем детства не было?

– Не знаю, о чем ты? Нам пора уже дохлебывать и узергивать отсюда. Ребята фургон к черному ходу подогнали. – Ответил я, сверившись с экраном комма.

* * *

Я забрал себе обнаруженный мной бункер Тайной Службы в недостроенном доме, с молчаливого одобрения Изольды. Чего добру пропадать? Охранители все равно им теперь пользоваться не смогут. Инструкция по конспирации не велит.

Теперь здесь постоянно дежурила пара сторонних охранников, изображавших из себя сторожей на стройке. Наверх они не поднимались и в сам бункер допуска не имели. Их задачей было отгонять хулиганов и мародеров или любопытное пацанье, которое нет-нет, а начинало периодически лазить по недостроенным заброшкам. Ну и сигнализировать нам, в случае появления кого-то серьезного. Например, бандитов или застройщиков.

Саму стройку выкупила подставная компания с владельцем, плотно прописавшемся в сумасшедшем доме. Наследство «Надежной Защиты», не обнаруженное во время следствия Знаменским. Организация с долгой историей, низкими доходами и чистым налоговым и кредитным рейтингом.

Мы загнали фургон внутрь периметра забора и отправили охрану погулять на полчасика. Естественно, я общался с ними в одном из позаимствованных обликов. На всякий случай. Я не хотел, чтобы меня хоть что-то связывало с этим местом.

Мои ребята споро затащили «гроб на колесиках» и бессознательные тела в бункер, после чего залезли в фургон и отчалили. Его нужно было вернуть ничего не подозревающему о потере владельцу, до того как он спохватится.

Мы с Богданом остались в бункере вдвоем.

Я проник аурой внутрь ящика и наблюдал за реакцией захваченной нами твари. Меня каляки-маляки, нанесенные Богданом на крышку и стенки никак не останавливали.

А вот наш приятель Пыль, не мог одолеть силу письмен древнего языка и имени своего дурацкого бога. За время пути он уже дважды пытался выскользнуть сизым соколом, вернее, вонючим туманом, из своего узилища. Но не мог. В промежутках я развлекал его видениями теневого лабиринта и бегающего за ним с окровавленным тесаком маньяка в пестрой жилетке.

Постепенно я расшатывал и так некрепкую психику нашего «узника гробовой доски».

Богдан оказался просто драгоценной находкой. Он был каким-то зерговым гением ритуалистики. Во-первых, он очень быстро перенял у меня основы знания языка поклонников Деата. Но это не удивительно! Ограненные его силы имели весьма развитый интеллект.