Текст книги ""Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Юлия Шахрай

Соавторы: Хайдарали Усманов,Дмитрий Шебалин,Алекс Войтенко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 350 страниц)

Глава 13

После ужина отправляю дочку поиграть, а сама рассказываю Рансону о происшествии в лесу. Конечно, только факты без видений и моих переживаний. Когда заканчиваю, Рансон трёт виски с таким видом, словно у него разболелась голова:

– Если бы вы не были взрослой женщиной, я бы вас отшлёпал! Но я и сам виноват: нужно было рассказать вам о волках. Не захотел пугать, и сейчас очень об этом жалею. Больше я вас в лес не возьму!

Побывав на волосок от смерти, я и сама теперь туда больше не хочу, поэтому соглашаюсь:

– Ладно. А для вас это не опасно? Не так уж нам и нужны кролики, мы же не голодаем.

– Я всё-таки воин. Уж с волком точно справлюсь.

– А что по поводу того незнакомца? Не доставит ли встреча с ним проблем?

– Раз его конь не увязал в снегу, вы повстречали мага. Стихийника.

– Ого! Маги так умеют?

– Только очень сильные. Не думаю, что маг такой силы позарится на нашу усадьбу – у него наверняка полно денег. Такие специалисты без работы не сидят, и платят им полновесным золотом.

– Но как он мог здесь оказаться?

– Не знаю. Может быть, случайно, или его направили на расчистку леса. Но вам очень повезло. Вероятно, Боги вас очень любят. Но, пожалуйста, больше это не проверяйте. У каждого смертного есть запас удачи. Вам чудом удалось избежать мучительной смерти. Постарайтесь быть осторожнее.

– Если считать то, что до вашего приезда меня опаивали какой-то гадостью, получается уже два чудесных спасения. Я постараюсь быть осторожнее… Вы злитесь?

– Да. Но в большей степени на себя.

– Простите, – стараюсь, чтобы в голосе звучало побольше раскаяния.

– Мне не за что вас прощать... Вы не передумали насчёт праздника?

Качаю головой. Весь предыдущий месяц Рансон пытался убедить меня, что отмечать Праздник середины зимы вместе со слугами баронессе не полагается. Но я не отступила. Нас всего шестеро. Татина дружит с Литой, им будет скучно порознь.

Рансон вздыхает:

– Ладно. Риса и Ася уже знают?

– Да. Я им сказала.

Перед сном думаю о том, что впервые видела настолько явное проявление магии. Защитный контур, нагревание воды и светящуюся сферу ещё можно объяснить какими-то хитрыми технологиями. Даже исцеление с помощью амулета можно списать на каких-нибудь нанороботов. Но вот умение ходить по снегу, не проваливаясь в него, действительно поражает. И ещё кажется очень практичным. Никогда не видела смысла в том, чтобы уметь бросать огненные шары, или что там маги делают в фэнтези. А вот магия для облегчения обычных бытовых нужд мне очень нравится.

Утром Ася срезает цветы. Ставлю вазу с ними в центр стола. Из осторожного разговора с Рансоном я поняла, что в этот праздник живые цветы и свечи считаются самым лучшим украшением. Если нет живых, вполне подойдут и засушенные травы. Гирлянды и ёлки здесь не приняты. Так же как и обмен подарками.

Чтобы не выдать себя и не показаться ещё более странной, на ёлке я настаивать не стала, а вот подарки для детей подготовила.

Пока Ася сервирует стол, расставляю и поджигаю свечи. Рансон помогает перенести готовые блюда с кухни. Когда всё готово, зовём девочек.

Я очень боялась неловкости, но ситуацию спасает Рансон. Рассказывает нам забавные истории времён службы, и все как-то расслабляются.

После наступления темноты следуем ещё одной местной традиции – выходим на улицу, чтобы загадать желание. Почему это нужно делать именно на улице – теряюсь в догадках.

Загадываю здоровье для дочки и для себя. Деньги я заработаю, мужчина мне сейчас не нужен – просто не до него. А счастье… Счастье – это когда твои близкие живы и здоровы. Теперь я это понимаю со всей отчётливостью.

По возвращении в дом вручаю девочкам подарки: по белому зайчику, сшитому из меха, а также по три платья для их кукол. Они убегают примерять новые наряды куклам, а мы рассаживаемся вокруг камина с чаем и тортом.

Впервые мне настолько уютно. Заботы словно отступают и начинают казаться незначительными. Впервые появляется уверенность в том, что всё получится.

Дочка начинает засыпать ещё до того, как её голова касается подушки. Раздеваю дочку сама, чтобы не будить. Кошка запрыгивает на кровать и сворачивается клубком у её ног.

В эту ночь мне снится что-то очень приятное и радостное, но сам сон забываю, как только открываю глаза.

Глава 14

К концу зимы успевает созреть ещё один урожай, поэтому Рансон с селянами отправляется в город.

Узнав об угрозе волков, уговорила Рансона больше не рисковать, поэтому за всё это время он выбирается в лес всего один раз – убрать уже расставленные ранее силки и собрать добычу. Договорились, что мясо он купит в городе, и я жду его возвращения с особым нетерпением.

Мясо – это хорошо, но десерт мне тоже хочется, поэтому после завтрака затеваем с Рисой торт. На этот раз с заварным кремом.

Крем уже готов, а коржи томятся в духовом шкафу, когда дверь на кухню открывается и вбегает Татина. Рукав её платья в крови. Тяжёлые алые капли стекают по кисти и оставляют отметины на полу.

На мгновение застываю от ужаса, но слёзы дочери быстро приводят меня в чувство. Вскакиваю с места и осматриваю её руку. От локтя до плеча рукав распорот и видна глубокая рана. Подхватываю малышку на руки и бегу в ближайшую ванную. Шепчу:

– Милая, тише! Потерпи, пожалуйста! Сейчас!

Отрываю рукав, промываю рану, а потом прикладываю к ней исцеляющий артефакт. Благодарю видение, которое позволило мне подготовиться к сегодняшнему происшествию. Мне хватило времени расспросить Рансона о том, как действуют исцеляющие артефакты. Оказалось, в случае с порезами нужно сперва промыть рану, очистить её от инородных предметов, чтобы в дальнейшем избежать заражения, и только после этого использовать артефакт. Поскольку я уже видела, что будет, и мысленно проработала план действий, то теперь действую, не особенно задумываясь.

Успокаивающе глажу доченьку по спине и шепчу всякую успокаивающую чушь. Постепенно рёв стихает. Когда она окончательно приходит в себя, вздыхаю:

– Расскажи, пожалуйста, что случилось.

– Будешь ругаться?

– Не буду. Думаю, ты и без этого уже поняла, что была не права.

– Мы с Литой играли на чердаке.

– Но ведь там холодно!

– Но мы же одним глазком. Только я споткнулась и напоролась на гвоздь… Мы больше так не будем.

Вздыхаю:

– Конечно, не будете – сегодня же запру чердак понадёжнее.

– Сердишься на меня?

– Скорее испугалась… Посиди здесь – я принесу платье, чтобы ты могла переодеться.

– Хорошо, мама.

Выхожу и сталкиваюсь с обеспокоенной Рисой:

– Как Татина? Всё в порядке?

– Да. Я её подлечила. А с Литой всё нормально?

– Да. Она обо всём рассказала. Мне так жаль!

– Хорошо то, что хорошо заканчивается. Девочки испугались, так что не ругай её слишком сильно. Мне нужно сходить за платьем.

– Конечно.

Перебирая вещи дочки, замечаю, что у меня трясутся руки. Страшно, что всё могло закончить хуже. Корю себя за то, что не закрыла чердак. Если бы не видение, я бы наверняка растерялась и сделала что-нибудь неправильно.

Прежде чем войти в ванную, выпиваю успокаивающую настойку. Помогаю дочке смыть остатки крови, переодеваю её, а потом крепко-крепко прижимаю к себе. Как же хорошо, что в этом мире есть исцеляющие артефакты! Даже не хочется думать, что было бы, если бы их не было.

Рансон возвращается к следующему вечеру. Привозит двадцать пять золотых и долгожданное мясо. Улыбается:

– Мы успели буквально в последние дни – на обратном пути снег уже начал таять. Ещё пара недель и совсем сойдёт.

– Значит, можно будет поехать в город на телеге?

– Да. Вы не передумали насчёт переезда?

– Не передумала. У меня есть идея, как можно заработать. Хочу попробовать.

– Поделитесь?

Качаю головой:

– Пока нет. Сперва хочу всё рассчитать и убедиться, что мне точно хватит денег.

– Как скажете, – в его взгляде любопытство.

– Думаю, нам лучше сперва поехать вдвоём. Если всё получится так, как я рассчитываю, вернёмся за дочкой.

– Может быть, вам тогда стоит приобрести лёгкую коляску? Всё-таки телега – это не то, на чём пристало разъезжать благородной даме.

– Как думаете, есть шанс починить экипаж, который находится у нас в сарае?

– Я его видел, но не особенно рассматривал. В деревне один мужик мастерит мебель. Завтра же схожу и узнаю, возьмётся ли он помочь с ремонтом. Но нам всё равно нужно будет купить для экипажа лошадь – моя годится только для верховых прогулок, да и старенькая уже.

– Как думаете, мы сможем одолжить лошадь у деревенских?

– Я спрошу.

Экипаж деревенский мастер смог починить только частично: заменил сломавшееся колесо, подновил доски верха. Нужного размера стёкол у нас не оказалось, так что решили без них. Обивку сняли, а вместо неё и поеденной молью сидушки положили подушки. Насчёт лошади тоже удалось договориться.

Все эти хлопоты заняли гораздо больше времени, чем мы рассчитывали – пропустили первые дни весны. Поэтому завтрашний отъезд жду с волнением и нетерпением.

По сотому разу обсуждаем с Рансоном, что нужно взять с собой, когда наш разговор прерывается звоном, который раздаётся на грани слышимости. Непонимающе оглядываюсь по сторонам, а Рансон вскакивает:

– Похоже, у нас гости. Оставайтесь в доме. Я проверю.

Провожаю его до двери кухни. Рансон натягивает дублёнку, а потом непонятно откуда достаёт длинный кинжал.

Его нет всего несколько минут, но я успеваю распереживаться. Возвращается он вместе с дамой, укутанной в дорогие меха, и мужчиной в неприметном сером пальто. Внешность этого мужчины такая, что два раза не посмотришь – подобных ему в городе полно.

Стоит даме зайти в кухню и увидеть меня, она на пару мгновений застывает, затем её рот кривится, она бросается ко мне и обнимает. Ошарашенно стою и не понимаю, как на это реагировать. Даму начинают сотрясать рыдания, поэтому отрывать её от себя кажется неловким. Наблюдаю, как входят Рансон и тот неприметный господин, как они снимают верхнюю одежду, уже открываю рот, чтобы узнать, что происходит, как дама начинает причитать:

– Аннари! Моя дорогая Аннари! Как же я рада… как же я рада, что ты жива... Прости меня, моя хорошая, прости!.. Я так виновата перед тобой!

Она меня знает? Перевожу вопросительный взгляд на Рансона. Он качает головой. Зато заговаривает неприметный мужчина:

– Здравствуйте, баронесса Аннари. Позвольте представиться: я королевский сыщик Элрой. Мы с баронессой Балтейн прибыли при первой же возможности.

– Прибыли? – с недоумением уточняю я.

– Девочка моя! – подаёт голос баронесса. – Прости меня! Прости!

Вбегает дочка и бросается к женщине с радостным криком:

– Бабушка! Бабушка!

Баронесса отлипает от меня, подхватывает малышку на руки и прижимает к себе:

– Ты жива! Ты жива! Как же я рада!

От происходящего голова начинает идти кругом. Бросаю:

– Я сейчас вернусь! – и отправляюсь в свою комнату за успокоительным.

Судя по всему, эта женщина – моя родственница. Раз она баронесса Балтейн, то вероятно, мать покойного мужа. Раз так, мне нужно продолжать притворяться потерявшей память.

Один флакон успокоительного опустошаю сама, а второй отношу баронессе. Она всё ещё рыдает. Протягиваю ей флакон:

– Это успокоительное. Выпейте и объясните мне, кто вы и что здесь делаете.

– Она меня не узнаёт! – женщина начинает рыдать сильнее, хотя ещё мгновение назад подобное казалось невозможным.

Рансон забирает у меня флакон, подносит к губам женщины и заставляет её выпить содержимое. Потом спрашивает у Элроя:

– Вы голодны? Распорядиться сервировать вам поздний завтрак?

Тот невозмутимо кивает:

– Буду вам очень благодарен. Кроме того, мы приехали на экипаже – хорошо бы покормить кучера и расседлать лошадь.

– Хорошо. Госпожа Аннари, проводите господина следователя и баронессу в столовую. Я совсем скоро к вам присоединюсь. Баронесса, вам нужно отпустить Татину и снять шубу.

Женщина ставит малышку на пол, но как только избавляется от шубы, берёт её за руку. В столовой усаживает девочку себе на колени и обнимает. Дочка воспринимает это как должное, так что не вмешиваюсь.

Через пару минут входит Рансон:

– Наша служанка позаботится о кучере и поможет с лошадью. Еда будет через двадцать минут. Что заставило королевского сыщика приехать в такую глушь?

– Это всё я виновата! – всхлипывает баронесса. – Простите меня! Я так виновата! Я совершенно не догадывалась!

– Вы не узнаёте баронессу? – уточняет у меня Элрой.

Качаю головой:

– Я потеряла память, и мои воспоминания всё ещё не вернулись.

– Понятно, – задумчиво кивает он. – Что первое вы помните?

– Женщину, которая поила меня зельем. Каждый раз после него я чувствовала себя странно и засыпала, поэтому однажды, вместо того чтобы проглотить, выплюнула. После этого моё сознание немного прояснилось. Но не до конца. А потом приехал Рансон и спас меня.

Сыщик переводит взгляд на Рансона, и тот кивает:

– Покойный муж баронессы Аннари был моим сослуживцем. Я не сразу узнал о его смерти. В то время я сам лежал в госпитале – мне приращивали правую руку, и ещё по мелочи.

– У вас есть документы?

– Конечно. Минуточку.

Через минут пять Рансон протягивает папку сыщику. Тот открывает её, внимательно читает содержимое, а потом возвращает:

– С вашими документами всё в полном порядке. Расскажите, пожалуйста, как вы оказались в усадьбе.

Рансон садится на своё место и хмурится:

– Не могу сказать, что мы с бароном были близкими друзьями, скорее хорошими приятелями. А ещё он спас мне жизнь, так что я чувствовал себя обязанным. Поэтому, как только меня выписали, отправился к нему домой, чтобы проведать его вдову.

– Барон делился с вами подробностями своей жизни? – удивлённо приподнимает брови сыщик.

– Я начинал карьеру с чина адъютанта и служил у барона. Пару раз мы были проездом в столице, и я жил в его доме. Я был тогда молод, так что баронесса могла меня не запомнить.

– Я помню! – подаёт голос баронесса. – Лет семь назад сын действительно приезжал вместе с адъютантом. Молоденьким и со смешными усиками. И кажется, его действительно звали Рансоном… Сын говорил, что вы сирота. Очень вас жалел.

Только в этот момент замечаю, что она более-менее успокоилась. Всё ещё промакивает уголки глаз платком, но, по крайней мере, не рыдает.

– Очень похоже на барона, – кивает Рансон.

– Он потом несколько раз рассказывал о вас. Хвалил за усердие и радовался, что вы женились.

В этот момент заходят Риса и Ася. Они сервируют для нас поздний завтрак: приносят тарелки с нарезанным хлебом, копчёным мясом, сковороду со скворчащей яичницей, булочки и оставшиеся со вчерашнего дня пирожки с капустой. А ещё наливают всем чай.

Когда они уходят, Рансон печально улыбается:

– Я вдовец, ваша милость… Так вот – мне показалось странным, что дворецкий не позволил мне поговорить ни с баронессой, ни с вдовой. Я разузнал у слуг. Они сказали, что вдова уехала в загородное имение. Меня это удивило, потому что не так давно барон проставлялся по поводу беременности жены. По моим расчётам выходило, что она должна быть на седьмом или восьмом месяце, а на этом сроке длительные путешествия не полезны. А если она родила, это ещё страннее. Кроме того, у меня появилось предчувствие.

– Предчувствие чего-то конкретного? – уточняет сыщик, сооружая себе бутерброд.

– Нет, – задумчиво качает головой Рансон. – Казалось, что мне нужно спешить, но ничего конкретного. Как вы знаете, военные привыкли доверять интуиции, так что я отправился в путь. Приехав сюда, очень удивился тому, что усадьба выглядит заброшенной. У меня даже появились сомнения в том, что здесь кто-то может жить. Внутри дома тоже всё было пыльное и заброшенное. Мне повезло встретить Татину. Я попросил проводить меня к её маме. И увидел, что баронессу поят каким-то отваром. Она дёрнулась, и содержимое чашки пролилось на кровать. По запаху я определил, что это редкий одурманивающий состав. Я вам потом могу рассказать подробнее, но гадость редкостная. Баронесса попросила меня помочь, и я сделал всё, что мог.

– Вы можете описать женщину, которая была с баронессой Аннари?

– Да. На вид я бы дал ей лет пятьдесят. Сухощавая. Волосы седые. Глаза светло-серые.

– Это она! – расстроенно произносит баронесса. – Это та новая служанка!

– Рансон, расскажите, что было дальше, – не даёт отвлечься от главного сыщик. – Чашку держала служанка? И что произошло потом?

– Да. Чашку держала служанка. Как только она поняла, что я распознал дурман, попыталась сбежать, но я её поймал.

– Помимо неё в доме кто-то был?

– Да. Была кухарка. Её я тоже задержал. А потом вернулся к баронессе и использовал исцеляющий амулет.

– Он был заряжен полностью?

– Нет. Но судя по тому, что после использования в нём осталась капля силы, баронесса должна была исцелиться полностью.

– Как вы поступили с задержанными?

– Отвёз их в город и сдал страже. Думаю, там должен сохраниться протокол их допросов. Начальник стражи сказал мне, что вина доказана и женщины будут казнены.

– Хорошо. Я проверю. Баронесса Аннари была в положении, когда вы её нашли?

– Нет. На тот момент она не была беременна.

– Ох! – прижимает руки ко рту баронесса и по её лицу разливается бледность.

– Но что тогда стало с нерождённым ребёнком? – спрашивает сыщик.

– Она уезжала беременной, – шепчет баронесса.

– Когда я пришла в себя, живота не было, – развожу руками я.

– Я знаю! – раздаётся грустный голосок дочки. – Мама упала с лестницы и малыш умер.

– Как именно твоя мама упала с лестницы? Ты это видела? – уточняет сыщик.

– Когда я прибежала, она лежала внизу. И там была кровь. После этого Харита запретила мне ходить к маме – сказала, что ей нужен покой. Я пыталась тайком, но дверь была заперта… Братика похоронили в саду.

Пусть это был и не мой собственный ребёнок, но всё равно становится очень грустно и внутри появляется пустота. Баронесса снова начинает всхлипывать:

– Это я виновата! Это моя вина!

Уточняю:

– Что вы имеете в виду?

Она утирает слёзы:

– Я должна была догадаться о том, что Шамира – та ещё дрянь. Но она притворялась милой, а мне так хотелось, чтобы Храйт побыстрее женился… Мне нужно было тщательнее всё проверить.

– У вас есть ещё один сын? – уточняю я.

– Да, – кивает она. – Храйт – младший. Он неплохой мальчик, но очень уж тихий и скромный. Когда он привёл в дом невесту, я была очень рада. Ты относилась к ней прохладно, но мне казалось, что ссор между вами не было… После смерти Файвора я была не в себе. Когда младшая невестка Шамира, сообщила, что ты хочешь вернуться в поместье, которое сын подарил тебе в качестве свадебного подарка, и не решаешься мне об этом сказать, я спросила у тебя, действительно ли ты этого хочешь. Ты ответила, что да. Потом я уже поняла, что ты в тот день вела себя немного странно, впрочем, это всё равно можно было списать на то, что ты переживаешь утрату. Но я не стала тебя отговаривать. Теперь уже и сама не понимаю, почему. Наверное, из-за горя мой разум помутился. С тобой вызвалась ехать новая служанка. Я не возражала. Дала вам денег в дорогу и попросила тебя написать, как только доберётесь. Но письма так и не получила. И угораздило же меня пожаловаться Шамире! Она меня успокоила, что ты готовишься к родам и тебе, наверное, не до этого… А несколько недель назад она во время завтрака сказала, что теперь наследство и титул должны перейти к Храйту. Я упрекнула её – ведь ты могла родить сына, и тогда титул унаследует он. Шамира на это очень неприятно улыбнулась и сообщила, что это маловероятно. Но когда я попросила уточнить, что она имеет в виду, Шамира увильнула от ответа. Мне стало очень тревожно. Я пошла в банк и обнаружила, что со времени отъезда ты не сняла со счёта ни монетки.

– У госпожи Аннари есть счёт в банке? – удивлённо уточняет Рансон.

– Конечно! У них с Файвором был общий счёт. После оглашения завещания он остался за Аннари, и я ежемесячно переводила на него процент от ренты. Так вот. Мне стало тревожно, и я обратилась в управление стражи. Думаю, они мне не поверили, но от баронессы так просто не отмахнуться, так что мне сказали, что с моим делом разберутся. Через три дня Шамиру забрали на допрос и выяснили всю правду.

– Всю правду? – задаю вопрос в надежде на то, что баронесса ответит подробнее.

Вместо неё отвечает сыщик Элрой:

– Мы провели расследование. Оказалось, девушка, которая выдавала себя за Шамиру, находится в розыске. Она засветилась как подозреваемая в трёх делах о смертях. Выходила замуж за богатого и престарелого аристократа, а потом он из-за какой-то трагической случайности умирал. В первый раз мы не смогли доказать, что произошло убийство, так что это действительно мог быть несчастный случай. В следующих двух – совершенно точно произошло убийство. Преступница забирала ценности, снимала деньги со счетов и исчезала. Мы считаем, что она действительно испытывала чувства к Храйту, просто её не устраивало то, что их дети не унаследуют титул. Она воспользовалась подвернувшейся возможностью, чтобы избавиться от баронессы Аннари… Мы опасались, что вы уже мертвы.

– За то, что я жива, нужно благодарить Рансона, – произношу я.

– Я так вам благодарна, Рансон! – всхлипывает баронесса. – Спасибо, что спасли моих девочек.

– Я просто возвращал долг жизни, – разводит руками Рансон.

– Раз пособниц Шамиры поймали, а баронесса Аннари жива, полагаю, я могу вернуться в город. Вы планируете возвращаться в столицу? Корона оплатит портал только в случае, если вы сделаете это в течение недели после завершения расследования, – оживленно произносит Элрой.

– Милые мои, я так рада, что мы вместе можем вернуться домой! – радостно делится с нами баронесса.

Я качаю головой:

– Всё это слишком внезапно. Мне нужно время, чтобы всё обдумать.

– Неделя у вас точно есть. Если что, я оставлю вам бумагу, по которой вы сможете воспользоваться порталом в течение недели бесплатно, – произносит сыщик.

Он отодвигает тарелку, достаёт из нагрудного кармана лист, что-то в нём помечает, потом протягивает мне:

– Держите!

Документ напечатан, а наши имена выведены чернилами, так что становится понятно, почему заполнение заняло у Элроя так мало времени.

– Милая, ты не хочешь возвращаться домой? – обеспокоенно спрашивает у меня баронесса. – Но почему?

– Я не сказала, что не хочу, – поправляю её я. – Просто мне нужно время, чтобы всё обдумать.

– Ладно, – заметно, что её мой ответ не удовлетворил.

– Тогда позвольте откланяться. У меня сегодня ещё есть дела, – сообщает Элрой.

Провожаю его к выходу, а потом возвращаюсь в гостиную и извиняюсь:

– Простите, мне нужно немного побыть в одиночестве.

– Конечно, милая, – кивает баронесса.

Ухожу к себе в комнату, набираю ванну, зажигаю свечи и, погрузившись в теплую воду, со вздохом закрываю глаза.

Стоит ли возвращаться в столицу сейчас и сэкономить кучу денег, или лучше придерживаться того плана, что был до этого? Корю себя за то, что не спросила у баронессы о размере своего наследства – может быть, я богата и мне можно будет просто жить, а не выживать.