Текст книги ""Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Юлия Шахрай

Вспышка… Беззвучный взрыв света… Тень растаяла, словно её выжгли изнутри. Девочка обмякла. Пелена с её глаз исчезла. На губах выступила тонкая капля крови, но лицо стало обычным, чистым… Детским. А вокруг – тишина. И теперь создавалось такое ощущение, будто всё в этом доме – вновь дышит полной грудью. Андрей поднял своё копьё, и печати одна за другой угасли. Они сделали своё дело.

Как только последняя печать угасла, а копьё Святого дрогнуло в руке, Андрей ещё секунду оставался на месте, затаив дыхание. В комнате пахло паленым ладаном, кровью, и чем-то иным – словно горела сама духовная суть. Он внимательно посмотрел на девочку.

Та теперь лежала без сознания, но ровно дышала. С её лица исчезла мучительная гримаса, кожа обрела человеческий цвет. Под веками уже не блуждали теневые шевеления, а губы, до этого сжаты в судороге, едва заметно улыбались. Её маленькие ладони, прежде сжатые как когти какой-то хищной птицы, теперь безвольно опустились, как у спящего. Андрей опустил взгляд на копьё, всё ещё излучающее остатки силы.

Копьё Святого отреагировало. Оно впитало слабый отблеск изгнанного духа, не душу. Нет… Но остаточное эхо, наподобие того, что остаётся в помещении после смертельной схватки. Это поток злобы, боли, страха, отголосок чужой воли. Словно шрам, этот отпечаток вжёгся в узор древнего оружия, и на нём вспыхнул новый фрагмент рисунка – глаз с вертикальным зрачком, сверкающий серебром и алым. Андрей впервые заметил, что копьё не просто накапливает силу – оно помнит. Каждое столкновение, каждую волю, каждый ритуал – копьё сохраняет это как часть божественного опыта, отпечатывая в себе историю воли своего носителя.

“Оно учится… – понял Андрей. – И оно смотрит.”

Он аккуратно извлёк древко из пола. Камень в этом месте потрескался, но печать уже была отключена, и поднёс копьё к плечу. В это время в комнату ворвались люди. это была семья. Первым был воин с печатью рода Лин на груди, один из старших сыновей, кажется. Его меч был наготове, но, когда он увидел, что девочка жива, а пульс на её горле бился равномерно, то он тут же замер.

– М-моя сестра… – Прохрипел он, – …она… что?

Андрей не ответил. Он просто шагнул в сторону, и позволил семье окружить девочку. Вбежала мать, вся в слезах. Вбежал глава рода Лин, опирающийся на серебряный посох. И когда он понял, что его внучка спасена, то тут же упал на колени.

– Мы… мы не знали… – Выдохнул он. – Господин… Если вы требуете наказания – возьмите меня. Но вы спасли наше дитя…

Андрей поднял голову. Он был в маске Пустого Лика, и шёлковый плащ Святого скрывал фигуру. Но сейчас в его глазах светилась усталость и ледяное спокойствие. Он не требовал поклонов. Он не искал благодарности. Он уничтожал зло. А затем уходил.

– Я не пришёл за кровью. Я пришёл уничтожить то, что секта Нефритовой Луны насаждала здесь с помощью жертвоприношений. – Произнёс он, сдержанно и глухо. – Но если вы ещё раз позволите этим тварям вернуться… Я не буду столь милосерден.

Глава рода кивнул, всё ещё стоя на коленях:

– Мы… клянёмся именем предков. Этим тварям больше не будет места в нашем доме.

Андрей шагнул к окну. Порыв ветра взметнул его плащ. Он снова вскочил на копьё – и, поднявшись в воздух, исчез в небе…

Змея, укрытая магическим барьером в пещерах гор, почувствовала возвращение хозяина задолго до того, как он достиг хребта. Она подняла голову, и серебряные узоры на её чешуе вспыхнули, когда магия копья прорезала воздух. С высоты Андрей видел, как в небе вспыхивают первые всполохи ауры.

"Она начинает… Опять? Да что там вообще происходит? – Подумал он. – Прорыв… Неужели она столько сожрала душ, что может несколько раз подряд повысить свой уровень?"

И тут же понял, что его собственное ядро также снова распухает от давления. Энергия змеиной эволюции текла по их духовной связи прямо в него. Возможно… Скоро и у него наступит новый прорыв… А значит и ему следовало поторопиться. Да. Его тело было изменено влиянием кости Падшего Бога. Но от истощения эти изменения не спасали. Так что ему нужно было как можно быстрее напиться укрепляющих эликсиров и вернуться в защищённое место…

…………..

Склоны гор дрожали от тяжёлого дыхания, воздух постепенно сгущался, а сама земля начинала резонировать с чуждой, но грандиозной силой. В заранее подготовленном месте для Прорыва, в чёрном каменном карстовом гроте, укрытом от глаз, магией отсекающим все пути наблюдения и вторжения, сейчас лежала, свернувшись в кольца, та самая змея. Её тело, ранее похожее на изящную и смертоносную духовную тварь, теперь пульсировало от переполняющей силы, словно сама реальность отталкивала это создание как чужеродную массу чистой воли.

Андрей стоял у внешнего края защитной печати. Копьё Святого было воткнуто в скалу рядом, и само оружие словно затаилось, будто ожидало окончания того, что сейчас происходило уже второй раз подряд. Даже дух артефакта, обычно нетерпеливый и вспыльчивый, в этот момент был сдержан. Словно всматривался. Сначала… была тишина. Не покой… А именно мёртвая тишина. Ни шороха, ни ветра, даже магические печати перестали дрожать.

Затем, в одно мгновение… Вся змея вспыхнула изнутри, будто из неё начала выгорать сама плоть. Старые чешуи лопались, и отслаивались, слетая с хрустом, как кожура с обугленного фрукта. Именно тогда Андрей увидел её настоящую суть.

Из горящего слоя пепла, под яростным давлением прорыва, вырвалось нечто новое. Вещество плоти, сверкающее чёрным ониксом и молочным серебром, наливалось броней на каждом сантиметре тела. Огромное, как бревно, кольцеобразное туловище змеилось, сверкая новыми знаками, которые появлялись сами – древние письмена зверей духовного племени, похожие на узоры, вырезанные на костях Древних Богов.

Её глаза вспыхнули золотым светом, вертикальные зрачки светились внутренним пламенем, а на лбу открылся третий глаз – пульсирующий, исполненный безмолвной силы. Это был Глаз Поглощения, редчайший из феноменов, который позволял не просто поглощать энергию, но и перерабатывать сущность противника. С её пасти начали струиться тонкие ядовитые испарения, от которых камни вокруг стали шипеть, а воздух рябил, будто от жара.

“Новая форма:

Имя зверя (данное Андреем): Цзяолин (絞靈) – Душеподавляющая

Уровень: Духовный Зверь, уровень Доу Лин, Четыре Звезды

Форма: длина около семьдесят метров, обхват в теле – более двух метров, масса превышает десяток тонн.

Новые способности Цзяолин: Поглощение Душ и Ядер. Теперь, во время боя, змея может не только убивать духовных врагов, но и всасывать их ядра. Энергия перерабатывается внутри её особой духовной железы, а потом возвращается Андрею через их связь. Это усиливает его ядро, ускоряет восстановление и даже подавляет чужие попытки вмешательства в его волю.

Появился даже яд. «Осквернение Сознания». Новая железа у основания клыков вырабатывает яд, воздействующий не на плоть, а на разум, вызывая галлюцинации, размывание воли, и даже распад концентрации культиватора. Особенно эффективен против магов и заклинателей, завязанных на мысленные конструкции.

Спираль Разрыва: Техника, при которой змея внезапно ускоряется и начинает вращаться на высокой скорости, превращаясь в бурю чешуи и магической энергии. Её плоть в этот момент становится почти неуязвимой, а прикосновение к телу – сродни контакту с ротационной пилой.

Магический Рёв через Глаз Поглощения: Редкая техника. С третьего глаза выпускается волна давления, способная подавить волю, сбить концентрацию, временно оглушить и даже лишить разума слабых существ.”

Андрей стоял, ощущая всё это, впитывая каждую вибрацию, как если бы его собственное тело реагировало на каждую деталь. Именно в этот момент он почувствовал, как его ядро снова начало пульсировать. Цзяолин больше не просто его компаньон. Теперь – она стала отражением его силы. А значит, и для него путь к новому уровню был открыт.

“Если она рвётся вперёд, то и я не имею права отставать…” – Подумал он, ощущая, как его тело уже дрожит от вызова.

Оно началось не внезапно. Сначала появилась крупная дрожь. Глухая, где-то глубоко в области второго сердечного узла, сформированного у Андрея ещё после воздействия древней кости Падшего Бога. Этот узел, питающий ядро, начал пульсировать, как живое существо, будто звал своего носителя вглубь себя. Пульсации усиливались, совпадая с тяжёлым дыханием Цзяолин, которая неподалёку уже свернулась кольцом на чёрном камне, слегка подняв одну голову. Её глаза сейчас блестели неестественно спокойно – но в этой тишине таился страх древней плоти. Страх того, что хозяин меняется.

Андрей, уже сидевший в позе лотоса, скрестив ноги прямо на алтарной площадке из печатей, не открывал глаз. Его дыхание было ровным… Даже слишком ровным. И только внутри, в самом центре ядра, уже бушевала всепоглощающая буря.

Ранее прорывы были жестокими, но понятными. Энергия приходила волнами, выжигала путь, разрывала старую структуру и выстраивала новую. Но теперь – всё было иначе. Теперь ядро вспыхнуло. Изнутри. Как если бы в нём зажгли чёрное солнце, охватившее его сознание. Он почувствовал пульс Цзяолин, как если бы та вливала в него энергию не потоками, а импульсами воли, перекачивая через духовную связь не просто силу, а отражение своей сути.

Тело Андрея вздёрнулось. Руки дёрнулись вверх, кожа по всей длине позвоночника задымилась. Он не мог закричать… Ему не хватало воздуха. Его тело вспыхнуло изнутри, как сосуд, в который вливали расплавленный металл. И тогда началось первое проявление трансформации. Сначала из-под кожи, начиная от шеи и грудной клетки, начали выходить узоры, наподобие древних письмен – плавные, кривые, пульсирующие, как если бы их рисовали горячими иглами прямо на его теле.

Потом они вспучились, и из них вырвались тонкие нити магической энергии, которые сплелись в чешуйчатую структуру, покрывая грудь, плечи, предплечья, бедра и даже спину. Чешуя была похожей на ту, что имела Цзяолин – полупрозрачная, серебристо-чёрная, местами сверкала, словно отполированная до блеска. Но на свету проявлялись символы, идущие по краям каждой чешуйки. Магические плетения, выведенные как руны плоти.

Он сам не создавал этого. Так как это была реакция тела, трансформированного воздействием Древней кости Падшего Бога… Прорыва ядра… Связи с духовным зверем, прошедшим эволюцию. Это были, так сказать, аурные доспехи нового поколения. Не вызванные, а рожденные. Не временные, а живущие в нём.

Мечи, плетения и… змеи… Всё это сейчас билось в разуме парня. Андрей рефлекторно поднял руку – и вызвал магическое плетение меча. То самое, что было с ним с самого начала в этом мире, и было вырезано прямо в памяти его тела и воли. Но теперь…

Из его ладони не вылетел тонкий поток энергии, похожей на клинок. Вместо этого, из воздуха вырвалась змея, составленная из магических сегментов, каждая чешуйка которой – это было отдельное плетение. Магический меч больше не был клинком, он стал живой формой – змеёй-духом, составленной из силы, волевого импульса и желания убивать.

Один взмах – и змей выгнулся, прорезал воздух и, задев скалу, вырезал в ней вмятину в форме шестерёнчатого спиралевидного разлома. Это уже была не техника, это была воля в форме меча.

Андрей, тяжело дыша, открыл глаза. Глаза его на миг вспыхнули, отразив то же золотое пламя, что горело в зрачках Цзяолин. Потом он медленно поднялся. Чешуйчатые доспехи успокоились, плавно втянулись в тело, растворились в коже, оставив лишь небольшой знак на груди – как будто коготь змея прижали к коже и прожгли отметину.

“Не просто уровень… – пробормотал он. – Это уже другая ступень. Это полноценная… Эволюция.”

Сначала было… Беспокойство. Когда жар прорыва схлынул, плоть остыла, чешуя втянулась обратно под кожу, а змеиные мечи исчезли в сплетениях духовной энергии, Андрей остался один. Вокруг… Тишина… Наполненная эхом собственного дыхания и ритмичным пульсом ядра, которое теперь вибрировало в груди иначе. Не пело, а… Шипело. И теперь Андрей знал, что он стал другим. Его тело – изменено. Его воля – резонирует с плотью. Его сила – больше, чем он сам. И теперь он обязан переписать всё, чем пользовался раньше.

Именно поэтому, едва восстановившись и отдохнув, он вышел на площадку перед пещерой. Где сел, замедлил дыхание и стал собирать духовную энергию в ладони. Обычный, простой манёвр – основа любой боевой техники. Потом он вызвал базовую форму духовного копья, собираемого на основе энергии металла.

Однако… Сгусток вспучился. Вырос из центра и распался на чешуйчатые кольца, которые, вращаясь, сложились в вытянутую форму змеи, а не копья.

– Опять… – Тихо пробормотал он, опуская ладонь. – Все техники теперь… Принимают другой облик?

Он пытался вернуться к привычным техникам, к простым “режущим ветрам”, энергетическим “гарпунам”, даже к своим любимым “кольцевым замыкателям”, что использовались им ранее как щиты и капканы. Но каждая техника теперь изменялась по-своему. Простая защитная оболочка теперь всплывала как кольцо из чешуи, охватывая тело, словно оберегающий змей. Атака – не выстрел, а рывок клыков с множеством магических “языков”, обвивающих цель, и удерживающих её на месте. Проклятие – не мрак, а змеиный шепот, вползающий в разум жертвы.

Именно поэтому ему стало понятно, что техники тоже придётся перестраивать, модифицируя их под эти странные изменения. И первая настоящая техника у него получилась “Тень Скользящего Круга”. Эта техника была рождена случайно. Андрей двинулся, чтобы уклониться от камня, который сорвался со склона. Рефлекторно выпустил щит – и в этот момент из-под его ног всплыло полупрозрачное кольцо, змеиная аура которого отпружинила удар, а потом вытянулась и оттолкнула его самого, как если бы он скользнул по маслу.

“Это уже… стиль. Это не магия. Это… инстинкт.”

Он так и записал её – “Тень Скользящего Круга”, первая техника нового цикла. Созданная не головой, а телом, которое теперь думало само. И тут это началось. Словно где-то в глубине сознания приоткрылась дверь. Нечто, что не принадлежало ему, проснулось.

“Ты медленный… Вспомни. Три удара – и голова должна быть срезана. Ветер рвётся внутрь только после крови…”

Это был странный и даже какой-то чужеродный голос. Шипящий… Шершавый… Словно кто-то шептал прямо изнутри костей его собственного скелета. Андрей вскинулся, мгновенно поставив печать, перекрывающую доступ к сознанию.

– Что это было? – Прошептал он, судорожно сжав руки. Да. Он знал, что кость Падшего Бога не была просто источником силы. Она – фрагмент сущности. Памяти. Проклятия. Возможно, когда-то живое… Или… Живущее до сих пор. И теперь, когда Андрей сам двинулся слишком далеко, когда его сила перешагнула грань, в нём просыпались фрагменты чужих жизней.

Осознав это, он буквально до скрежета стиснул зубы. И всё же заставил себя встать.

“Хочешь шептать? Будешь подчиняться. Я возьму твоё знание. И сделаю своим.” – Он начал вызывать змеиное плетение. Формировал его не по памяти, а по вспышкам образов из глубин сознания. Перед глазами промелькнул силуэт змееподобного воина, чья спина изгибалась под тяжестью тяжёлой брони, а глаза горели серебристым светом.

Андрей повторил движение. И… Полетел вперёд. Повернулся в прыжке. И вложил в технику разрыв чешуйчатой ауры, в которой энергия отражала и атакующего, и атакуемого, создавая двойной удар с достаточно большим шансом возврата. Потом он упал на землю. Тяжело дыша. Но всё-таки… Снова встал. И записал новую технику:

“Разрыв Змеиного Лика” – при атаке создаёт энергетического двойника, который повторяет манёвр через мгновение, но под другим углом. Идеален для того, чтобы сбить врага с ритма боя.

Потом он долго сидел у огня. Ветви скрипели на ветру. Цзяолин лежала рядом, полузакрыв глаза. А внутри – всё ещё шептал голос:

“У тебя хорошие кости. Ты можешь стать тем, кто воскресит Пламя Яда… или поглотит его.”

Андрей усмехнулся и выдохнул:

“Нет. Я стану тем, кто перепишет его.”

После всего этого он не спал. Даже не медитировал в обычном смысле. Его тело лишь слегка подрагивало, а в области ядра медленно крутилась сжатая, раскалённая точка. Ядро будто вслушивалось вместе с ним. Вслушивалось в песню, что шла не извне, а изнутри. Песню старую, как сама плоть, и горькую, как чёрная кровь, что хранилась в той самой кости Падшего Бога, когда-то запертой в нём. А теперь неотъемлемой от него самого.

Первые картины-вспышки всплывали не как воспоминания а, скорее, как отголоски. Удары не мечей, а мысли-формы, переживания, отражённые в технике. Одна из них – прыжок с вершины крепости, когда внизу – чудовищный зверь, и воины, одетые в чёрную кость, сливались в единое копьё, прорывая не плоть – а саму реальность.

"Ты не можешь ударить по воздуху, если он сам – плоть твоего врага…"

И тут Андрей понял, что это не бред. Это – техника. Стирание разделения между носителем и оружием. Стихийная фаза… Слияние Плоти и Плетения. Осознав это, он резко сел, ощущая, как мышцы скручиваются под напором силы. На плечах снова проявилась серебристо-чёрная чешуя, по венам пошли токи духовной энергии.

Он сформировал копьё. Но не просто оружие. Он вплёл в него свою кровь, свою суть. Часть своей плоти. И назвал это – “Техника Единого Выдоха”. Копьё не носится в руке. Оно прорастает из тела. Рывок с этим оружием ломает барьеры между пространством и формой. Оружие становится продолжением сущности.

Следующая тень – сражение в чёрной пустыне. Фигура… Человек… Или не совсем человек. В рваных доспехах. На руках – цепи, увитые змеями, под ногами – земля, сожжённая до бела, а против него – не враг, а тьма, что пыталась вырвать сердце. Он не сопротивлялся. Он позволил себе исчезнуть. Стать контуром, зерном, обманом. А потом – вспыхнул как клык, вспорол пустоту, и вырвался наружу.

"Нет техники лучше, чем стать пустым. И выбрать, когда наполниться."

Теперь Андрей знал, что всё это – не игра слов. Это основа новой техники. Он воссоздал её по памяти, усилил пространственным якорем, добавил контурную печать – и получил “Искусство Поглощённой Формы”. Умение исчезнуть с поля зрения на мгновение, раствориться в энергетической плоскости, а затем нанести “невозможный” удар из неожиданного угла. Требует подстройки якорей заранее или невероятной скорости плетений.

А потом случилось нечто иное. Он всё ещё сидел у костра, но внутри… Стоял… Стоял среди огромного зала, где стены были сделаны из костей и гвоздей. Руки, что он видел – были не его. Пальцы – длинные, покрытые не кожей, а пластинами, на запястьях – печати, что держали изнутри.

Он чувствовал, как тот, чьи это были воспоминания, создавал что-то большее, чем технику. По сути, он вышивал саму смерть. Вплетал безумие в структуру магии. И запечатывал в плетения чужую волю, чтобы ломать, подчинять и учить.

“Убей – и сохрани. Сломай – и впиши. Преврати врага в носителя знаний. Так рождаются Учения.”

И тогда Андрей понял, что эта тварь, Падший Бог, писал технику в живых врагах, и потом вытаскивал, вместе с их душами, из них и сами эти техники. По сути, всё это была жутко извращённая библиотека боли. И когда Андрей это понял, что сжал зубы аж до скрежета, а его сердце гулко застучало.

“Нет. Я не повторю это. Но… Я использую структуру. Перепишу. Сломаю изнутри. И заставлю служить по-другому.”

Как итог новый фрагмент стиля он воссоздал на свитке. Уже в своём исполнении. Без боли. Без страха. Только воля. Только плетение. Техника стала сосудом памяти, но не криком страданий – а тренировочной петлёй, в которой можно сохранить бой, а потом перепрожить его ещё раз. И снова. И снова.

Он назвал это “Петля Отражённого Врага”, что позволяет сохранить энергетическую копию сражения, даже погибшего врага, и использовать его как фантом для тренировок или отвлечения. При определённых условиях – даже вытащить и изучить технику, что тот использовал. Только потом он встал. Открыл глаза. И прошептал:

– Ты хочешь меня подчинить, кость. А я превращу тебя в клинок.

Андрей знал, что должен быть осторожен. Каждый раз, когда он вглядывался глубже в память кости, на него смотрело нечто. Личность, распавшаяся на осколки, но до сих пор сохранившая жажду господства. Но он был не слеп. И не подчинён. Он не собирался копировать память Падшего Бога. Он собирался её взломать, разобрать и переплавить. Сделать то, на что не решались ни Архидемоны, ни Святые.

Он не создавал школу – ещё нет. Он создавал блок, грязный раздел, который нельзя было преподавать в храмах или передавать ученикам без риска. Но он был нужен. Потому что в этом мире были враги, которых можно победить только тенью, только злом, обращённым против зла. И он назвал этот раздел – Раздел Искривлённого Искусства или “Осколки Падшего”.

Андрей разделил его на три части, как три слоя бездны.

Первая – Переломы Плоти. Это были техники, заставляющие тело работать вопреки боли и разрушениям. Именно здесь он извлёк «Технику Двойного Разрыва» – удар, при котором волна силы идёт не только во вне, но и внутрь тела, сжигая нервы и активируя скрытые резервуары энергии. Первые, экспериментальные версии чуть не убили его самого.

"Чтобы сокрушить врага – нужно пережить то, что он не сможет." – Эта часть раздела превращала боль в топливо. Позволяла атаковать, даже когда конечности были разбиты. И действовала она по принципу – Воля выше плоти.

Вторым шёл Изгиб Воли. Здесь он встроил техники подавления, в том числе ту самую, что ранее создал – подавляющую животную волю. Но теперь она была переработана. Он назвал это – «Кровоточащая Сфера». Энергетическое плетение, что охватывает противника, высасывая эмоциональные импульсы, подавляя желания, обнажая страхи. Чем слабее разум – тем быстрее он сдается. Чем сильнее – тем опаснее отклик. Именно на этой технике он планировал ловить тех самых злобных духов, не позволяя им разрушить сознание носителей.

Третий – Искажение Плетений. Это был венец. Здесь Андрей попытался переписать сам принцип построения техник. Словно бы плетение шло не по законам стихий или духов, а по деформированным маршрутам, будто рисовалось на рваном холсте.

Из этого родилась "Линия Порчи". Техника, при которой создаётся мнимое слабое плетение – а затем, когда противник взаимодействует с ним, атакует или блокирует, вся скрытая сила вырывается прямо внутрь его меридианов. Эта техника была непорядочной, грязной, почти демонической. Но против тех, кто приносил жертвы и создавал проклятых духов —она была справедлива.

Он понимал, что даже сам он не должен иметь постоянный доступ ко всем техникам. И потому заключил раздел в отдельный свиток, покрыв его плетениями ограничения, использовав силу копья и печати Падшего, чтобы активировать его можно было только при истинной угрозе.

“Тот, кто откроет этот свиток без нужды, пусть станет жертвой своих же страхов.” На крышке свитка он выгравировал знак:《赎罪之骨 · Кость Искупления》

В итоге, сидя у края расщелины, где ветер трепал его волосы, а змея дремала, свернувшись в огромный клубок неподалёку, Андрей смотрел на свиток, и чувствовал, как что-то в нём замолчало. Воля Падшего больше не шептала. Возможно – поняла, что больше не она использует Андрея. А он – её.