Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

Глава 13

Антропоморфный кошак, похоже, тоже не имел проблем со слухом, а потому вместо того чтобы попытаться закрыться в блоке и немного очухаться после лихого сяньского пинка по башке, бросился в атаку, лишь выдохнув:

– Беги!

Ён Суль технично ушёл в бок от ударов когтями и хорошенько засветил обитателю южных джунглей кулаком под ухо, но тот будто не заметил этого. Наоборот, как-то извернулся и нанёс глубокие раны своей нижней лапой бедру сяньца, одновременно отталкиваясь от него и прыгая на меня. Должен заметить, даже если тебе в лицо летит обычная кошка, растопырившая когти и шипящая от гнева, – это довольно стрёмно. А если речь о кошаке, который ростом за два метра и с когтями, которым позавидует Фредди трахни его йотун Крюгер, то можно просто охр@неть. Но, к счастью, неожиданность от внезапно начавшейся схватки для меня уже сгладилась, и я начал нормально соображать и просто схватил горло кота в захват телекинезом, как это делал один суровый астматик в стильном чёрном плаще. Хорошо быть магом, пусть «невидимая рука» и не мой конёк. Шея кошколюда осталась на месте, а вот ноги качнулись вперёд по инерции, едва меня не достав. Чон же справился с болью, подпрыгнул и вновь зарядил болезному по голове с ноги.

Лишь в последний миг я ослабил хватку, опасаясь, что парень сломает хвостатому зафиксированную шею. Не питаю жалости к тем, кто пытается нанести вред моему здоровью, но уж больно ситуация была неоднозначная. Всё это как-то слабо напоминало спланированное нападение, на такие не ходят с мелкими девчонками. И уж тем более не бросаются на случайно встреченных людей, чтобы задержать их и дать сородичу возможность сбежать, потому что таков их хитрый план. Так что, смотря на упавшего в хороший такой нокдаун леопардыша, я мог констатировать, что у нас тут, по всем признакам, попытка рабов свалить от хозяев. Что почти сразу подтвердила группка из шести сяньцев, наконец нагнавшая беглецов.

– Слава Небу вы их остановили! – воскликнул широкоплечий малый с плетью в руках.

– Небу, но не вам, – сварливо отозвался Ус Ман, убирая вакадзаси в ножны на поясе. Его рукоять и цуба были довольно вычурно украшены, показывая богатство владельца, сталь явно была очень даже неплохой. И держал её мужик как-то слишком профессионально для простого торгаша, пусть хоть и не успел воспользоваться. – Давно ли боевые рабы стали бегать внутри арены? Мой родственник из-за них пострадал!

– Тысяча извинений, почтенный, – резко сложился в поклоне лидер то ли надсмотрщиков, то ли стражей арены. – Они ответят за то, что натворили, а мой господин компенсирует весь вред, что причинили этот ублюдок и эта маленькая дря…

Последнее слово собеседник старшего Чона не смог договорить по вполне себе уважительной причине. Упомянув кошколюда, он от души пнул его под дых так, что хвостатого аж немного подбросило, а потом замахнулся на прижимающуюся спиной к стене девчонку, которая так и не дала дёру. Только вот ударить «мелкую дря…» сяньцу помешал мой клинок у его горла.

– Попробовать – и это будет последнее, что ты сделать в своей никчёмной жизни, – процедил я, зажигая на второй руке молнию для острастки и призывая в реальность духов воды и огня, своих первых и на данный момент самых сильных контрактёров. Те «стекли» с моих запястий и предстали в виде огненного и водяного скорпионов размером с крупную собаку. На этих снежных членистоногих я охотился ещё когда был мелким, на их примере мы с Гринольвом разбирали анатомию и методы потрошения тварей, у которых внутри есть что-то полезное для алхимии, а потому придать такую форму в реальности своим партнёрам мне было проще всего. Не могу сказать, что в бою они равны даже обычному дренгу, если тот обучен бороться с подобными противниками, но выглядело всё весьма эффектно, на что и был мой расчёт.

Надсмотрщик застыл столбом, его коллеги сильно напряглись, а Чоны переглянулись, и старший из них спросил:

– Друг мой, что вы делаете?

– Не даю и дальше портить наше имущество по вире за нападение, – отозвался я с ухмылкой.

– За преступления рабов отвечают их хозяева, – вернул мне усмешку всё смекнувший восточный торгаш, после чего всплеснул руками в уже привычной мне манере. – Хотя, видит Небо, двух зверолюдов определённо мало, чтобы компенсировать рану моего родича!

– Понять нас? – обратился я к обладателю кнута, после чего убрал оружие от его шеи и слегка похлопал плоской стороной лезвия по щеке крепыша.

– Да, – коротко отозвался тот, прожигая меня сложным взглядом, в котором смешались злость и страх.

– Вот и славно, – тепло улыбнулся Ус Ман. – Они ведь принадлежали По Чу Хэ, не так ли?

– Да, господин, – вновь ответил надсмотрщик.

– Пусть Чу придёт ко мне сегодня вечером, и возможно мы даже сможем решить дело, не доводя его до суда высших, – развёл Чон руками. – Сейчас же мы вас более не задерживаем.

Намёк от местного жителя наши визави поняли правильно и быстренько смотали удочки, поклонившись Ус Ману на самой грани вежливости. Мы же остались в коридоре с двумя кошколюдами, один из которых сел и вроде пришёл в себя, но вставать пока что не решался, поглядывая на двух магических насекомых, а вторая так и стояла, прижавшись спиной к стене. Возможно, стоило объясниться или что-то вроде того, но я лишь развеял призыв и проворчал Ён Сулю:

– Садись и показывай ногу, подлечу.

Возражений парень не имел, так что уселся на пол, разгрузив бедро от своего веса и позволив мне работать. Ус Ман же не прерывал меня до самого конца, лишь когда из моих наложенных на раны рук пропало свечение, он поинтересовался:

– И зачем была вся эта авантюра?

– Мой бог не любит рабства, – ответил я, не желая влезать в долгие объяснения о том, что моя собственная мать была рабыней, которую пожалел отец. Не говоря уже о том, что сам я придерживаюсь передовых взглядов и всякие пережитки прошлого вроде рабства не одобряю, даром что тут они суровое настоящее. Воля богов в этом мире универсальное объяснение почти для любого странного события, с ней всё проще, нужно лишь обозначить её границы. – Не настолько, чтобы я пытался сломать цепи на каждом рабе в этом мире, но достаточно, чтобы я не проходил мимо в подобной ситуации.

– И что предлагаете делать с нашими приобретениями? – усмехнулся торговец.

– Пока не решил, – вынужден был я пожать плечами. Рабы – тема мутная, но их освобождение ещё мутнее. Если просто дать вольную триеллам в Ассонхейме, то они либо помрут от голода и холода без собственных орудий труда и обороны, либо станут пищей для хищников в попытках добраться домой посуху, так как за здорово живёшь никто их никуда не повезёт, а ничего своего для оплаты у них нет, они голодранцы. Тут ситуация была немногим лучше, даже если дадим этим двоим вольную, их быстро поработит кто-то ещё по принципу «Зверолюды, вы чьих будете? Не чьих? Ну значит мои!» Очень паршиво в средневековье быть одиночкой на враждебной территории. Однако, не имея внятных идей, я вынужден был поинтересоваться на сяньском: – Хвостатые, за вас есть кому платить выкуп?

– Наш отец может отдать за нас многое, он вождь племени Чёрного когтя. Но придётся нас к нему доставить, – отозвался мрачный кот. Видимо, не первый раз говорит подобное.

Ус Ман возвёл очи горе, я же просто спросил, стараясь не сильно коверкать слова:

– Этот ваш Чёрный коготь хотя бы на побережье обитает?

– На острове, который здесь зовут Агни Кага. Две недели пути отсюда на быстром корабле вдоль берега на юг, а потом два дня на восток от устья двуглавой реки, – сообщил кошак. Правда, не очень представляю, как он в одно лицо хотел захватывать транспорт до родных пенат и заставить команду на нём работать. Придушили же его б во сне, и дело с концом.

– Знаете такой? – обратился я к Ус Ману уже на ассонском.

– Да, крупный вулканический остров с такими вот жителями, которые регулярно режут друг друга и не брезгуют продавать захваченных в плен сородичей в рабство. За хорошую лёгкую броню и вовсе мать родную отдадут работорговцам, – ответил Чон, слегка пожевав губами. – Ещё у них можно взять обсидиана и перламутра с жемчугом, да, пожалуй, и всё. Дикари. Давно вас купили?

Последний вопрос был на сяньском и адресовался пятнистым:

– Восемь лет назад, – ответил парень.

Выходило, что он в это время едва перестал быть подростком, а девчонка была совсем ещё соплячкой, которая сейчас родину практически не помнит и получала воспитание уже в рабстве, что объясняет её пассивность. Брат-то куда побоевитее. Правда, кое-какие нюансы ещё стоило провентилировать.

– Чего бежать-то решать так резко? – спросил я.

– Хозяин обещал сделать плохое с сестрой, если проиграю. До сегодняшнего дня побеждал, – проворчал хвостатый.

Даже млять не хочу интересоваться, что тут подразумевается под «плохим». Может, конечно, кнутом побить собирались, но скорее поверю, что ещё не оформившуюся в девушку кошку отдали бы на потеху надсмотрщикам или продали в дом подушек. «А то сам бы не хотел потешиться», – раздалась в этот момент в моём разуме насмешка Кобры, но я её без труда отмёл. Мелкая ещё не могла похвастаться нужными округлостями, да и шерсть, хвост… Всё это пахло чем-то между зоо– и педофилией. Может, кому-то такое нравится, но у меня предпочтения другие.

А вот парень молодец, сразу после получения звездюлей на арене сумел сбежать вместе с сеструхой и неплохо дрался здесь, в коридоре. А главное вообще не забил на родственницу, что показатель. Гладиаторы-то тут вообще очень даже кучеряво живут, даром что рабы. Хотя это, конечно, не отменяло того факта, что у меня тут дикарь, который может на этом своём острове тупо дать дёру, и ищи его потом по джунглям. Не говоря уже о том, что восемь лет – срок немалый, не факт, что их папаша ещё жив, цел и вождь, раз уж они там друг друга регулярно режут. Опять же не обязательно, что само племя Чёрного когтя уцелело. Но заскочить на этот Агни Кага вполне можно, тот же вулканический обсидиан во Френалионе зачарователи с руками оторвут. А если повезёт, то можно будет добыть каких-нибудь экзотические магические растения для Бруни и Иви. Точнее, для Иви в первую очередь, а старый хрыч в случае чего обойдётся. На тропическом пляже опять же позагорать… Да, я сам себя убеждаю в выгодах, хотя, по большому счёту, всё гораздо проще. Не люблю рабство, пытаюсь помочь рабам, не проходя мимо. Суртур побери, если хотя бы половина двуногих не проходила мимо чужой беды, мы жили бы в совсем другом мире!

– Не будешь делать глупостей и ни с тобой, ни с ней ничего плохого не случится, – сказал я в итоге, а затем повернулся к Ус Ману, ожидая нового тяжёлого боя. – Сколько, думаете, с их хозяина получить за нападение?

– Это зависит от много… – улыбнулся мне торговец, демонстрируя оскал капитализма за своим добродушным лицом.

Понятное дело, что живые деньги были куда лучше торговой экспедиции на Агни Ка с непонятными перспективами, но это не помешало Чону раскручивать меня на монеты и, похоже, заодно стебаться над простодушным северным варваром. Ей Локи, в какой-то момент я опасался, что у него вырастет кавказский шнобель, он станет Усманом Чоношвилли и оставит меня вообще без гроша в кармане. Но, к счастью, удалось отбиться малой кровью, благо два раба-зверолюда всё-таки не стоили бешенных денег ни при каком раскладе, гневить же богов тут было не принято. Удача может пропасть, а для торгового дельца подобное критично. Хорошо вовремя сослаться на волю небожителей.

А дальше у нас случилось знакомство с мастером Ляном. Тот представлял из себя жилистого мужика где-то между сорока и пятьюдесятью годами с типичной чосонской внешностью южного сяньца. И если бы ему довелось родиться зверолюдом, то он был бы без сомнения родичем козлов. Есть такая категория двуногих, которые считают своим долгом донимать окружающих своим отвратительным поведением, выпрашивая звездюлей. О чём говорить, если одной из первых его фраз было:

– Вы же понимаете, что эти орясины почти необучаемы?

– М-да, ценность занятий с этим мастером стремительно падает в моих глазах, – сказал я на это, нанося удар сразу по Чону и пытаясь хоть немного отыграться за недавний торг за виру.

– Да что ты вообще можешь знать о мастерах⁈ – возмутился железнорубашечник, который то ли не любил ассонов с эльфами, уж больно явственно чувствовалась от него неприязнь, то ли бесился их-за того, что мы привели его недавнего противника. А может просто иностранцев не хотел учить, что, пожалуй, самое логичное.

– Плевать мне на мастеров, – огрызнулся я. – Зато мне отлично известно, что хороший учитель найдёт чему научить даже полного бездаря. А дерьмовый загубит и величайший талант ученика. Подсказываю, если для тебя я и мои люди необучаемы, то ты быть ближе ко второй категория.

– Ты… – начал было мастер, который, похоже, давно отвык от подобного обращения, но был прерван старшим Чоном:

– Довольно! Альвгейр, не стоит пытаться сбивать цену столь явно, тем более что мы уже почти договорились, – удостоился я твёрдого взгляда. – Мастер Лян, у вас есть обязательства, и их следует исполнять. Я понятно выражаюсь?

– Вполне, господин Чон, – проворчал железнорубашечник, которого чем-то очень надёжно держали за яйца. – Просто не ждите от меня чудес.

В целом на этой ноте и был заключён наш договор. Лян учит нас, мы учимся и все вместе стараемся не лажать. Критериев оценки труда желтолицего, к сожалению, не было, так как оперирование духовной силой требовало в первую очередь таланта, но у меня была надежда, что хоть чему-то научатся все хирдманы и вирдманы, включая меня. В конце концов, про себя-то я точно знал, что оперировать силой духа могу и мне требовалось лишь развивать это умение. Что до остальных… Ну какие-то талантливые ребята или девчата обязательно должны найтись. А для прочих есть просто сяньские ухватки в рукопашном бою. Да, мы сами предпочитали оружие и больше ценили сталь, чем открытую руку. Но хотя бы для понимания, как действуют сяньцы, занятия будут полезны, тем более они лишь часть зимних тренировок.

Однако лично я вынашивал идею ещё одного проекта. На моей спине был крест преобразований, магическая татуировка, что позволяет перегонять ману в прану и наоборот. Но вот какая штука, я не видел ни единой причины, почему бы прану нельзя было перегнать в духовную силу, затем использовав тот же мгновенный скачок в пространстве или укрепив свою кожу. Но это в теории. Чисто теоритически-то из металла можно сделать двигатель внутреннего сгорания, поставить его на драккар и радоваться жизни. Принцип работы знаю, с металлом меня ещё отец иметь дело научил, и вообще я попаденец. Только вот без станков хрена с два тут чего сделаешь, а чтобы создать токарный станок, на котором можно выточить те же поршня с нужными допусками по размерам, нужны другие станки. А ещё нужно произвести кучу расчётов с нуля, потому как я всегда был эксплуатационщиком, а не конструктором. Проще говоря, между теорией и практикой лежит пропасть. Вот как раз чтобы её уменьшить, мне и нужен учитель, который улучшит моё понимание духовной энергии самой по себе. И хотя подойдёт даже такой говнистый тип, как мастер Лян, я бы предпочёл сманить Ён Суля… Только вот, сдаётся мне, не получится.

Парень, насколько я успел выяснить, был той ещё мятежной душой. То в монастырь запишется, то в воины, то к семье вернётся, с такого станется с ассонами отправиться мир посмотреть да себя показать. Однако Чоны вряд ли захотят его отпускать, начав затачивать родича под телохранителя старших членов своего «клана». Не факт, что мне даже дадут с ним в дальнейшем поговорить без кого-то вроде Ус Мана поблизости. Хотя посмотрим, на то он и мятежная душа, чтоб, если захочет, что-нибудь придумать. Пусть бывший монастырский послушник может с тем же успехом решить начать воевать с конкурентами своей фамилии, которые перевербовали одного круглощёкого капитана. Они ведь тоже никуда не делись, а семья – это святое, её надо защищать.

Глава 14

Я шёл по тренировочной площадке, и мне уже даже почти не приходилось так уж старательно давить лыбу при виде некоторых сцен, вроде той, что сейчас у меня перед глазами. Я весьма солидно потратился на инвентарь и напряг мастеровых, которые сделали здесь что-то вроде качалки, и сейчас Асмунд делал очередной подход, давя штангу от груди под подбадривания Герда, который его страховал:

– Давай! Ещё чуть-чуть!

– Ррра-а-а-а-а!!! – раздалось рычание нашего великана, который наконец полностью распрямил руки.

Весом на его спортивном снаряде можно было ввести любого качка с земли в священный трепет, всё-таки прана тут говорила своё веское слово похлеще любого допинга со спортпитом. Однако главной нашей проблемой были не сами веса грифы штанг. Они, заразы такие, были чертовски дорогими из-за цен на сталь, в отличие от каменных блинов, что я и остальные вирдманы могли сотворить магией земли, так ещё и норовили погнуться! В итоге дело кончилось тем, что пришлось укреплять их магией не хуже оружия, а заодно крепко думать над формой спортивного снаряда. Мне не улыбалось в итоге получить два десятка металлических палок, которые почти невозможно будет потом нормально перековать во что-то полезное. Так что в итоге мной была тупо содрана форма местных боевых посохов, фиксация блинов же осуществлялась дополнительными элементами, которым не обязательно быть настолько прочными, чтобы просто не давать каменным кругам съезжать.

Результатом этих и некоторых других моих усилий стало то, что сейчас я шёл по странному сосредоточию физической мощи, где здоровенные варвары жали штанги, тягали гантели и рвали жилы с гирями. Жуткое зрелище на самом деле, даром что я тут сам лью пот, стараясь не отставать от хирдманов слишком сильно. И заодно не даю им увлекаться… С соревновательным духом у ассонов всё всегда было хорошо, так что попытки помериться причиндалами на тему «кто жмёт больше» здесь являлись нормой. Однако воин – это не только физическая мощь и выносливость, но также скорость и ловкость. А потому приходилось отгонять ребят от их новых игрушек, которых ни у кого в Ассонхейме нет, заставляя заниматься всякими скучными вещами вроде тренировок с мастером Ляном.

Железнорубашечник бесил и меня, и всех прочих неимоверно, однако дело своё действительно знал туго и как боец, и как наставник. Моя мечта познать всю магию этого мира продолжала осуществляться, тайны энергии духа открывались моим глазам, а навыки росли. Что же до говнистости сяньца, ему всегда можно было бросить вызов и попытаться дать по морде, что я сейчас в очередной раз собирался сделать. Стиль Ляна был весьма неплохим, но сам он был очень… «восточным» человеком. То есть свято верил, что чем стиль или духовная техника древнее, тем она лучше и совершеннее. У сяньцев оно, похоже, даже работало, что наводило на мысли о какой-то давней катастрофе на их континенте, после которой они восстанавливают знания, стремясь вернуться к высотам, на которых были их предки. Я же никакого пиетета перед древними не имел, веря в прогресс, а потому просто встраивал интересные приёмы и связки в то, что привычно мне, в связи с чем моё самбо дрейфовало куда-то в сторону не то кикбоксинга, не то местного конг-фу. По крайней мере, ударов ног у меня стало больше, а ещё я весьма зауважал навыки местных в обращении с шестами.

Только, как не трудно догадаться, крутить просто палку это не по-ассонски, а грифы штанг не просто так приобрели довольно интересную форму. Собственно, дойдя до той части тренировочной площадки, которая была предназначена для схваток, я как раз и начал разминаться с тяжёлым металлическим шестом, разогревая мышцы перед схваткой, пока сюда подтягивается народ. Впрочем, с каждой секундой окружающая реальность сейчас волновала меня всё меньше, становясь просто фоном, за которым мой разум бесстрастно наблюдал. Тело же и дух вновь повторяли ката открытия седьмых врат. Сяньцы считали, что на позвоночник человека нанизано семь чакр, которые можно условно назвать точками соединения духа и тела. Запустить их в работу было не так уж и просто, лишь настоящие Мастера с большой буквы «М» могли воспользоваться мистической энергией мгновенно, всем остальным требовалась подготовка. К примеру, чтобы переместиться в пространстве. Или сделать свою кожу невероятно прочной. А главное – настроить свой разум на нужную волну, постоянно черпая дополнительную мощь, что у меня получалось всё проще, потому что сказывались навыки его «оледенения» для защиты от менталистов. Так что сейчас мне было абсолютно фиолетово на всё вокруг, даже если бы передо мной приземлился дракон, меня бы это не взволновало, как не взволновал и наконец пришедший Лян. Приветствия были нами произнесены дежурно, вежливые поклоны исполнены привычно, из общего ряда выбилась только попытка сяньца вывести меня из равновесия:

– Надеюсь, ты готов снова проиграть, ученик.

Учеником его я был чисто формально, без всех местных заморочек, заставляющих желтолицых беспрекословно подчиняться наставникам, так что меня нельзя было вывести из духовного равновесия простым упоминанием того, что взаимоотношения у нас тут как у старшего и младшего. Но не поддеть противника ответным выпадом было бы просто не вежливо.

– Путь любого воина состоит не только из побед, если он выбирает противников под стать себе самому, – безмятежно ответил я. – А потому надеюсь, что Сяо захватил в этот раз баклажку с водой, если вам опять понадобится промыть рот от песка, учитель.

Лян был достаточно тёртым калачом, чтобы не растерять свой собственный настрой, однако что-то в его глазах сказало мне, что сянца путь чуть-чуть, но удалось достать. Несмотря на все мои навыки и физическую силу, превосходящую железнорубашечника, он гораздо чаще побеждал меня, чем проигрывал. Однако и у меня бывали удачи, причём во время последней я сумел подловить противника на захват и воткнуть его лицом в песок площадки, после чего вырубил несколькими ударами по затылку. Стиль железной рубашки и энергия духа в принципе давали Ляну не только силу, но и огромную стойкость к повреждениям. Лезвие топора с рунами, конечно, всё ещё было более чем весомым аргументом, однако удары кулака, каждый из которых способен раздробить черепушку обычного человека в труху, мастера боевых искусств пронимали с трудом.

Но после того случая он всё равно целую неделю ходил с настолько обиженным лицом, будто я с ним делал что-то противоестественное. И, по слухам, беспощадно дрючил своих штатных учеников, отчего те ходили грустными и избитыми. Причём выше упомянутому Сяо доставалось, кажется, больше других. Молодого парня из центральных областей Сяньской империи обещали нам как старшего ученика, что продолжит дело мастера, и, сдаётся мне, его специально под это дело и повысили. Но теперь говнистому мастеру, похоже, не хотелось отпускать подопечного, тем более что мы его не гнобили, а относились как к будущему соратнику, которому можно доверить весло драккара.

Но, несмотря на всю сложность ситуации, Лян почти ничем не выдал своих эмоций, а лишь принял боевую стойку и пошёл по кругу. Я отзеркалил его движения, почти не видя и не слыша собравшихся вокруг ассонов, что изображали футбольных болельщиков. Они не имели значение, сейчас важно лишь верно двигаться по площадке и не спешить нападать. Атака – это не только способ завладеть инициативой, ведь если она не удастся, ты окажешься как никогда уязвим для ответного удара. Во многом на этом и строится баланс между победой и поражением, ведь в идеале бить надо, когда не сомневаешься в успехе.

Наш танец на расстоянии длился полтора круга, но затем сянец решил стать активнее. Он сделал подшаг вперёд, поддел носком ноги песок и бросил его мне в лицо, а затем резко рванул в атаку. Я мог бы сдуть песчинки в сторону ветром или даже отмахнуться от них телекинезом, но это была тренировочная схватка, и её предназначение учить меня чему-то новому на местный манер. А потому я просто сместился в сторону и через мгновение начал принимать на блоки удары Ляна. Мастер был невысок, не отличался большой длинной рук, однако он чудовищно быстр, а потому пару раз по моим рёбрам чувствительно прилетело. Сила – это хорошо, но скорость важна не меньше, а, пожалуй, даже больше, потому не стоит жить в одной лишь «качалке».

Однако я там и не жил, а потому, когда между ударами противника появился минимальный зазор, резко выбросил свой правый кулак вперёд в классическом кроссе. Лян буквально утёк в сторону, но я продолжил связку, пытаясь ударить его ногой по бедру, он подпрыгнул, на что я и рассчитывал. Стиль мастера, к моему удивлению, вообще любил прыжки и удары в воздухе. Когда я бил противника по его ходулям, в девяти случаях из десяти он не блокировал и не пытался отойти назад, а прыгал вверх, ненадолго теряя опору. Чем я сейчас и воспользовался, нанеся удар с левой и поворачивая корпус, чтобы сделать пинок сяньца скользящим и не особо опасным.

Так с ним и вышло, я лишь чуть поморщился и порадовался, что с Железной рубашкой у меня уже что-то получается, особенно если мне заранее видно, куда прилетит зуботычина. Узкоглазый же прыгун получил хороший удар по рёбрам, который буквально снёс его в сторону. В нашей шахматной партии пешка была мной только что разменяна на слона, и я пошёл в атаку, завладев инициативой. Ляну же пришлось солоно, он не успел принять правильную стойку при приземлении и отстал от меня. Немного, на долю секунды, причём чосонец был быстрее, он мог её отыграть, но древнее сяньское боевое искусство столкнулось с новомодной варварской двоечкой. Первый удар был отбит, а второй-таки влетел в морду любителя играть на чужих нервах. Железная рубашка – это хорошо, духовная энергия тоже, но мозг остаётся мозгом, его резкие сотрясения в черепной коробке не идут столь ответственному органу на пользу.

Лян потерялся, а потом пропустил ещё одну двоечку, от которой поплыл, но всё же сумел отпрыгнуть назад, разрывая дистанцию. Однако отпускать добычу я не планировал, а мои ноги были немного длиннее рук. Мастер весьма толково меня натаскивал, прямой удар ногой из сяньской школы в солнечное сплетение вышел на загляденье, противника отбросило назад, и он упал, скрючившись. Я же рванул вперёд и, не давая врагу встать, взял его руку на болевой, уперев колено в спину. Плечевая суставная сумка уже затрещала от моих усилий, когда мастер воскликнул:

– Довольно!

Мне тут же пришлось остановиться, соблюдая правила, а потом и вовсе подняться и подать Ляну руку. Однако тот, как всегда, поднялся сам и недовольно пошёл в сторону ученика, стряхивая песок с лица. Накормить сяньца им не получилось, зато за три последних поражения, когда был отделан, я отыгрался, а потому со всей искренностью вежливо поклонился в спину и произнёс:

– Спасибо за урок, мастер Лян.

Он сам в своё время настаивал, чтобы мы говорили эту фразу в конце тренировок. Её я повторял после поражений, что били по моему авторитету. Но после первой же победы она стала люто весёлым способом потроллить этого неприятного типа, который подхватили и остальные, как и вызовы на поединки. Надо было видеть ухмыляющуюся сквозь рыжую бороду рожу Асмунда, когда он победил мастера в первый раз, тем более что без песка там опять не обошлось. Есть у нас поговорка, мол что совой о пень, что пнём по сове, а птице всё как-то не по себе. Тут вот случилось то же самое, когда наш кормчий ухватился за ногу противника, пока тот бил его в своём любимом прыжке, а потом, пользуясь разницей в габаритах и физической мощи, приложил бедолагу о землю, как пернатую хищницу об останки дерева. После чего дёрнул в небо и повторил свой удар. Выглядело, кстати, красиво, все оценили. Ну кроме Ляна, но он к нам и так ходил будто на каторгу. Три дня в неделю тренировал, а в остальные дни отвечал на вызовы, которые, к сожалению, не могли случаться чаще раза в сутки. Хотя нет худа без добра, парни за возможность попытаться отрихтовать его желчный хлебальник дрались между собой на той же площадке. Возможно мастер думал, будто тот факт, что он в подавляющем большинстве случаев побеждает, отвадит нас от желания бросать ему вызов… Но на ассонов это не работает. Достойный же противник, как с таким не драться⁈ Тем более что вирдманы после проигрыша тут же подлечат.

А порой бывало у сяньца как сегодня, пришёл, увидел, выхватил звездюлей. Я же мог с чистой душой отдыхать. Авторитет мой после прошлых поражений был опять восстановлен, парни разошлись по своим делам, включая нескольких залётчиков, что таскали в руках всё те же грифы в качестве наказания, а вирдманы и так были при деле. Я же зашагал в «оранжерею». Этим хитрым словом у нас назывался сарай, разделённый на секции, в котором мы потихоньку культивировали различные растения и тестировали работу артефактов, дающих свет. Как ни странно, затеяли всё это не наши друиды, а я сам. Меня как-то утомили чисто воинские тренировки, алхимией с Иви мы занимались тоже немало, и она набила оскомину, не моё это всё-таки искусство, морским змеем плавать в прибрежных водах тоже не очень хотелось. Нет, оно, конечно, дело интересное, я даже парочку затонувших кораблей нашёл, где удалось прибарахлиться судовыми кассами. Но как-то раз сунулся поглубже, а потом со всего хвоста сваливал от кракена, который был меня крупнее раза в четыре. В общем, раз тут так близко живут такие вот кальмары с ядовитыми щупальцами, купание было признанно мной не развлечением, а довольно-таки опасной работой. Душа же просила отдыха, и я решил, что садоводство – это самое оно.

Так у нас рядом с таверной сначала появились грядки, где я с Син и Сил упражнялись в друидизме. А затем я вспомнил про свою идею теплиц и решил соорудить сарай. Ландсби находится далеко на севере, летом там белые ночи, а зимой чертовски короткие дни. Мне же известно заклинание светлячка, что создаёт световое излучение. Так почему бы не перевести простенькую магию на артефакторную основу, заодно играясь со спектрами? Растениям ведь ультрафиолет нужен, да и не только он. Не могу сказать, что уделял своему хобби много времени, но и не забрасывал его. Так что сейчас в разных секциях проходили обкатку уже третьи образцы светильников, в которых вылавливались мелкие огрехи.

Ну а я с видом Мичурина начал садиться по-турецки в каждой секции, «снимая данные» с растений. Друидский транс давался мне всё легче и легче, особенно когда не нужно было как-то влиять на зелёные насаждения, наверно, всё-таки сказывалась эльфийская кровь. Она вообще влияет на всех полуэльфов, на кого-то более явно, как на Силталя и Синлату, а на кого-то менее, как на Брана, который чистокровных ушастых на дух не переносит и пытается пройти моим путём, став большим ассоном, чем они сами. По крайней мере, с оружием тренируется регулярно, а качается вовсе до одурения. И надо признать, что этот парень с его навязчивыми идеями меня несколько напрягает.