Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

Глава 7

Эвета стояла у края балкона костяной крепости и смотрела вниз – туда, где среди руин пограничного городка Фесса медленно двигались легионы мертвых. Отсюда, с вершины все казалось не реальным, а нарисованным дымом и кровью. Войска растянулись на многие мили – ряды костяных всадников, закованные в черный металл пехотинцы, орды пепельных гончих, тащивших за собой повозки с катапультами. По дороге, усеянной серыми хлопьями пепла, медленно катились огненные колесницы, пылавшие внутри как кузнечные горны. А дальше, ближе к горизонту, виднелись чудовищные машины – крепости на колесах, каждая размером с городскую башню. Такие же, в которой она сейчас находилось. Их стенки были сплавом железа и обугленных черепов, а по склонам стекала густая, как смола, отрава. Все это войско, огромное и чуждое, направлялось на север, к столице Фесса.

Из глубины главного зала крепости донесся низкий, раскатистый звук, похожий на дыхание вулкана. Эвета обернулась. В центре находилась огромная лавовая купель. Плотная, красноватая жидкость бурлила, издавая слабое свечение, и над ней клубился пар. В глубине виднелось темное тело Аша – будто слепленное из раскаленного металла. Его лицо всплыло из лавы, и ведьма едва сдержала дрожь.

– Зачем ты пришла? – раздался гулкий голос демона

Эвета поклонилась, произнесла:

– Мои ведьмы бесполезны, Владыка! Заклинания перестают работать. Пепел… он глушит всё. Даже простейшее пламя не откликается.

– Ты боишься стать ненужной, – произнес он, не открывая глаз. – И это хорошо. Страх делает тебя живой.

– Я не боюсь, – ответила Эвета. – Я злюсь. Мы теряем преимущество. В последней битве мои сестры стояли как статуи, не в силах соткать даже простейшее плетение. Их убивали, как скот. Если так пойдет дальше, армия ослабнет.

Аш открыл глаза. В них мерцал расплавленный свет, как в глубине магмы.

– Ничего страшного. Мои силы тоже уменьшились, – произнес демон спокойно, погружаясь по грудь обратно в лаву. – Это – цена. И она невелика. Зато магия светлых умирает быстрее. Они теряют связь с источниками, их алтари холодеют.

– Откуда такая уверенность? – спросила ведьма.

– Шпионы сообщают. На Острове – плач и стон. Ордена магов рассыпаются, как прах. Маги бегут, отказываются от присяги. Эльфийские жрецы тоже бессильны: их Лес чернеет, листья опадают, корни гниют. Все, чего они боялись, свершилось. Мир тонет в пепле, Эвета. И магия – вместе с ним.

Он приподнялся, вынырнув из лавы, и жидкий огонь стек по его коже, оставляя на каменном полу следы жара.

– Тьма всегда терпелива, – продолжал Аш.

Эвета прикусила губу.

– Поздравляю, кстати, с успешной акцией против Дианеля, – сказала она, чуть склонив голову. – Наши ловцы сработали безупречно. Эльфийское посольство вырезано до последнего. Вот бы еще до князя Тиссена добраться…

– Доберемся, – перебил демон. Его голос стал глуже, будто говорил не он, а сама гора. – Ждать осталось недолго. После того как пал Марций, Фесс ослабнет. Мы заберем его силой, без всяких чар. Пусть их маги молятся – им никто не ответит.

Он медленно вышел из ванны, распрямляясь. С его тела стекали густые капли лавы, падая на каменный пол и прожигая в нем дыры. Эвета инстинктивно отступила, хотя знала, что пламя не причинит ей вреда – Аш сам отмечал ее печатью.

– Скоро всё закончится, – произнес он, глядя куда-то вдаль, туда, где горизонтом тянулись багровые тучи. – Свет потухнет, и мы создадим новый порядок. Без богов. Без света. Без их лживых клятв.

Эвета отвела взгляд к марширующим легионам. Там, внизу, скелеты двигались ровно, в такт, гремя оружием. Над ними пролетали огненные демоны с крыльями, похожими на плавники лавовых рыб. С неба сыпался пепел, медленно оседая на шлемы, знамена, панцири. Всё казалось безжизненным, даже пламя светилось тускло, как умирающий уголь.

Она вздохнула.

– И всё же, Аш… когда магия исчезнет, что будет с нами?

Демон повернулся к ней. Его глаза светились, как два раскаленных камня.

– Мы не исчезнем, – сказал он. – Мы – пепел. А пепел вечен.

* * *

Вертан теснился на холме, словно зверь, уткнувшийся в землю мордой и выставивший к небу спину из башен и зубцов. Снизу, с дороги, его каменные стены казались сплошными, но стоило подняться на вал, чтобы понять – крепость не просто старая, она древняя. Камень потемнел от времени, местами пошел трещинами, но стоял. Плотно пригнанные блоки серого гранита всё ещё держали обрушившиеся века. Ров перед стеной очищали с рассвета: в нем стояла вода, смешанная с золой и пеплом, по поверхности плавали черные хлопья. Ширина рва – десять сажен, глубина почти пять. По краям вставлены заостренные колья, пропитанные дегтем.

Мы с военачальниками шли вдоль стены, можно сказать инспектировали укрепления. Камень под ногами теплый, прогретый вчерашним солнцем, хотя небо серое, тяжёлое. На зубцах стояли дозорные, уставшие, но бодрые. Вдали, за городом, клубился дым от потухших пожаров – вчера сгорели два квартала, но продовольственные склады удалось отстоять. Теперь там копошились люди: разбирали завалы, таскали камни, собирали уцелевшие балки.

– Ваша светлость, – окликнул меня капитан стражи Рауль Первес. – Хотите глянуть на катапульты? Сегодня проверяли ходовую часть.

– Конечно, – ответил я. – Показывай.

Мы поднялись на северную стену, где площадка расширялась и служила боевым постом. Там, на массивных станинах, стояло с полдюжины новеньких большие катапульты – скрипучие, но добротные, с натянутыми жилами и каменными противовесами. Рядом – бригада солдат и мастер в кожаном переднике. Один из бойцов подал сигнал, верёвка натянулась, деревянный рычаг щёлкнул. Камень, размером с бочонок, описал красивую дугу и с глухим ударом рухнул где-то на дальнем поле – шагов за сто от стен. Пыль взметнулась облаком.

– Сто шагов ровно! – радостно отрапортовал мастер после того, как к нему прибежал мальчишка посыльный. – Если ядро поменьше, дотянем и до ста пятидесяти.

Хартен довольно кивнул.

– На северной стене таких двенадцать. На западной – восемь катапульт и шесть баллист. На южных башнях ещё четыре, но их пока не смотрели – механизмы нужно подтянуть. Общий залп даст нам больше тридцати тяжёлых ядер, если бить одновременно.

– А в арсенале?

Капитан почесал в затылке – Еще с десяток наберем.

– Что боеприпасы? – спросил я.

– Камня хватает, ваша светлость, – вмешался второй офицер, начальник северной стены. – А ещё кузнецы предложили изготовить железные шипованные ядра, если дадим им несколько суток.

Я кивнул.

– Пусть делают. Мы должны быть готовы к осаде.

С высоты крепостной стены город казался почти спокойным. Пожары утихли, синие клубы дыма лениво поднимались над руинами. В центре, возле рынка, толпились горожане – разбирали завалы, грузили обломки на телеги. Вдалеке виднелась церковь, на колокольне которой флаг ещё держался, хоть и обгорел по краям. Ветер приносил запах дыма, мокрой земли и чего-то горького, металлического – запах войны.

– Из лагеря Марция есть новости? – спросил я, глядя на дорогу, ведущую с юга.

Капитан нахмурился.

– Прибывают дезертиры. Говорят, не только битва проиграна, но и отступить не получилось. Остатки войска разбежались. Только что одного задержали у ворот – хотел пройти без проверки.

– Веди его ко мне, – приказал я.

Мы спустились вниз по каменной лестнице. У главных ворот стоял молодой солдат – точнее, жалкое подобие солдата: грязный, с оборванным плащом, без шлема, глаза пустые. Дежурный сержант держал его за ворот.

– Имя? – спросил я.

– Ласко… из Тарсийского полка, – выдавил тот хрипло. – Рядовой. Господин… мы держались два дня. У Аша десятки тысяч адских отродьев! Всё горело. Земля плыла под ногами. Наша маги сбежали первыми. Потом – тьма. Пепел летел, как снег. Из него выходили… твари.

Он дрожал, губы посинели. Я положил руку ему на плечо.

– Сколько осталось живых?

– Может… пара тысяч, не знаю

– Слушай меня, Ласко, – сказал я жёстко. – Хочешь жить – возвращайся в строй.

Я повернулся к стражникам – Всех, кто пришёл с ним, собрать у северной стены. Кто бежит второй раз – повесим. Ясно?

– И ещё, – обратился я к капитану, – запретить разбирать завалы у южных ворот. Пусть остаются. Может, и пригодятся.

Тот взглянул на меня вопросительно, но промолчал. У меня уже зародилась идея, и пока не было нужды объяснять.

Мы вернулись во двор крепости. Возле кузни стояли два человека – мастер-горшечник, долговязый старик с копной седых волос, и толстяк в меховом плаще – ключник замка. Первый поклонился неловко, вытирая руки о фартук.

– Ваша светлость, – начал он, – по вашему приказу проверил склады. Горшков много. Есть особые – с двойными стенками, купцы в своё время придумали для перевозки грузов по плохим дорогам. Выдерживают жар и тряску. Хотите использовать их под ядра?

– Возможно, – ответил я. – А что скажет ключник?

Тот кашлянул.

– Есть ещё кое-что, милорд. На складах при южной башне стоят бочки с земляным маслом. Привозили недавно гномы – для освещения улиц. Но по правде сказать, столько масла можно было бы сжечь полгорода.

Я усмехнулся.

– Отлично. Похоже, у нас появится сюрприз для Аша. Пусть готовят горшки и принесут образцы к вечеру.

Оба поклонились и поспешили выполнять приказ. Я остался на стене один, глядя вдаль. Над горизонтом медленно клубился тёмный дым – где-то там, за горами, шли легионы Аша. И если богам всё ещё не безразлична судьба этого мира, то скоро они узнают, что даже пепел может вспыхнуть.

* * *

На рассвете следующего дня мы устроили опыты. Наготове стояли три катапульты, четыре баллисты и две «скорпионы», припаркованные на тележках. Вокруг суетились кузнецы, подправляли оси, солдаты складывали горшки.

Первый запуск делал я сам – мне нужно было чувствовать отдачу, слышать, как работает механизм, видеть, как летит груз.

– Готовы? – хрипло спросил мастер над катапультой

– Готов, – ответил я.

Мы подвесили горшок с двойной стенкой, внутри – земляное масло, фитиль. Выбыли стопор. Катапульта крякнула, горшок вылетел криво: вместо ровной дуги он описал кривую, плотность полета нарушилась, и ядро вонзилось слишком близко – слишком близко к стене, к людям. Взрыв поднял столб пламени, и волна жара ударила в лицо. Кто-то проклял, кто-то вскрикнул.

– Что случилось? – выдохнул капитан.

– Вес не тот, – ответил мастер. – Центр тяжести сдвинут. Двойная стенка даёт нестабильность при ускорении.

Место, где упал горшок, уже дымилось. Нам повезло, что никто не стоял по траектории. Я сдержал раздражение и переспросил:

– Можно ли быстро изменить точку крепления? Перетянуть груз, сдвинуть центр?

Мастер промычал, пощупал брус и сказал, что можно. Мы сняли второй горшок, заполнили его земляным маслом на половину, добавили утяжелитель снизу. Поменяли угол насадки рычага – на пару ладоней. Опыт подсказывал: в таких вещах сантиметры решают судьбы.

Второй запуск получился аккуратнее, но на середине траектории горшок начал «крениться», а потом наше «ядро» и вовсе развалилось. Вниз полилось горящее масло. Тоже неплохо. Но не то, что нужно.

Мы перестали гоняться за быстрым успехом и вернулись к старой мудрости «малых шагов». Два часа прошли в регулировке, замене тросов, перетяжке кожаных обойм.

Когда мы запустили очередную серию, первый горшок прошёл правильно и дал ровный взрыв огняь возле мишени. Второй – тоже. Люди одобрительно загудели.

– Есть эффект, – произнес мастер, и в его голосе впервые за ночь слышалось облегчение.

Но радость была преждевременной. Я помнил про серокрылов. Их нужно было чем-то сбивать, когда они начнут на нас пикировать. А то, что Аш их пошлет сбивать балисты и катапульты – я не сомневался.

Я собрал людей у таблицы позиций и накрыл карту холма пальцем:

– Мы поставим рядом с каждой катапультой по два скорпиона, на движущихся платформах, которые можно «задрать» вверх. Платформы будут иметь шарнир и контргруз, чтобы в считанные секунды изменять угол и приподнимать орудие.

Капитан провёл пальцем по карте: – А если волна придёт не в сверху, а вдоль по стене?

– Тогда у нас резервные платформы, которые могут «поворачивать» сектор вбок, – ответил я. – Их задача – не закрыть весь небо, а сделать узкую «ловушку». Если мы сможем вынудить стаю пройти через неё, даже сотня серокрылов упадёт – и остальными уже будет не до стройности. Ну и лучники. Соберем всех, кто умеет стрелять.

– И где эти платформы возьмём? – спросил один из мастеров.

– Сделаем их сами, – распорядился я. – Кузнецы – вы к утру подготовите с дюжину таких тележек.

Мы начали собирать материалы: колёса, шарниры, утяжелители. Работа шла в темпе военного порядка: кто-то кричал, кто-то передавал молот, кто-то точил тетиву. К восьмому часу вечера у нас уже стояла первая платформа – грубая, но живая. Мы поставили на неё скорпион, натянули канат. Я поднял её на нужный угол с помощью рычага и контргруза; она заскрипела, и мои ладони почувствовали натяжение.

– Пробуем? – спросил мастер, и я кивнул. Дергаем за стопор, тяжелая стрела уходит ввысь. Высоко, шагов на двести.

– Выходит, что можно обойтись и без магии⁇

На позициях появилась бледная Марта. Круги под глазами, усталая.

– Выходит, что так – покивал я

Я посмотрел на девушку и увидел в её лице то, что видел у других. Веру в чудо. Мне оставалось только убедиться, что когда придет час, они все будут знать свои сигналы и не случится хаоса.

Глава 8

Черное, беззвездное утро навалилось на Вертан, словно мокрый плащ. Пепел, ставший уже привычным, скрипел под сапогами стражников и оседал на каждом выступе древних стен. Небо, всегда бывшее символом свободы и необъятности, теперь казалось низким, давящим потолком, сотканным из дымки и золы. Я стоял на валу, вдыхая этот горький воздух, и чувствовал, как город просыпается под моим взглядом, как тысячи судеб начинают двигаться по моей воле. Мои руки, недавно державшую Ас-Урум, теперь сжимали холодный камень парапета. Я давно не ощущал покоя, но это утро не было похоже на другие – оно несло в себе предчувствие чего-то окончательного.

– Князь, люди готовы, – Харт подошел бесшумно, его лицо было скрыто капюшоном, но я знал, что в его глазах горит та же стальная решимость, что и во мне. – Приказы отданы. Работы на стенах и у рва идут полным ходом.

Я кивнул. Мой приказ был прост и жесток: мобилизовать всех. Мужчин, способных держать лопату, женщин, способных готовить пищу, детей, способных носить воду. Вертан должен был стать единым кулаком, способным выдержать удар Аша, стальной крепостью, которую невозможно сломить. Каждый житель города, независимо от пола и возраста, должен был внести свой вклад в общую борьбу.

Первым делом мы взялись за ров. Глубина в пять сажен и ширина в десять – это было неплохо, но недостаточно, чтобы остановить то, что ползло к нам из пепельной тьмы. Тысячи горожан, от крепких ремесленников до юнцов, вышли к стенам. Они работали молча, в гнетущей тишине, прерываемой лишь стуком кирок и лопат, да хриплым кашлем. Земля, перемешанная с пеплом, была тяжелой, липкой, как глина, но люди не останавливались. Чтобы ускорить процесс, я вкинул идею тачки на одном колесе. Нарисовал чертеж, столяры быстро сделали прототип. Тачка была громоздкой, но позволяла перемещать большие объемы земли с невероятной скоростью. Рабочие быстро освоили ее, и по периметру рва теперь сновали десятки этих неуклюжих машин, словно огромные черные жуки, везущие свою добычу.

По всему городу ходили глашатаи, их голоса были усилены примитивными рупорами. Заклинания работали все хуже, поэтому приходилось обходиться без них Они хрипло выкрикивали на площадях:

– «Защитим светлые земли от демонов!», «От Аша не спрятаться, он тебя найдет! Но в стенах Вертана мы встретим его лицом к лицу!»

Эти лозунги были не просто призывами; они были молотом, кующим в сердцах людей железо, вытравливающим последние остатки надежды на бегство. Я не верил в пафосные речи, но знал, что страх нужно направлять, иначе он сожрет нас изнутри, превратив в безвольную массу.

Канцлер, этот трусливый бюрократ, сияющий синяком под глазом, появился утром, словно призрак собственной вины. Он держал в руках пачку прокламаций, пахнущих типографской краской, и дрожал, будто осенний лист, готовый оторваться от ветки.

– Ваша светлость, – его голос был жалок. – Я приказал напечатать эти прокламации. За свой счет, разумеется. О военном положении в городе. О защите отечества. Мои люди разнесли их по всем кварталам и вывесили на специальных досках.

Он протянул их мне, и я пробежал глазами по витиеватым фразам. Красиво. Скрепя сердце – одобрил. Я был не в том положении, чтобы разбрасываться людьми, даже такими никчемными, как он. Его ресурсы, его подчиненные – все это было мне нужно.

– Хорошо, – сказал я, ставя подпись. – Наша ссора закончена. Теперь, за дело. Нам предстоит много работы.

Мы объехали продуктовые склады князя Марция, которые чудом уцелели после пожаров на окраинах. Огромные амбары, полные зерна, солонины, сушеных овощей. Достаточно, чтобы выдержать осаду в течение пары месяцев. Недолго, но это давало нам время для стратегического планирования. Каждый мешок, каждый бочонок был на счету.

Возле складов пришлось выставить дополнительную охрану. Призрак голода уже бродил по городу, и я опасался, что их либо разграбят, либо, что еще хуже, подожгут, чтобы лишить нас последних запасов. В городе вполне могли быть диверсанты Аша. Кроме того, слухи о нехватке еды распространялись быстрее, чем любая чума, и каждый понимал, что продовольствие – это жизнь, а его отсутствие – гарантированная смерть.

Я разбил стены крепости на сектора, от башни до башни, от ворот до ворот. Каждый участок был обозначен своим цветом – красным, зеленым, синим – и к нему был приписан отряд городских ополченцев. Им выдали оружие и доспехи из арсенала. Это было не самое лучшее снаряжение, но его хватило, чтобы одеть и вооружить почти десять тысяч человек. Дружины баронов, плюс городская стража и горнизон – мы могли распологать армией численностью до двадцати тысяч. Точнее посчитать было невозможно.

Стража и армейские офицеры начали тренировать ополченцев, обучая основам боя на стенах, стреляя из луков и арбалетов, управляя катапультами. Муштра шла от рассвета до заката, превращая мирных горожан в подобие солдат, чьи глаза, поначалу полные ужаса, постепенно наполнялись холодной решимостью.

Предусмотрел я и специальные сигналы. Каждому старшему офицеру на участке был выдан штандарт на высоком древке и рог. Мы согласовали простые, но однозначные сигналы: красный штандарт и три коротких гудка рога – прорыв в секторе, зеленый – нужно усиление, синий – требуются стрелы. Я был уверен, что Аш попытается взять город с ходу, до прибытия его костяных крепостей, и я готовил ему сюрприз. Он не должен был ждать легкой прогулки.

Вертан стоял на холме, и единственное удобное место для атаки были главные городские ворота, защищенные двумя мощными башнями. Пригородную площадь перед ними, усыпанную деревянными обломками и пеплом, мы обильно полили и пропитали земляным маслом. Здесь я хотел устроить «огневой мешок», ловушку, которая должна была сжечь первые волны наступающих. Помимо углубления рва, мы успели нарыть по периметру площади кучу ловчих ям с кольями внизу, тщательно замаскированных слоем пепла. Любой, кто сунется сюда, попадет в «ад», из которого не выбраться.

Ожидание Аша затягивалось. По всем расчетам он должен был появиться несколько дней назад, но его все не было и не было. Население нервничало, как стадо, чующее волка, но не видящее его. В городе появились проповедники темных богов, призывавшие сдаться и подчиниться Ашу. В темных балахонах, в звериных масках они проповедовали спасение, вели разговоры о милости, о конце страданий, пытаясь посеять панику и разложить наш дух. Я не мог допустить этого. Мы поймали и повесили некоторых, их тела качались на виселицах посреди площади, как мрачное напоминание о цене предательства, но нервозность нарастала, как волна перед бурей. Пепел все так же продолжал сыпаться с неба – день было трудно отличить от ночи, что еще больше усиливало чувство безысходности. Воздух стал невыносимым, тяжелым, пахнущим серой и гнилью, проникающим в самые легкие. Я и сам начал кашлять, появилась мокрота в легких.

Начался падеж скота в городе. Козы, овцы, даже крепкие лошади валились с ног, хрипели и умирали, их тела быстро разлагались в этой ядовитой атмосфере. А потом пришло то, чего я боялся больше всего – две эпидемии, одна за другой, словно Аш решил добить нас не только огнем, но и болезнями.

Первая, которую целители окрестили «Пепельной Лихорадкой», проявлялась жгучим жаром, невыносимым кашлем, который разрывал легкие, и серыми пятнами, выступавшими на коже, словно сама смерть оставляла на них свой след. Смерть наступала быстро, всего за день-два, и тела превращались в прах.

Вторая, более коварная, получила название «Слепое Безумие». Люди теряли рассудок, впадали в буйство, бросались на стены, пытаясь выбраться из города, ища спасения в пепельной мгле. Они кричали о демонах, о призраках, о черных крыльях, которые преследовали их, даже когда небо было пустым. Иногда им это даже удавалось, и тогда стража находила их тела далеко за воротами, растерзанные неведомыми тварями или просто задохнувшиеся в пепле, их глаза были полны вечного ужаса.

Пришлось вводить карантин в целых кварталах, выставляя заставы, чтобы не допустить распространения заразы. Люди умирали, и я чувствовал, как силы покидают меня, как бессилие наваливается на плечи. Я мог убивать врагов, но был бессилен против болезней, которые, казалось, были частью самой магии Аша, его невидимым оружием.

И тут мне очень сильно помогла Марта. Она была похожа на тень, бледная, с кругами под глазами, но ее взгляд оставался острым и сосредоточенным. В княжеской аптеке, куда я ее направил, она нашла концентрат серой полыни – старинное, почти забытое средство, которое, как говорили, было способно изгонять злых духов и болезни. Она сварила из него лекарство в нескольких огромных чанах, и запах горькой травы наполнил весь донжон, перебивая собой смрад пепла и гнили. Даже небольшая доза этого варева сильно облегчала симптомы. Лихорадка спадала, кашель утихал, а безумие отступало. Она не могла исцелить полностью, но давала людям шанс выжить, давала организму время бороться. Девушка работала без устали, ее руки были обожжены, но она не сдавалась.

Я нашел ее возле одного из чанов, когда она, обессиленная, присела на деревянную колоду, вытирая пот со лба.

– Марта, ты в порядке? – спросил я, протягивая ей флягу с холодной водой, которую Харт принес из наших запасов.

Она кивнула, сделала несколько глотков, ее губы были потрескавшимися.

– В порядке, Йен. Просто боюсь, что мы не справимся. Запасы полыни истощаются.

– Справимся, – ответил я, хотя внутри меня скреблась та же тревога, то же холодное предчувствие. Я не мог позволить себе показать слабость.

– Если еще придется ждать несколько седмиц, – продолжила она, и ее голос стал тише, почти шепотом, – лечить заболевших будет нечем. Даже этого концентрата не хватит. А люди умирают слишком быстро. Даже если болезнь отступает, они ослаблены. Что будет, если Аш нападет, когда у нас не будет сил сражаться? Нам нужны новые источники или новые методы.

Я оперся о стену, глядя на бурлящее варево. Она была права. Мы были в ловушке, запертые стенами и собственным бессилием.

– Мы должны кипятить питьевую воду, – сказал я, и это было единственное, что пришло мне в голову, простая, но жизненно важная мера. – И разливать по фляжкам только вареную воду. Прикажу поставить охрану возле колодцев. Никто не должен пить сырую воду. Это единственный способ замедлить распространение. Каждая капля жизни теперь на вес золота.

Марта кивнула, но в ее глазах читалось сомнение.

– Это поможет, Йен. Но не решит проблему. Нам нужен выход. Мы не можем ждать вечно.

Я ничего не ответил. Выход был один – жать объединенной армии Восточного и Западного Эскела. Фридрих уже собирал силы, дружины баронов, снимал горнизоны городов. Но на это нужно было время. Надежды на островных магов не было – эти захотят отсидется за проливом. Другие княжества похоже тоже не горели желанием защищать Фесс. А про эльфов не было ни крупинки информации. Что у них происходит? Ждать ли помощи?

Так что оставались только стены, ров и вера в себя и свои силы.

Дни текли, серые и однообразные, словно бесконечная ночь. Я осматривал укрепления, проверял склады, тренировал ополченцев, вешал темных проповедников, утешал умирающих. Каждую ночь мне снились кошмары: Бренна, Дианель, Марций, все они стояли перед моим взором, покрытые пеплом, и их глаза были пусты, полные немого укора. Я просыпался в холодном поту, чувствуя нарастающую тяжесть на сердце, понимая, что не имею права поддаваться слабости.

В один из таких серых дней, когда отчаяние, казалось, достигло своего апогея, над городом появились они. Высоко в небе, почти неразличимые в плотной пепельной мгле, кружили силуэты. Сначала один, потом два, потом десятки, словно черные точки на сером полотне. Они были далеко, но их костяные крылья, едва различимые в мутном воздухе, не оставляли сомнений. Серокрылы. Аш близок. Городские колокола зазвонили тревогу, и люди, вздрогнув, подняли головы, указывая в небо дрожащими руками. Ужас пробежал по улицам, но никто не двинулся с места – они знали, что бежать некуда. Я наблюдал за ними с вала, чувствуя, как адреналин холодной волной разливается по моим венам.

Они кружили над городом, словно хищные птицы, высматривающие добычу, словно жнецы, готовящиеся собрать урожай. Их было слишком много, чтобы это была простая разведка. Я знал, что это было лишь предвестником. Главный удар еще не нанесен. Но они уже были здесь. И я знал, что битва вот-вот начнется.

Я сжал кулаки, чувствуя, как внутри меня разгорается холодное пламя. Пусть приходят. Я ждал их. И у меня был для них сюрприз, который мог если не переломить ход этой войны, то хотя бы дать нам шанс выжить еще один день.