Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

Глава 10

– Отойдём подальше от дома, – зашептал Андрей, увлекая меня за локоть в сторону калитки. – А то у твоей Маргариты везде секретные подземные ходы, она может из любого куста подслушивать.

– Думаю, ты немного преувеличиваешь возможности моей прислуги, – хихикнул я. – Она конечно крутая, но не настолько.

– Просто ты про неё не всё знаешь, – заговорщицки пробормотал он с самым серьёзным выражением лица.

Мы вышли за калитку, к нам медленно подкатил лимузин, стоявший до этого момента в стороне. Очень оригинально он позвал меня поговорить.

– Что ты задумал, – спросил я. В душе поселилась тревога, хотя внутренний фон и общие ощущения говорили о том, что ничего особенного не происходит, это всё в порядке вещей и нет никакой угрозы. Может я и правда зря напрягаюсь, когда Андрей рядом? Понаслушался страшилок и необоснованных мнений, вот и делаю выводы.

– Чё ты так напрягся-то? – удивился Андрей. – Ну поедем, посидим немного в ресторанчике, в отдельном кабинете, поговорим. А ещё у меня есть к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

– Это какое же? – я заметил, что в салоне лимузина ещё кто-то есть, экран телефона осветил пару лиц, а перед ними был ещё один тёмный силуэт. Не нравится мне всё это.

– Пока сюрприз, – улыбнулся Андрей, но заметил, как я сдвинул брови. – Сань, ну прекрати, там все свои, Царевский, Арсеньев и Проскурин, ты не первый раз их видишь, они тебе не враги. Я вообще сейчас не понял, ты мне не доверяешь что ли? Своему лучшему другу?

– Успокойся ты, доверяю, просто все эти события, тяжёлый день, уже мерещится хрен знает что за каждым углом.

– Прекрасно тебя понимаю, – кивнул Андрей и потрепал меня по плечу. – Давай прокатимся, посидим и я верну тебя домой. Честное слово!

Я помедлил немного. Можно его и на фиг послать, остаться дома, почитать книгу. С другой стороны, жизнь сама макает меня в водоворот событий, а это самый лучший способ вжиться в роль и восстановить память. И получить новые впечатления, которые помогут мне разобраться в ситуации. Короче, ничто мне не мешает влиться в коллектив, который был родным моему предшественнику.

– Только не долго, завтра очень много дел, – сказал я и сморщил нос для пущей достоверности, что я не особо хочу куда-то ехать.

– Всё будет чики-поки, не переживай. Залезай давай!

Он открыл дверь и пропустил меня вперёд. Лица сидевших внутри парней были знакомы, я видел их в хороводе образов, когда Корсаков колдовал над моей памятью. Осталось только связать их с перечисленными Андреем фамилиями, что оказалось немного сложнее. Парни по очереди пожали мне руку, но так ни одним словом и не обмолвились, словно играли в молчанку. Странно как-то.

– Ты чего мне так и не позвонил, нехороший ты человек? – упрекнул меня Андрей и плюхнулся рядом со мной на широкий кожаный диван. Лимузин плавно тронулся и покатил вперёд по улице. – Я бы не стал заниматься тогда бросанием камней в окна, но ты мне выбора не оставил. Там ваша Маргарита небось уже выискивала метлу поувесистей, чтобы меня прогнать.

– Слишком много событий, просто некогда было, не успел, – решил я немного соврать, хотя сам несколько раз собирался это сделать, но так и не стал. Не созрел ещё.

– Успел за это время ограбить банк? Или решал мировые проблемы? – хмыкнул Андрей. Кто-то из парней тоже хихикнул, но я не понял кто.

– Гораздо круче и важнее, – зловещим тоном произнёс я, словно рассказывая страшную сказку на ночь. – Общался с семьёй.

– Это так ужасно? – спросил худой парень в золотом пенсне с зализанной прической и кожаным портфелем на коленях, за который он держался, как за наполненный золотом пиратский сундук. На холёном лице кривая полуулыбка.

– Вовсе нет, – отмахнулся я. – Очень познавательно и увлекательно.

– Сейчас то хоть меня набери, – прервал Андрей, – я номер сохраню, чтобы опять под окнами у тебя не бегать.

Я достал из кармана телефон и набрал продиктованный номер. Аппарат в руке Андрея ожил, он сбросил вызов и сохранил мой новый номер в контакты. Я сделал то же самое.

– Ну вот, совсем другое дело, а то изолировался от общества, со старыми друзьями встретиться не хочешь.

За беседой ни о чём мы доехали до фешенебельного ресторана. Водитель остановился так, что, открыв дверь лимузина, мы оказались прямо перед входом. Я даже название увидеть не смог, козырёк с вывеской был прямо над головой. Андрей шёл впереди, швейцар поклонился и широко распахнул перед нами дверь. Троица молчаливых друзей шла следом за мной.

Метрдотель проводил нас в довольно просторный кабинет, где мы расположились в больших мягких креслах за массивным столом из тёмного дерева с фигурными резными ножками. При нас стол накрыли белоснежной вышитой скатертью и начали раскладывать столовые приборы, пока мы изучали меню. Интересные аппетитные названия сопровождались ещё более аппетитными иллюстрациями, но я понял, что есть особо не хочу. Чтобы не сидеть за пустым столом, решил заказать тёплый салат с телятиной, яблочный штрудель и чай на травах. Не обошлось и в этот раз без колких комментариев по поводу моего заказа.

– Сань, ты чё, приболел что ли? – недовольно пробубнил широкоплечий здоровяк с самоуверенным и заносчивым выражением лица. Короткая стрижка, волевой подбородок, равнодушный взгляд. Нескрываемая прямолинейность намекала мне о его не особо высоком уровне интеллекта и высокомерном отношении к окружающим. Особенно тем, кто слабее него. Даже к друзьям, но в меньшей степени. – Мы же в ресторан пришли, давай посидим нормально, по пацански!

– Отстань от него, Антон! – заступился за меня Андрей. – У человека проблемы со здоровьем, ещё нагонит своё.

Если я правильно понял, этот бугай называется Антон Львович Царевский, эта информация всплыла вместе с той, что на самом деле он для меня угрозы не представляет, но я не позавидую тем, кто решит встать у него на пути. Увесистые кулаки он пускает в ход особо не задумываясь.

– Чё, и не выпьешь за здоровье пацанов? – не унимался Царевский. Когда я покачал головой, он сузил глаза до тонких щелочек. – Чё, не уважаешь?

– При чём здесь моё уважение? – я старался не выдавать своего раздражения. Терпеть не могу, когда заставляют пить и начинают брать на слабо. – Просто я сегодня не могу себе это позволить. Выпью за здоровье пацанов больше, чем ты, но в следующий раз.

– Больше, чем я? – здоровяк расплылся в улыбке, предвкушая свой триумф в этом состязании. – Ну ради такого случая я готов подождать, уговорил.

– Ну, если с этим вопросом решили, – потёр руки Андрей, – тогда перейдём к следующему. Коль, что ты там предлагаешь сделать, чтобы разбудить уснувший дар у Сани?

Колей оказался ботаник с портфелем и в пенсне. Значит это Арсеньев Николай Анатольевич. Сам по себе он не злой, просто очень загадочный. И постоянно таскает при себе этот портфель, содержимое которого никому не известно. Иногда там находятся вещи, которые внезапно оказались нужны, а ни у кого их нет.

Тогда третий парень – это Тимофей Александрович Проскурин. Вот он мне изначально не понравился. Не броская внешность, средний рост и комплекция, серо-карие глаза смотрят на тебя оценивающе, как ювелир на принесённый в ломбард перстень. Сканирует всё вокруг себя, словно просвечивая насквозь и молчит, без надобности лишнего слова не скажет.

– Тимоха тут мне на днях подогнал интересные штуки, – ответил Николай, доставая небольшой свёрток из своего загадочного портфеля.

Причём он вытаскивал это так осторожно, чтобы никто не успел заглянуть внутрь, несмотря на то, что никто и не пытался. Закрыв портфель, он положил было свёрток на стол, но в это время дверь кабинета открылась и вплыла вереница официантов с блюдами. Свёрток мгновенно перекочевал ему за пазуху. Его не сильно напрягло, что он оттопырил сюртук на груди.

В центре стола нарисовался молочный поросёнок и запеченный целиком небольшой осётр, потом холодные закуски, салаты, несколько разных бутылей крепкого алкоголя. Салат из телятины и штрудель с чаем предо мной смотрелись как-то по-сиротски, над чем не преминул поржать здоровяк. Андрей шикнул на него, тот отмахнулся и принялся по-варварски отрывать у поросёнка заднюю ногу вместе с филейной частью.

– Так вот, – Коля снова достал свёрток, положил на стол и развернул. – Я изучил эти интересные устройства, одно из них оказалось довольно редким экземпляром, который уже давно не делают. Он раньше принадлежал Семье Вяземских, которым амулет сделали на заказ для пробуждения дара единственного наследника. Судя по записям, у него всё потом неплохо сложилось, жил долго и счастливо до глубокой старости.

– И-и-и? – спросил Андрей, когда Николай замолчал, залюбовавшись на изъятый из свёртка амулет.

– И я предлагаю Сане попробовать им воспользоваться, – завершил он наконец и протянул мне небольшой серебряный диск с единственным полудрагоценным камнем в центре, больше похожим на яшму. – Держи! Надо повесить на шею и коснуться мизинцем, на котором должна выступить капля твоей крови. Да не бойся ты, это безопасная вещица и довольно эффективная, ничего с тобой не случится.

Несмотря на терзающие сомнения, я осторожно взялся за цепочку и положил амулет перед собой на стол. На первый взгляд это была сущая безделушка из разряда дешёвой бижутерии, которая априори не должна обладать никакими сверхспособностями. Такой подарок может порадовать девочку лет десяти из небогатой семьи, но не единственного наследника известного дворянского рода. Ну, раз так, почему бы и не рискнуть. Наверняка ничего не получится и я со спокойной душой верну его обратно.

В этот момент я словил пронизывающий взгляд Тимофея. Похоже мои сомнения в эффективности артефакта его сильно раздражали. Но он так ни слова и не сказал, лишь прожигал меня взглядом. Я сделал вид, что не заметил, хоть и было очень неприятно. А вот остальные следили с интересом. Осторожно коснувшись серебряного медальона, я не ощутил ничего подобного, что напугало меня в тех амулета, что нашлись в кабинете в клинике и дома. Наверно так и есть, пустая безделушка.

– На, чего тянуть, – сказал Андрей и протянул мне небольшой складной нож. – Надевай на шею, кольни палец и активируй. Посмотрим, что из этого получится. Или ты хочешь сделать это в гордом одиночестве, когда нас рядом не будет? Уж лучше сейчас.

– Ладно, убедил, – неохотно сказал я, надел цепочку на шею и кольнул палец остриём ножа.

Прикосновение к круглому полированному камню резко изменило мои представления об этом предмете. Я почувствовал лёгкое тепло, исходящее от него, но оно не вызывало отторжения, было даже приятно.

– Теперь попробуй провести проверку наличия основы лекарского дара, – сказал Андрей, когда увидел удивление и улыбку на моём лице. – Ты же помнишь, как это делать?

– Почему ты спрашиваешь? – удивился Антон, жуя поросячью ножку.

– Я же говорил всем, что Саня память потерял, – с упрёком высказал Андрей.

– А, да, я забыл уже, – буркнул он и вернулся к еде, потом потянулся за ближайшей бутылкой.

Я отодвинул салат в сторону и повторил манипуляции, которые несколько раз уже делал дома. На этот раз я чётко почувствовал исходящее от ладони тепло. Лицо невольно расплылось в улыбке, значит я не безнадёжен.

– Ну вот, а ты боялся, – Андрей улыбался во все тридцать два зуба, настолько искренне за меня радовался. – Что дальше делать с этой штуковиной, Коль?

– Пусть оставит его на себе на несколько дней, потом отдаст.

– Спасибо, Коль, – сказал я и протянул ему руку. Тимофей бросил на меня очередной прожигающий взгляд. Я и ему протянул руку. – И тебе, Тимофей.

– За спасибо даже четверть самогона не купишь, – пришипел он, неохотно приняв моё рукопожатие. Как это обычно делают, когда не особо хотят, кончиками пальцев.

– Сколько я должен? – решил я спросить прямо.

– Ребята, ну не будьте такими мелочными, мы же друзья! – сказал Андрей, наполняя рюмки для всех. – Давайте за это лучше выпьем!

– И Саньку налей! – прервал его тост Антон.

– Не-не-не, я не буду! – я выставил ладони вперёд для большей убедительности.

– Слушай, Сань, – Андрей склонил голову, глядя на меня исподлобья. – Ну одну рюмочку, ну что с неё будет? Повод то веский.

– Ладно, – неохотно кивнул я. – Но только одну.

– Ну вот, совсем другое дело! – оживился Андрей и наполнил мою рюмку ароматным биттером. – За возвращение в ряды лекарей Склифосовского Александра Петровича, ура-а-а!

Мы посидели потом ещё немного, обсуждая городские сплетни, в которых Андрей и Николай оказались наиболее сведущими. Антон молча доедал поросёнка, издавая периодически междометия типа «ы-ы-ы». Тимофей лишь изредка вставлял едкие замечания и периодически сканировал меня взглядом, как рентгеновским лучом. Каждый раз, когда я замечал это, снова возникало желание предложить ему денег за аренду артефакта.

Домой я вернулся уже за полночь, осторожно открыл входную дверь, ожидая очередной тирады от Маргариты, но её на моё счастье нигде не увидел. Тихо прокрался в свою комнату, разделся и лёг спать. Была сначала мысль почитать книгу по основам магии для перваков, но решил отложить до завтра, глаза уже слипались.

Утром проснулся бодрячком, сделал зарядку, принял водные процедуры, оделся и спустился вниз. Никто мне не задавал лишних вопросов, которых я ждал. Спокойный семейный завтрак, потом личный шофёр отца повёз нас в клинику. По пути забросили Катю на учёбу. Отец всю дорогу молчал. Мне не показалось, что он продолжает на меня злиться, скорее всего что-то обдумывает, возможно планы на день.

От находящегося за пазухой амулета я чувствовал приятное тепло. Решил пока едем ещё раз попробовать проверку навыка. Положил правую руку на левое запястье и представил, как собираю энергию по всему телу и направляю через ладонь. Снова почувствовал тепло. Совсем немного, но оно было. Надо просто почаще тренироваться. Я взял ту самую книгу с собой, буду изучать в свободные минуты.

Первым делом отец отправил меня к Корсакову на повторный сеанс. Новый амулет я на всякий случай оставил у себя в кабинете, в кармане пальто. Ни к чему с ним светиться. Пожалуй, он пробудет там до самого вечера, отец наверняка почувствует его присутствие, когда мы будем работать в манипуляционной.

Сеанс восстановления памяти принёс целую кучу мелких, но бестолковых воспоминаний, которые больше добавили хаоса и путаницы. К информации о том, откуда у меня золотой амулет, я не продвинулся ни на шаг. Значит будем пытаться снова.

– Очень странно, – сказал Борис Владимирович, когда я очнулся. – Сохранившиеся в подсознании воспоминания словно теряют структуру. Чтобы успеть вернуть как можно больше, надо торопиться. Будем заниматься и в выходные, а лучше два раза в день.

– Да хоть пять, Борис Владимирович, как скажете.

– Странно не только это, – добавил он. – Я почувствовал, что твой дар подал признаки жизни, но снова заснул. Вот что странно.

– Хотите сказать, что сейчас он признаков жизни не подаёт? – встревожился я. Но ведь я чётко почувствовал, что проверка дала результат.

– Я ощутил только свежий след, но ядро пустое, как и было вчера, увы. А ты ничего не почувствовал? Может у тебя у самого вчера что-то получилось?

Я молча покачал головой. Нет смысла скрывать, но и посвящать во все подробности не стоит. Бред какой-то! Я решил снова повторить проверку, напрягся как следует, но никакого тепла или покалывания так и не ощутил. На самом деле пусто. Вот ведь гадство! Потеря потерь! Значит до этого получалось только благодаря тому амулету. Неужели это обманка, созданная для прохождения проверки, а на самом деле дар и не просыпался? Или просто мало времени я его носил?

Попрощавшись с мастером души, я первым делом направился в свой кабинет. Мне во что бы то ни стало надо надеть амулет на шею. Отец и другие не замечали ведь тот дорогой, что нашёлся под крышкой стола. Этот не такой мощный, может и не обратят внимания, а мне он жизненно необходим для скорейшего восстановления дара и репутации. Надежду на такой вариант я пока не утратил.

Войдя в кабинет, закрыл за собой дверь. Достал из кармана пальто амулет, повесил на шею и сразу активировал, кольнув мизинец канцелярской кнопкой, больше ничего не нашёл. По телу снова разлилась едва уловимая волна тепла. Первым делом проверка. Сердце билось, словно на пробежке. Есть контакт! Запястье почувствовало лёгкое покалывание и тепло. Значит амулет пока буду носить не снимая. Посмотрим, что это даст при работе с пациентами.

– Где ты пропал то? – спросил отец, когда я входил в манипуляционную, застёгивая на ходу халат. – Я звонил Корсакову, он сказал, что ты минут десять, как ушёл.

– Забежал к себе в кабинет, – ответил я и посмотрел на лежащего на столе пациента. С первого взгляда ничего особенного не заметил. – Что здесь?

– Вот ты и разберись, – сказал отец, скрестив руки на груди.

Понятно, первый экзамен. Ну уж с постановкой диагнозов у меня не было проблем.

– Что с вами случилось? – спросил я у немолодого мужчины лет шестидесяти в одежде строителя. Судя по состоянию робы, скорее всего куда-то свалился, возможно с высоты. Я сказал санитарке, чтобы его раздели.

– Строим новый дом тут неподалёку, – начал рассказывать пациент. По лицу было видно, что разговор даётся ему с трудом, дыхание частое и поверхностное, говорит короткими фразами, постанывает и морщится, когда с него стаскивают одежду. Нарушены движения в левой ноге. – Молодой бестолковый напарник леса плохо собрал, а я полез на потолок лепнину крепить, так вместе с этими лесами и рухнул на кучу мусора. А теперь дышать тяжко и нога левая болит и не слушается.

Я начал осмотр с грудной клетки, первые подозрения подтвердились – сломано несколько рёбер справа. Перкуторный звук в норме, пневмоторакса нет, притупления звука из-за скопления жидкости тоже. Это хорошо. Левая стопа не повернута кнаружи, значит бедро скорее всего целое. А вот поднять ногу никак, боль в паху. Значит таз. А ещё отек и боль в области наружной лодыжки. Всё остальное без отклонений. Хорошо бы рентген сделать, но тут, наверное, никто такого исследования не знает, им незачем.

Я озвучил диагноз отцу, тот кивнул и улыбнулся, остался доволен. В кабинет вошёл Борис Владимирович, очень вовремя, перед репозицией смещённой лодыжки пациента надо обезболить. Но, диагноз то только начало, что делать дальше, если от лекарского дара у меня под рукой только тепловые процедуры. И то не особо эффективные.

– В каком месте рёбра сломаны, нашёл? – спросил отец.

– Примерно здесь, – сказал я, обозначив участок. – Четвёртое, пятое и шестое. Смещение если и есть, но незначительное.

– Ты их не видишь, что ли? – вскинул он брови.

Ага, понятно теперь, рентген им точно на хрен не нужен. Лекарь должен видеть внутренние повреждения с помощью дара.

Глава 11

Я слегка опешил от вопроса отца. Как, интересно, я должен был это увидеть? Глазами? Или приложив ладонь, как сканер? В прошлой жизни я предложил бы сделать томографию, чтобы увидеть повреждения на лёгком заодно или хотя бы рентген на худой конец, но здесь этого нет. Этот мир в таких аппаратах просто не нуждается. А как они это делают – понятия не имею. Отец увидел, как я оторопел, вздохнул, подошёл к пациенту и положил ладонь на место перелома, подтвердив мою вторую догадку.

– Я теперь точно знаю, где находятся линии переломов и куда надо воздействовать магией, чтобы они срослись. Теперь попробуй ты.

Я положил свою ладонь на то же место, где лежала ладонь отца. Ах ты ж хитрец! Снова экзамен! Переломы находились чуть в стороне и, чтобы их обнаружить, мне не потребовалось использование пока неизведанных магических способностей. Я с важным видом точно ткнул пальцем в каждый из них.

– Ладно, – одобрительно кивнул отец и улыбнулся одними уголками рта. – А теперь попробуй срастить хотя бы один.

Очень смешно. Никогда ещё не слышал, чтобы грелка настолько ускоряла процесс регенерации. Но, не попробовав, не узнаешь. Я же должен попробовать, правильно? Положил центр правой ладони на место перелома шестого ребра, закрыл глаза и сосредоточился. Теперь надо ощутить то, во что я никогда раньше не поверил бы – потоки магической энергии, а потом направить их область перелома через ладонь.

Таким образом я пыжился минут пять или семь. Возможно дольше. Со лба градом тёк пот, мокрая рубашка прилипла к телу. Слышал шёпот отца и как санитарка открывает окно. Меня никто не трогал и не останавливал. Видимо ждали, пока я сдамся сам. Им не ведомо выражение «партизаны не сдаются». Когда я понял, что ещё немного и я от натуги упаду в обморок, решил капитулировать. Просто убрал ладонь и сделал пару шагов назад, часто дыша. Потом встретился взглядом с отцом.

– Ну, давай посмотрим, – пробормотал он и положил на пациента свою ладонь. – М-да. Перелом никуда не делся. Но некоторые едва уловимые изменения всё-таки есть. Прекратилось кровотечение, хотя оно к этому моменту уже было незначительным, но при этом немного усилился кровоток, который должен был это кровотечение поддержать. Если эту процедуру делать ежедневно, то перелом срастётся в два раза быстрее, чем если его просто оставить в покое. Только наша задача – срастить кость сразу. Попробуй ещё раз. Или сильно устал? Что-то ты бледный.

Ха, он заметил, что я бледный. Какая наблюдательность. Усилился кровоток в области перелома вполне закономерно, я же использовал грелку по сути, но вот почему тогда прекратилось кровотечение? Отсюда вывод – значит функционалом тепловой процедуры мои возможности не ограничиваются. Уже хорошо, во время хирургических вмешательств рука будет вместо коагулятора.

Я вдохнул побольше воздуха и приложил ладонь к перелому. Делал то же самое, но с наибольшим усердием. Тёмные круги перед глазами я не сразу заметил, так как работал зажмурившись. Когда меня шатнуло в сторону, а ноги стали ватными, я понял, что пора прекращать, пока не растянулся на полу. Тяжело дыша я отпрянул назад и поискал глазами табуретку, чтобы присесть. Санитарка поняла меня без слов и поставила табуретку возле стены и помогла до неё дойти.

Отец покачал головой, оценив моё плачевное состояние и пошёл проверять. Результат оказался даже чуть хуже предыдущего, но главное то, что он был! Дальнейшим сращением переломов отец занялся сам, дав мне время на отдых. Подошедший к этому времени из любопытства Виктор Сергеевич любезно отдал мне свой кофе, очень кстати.

Отец закончил с рёбрами и обернулся на меня, чтобы убедиться, что я пришёл в норму.

– Лодыжку сделаешь? – спросил он.

– Там нужна открытая репозиция, могу сделать.

– На хрена открытая? – удивился он. – Её можно вправить даже просто за счёт грубой физической силы!

– Можно – кивнул я. – Заодно повредив заднебольшеберцовую артерию, скорее всего и вены, а потом будем бороться с кровотечением, чтобы жизнь мёдом не казалась.

– Хорошо, почти убедил, делай открытую. – развёл он руками. Явно недоволен моим решением, хотя и контраргументов привести не соизволил. – Клавдия Степановна, доставайте инструменты, Александр Петрович блеснуть хочет, какие у него ручки золотые.

Медсестра вздохнула и неохотно пошла к стеклянному шкафу, где лежали биксы с инструментами. Несмотря на откровенное нежелание в этом участвовать, она делала всё довольно шустро. Скорее из-за уважения к боссу. Через пять минут уже можно было приступать.

Я не буду углубляться в подробное описание проводимых мной действий. Когда отломок занял своё прежнее место, не повредив описанные выше сосуды, я попробовал поупражняться в остановке кровотечения. Те же самые действия, что и при попытке зарастить сломанное ребро. Это у меня неплохо получилось, но ни малейших признаков срастания кости или мягких тканей так и не наблюдалось. Я уже собирался по привычке наложить швы, но отец отстранил меня и взялся закончить сам. А я вымыл руки и снова плюхнулся на табурет.

Самочувствие на уровне выжатого лимона, не помогло даже то, что Виктор Сергеевич принёс мне ещё кофе. Я словно всю ночь простоял в операционной. Как в ту самую ночь, которая в моей прошлой жизни оказалась последней. Почему так получилось, я теперь никогда не узнаю. Больше всего на свете сейчас хотелось пойти в кабинет, дрёпнуться на диван и провалиться в глубокий сон.

– Всё, можете забирать, – сказал отец, когда на голеностопе вместо раны красовался свежий рубец.

– А таз? – напомнил я ему.

– Какой ещё таз? – возмутился он, глядя на меня исподлобья. Снова проверяет? Или правда забыл о чём я говорил?

– У него боли в паху и ногу поднять не может. Скорее всего есть перелом лонной или подвздошной кости.

– Думаешь? – удивился он. Выходит, пропустил мои слова мимо ушей. Ну вот тебе тогда и ответочка за твои экзамены, можешь начинать чувствовать себя неловко от того, что я выяснил о пациенте больше тебя. – Да, на самом деле. Хорошо, что без смещения.

На последнюю манипуляцию у него ушло ещё минут десять. Когда закончил, он сам уже был в состоянии близком к моему.

– Вот теперь точно всё, – ослабевшим голосом произнёс отец и вытер со лба обильно проступившую испарину. – Забирайте пациента и везите в четвёртую палату до завтра под наблюдение.

Корсаков лёгким движением руки привёл пациента в ясное сознание и еле смог удержать, чтобы тот не вскочил со стола самостоятельно.

– Пока не надо вставать, любезный, – гипнотическим голосом произнёс мастер души. – Это может плохо сказаться на процессе выздоровления.

Строитель послушно улёгся обратно, потом под чутким руководством медсестры и санитарки перебрался на каталку и его увезли.

– Ну. что могу сказать, сын, я ожидал худшего. Какие-то следы дара у тебя всё-таки остались, как у первокурсника в самом начале обучения. Будем работать. Чем больше практики, тем ближе результат. А сейчас предлагаю разойтись по кабинетам и отдохнуть. Как восстановишься, звони, я буду у себя.

Я достаточно пришёл в себя, чтобы не пошатываться, и потопал в свой кабинет. Надо было бы лечь на диван, а я сел поудобнее с книгой в руке. Хватило меня минут на пять, не больше, потом вырубился.

После обеда, который отец организовал у себя в кабинете, мы немного поболтали о том, как вести себя на заседании коллегии. Отец пообещал всеми силами отстаивать мои интересы, чтобы с меня не сняли статус лекаря. Шанс небольшой, но надежда умирает последней. В противном случае меня отправят на повторное обучение, а это ещё несколько потерянных лет жизни, чего очень не хотелось. Именно поэтому надо хвататься за любую возможность получения испытательного срока, это всего лишь месяц, иногда дольше, но не несколько лет. Я готов был выгрызать своё право зубами, о чём и сказал отцу, но он посоветовал мне лишь корректно отвечать на вопросы и забить куда подальше любую самодеятельность.

Наш разговор прервали, привезли нового пациента, появилась новая возможность испытать свой слабый дар, чем я и занялся снова под руководством отца и при поддержке Виктора Сергеевича.

Когда всё закончилось, я снова отправился на сеанс к Корсакову. Я уже настолько вымотался, что забыл про наш с ним договор. Перед тем, как приступить к процедуре, он обратил внимание на мой потрёпанный вид и для начала напоил крепким чаем и заставил съесть пару пирожных. Мне сначала кусок в горло не лез, а потом вошёл во вкус и с большим удовольствием запихнул в себя ещё одно. Вот теперь можно начинать.

С набитой непонятными обрывками информации головой я отправился домой. С меня на сегодня хватит. Начал уже задумываться, стоит ли вообще продолжать этим заниматься. Отложу это решение до завтра, не горит.

Вышел из такси за пару кварталов от дома, чтобы прогуляться, и только потом понял, что сотворил глупость. Гораздо полезнее было бы походить по парку перед домом, выйти на берег Малой Невки, посидеть там на лавочке, любуясь ярко раскрашенными вечерним солнцем домами на том берегу, отражающимися в ряби на воде. Впрочем, сидя на лавочке я скорее всего быстро засну, поэтому ограничусь просто ходьбой. Погода благоволила.

После ужина, когда желудок наполнился вкусняшками от Настюхи, больше всего хотелось сразу отправиться спать, но как только я вошёл в кабинет, взял в руки прилюбившийся учебник, как позвонил Андрей. Понятно, новый виток разворота событий, я в этом просто уверен, отдохнуть не получится.

– Эй, как успехи, ученик, продвинулся хоть чуть? – бодро спросил он, заставив меня завидовать его неукротимой энергии.

– Да так, крохи, но небольшой результат уже есть, – пробубнил я, усаживаясь на диван с чётким пониманием, что скоро придётся с него вставать. Или послать его нафиг, выключить телефон и залезть под одеяло?

– Что-то мне не нравится твоё состояние, – констатировал он. – Предлагаю покататься на катере и выпить игристого. Возражения не принимаются, пришлю за тобой машину, выходи на улицу через двадцать минут. И не пытайся увиливать!

Сказав это, он положил трубку. У меня ещё была возможность забить на его предложение, выключить телефон и по-человечески выспаться. Но что-то внутри тянуло пятую точку на приключения, и я встал, оделся и вышел на улицу, сопровождаемый особенно интенсивным бурчанием Маргариты. Пантелеймон лишь покачал головой, слушая её тирады и ушёл заниматься камином, перед которым после тяжёлого рабочего дня задремала моя мать. Я уверенно направился в сторону калитки. Новая встреча – новая полезная информация, новые впечатления, а может и ещё что-то полезное. Что насчёт сна, как говорил один из первых начальников, когда предлагал пойти в баню всей бригадой после сложного дежурства, «в гробу выспитесь, а жизнь прожить надо».

Машина, присланная Андреем, остановилась перед воротами, когда мне уже надоело ждать. Сам виноват, вышел из дома слишком рано. Большой роскошный катер был пришвартован у набережной Императора Петра, недалеко от Троицкого моста. На верхней палубе уже была накрыта поляна, за столом сидели всё те же, с кем мы были в ресторане вчера вечером. Вполне ожиданно, они хотят знать результат эксперимента. Приятно почувствовать себя подопытной крысой, но именно сейчас я об этом нисколечко не жалею. Если бы не этот простенький артефакт, у меня не начал бы просыпаться дар.

Стоило мне занять своё место за столом, как катер стартанул в направлении Финского залива. Сильный ветер угрожал сдуть закуски со стола, тогда Андрей дёрнул за рычажок и пришедшие в движение хромированные трубы натянули прозрачный защитный полог, превращая открытую палубу в уютную каюту.

– Ну, как прошёл первый день с амулетом? – первым поинтересовался Николай. – Что-то начало получаться?

– Да, но совсем чуть-чуть, – ответил я и поймал вилкой кусок ананаса, отправляя его в рот.

– Лучше, чем вчера?

– Да, – сказал я после недолгих раздумий. – Но есть один момент, когда я снял амулет, весь эффект сразу пропал.