Текст книги ""Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Юлия Шахрай

Он метнул. Это было не как пуля. Не как стрела. Плетение ползло по воздуху, как живое существо. Оно не летело по прямой – оно искало. Его поведение было непредсказуемым. Траектория плавала, волнообразно извиваясь, то ускоряясь, то замирая.

Андрей почувствовал его движение не глазами – кожей, спиной, позвоночником. Это было не видение – это было как ощущение горячего ветра, несущегося сквозь пустую улицу. Ещё миг – и он шагнул в сторону. Сгусток пролетел в нескольких пальцах от него, сдав воздух горячим гудением.

– Неплохо. – Снова прозвучал голос старика. Но уже новый сгусток сорвался с его руки. И ещё один. Теперь они летели с двух сторон, а третий образовался прямо у земли, стремительно ползя к ногам Андрея.

Он не успел думать, но сразу же отпрыгнул, и провалился в сторону. Затем развернулся, опустился на колени и – скатился, пока не оказался за спиной одного из сгустков, который потерял его. Он слышал, как гудит энергия, как воздух вибрирует. Как каркас плетения скрипит, как натянутая тетива. Но он уходил. Он танцевал.

– Вот теперь правильно. – Кивнул старик, останавливая всё одним щелчком. Сгустки рассыпались в воздухе как песок.

– Я не думал… – Пробормотал Андрей, тяжело дыша.

– Вот именно. Ты чувствовал. Это разница между живым и мёртвым.

Старик шагнул ближе и ткнул ему в грудь пальцем:

– Магия – это не разум. Это резонанс. Ты либо звучишь вместе с ней… Либо глохнешь под её криком.

Андрей сел прямо на землю, ощущая, как его спина покрыта потом. Его тело дрожало не от страха – от напряжения. Внутри – жилая тишина, как будто он чуть прикоснулся к тому, чем могли стать бои в этом мире. Не столкновением заклинаний, а искусством, граничащим с танцем и боем на грани инстинкта.

– Сила – не всегда враг. Иногда её нужно не остановить, а освободить от формы, – сказал старик, стоя у подножия утёса, где воздух был особенно насыщен первородной энергией. Плетения здесь жили даже в дыхании ветра. – Ты должен почувствовать, где завязана суть. И дёрнуть за ту нить, что держит всё.

Перед Андреем – сгусток энергии, похожий на ту же "огненную стрелу", которую они отрабатывали на прошлых тренировках. Только теперь задача не увернуться, не оттолкнуть, а вмешаться в её структуру.

– Попытайся почувствовать, где она собрана. Где скручены нити, и какая из них "питающая". Как в узле. Видишь?

Старик показал движение руками, словно в воздухе складывал простую верёвочную петлю, а потом раз – и она исчезла. Андрей вдохнул. Медленно. Глубоко. Он вошёл вниманием в поток, который излучал плетение. Оно несло в себе жар, инерцию, ядро намерения. Но кроме этого – он заметил внутренние спирали. Слои. Нити энергии, которые удерживали форму как проволочная рамка удерживает стекло.

– Чувствуй не жар. Чувствуй структуру. – Напоминал голос старика.

Андрей поднял руки, не касаясь плетения. Его собственная энергия вытянулась наружу – тонкая, как паутина. Она коснулась враждебного заклинания. Мгновение – и в голове прозвучал щелчок понимания: он ощутил, какая нить удерживает внутреннюю спираль, и где она фиксируется к внешнему кольцу каркаса. Он коснулся её своим потоком. Осторожно. С уважением. И… Вытянул. Плетение содрогнулось. Магия, собранная в огненный сгусток, вдруг встряхнулась, как запутавшийся узел, и мгновенно распалась – не в взрыве, а в молчащем вихре света, рассыпанном по ветру.

– Получилось. – Сказал старик, подходя ближе. Его лицо было почти серьёзным – и только тень улыбки в уголке губ говорила о том, насколько это было важным моментом.

В этот момент Андрей ощутил послевкусие чужой силы, растворённой в воздухе. Неопасной, но сильной. Почти как запах грозы после молнии. Он понял – он не просто отбил удар. Он переосмыслил его, развязал.

– Так ты не только защищаешься. Так ты можешь победить до того, как бой начнётся. – Сказал старик.

– Это… Это как ловить мысль врага до того, как он её оформил?

– Нет. Это как слушать музыку – и знать, где она фальшива.

– Теперь ты готов. – Сказал старик и опустился на плоский камень, протирая деревянную чашу после утреннего настоя. – Боевые плетения – это звук. Но форменные плетения – это уже язык. И ты учишься говорить им.

…………

Немного погодя, Андрей стоял посреди выровненной площадки, окружённой то ли мхом, то ли шелковистым ковром местной травы. Над головой медленно кружились облака. Тишина в долине была глубокая, и каждый шорох был слышен – дыхание листьев, покачивание воды в озере, шепот ветра. Перед ним сейчас не было ничего. Только воздух. Только пустота. И в ней он должен был “выковать” меч. Старик прошёлся по округу, вычерчивая длинной палкой на земле концентрический круг.

– Внутри этого круга – твоё намерение. За его пределами – остальной мир. Меч должен быть между.

Он бросил Андрею тонкий прутик, похожий на сделанный из чёрного нефрита.

– Не твой проводник. Просто… направь движение.

Андрей глубоко вдохнул. Первый шаг – визуализация формы. В уме он вызвал образ меча. Не длинного, не громоздкого. Что-то среднее между китайским цзянем и корейским кымом. Прямое лезвие. Сбалансированное. Рукоять – простая. Всё, как учили. Без излишеств, но с вкраплением воли. Для этого он вытянул энергию из точки в животе – там, где за последние недели сформировался узел внутренней силы. Пульсация была привычной, тёплой, как дыхание. Медленно, стараясь не допустить дрожи, он вытянул тонкую нить света наружу, следуя линией прутика. Поток послушно пошёл за движением, изгибаясь в воздухе, словно горящий шёлк.

Второй шаг – структуризация узора. Это уже не просто сгусток. Нужно вплести усиливающие завитки, внутренний каркас, наконечник из концентрированной силы, и самое главное – стабилизирующий контур, чтобы энергия не рассыпалась.

Андрей действовал медленно, аккуратно. Подобно резчику, что вырезает меч из света. Нити сплетались – восьмёрками, параллелями, спиралями вдоль будущего лезвия. Казалось, сам воздух дрожит от напряжения, наблюдая за этим формированием. На каждом этапе он чувствовал. Ошибись он в узоре – и всё развалится. Одна слишком тугая петля – и вся структура рухнет. Один сдвинутый центр тяжести – и плетение взорвётся. Старик не вмешивался. Только наблюдал. Когда основа была завершена, Андрей остановился.

Третий шаг – вливание силы. Он открыл внутренний поток, медленно, как отпирают врата плотины. Внутренняя энергия хлынула, заполняя созданный каркас. Лезвие ожило. Оно не сверкало, как металл. Оно пульсировало, как сгусток света, чья природа была энергетической. Оно колебалось в воздухе, пока не стабилизировалось, приняв окончательную форму. Не “огонь” и не “лед”. Просто сила, обретшая грани.

Андрей почувствовал вес меча – не физически, а как давление на ладонь через прутик. Его внутренний поток был теперь связан с этим лезвием. Он двинул им. Лезвие оставило тонкий разрез в воздухе, и только через миг легкий звук трения, похожий на пронзительный звон, нарушил тишину. Он держал настоящий меч из плетения. Не просто заклинание. А собранную форму воли, намерения и энергии. Старик поднялся и подошёл ближе.

– Теперь ты действительно начал говорить. А дальше тебе предстоит научиться разговаривать с силой – не только на языке меча.

– Ты создал форму. – Сказал старик, рассматривая зависшее в воздухе сияющее лезвие. – Но меч без природы – как тело без дыхания. Он может нанести удар, но не несёт в себе силы мира. А ты должен научиться давать ему “дыхание”.

Он провёл пальцем по воздуху, и на его кончиках затрепетала тонкая искра – не пламя, не свет, а именно дыхание стихии. Оно изгибалось, как дым, но не исчезало, а вилось вокруг, подчинённое воле.

– Выбери, чем дышит твой меч. Каждый выбор – это отдельный путь. И ты должен его прочувствовать, прежде чем он станет твоим.

Первое свойство – Пламя. Андрей закрыл глаза. Представил тепло, которое чувствовал, сидя у костра в ту ночь, когда лечили раненого зверя. Жар, не обжигающий, а живой. Он позволил этому ощущению наполнить грудь, а потом – направил это в центр плетения меча. Светлое лезвие, висевшее в воздухе, слегка вздрогнуло. Вдоль его грани прошла огненная рябь, словно по металлу растеклась раскалённая лава. Затем изнутри начала пробиваться жаркая пульсация. Он чувствовал, как с каждым вдохом в плетение перетекает дух пламени – не вспышка, а устойчивое горение, словно пылающая внутренняя нить. Он повёл мечом – и воздух смазался волной жара, травинки в полуметре пожелтели и согнулись. Небольшие капли росы зашипели. Старик кивнул:

– Это – огонь. Он разрушает. Но и очищает. С ним ты можешь сжечь, но и осветить путь.

Второе свойство – Лёд. Он собрал плетение меча заново. Очистил от огня. И теперь сосредоточился на тишине – той самой, что была утром у озера. Он вспомнил воду ручья, стекающую с ледников. Холод, что леденил зубы при первом глотке. Энергия, которую он вливал в плетение, изменилась. И вместо золотисто-красного свечения меч приобрёл прозрачно-синеватый оттенок. Из него сочился тонкий иней. Воздух вокруг звенел, как морозное утро. Когда он махнул мечом, на ветке неподалёку вспыхнули хрустальные кристаллы инея. Меч не горел. Он усыплял и останавливал. Старик снова кивнул:

– Холод замедляет. Он проникает глубже, чем пламя. И ты сам должен быть холоден, чтобы его направить.

Третье свойство, которое он собирался применить, это был яд. И это было куда сложнее. Андрей тут же вспомнил змею. Ту, что едва не пронзила его сгустком магии. Её движения, вязкие и тягучие. Внутреннее чувство опасности, притаившейся в тишине. Когда он попытался вложить это в лезвие, меч почернел, края его затянулись туманной дымкой, а в воздухе повис горький запах травы и серы. Острие меча дрожало, как живое, и даже отдалённо чувствовалось – это оружие не наносит рану, а заражает даже само пространство вокруг. Оно отравляет саму энергию. Но это плетение оказалось нестабильным. Рука Андрея задрожала, и структура начала рушиться. Он разорвал её, отступая на шаг. Старик даже не ругался.

– Сила – это не только то, что ты вложил. Это ещё и то, что ты можешь удержать. И если яд тебе не подвластен – не берись, пока не станет твоей частью.

И так, день за днём, Андрей тренировался вливать стихию в форму. Он чувствовал, как одно и то же плетение становилось иным, стоило только изменить ритм дыхания, структуру намерения и глубину вложенной силы. Ведь он уже и сам прекрасно понимал, что плетение меча – это был не просто инструмент. Это был настоящий проводник его мира, его внутреннего состояния, его связи с великим – с тем, что шептало через ветер, пульсировало в потоках ручья и колыхалось в траве долины. И в каждой вспышке он становился всё ближе к пониманию настоящего искусства плетений.

Вскоре, в очередной день после завершения работы с элементарными плетениями старик подвёл Андрея к небольшому кругу, выложенному из плоских камней. В центре – несколько выбитых символов, которые с первого взгляда выглядели как просто декоративные завитки, но стоило взглянуть внимательнее – они складывались в простую схему кругового узора.

– Меч режет. А щит – уравновешивает. – Старик, как всегда, говорил лаконично, но слова его не теряли веса. – Ты учился направлять энергию. Теперь попробуй остановить. Не сломать – а удержать и вернуть.

Он опустил ладонь, и воздух в полуметре от его тела задрожал, будто прогнулся под невидимым давлением. Из пространства поднялся тонкий, искрящийся купол, мерцавший в утреннем свете, словно пленка воды над зеркалом.

– Плетение щита строится не на силе, а на устойчивости. Это стена. Но не глухая. А дышащая. Гибкая. Она не ломает враждебную силу, а перенаправляет её в землю, в воздух, в пустоту. – Потом он указал на центр каменного круга. – Сядь. И начинай.

Андрей уселся в указанное ему место и старательно выровнял дыхание. Он уже умел направлять силу внутрь, через точку в животе – там, где сосредоточилась его магическая основа. Он начал втягивать дыхание, медленно “вытягивая” из себя тонкие нити энергии, свивавшиеся у его ладоней. На этот раз он не создавал форму меча или стрелы. Он старался расплестись, раствориться, как мягкое облако, и при этом – удержать структуру. Это было сложно. Ум требовал формы, руки – движения, а поток – сопротивления.

Но он был упрям. Сначала у него получился щит-лист – плоская энергия, вибрирующая и полупрозрачная. Как будто он натянул в воздухе тонкий лист пергамента. Потом – щит-купол, который едва держался, дрожал, мерцал и постоянно “проваливался” на бок. Малейшее сомнение – и вся структура разваливалась, будто мыльный пузырь. Но он продолжал. Снова и снова.

– Забудь о защите тела – защищай пространство. – Наставлял старик. – Ты должен стать не преградой – а резонансом.

И вот перед ним появился щит. Настоящий. В тот момент, когда Андрей не боролся, а впустил в себя пульс мира, энергия сама сложилась в нечто мягкое, но плотное. Купол возник вокруг него без усилия. Он не светился, но чувствовался – как невидимое уплотнение пространства. Воздух стал плотнее, звук тише, свет – мягче. Всё будто притихло. Он чувствовал ветер за пределами щита, но в нём самом – было затишье. Когда старик запустил в него легкий огненный импульс – щит вибрировал, принял на себя удар, впитал его, и… отпустил. Не всплеск, не отражение – рассеивание. Именно в этот момент Андрей понял, что щит – это не барьер, это взаимодействие.

Позже наставник объяснил ему и тот факт, что существует несколько категорий щитов, и каждый строится на разном принципе плетения:

Статичный щит – фиксированная структура, чаще всего купол или стена. Эффективен против сильных, но прямолинейных атак.

Щит-резонатор – отражает энергию враждебного плетения, перенаправляя её в другое русло. Требует точной настройки под поток противника.

Поглощающий щит – особенно сложный. Он не отражает и не перенаправляет, а впитывает энергию, позволяя оператору её сохранить или переработать.

На данный момент Андрей освоил только первый уровень. Но даже это ощущение – когда сила, летящая в него, не разрушает, а растворяется в щите – было почти мистическим.

– Ты не мальчик, раз уж стоишь с мечом. Теперь научись понимать, что такое противоречие внутри стали. – Сказал старик, когда они в очередной раз вышли на утреннюю террасу у озера. Небо дышало чистым светом, и в воздухе витала та напряжённая ясность, которая всегда предвещала трудный урок.

И Андрей уже и сам чувствовал, что сегодня будет что-то иное. Старик вытянул руку и создал между ладоней тонкую мерцающую линию, которая начала вспыхивать с одного края красновато-золотым, а с другого – сине-белым. Они шли навстречу, пульсируя и борясь. И там, где сходились, вспыхивала искра – точка равновесия.

– Дуэльный меч – не просто оружие. Это узор. Символ борьбы и союза. Ты соединяешь пламя и лёд. Движение и неподвижность. Агрессию и контроль.

Так наставник начала ему объяснять формирование плетения. Шаг за шагом. И первым был вызов стихий. Для этого Андрей сосредоточился, опуская руки к земле, и отозвал в себе два потока. Пламя… Тёплое, стремительное, как кровь во время бега. Его он вытягивал из солнца, из сердечного центра. Плетение было гибким и опасным, искривлялось и пульсировало. И… Лёд… Тихий, глубинный, текучий и неподвижный одновременно. Он брал его из дыхания, из ума, из озёрной глади, где отражалось небо. Это была энергия сдержанности, формы, структуры.

Затем шло разделение стихий в его собственном теле. И как концентраторы их энергий парень выбрал собственные руки. В левую – пламя. В правую – лёд. Или наоборот. Всё зависело от настроя. Важно было не пытаться смешать эти силы слишком рано. Эти две стихии должны были почувствовать друг друга, как противники, готовые к танцу, но не к схватке.

Потом начиналось переплетение. Тонкие нити пламени и льда начинали переплетаться между собой. Не сливаясь, а обвивая друг друга, как змеи вокруг посоха. Между ними возникал балансирующий поток – нейтральная ось, вокруг которой обе стихии крутились в непрерывной динамике.

После этого процесса начинался следующий. Формирование лезвия. Из этого двойного узора Андрей начал вытягивать плоскую, вытянутую форму, похожую на клинок. Остриё возникало там, где слияние достигало максимальной концентрации. По краям пульсировали линии пламени и льда, как жилы, превращённые в сосуды. Лезвие не было полностью физическим. Оно мерцало и вибрировало, словно сдерживая бурю внутри. И в этом – его сила.

Из-за всего этого у дуэльного меча были весьма необычные свойства. И в первую очередь это была температурная нестабильность. Так как, при каждом взмахе, воздух вокруг меча колебался, то оседая инеем, то вспыхивая жаром. Это сбивало врагов, нарушало плетения противника. Но это было только началом. Ведь имелся и резонанс разрушения. Если меч попадал в другое магическое плетение – двойственная природа меча разрушала структуру плетения противника изнутри, вызывая внутренний разлад энергий. Следом шла чистота удара. В точке слияния, на самом острие, концентрировалась особая энергия. Один точный выпад мог прорезать почти любую защиту, особенно примитивную.

Однако, кроме положительных качеств, такое плетение имела и определённые нюансы, которые усложняли работу с ним. Его форма постоянно норовила распасться. Пламя вырывалось вперёд, лёд стремился остановиться. Нужно было быть между ними, как канатоходец над бездной – не сдерживать, но направлять. Андрею не сразу удалось удерживать форму дольше нескольких секунд. Порой лезвие лопалось искрами, обдавая его руки волнами жара и холода.

– Учись быть в центре вихря. Это и есть путь Воина, держащего две истины одновременно. – Спокойно произнёс старик, когда Андрей обессилено опустил руки после очередной попытки.

И всё же… В момент, когда две силы сплелись в равновесии, а клинок засиял чисто, без искр, и без дрожания – что-то в Андрее дрогнуло. Он понял. Это была не просто техника. Это был целый путь. Это было выражение его самого – того, кто был расколот, но не уничтожен. Кто смог удержать в себе огонь боли и лёд отчуждения – и превратил это в оружие. Но останавливаться на достигнутом парень не собирался. Тем более, что в одном из свитков старика он обнаружил упоминание о том, что мастера могли использовать десятки подобных боевых плетений… А это означало, что ему предстояло ещё многому научиться…

………

– Ты научился бить, теперь научись ждать. – Сказал старик, когда туман ещё висел над землёй, цепляясь за травы, как призрачное покрывало. Они поднялись чуть выше над озером, в ложбину между скал, где нередко проходили дикие звери. Место было безопасным, но насыщенным движущимися потоками природы, что делало его идеальным полигоном для плетения незаметной магии. Суть плетения ловушки – это не только узор, наполненный яркой силой, не клинок и не щит. Это запечатлённая тишина, складка в реальности, сотканная так, чтобы не выдать своего присутствия ни одной пульсацией. Она ждёт, чувствует, реагирует.

– Настоящая ловушка не заставляет шагнуть – она дожидается, когда шаг произойдёт сам. – Сказал старик, рисуя на земле простой символ: круг, в котором спираль касалась четырёх точек, будто плетя сеть. И Андрей взялся за дело. Шаг за шагом. Сначала нужно было провести формирование ловушки. Андрей научился вводить энергию в землю, направляя её не наружу, а внутрь узора, буквально "пряча" её в подповерхностном слое. Потоки должны не вибрировать, а замирать, быть похожими не на струю, а на запах – едва ощутимый, но проникающий. Потом шло создание активатора. Каждая ловушка требует своего собственного "спускового крючка". В котором заключены те самые условия, при котором она сработает. Старик дал ему несколько вариантов подобных решений – изменение давления, которое реагировало на след… Реакция на колебание тепла, то есть даже на дыхание потенциального противника… Реакция на магическую вибрацию, что явно произойдёт при проявлении чужого плетения…

И для начала Андрей выбрал отклик на движение энергии, ведь он и сам учился чувствовать её. Теперь он пытался настроить ловушку так, чтобы она отреагировала только на враждебный импульс – особенно тот, что исходит от магического существа. Затем шло формирование узора активации. Для этого он сформировал тонкую, полупрозрачную сеть, плетённую из трёх нитей разных свойств. Первая – липкая, как паутина. Захватывающая. Вторая – реагирующая, чувствительная к колебаниям. Третья – ударная, активирующая выброс энергии. В месте их пересечения, чуть под землёй, Андрей вложил сгусток очищенного первородного пламени, сжимаемого до состояния почти кристаллизованного ядра

Затем шло слияние с окружением. Это была самая трудная часть. Так как теперь ему предстояло спрятать ловушку в пространстве. Она должна была сливаться с фоном. Для этого он, по наставлению старика, переплёл вибрации ловушки с естественными импульсами природы – звуками стрекоз, дыханием трав, рябью в озёрной глади. И теперь, глядя на участок, где была ловушка, нельзя было ничего заметить. Даже чувствительная энергия Андрея почти не улавливала следа.

Для проверки работы ловушки, старик отправил в её сторону небольшой магический импульс, имитирующий нападение. И ловушка тут же, практически мгновенно вспыхнула. Из земли вырвался столб огня, который закрутился спиралью, схлопываясь в точку, в том самом месте, где должна была находиться цель.

– Быстро. Чисто. Смертельно. Если цель не сильнее тебя – она исчезнет. – Тут же прокомментировал наставник, глядя, как от ловушки осталась только тлеющая в воздухе завитушка энергии.

“Это уже не просто игра. Это – способ жить. В каждом шаге. В каждом вдохе. Теперь я не просто ощущаю магию – я вплетаюсь в неё сам. Она часть меня. И я – часть мира.” – Андрей с трудом сдерживал улыбку, понимая, что впервые не разрушил, а создал. Создал ловушку не из гнева, а из разума. Из полученных им в этом месте знаний.

Старик же снова провёл линию в воздухе, тонкую, как шелк, не касаясь пальцами пространства, но заставляя воздух дрожать.

– Ты умеешь отражать, создаёшь. Теперь научись искать.

– Что искать? – Тут же уточняя переспросил Андрей.

– След. Даже самый осторожный зверь оставляет колебания. Магия – ещё менее осторожна.

Он провёл рукой над травой. Та дрогнула, будто вспоминая чью-то поступь… Андрей тут же постарался понять суть и принцип того, что ему хочет сейчас пояснить наставник. Но он уже понимал, что любая магическая сущность, как бы она ни старалась, всегда оставляет после себя отпечаток. Лёгкое смещение потоков, вмятины в энергетическом фоне, тонкие колебания воздуха, которые простые глаза не видят, но уши магии – слышат. И основная задача Андрея сейчас заключалась не в том, чтобы просто уловить чужую магию, а научиться различать её среди всей симфонии мира. И первым упражнением был так называемый “Всплеск в реке”. Старик опустил в воду озера кусочек древесного угля, насыщенного собственной аурой. Тот медленно начал тонуть, оставляя за собой в воде вибрацию – тонкую и ровную, как дорожка из серебра

– Смотри и учись. Это – след.

Андрей закрыл глаза и сосредоточился, чувствуя, как волны мира изменяются в точке падения. Они расходились как от капли, но касались не воды, а воздуха, земли и даже его самого. Он открыл глаза – и увидел. Тонкая нить, едва уловимая, как паутинка, стелилась от воды в сторону леса. Он встал, сделал шаг – и магический след едва заметно потянулся, будто приветствуя внимание.

Затем началась практика в полевых условиях. Старик велел ему выйти в лес, где ранее прошла одна из тварей демонического происхождения. Та самая змея, оставившая жгучий энергетический след, и ещё не до конца рассеянный.

Андрей вошёл в чащу. Там, среди спутанных ветвей и испещрённой энергией земли, он начал чувствовать движения, что остались от прошлого. Лёгкое жжение – внизу. Холод – в местах, где змеиное тело касалось камней. Он не видел тварь. Но он ощущал направление её движения, скачки её магии, колебания воздуха, что до сих пор играли на листьях. Это было похоже на судорожную, но красивую симфонию, как будто сам лес вспоминал, что по нему прошла смерть.

Затем началось углубление практики. А для этого ему было нужно отработать удержание следа. След было нужно не просто найти – его нужно было удержать. Не дать колебаниям рассеяться, вплести свой собственный энергетический поток в структуру следа, как тонкую серебряную нить, чтобы путь оставался видимым. Это было невероятно трудно. Его разум выскальзывал, колебания уводили в сторону, каждый неверный импульс разрушал картину, как мазок по ещё влажной туши. Но шаг за шагом, он учился не управлять следом, а слушать его. Наблюдать. Быть рядом. Без вмешательства.

“Это как след пульса – он есть у каждого, но ощущать его можно, только если стоишь рядом. И если умеешь чувствовать не только шум крови, но и тишину вокруг неё.”

Вернувшись к долине, Андрей попробовал сделать всё сам. Провёл в воздухе плетение, вложил в него магический "почерк", и оставил, чтобы впоследствии убедиться в правильности своих действий.

Через пару часов он вернулся – и смог уловить собственный след. Тонкий, уходящий в ветви, но всё ещё живой. Старик, всё ещё наблюдавший за ним со стороны, коротко кивнул.

– След – это путь. И каждый путь ведёт куда-то. Убедись, что ты сам выбираешь, куда идёшь. Сейчас ты научился слышать шаги зверя. Теперь научись делать так, чтобы зверь не услышал тебя. – Старик говорил, будто ветер – тихо, и в то же время, так, что каждое слово врезалось в ткань сознания.

Немного погодя они уже стояли в зарослях высокой травы у северного края долины. Листья шептали, солнце стелилось по мху.

– Закрой глаза. Дыши. Не глубоко, не поверхностно. Дыши так, как дышит эта земля. Не ты в ней, а она – в тебе.

Так началась очередная тренировка, во время которой парню предстояло слиться с потоком. Сосредоточившись, Андрей медленно прикрыл веки. Он чувствовал: травы… волны энергии в почве… шелест дальнего ручья… ритм насекомых… Но стоило ему сосредоточиться на себе – как тень его присутствия вспыхивала в энергетическом поле, словно факел среди ночи.

– Слишком резко. Ты сжимаешь себя. Не дави. Позволь себе просто исчезнуть. Растворись в окружающем пространстве.

Старик подошёл и, едва коснувшись пальцами лопаток Андрея, направил в его тело крохотный импульс. И тут парень почувствовал, что можно не убирать энергию, а растворить её в потоке мира. Не гасить свет, а позволить ему стать частью рассвета. Он слил дыхание с ветром. Напряжение исчезло. Он перестал противостоять миру. Он стал его частью. Именно в этот момент пришла пора для плетения Дыхания. Эта техника была не вязью, не силой, не щитом. Она – пустота, сотканная из воли. Медленно, с глубоким выдохом, Андрей начал ткать первую структуру. Узор энергии, погружающей его ауру в окружающее… Перекрёстки в потоках, позволяющие сбрасывать избыток сигнала в землю и воздух… Резонансные точки, сливающие магическую вибрацию с биением земли…

Он почти исчез. И в этот момент в долину зашёл дикий зверь – один из ночных хищников. Он прошёл всего в нескольких шагах от парня. Обнюхал воздух. Замер. Потом… Ушёл прочь. Он не почуял человека. Андрей медленно открыл глаза. Его сердце гулко стучало. Но не от страха, а от восторга.

“Я стал невидимым… – подумал он. – Для магии. Для зверя. Для мира.”

Уже позже, поздно вечером, старик сказал:

– Сокрытие – это не абсолютная пустота. Оно требует равной силы, как и нападение. Спрятать себя – значит взять на себя часть мира. Он должен принять тебя, как каплю дождя. И если ты лжёшь ему – он выкинет тебя. Стань тенью, а не иллюзией.

……..

Солнце только начинало подниматься над скалами, а утренняя дымка стелилась над озером, превращая его в зеркало, застывшее меж миров. Андрей, как всегда, тренировался в тишине, медленно чертя в воздухе узоры из энергии. Он уже уверенно формировал огненный клинок, и даже пытался усложнять его вторым слоем – ледяным контуром, охлаждая воздух на его гранях. Но в этот раз… Пульс мира вдруг сжался. Легкое напряжение пронеслось по почве. И Андрей всё почувствовал – словно чьё-то присутствие вторглось в его круг, нарушив ткань тишины.

Он резко обернулся. Сквозь травы и пыль утреннего света вышел силуэт – мужчина, высокий, в простом сером одеянии. Но его аура сияла острыми разрезами в энергетическом потоке, как стальной клинок в солнечном луче. Наставник сказал о том, что это был ученик одного из соседних отшельников, но сейчас… Сейчас он пришёл испытать Андрея. Старик появился за спиной как тень:

– Не стой. Сражайся. Сейчас ты узнаешь, что значит – действовать.

Или исчезнуть. Начало схватки Андрей сделал шаг назад, впуская в себя воздух долины. Он погрузился в плетение дыхания, мягко стирая след своего присутствия. И тут же, словно прочитав его намерение, соперник ударил – сгусток воздуха, затянутый в энергетический лотос, рванулся вперёд, разрывая пространство.

Андрей тут же провалился в сторону, как падающий лист, его щит отозвался ударом в грудь, но не раскололся. Он почувствовал – его враг явно был силён, но прямолинеен. Он создал магический меч – не огненный, а более простой. Насыщенный стихией воздуха, легкий, почти без веса. С этим плетением он шагнул вперёд – и в тот же миг исчез, применяя плетение дыхания, оставив за собой только лёгкую дрожь воздуха.

Противник замер… Но уже через миг развернулся и ударил по отражению, догадавшись, что это была всего лишь вспышка ложного движения. Контратака Андрей появился сбоку. Его магический клинок рассёк воздух, посылая волну давления. Соперник отразил удар силовой сферой, но та вспыхнула от перегрузки и распалась. В этот момент Андрей активировал ледяной шип – сработавший из тени. Ловушка. Плетение. Удар. Соперник едва успел поднять барьер, но порез на плече остался.

– Хорошо. – Тут же раздался голос старика. – Теперь ты по-настоящему начинаешь понимать суть боя. Не в силе – в ритме. Не в ярости – в ясности.

Соперник, слегка раненый, кивнул Андрею. Он не был врагом – это было испытание. И Андрей прошёл его. Он стоял, тяжело дыша. Энергия в его теле дрожала, но не от усталости – от отклика. Его магия наконец вошла в бой, не разрушаясь, не теряя устойчивости. Он начал чувствовать ритм плетений других, не только своих. И даже – предугадывать их. Это было только начало.

Потом они ушли высоко в окружающие долину горы. Не для тренировки силы. А для тишины. Старик шагал медленно, хрупко, но воздух вокруг него дрожал от невидимого влияния. Там, где ступала его нога, даже камни будто замирали в уважении.

– Сила – это крик. – Произнёс он, не оборачиваясь. – А ловушка – это тишина. Она не должна быть красивой. Она должна быть – невидимой и функциональной.