Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

О чём я вообще? Можно подумать, что в этой жизни у меня намечается море свободного времени. Я сам создаю все условия, чтобы его у меня не было. Ну и ладно. Есть опять же специально обученные люди, которые дружат с землёй и растениями, вот они-то мне и помогут воплотить мечту, а мне останется лишь любоваться красотой, приходя вечером домой.

После завтрака-обеда мы с Юдиным начали проситься домой. Хозяева немного расстроились, они планировали устроить вечером турнир по преферансу, но Илье позвонила мать, слёзно умоляя непременно быть вечером дома, так как приедут хорошие друзья семьи из столицы, а у них очень хорошенькая и умненькая дочка, готовящаяся поступать в институт. Я же пристроился к желающим срочно попасть домой за компанию. У меня тоже были свои планы. Ещё надо доработать третью методичку и готовиться к первому семинару для знахарей в понедельник.

Борис Владимирович вызвался сам отвезти нас в город, но я уже договорился с отцом, и он отправил за нами Николая на нашей новой машине. Через полчаса мы уже попрощались с гостеприимными хозяевами и низко летели над трассой в сторону Питера. Никогда бы не подумал, что наш водитель так любит большую скорость. Впрочем, на этой машине она почти не чувствовалась, идеальная подвеска и шумоизоляция создавали ощущение, что мы неторопливо плывём по загруженным улицам города.

Давно не чувствовал себя настолько свежим и отдохнувшим, как в этот день. Любые подвиги были по плечу, но организм умолял и сегодня просто отдохнуть, никаких физических и моральных нагрузок. Ну и ладно, продолжим чилить сегодня до вечера и пораньше лягу спать. Это у Юдина выбора нет, ему новое знакомство светит, а я свободный человек, мне можно.

В воскресенье я после завтрака сразу засел у себя в кабинете над третьей методичкой. Казалось бы, на этом всё, но не тут-то было. Мне же ещё надо будет сделать методички и для лекарей. Но тут на самом деле проще, просто придётся немного сократить текст, так как многие прописные истины я для знахарей должен был осветить более подробно, а лекарям с высшим образованием этого не надо. Но повозиться всё равно придётся, буду переписывать всё в отдельные тетради, чтобы потом отдать их в типографию.

Я настолько увлёкся процессом, что промежуток между завтраком и обедом мне показался очень коротким. Часы на стене говорили о том, что мои биологические часы врут. Спокойно работать после обеда помешало желание срочно вздремнуть, но и этим планам не суждено было сбыться. Только я вошёл в комнату и направился к кровати, как позвонил Поджарский.

– Да, Альберт Венедиктович, – как можно бодрее постарался приветствовать я, хотя у самого веки слипались. – Что-то случилось?

– Приезжай срочно ко мне, есть разговор, – пробурчал он и бросил трубку.

Ну замечательно, можно было бы хоть что-то сказать или намекнуть, мистер тайна, блин. Хотя, если хорошо подумать и попытаться проснуться, то ясно, на какую тему будет разговор. Я ждал этого момента с нетерпением, но сейчас пока не был готов. Впрочем, меня никто и не спрашивает. Я не стал тянуть резину, а быстренько оделся, вышел из дома и сел в машину, скомандовав Николаю ехать до усадьбы артефактора. Сегодня будет второй раз, когда я пользовался встроенной кофемашиной. Кофе с молоком и лавандовым сиропом окончательно развеяли путы сна, и я был готов к любым новостям.

Сегодня Поджарский дверь открывать особо не торопился. Подождав несколько минут, я постучал молоточком ещё раз. Знаю, что и первый стук он должен услышать из любой точки дома, но пусть знает, что и у меня нервы не железные вопреки утверждениям моей медсестры. Когда я уже начал терять терпение и собирался постучать в третий раз, дверь начала открываться.

Альберт Венедиктович метнул в меня злой прожигающий взгляд. Я ожидал уже свойственную ему гневную тираду по поводу моих низких интеллектуальных способностей, но он промолчал. Видимо понял моё настроение и не стал разжигать конфликт, а молча пошёл в сторону лифта в лабораторию. Дверь за моей спиной автоматически закрылась.

В центре главного рабочего стола лежал золотой амулет, освещённый со всех сторон несколькими лампами, как пациент на операционном столе под безтеневыми. Сначала подумал, что мне показалось, но потом при ближайшем рассмотрении понял, что нет. Драгоценные камни, украшавшие золотую поделку, переливались и светились как-то по-другому, по-особенному. И этот пульсирующий свет не внушал страха, он мне нравился и притягивал к себе.

Артефактор встал по другую сторону от стола и вперил в меня взгляд. Я даже затрудняюсь ответить, что было в этом взгляде, восторг? А может быть злость, зависть, недоумение? Там было сразу всё. Ну не томи уже, давай рассказывай! Эту фразу я попытался донести своим взглядом. Или так и будем играть в гляделки? Сложно определить, кто сейчас удав, а кто кролик. Но я точно его сейчас удавлю, если он будет продолжать молчать.

– Это непростой амулет, – пробормотал он себе под нос, не меняя странного выражения лица, на котором боролись все существующие в мире эмоции. Кроме отвращения разве что.

– А какой? – не сдержавшись рыкнул я. Так, Саня, дыши! Вдох и медленный выдох. Насильно из него ничего не выдавишь, не прищемив палец дверью.

– Это твой ключ в светлое будущее, – прошептал он с таким же выражением, как Горлум с кольцом в руке произносил своё коронное «моя пр-р-релесть!».

– А где дверь? – брякнул я и снова начал повторять дыхательные упражнения.

– Ёрничаешь? – хмыкнул он. И как догадался? – Зря, я говорю сейчас совершенно серьёзно. Это не только мощный усилитель с кучей настроек под разные уровни развития и виды навыков, но ещё и очень сильный инструмент по развитию и прокачке ядра. Достичь больших высот при грамотном его использовании можно значительно быстрее. На это свойство я наткнулся случайно, о нём не написано ни в одной записи, поднятой из архива. Если бы тот, кто тебе его дал, знал об этом, он бы его из рук не выпускал ни днём ни ночью. Покушаться на жизнь и здоровье человека с помощью этого артефакта, всё равно что кормить человека бриллиантами в надежде, что он подавится.

Глава 23

– Отличные новости, – улыбнулся я, начиная забывать про весь только что накопившийся негатив к Пожарскому. – Вы уже написали для меня инструкцию? Я могу его забрать?

– Ты издеваешься что ли? – всплеснул в возмущении руками Альберт Венедиктович. – Я, можно сказать, только начал его изучать! То, что я тебе сейчас рассказал, никто в Питере не знает! Я даже не на все сто процентов уверен, что об этом знал создатель этого шедевра! А ты хочешь вот так вот его забрать? Шиш тебе! Сначала я завершу все исследования, законспектирую результаты и напишу подробную инструкцию. Сколько мне для этого понадобится, я не знаю. Я и так выпал из жизни на несколько дней, даже в туалет сходить некогда. Несколько заказов повисли, меня уже трепать начинают.

– Ага, вас потреплешь, – буркнул я себе под нос. – Сами кого угодно потреплете.

– Чего ты там бубнишь? – сощурился старик. – Ты чем-то недоволен? Хочешь забирай прямо сейчас, делай с ним что хочешь. Может даже у тех, кто тебе его дал, исполнится мечта тебя угробить. Дерзай.

– Ну ладно, ладно, всё я понял, – сказал я, примирительно выставив ладони перед собой. – Был не прав, буду ждать столько, сколько потребуется. Просто я тогда, совсем не понимаю, зачем вы сегодня меня дёрнули и мы зря тратим и моё и ваше время.

– Хочешь сказать, что тебе была не интересна эта информация? – вскинул он брови.

– Напротив, очень интересна, буду ждать возвращения амулета с ещё большим нетерпением.

– Ну вот и не гунди, а живи и радуйся, что скоро в твоей жизни будут серьёзные перемены. Если всё будешь делать правильно, то перемены будут в лучшую сторону, зависит только от тебя.

– Дубликат себе уже сделали?

– Я ещё не до конца изучил его устройство, – медленно и терпеливо, как маленькому ребёнку сказал он. – Если бы я этим не занимался, то не узнал бы то, о чём тебе сейчас говорил. Так что с тебя отдельная благодарность за то, что я захотел его скопировать.

– Думаю, предоставление возможности скопировать такой уникальный артефакт, уже является благодарностью, – криво ухмыляясь ответил я. – Можете не благодарить.

– Так и думал, что ты жмот, – буркнул он насупившись. – Выметайся из моего дома, не мешай работать!

На его последнюю фразу я не стал никак реагировать. Это его нормальное обычное состояние, нет смысла огрызаться. Поеду домой, дальше заниматься своими делами, у меня и так их хренова туча, чтобы попусту тратить время на споры со своенравным артефактором. Обижаться на его поведение я и не подумаю, мне с ним не детей крестить, сделал дело и до свидания.

Домой прикатил в смешанных чувствах. С одной стороны, в душе горел огонь близких перемен. Если и правда амулет поможет мне в ускорении развития ядра, то я смогу достичь уровня Захарьина в гораздо более короткие сроки. А если он поймёт, что я не бессильная тряпка, а сильный конкурент, по-другому будет ко мне относиться. Может тогда и легче будет пролоббировать массовое обучение хотя бы знахарей новым магическим приёмам в лечении пациентов, а потом уже речь пойдёт о лекарях, начиная с провинций.

С другой стороны, я всё никак не мог отделаться от мысли, что возлагаю большие надежды на амулет, который стал причиной многих бед и чуть не убил Александра Склифосовского.

Одно точно можно сказать. Всё есть яд и всё противоядие, зависит лишь от дозы. Все инструкции, написанные Поджарским, надо будет соблюдать с педантичной точностью. Я бы даже попробовал для начала с более лайтовых вариантов установок, чтобы убедиться в безопасности для меня и окружающих этой вещицы.

На работу с методичками для лекарей я решил пока забить, все равно они понадобятся очень нескоро. Ещё раз чисто для себя перечитал первую методичку для знахарей, отсортировал в отдельный тубус нужные для первого занятия плакаты, сложил методички в портфель. К обучению первой партии знахарей готов. Надеюсь, что Демьянов не задурит по новой, но, судя по резкому изменению его поведения со мной – не должен. Мне кажется, что каждый раз, когда видит меня, он представляет себе тяжёлый взгляд Обухова и желание творить необоснованные глупости у него исчезает.

Вечером семья была в шоке, что я смог спокойно поужинать, поддерживал неторопливый разговор и не стал сбегать с традиционного чаепития перед камином.

– Если я ничего не путаю, ты завтра начинаешь преподавать в лечебнице? – спросил отец.

– Да, наконец-то, – улыбнулся я.

– И как ощущения?

– Всего понемногу, – хмыкнул я. – И радость от того, что я делаю первый серьёзный шаг вперёд, и волнение, как всё это пойдёт. Сколько людям не объясняй, что это для их же пользы, всё равно найдётся дятел, который будет совать палки в колёса.

– А без этого никак, сын, – пожал плечами отец. – Это жизнь так устроена. Если всё идёт слишком гладко, жди больших проблем. По мне уж лучше мелкие проблемы регулярно, чем расхлёбывать какой-то конкретный треш, внезапно свалившийся на голову.

– В этом я с тобой согласен, – ухмыльнулся я. – Мелких регулярных мне вполне хватает, будем надеяться, что ничего тотального на пути не ожидает.

– Николай сказал, что ты ездил к артефактору, что-то не так с медальоном?

– Нет, с ним всё в порядке, у меня к нему другое дело, – ответил я, а сам напрягся. Я же ничего не говорил про золотой медальон, похоже назревает разоблачение.

– Не хочешь говорить? – удивилась мама, которая до этого момента не вмешивалась в разговор.

– Ошибаешься, – улыбнулся я. – очень хочу, но пусть это пока будет сюрприз.

– Надеюсь хороший? – спросил отец.

– Не волнуйся, хороший, – уверенно кивнул я. – И очень неожиданный.

– Хочешь сказать не имеет смысла пытаться угадать? – подала голос Катя, свернувшаяся в кресле клубочком по другую сторону от камина.

– Боюсь, что даже такой мастер дедукции, как моя любимая сестрёнка, не осилит этот ребус. Говорю же, ответ окажется очень неожиданным. Я сам до сих пор поверить в это не могу. Иногда хочется себя за нос ущипнуть, чтобы убедиться, что я не сплю.

– Мне кажется, что я начинаю догадываться, – сказал отец, оперев голову на ладонь и внимательно глядя на меня. В глазах отражался огонь из камина и казалось, что это там внутри играет бесячий огонёк. – это касается серебряного амулета?

– Нет, серебряного уже я давно не касаюсь, – покачал я головой. А ведь он близок к ответу. – Он пропал после погромов. Больше я его не видел и, скорее всего, никогда не увижу.

– Тогда остаётся только золотой, – предположил отец, продолжая испытующе смотреть мне в глаза. Я немного напрягся, но старался не показывать вида.

– Хочешь сказать, что я в тайне от тебя забрал его из хранилища в управлении полиции? – решил я попробовать увести его с этой версии.

– Это вряд ли, Белорецкий мне сказал бы, – сказал отец. – Но куда-то пропал амулет, который помог сбежать из заключения псионику. Полиция несколько дней обыскивала дом и всё вокруг. Я вот подумал, что Боткин мог его где-то по-хитрому спрятать и сказать тебе. Ты ведь его навещал в камере после захвата псионика?

– Навещал, – с деланным спокойствием кивнул я, а сам судорожно соображал, стоит ли всё рассказать? Всё равно ведь всплывёт. – В хранилище управления как раз и лежит амулет псионика. Так что его можно не искать.

– Он точно такой же что ли? – удивился отец. Я даже не пойму, чему больше, тому, что в управлении не тот амулет, или тому, что мой амулет, если рассуждать логически, вернулся ко мне.

– На вид идентичный, скорее всего копия. Кто с кого я уж не знаю.

– И ты отвёз свой амулет артефактору, правильно?

– Ну вот, – вздохнул я. – Взял и испортил сюрприз.

– Ничего себе сюрприз! – тон голоса отца стал меняться не в лучшую сторону. – Зачем ты копаешься с вещью, которая чуть не сделала тебя овощем? Неужели одного раза мало?

– Вот поэтому я и не торопился всё рассказывать, – сказал я так, чтобы он понял, что он не прав и идёт не в ту сторону. – Этот артефакт гораздо сложнее и интереснее, чем мы себе до это представляли. Боюсь, что Баженов не знал о всех его возможностях, иначе не стал бы мне его давать.

– Или знал и поэтому нам раскурочили дом и клинику в поисках этой драгоценности, – добавил отец.

– Возможно, – пожал я плечами. – Это надо у псионика спрашивать, он этот погром организовал.

– Не будем мы ни у кого ничего спрашивать, – отмахнулся отец, отвернулся от меня и уставился на догорающие поленья. Пантелеймон подбросил ещё. – И что же такого в этом амулете нашлось, что не даёт тебе покоя?

– Я попросил Альберта Венедиктовича разобраться с ним. Он уже несколько дней проводит испытания и измерения, но пока не закончил. Когда всё встанет на свои места он напишет для меня подробную инструкцию по функционалу, активации и настройкам. При правильном использовании этим амулетом сможет пользоваться даже школьник.

– Ну, уж если Поджарский так считает, значит можно спокойно выдохнуть, – сказал отец уже более спокойным тоном. Похоже головомойку устраивать он передумал. – Тогда можно подумать по поводу амулета, лежащего в хранилище полицейского управления. Нужно его оттуда забрать. Я бы тебе посоветовал, как только ты с ним сам разберёшься, поговори с Обуховым, ты всё равно с ним чаще меня общаешься, можно сказать на короткой ноге.

– Да, пап, я думал об этом, – ответил я. Натянутая струна внутри начала отпускать. Я так долго ждал этого момента, когда разговор дойдёт до золотого амулета. В то же время по понятным причинам не торопился. Наконец-то это произошло, теперь можно забыть, как страшный сон. – Он обязательно должен знать, почему моё развитие ускорилось. Если я внезапно начну показывать такие же результаты, как Захарьин, будут большие разборки.

– Они по-любому будут, но в этом случае Обухов будет на твоей стороне и не даст растоптать, – сказал отец, подняв вверх указательный палец.

– Почему ты так уверен, что они будут? – решила уточнить мама.

– Да потому что Захарьин с рождения обладает мощным даром, несмотря на то, что изначально его род был одним из забытых. Это благодаря лично ему уже фамилия стала что-то значить. Причём много значить. И совершенствовал он свой дар долго и упорно. А тут если наш Саша нарисуется с такими же возможностями, как и у него, это вызовет кучу вопросов и проблем.

– Хм, я тут подумал, – решил я поделиться внезапно озарившей мыслью. – Если род Захарьина был малоизвестным, а тут появляется этот супергерой, не такой же ли амулет он где-то раздобыл?

– А кто тебе теперь скажет? – махнул рукой отец. – Такой информацией на улице не делятся. Тогда найдётся миллион желающих напялить этот амулет и быстро стать сильными. Если ты помнишь историю, почти двести лет назад было великое побоище, во время которого погибло много хороших людей, которые участвовали в подавлении восстания внезапно возвысившихся магов из средней прослойки. Как выяснилось, они смогли изготовить много подобных амулетов усилителей, за счёт чего и смогли биться на равных с представителями известных своей силой родов.

– Это ты имеешь в виду восстание декабристов? – решил я попробовать угадать.

– Молодец, знаешь, – кивнул он. – Это был большой урок для империи. С тех пор обращение с усилителями находится под жестким контролем канцелярии императора и Его Императорского величества лично.

– Да, помню, – кивнул я, а у самого мозг буквально взорвался.

В моем мире декабристы хотели конституцию и отмену крепостного права, а здесь это просто бунтари, решившие свергнуть императора за счёт читерским путём появившейся силы. Так это получается, что и я стану таким же читером, когда начну пользоваться амулетом. Ладно, я не буду этим злоупотреблять. Стать самым могучим для меня не главная цель. Главную вы уже знаете.

– Надоели уже эти ваши умные и скучные разговоры! – внезапно заявила Катя. – Саш, пойдём пройдёмся по парку перед сном, как раньше. Посмотри в окно, какая там погода!

Я перевёл взгляд на не зашторенное окно. В свете фонаря, стоявшего у дорожки, ведущей к воротам, медленно кружили крупные белые хлопья. Похоже ветра нет совсем.

– Ты права, иди одевайся, – сказал я, неохотно скинул плед и поднялся с кресла.

Отец не пытался меня остановить, значит разговор можно считать оконченным.

Для длительной прогулки я решил одеться потеплее, чем обычно. Наконец-то достал из коробки утеплённую шляпу с меховой подкладкой и отороченными мехом полями. Я потихоньку уже начал привыкать к местной моде. Носил как-то шляпу в студенческие годы, но она меня сильно выделяла из толпы. Считал себя тогда крутым бас гитаристом и думал, что мне можно повыделяться. А теперь, если я надену вязаную шапку, в меня все будут пальцем тыкать.

Зимнее пальто с меховым воротником и длинный шарф завершили процесс подготовки к прогулке. Когда я наматывал шарф на шею, в прихожую влетела сестрёнка со счастливым лицом. Можно подумать, мы не гулять идём, а в торговый центр выбирать ей подарок на день рождения. Она оделась ещё быстрее, чем я, схватила меня за руку и потащила на улицу.

Сначала мы неспешно пошли в сторону набережной, придерживаясь освещённых фонарями дорожек и ловили открытой ладонью крупные снежные хлопья. Катя рассказывала мне про успехи в учёбе, отношения с подружками, назойливого ухажёра, который буквально не давал ей проходу, но Кате он не нравился, поэтому она отчаянно сопротивлялась и старалась его избегать. Потом я рассказывал ей интересные случаи на приёме, которые можно было вспоминать до утра.

Снег, пока небольшим слоем припорошивший газоны и клумбы, оказался довольно липким, и мы с Катей решили соорудить снеговика. Для набора первого большого кома пришлось изрядно попетлять между деревьями, но через несколько минут он был готов. Катя подкатила ком поменьше, потом мы слепили голову. Вместо глаз хорошо подошли два каштана, изогнутый сучок отобразил задорную улыбку, а носом послужила еловая шишка.

– Красавец! – заявил я, отходя назад.

– Прям как ты, – хихикнула сестрёнка.

– Нет, он красивее, – покачал я головой и в этот момент получил увесистым снежком в ухо, с меня даже шляпа слетела. – Ах вот ты как? Ну погоди, заяц!

Я подхватил одной рукой шляпу, другой зачерпнул снега и началась баталия. Как дети бегали почти в полной темноте между деревьев далеко от освещённой дорожки, кидались снежками. В один прекрасный момент я споткнулся и рухнул на колени возле разлапистой ели, подстриженной в виде ровного конуса. Откуда-то из густого сплетения ветвей послышался непонятный писклявый звук. Я замер и прислушался. Звук повторился, теперь это было отчётливое жалобное «мяу». Судя по тонкому голосочку – котёнок.

– Сань, ты чё там застыл, молишься что ли? – спросила Катя и метнула мне очередной снежок в затылок, снова сбив шляпу.

– Подойди лучше сюда, – осторожно шикнул я в её сторону, поднимая шляпу и призывно взмахнув рукой.

– Клад что ли нашёл? – спросила она, подходя ближе.

– Почти, там котёнок.

– Где котёнок? – тут же заинтересовалась сестрёнка и не задумываясь бухнулась на колени рядом со мной.

– Вот молодец, – одобрил я её действие, тихо хихикая. – Помолимся вместе.

– Ты пошутил что ли? – возмутилась она.

– Да погоди ты, – тихо сказал я и прижал палец к губам.

Ждать пришлось недолго, вскоре робкое писклявое «мяу» повторилось.

– Ой, правда киса! – обрадовалась Катя. – Ну, где ты там? Иди сюда!

Она начала осторожно раздвигать еловые ветки, вглядываясь в темноту за ними.

– А, вот ты где, – тихо произнесла она и запустила руку внутрь густой кроны. Потом очень медленно и аккуратно вытащила её обратно. В руке был бело-рыжий котёнок месяцев трёх от роду или чуть больше. – Ой ты какой маленький!

Катя распахнула пальто и сунула котёнка за пазуху. Я хотел было возразить, упомянув про гигиену и кучу болезней, которыми болеют дворовые животные, но вовремя сдержался. Котёнок уткнулся мордочкой в сестрёнку и громко мурчал, благодарный, что мы спасли его от холода. Теперь осталось ещё и от голода спасти.

– Побудь с ним здесь, я принесу ему что-нибудь вкусненькое, – сказал я, поднимаясь с колен. За эти пару минут брюки на коленках промокли насквозь.

– В смысле принесёшь? – удивилась Катя, поднимаясь на ноги. – Давай его домой заберём! Ну подумай сам, как мы с ним встретились? Это шанс один на миллион, это судьба! Так что котик теперь будет жить у нас.

– У Маргариты будет инфаркт, – предупредил я.

– Не будет, она тоже любит котов.

– Ладно, допустим. Тогда как мы его назовём?

– Котангенс, – брякнула Катя и рассмеялась.

– Это ещё почему?

– Во-первых, он кот, а во-вторых, он точно рассчитал, когда появиться у нас на пути. У тебя есть другие предложения?

– А я думал его назвать Декабрист, – хмыкнул я.

– Потому, что мы нашли его в декабре? – хихикнула сестрёнка.

– Потому что он в декабре на холоде расцвёл и заманил нас в свою коварную ловушку.

– Декабрист Котангенс, – попробовала Катя на языке оба варианта. – А мне кажется, что не нужно что-то выбирать, вместе это даже лучше звучит, как имя и фамилия.