Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

Соавторы: Иван Шаман,Павел Смородин,Сергей Измайлов,Тимофей Иванов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 253 (всего у книги 340 страниц)

Глава 13

Череда странных запутанных видений будоражила мозг, вызывая злость и раздражение. Наконец это всё закончилось, и я открыл глаза. От лица отдалялась рука Бориса Владимировича, которая только что видимо лежала на лбу, я даже продолжал чувствовать его пальцы.

– Ну а дальше уже ваша юрисдикция, Алевтина Семёновна, – сказал он обернувшись.

Я проследил за его взглядом и увидел бледную мать. Судя по всему, она перед этим плакала, но сейчас уже полностью успокоилась.

– Я могу забрать его в свой кабинет? – спросила она.

– Лучше занимайтесь здесь, а я ненадолго отлучусь, оставлю вас одних.

– Спасибо, Борис Владимирович, буду очень признательна.

Мастер души посмотрел ещё раз мне в глаза, словно что-то проверяя на панели приборов, улыбнулся и вышел из кабинета.

– Ну напугал ты нас, Саша! – воскликнула мама, усаживаясь рядом со мной в кресло мастера, как только за ним закрылась дверь. – Как это произошло, ты не почувствовал, что силы кончаются?

– Слишком увлёкся, мам, – неожиданно слабым голосом ответил я. – Видел, что начало получаться, вот и наплевал на всё остальное.

– Жаль, что ты так и не увидел, что получилось, – улыбнулась она.

– Рана зажила? – расширил я глаза от удивления.

– Ну не настолько всё хорошо, конечно, но изменения были видны невооружённым глазом. Если бы это была небольшая ранка, ты бы с ней справился. Советую попробовать в следующий раз на чём-то более скромных размеров.

– Обязательно. Сейчас немного отдохну и снова в бой.

– Хватит на сегодня, отвоевался. Я сейчас проведу сеанс восстановления, ты почувствуешь себя намного лучше, но работать сегодня категорически не рекомендую.

– А мы с Ильёй должны были сегодня в ночь дежурить по распоряжению отца, – сказал я с надеждой на изменение вердикта.

– Я передам ему, что ты не сможешь. Если продолжать в том же духе, ничего хорошего не выйдет. Мне нужен живой сын, даже если ты перестанешь быть лекарем, я всё равно буду тебя любить. Можешь стать народным целителем в конце концов. Давай лучше закроем эту тему, тут не о чем говорить. А теперь закрой глаза и расслабься.

Я послушно выполнил её указания. На виски легли её мягкие тёплые пальцы, по телу разлилось приятное тепло и мне показалось, что я парю в облаках. Чувствовал, как по телу бежит магическая энергия от её рук, проходя по всем каналам, что я видел в учебнике, и вычищая оттуда шлак и засоры. Где-то в области сердца, где по схеме находится ядро, появилось лёгкое жжение, там тоже произведена генеральная уборка помещений.

Мне казалось, что я не сплю, а всё чувствую и всё контролирую, хоть и кажется самочувствие нереальным. Когда открыл глаза, мамы рядом не было. Корсаков сидел за столом и корпел над бумагами.

– Долго я сплю? – спросил я. Голос мой был бодр и полон сил.

– Алевтина Семёновна ушла с полчаса назад, – недовольно буркнул он. – И тебе пора идти, у меня в коридоре пациент заждался, а она просила тебя не будить, ждать пока сам проснёшься.

– Благодарю за помощь и терпение, Борис Владимирович, уже ухожу.

Я как пёрышко вскочил с полулежачего кресла и пружинным шагом двинулся на выход. Самочувствие даже лучше, чем было утром. Странно, что она запретила сегодня работать, я готов был горы свернуть. Причём одной рукой. Правда пока дошёл до своего кабинета, пылу поубавилось, заряженная до упора батарейка быстро разряжалась, буквально с каждым шагом. А ещё проснулся дикий аппетит. Есть захотелось так сильно, что появилась дрожь в коленках. Возможно причины дрожи были другие, но мне показалось именно так.

Я открыл дверь кабинета с намерением звонить в какую-нибудь службу доставки или просто попросить чаю с пирожками, но это не понадобилось. Небольшой журнальный столик был уставлен тарелками, а на диване с довольной моськой сидел Юдин и интенсивно сглатывал слюну.

– Раз ты не смог сегодня об обеде позаботиться, пришлось мне, – выговорил он, продолжая сглатывать слюну. – Из ресторана, кстати, с тебя два пятьдесят.

– Пирожками отдам, – буркнул я и плюхнулся на диван рядом с ним. – Ты уверен, что мы всё это сожрём?

– Абсолютно! – бросил он и придвинул к себе объёмистую тарелку с борщом. – Это ты просто не до конца свой аппетит сейчас оценил, я уже проходил процедуру восстановления у твоей мамки, до сих пор помню. Лопал за троих потом, а всё равно два килограмма сбросил в миг.

– Значит надо тебе почаще это делать, – съязвил я, придвигая вторую тарелку к себе. – И есть потом не давать. Блин, Илюха, да это не тарелка, а целый тазик!

– Ага, порции у них что надо! – он на мгновение оторвался от борща и откусил половину пампушки. Потом до него дошёл мой подкол. – Изверг ты, Саня! Такого и врагу не пожелаешь! Ты вон лучше ешь давай, сил набирайся, тебе сейчас это очень нужно.

Я не стал спорить и начал махать ложкой, загружая, как не в себя. Борщ был хуже, чем готовила Настюха, но вполне сносным. Когда все тарелки на столе опустели, чего я от себя никак не ожидал, мы оба с усталым вздохом откинулись на спинку дивана. Дрожь прошла, снова появились силы, но очень хотелось хотя бы часок вздремнуть. В кармане зазвонил телефон, так не вовремя. Я неохотно достал его, звонила сестрёнка, нельзя не ответить.

– Да, котёнок, слушаю тебя.

– Мама сказала, что дежурство у тебя отменяется, а сегодня в театре грандиозная премьера. В Мариинке, как ты хотел. Мне удалось раздобыть два билетика, подружка покупала заранее, а у неё мама заболела. Так что идём, без отговорок!

– Конечно идём, Кать, – улыбнулся я. – Во сколько начало?

– Как всегда по субботам, в шесть вечера, – сказала она таким тоном, словно этого невозможно не знать.

– Отлично! Спасибо тебе за заботу!

– Не за что. Давай, до вечера.

– Пока.

Я взглянул на часы, начало третьего, приличный запас времени, всё успею.

– Ладно, Илюха, я поеду домой. Дежурство отменяется, возможно завтра утром приеду, если мать одобрит. Жаль терять драгоценное время, но тут без вариантов.

В три я уже подъезжал на такси к родительскому дому. Недалеко от ворот возле тротуара стоял лимузин Боткина. Как же не вовремя, что ему надо, интересно. Андрей увидел, что я подхожу к машине и вышел на улицу.

– Какими судьбами в это время? – спросил я, пожимая ему руку.

– Привет, юный лекарь! – хихикнул Андрей. – Я отправил водителя за тобой в больницу, а ему сказали, что ты уехал домой. А я как раз был неподалёку, решил тебя здесь подождать. Айда с нами на ночную прогулку по Балтике, нас ждёт шикарная яхта, там будет весело.

– Не, Андрюха, я не могу, обещал с сестрой в театр сходить.

– Да какой нафиг театр? Подружку с собой возьмёт и сходит, ничего страшного. Ты сегодня мне нужен, так что поехали.

– В другой раз покатаемся, сегодня не могу, – уже с нажимом сказал я. Мне не улыбалось, чтобы сбылось предсказание Кати, что я брошу её в последний момент и в театр не пойду. А ещё всплыл тот кадр, как она рвёт билеты и убегает в слезах. Больше такого не повторится.

– Ой, ну ладно, чё такой серьёзный то? – неуверенно улыбнулся Андрей, видимо не ожидал такой реакции от меня. – Там важные люди хотят с тобой встретиться, давай хоть до пристани доедем, пообщаешься и уедешь.

Я чувствовал, что он хитрит, готов на любой компромисс, чтобы меня уговорить. Возможно, если он не уговорит, у него у самого будут проблемы. Надо съездить, а там по обстоятельствам.

– Хорошо, у меня есть немного времени в запасе, поехали, – неохотно согласился я.

– Ну вот, а то всё не могу да не могу.

Мы сели в лимузин, кроме нас никого не было. Где его закадычные друзья я спрашивать не стал, оно мне и не интересно. Скорее всего уже ждут его там, на пристани. Только вот на какой? Я думал, что мы едем к Троицкому мосту, где в прошлый раз швартовался катер Андрея, но лимузин повернул на Большой проспект, потом на Александровский. Катер более внушительный, чем у Боткина, стоял недалеко от Биржевого моста ближе к Петропавловской крепости.

Возле перил борта я увидел ту самую троицу, Царевского, Арсеньева и Проскурина. Антон довольно улыбался, когда увидел меня, Коля поправил пенсне и оставался серьёзным, а Тимофей в кои то веки с довольным выражением лица. Даже не знал, что он так умеет. Чуть дальше я увидел ту самую девушку из видения, которую столько раз нарисовал мой предшественник. Она тоже увидела меня, приветливо улыбнулась и помахала рукой. Значит мы знакомы, и похоже, она рада меня видеть. А я чувствовал себя не в своей тарелке.

Ко мне спиной и лицом к девушке стоял какой-то господин в длинном роскошном пальто, украшенном дорогими мехами, и в шляпе. Когда девушка помахала мне, он повернулся в мою сторону, и я увидел его глаза, лицо скрывали меха. Это те самые глаза из видения, где Проскурин вручает мне золотой амулет. Сначала я планировал исполнить просьбу Боткина и поговорить с какими-то важными людьми, а теперь я понял, с кем мне надо поговорить. Наверняка речь пойдёт об амулете. Первое желание – просто сразу убежать куда глаза глядят, так безопаснее. Но, это не правильное решение. Я должен встретиться с ним и продолжить водить за нос, упираясь в амнезию. Не помню я никакого амулета и всё. Зато смогу посмотреть ему в лицо и понять наконец, кто это такой. Это может дать мне новые ключи к разгадке, зачем я ему сдался.

– Ну, чего застопорился? – Андрей подтолкнул меня в сторону трапа.

Если сейчас зайти на катер и они поплывут в залив, то мои планы с Катей накрылись медным тазом. Надо что-то придумать, чтобы успеть сойти на берег до отплытия. Я написал сообщение Илье, попросил его срочно приехать на такси и дал координаты. Дальше будем импровизировать.

– Привет, трудяга, – первым протянул мне руку Коля Арсеньев. – А мы уж подумали, что ты опять скажешь, что занят и не можешь. Антоха один только на тебя ставку сделал, видишь, какой довольный теперь? Ящик шампанского выиграл. Сегодня будет знатная вечеринка, не пожалеешь, что согласился.

– Пойдём поговорим с важным человеком, – сказал Тимофей, – а то потом не до этого будет, у него ещё и другие дела есть.

– И кто этот человек? – поинтересовался я. – Зачем я ему нужен?

– Сейчас увидишь его и вспомнишь сразу, амнезию твою как рукой снимет, – с ехидством произнёс он.

– Имя хоть назовёшь?

– Князь Баженов Егор Маркович, – прошептал он с важным видом. – Уже всплыло что-то в голове? Давай, напрягись, это важно.

– Пустота, – покачал я головой, – вообще ничего.

Говорить правду гораздо легче, чем стараться убедительно врать, но мне сейчас пригодится и то и другое. Мы подошли к мило беседующему с той самой девушкой богатому господину. Девушка радостно улыбнулась, увидев меня.

– Здравствуйте, Александр Петрович! – прощебетала она. – А мы как раз о вас говорим с Егором Марковичем.

Мужчина повернулся ко мне, я впервые увидел его лицо. В меру упитанный, без явного перебора. Тонкая чёрная бородка и такие же усы идеально смотрелись на чуть смуглом лице и подчёркивали его статусность. Карие глаза смотрели на меня сквозь прищур и казалось видели меня насквозь. Рот в лёгкой снисходительной полуулыбке. На вид ему было лет сорок пять, максимум пятьдесят. Вся его поза, движения и выражение лица говорили о том, что он здесь главный, повелитель судеб.

– Александр Петрович, – сказал он тихим бархатистым тенором, – как ваши успехи на лекарском поприще? Слышал, у вас недавно возникли какие-то проблемы?

– Доброго дня, Егор Маркович, – поприветствовал я, стараясь задать максимально нейтральный тон. Выложу ему все карты, пусть думает. – Да так, сущие пустяки. Сначала у меня пропал дар, потом меня чуть не убили, и я потерял память. Больше ничего серьёзного.

– О, Боже, целый букет неприятностей, – он покачал головой и поцокал языком, изображая сожаление по поводу услышанного. Я без проблем прочитал фальшь, он явно и так был в курсе всего и не испытывал по этому поводу ни малейших душевных терзаний. – Ну, главное живы остались, остальное поправимо. Отец же активно занимается возвращением вашего дара, так?

– Да, он старается и надеется.

– А вы, надеетесь? – вновь прищурился он.

– Конечно надеюсь, – пожал я плечами. – Я же единственный наследник, мне продолжать династию Склифосовских. Просто обязан.

– Но вы же помните, кроме отца есть и другие люди, способные вам помочь?

– Конечно, все, кто работает в клинике помогают в меру своих сил, я постоянно практикуюсь.

– Но результат пока мизерный, правильно? – он приподнял одну бровь и ждал ответа.

– Пока да, но я не стою на месте.

– А если вы воспользуетесь вещицей, которую вам любезно предоставил в безвозмездное пользование господин Проскурин, дела пойдут в гору гораздо быстрее.

– Не понимаю, что вы имеете ввиду, какую вещицу?

– Он и это не помнит? – спросил он у стоящего за моей спиной Тимофея. Тот промолчал, скорее всего ответил кивком головы. – А вот это уже печально. Эта вещица нужна вам сейчас как воздух. Тимофей, объясни ему, как выглядит артефакт, он должен его отыскать и начать применять.

Вместо объяснений Проскурин ткнул мне в нос фотографию, на которой был изображён тот самый золотой амулет, что нашли у меня в кабинете под крышкой стола. Значит моя догадка, что золотой именно из этого источника оказалась верна. Им не удалось меня укокошить с помощью могущественного артефакта в прошлый раз, хотя они были к этому очень близки, так теперь хотят попытаться сделать это ещё раз. Ни фига не понимаю, если я им так мешаю, почему бы просто не убить? Камень к ногам и в Неву, вот и нет проблемы. Так вместо этого они устроили такую запутанную схему.

– Ищите амулет, Александр Петрович, – не терпящим возражений тоном сказал князь. – Если сами не справитесь, я могу выделить специально обученных людей вам в помощь.

– Ну что вы, Егор Маркович, – я выдал самую обезоруживающую улыбку, – я обязательно найду эту прекрасную вещицу, не извольте беспокоиться.

– Ловлю тебя на слове. Желаю хорошо повеселиться сегодня. У меня небольшой семейный праздник, на который я пригласил лучших друзей. Будет море шампанского, красочное шоу и танцы до утра, – он обернулся к стоящему неподалёку пожилому мужчине в форме морского офицера. – Отчаливаем, Фёдор Игнатьевич, праздник уже нас ждёт!

– Если вы позволите, – с максимальной тактичностью начал я. – Мне нужно на секунду сойти на берег, друг что-то должен мне передать, уже подъехал.

– У вас ровно минута, – ответил князь, повернулся и пошёл к человеку в флотском.

– Не задерживайтесь, Александр Петрович, – промурлыкала девушка. – У меня сегодня на вечер большие планы!

Я улыбнулся и кивнул ей, перед тем, как развернуться в сторону трапа. Красивая девушка, вполне понятно, почему столько рисунков в столе с её изображением. Только меня не тянуло к ней так же сильно, как того Сашу, который был в неё влюблён.

– Ты чё задумал? – шикнул на меня Тимофей, преграждая дорогу.

– Какая тебе разница? – небрежно бросил я. – Сейчас вернусь, не беспокойся.

Я обошёл его, слегка толкнув плечом. Не очень хороший жест, но пусть тоже знает свое место, я не его собственность и не его вассал.

– А вот щас не понял! – возмутился он, но я уже ступил на трап и вскоре стоял на граните пристани.

Взглянул на часы, твою же мать! За всеми этими беседами не заметил, как улетело время, уже половина шестого. Ну, ещё можно успеть. Достал телефон из кармана, чтобы позвонить Кате, что я скоро буду, но он оказался полностью разряжен. Более дебильную ситуацию просто трудно придумать. Метрах в пятидесяти стояло такси, опустилось стекло, и Илья помахал мне рукой. Хоть что-то срослось как надо.

– Погнали! – крикнул я, запрыгнув рядом с Юдиным на заднее сиденье.

– И куда едем, молодые люди? – меланхолично протянул абсолютно седой водитель преклонного возраста.

– В Мариинку пожалуйста! – сказал я достаточно громко и чётко, чтобы пониманию не смогли помешать проблемы со слухом у водителя. – И побыстрее пожалуйста!

Я выглянул в окно в сторону катера и увидел, как Проскурин идёт по трапу, глядя в мою сторону. Он явно что-то заподозрил и хочет отвести меня на катер чуть ли не силой.

– Ох уж эта молодёжь! – покачал головой старик. – Вечно вы куда-то торопитесь. А зачем? Жизнь ведь только начинается, зачем всё время бежать?

– Пожалуйста, быстрее! – с ноткой истерики в голосе сказал я и сунул ему под нос крупную купюру, значительно превышающую стоимость проезда.

– Ну хорошо, хорошо, молодой человек, не нервничайте так, сейчас всё будет!

Несмотря на всю его медлительность, купюра испарилась моментально. Машина резко тронулась и с ускорением понеслась в сторону Биржевого моста. Проскурин не успел совсем чуть-чуть. Он что-то крикнул мне вслед, но я уже не слышал.

– Чё тут у вас происходит-то? – Юдин с выпученными глазами смотрел на стоявшего на дороге Тимофея. – От кого ты убегаешь?

– Я не убегаю, а тороплюсь в Мариинку, меня там Катя ждёт. У тебя есть её номер телефона?

– Да как-то не доводилось, а что?

– Да ничего! Мой сел, я ей позвонить не могу.

– Во сколько спектакль? – спросил Илюха.

– В шесть.

– Сейчас без двадцати, можем успеть.

– Дай то Бог, иначе я себе этого не прощу.

Глава 14

В субботний вечер машин на улицах Питера оказалось довольно много. Пожилой таксист, получив солидную премию за скорость, старался, как мог, но не всё было в его власти. Остаток времени неумолимо таял, нам осталось проехать ещё два квартала, моё обещание успеть повисло на волоске, но пробку это никак не волновало. Уже была мысль выйти из машины и бежать вперёд, как поток машин пришёл в движение. На Театральную площадь мы въехали за семь минут до начала спектакля. Я прямо на ходу выпрыгнул из машины и стремглав полетел ко входу, где на краю ступенек крыльца стояла одинокая фигурка.

– Ка-а-а-тя-а-а! – гаркнул я на всю площадь, когда увидел, как она держит перед собой билеты и уже собирается их порвать.

Сестрёнка услышала мой безумный вопль и остановила свою операцию по уничтожению едва начав. Перед ступеньками я сбросил скорость и, пытаясь восстановить дыхание, выпалил как смог.

– Прости, котёнок, задержался немного, но успел вроде, да?

– Ну, Саша, – покачала головой Катя, чуть не срываясь в слёзы, – я уже готова была тебя убить. Где ты пропадал?

– Я хотел раньше тебя приехать, но обстоятельства задержали, прости. Даже цветы не успел купить.

– Цветы я купила, – Катя продемонстрировала пакет, в котором лежали несколько букетиков. – Пойдём быстрее, а то скоро уже второй звонок.

Мы сдали пальто в раздевалку и побежали по лестнице, наши места находились в третьей ложе второго яруса. Третий звонок прозвучал синхронно с нашим прикосновением к стулу. Я уселся поудобнее и наконец смог посмотреть по сторонам. Такой красоты я раньше нигде не видел, захватило дух. Свет в зале померк и открылся занавес. Я бросил мимолётный взгляд на Катю и встретился с ней глазами, она оценивала мою реакцию и осталась довольна.

После спектакля я остался под таким впечатлением от профессиональной игры актёров, что даже прослезился. Сестрёнка на некоторых душещипательных моментах не скрывала слёз и достала из сумочки уже третий платок. А она предусмотрительная. Актёры выходили на бис семь раз, зрители всё продолжали хлопать, не давая им уйти. Десятки людей с букетами потянулись из партера к сцене. Сидевшие в первых ложах зрители бросали цветы со своих мест к ногам актёров. Я умудрился сделать то же самое.

– Ну как тебе? – спросила Катя, когда мы уже ехали домой в такси.

– У меня не хватает слов, чтобы передать все эмоции, – честно ответил я. – Спасибо тебе, сестрёнка. Надо будет при случае повторить.

– Скажешь, когда надумаешь, – сказала она и улыбнулась.

А я был безмерно счастлив от самого факта, что несмотря ни на что мне удалось выполнить обещание, а не повторить ситуацию, которую она по моей вине пережила однажды. Поставлена жирная галочка в списке дел. И сестрёнке угодил, и свою мечту реализовал.

Приехав домой, первым делом поставил телефон на зарядку и включил. Среди кучи уведомлений о не отвеченных вызовах, несколько от Андрея, остальные неизвестные. В сообщениях Боткин костерил меня на чём свет стоит. Странный человек, я же сразу сказал, что не смогу поехать и он согласился, что я поговорю и уеду, чего ж теперь так возмущаться? Может ему там высказали на полную панамку? Скорее всего.

– Саша, – мама вошла в комнату без стука, что было для неё нетипично, – пойдём ко мне в кабинет, я тебя посмотрю. Если ты восстановился, завтра с утра можешь поехать в клинику поработать.

– Звучит очень обнадёживающе, – улыбнулся я, отложил книгу и последовал за ней.

У мамы был отдельный кабинет, не как у меня два в одном. Относительно небольшой, обстановка скромная, но всего хватало. Полулежачее кресло, больше похожее на высокий кожаный шезлонг, предназначался для пациентов, на него я и улёгся, не дожидаясь команды. Мама положила мне пальцы на виски, и я снова улетел в облака.

– Очень даже неплохо, – одобрительно кивнула мама, когда всё закончилось. – Ты быстро восстанавливаешься. Завтра с утра едем в клинику вместе. Если снова не рассчитаешь силы, хоть смогу тебя поддержать.

– Приятная новость, – улыбнулся я, вставая с мягкого ложа, едва не заснув. – Всего два дня осталось до коллегии, не хочется терять время.

– Главное, не забывай медитировать после каждого пациента, а то тебя надолго не хватит.

– Чё? – тупо вырвалось из моего рта.

Мама удивлённо посмотрела, как я сложил бровки домиком, покачала головой, тяжело вздохнула и подошла к этажерке. Через минуту она вручила мне старую книгу с потёртой обложкой. Название из золотых букв почти полностью осыпалось, но по сохранившемуся оттиску я прочитал «базовая медитация».

– На, почитай перед сном. Даже думать не хочу, как ты эти дни работал. Теперь многое становится на свои места.

– Спасибо, мам, ещё раз.

Ошарашенный новым озарением, я пошёл к себе в комнату. Это же надо так опростоволоситься, как я раньше об этом не подумал? А не говорил никто, вот и не подумал, об очевидных вещах не принято говорить. Никто и нигде не обсуждает особенности техники использования туалетной бумаги, это как дышать. Теперь не засну, пока не научусь медитировать. В прошлой жизни я считал, что медитация способствует лишь восстановлению душевного равновесия. Насколько я помню из фэнтези литературы и компьютерных игр, медитация нужна для восстановления магических сил и энергии организма. Посмотрим, что здесь об этом пишут.

Чтением и практикой восстановительной медитации я занимался до двух часов ночи. Разлеплял глаза, умывался холодной водой, бил себя по щекам и занимался дальше. Утром, что вполне ожидаемо, проснулся уставшим и разбитым, но и это было частью моего плана. Холодный душ и утренняя медитация. Наконец-то у меня начало получаться. По крайней мере чувство бодрости я смог получить сполна. Пока что мне на это требовалось значительно больше времени, чем описывалось в книге, но начало положено, буду практиковаться. У меня в распоряжении ещё два дня до заседания этой злополучной коллегии. Точнее целых два дня, и я использую их на полную катушку. Хорошо, что Андрей отстал от меня со своими звонками и назначением встреч совершенно не по плану. Возможно обиделся, но я не буду пока делать встречных шагов, сейчас на него совсем нет времени.

Погода с утра выдалось та ещё, с ночи начал лить дождь и до сих пор не прекращался. Редкие машины разбрасывали воду из луж на проезжей части широким веером, но обливать некого, в воскресенье полвосьмого утра в такую погоду желающих погулять особо не было. Вот наверно рады сейчас мои друзья и не только такой прекрасной морской прогулке. Дважды хорошо, что я не поехал.

– Ну что, готов? – спросил отец, когда мы уже повернули на Суворовский проспект.

– На все сто, – уверил я. – Очень надеюсь, что сегодня смогу лучше.

– Я-то как надеюсь, – сказал он голосом, в котором большой надежды на мой взгляд не наблюдалось.

В клинике ещё было тихо, недавно поступивших пациентов не было, но в коридор вышел настолько взъерошенный и измождённый Юдин, что я понял, ночка выдалась нелёгкая. Очки набекрень ещё сильнее, чем обычно.

– Везёт, ты такой бодренький, а мы тут полночи развлекались, – с нескрываемой завистью пробубнил он.

– Будешь жаловаться, останешься без дежурств, как просила твоя мама, – тут же отчитал его отец. – У меня много желающих подрабатывать по ночам, впору смотрины устраивать.

– Ну зачем вы так, Пётр Емельянович, просто я немного устал, это нормально, – начал оправдываться Илья. – Вот сейчас отдохну немного, кофейку выпью и буду помогать Саше, я обещал. И Виктор Сергеевич выглядит полным сил несмотря на возраст. И где он столько сил берёт, ума не приложу.

– Жизненный опыт и умение не ныть по любому поводу, – довольно жёстко на мой взгляд ответил отец и Илья заткнулся, не желая нарываться на новые нотации. – Спать уже некогда, идите пейте свой кофе и через двадцать минут в манипуляционную.

– Так нет же пока никого, – не удержался от комментария Илья и вжал голову в плечи, понимая, что зря ляпнул.

– Это ты так думаешь, сейчас всё будет, – сказал отец и направился к своему кабинету.

– Чего это он сегодня злой такой? – полушёпотом спросил Юдин, пока мы шли к моему кабинету. Ты его чем-то разозлил?

– Всё нормально было. Возможно твоя мать ему накапала, что он тебя перегружает работой.

– Она звонила?

– Понятия не имею, я просто предположил. Ты лучше расскажи мне, как ты медитируешь? – спросил я, закрывая за собой дверь кабинета. В голову зачем-то пришла та ассоциация с туалетной бумагой, и я тихонько хихикнул сам себе. Шутка самосмейка.

– В смысле? – уставился на меня Илья выпученными глазами.

– В прямом, – раздражённо ответил я. – Что непонятного в этом вопросе? Или ты забыл про мою амнезию?

– Так я думал, что всё уже, память тебе Корсаков восстановил.

– Частично, далеко не всё. И полного восстановления уже не будет, насколько я понял, многие вещи просто придётся изучать заново.

– А, ну тогда понятно. Как я медитирую? Да вот прямо сейчас я медитирую.

– Хм, – я внимательно посмотрел на него. Никакой особой позы, глаза открыты. Да он просто сидит на диване и пялится на меня, причём здесь медитация? – Жалкий врунишка, я серьёзно спрашиваю.

– И ни фига я не вру! – обиженно пробубнил Илья. – Ты наверно где-то вычитал, что надо сплести ноги, сесть попой на землю, прислонившись спиной и затылком к стволу молодого дерева, впитывая энергию земли и космоса через копчик и макушку, так?

– Ну, я начинаю догадываться, что наличие дерева не обязательно?

– Если хочешь, иди в сквер, разгребай опавшую листву и садись под клёном. Глядишь, молнией шарахнет, подзарядишься, как следует.

– Понял. А то я уже хотел какое-нибудь деревце в кабинете в бочку посадить. Значит не надо.

– Ага, ни к чему, – хмыкнул он. – О, налетай!

Санитарка вкатила тележку с кофе и выпечкой. Мы в темпе вальса подкрепились и отправились в манипуляционную. Отец не обманул, пациенты пошли чередой. Он с кем-то договорился что ли о переадресации? Может, за ним станется.

Неглубокие ссадины у меня уже получалось заживлять на раз. Ну как на раз, приходилось попотеть, но ведь получалось же! Да, приходилось долго отдыхать. Да, медитировал после каждой процедуры, но результат уже чувствительно лучше, чем вчера. Если такими темпами дар будет оживать и дальше, никакие стимулирующие амулеты и не понадобятся. Я неоднократно мысленно возвращался к серебряному, заключённому в чёрный блокнот, который достался от Андрея, но гнал эти мысли прочь. А вот медальон с яшмой продолжал носить. Даже пытаться не буду его пока снимать, пусть работает, потом решу, что с ним делать.

Всё воскресенье мы выходили из манипуляционной только чтобы выпить кофе и помедитировать. Это Юдин мог подзаряжаться в любое время и любом месте, а мне из-за полного отсутствия опыта приходилось закрываться хотя бы на несколько минут в кабинете, чтобы унять дрожь в коленях и тряску рук. Титанические усилия были вознаграждены прогрессом, но совсем незначительным. А чего я хотел? Люди дар годами развивают, а у меня всего несколько дней.

И, если бы не медальон, то и этого не было бы, так что надо сказать при случае спасибо Коле и Тимофею за помощь. А может это в итоге самообман и никакого дара у меня так и не проснулось? Не хочу даже думать. Медальон же не может улучшаться вследствие практики? Думаю, что нет. Значит это мой прогресс, а не куска серебра с кругляшом из яшмы посередине, каким бы он ни был магическим.

Ближе к вечеру отец вытолкал нас с Ильёй из клиники и строго настрого приказал заняться длительной прогулкой с посещением по пути ресторана. Я с сомнением выглянул в окно. А я даже и не заметил, что погода наладилась. Небо чистое, окрашено в яркие краски заката, ветра нет. Отличная идея – прогуляться по вечернему Питеру. В воскресенье даже в самых популярных ресторанах аншлага не бывает, так что выбирай на любой вкус.

Нарисовали себе красивую картинку в голове? А теперь небольшая коррекция. Когда мы с Ильёй вышли неспешным шагом на Невский проспект с твёрдым намерением большую часть пройти пешком, а уже ближе к центру забуриться в достойный нашего внимания ресторан, как вдруг позвонила его мама. Её возмущения по поводу ужина вне дома слышал не только сам Юдин, но и я, и поравнявшиеся с нами прохожие.

– Может тогда поехали ко мне? – пять раз извинившись за мать предложил Илья.

– Не, извини, я хочу просто отдохнуть, а не захламлять голову новым напрягом. А он, если я правильно понимаю, точно будет. Искренне тебе сочувствую, но я ещё немного прогуляюсь и тоже поеду домой. Значит с рестораном не судьба, в другой раз. Одному идти неохота.

Илья через пять минут уехал домой на такси, я же прогулялся до Фонтанки, потом решил воспользоваться услугами речного такси. Небольшой и шустрый катер домчал меня прямо до набережной парка перед фамильным имением. Всегда при посещении Питера любил вечерние покатушки по каналам с экскурсией.

И, самое главное, у меня теперь был целый свободный вечер, чтобы попрактиковаться в медитации и продвинуться в изучении основ магии. На полках моего книжного шкафа ещё столько всего интересного, надо будет составить хоть какой-то план по освоению.

Понедельник, как говорится, день тяжёлый, но для меня он ничем не отличался от воскресенья. И это был последний день перед заседанием коллегии, которая должна решить мою дальнейшую судьбу. И чем ближе был этот момент, тем больше меня начинало потряхивать. Для лекаря, окончившего высшее учебное заведение, мои способности на данный момент были явно далеки даже от минимального уровня.

Утро вторника было мрачным. И не только за счёт затянутого серыми тучами неба, больше из-за общего настроя. Отец был мрачнее самой тёмной тучи на небе, мама задумчиво ковыряла вилкой в тарелке и только Катя старалась меня по мере возможности поддержать. Она каждый раз улыбалась мне и подмигивала, когда мы встречались взглядами. По поводу непогоды на кухне высказалась даже Маргарита. Кажется, она даже предложила надеть дождевики за столом, но её никто кроме меня не услышал.