Текст книги ""Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Пробуждение среди горящей крови

Он пришёл в себя на третий день после прорыва. Тело ощущалось словно переплавленное в горне. Каждая кость звенела от напряжения. А плоть, напитанная энергией, пульсировала в такт бьющему в груди ядру Доу Ван. Печать Падшего Бога внутри него была почти спокойна… Почти. Цзяолин, свернувшись кольцами на скале, дремала, прерывисто дыша. Но вокруг неё вилась едва различимая аура власти, тяжёлая, как ртуть, от которой деревья склонялись даже без ветра.

Андрей же… Пил. Горькие, как зола, эликсиры восстановления крови, жгучие пилюли стабилизации меридианов, и, главное, – успокаивающие эссенции для мозга, чтобы притушить бушующее послевкусие прорыва, иначе он рисковал потерять контроль над телом и разумом одновременно. Но он держался. И, когда тело стало послушным, а зрение – перестало дрожать, он поднялся… и решил идти туда, откуда пришёл Нефритовый паук.

“Нечто такое не появляется из пустоты. Если эта тварь жила здесь тысячелетия, она собирала силу. И вполне возможно – собирала не только её.”

След Нефритового паука было сложно не заметить. Полоса оплавленной земли, истончённого эфира, вдавленные в камень следы… Это был не просто путь, а полноценные раны, которые чудовище оставило на самой плоти горы. Даже спустя столько времени, аура страха шевелилась в воздухе. Духовные звери не приближались к этой “тропе”. Птицы не пели. А редкие потоки тумана, опускавшиеся с вершин, неохотно заворачивали к той расщелине, что вела во вход в глубинные пещеры, где паук спал тысячи лет… И где он, вероятно, прятал свои сокровища…

Приблизившись к этому месту, Андрей уже привычно закутался в плащ Святого. В одной руке он держал артефакт-копьё, в другой – печать Светового Пожара, одну из заранее приготовленных для зачистки замкнутых пространств. Цзяолин не пошла с ним. Она осталась охранять перевал. Сама ещё не до конца стабилизировала свою силу после прорыва, и Андрей понимал. Это будет его путь. И его он должен пройти один.

Эта пещера была чудовищно глубокой. На первых десятках метров – просто камень, расчёсанный когтями, выжженный энергией. Но дальше, на уровне где-то в сотне метров вниз, появились весьма знаменательные детали. В виде полноценной сети костей. И это были не просто отбросы. В некоторых местах они были разложены особым узором, в центре которых парень обнаружил следы высохшей духовной крови. Кристаллы зелёной слизи, что врастали в стены. Андрей ощутил, как один из них резонирует с его ядром. Это были фрагменты жизненной субстанции Древнего паука. Они несли в себе яд, ауру контроля и ловушек – идеальные компоненты для будущих алхимических работ. Была тут и ткань коконов. Некоторые ещё пульсировали, но были пусты. Не все жертвы паука умирали сразу…

Дальше – главный зал. Он напоминал огромный кратер, вылизанный изнутри чем-то горящим и вязким. Здесь Паук явно проводил культивации, или даже – поглощал останки врагов, призывая плоть мира, чтобы сплести из неё свою новую оболочку. Но самым важным был… Трон… Вырезанный в центре. Не буквально… По сути, это был круг из зелёного кварца, и в его середине – небольшая ячейка, в которую идеально бы встало ядро, или… артефакт управляющего. Андрей остановился.

“Вот оно. Сердце логова. Паук… создавал свою сеть власти. Неужели он хотел выйти отсюда – не как чудовище, а как правитель этой части мира? Странно. Разве такие существа жаждут власти над кем-то? Разве они не живут голыми инстинктами?”

Подумав об этом, он замер на месте. И сразу же почувствовала исходящее из центра этой площадки лёгкое дрожание, как будто резервный запас энергии, запечатанный в недрах. И он понял. Под этим залом есть ещё один уровень. Настоящий улей.

Немного погодя, всё же пробившись через слой магического барьера, в который Паук явно влил печати древней школы контроля, Андрей спустился ниже. И понял, что не ошибся. Здесь были шкатулки с фрагментами артефактов, некоторые – явно древнейшего происхождения. Кристаллизованные остатки древних культиваторов, высосанных до суха. Некоторые фрагменты костей – пропитанные духовной энергией, и могли быть использованы как компоненты для усиления артефактов. Полуготовые коконы с зерном жизни. Вероятно, паук сам, буквально на уровне инстинктов, пытался выращивать новую форму, может быть, даже наследника. И, наконец – обломок печати, в которой Андрей мгновенно почувствовал коснувшуюся его однажды силу – силу Богов. Он не знал – артефакт ли это? Или… нечто, что Нефритовый паук пытался подчинить? Но одно было ясно. Это логово не только хранило следы древнего зла. Оно было точкой пересечения – где магия, плоть и память эпох сливались в узел.

В этом месте Андрей собрал всё, что мог. Осколки… Образцы… Плетения… Он даже унес с собой ядро камня из центра трона, в котором пульсировала ядовитая эманация паучьей воли.

Он понимал, что это будет опасный, но весьма ценный ключ. К новым техникам. К новым барьерам. К новым путям – в том числе и против тех, кто может стоять куда выше, чем он сам. Ведь не зря же это существо даже Древние Боги не смогли уничтожить, а только загнали в это место, где и запечатали на тысячи лет. А это прямо говорило о том, насколько опасны могли быть силы у этого существа…

………..

В долину он вернулся на закате. Тело – ещё помнящее грохот битвы и запах гари, Копьё – отяжелевшее от новой воли, а пространственное кольцо – переполненное добычей, что хранила в себе нечто большее, чем просто ресурсы. Цзяолин встретила его у внешнего круга печатей. Её глаза были прищурены, а драконья чешуя – сияла отблесками новых трансформаций. Она чувствовала запах паучьей ауры.

– Ты тащишь её с собой? – Прошептала связь между ними, почти укоризненно.

– Я должен знать, с чем мы столкнулись. Чтобы быть готовым, когда появится нечто хуже.

И первым делом он устроил алхимическую сессию сортировки. Для этого в центральной пещере долины, где располагался Божественный котёл, он создал временные плетения из шести печатей анализа и структурного откровения, и аккуратно, по одной, извлекал находки.

И сначала это были зелёные кристаллы – субстанция яда из внутренней железы Нефритового паука. Каждый из них содержал концентрированную духовную отраву, способную расплавить щит культиватора уровня Доу Лин за три дыхания. Но самое страшное было даже не это. А именно то, что внутри кристаллов Андрей уловил тонкие вихри воли – фрагменты инстинктов охоты и алгоритмов подавления, зашитых в кристаллы как в самостоятельные ловушки.

Из них можно было создать ядовитые пилюли, способные замедлить даже зверя уровня Доу Ван… Амулеты-печати замедления и истощения… Или даже жгутовые ловушки, способные "откусывать" участки энергии ядра…

Следом пошла паучья ткань. С виду – просто кокон, но в структуре нити были узоры стабилизации. Каждая из них держалась на основе энергетической памяти, что означало – её можно использовать в качестве оплётки артефактов, чтобы придавать им автоматическую устойчивость к магическим колебаниям.

Также были обломки костей древних культиваторов. Самое пугающее – они не были мертвы. Остаточные плетения в некоторых сохраняли следы личности – смятые, искажённые, но всё ещё… осознающие. Андрей зафиксировал их в печати сдерживания, но даже он чувствовал. Это было достаточно опасные материалы. Они могли быть источником силы, но также – вратами для чего-то, что должно остаться забытым.

После этого пришла пора проверить печати, технику и даже саму память. Для начала он взял то самое центральное ядро из трона паука. С виду – обычный магический кристалл. Но когда Андрей активировал печать глубинного анализа, он увидел шестислойную структуру узлового кода. Это был фрагмент системы контроля улья. Паук пытался воспроизвести управление сетью разумов, в которой каждый кокон, каждый инкубатор и ловушка – были частью огромного магического организма. В нём были структуры создания симуляций, фрагменты программы распознавания "добычи" по волне ядра, и даже – начальные контуры подчинения воли. Именно это вдохновило Андрея:

“Я могу из этого создать систему наблюдения. Или ловушку для духовных существ… Или обучающий симулятор. А если заменить цели, переписать контур… это будет универсальная платформа.”

Затем в ход пошли фрагменты сломанных печатей контроля. Они были… очень стары. Не паучьи. Андрей замер, когда понял, что они – часть древнего магического языка, который он видел только в воспоминаниях печати Падшего Бога. Эти фрагменты, вероятно, принадлежали тем, кто пытался заключить паука, и сам факт, что он сохранил их, означал, что он изучал и пытался переработать их для себя. Эти печати были слишком изломаны, чтобы использовать напрямую. Но в них сохранился алгоритм блокировки воли существ уровня Доу Лин. Или кого-то куда сильнее. Андрей переписал одну из них, чтобы потом использовать в разработке печати-подавителя, способной временно перерезать духовную связь между культиватором и его зверем.

Пока он работал, энергия, исходившая от трофеев, начала влиять на саму долину. Воздух стал тяжелее, плотнее. Некоторые печати защиты начали искажаться. А на северном краю, у водопадов, один из духовных зверей, лисица с тремя хвостами, начала вести себя агрессивно, улавливая присутствие чужой воли. И именно поэтому Андрей понял, что долго держать это всё в открытом виде нельзя.

Именно поэтому он их быстро распределил. Самые ценные материалы – в печатях хранения в глубинах пещеры. Костные фрагменты, в специальном хранилище, роль которого в этот раз выполнял тот самый Божественный котёл. А ядро трона – в особой камере, вырезанной в скале, где он собирался позже построить магическую лабораторию.

И лишь потом он внимательно оглядел каменные полки, усыпанные трофеями. Вдохнул ядовитый аромат паучьей силы. И проговорил:

– Никогда больше я не буду слеп. Слишком часто мир прятал силу за страхом… Но теперь страх – это моё оружие. И я его перепишу. Под себя…

…………

Город Мэйцзин, располагавшийся у подножия гор, окружённый рисовыми террасами и раскидистыми чайными плантациями, был тихим лишь на первый взгляд. С тех пор как в небе вспыхнули череда разрушительных всполохов, и горы задрожали от невидимого сражения, спокойствие в этом месте было мнимым. По вечерам люди не зажигали фонарей, а сторожевые псы завывали в одном ритме, словно предупреждая, что что-то древнее и опасное пробудилось. Слухи бродили, как призраки:

– Горы пылают, как при возвращении Древних Богов!

– Это дракон сражается с демоном!

– Секта Нефритовой Луны исчезла – все, до последнего человека!

– А вдруг теперь очередь за нами?..

Но настоящая тревога царила в зале совета рода Лин. Резиденция рода Лин в последнее время была словно крепость, стоящая на утёсе над городом. Стены, возведённые ещё во времена последней великой войны, были усилены магическими узлами, способными выдержать даже удар техники Доу Лин. Но даже они сейчас казались… недостаточными.

Глава семьи Лин, Лин Чаньюнь, седой старик с холодными глазами, уже три дня не снимал парадного доспеха. Он сидел за круглым столом, на котором разложены были карты местности, отчёты разведки и старые артефакты, обнаруженные на местах ритуалов, обнаруженных на местах, которые так интересовали представителей секты Нефритовой Луны. Сейчас перед ним застыли пятеро старейшин рода и командир городской стражи.

– Итак… – Проговорил Лин Чаньюнь, указывая на карту пальцем. – Мы потеряли семь патрульных за неделю. Секта Нефритовой Луны исчезла. Духовные звери в горах взбесились. А небо пылает, словно сорвали печать с Божественного артефакта.

Один из старейшин, седобородый Лин Цзэ, нахмурился:

– И ты до сих пор не хочешь вызвать армию?

– Ты не понимаешь… – Отрезал глава семьи. – Это не просто стихийное бедствие. Это… возмездие. Тот, кто пришёл в горы, уничтожил секту. Он спас мою внучку. И он мог бы уничтожить и нас, если бы захотел. Но не сделал этого. Вопрос в другом – кто он?

Тишина в зале сгущалась. Наконец, заговорил командир стражи:

– Горожане уже зовут его Тенью Гор. Он летает на копье, покрыт чёрным плащом, лицо скрывает маска… Но больше всего пугает то, что за ним следует… этот жуткий змей…

Спустя час после окончания совещания, стоя в глубокой тени сада, Лин Чаньюнь разговаривал лишь с двумя людьми – своим внуком Лин Хуэйем, мастером разведки, и девочкой-внучкой, всё ещё восстанавливавшейся после изгнания злобного духа.

– Я хочу знать всё… – Тихо сказал он. – Если этот человек – действительно спаситель, мы должны быть ему благодарны. Но если он – предвестник худших времён… Мы должны быть готовы склонить колени, прежде чем нас сожгут. У нас нет прежних сил, чтобы противостоять всему миру…

Лин Хуэй поклонился:

– Я соберу людей. Мы будем наблюдать. Без вмешательства. Без провокаций. Но мы узнаем, кто он. Даже если придётся отправиться в самые пекло тех территорий.

Девочка, стоящая рядом, впервые за долгое время заговорила:

– Он… был добр. Но его сила – как ночь. Если он когда-нибудь решит, что мы враги… город исчезнет за одно дыхание…

С этого дня, город замер в ожидании. Вечерами на стенах выставляли двойные караулы. Монахи из местного храма, который уже восстановил свою работу, начали молиться о защите Небесного Порядка. А купцы стали собираться в караваны, чтобы покинуть город. Тем временем шпионы других сект уже прибывали в город. Некоторые – под видом лекарей… Другие – как купцы… Третьи – скрывались даже среди стражников… Им всем было нужно одно. Все они хотели найти источник энергии, что вспыхнул в этих горах, и понять – друг это или враг.

………

Утро было тихим. Слишком тихим. Птицы не пели. Даже ветер словно забыл дорогу к городским крышам. Вместо него – густой туман, что стелился по улицам, и зловещее ощущение – будто за каждым кустом кто-то прячется. Сначала всё казалось паранойей.

– Да это просто следы энергии из гор! – Пытались шутить торговцы.

– Да просто магический шторм в небе – мало ли что!

Но уже к полудню из южных лесов пришли первые раненые. Дровосек без руки. Глаза – пустые. Ребёнок с рассечённой грудью, шептавший про зубастую тень на шести лапах. Монах, что пришёл из лесного храма с чёрной трещиной, проходившей по лбу.

– Они вырвались… – Только и прошептал он, перед тем как умереть.

А поздним вечером, когда город уже начал запирать ворота и зажигать факелы, из чащи донёсся нечеловеческий рев. Сначала один. Потом – второй. Потом целый хор из десятков голосов. И все, кто догадался посмотреть в ту сторону с городской стены, мог увидеть, как из-за деревьев и зарослей выползали самые разные духовные звери, ранее сбежавшие из этих мест именно из-за гнезда Древнего Нефритового паука, теперь же лишённые прежнего страха и привязанности, но переполненные голодом, безумием и остаточной демонической энергией. Смоляные шакалы с черепами, будто высеченными из обсидиана… Трёхглазые барсы, чьи глаза светились как чёрные жемчужины… Рой жужжащих насекомых, издающих звуки, способные разорвать перепонки в ушах…

Увидев такую волну монстров, городская стража в панике начала отступать. Магические сигнальные факелы вспыхивали на башнях. И вскоре кулаки пробуждённых культиваторов рода Лин яростно сталкивались с клыками и когтями.

Несколько духовных зверей прорвались через восточные ворота. Один барс влетел прямо в лавку алхимика, разнеся всё внутри и распыляя токсичные пары. На его спине ещё горела часть какой-то разрушенной печати. Возможно, один из немногих следов контроля, что медленно тлел, но делал зверя нестабильным – и смертельно опасным. Другой – змееобразный ящер, с ярко-синим хребтом и жалом на хвосте, атаковал северные склады. Стража потеряла девять человек, прежде чем его удалось добить. Горожане в панике толпились у ворот храма, молясь о защите. Монахи зажигали благовония, но даже они понимали, что так они мало кому смогут помочь. Ведь это были не демоны. Это было кое-что похуже. Это остаток того, что тысячелетия скрывалось под горами.

Для того, чтобы постараться защитить город, на стены вышли мастера рода – шестеро культиваторов уровня Доу Ши, двое Да Доу Ши, и сам глава рода Лин – Чаньюнь, что впервые за десятилетие достал меч, покрытый инеем даже в жару. Он смотрел в леса и говорил глухо:

– Тень гор принесла очищение. Но и выпустила проклятие.

Тяжело и решительно вздохнув, он взмахнул рукой, и на стенах активировались печати отталкивания и подавления духовных существ. Энергия вспыхнула голубым куполом, замедляя и раня всех, кто пытался пересечь границу. Стража усилила дозоры. А культиваторы отправили летучие отряды прочёсывать окрестности.

Но больше всего пугало то, что некоторые духовные звери… не нападали. Они стояли вдалеке от города, в тени деревьев, и смотрели. Их глаза – багровые, с вертикальным зрачком, будто они ждали сигнала. Словно их кто-то связал, но связующее звено – было уничтожено. И теперь они искали нового хозяина. Или мстили за того, кого потеряли…

На следующий день утро выдалось… Алым… Но не из-за солнца. А из-за крови, покрывавшей булыжники восточной улицы. Стража выламывала остатки ворот, а стены были покрыты следами когтей и пятнами дыма, словно по ним прошёл раскалённый вихрь. Посреди всего этого особо выделялся один человек, один меч. Старший мастер рода Лин – Лин Чжунмэй, один из немногих, кто сражался в Войнах Речного Разлома, ныне – уважаемый старейшина. Но сейчас… Он тяжело дышал, опираясь на расколотый меч, а из плеча торчал осколок кости – чёрной, чужой.

Перед ним в агрессивной позе замер окровавленный зверь. Духовное создание, что когда-то, возможно, старательно пряталось в глубине гор, опасаясь привлечь к себе внимание Нефритового Паука. Теперь же, без такого жуткого сдерживающего фактора, оно стало необузданным чудовищем, с налитыми кровью глазами, и плотью, покрытой зелёной бронёй с шипами. Это был Губительная Мантикора – тварь, что питалась аурой боли и разума. Уже три культиватора были парализованы его ядом, и Лин Чжунмэй остался один. Он приготовился к последнему прыжку. Собрал в пальцах всю духовную силу. И прошептал:

– Даже если смерть… ты меня не возьмёшь задаром…

Мантикора зарычала и рванулась вперёд. В этот момент воздух вспыхнул сверкающей линией. Небо над городом взрезало копьё. Оно не летело – парило, сдерживаемое волей и силой того, кто сидел на нём. Это был Андрей. Его лицо уже привычно было скрыто маской Пустого Лика. Тело укрыто плащом Святого, что рябил от потоков искажённого света. А за его спиной – лёгкий ветер, что ощущался, как дыхание грозы.

Он не сказал ни слова. Просто поднял руку, и с неё сорвалась дуга чистой силы, словно световое копьё, влетевшее в землю прямо перед Мантикорой. Зверь взвыл. И… Отшатнулся. Впервые с момента бегства из гнезда он ощутил страх. Настоящий. Жгучий. Инстинкт самосохранения взревел в его мозгу. Все оставшиеся духовные звери, что скитались по окрестностям, ощутили ауру нового альфы. Уровня Доу Ван. Смертельная мощь. И… Дух, переплетённый с кем-то древним и ужасающим. Все они практически синхронно взвыли. Развернулись. И начали отступать.

Но даже это отступление не было стройным. Ведь эти существа – были дикими, отравленными ядовитой аурой Нефритового паука. И, ощутив чужую угрозу, они тут же набросились друг на друга, словно их ярость нуждалась в выходе.

На склонах гор, и предгорье началась резня. Когти рвали плоть, пепельные пары сливались с криками. А небо вновь покрывалось полосами силы – то вспышками силы Андрея, то всполохами ярости духовных зверей. Андрей же спрыгнул с копья и оказался рядом с Лин Чжунмэем. Тот уже медленно осел на колени, его грудь судорожно вздымалась, а из горла доносился хрип.

– Ты… кто…? – Прошептал мастер, на губах которого выступила кровавая пена.

Андрей только посмотрел в сторону рассыпающихся в отдалении чудовищ. И ответил глухо:

– Тот, кто закрыл эту трещину. Пока что…

Потом он передал старому мастеру один из своих восстановительных эликсиров, прикрыл его тело печатью защиты, и вновь взмыл в небо.

Гораздо позже, уже ближе к ночи, город был тих. Разорванный, залитый кровью, но всё ещё живой. А те, кто видел это… Говорили шёпотом о человеке в маске, на сверкающем копье, что один взглядом мог разогнать целый рой духовных чудовищ.

Лин Чжунмэй выжил. И молча, в изголовье своей постели, поставил знак уважения перед пустым плащом, оставленным на его тумбочке.

А глубокой ночью в родовой резиденции семьи Лин окна Большого Зала были закрыты. Лишь редкие угольные огни едва освещали восемь фигур, в молчании сидящих у круглого каменного стола. Глава семьи – Лин Чаньюнь, седовласый, но ещё полный внутренней мощи мужчина, держал в руках свернутую карту долины и пригорода, на которой тонкой кистью были отмечены точки столкновений и границы ауры неведомого культиватора.

– Он не наш враг. – Устало проговорил Лин Чаньюнь, и его голос был хриплым, как пыль на древних страницах. – Он не представитель какой-то секты. По крайней мере, из известных нам. Символов на его одежде не было видно. Не ритуальщик. И уж точно не демон. Но он… Неуловим. А это – опасно. И пугающе.

– Но он спас Чжунмэя! – Произнёс один из младших старейшин. – Если бы он не появился…

– Да. – Коротко кивнул Лин Чаньюнь. – Именно поэтому он и достоин того, чтобы мы вышли с ним на контакт.

Он перевёл взгляд на молчаливую женщину с серебряными серьгами. Это была мастер шпионской сети рода – Лин Цюнь.

– Разверни сеть. Тихо. Без следов. Пусть будут слухи. Пусть будут “предположения” о том, что некто в маске ищет лекарственные ингредиенты. Или что он заинтересован в информации о духах в этой области. Что его может заинтересовать знания. Или редкие свитки.

– И если он отзовётся?..

– Если он отзовётся – мы найдем способ поблагодарить его. Если нет… – Лин Чаньюнь замолчал, затем добавил. – …мы хотя бы убедимся, что не разозлим его по глупости… По собственной глупости…

А тем временем… Высоко в горах, среди острых скал и магически укреплённых пещер, Андрей медленно приходил в себя. Он сидел в внутреннем круге своей долины, там, где стояли печати восстановления, где всё пропитано аурой спокойствия, и даже воздух казался тяжёлым от силы.

На его теле ещё виднелись следы ожогов – не от огня, но от внутреннего выгорания, что наступало после прорыва уровня Доу Ван. Вокруг тела клубился тёмно-серебряный туман. Это не просто духовная энергия. Это были остатки переплетения его собственной воли с силой Цзяолин, которая сейчас спала, свернувшись в пещере ниже, но в которой продолжал пульсировать жар ядра – следы её трансформации в дракона. Андрей пил медленно. Эликсир за эликсиром. Пилюли из семян небесного женьшеня, вытяжки из туманных кораллов, крошечные сгустки концентрированной силы духовных ядер – всё, что он варил сам. Он ел в промежутках – просто, плотно, без удовольствия. Его цель была одна. Восстановление. Полное. Абсолютное.

“Я не должен был… тянуть с защитой южной гряды. Он пробрался слишком близко… Если бы я не отработал синхронный удар с Цзяолин – мне бы разорвали сердце прямо в грудной клетке…” – Он тщательно перебирал в памяти бой, воспроизводя движения снова и снова. Где сломалось магическое плетение… Где ядро сквозной раны активировалось с задержкой… Где его собственная атака могла быть точнее… В одном углу его личного тренировочного павильона уже лежали новые схемы техник. Часть из них касалась временной задержки передачи духовной силы, а часть – более глубокой синхронизации с Цзяолин.

“Если останусь… возможно, смогу сделать это место бастионом. Очистить всё от оставшихся фрагментов паука. Но если я уйду… эта местность вернётся к гниению. Они опять построят алтари. Придут другие сектанты. А у меня… нет права терять то, что я уже защищал.” – Он медленно поднялся. В груди снова вспыхнул огонь – тяжёлый, холодный, ослепляющий изнутри. А ядро, его новое ядро уровня Доу Ван, впервые пульсировало без искажений, ровно.

“Я останусь.” – Он сделал выбор. И теперь готовился к последствиям.