Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

Интерлюдия 1

Сяо размеренно вращал тяжёлое весло драккара северных варваров и в который уже раз размышлял о превратностях судьбы, которыми изобиловала его жизнь. Он родился седьмым сыном в семье мелкого ремесленника, который жил почти в центре Сяньской империи и в основном точал сапоги для солдат императорской армии, хоть не отказывался и от сторонних заказов. Хорошая, честная работа для хорошего и честного человека, хотя и такая жизнь не лишена трудностей. О чём говорить, если едва ли не первым воспоминанием Сяо было то, как отец получил плетью по спине, когда недостаточно расторопно освободил дорогу какому-то важному господину. Впрочем, так было везде. Сильные стоят выше слабых, богатые – выше бедных. Сын сапожника вполне понимал, в каком мире живёт и каково его собственное место в нём.

Однако в один странный день всё изменилось. Через их небольшой городок проходил мастер Лян и заметил, как Сяо играет в шан-тра, традиционную сяньскую игру для ребятни, где нужно выталкивать оппонентов из полей, вычерченных на земле, не наступая при этом на линии, проведённые под ногами. Парень, конечно, знал, что растёт физически более развитым, чем сверстники, но вот то, что в нём есть духовная энергия, стало для него сюрпризом.

Удивилась и его семья, но это удивление было радостным. Быть духовным воином и мастером боевых искусств значит быть любимцем Небес, а таким открыты все дороги и все пути, в их силах покорить множество вершин, о которых остальные способны лишь мечтать. Обрадовался и сам Сяо. Какой мальчишка не хочет овладеть могучей мистической силой и стать великим героем? Разве что скорбный разумом или совсем трусливый. Вот и он мечтал быть в будущем если уж не мастером боевых искусств, способным дробить целые скалы голыми руками, то хотя бы заслуженным и уважаемым солдатом императорской армии, которого все знают и к чьей семье не цепляются. Однако вскоре парень вынужден был признать, что лучше бы он так и остался обычным ребёнком простого сапожника.

Мастер Лян оказался не только действительно сведущим в духовных техниках человеком, но и тем ещё сыном сутулой собаки, да отсохнут его члены. Нет, семье Сяо он отсыпал несколько монет и даже был почти вежлив, но вот учеников и учениц ждала довольно неприятная жизнь на годы, а порой десятилетия вперёд. Понятное дело, что тренировки на пределе сил и даже за ними – это норма для любого ученика мастера боевых искусств и одно из главных условий его роста над собой, но Лян любил именно издеваться над окружающими. Словесно он постоянно мешал их с грязью, ища слабые места, заставляющие их скрежетать зубами особенно сильно. Избивал при каждом удобном и неудобном случае, всякий раз повторяя, что им так больно, потому что они бездари, но если освоят стиль Железной рубашки, то всё станет нипочём. Только вот тут была одна загвоздка: сам он всегда опережал учеников на десятилетия, быть крепче его кулаков было просто невозможно. Единственная, у кого имелась на это призрачная надежда, черноволосая Ва Сю, была им быстро продана на корабль работорговцев и уплыла куда-то на восход, чтобы стать куклой для утех. Девушки даже с очень малыми мистическими способностями всегда ценились очень высоко и за выносливость, и за возможную хорошую наследственность. А любой мастер был властен над жизнью и смертью своих учеников. Особенно тех, кто может его однажды превзойти. Впрочем, с ученицами он и по-другому «решал» часто, и утро они встречали обычно с синяками на лице.

Не особенно радостная жизнь Сяо между тяжёлыми тренировками, суровым бытом, оскорблениями и избиениями длилась семь долгих лет, пока они с Ляном не пришли в Кар Ан Таж. Их наставник жил с того, что выступал на аренах и порой решал деликатные вопросы, как наёмник. Или заставлял решать их своих учеников, если те могли справиться. Здесь его вновь ждали сначала схватки, а потом найм, однако необычный. Одни благие ками ведают, каких усилий Сяо стоило не улыбаться, когда неотёсанный северный варвар заявил, что, по его мнению, с Ляо учитель, как с… соломы стрела. Лицо удалось удержать в тот день лишь чудом, однако рёбра потом всё равно болели. За свои неудачи наставник отыгрался на тех, кто таким образом «становился лишь крепче, благодаря его неусыпным усилиям». Однако это было лишь началом.

На какое-то время подопечным Ляна стало полегче, так как тот был вполне удовлетворён возможностью чесать кулаки о северных варваров, но, к несчастью для наставника с учениками, эти орясины прогрессировали невероятно быстро, по крайней мере, некоторые из них. А ещё могли удивить. С каким наслаждением Сяо смотрел ближе к весне, как один рыжеволосый гигант схватил Ляна за ногу, а потом начал натурально колотить им об землю, будто отбивая мясо! Воистину это зрелище стоило той боли, что сам он испытал вечером, когда наставник вымещал гнев на учениках и мебели. Огорчал юношу только тот факт, что сам мастер и правда был весьма неплох в стиле Железной рубашки, а потому мало пострадал, Асмунду следовало бить его сильнее и желательно топором.

А потом судьба молодого человека сделала новый крутой поворот. Лян просто заявил ему, что больше не хочет учить такого бездаря, а дикарям нужен тот, кто продолжит вколачивать хоть какие-то знания в их тупые головы, потому Сяо формально теперь мастер и отправляется с ними, заодно вызнав их секреты и принеся любимому учителю, если, конечно, у этих полуживотных найдётся что-то стоящее. Не такого конца обучения он ждал и не такого наказа от наставника. Ему всё-таки хотелось вернуться к семье, возможно даже открыть в родном городе небольшое додзё или всё-таки пойти в императорскую армию, благо со своими навыками он мог рассчитывать на офицерскую должность, хоть он и простолюдин. Душу грела мысль, что все будут говорить, что его родители вырастили хорошего сына.

Правда, после разговора с предводителем варваров его настроение резко поползло вверх, а без того невеликое желание выполнять негласное указание мастера вниз. К его семье через торговцев Чонов были отправлены деньги, причём сразу немалые, сам он оказался снаряжён на ещё большую сумму оружием и бронёй. А для полного счастья ему сообщили, что в хирде Альвгейра Белого Ворона всем насрать на длину ушей, узость глаз и цвет кожи. Главное – как воин или вирдман убивает врагов. И Сяо вполне себе хотел их убивать, применив наконец-то навыки на практике. Ничего другого он не желал так, как перестать быть живой макиварой, начав бить врагов своего нового предводителя и своих новых товарищей, доказав им, что он по праву стоит с ними рядом.

Да, ему удалось завязать приятельские отношения с некоторыми северными воинами, он был на неплохом счету у их вождя, но чувствовал, что до конца ему не доверяют, что требовалось исправить. Сами же варвары говорили, что настоящей проверкой воинского братства является серьёзный бой. Но и тут ему не удавалось проявить себя. Живность южных лесов не дала достойных схваток, даже того огромного паука довольно быстро угомонили. Зверолюды с Агни Ка не стали их врагами, наоборот, встретили их как друзей и заставили усомнится в том, что все полуживотные в южных джунглях должны быть вырезаны под корень, как вещают императорские глашатаи. Нежити было маловато, а в строю он страдал от того, что плохо видел из-за спин здоровяков в первом ряду. Даже демона убили без него. Благие ками, северные варвары приплыли на затерянный остров, нашли там демона и оторвали ему башку! А он не поучаствовал во всём этом, только из второго ряда копьём потыкал в мёртвых эльфов, а потом добычу носил. Это было несправедливо! Стоило ли вообще становиться духовным воином, чтобы работать носильщиком?

А теперь они и вовсе плыли к дальним берегам, а он даже не мог толком тренироваться и тренировать, уж больно мал был корабль. Возможность передавать то, чему его научил чёртов Лян, была, пожалуй, единственным, что заставляло Сяо чувствовать себя нужным и даже необходимым. Он был наставником воинов, пусть и без собственного додзё, а не просто самым маленьким и слабым членом хирда. Теперь же оставалось только вращение весла, которое ему всё-таки доверили, а также прогонка по своему телу духовной энергии. Паршивые, но хоть какие-то способы стать сильнее. Хотя с тренировками у северян вообще были сложные отношения: они как будто судорожно готовились к чему-то, не жалея себя, своего пота и даже своей крови. О чём говорить, их предводитель и лучшие воины, которые вполне могли претендовать на звание мастеров боевых искусств, если бы обладали своими силами лишь благодаря духовной энергии, вкалывали как проклятые. Им будто забыли сказать, что они уже достигли немалых высот и можно немного расслабиться. Даже сейчас, в путешествии, Альвгейр пытался освоить новую магическую технику, раз за разом призывая огонь недалеко от драккара. И опять же прогрессировал. Разница между первыми попытками и тем, что имелось сейчас, была весьма заметной. А потому самосовершенствоваться старался и сянец, не желая отставать от всех остальных.

Пока что он не считался полноценным хирдманом, хотя и был опутан немалой вереницей клятв хедвигу. Однако ему всё равно полагалась достойная доля добычи, которая не снилась сыну сапожника и вряд ли светила молодому, малоопытному мастеру. Ну, по крайней мере, за их последнее дело, где они добрались до заброшенных эльфийских складов. Однако Сяо питал надежду, что дальше всё будет не сильно хуже, и он обзаведётся по-настоящему хорошим снаряжением, а его родители и братья с сёстрами ни в чём не будут нуждаться.

– Корабли справа по борту! – отвлёк Сяо от размышлений о будущем внезапный крик вахтенного. Похоже, острый глаз одного из ассонов высмотрел что-то, когда они огибали скалистый остров с низкорослыми северными деревьями.

– Ну-ка что там у нас? – раздалось ворчание Альвгейра рядом, когда его отвлекли от очередной магической книги.

– Что видишь? – через несколько секунд подал голос кормчий.

– Два драккара маневрируют, будто хотят сцепиться, – задумчиво проговорил их вождь. – Давай-ка право на борт. Сил, садись в фокус и прибавь нам скорости. Посмотрим поближе, что там творится, а главное кто там есть.

Возражений никто не имел, так что драккар вскоре сделал крутой поворот к неизвестным кораблям, плавно прибавив хода, а хирдманы с вирдманами стали облачаться в броню. Добрался до своего свёртка со снаряжением и Сяо и начал надевать на себя кожаный доспех. Не самая надёжная защита, но он позволял сохранять максимальную подвижность, к тому же ему помогал его стиль, и он стоял не в первом ряду. А ко всему прочему, не в его положении было жаловаться, ведь ему его и так подарили. Мастер Лян отправил своего ученика идти дальше по жизни едва ли не с голым задом, но Альвгейр посчитал, что воин без брони будет не только позорить его, как вождя, но также являться слабым местом всего отряда. А в хирде не должно быть слабых мест, только сильные.

Драккар тем временем набрал весьма приличную скорость, даром что парус был быстро спущен, а вёслами никто не грёб. Ещё один секрет северян, к которому он не был допущен. Их корабль явно был необычный: его толкали вперёд не столько вёсла с парусом, сколько магия, хотя подобное должно было бы выматывать волшебников куда сильнее, чем наблюдал сянец… Однако Сяо не мог сказать, что был обижен, всё-таки есть вещи не для чужих глаз, а ему и так дали изучить то, что Альвгейру передала семья Чон. Пусть большая часть техник была откровенно мусорной, как и ожидалось от приобретений торгашей, а не мастеров, это всё же были техники духовного развития. Даже самые бесполезные из них стоили больших денег, а по-настоящему серьёзные было просто невозможно купить за золото. Лишь за другую, не менее ценную технику или услугу на уровне спасения жизни.

– Ха, готовимся к доброй драке! – раздался крик хедвига, который, похоже, разглядел издали клановые знаки своих сородичей. – Касатки решили разинуть свои поганые пасти на медведей. Сил, хватит телиться, атакующий ход! Ещё быстрее, а то не успеем!

После этих слов кораблю будто дал пинка великан, и он буквально полетел по волнам, ударяясь о них днищем и заставляя держаться за лавку гребца. Впрочем, учитывая, что два других драккара уже сцеплялись абордажными крючьями, а воины на них обменивались выстрелами из луков и бросками дротиков с копьями накоротке, спешка была более чем оправдана. Сяо же давил в себе предбоевой мандраж. Учитель давно отучил его бояться боли, но любое живое существо боится смерти. Ну, может, кроме совсем уж отмороженных северных варваров, которые жаждут обрести её в бою и сейчас обсуждают рядом с ним, что пасть от руки простого воина не так хорошо, как отправиться к богам прямиком из схватки с демоном. Вот их товарищи да, отличились, их наверняка Один с Тиром ещё в дверях встречали и хмельной мёд самолично наливали. Теперь тут им будет даже как-то стыдно помирать, и вообще надо искать какие-нибудь логова демонических культистов или на худой конец опасных монстров вроде драконов.

– На дракона больше баллист надо, и сами они должны быть посерьёзнее. А мы их ещё не купили и не поставили, – внёс свои пять рё их предводитель, которому эта мысль, похоже, пришла раньше всех, рассмеявшись. – И вообще хорош воротить носы, нормальные люди враги. Посмотрите лучше, как тот мужик орудует топором!

Мужик с огромной секирой на палубе вражеского драккара и правда присутствовал, сейчас разбивая вражеский строй, и был определённо не на их стороне. Но, кажется, его было кому взять на себя. Тут скорее опасность была в том, что к достойному противнику выстроится целая очередь. Однако враги наконец соизволили заметить ещё один быстро приближающийся из-за острова драккар и даже дать пару залпов стрелами, которые, правда, разбились о магический щит, даже не долетев до деревянных. Хорошо иметь на своей стороне целую кучу магов, улыбнулся Сяо.

А через мгновение эти самые маги ударили по лучникам молниями, хотя и явно не в полную силу. На двух сцепившихся кораблях царила страшная толкучка. Они, похоже, опасались в случае малейшего промаха задеть союзных медведей. А потом нос замедлившегося перед столкновением драккара наехал на борт своего деревянного товарища, и на чужую палубу полезли бойцы и полетели болты из гномьих арбалетов, воздух же содрогнулся от боевого клича:

– А-а-ас-с-с!!!

Орал что-то и Сяо, пролезая вперед и коля копьём всё, что не имело на себе медвежьих клановых знаков, которые он сумел хорошо выучить. Строй как-то почти сразу распался, не успев толком сложиться, перед ним возник молодой варвар в кольчуге, отмахивающийся от чьего-то топора и удачно подставивший ему открытую подмышку. Короткий удар, сдавленный стон врага, рывок оружия обратно, брызги крови, как единственное, что отличает ситуацию от тренировки, поиск новой цели, тело будто сработало без участия разума, оказавшегося сторонним наблюдателем. Затем самого сяньца снесло в бок после того, как что-то тяжёлое ударило в его щит, отсушив руку. Деревяшка распалась надвое, и он, ухватив копьё обеими ладонями, ринулся вперёд, заколов в спину какого-то воина касаток. Бой не поединок чести, видишь подставившегося врага – убей и надейся, что не подставишься сам, потому что тебя никто не пожалеет.

Через мгновение после укола между чужих лопаток Сяо увидел летящее в себя лезвие монструозной секиры. Уворачиваться не было ни времени, ни места, а потому молодой мастер всецело положился на древко копья, броню и технику Центра Бытия. Оружие сломалось, дублёная кожа была прорублена, но глубже ребер топор, кажется, не прошёл, просто отбросив его спиной в мачту.

Ударившись и упав, сянец схватился за грудь и захрипел. Дышать получалось с трудом, но, главное, получалось, и кровь лишь текла на палубу под ним, а не била фонтаном. Это было хорошо, это значило, что он ещё поживёт и даже сможет сражаться благодаря Небу и духовной технике. Юноша резким движением руки нащупал на поясе склянку с целебным зельем, благодаря благих ками за то, что оно у него есть, как и у каждого хирдмана. Часть жидкости была опрокинута в себя, а часть вылита на рану. Алхимический состав, сваренный вёльвой и избранницей их предводителя, почти мгновенно начал действовать. Сяо подхватил с палубы чей-то воткнувшийся в доски дротик и бросился вперёд. Пусть никто не скажет, что этот юноша отсиживался за чужими спинами! Для воина духа есть лишь один путь – тот, что ведёт к победе и славе!

Глава 4

Жизнь сложная штука, а касаткам надо отрывать плавники по самую шею. Не самая гениальная моя мысль, но перед столкновением драккаров в голове у меня была именно она. Идёшь ты по морю, никого не трогаешь, думаешь, как бы побыстрее обогнуть Ассонхейм и прибыть к гномам, чтобы распродать лишние трофеи и заказать изготовление броней с оружием для своих парней, чтоб все в Ландсби ахнули, а потом на пути возникает огромнейшая куча первостепенного дерьма. Два корабля ассонов маневрируют и перестреливаются, стремясь зайти друг на друга с максимальной эффективностью, один из них принадлежит к союзному тебе клану, а другой официально нейтральному. Что это значит? Что любые планы в этот момент летят на первой космической Суртуру в задницу!

Тут свои, там чужие, а значит бросай всё и в бой. А если не дай боги поступишь как-то иначе, то подчинённые тебя не поймут и погонят взашей и из хедвигов, и из хирда. На том стояла, стоит и стоять будет земля Ассонская! А потому мы полетели по волнам навстречу битве, сдержали магическими щитами два залпа стрел, вжарили молниями по вражеским обладателям луков, а потом корабли наконец столкнулись. Все удержались на ногах, ожидая подобного поворота событий, а затем наша передовая группа высадилась на чужую палубу в блеске моих молний, а за спиной раздался залп арбалетов, разряжаемых почти в упор. Жатву те собрали богатую, всё-таки эти гномьи машинки – страшное оружие, особенно накоротке.

Мой же план был в том, чтобы расчистить место, рассечь с тыла группу противников, соединившись с союзниками, и додавить врага по частям, продолжая их обстрел магией и болтами по флангу. Получалось, правда, так себе. Касаток было примерно столько же, сколько медведей изначально, но они явно превосходили наших союзников классом. Появление неожиданного подкрепления смешало карты водоплавающих, выбив им стрелков, но те уже почти решили проблему со своими коллегами. А дальше наш «авангард» наткнулся на дядю с огромным топором, который только что тяжело ранил предводителя косолапых. Тяжёлое лезвие рассекло кольчугу и грудь молодого светловолосого мужчины, одетого и снаряжённого заметно богаче прочих, а гигант при поддержке нескольких ближайших подчинённых, ринулся на нас, решив разобраться с нападением с тыла, пока оно не стало фатальным, благо с фронта его противники заметно погрустнели.

С боевым кличем он разбил щит Асгейра, почти отрубил ногу Ралофу и, как шар для боулинга кеглю, снёс некстати оказавшегося на своём пути низкорослого Сяо. Кажется, на мгновение в его глазах, видневшихся в прорези шлема, мелькнуло удивление, всё-таки желтолицые сяньцы не самые частые гости на наших кораблях. А может дело в том, что железнорубашечник отлетел как деревянная фигура с негнущимися конечностями. Правда, я тоже не зевал и отправил в противника ледяное копьё, которое тот тут же принял на щит, и с новой силой попёр вперёд, сделав оборот вокруг себя с секирой, оставившей за собой в воздухе красноватую дымку праны. От этого приёма, доступного лишь матёрым бойцам, облились кровью ещё трое моих хирдманов. Правда, к моему счастью, одновременно махать оружием, как пропеллером, и защищаться было невозможно. Арбалеты уже перезарядили, а я вдарил новым копьём льда, но на этот раз с огнём в сердцевине. Кого-то похлипче подобное бы уложило в гроб, а эту машину для убийства только повредило, и она, издав новый бешенный рёв, опять ломанулась вперёд, расталкивая противников щитом, как тараном, и рассекая наш и без того разряженный строй в моём направлении. Похоже, дяде очень не понравилось подпалившее ему грудь заклятие, и он желал донести своё неудовольствие поскорее, затем всё высказав арбалетчикам с зачарованными болтами.

А мне не понравилось, что после первого же удара моему щиту пришёл конец. С@ка, если не сдохну, сделаю себе цельнометаллический! Сейчас же пришлось подставить под новый взмах секиры арканитовое древко копья и молиться Локи. Эльфийский сплав выдержал, что, похоже, удивило моего врага, лишь оттолкнувшего меня назад, но теперь между нами появилась хоть какая-то дистанция. Я тут же воспользовался этим и направил лезвие копья в противника, вжарив своей любимой молнией. Тот затрясся, но опять попёр вперёд. Однако в этот раз двигался не так быстро, преодолевая судороги в мышцах, а вокруг меня образовалась группа поддержки, успевшая ударить своими копьями. От одного здоровяк укрылся щитом, второе ранило его бок, но затем вмешались его соратники, догнавшие оторвавшегося от коллектива предводителя, и мы снова остались с этим злым дядькой один на один.

Он наконец сократил дистанцию, отбивая моё копьё в бок щитом, но я ожидал подобного манёвра, а потому отдёрнул лезвие оружия сам, тут же подныривая под чужой удар секирой и нанося свой в голень оппонента пяткой копья. Зачаровано моё оружие было по образу и подобию предыдущего, так что звуки битвы разбавил отчётливый хруст костей, а враг пошатнулся. Развивая успех, я нанёс рубящий удар светящимся от магии лезвием в локтевое сочленение касатки, но сумел лишь ранить эту сволочь. А потом получил ребром щита в грудь, отчего отчётливо хрустнули уже мои кости.

Возможно, тут бы мне и пришёл конец, но сражался я не один. Во врага стремительной тенью влетел Сяо, ударивший дротиком в прореху брони на груди ассона. Новая рана получилась неглубокой, сяньца здоровяк опять отбросил, как котёнка, буквально отмахнувшись обухом, но я успел собраться и в упор шарахнуть новым «тандемным боеприпасом» во врага. Щит тот не сумел подставить и обзавёлся дымящимся кратером чуть ниже шеи… Только помирать от этого всё равно, тварь такая, не планировал!

Мне пришлось опять подставить под удар древко копья, со звоном завибрировавшего в руках, а затем юркнуть в бок, под крик Иви:

– Пригнись!

Через мгновение до безобразия живучее млекопитающее-переросток получило сразу два заклятия и три арбалетных болта, заставивших его пошатнуться. Воспользовавшись его замешательством, я ринулся в контратаку и со всей дури ударил врага копьём в шею, направляя в древко магию. Последовавший за этим огненный взрыв заставил меня на мгновение ослепнуть, но голова противника натурально подлетела вверх на несколько метров, после чего закономерно стала падать вниз на палубу. От этого стоящие рядом касатки как-то потерялись, а я во всю мощь лёгких заорал:

– А-а-ас-с-с-с!!!

Замешательство ближайшего противника позволило мне сходу насадить его на копьё, а получив в своё распоряжение немного места, я ударил по следующему врагу «огненным криком». Лицо нового морского млекопитающего от этого буквально вскипело, и он рухнул на палубу, мне же пришлось сдержать себя. Сразу за ним оказался союзный нам медведь, который чуть не познакомился с воздушным лезвием. Его мне удалось перенаправить на нового врага в пределах видимости, аккуратно отрезая ему голову… А потом плечо прострелило резкой болью.

Отшатнувшись за спину одного из своих хирдманов, я скосил глаза и обнаружил воткнувшийся в меня метательный топорик. Хорошо хоть на мне добрая кольчуга и рана не фатальная. Да и плечо не шея с сонной артерией. Плохо, что я дебил и, как положено дебилу, полез вперёд, вместо того чтобы бить магией из-за спин своих воинов, как следует поступать нормальному вирдману. Получив от мироздания тонкий намёк на толстые обстоятельства и поблагодарив его за то, что железка не воткнулась мне в голову, я вырвал её из своей плоти и тут же налил на рану целебное зелье, через мгновенье выпив примерно половину флакона. Кровотеченье остановилось, и пусть рука пока не могла нормально работать, магией я могу бить даже в таком состоянии. Чем я и занялся, идя за спинами трёх вставших передо мной парней, заменивших тех, кто слишком близко познакомился с секирой безголового здоровяка. Попытки метнуть в меня что-то не прекратились, но теперь я высовывался редко и всего на мгновение, чтобы нанести удар, а у касаток уже началась агония. Класс классом, но нас было больше, у нас было больше магов, из задних рядов постоянно сандалили арбалеты, а у них уже оказался выбит лидер, не говоря об изначально паршивой тактической ситуации. Так что, прижав противников к носу и корме, мы почти одновременно услышали и там, и там крик:

– Перемирие!

В любом ином случае класть бы на него, однако перед нами были такие же ассоны, как и мы сами, просто из другого клана, а потому проигнорировать подобное было нельзя. Касатки, конечно, уроды, но это наши уроды. Схватки остановились, всё настороженно смотрели друг на друга, ожидая подвоха и продолжения кровопролития, а я гаркнул:

– Сдавайтесь!

– Мы ещё не проиграли! – огрызнулся на это представительного вида седоусый мужик в центре чужого строя, чью растительность на лице стягивало несколько золотых колец с рунным орнаментом.

– Ага, а перемирия попросили из жалости к нашим жизням, – фыркнул я, а потом гаркнул своим: – Исцеляйте раненых, сейчас поговорим немного и изжарим этих хитрожопых к суртуровой матери!

К моей радости, вирдманы и вёльвы почти не пострадали, только из бедра Джулии, матерящейся как пьяный сапожник, Астра сейчас извлекала чьё-то копьё. Однако посчитать единицы магической поддержки мог любой идиот, как и догадаться, что неразбериха, когда на палубе рубятся свои и чужие вперемешку, закончилась. По плотной группе, согнанной на какую-либо оконечность корабля, вдарить волшебством из-за надёжной стены щитов – святое дело… Ну или стрельнуть с баллисты, которую сейчас направил на врагов Асмунд.

– Мы не желаем взаимной резни, – наконец выдавил из себя седоусый. – Покиньте наш корабль, забрав оружие и брони наших павших, тогда мы просто уйдём.

– Ни хрена, – ответил я на это, вылакав новое целебное зелье. В горячке боя раны не болели, даже не все были замечены, а вот сейчас они давали о себе знать. – На вашем корыте павшие медведи отбудут в Валльхалу, и нас ещё надо уговорить не выкидывать ваших мертвецов за борт, делая подарки Ран.

– Но… – хотел он разразиться какой-то тирадой, однако оказался мной перебит:

– Заткнись! Я не закончил! Вы все либо сдадитесь и останетесь живы, а потом отправитесь по домам после выкупа. Либо умрёте от магии и отправитесь в воду без должного погребенья, а я, как вирдман, буду свидетельствовать перед богами, что за столом Всеотца вам нет места. Думать надо было до драки, а торг вести на базаре! Выбирайте: бросаете оружие или подыхаете.

Несколько секунд оппонент с ненавистью смотрел на меня, но, видимо, я произвёл на него впечатление достаточно отбитой сволочи, которая претворит свои угрозы в жизнь. Всё-таки «свидетельство о недостойности» было делом серьёзным и применялось вирдманами крайне редко, а с посмертием тут шутить было не принято. Особенно не склонны к юмору были мои собратья, что связаны с магией и богами. Так что седоусый всё-таки бросил свой топор на палубу со словами:

– Мы сдаёмся. Назовись, вирдман, хочу знать, кого клан Красной Касатки должен благодарить за щедрое предложение.

Последние его слова так сочились желчью, что её можно было черпать вёдрами, однако просьба была правомерной, да и в любом случае он бы всё узнал. Так что я снял шлем и с усмешкой произнёс:

– Можешь смело благодарить за свою жизнь Альвгейра Белого Ворона.

– Ты… ты подло убил сына Грегара Серошкурого!

– Гарди Грегарсон был подлым и трусливым говнюком, решившим в поединке спалить бонда живьём с помощью фамильного магического меча. И очень удивился, что я, оказывается, ученик вирдмана и знаю, что делать с такими двуногими тварями, – раздался в ответ мой смех. – А теперь назови-ка своё имя, касатка, мне очень интересно, из чьего грязного рта вылезают дурные слухи.

– Да как ты смеешь, сопляк!

– По праву победителя, старпёр! – рявкнул я на него. – Или всё-таки хочешь отправиться в Хель через сети Ран?

– Я Моди Оденсон! И…

– И тебе сейчас помоют пасть с сяньским мылом, если не заткнёшься! Вяжите их по одному. Тех, кто артачится, убивайте на йух.

Зубами касатки в очередной раз проскрежетали, но выпендриваться не решились. Сдача в плен ассонов ассонам всё-таки практиковалась и не считалась позорной, хотя тут кое-кто с оскорблением проигравших шёл по краю. Впрочем, будь мой народ в этом плане менее практичен, северяне бы давно друг друга перебили, с нашими-то менталитетом и религией. Впрочем, южане были свято уверены, что между собой мы режемся до последнего бойца, как и с ними, а переубеждать их никто не спешил. Я же обратился к союзникам:

– Кто у вас старший?

– Был Рерик Снорсон, но он сейчас тебе вряд ли поможет, – указал уже немолодой одноглазый воин на светловолосого мужика в богатой броне, которому развалили грудь. Сейчас над ним склонилась Шанти, пытаясь магией и эликсирами вытащить бедолагу с порога смерти, пока остальные маги занимались нашими собственными ранеными. – Ну а за ним, стало быть, я, как кормчий. Фроди Фростсон.

– Ясно, – кивнул я, а потом позвал своего зама: – Асмунд! Ты с Фроди за старших. Ведите корабли к острову.

– А ты? – осведомился рыжий здоровяк.

– С ранеными помогать, – проворчал я, берясь за дело.

Был всё-таки неоспоримый плюс в том, что у нас есть своя сильная магическая секция и свой рукастый алхимик. Считай всё, кто сразу не умер, были живы. Наша же задача сейчас заключалась в том, чтобы реализовать бриллиантовые минуты до конца и как можно скорее поставить всех в строй. В конце концов, даже руку или ногу можно прирастить обратно, и в ней полностью восстановится чувствительность, если делать всё быстро и правильно. А вот с головой, увы, хуже. Четырёх парней мы потеряли безвозвратно, что доводило общий счёт мертвецов под моим началом до шести. Вот с одной стороны Гринольв всегда вдалбливал мне, что нежить это плохо, что аж спасу нет, а некромантов надо убивать при любой возможности, однако не могу не понять труповодов. Вурдалаков и прочую погань не жалко, снова сдохла, да и половой орган с ней. Можно снова поднять? Отлично. Нельзя? Пускай гниёт. С живыми всё иначе, тем более если ты их ещё мелкими помнишь. И пусть мертвецам помочь было уже никак нельзя, если не считать максимально кошерного погребения на драккаре, то с теми, кто пока дышит, был другой разговор.