Текст книги ""Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Кровь Бога, вторая капля

Высоко в горах, где ледяные потоки пересекали хребты, словно серебряные змеи, а ночное небо было полным звёзд, не скрытых даже облаками, всё замерло. В самой глубокой части долины, защищённой девятью печатями и наложенными барьерами, Андрей и Цзяолин готовились к величайшему из всех проведённых ими ритуалов. Теперь у них была вторая капля крови Бога – та, что хранилась веками и никогда не была использована даже Святым, из чьих запасов она была извлечена. И в этот раз всё должно было быть иначе.

Цзяолин, приняв свою истинную форму – величественного Небесного дракона с гибким, струящимся телом, окружённым завитками сверкающей энергии, обвила ритуальный круг. Её золотые глаза вспыхивали искрами осознания. Она знала, какой силой обладает эта капля. И знала, как опасно её принимать. Даже первая едва не уничтожила их обоих, несмотря на замкнутую систему поглощения. И заранее отработанную систему контроля энергии во время прорыва ядра.

Андрей, уже стоящий на девятом ранге уровня Доу Ван, сжимал в руке керамический фиал с драгоценной каплей. Его пальцы дрожали – не от страха, а от ответственности. Он понимал, что эта сила, если вырвется из-под контроля, не просто уничтожит долину. Она оставит выжженный след в этой части Поднебесной Империи, уничтожив всё живое в десятках ли.

Сначала он встал в центр ритуального круга, сконцентрировав силу, сдерживая дыхание. Его кожа уже светилась от плотности духовной энергии. Его тело, усиленное мутациями от связи с драконом, стало почти неотличимым от артефакта – из каждой поры прорастала тонкая сеть светящихся чешуек, похожих на крошечные магические печати.

Цзяолин первой приняла энергию капли, растворив её в собственном ядре. Волна огня, небесной молнии, золотого света и гравитационной мощи тут же взорвалась из центра её тела. Рёв, вырвавшийся из её пасти, был слышен за десятки ли. Земля затряслась, небо окрасилось багровыми сполохами. Даже самые дальние от этого места духовные звери сбегали из лесов и гор, в панике стараясь убежать от этой Божественной ярости.

Андрей присоединился к замкнутой схеме. Он соединился с Цзяолин через глубинную духовную связь и начал циркуляцию энергии по замкнутому кольцу. Но в этот раз всё было иначе. Энергия капли крови Бога не просто была яростной – она была безумной. Она не хотела подчиняться. Она разрывала ткань пространства, пытаясь вырваться наружу. Несколько раз барьеры задрожали так, что на них появились трещины. Одна из печатей лопнула, обратившись в пыль.

Цзяолин зашипела от боли. Кровь текла из её глаз, пасти и когтей. Её тело, хотя и драконье, было на грани распада.

Андрей закричал впервые за последнее время. От боли. Его плоть трещала, мышцы сгорали, кости испарялись. Он едва успевал глотать лечебные пилюли, чтобы не умереть. Он и Цзяолин перебрасывали излишки энергии друг другу с такой скоростью, что от их фигур шёл багрово-золотой свет, словно они сами стали солнцами.

Соль Хва, всё это время стоявшая на краю ритуального периметра, вцепившись в свой клинок, видела, что они не справляются. Она бросилась вперёд, рискуя жизнью, вбежала в безопасный круг и стала вливать в Андрея и Цзяолин все оставшиеся пилюли – восстановительные, закрепляющие ядро, стабилизирующие разум. Её руки дрожали, а лицо пылало от жара исходящей силы.

Но в момент, когда она прикоснулась к чешуе Цзяолин – отголосок их предыдущих тренировок – в её теле вспыхнула искра. Их связь, на время забытая, снова ожила. Цзяолин, почти неосознанно, отпустила часть энергии на неё. Это была капля, по сравнению с тем, что сдерживали они, но и её было достаточно, чтобы запустить прорыв. Соль Хва вскрикнула, её аура взорвалась всполохами. Она рухнула на колени, но не от боли. А именно от той силы, которая разрывала её каналы, ломала старое ядро и заставляла сжаться в новый кристалл. Её ступень Да Доу Ши первой звезды была преодолена с хрустом, с криком, с потом и кровью, но она прошла её – сначала восьмой, затем девятый, и, наконец, полностью стабилизированный уровень.

К тому моменту, как её тело рухнуло без сознания на холодный камень, ритуал достиг апогея. Цзяолин завыла – её тело пылало, каждая чешуйка сверкала божественным светом. А потом раздался резкий, сухой хлопок. И дрожь земли.

Она прорывалась. И Андрей, разорванный, горящий, но ещё живой, вместе с ней. Божественная энергия рассеялась в небе, оставив после себя арку света, сиявшую над долиной, как небесный портал. Они оба прошли прорыв на уровень Доу Хуан. Или, как его ещё иногда называли сами культиваторы между собой, уровень Императора, сокрушив последние рамки.

Он лежал, тяжело дыша. В груди пылало новое ядро, исписанное сложнейшими символами Дао. А в небе – дракон, медленно опускавшийся рядом с ним, сияющий и живой. Они выжили. И стали легендой. Но теперь… всё только начиналось.

…………

Небо над утёсами только начинало проясняться, и прозрачная утренняя дымка медленно тянулась над долиной, где стоял Андрей. Его тело всё ещё было покрыто тонкими узорами духовных ожогов, оставшихся после того, как он с Цзяолин пережили второй ритуал с каплей крови Бога. Рядом, свернувшись кольцом у прозрачного ручья, дышал измученный этим испытанием дракон. Её золотистая чешуя мерцала в первых лучах рассвета, но и на ней были видны следы перенапряжения. Их союз, как и прежде, выстоял, но в этот раз – практически едва – едва.

Они вышли на новый уровень – Доу Хуан. Императорская ступень Дао Цзы. Мир вокруг воспринимался теперь иначе. Ци – волны пронизывали каждую травинку, каждый корень. Дыхание земли отзывалось в сердце. Даже лёгкий трепет воздуха напоминал шёпот древних звёзд.

Цзяолин едва заметно разомкнула веки и подняла голову. Она прищурилась, глядя вдаль, где склоны ещё хранили следы древних боёв. Затем, не говоря ни слова, протянула хвост и коснулась плеча Андрея – между ними вспыхнула вспышка обмена энергией, но уже мягкая, осторожная. Они уже начали постепенно восстанавливаться.

Соль Хва, сидевшая в тени огромного соснового дерева, сжимала в руках пузырёк с концентрированным эликсиром. Она всё ещё тяжело дышала после бурного прорыва. Её духовное ядро, очищенное волнами резонанса от Цзяолин, расцвело силой. Она стала Да Доу Ши. Да. Всего лишь первой звезды. Но даже это было невообразимо. В её возрасте, да ещё и несколько прорывов подряд… Но связь с драконом, совместные практики, и Андрей, что постоянно тянул весь мир за собой, всё это изменило ход её судьбы. Когда Андрей ушёл в медитацию, Соль Хва молча наблюдала за его дыханием. Он был спокоен, но за этой поверхностью скрывалась буря – пережитая боль, усиления, жертвы и выборы. В голове женщины постепенно складывалась картина.

– …Тот день… – Еле слышно прошептала она.

Перед её мысленным взором всплыла древняя столица Поднебесной Империи. Последний день церемонии, когда артефакты древних Святых выбирали себе новых хозяев. Тогда, в замкнутом круге печатей, несколько величайших артефактов вдруг исчезло. Они пропали, не оставив даже следа – как будто их вырвали из самой ткани пространства. На том месте остался только лёгкий ожог и рябь в энергии печатей.

Она тогда не понимала. Но теперь… Соль Хва вспомнила, как однажды увидела его – с этим самым копьём. Оно было не просто артефактом. Это было Копьё Святого, которое исчезло из круга выбора. Та самая вещь, которую не смогла ни призвать, ни даже почувствовать ни одна из величайших школ. Но Анд Рей. Он забрал его. Тихо, без вызова, без борьбы. Просто… стал достойным. И ушёл.

Соль Хва вскочила, прижав руки к груди. Её сердце забилось тревожно. Она должна была вернуться. Передать всё это Йонг Мину – старому мастеру, который в одиночку сейчас боролся за собственное выживание. Именно он когда-то дал приют Анду Рею, пусть и ненадолго. И теперь его ученик нашёлся. И даже стал куда сильнее, чем любой мог ожидать. Она знала, что не может говорить лишнего. Не всё, что делает этот юноша, должно быть раскрыто. Но её долг – предупредить. И не только Йонг Мина. Семья Хваджон тоже имела право знать. Тот, на кого они когда-то распространили своё покровительство, вернулся. И он стал Императором Дао.

Собравшись, Соль Хва низко поклонилась дракону. Цзяолин в ответ чуть склонила голову, позволяя, но не одобряя. Они поняли друг друга. Когда женщина покинула долину, унося с собой весть о пробуждённом Императоре, утро только вступало в свою полную силу. Андрей открыл глаза и тихо выдохнул. Он знал, что теперь всё ещё больше изменится…

…………

Старейшина Юй Мин, одна из немногих, кто дожил до своего второго века, вернулась в обитель Пяти Пиков Бессмертных с сердцем, стиснутым железной хваткой ужаса. Её одежда была в пыли и дорожной грязи, волосы слегка растрёпаны, а лицо – мертвенно-бледным, как у того, кто заглянул за грань и вернулся лишь затем, чтобы донести весть.

Её сопровождали молчаливые ученики. Никто из них не осмелился сказать ни слова. Все они были свидетелями. Свидетелями чего-то такого, что разрывает на части гордыню даже самых древних сект. Их взгляды неотрывно следили за её шагами, когда она поднималась к залу Великого Совета.

Великий старейшина Хван До Ин, облачённый в тёмные одеяния с золотой вышивкой духовных знаков, ожидал её. Его лицо было похоже на каменное изваяние. Он не демонстрировал никаких эмоций, только спокойствие, за которым пряталась железная воля. Воздух в зале был неподвижен, как перед бурей.

Приблизившись к нему, Юй Мин низко поклонилась, коснувшись лбом мозаичного пола

– Я… Вернулась… – Произнесла она хрипло. – Мы… его нашли…

– Его? – Спросил Чжоу Лун, и только слабый изгиб бровей выдал, что он понял, о ком идёт речь. – Кого именно? Того таинственного культиватора? Или кого-то ещё?

– Того самого. – Голос Юй Мин стал ещё тише. – Этот культиватор… Это тот самый немой ученик Йонг Мина. Он жив… И стал намного сильнее, чем кто-либо из нас мог представить. Он – Доу Ван… И, возможно, уже преодолел этот предел.

На этих словах в зале повисла тяжелая, звенящая тишина. Старейшины, наблюдавшие за разговором из тени, замерли. Даже обученные контролировать эмоции культиваторы зашевелились, почувствовав сгустившееся напряжение.

– Продолжай. – Повелел Хван До Ин, его голос был хладен, как лезвие.

– Его сопровождает Небесный дракон. – Сказала она. – Дракон, способный обрушить небо и вздыбить землю. Он не просто приручил это создание. Они действуют… как единое существо. В духовной связке. Он не атаковал нас. Но… он приказал нам уйти. Без слов. Просто… Его взгляд, полёт над нами… И… Страх. Страх… Как у муравья, оказавшегося в тени Громовой Горы.

– И ты уверена, что это был именно он?

Юй Мин кивнула.

– Я узнала его лицо. Его дух. Его глаза. Это был он. Тот самый немой мальчишка, которого мы хотели запереть в цепях, сломать, поставить на колени. Мы лишили Йонг Мина звания старейшины, чтобы получить его, и… – Она запнулась, – теперь я понимаю, почему сам Йонг Мин смотрел на нас тогда с такой ненавистью.

– …Ты хочешь сказать, что он достиг уровня Доу Ван… – Хван До Ин помедлил, – за неполные два года?

– Нет. – Резко выдохнула она. – Он уже превысил его. Я чувствовала в нём… нечто иное. Он – словно буря, заключённая в человеческой оболочке. Возможно… Он уже… Доу Хуан…

Зал взорвался шёпотом. Доу Хуан. Императорская ступень. Легендарный уровень силы, к которому самые великие культиваторы шли по сто лет. Некоторые умирали, так и не коснувшись его краёв.

– Мы должны отдать распоряжение. – Продолжала Юй Мин. – Чтобы ни один ученик, ни один наставник, никто из нашей секты больше не приближался к землям семьи Лин. Ни по делам, ни по учебе, ни даже по пути паломничества. Иначе – нас просто сотрут с лица земли. Он ничего не забыл. Не забыл того, как вы пытались его заковать в цепи кровавой клятвы.

Хван До Ин медленно закрыл глаза, впитывая в себя весь ужас услышанного. Он, как никто другой, понимал, что значит появление такого сильного существа. Это был не просто сбежавший ученик. Это была угроза, способная разрушить секту, сломать её корни, уничтожить всё, что она копила веками.

– И всё это из-за амбиций жадных старейшин. – Глухо произнёс он, голосом словно камнем, скребущим по железу. – И теперь… этот демон с лицом человека – бродит по землям Поднебесной Империи, и его пламя может сжечь нас всех.

Юй Мин опустила голову ниже.

– Что прикажете, Великий старейшина?

Тишина длилась долго.

– Удались. Собери всех выживших из твоей группы. Больше ты не отправишься на задания. Теперь ты – наблюдатель. И пусть никто из твоих даже не думает возвращаться туда. А я… – Хван До Ин прищурился. – Я сам сообщу об этом князьям. Пусть те, кто разбудил древний огонь, сами решают, как не сгореть в нём.

…………..

Когда известие о возвращении Соль Хва достигло пределов резиденции семьи Хваджон, первое, что почувствовали старейшины – это не интерес, а лёгкое раздражение. Покровительство Анд Рею, по их воспоминаниям, было всего лишь актом вежливости, попыткой укрепить репутацию семьи в глазах сект, через помощь молодому культиватору с неясным прошлым. В лучших традициях благородных домов. Они полагали, что всё это давно забыто, и даже если когда-нибудь “тот немой парень” объявится, его путь, скорее всего, закончится где-нибудь на уровне Доу Ши хотя бы пятой – шестой звезды… Быть может. Если звёзды сложатся благополучно. Но то, что поведала им Соль Хва, изменило всё.

Соль Хва ступала по залам сдержанно, но в её глазах горел тот внутренний свет, что редко видели даже её наставники. Её энергия теперь колыхалась с лёгким гулом – безошибочный признак того, что она пересекла грань Да Доу Ши. Сам её вид, изменившийся после прорыва, уже встревожил слуг и младших наставников, но истинный удар ждало собрание старейшин.

Сначала она говорила об осторожности – о том, что древние звери, считавшиеся давно мёртвыми, пробуждаются в потаённых уголках мира. О новой структуре силы, которую возглавляет загадочный культиватор. И только после – об Анд Рее. Тихо. Почти шепотом.

– Ты хочешь сказать, – прервал её третий старейшина, седовласый мастер Гу Мён, – что этот немой слуга, которого мы спасли от голода и пыли, теперь достиг уровня Доу Хуан? Да ещё и подчинил себе небесного дракона?

Его голос дрожал не от злобы, а от ужаса. Потому что если это правда, то тот, кого они когда-то назвали "никем", теперь был способен одним только присутствием изменить баланс сил не только в провинции, но и во всей Поднебесной Империи.

– Вы не понимаете. – Соль Хва поклонилась, не скрывая дрожи в голосе. – Он не просто подчинил. Они – едины. Он не просто достиг Императорского уровня. Он сделал это дважды, выжив после принятия силы из капель крови Бога. Его копьё – то самое, что исчезло в ночь Испытания в столице. Он был избран артефактами древности. Он и есть тот, кого не смогли заклеймить, и тот, кого не смогли удержать.

Когда о происходящем доложили самому главе семьи Хваджон, мастеру Хваджон Ёнсану, тот вначале не поверил. Его взгляд был холоден и ровен, но по щелчку пальцев он велел собрать полный совет семьи. А затем – вскрыл личные архивы, где велись записи о той самой ночи исчезновения артефакта в столице, когда круг печатей был пробуждён неведомым участником. Почерк совпадал. Энергетический след был идентичен. И всё указывало на одного человека.

– Мы почти потеряли драгоценность, не разглядев её в пыли. – Тихо сказал Ёнсан, сжимая свиток в руках. – Но, быть может, у нас ещё есть шанс.

Как и следовало ожидать, совет разделился в своём мнении. Часть старейшин считала, что нужно немедленно отправить посольство с дарами и извинениями. Другие, более осторожные, предлагали сначала наблюдать, ведь сила такого уровня – непредсказуема. Но одно было ясно всем. Тот самый Анд Рей, мальчик из ниоткуда, уже не просто тот, кому они “подарили” свой покровительство. Он – угроза или союзник. Угроза – если его отвергнуть. Союзник – если его признать. А глава рода, вглядевшись в карту и поставив метку над землями семьи Лин, произнёс:

– Найдите Йонг Мина. Пусть он встретится с ним первым. Если он ещё жив – быть может, он знает, как говорить с тем, кого мы не сумели удержать.

И в это время где-то высоко в горах, где облака стелились по склонам, а тени драконов проносились по небу, Андрей наблюдал, как в небе раскрываются новые знаки перемен. И молчал. Но молчание его теперь было весомее крика тысячи старейшин.

Хваджон. Один из старейших родов Поднебесной Империи. Сильный, влиятельный, с многовековой традицией поддержки одарённых культиваторов и покровительства новым школам. И теперь – полностью шокированный новыми открытиями.

Когда рассказ Соль Хва, в котором та – мастер, достигший Да Доу Ши, – лично описывала события, связанные с возвращением её пропавшего ученика, с прорывами, сражениями с древними зверями и ритуалами Божественной крови… – В зале совета семьи Хваджон надолго воцарилась звенящая тишина.

Один из старейшин уронил чашу с чаем. Другой – беззвучно всё повторял фразу про "Небесного дракона, покорно вьющегося у ног молодого культиватора", будто надеясь на то, что слух его обманул. Но обмана не было.

– Это невозможно… – Наконец произнёс один из них. – Сколько времени прошло? Год? Чуть больше?

– Он не просто уцелел. – Сдержанно добавил глава семьи. – Он стал… живым мифом. Доу Хуан? И это подтверждает Соль Хва. Её словам можно верить.

– А если он теперь затаил злобу?.. За всё, что мы не сделали? За то, как тогда мы просто не стали особо давить на секту Пяти Пиков Бессмертных? Не наказали их показательно за тот проступок?

Последовал гнетущий взгляд Хваджон Ёнсана.

– Именно поэтому… мы не можем игнорировать это.

Немного погодя, прямо в приёмном зале резиденции семьи Хваджон, в самом центре зала, были разложены древние свитки, письмена и реликвии, какие только они смогли найти и собрать в этом месте. Мастера, старейшины, и даже слуги собрались у овального стола, где готовилось посольство.

Хваджон Мунджэ, мальчик двенадцати лет от роду, с уже проявляющимися хищными чертами лица, пронзительным взглядом и безупречно чистыми руками, несмотря на боевую одежду, стоял в центре. Наследник рода. Он ещё помнил того немого помощника, который как тень следовал за ним ещё не так давно. И сейчас в его глазах светилась легкая тревога и… ожидание.

– Вы уверены, что мне нужно идти? – Спросил он, глядя на деда. – Если он на самом деле стал тем, кем вы говорите… разве мы достойны теперь протянуть ему руку? После всего того, что случилось?

– Именно ты и должен идти. – Принялся говорить ему глава семьи. – Потому что он спас тебе жизнь. Потому что когда-то он был под нашей защитой, пусть и без имени. И потому что если мы не сделаем первый шаг – другой клан сделает это. Мы не можем позволить себе потерять такого союзника. Не в те времена, когда древние звери возвращаются, а старые секты трещат по швам.

Мунджэ молча и коротко кивнул. Он понимал, что сейчас им нужно сосредоточиться на подготовке посольства. Подарки были отобраны лично. Среди них тихо мерцали своей силой три драгоценных ядра духовных зверей ранга Доу Лин, добытых семьёй за последние пятьдесят лет. Один из трёх оставшихся мечей Предков Хваджон – легендарный артефакт, впитавший духовный голос боевого мастера семи поколений. Свиток дружбы с личной печатью главы семьи, дающий полное право на поддержку рода в любых конфликтах. И, наконец, ящик с редчайшими пилюлями восстановления и очищения, включая одну – пилюлю Небесной Чистоты, изготовленную с участием алхимиков трёх кланов. Всё это сопровождали шестеро мастеров Доу Ши, один старейшина уровня Да Доу Ши, и лично Хваджон Мунджэ. Делегация отправилась на северо-запад. В земли семьи Лин.

А в это время… Высоко над облаками, в долине, защищённой активными печатями, Андрей – всё ещё восстанавливающийся после прорыва – почувствовал лёгкое дрожание в печатях дальнего круга. Кто-то приближался. Но в этот раз… не с враждебностью, а с уважением. Дракон дремал в свернувшемся кольце на склоне. Цзяолин слегка приоткрыла глаза, почувствовав знакомую энергетику от одного из даров, что несли с собой гости.

– Похоже, кто-то вспомнил, кому они обязаны… – С усмешкой произнёс он.

Скоро в этой долине должно было произойти ещё одно важное столкновение. Но на этот раз – дипломатическое… И понимал, что кое-кому будет очень сложно принять тот факт, что теперь не он будет им кланяться, а они – ему… Но им придётся к этому привыкать…

………..

Глубоко вдохнув, Андрей сел в центре долины, где ранее проходили ритуалы с кровью Бога. Едва его ладони коснулись земли, как по ней разошлась еле заметная вибрация, напоминающая дыхание великого зверя, спящего под корнями гор.

Это был не просто акт медитации. Это было… раскрытие. Он впервые позволил своей новой силе свободно течь, не сдерживая её ни печатями, ни кольцевыми ограничениями. Он больше не был тем, кто крадётся по теням. Он стал Императором – Доу Хуан.

Потоки энергии ринулись из его ядра, и мир откликнулся на его зов. Горные вершины задрожали едва уловимо, не от страха – от уважения. Лёд на далёких склонах хрустнул, словно приветствуя нового властителя горных ветров и глубинных рек.

Глаза Андрея оставались закрытыми, но внутренний взор пронёсся над землёй, словно взгляд дракона, парящего в вышине. И сейчас он ощущал буквально всё. Каждую травинку, что была напитана духовной влагой… Каждую трещину в скале, где затаилась змея с пробудившимся сознанием… Каждую песчинку, напитанную остатками древней ауры, оставленной забытыми культиваторами Эпохи Распада…

Но самым поразительным было то, насколько ясно он начал чувствовать духовных зверей. Ранее их ауры были для него как сияющие звёзды на ночном небе. Теперь – как очертания лиц перед ним. Он различал дыхание, темперамент, волнения и даже жажду силы каждого из них.

Он чувствовал глубокое, ленивое дыхание духа-саламандры, что дремала в пещере под горячими источниками к югу. Остро ощущал тревогу стаи духовных волков, скрывающихся в сосновом лесу – их лидер недавно столкнулся с кем-то опасным. А где-то за дальними перевалами, в долине, скрытой от всех карт, он впервые уловил незнакомое… ритмичное биение сердца. Огромного сердца. Сердца кого-то, кто, возможно, только начал пробуждаться. Он открыл глаза.

Мир изменился. Он видел сквозь ткани реальности. Нити магии, раньше едва различимые даже в бою, теперь сияли перед ним целыми системами. Он видел их пересечения, точки нестабильности, чувствовал, как можно переплести две несовместимые стихии в один удар. Он видел силу там, где раньше её не было. В дыхании ветра, в испарении росы с цветка, в взгляде зверя, что прятался за утёсом.

– Вот оно, дыхание Императора… – Прошептал он себе, и земля дрогнула в ответ.

В этот момент с высоты спустилась Цзяолин, взмахнув своим гибким, переливчатым телом. Её появление было не грозным – а естественным, как появление грома после вспышки молнии. Она кружила над долиной, ощущая всё то же, что и он.

– Ты тоже чувствуешь? – Мысленно обратился он к ней.

Ответ не потребовал слов. Только ощущение. Связь. Плавная, мягкая, но абсолютная. Драконесса пронеслась рядом, её крылья разогнали облака, и весь ландшафт будто отозвался на их взаимное усиление. Им уже не нужно было говорить – они были связаны тем, что понимали друг друга на уровне самого дыхания мира.

Он поднялся с земли, и его тело не просто двигалось – оно парило. Воздух сам отступал перед ним, энергия мира стекалась, будто признавая в нём нечто высшее. Он понял, что теперь он не просто часть этого мира. Он – один из тех, кто влияет на его дыхание.

В этот же час, далеко на юге, где небесные зеркала Империи были настроены на слежение за потоками энергии, астрологи древнего ордена упали на колени. Их инструменты расплавились от энергии, исходящей с севера. Их карты загорелись. Их глаза были полны ужаса.

– Император пробудился. – прошептал самый старый из них, глядя на небо. Но его имя они пока не знали. А он – лишь поднял взгляд в небо, чувствуя, что впереди будет… многое.

В то же время, в сокрытых глубинах Северных предгорий, где горные цепи сплетаются в каменные гроты, а ветра воют сквозь расщелины, веками спал один из древнейших зверей Эпохи Пепельных Небес. Там, где земля давно покрыта черным налётом, а камни исписаны забытыми знаками древних печатей, дрожь прошла по застылым пластам времени. Она началась с еле ощутимого сдвига воздуха, как дыхание перед громом. Камни, нависавшие над бездонной трещиной, дрогнули. Тонкая пелена инея, что покрывала их веками, начала стекать каплями, словно сама природа чувствовала пробуждение… И не желала оставаться свидетелем.

Внутри этого подземного лабиринта, под слоями магии и веков, вдруг раздалось тяжёлое, грудное дыхание. Сначала неровное, как будто кто-то заново учился дышать. Потом – глубокое, вкрадчивое, как у зверя, что смутно вспоминает собственную ярость. За ним – низкое рычание, в котором смешивались голод и ярость, долгие века заточения и неутолимое желание сожрать что-нибудь… живое. Он открыл глаза.

И тьма задрожала. Этот зверь не имел одного имени. В древних свитках его называли Сыном Глубин, Тем, Кто Поглощает Свет, а где-то на Востоке – Мёнгук, зверь-бездна, чья пасть всегда пуста, как и небо в час затмения. Его тело было подобно сгустку материи, сотканной из камня, корней и мрака. Из его спины торчали словно бы окаменевшие рога, а между ними струились струи плотного тумана – испарения силы, едкие и болезненные.

Десять тысяч лет назад он был ранен Богами. Ему выжгли сердце, выжгли ядро. Но его тело – оно не умирало. Оно лишь ждало, пока не наберётся достаточно духовной энергии, чтобы началось восстановление. И теперь, спустя столько лет, поток сил в этом мире вновь стал подниматься – пробуждаясь вместе с ним. Сейчас он ощущал как минимум трёх существ, что могли бы ему помочь в деле восстановления.

Первый – был знаком. Тот, что нёс в себе частицу неведомого Бога. Его присутствие било по инстинктам. Слишком ярок. Слишком близко. Слишком… Вкусно…

Второй – был спутан с первым. И являлся драконом. Небесным. Сильным. Опасным. Но его тоже можно сожрать, если удастся отделить от хозяина.

А третий… Третий был где-то в пустоте. Далеко. Но тоже пробуждался. Это беспокоило Мёнгука. Это значило, что пробуждение не было случайностью. Что кто-то – или что-то – снова привело этот мир к черте. Как когда-то давно, в Эру Расколотых Небес.

Он медленно, и чуть ли не со скрипом трущихся друг об друга камней, поднялся. Его движения были медленными, но земля дрожала с каждым шагом. С потолка пещеры срывались камни. Стершиеся печати, вбитые в скальную породу, лопались, будто бумага под напором ветра. Врата, удерживавшие его столько веков, рассыпались пеплом.

С поверхности вверх поднимался холодный, чужой порыв ветра, насыщенный чёрной духовной энергией. Лес начал увядать. Звери бросались прочь от его приближения, птицы исчезали с неба. Даже неразумные создания инстинктивно чувствовали: надвигается бедствие.

Голод сжигал его изнутри. Он медленно вытянул нос вперёд, ощупывая мир, вбирая запахи, колебания силы. И нашёл то, что искал. Духи. Существа с развитыми ядрами. Их было много – разбросанных по миру, рассыпанных как звёзды на небе. Но лишь один сиял, как раскалённое солнце. Ядро в человеке, связанное с драконом. Там – пища. Источник. Цель.

Он двинулся вперёд. В пещере остался только шрам на камнях. Там, где раньше было его логово, теперь зияла пустота. И звуки приближающейся катастрофы уже эхом прокатывались по склонам гор, неся в себе древний, неумирающий ужас… Тысячелетний голод, который когда-то сдерживался мудростью и осторожностью, ныне стал яростным костром в сердце пробудившегося зверя.

Это было древнее существо. Один из тех, кого в легендах называли “Пожирателями Пути” – чудовищ, что в древние эпохи впитывали не просто энергию живого, но и саму ткань даосского пути, выжигая его до основания. Тысячи лет он спал в каменной трещине мира, окованный печатями и забытыми обетами богов, но теперь… Он проснулся.

Жажда. Сначала была только она. Пронзительная. Гложущая. Мучительная. Эта жажда не касалась пищи в обычном смысле. Нет. Он хотел душ. Ядер. Чистой силы, накопленной веками. Особенно тех, кто постиг суть Дао. И чем выше был уровень их озарения, тем сильнее он чувствовал зов. Тем желаннее становились они в его глазах. Существа уровня Да Доу Ши вызывали у него любопытство. Доу Ван – лёгкий голод. Доу Лин – желание перекусить. Доу Хуан – обжигающий, всепоглощающий зов.

Он медленно брёл по искажённой бездне старого ущелья, прорываясь сквозь каменные стены, будто через бумагу. Его когти оставляли в скалах следы, что дымились чёрным туманом. Местность искажалась сама по себе. Воздух становился вязким. Ветры переставали дуть. Звуки исчезали.

Те немногие духовные звери, что ещё скрывались в подземельях региона, чувствовали его приближение задолго до того, как он показывался. Некоторые пытались бежать. Но зря. Голод подталкивал его – поглощать всё. Даже слабая добыча могла стать источником, хоть крошечным, чтобы заглушить внутреннее пламя.

Он поднимал головы убитых зверей – и вырывал их ядра, как человек достаёт сладкое из спелого плода. Его губы дрожали, а клыки становились длиннее с каждым поглощением. Не от наслаждения – от боли. Сила росла, но не приносила облегчения.

И это было самым страшным. Он уже не мог остановиться. Жертвы становились крупнее. Чуть дальше он нашёл клановое убежище старой семьи, затерянной в скалах. Его дыхание пронеслось смерчем через барьеры. Ни один не выдержал. Стена пала, как шелковая ткань под ударом пылающего копья. Он не убивал сразу.

Он… вдыхал. Они пытались защищаться. Старейшина в белом выбежал с мечом, готовый погибнуть во имя семьи. Но существо всего лишь моргнуло – и всё вокруг старца потемнело. Он закричал. Через мгновение остался только пепел, а ядро его силы – закружилось в воздухе и исчезло в пасти голодного чудовища.

В этот момент зверь снова замер. Он почувствовал… отголосок. Сила, где-то далеко. Два существа. Два ярких факела. Один – носитель Божественной сущности. Другой – Дракон, обвитый печатями древних звёзд. Его глаза, словно из жидкого нефрита, открылись шире. И где-то в глубине гор, в невидимом круге даосской судьбы, древний Пожиратель Пути зарычал. Голод не только вернулся. Он стал его смыслом.