Текст книги ""Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Юлия Шахрай

Глава 20

В каменный зал, напрочь лишённый окон, не проникало ни одного лучика света. Глазам не за что было зацепиться, от чего все прочие чувства обострялись, а собственные мысли слышались особенно громко. Бессменный патриарх ковена любил темноту. Она помогала ему находить верные ответы и видеть пути.

Семь веков назад, медитируя во мраке, Сахель впервые услышал зов своего Господина. Тогда его сердце наполнилось неописуемой радостью и предвосхищением чуда. Но стертый чужой волей из этого мира Повелитель оказался слаб и измождён. Он скрывался от тех, кто предал его, и тех, кто жаждал его силы и знаний. Раненый лев, что вынужден прятаться от голодных шакалов, рыщущих по всем мирам и только и ждущих его ошибки.

Радость последнего слуги сменилась смирением. Шесть сотен лет, меняя тела, но сохраняя память, он был единственным на всём Павелене человеком, кто знал правду – Повелитель жив, хоть и отрёкся от всех своих прежних имён, ибо даже простое их упоминание могло всколыхнуть ткань пространства и времени и навлечь чужое внимание.

И вот, ровно столетие назад он услышал зов опять. На этот раз куда более сильный и уверенный, наполненный жаждой мести. Он больше не скрывался и не боялся быть услышанным. И тогда Сахель начал действовать. Он принялся собирать воедино разрозненные ковены колдунов-самоучек, набирать среди них слуг и посвящать некоторых из них в тайну. Вместе они разыскивали раскиданные по миру осколки былого могущества, мёртвые и бесполезные без знаний Повелителя. Они объединяли племена и страны, проникали во все сферы их жизни и в конце концов стали пусть и неявной, но определяющей силой на большей части континента. И лишь на западе и юге они встретили отчаянное сопротивление.

Почувствовавшие угрозу враги не остались в стороне и всеми силами пытались удержать то, что им не принадлежало. А ещё, они не оставляли надежд закончить начатое. Лишь сейчас незримое для простых смертных противостояние обрело свою форму и смысл. Близилось время для решающей схватки, и Сахель не мог подвести своего Господина. Этого же он требовал от всех остальных Его слуг.

Силой мысли он заставил вспыхнуть пару десятков свечей, свет от которых выхватил из черноты пространства фигуры пятерых посвящённых, собравшихся на совет вместе. Стоящий перед ними на небольшом возвышении патриарх обвёл их взглядом, остановив свой взор на том, что стоял, преклонив одно колено. Он только что закончил с докладом и теперь ожидал решения главы ковена.

Даже успешная война не состоит из одних лишь побед. Отдельно взятые поражения – неизбежны и допустимы, если они не ведут к изменению баланса сил. Северная кампания имела своей целью ослабить западные королевства и оттянуть их силы от южного фронта и Триема. Отправляя туда собранные на востоке войска, Сахель знал, что их неминуемо ждёт разгром. Грешское войско было сильно́и непременно бы справилось с измученными походом унами и снежцами. А армия марионеток, потеряв эффект неожиданности, рано или поздно столкнулась бы с достаточным по численности имперским войском и потерпело бы крах.

Но поражение поражению рознь. Слишком быстрой и очевидной была победа грешцев и их союзников. Слишком велики оказались потери среди одарённых при осаде северной столицы. Но что хуже всего, затраченные силы не удалось восполнить. Практически выигранное сражение обернулось провалом, поставившим под угрозу основной план.

Четверо старших и 14 младших слуг – вот цена, которую они заплатили в Фельсе. А ещё четверть накопленной в сердце Пожирателя энергии, потраченной на переброску орды и управление её. Два уничтоженных имперских легиона – не такой уж удачный размен.

Более того, чтобы защитить артефакты и сохранить хотя бы часть вложенной в них эссенции, в ход событий пришлось вмешаться самому Повелителю, расходуя свои и без того ограниченные силы. Так бездарно потратить дарованную Господином мощь…

– Отрёкшийся щедро вознаграждает присягнувших ему слуг, – слова патриарха звучали спокойно и властно. – Но служение ему – это не только верность и исполнительность. Это ещё и готовность принять ответственность за собственные результаты. Кому как не тебе, Ульф, знать об этом?

– Я искуплю ошибку, патриарх, – промолвил преклонивший колено человек. – Дай только возможность.

– Время слов прошло.

Сахель взмахнул рукой, активировав печать, способную подпитывать посвящённого заёмной силой. Через неё же своей силы можно было и лишиться. Тело одного из сильнейших магов ковена повалилось на пол и затряслось в предсмертной агонии. Чудовищное расточительство, но разве мог он поступить иначе? Последствия проявленного милосердия окажутся для них ещё более разрушительными, нежели потеря одного мастера.

– Весген, – обратился патриарх к одному из стоящих полукругом колдунов. – Как обстоят дела на западном побережье?

– Войска хетов сделали несколько попыток пробиться к Ксарту, но после вмешательства магистра Протеруса отступили под ударами закатников и их рыцарей. Сейчас они держат оборону у самой береговой линии.

– Как долго они продержатся?

– Не больше декады, если не прислать за ними галеры.

– Обещай им, что корабли будут в этот срок.

– Но свободных кораблей нет…

– Обещай, – отрезал патриарх.

– Будет исполнено, – сдался Весген, опустив голову. Услышав правильный ответ, Сахель перевёл своё внимание на другого мага.

– Хольмар, смогут ли гезирцы удержать занятые ими высоты севернее Нагоса?

– Нет, патриарх. Численный перевес сместился не в нашу пользу, а боевой дух постепенно падает. Воины Гезира хотят вернуться в оставленный ими Нагос, чтобы закончить его разграбление и отчалить домой. Именно это ковен обещал триумвирату до начала войны.

– Твоя задача задержать их отход. Придумай что-нибудь, не скупись на обещания. Ближайшие 7–8 дней они должны оставаться на позициях и отражать атаки противника.

– Это будет непросто…

– И тем не менее, ты сделаешь это, – и вновь в голосе патриарха послышался холод, до дрожи пробирающий даже сильных одарённых и заставляющий их склонить голову.

– Приложу все силы.

– Ирвин, это же касается и тебя. Давление у Корпугара не должно ослабевать ни на мгновение. Но до моего сигнала не пытайтесь прорвать фронт. Стягивайте на себя как можно больше имперских войск. С каждым днём к вам будут подходить новые галеры со свежими бойцами. Этим же вам будет отвечать враг, присылая свои подкрепления. Важно сохранять паритет и поддерживать иллюзию, что королевства запада вот-вот сломают вам хребет и отбросят обратно в залив. Отдай приказ генералам, пусть раненных солдат и всех пленных свозят в Корпугар. Их жизненная эссенция нам вскоре понадобится.

– Это не понравится хетам. Их генералы недовольны ходом войны и теми командами, которые они от нас получают. А узнав о том, как мы собираемся поступить с их ещё не павшими воинами, они и вовсе выйдут из-под нашего контроля.

– Когда они об этом узнают, их решение уже будет неважно. Нам необходимо восполнить запасы артефакта во что бы то ни стало. И сделать это нужно как можно быстрее. Что скажешь, Чухэй, сколько мы сможем собрать душ для жатвы на востоке.

Ещё один немолодой колдун, по собственному обыкновению опирающийся на резную трость, поднял глаза к скрывающемуся в темноте потолку, будто там ища ответ.

– Вряд ли много, – наконец выдал он. – Савати, уны и снежцы вот-вот получат весть о разгроме их войска. Они не дадут нам солдат снова. Да и вообще, вести́с ними дела в ближайшее время будет непросто. Это же касается Таурона и Гезира. Мы скупили всех тамошних рабов, которых смогли, но их едва наберётся 30 тысяч…

– Нам нужно вдвое больше, – сухо констатировал Сахель. – Отправьте хетских всадников на границу с Савати. Разрешите им грабить и уводить людей в плен. Там густонаселённые земли, а половина местной армии сгинула в Греше, они не смогут дать отпор конным отрядам. Пообещайте хетам щедрую оплату за каждого живого пленника.

– Но патриарх, это разрушит союз! Ковен на долгие годы потеряет своё влияние…

– Все эти союзы и договорённости служат одной единственной цели. Уже совсем скоро мы достигнем её, и тогда все они осыплются подобно золе с прогоревшего полена. Мир станет другим, в нём не останется места прежним формациям. Ты должен решить, Чухэй, идёшь ли ты по этому пути до конца или нет.

Колдун нервно бросил взгляд на валяющееся на полу тело другого оступившегося посвящённого и, смахнув выступивший на лбу пот, кивнул.

– Я рад, что ты принял правильное решение. Каждый из собравшихся здесь по-своему важен для ковена и нашего общего дела. И нет у нас иного пути кроме служения. Ведь только он ведёт вперёд, к возвышению. Любой же шаг в сторону неминуемо тянет нас к смерти и забвению. Помните об этом каждый миг отмеренного вам времени. А теперь идите. Всем нам предстоит потрудиться во славу Повелителя.

Образы трёх посвящённых в тайны ковена магов растворились в воздухе, оставив на каменном полу лежать одно единственное материальное тело, принадлежащее мастеру Ульфу. За время существования ковена круг посвящённых сменился далеко не один раз, но Ульф был с патриархом практически с самого начала. Сахель даже мог назвать его если не другом, то близким соратником. Но тот подвёл Господина и их план. Былые заслуги не стоят ничего, когда они уже так близко к завершению пути. Любая ошибка, любой промах сейчас могли обрушить все их многолетние старания. А потому он должен отринуть любые личные мотивы и судить людей по их готовности вершить судьбу мира здесь и сейчас.

– Джебус, – Сахель повернулся к оставшейся в одиночестве проекции молодого мага. – Ты готов завершить начатое?

– Да, патриарх. Я прибыл на место и жду приказа.

– Время пришло. Пускай Павелен наконец-то узрит своего истинного владыку.

* * *

Легат 9-го легиона и старший из наследников рода Вельп повидал на своём веку немало. Но даже его, не обделённого смелостью и выдержкой аристократа пробил озноб, когда он въезжал в распахнутые восточные ворота Фельса.

Трупы. Они были повсюду. Павшие с обеих сторон воины устилали поле неподалёку от въезда в город, валялись под стенами и внутри барбакана, ими же была выложена дорога ко дворцу наместника, а ярморочную площадь и вовсе пришлось обходить стороной, так как там охладевшие мертвецы заполнили собой всё пространство. Горы окровавленных и поломанных тел жались и к внутренним стенам, местами лишь чуть-чуть не доставая до самого верха. Те же участки стены, что оставались свободными, были покрыты замерзшими на холоде багрово-красными разводами.

Если бы не разведчики, которые уже успели доложить легату обстановку, он бы подумал, что попал в город мёртвых. Но нет. Фельс каким-то чудом выстоял, а его жители по большей части уцелели и продолжали скрываться за спасительными для них стенами.

Но кто же наделал столько трупов, что ими завален весь город?

На стенах редкой шеренгой показалась бойцы, с подозрением вглядывающиеся в приближающихся к ним легионеров. Защитников было так мало, что в голове просто не укладывалась мысль, как они таким числом всё это время удерживали оборону, тысячами убивая своих врагов.

Стараясь не терять самообладания, легат отдал команду своему адъютанту, чтобы тот объявил о их прибытии. Не пристало старшему из наследников рода Вельп орать во всё горло, пытаясь докричаться до тех, кто не торопился встречать его с положенным почётом.

– Жители города! – не жалея сил, закричал его молодой помощник. И в отличие от ветеранов и самого легата, его голос явно дрожал от страха и волнения. – Девятый легион прибыл в Фельс по указу Императора, чтобы помочь вам…

– Отлично, – перебил его стоящий на стене воин, немолодой уже мужик с короткой седой стрижкой. – Поможете нам тут прибраться. Как видите, мы тут немного намусорили.

– Где наместник? – всё-таки взял инициативу в свои руки легат.

– За ним уже послали, – ответил не то гвардеец, не то наёмник. – Но не гоже наместнику Императора ходить по трупам. Так что, если хотите встретиться с ним побыстрее, то лучше бы уже начинать расчищать мост и ворота. Вы начинайте со своей стороны, а мы со своей. Глядишь на середине и встретимся.

Двое стоящих рядом трибунов вопросительно посмотрели на своего легата, ожидая его реакции. Стоит ли им и в правду отдать приказ разбирать завалы, или же лучше сперва дать сигнал сотне лучников продырявить этого наглеца, посмевшего дерзить их командиру.

Но легат был не только старшим из наследников влиятельного рода Вельп, но ещё и настоящим полководцем в душе. А потому, прежде чем распорядиться наделать дырок в стоящем на стене человеке, он решил разобраться, по чье вине город завален мертвецами. И кому они обязаны тем, что среди этих трупов теперь не окажется никого из его собственных людей.

* * *

Это была шестая ночь после прибытия легиона, когда весь в холодном поту я проснулся в своей кровати. Поместье Кромвеля, куда я перебрался после нашей победы, было наполнено самыми обычными сумерками, а редкие звуки, доносящиеся с улицы, имели вполне себе естественную природу. Я проверил сигнальный контур и просканировал всё вокруг, но не обнаружил поводов для беспокойства. Однако зародившаяся в груди тревога постепенно начала перерастать в панику. Да что, чёрт возьми, происходит⁈

Вдруг резкий спазм скрючил всю моё тело, не давая сделать вздох. Конечности онемели, а перед глазами поплыли круги. Звук сердца, перекачивающего мою кровь, стучал в ушах подобно набату, норовя выдавить барабанные перепонки наружу. И я даже не мог позвать на помощь!

– «Успокойся», – голос Беса выдернул меня из пучины бесконтрольного страха. – «Это лишь предупреждение. Скоро всё закончится.»

Испытывал ли Бес те же чувства, что и я? Вряд ли. Иначе он не называл бы прошедшее время «скоро». Лично мне показалось, что минула вечность, и я вот-вот помру в постели, предварительно измазав всё вокруг кровью из своей лопнувшей головы. Но в том, что это прекратится, он не солгал.

Облегчение наступило так же внезапно, как и случившийся приступ. Лёгкие наполнились воздухом, в голове началось проясняться, и на место страху пришли вопросы.

– «Что это было, Бес?»

– «Напоминание.»

– «О чём?»

– «О том, что время на исходе. Суть Ма́лека в твоей груди скоро распадётся. И тогда ты умрёшь.»

– «Но оговоренный срок не вышел!»

– «Ты неоднократно использовал мои силы. А в последнее время особенно часто. Это не проходит бесследно. Защита, созданная Малеком, разрушается. Как только она обнажит содержимое, это убьёт тебя.»

– «Но почему ты молчал⁈»

– «Тогда бы ты колебался. И мы бы погибли ещё раньше.»

– «Чёрт! Сколько у нас времени?»

– «А что ты сделаешь, если я скажу, что его у нас нет?»

– «Не поверю тебе. Разве ты хочешь смерти? Не-ет. Ты всегда хотел лишь одного – силы! Что ты задумал Бес? Отвечай!»

– «Жизнь нелинейна», – внутренний голос по-прежнему сохранял спокойствие, которого мне так не хватало самому. – Низшие верят в судьбу, потому что им так проще жить и оправдывать своё положение. Высшие же сами управляют реальностью, ибо знают, что любое предназначение – это кем-то навязанная воля. Тебе решать, пойти ли путём силы, или отдаться течению.'

– «Путём силы? Ты ведь хочешь поглотить сущность Малека, верно? Всегда хотел. С самого начала. Как только получал от меня подачку, начинал ковырять окружающую её оболочку, крупица за крупицей. И теперь, когда защита наконец дала трещину, ты пытаешь завернуть своё предательство в красивую словесную обёртку. Ты стал похож на человека, Бес.»

– «Я многому у тебя научился. Как и ты у меня. И мы можем продолжить этот путь вместе. Но мне тесно в этой смертной оболочке. Чтобы двигаться дальше, нам необходимо шагнуть за её рамки.»

– «Разорвав договоры и пожрав суть полубога?»

– «Это заложит основу. Первый шаг на пути к истинному величию.»

– «Ни ты, ни я после такого уже не будем прежними, Бес. Чем такая судьба лучше той, что уготована твоим собратьям, потерявшим собственное „я“?»

– «Я готов к этому.»

– «А я нет. Мы отправимся на север и закончим начатое. И в твоих интересах помочь мне с этим.»

– «Там тебя предадут, и мы растворимся в ничто. Лучше ударить первыми.»

– «Скажи, Бес, ты же затеял этот разговор, потому что сам сомневаешься? Ведь так?»

– «От тебя я получил не только хорошие черты.»

– «Или ты чувствуешь, что тебе уготовано нечто большее? Не ты ли говорил мне, что, глядя на дарованные тебе Отрёкшимся „слёзы“, ты чувствуешь надежду?»

– «Этот путь намного сложнее.»

– «Когда нас это останавливало? Мы получим ответы, когда доберёмся до домена Ма́лека. Главное успеть туда, пока эта бомба в моей груди не закончит свой финальный отсчёт. Так всё-таки, Бес, сколько мне осталось?»

– «Я не знаю. Но если ты решил пройти по пути надежды, то разве это важно? У тебя остаётся лишь один выход – спешить изо всех сил.»

* * *

Возможно, попроси я Кромвеля отправиться со мной, и он бы согласился. Ровно как и наоборот. Если бы он сам изъявил такое желание, я уж точно не стал бы такому предложению противиться. Вот только ни он, ни я, прощаясь друг с другом, ничего подобного не озвучили. С самого начала я чувствовал, что вовлекать его в свой поход за правдой – неправильная идея, и своё место мастер должен определить сам. В конце концов, если верить Бесу, у всех у нас есть своё право выбирать себе роль в творящейся истории. Так что мы просто похлопали друг друга по плечу и пожелали удачи. Тем более что кое-чем он мне всё-таки помочь успел. Да, я рассчитывал на более длительный срок, который смогу потратить на обучение, но судьба распорядилась иначе. Придётся довольствоваться теми знаниями, которые он успел передать за столь короткий срок. А ещё подарком, который он неожиданно преподнёс перед моим отъездом.

Не то «маяк», не то «путевой камень». В хрониках Золотой Башни он назывался по-разному. Какого́его истинное предназначение, никто толком не знал, даже сам Кромвель. Но безделушкой он не являлся точно, и потому наверняка стоил дорого.

– Это его ты хранил в той шкатулке? – спросил я ставшего другом мастера.

– Их, – поправил меня он. – Второй останется у меня. Каждый из камней знает, где находится другой. В какой бы уголок Павелена тебя не занесло, ты будешь чувствовать куда он зовёт.

– И не жалко тебе с таким расставаться?

– Ну пока они оба лежат рядом – они бесполезны. К тому же, я до сих пор не могу разгадать их загадку. Может быть, это получится у тебя.

Спорить я не стал и камень взял. На этом наш разговор как-то сам собой закончился. В этот день почему-то все предпочитали оставаться немногословными. Будто в последний путь меня провожали. Вот и Зайцы, узнав, что я не беру их с собой, кривили обиженные рожи, но придумать серьёзных аргументов не могли. Заключительный штурм, устроенный ковеном, не прошёл для парней бесследно. Именно они удерживали прореху в подорванных воротах, пока фельцы заваливали её обломками досок и камней. И половина из моих бойцов до сих пор были неходячими с перспективой восстановления не раньше, чем через декаду-другую. Пускай лучше побудут с Кромвелем и его Буресветами, которые вскоре отправятся в столицу. По крайней мере, доставленное наместнику письмо содержало именно такой приказ. Всем сильнейшим магам страны надлежало прибыть в распоряжение Императора.

Наместник, прослышав о моём внезапном отбытии, сначала порывался провожать меня с почестями, как героя Фельса. Однако, видимо, в очередной раз вспомнил об обещанной мной награде, которою ему ещё предстоит выплатить из городской казны, предварительно согласовав такие траты с имперской канцелярией. В итоге передумал и решил придерживаться нейтральной позиции, хотя бы пока не придёт ответ из Триема. Так что, до того момента, как я покину город, избегал встречи со мной.

Брок слонялся по городу чернее тучи, и на то причин у него было несколько. От его тысячи уцелело лишь 4 полных сотни, что само по себе было печальной историей, из-за которой он немного замкнулся в себе. Ещё по Вепрям я помнил, что он был одним из тех командиров, для которых жизни рядовых бойцов не были пустым звуком. А тут ещё и прилипшее с подачи прибывшего в город легата имя для отряда. Вместо «Защитников Фельса», на которых от так рассчитывал, их окрестили «Труподелами», что, учитывая потери, можно было расшифровать двояко. Кто в такой отряд пойдёт? И как с таким именем искать себе спокойные контракты? Но думаю, его депрессия – явление временное. Наместник уже намекал, что в его изрядно пострадавшую гвардию требуется пополнение, а заодно и новый глава. Так что, может и не придётся им искать новую работу.

Даже острая на язык Полема растеряла свой запал и стала какой-то серьёзной. Правда, перед этим я обнаружил её в той самой комнате, которую выделил мне Кромвель. Обнажённую и решительную. Стресс от пережитого сделал своё дело, и мои защитные редуты пали. Но на утро она растворилась словно туман и больше к близости не стремилась. Я даже словно юнец какой-то начал переживать, что не оправдал её завышенных ожиданий. Но к счастью, к длительной рефлексии я склонен не был, а ежедневные занятия с Кромвелем забирали всё моё время и внимание. В общем, за прошедшие дни мы и не поговорили с ней толком. Хорки докладывал, что она слонялась по большому городу, наблюдая за тем, как пережившие осаду люди постепенно начинали возвращаться к нормальной жизни. Но сегодня я вновь нашёл её в своей комнате. Такую же решительную, но на этот раз одетую в доспех и собранную в дорогу. А её пронзительные глаза смотрели на меня, будто она всё знала наперёд.

– Думаю, нам пора, – сказал я ей, протягивая руку, чтобы помочь встать с кровати.

– Ещё недавно ты никуда не торопился, – ответила девушка, но тем не менее воспользовалась предложенной помощью.

– Ещё недавно у меня здесь были дела.

– О да, и я наблюдала за тем, как ты их все переделал. Со стены, знаешь ли, был неплохой обзор.

– Это было непросто.

– В одиночку разгромить целую армию колдунов и их марионеток? Мне показалось, что ты даже не устал.

– Ты преувеличиваешь. Если бы не Кромвель, то я бы несколько раз там умер. Его заслуга не меньше, чем моя. Да и не прибедняйся. Я знаю, что это ты остановила прорыв диверсионной группы, в одиночку умертвив троих колдунов.

– Это как раз было несложно, учитывая, что твой друг чуть ли не пальцем указал нам на предателя.

И это было правдой. Один из учеников мастера оказался засланным лазутчиком. Тот самый, со второй ступенью и большим потенциалом. Каким-то образом Кромвель вычислил его практически сразу и не спускал с него глаз. А если не мог приглядывать сам, то доверял это дело Полеме. Когда тот сбросил маску и помог нескольким другим младшим слугам Отрёкшегося пробраться в тыл, наша магичка была готова.

– Эта победа – наше общее дело. Каждый из тех, кто сражался на этой покрасневшей от крови стене, внёс в неё свой вклад. Кто знает, может если бы у нас не оказалось одного единственного воина, то враг занял бы стену, ворвался бы внутрь и… добился своего.

– Что именно ты видел, Мазай? Как погибло оставшееся войско дикарей?

– Старший слуга вернул потраченную энергию и ушёл в чёрный портал.

– Значит, ты был прав. У них не только появился колоссальный источник силы, но и есть способ поглощать её в огромных масштабах. Не собрав жатву здесь, они попробуют где-то ещё.

– Возможно, но эту битву мы доверим кому-нибудь другому. Разве что, тебе что-то об этом это известно?

– Нет, ничего, – Полема мотнула головой и машинально начала поправлять почти развязавшуюся ленту. – Но если сложить то, что знаем мы, и то, что нам удалось выпытать у пленника, пока он не начал пускать слюни, то вырисовывается весьма мрачная картина.

И это действительно было так. Влияние ковена тянется на восток дальше, чем мы думали. Именно там они собрали немалое войско из отсталых племён. Вооружили их и, пообещав отправить на священную войну, заставили пройти по Мосту. Это значит, что пустые сосуды наполнили уже здесь, в Грешском лесу, прямо под носом у Императора и прочих западных королей. А ещё то, что в отличие от Малека и ему подобных Отрёкшийся не был скован многими рамками.

– Сколько займёт дорога?

– Три дня до перевала, а дальше будет зависеть от погоды. Если повезёт, то через 15 дней будем на месте. Надеюсь, ты подготовился к долгой дороге.

– Всего не предусмотришь, но я старался.

– Тогда нет причин задерживать наше отбытие. Чем дольше я нахожусь здесь, тем меньше моя решительность исполнить данное тебе обещание.

– Не хочешь попрощаться с парнями? После пережитого ты для них уже член отряда.

– Ну да, того и гляди уши вырастут и превращусь в зайчиху. Не люблю я эти сентиментальности.

– Тогда идём.

Город мы покидали без провожатых. У всех было полно дел, и никто не обратил внимание на двух одиноких путников, идущих к северным воротам. Там нас ожидала запряжённая повозка на полозьях с аккуратно уложенными тюками и коробами – провизия и прочие припасы, рассчитанные на длительное время. Своих больших и сильных лошадей мы оставили с отрядом, заменив их на четверых привычных к зиме и неприхотливых. Наместник хотел выделить нам отряд сопровождающих, хотя бы до Старого колодца, но я отказался. Чем меньше шума, тем лучше. В итоге сошлись на двух помощниках, которые должны были править сани и помогать нам в пути. Оба они бывали в тех краях и знали дорогу через перевал.

Мы покинули Фельс в полдень. Солнце стояло высоко, и свежевыпавший снег искрился по обе стороны набирающих ход саней. Все вопросы и тревоги улетучились вместе со встречным ветром, пытающимся сорвать с меня тёплый капюшон. Я больше не сомневался в выбранном пути. Всё что мне осталось, это пройти по нему до конца.