Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

– Полвосьмого вечера.

– Суббота хоть?

– А ты думал мы тебя сюда на неделю закроем, – рассмеялась мама. – Да, прошло всего несколько часов после вашей операции захвата. Знаешь, сын, я тобой горжусь. Я бы ни за что туда на пушечный выстрел не подошла, а ты умудрился убедить полицию, что Андрею можно доверять, да ещё влез в самое пекло вслед за ним. А с другой стороны, хочется тебя прибить!

– Чё это? – хмыкнул я.

– Какого ляда ты туда полез? Ты же мог погибнуть в любую минуту!

– Медальон отлично справился, атаки псионика до меня не доходили, так что риска никакого не было.

– Ага, поэтому ты здесь, – резко сказала мама и отвернулась, пытаясь скрыть появившиеся в глазах слёзы.

Я решил проверить внезапно возникшую мысль и поднёс медальон к лицу. Так и есть, камень в центре был почти полностью разрушен. Та пятая часть, что от него осталась, была оплавлена и почернела. Вот тебе и ответ на все вопросы. Надо после каждого срабатывания, сопровождающегося повреждением камня его менять. А я так и не удосужился найти достойного артефактора. Вроде отец говорил, что кого-то знает, надо бы у него спросить.

– О чём задумался? – спросила мама.

Я молча показал ей медальон с остатками оплавленного камня, очень напоминавшего яшму когда-то.

– Понятно, – кивнула мама с таким видом, словно она так и знала. – Ты мне так и не ответил, чай будешь?

– С эклерами с кремово-белковой начинкой? – уточнил я. – Тогда да.

– Ну если с эклерами, то придётся подождать чуть подольше, – улыбнулась мама, продолжив гладить меня по руке.

– А что есть?

– Ватрушки и пироги с брусникой.

– Вполне подойдёт, хрен с ними с эклерами, в другой раз, давай чай! – довольно бодро сказал я и попытался подняться.

Сначала голова немного закружилась, но потом вроде нормально. Мама дала мне руку, чтобы помочь, но, мы люди гордые, мы сами, а то как же! Получилось с первого раза, я сел на кровати и свесил ноги вниз. Головокружение не повторилось. Мама покачала головой и вышла из палаты. У меня пока было время оценить нанесёные мне остаточными молниями повреждения. Да не так уж всё и плохо. Два небольших круглых рубчика на груди и три на животе. Если бы я не знал, что произошло, подумал бы, что это пулевые.

Через пять минут вернулась мама, следом за ней дежурная санитарка ввезла небольшую каталку с подносом, на котором стоял пузатый чайник, заварник, сливочница и две чайных пары. На полочке ниже стояло блюдо с выпечкой. Тутже разыгрался аппетит и от запаха свежих пирогов стала интенсивно выделяться слюна. Эх, надо было сытный ужин заказать, да чтобы мяса побольше, но не буду теперь переиначивать. Чай, значит чай. Тут пирожков вполне достаточно, даже если вдруг внезапно Юдин заявится.

Мама разлила чай по чашкам, с моего согласия добавила в обе чашки сливок и подала мне мою чашку вместе с блюдцем. Мотом подумала, забрала блюдце и воткнула мне вместо него в левую руку первый пирожок. Да, так будет гораздо лучше.

– Юдин ушёл? – спросил я, оценив количество выпечки на блюде, вполне можно и его ещё накормить.

– Сидел здесь возле тебя часа полтора, смотрел на тебя, как на сцену в театре, – улыбнулась мама. – Потом ему позвонили, он похлопал тебя по плечу, извинился и убежал. Сказал, что завтра придёт посмотреть твоего пациента, которому ты зачем-то назначил повторный приём на воскресенье.

– А, перитонит, – пробормотал я с набитым ртом.

Глава 8

Я попросил маму, принести мне книгу, которая лежала на столе в кабинете. Вставать с кровати она мне категорически запретила.

– Сегодня отлежишься, отдохнёшь, помедитируешь, а завтра уже встанешь в строй, – она старалась говорить строгим голосом, а я делал вид что верю. – А книгу сейчас принесу, почитать перед сном полезно.

Мама ушла, а я сразу начал медитировать. Первым делом надо проверить состояние ядра и протоков. После такого удара молниями они вполне могли пострадать. Мне реально повезло, что это были затухающие остаточные разряды. А вот псионику повезло гораздо меньше, вероятность, что он после этого выжил стремится к нулю. Интересно, что там с Андреем.

Погрузившись внутрь себя, но не мехом, а разумом, я заметил некоторые некрасивые изменения ядра и протоков. Значит этим и занимаюсь в первую очередь. Когда процесс был в самом разгаре, где-то на границе сознания услышал, как зашла мама. Видимо она поняла, чем я занимаюсь, положила книгу на столик рядом с кроватью и ушла. Чтобы расширить хоть немного возможности магического ядра, сейчас даже разговора нет, сначала надо восстановить дефекты, которые там есть. Процесс вместе с окончательной проверкой занял минут двадцать, забрав остатки сил. На большее я пока не способен, даже на восстановительную медитацию. Решил пока отдохнуть, почитать книгу, а потом видно будет.

«Основы бытовой магии у неодарённых» гласило название книги, а точнее учебника. Хм, а я вроде как считаюсь одарённым, значит я не смогу делать то, что делают неодарённые? Что-то мне подсказывает, что это не так. Просто аристократии нет необходимости заниматься такими делами, для этого есть рабочие и прислуга. А как неодарённые могут владеть бытовой магией? Я в прошлой жизни не имел дара и не обладал магией, как и всё население планеты Земля, вот это я понимаю неодарённость. А здесь? Вот тут начинается странность. Если они могут владеть бытовой магией, значит хоть какой-то дар у них есть, они не пустые. Просто далеко он у них не такой сильный, как у одарённых, то есть у аристократии. Если простой люд может в определённых рамках творить чудеса, значит я тем более с этим справлюсь. Пока правда не знаю, зачем мне это надо, но, пусть будет.

Из первых глав я узнал, чем отличается простой человек от одарённого. Магические протоки тоже есть, просто они тоньше и в небольшом количестве. Ядро отсутствует совсем, его функцию выполняют небольшие узелки, расположенные в теле также, как лимфоузлы. Чем больше я приглядывался к рисункам и схемам, тем больше мне казалось, что это всё магическое внутри нас всего лишь видоизменённая лимфатическая система. Но, это не так, лимфа из организма никуда не делась. Просто эти две системы существуют параллельно, каждая сама по себе.

Быстро понять, что и куда по этому учебнику просто невозможно, он не рассчитан на быстрое обучение. Я пробирался сквозь дебри истории и наглядных примеров, которые должны были дать учащимся общие представления, как это в принципе работает. Единственное, что запомнилось и удивило – это табличка с отображением разновидности дара и точках его применения. Дальше шли композиции из разных типов магии и на что способны эти сочетания. Оказалось, что магия воды, земли и воздуха чаще всего небольшими крупицами сочетается у большинства неодарённых. Именно это сочетание позволяет наводить уборку, проветривать помещения, заставлять пыль подняться с пола и вылететь в форточку или делать так, чтобы она не оседала на крышке шкафов и сервантов, а также многое другое.

Есть общая закономерность, что чем больше стихий в тебе, тем слабее каждая из них. Зато есть возможности, которые недоступны если нет именно такого сочетания. Комбинанты, а именно так называются неодарённые обладающие несколькими стихиями, являются самыми желанными слугами и работниками. Например, для строителей идеально сочетание магии земли, камня и воды. Но бывают случаи, когда узкие направления в цене, например, земляные работы – магия земли, неожиданно, да? Скульптор – магия камня. Садовник требует уже двух стихий – земли и жизни. С помощью второй он улучшает всхожесть семян, скорость роста саженцев и тому подобное. Иногда даже без магии земли нормально справляются, когда под рукой есть узконаправленный землекоп. Из них получается идеальный тандем для обустройства клумб и ландшафтного дизайна.

Я старался внедриться в учебник как можно дальше, но от наплыва информации вскоре закружилась голова и начало мутить. Всё-таки мама права, я пока не совсем в форме. Настенные часы показывали полдесятого, детское время. Я дотянулся до блюда с ватрушками, стащил одну и сметелил, запив остатками чая, потом накрылся одеялом с головой, отвернулся к стене и быстро заснул.

Моё утро началось в пять. Выспался настолько, что уже не было сил пытаться продолжать это дальше. Самочувствие – хоть шашками иди маши. Бодро встал с кровати, никакой слабости или головокружения, как ни в чём не бывало. Вот только что надеть-то? Не в нижнем же белье идти в свой кабинет. В углу заметил встроенный шкаф, который почти сливался со стеной. На плечиках внутри нашёлся полный комплект новой одежды. Логично, моя теперь большей частью пришла в негодность за счёт нескольких прожжённых дыр. Хм, тут даже пальто и шляпа есть. Вот шляпа наверно зря, надо переходить на зимний головной убор.

Я быстро принял душ, оделся, забрал с блюда на каталке несколько вчерашних пирожков и потопал к себе в кабинет. Ну да, здесь всё было именно так, как я оставил, много стопок книг на полу и пустые полки. Вот же чёрт подери, планы меняются, надо сначала с этим закончить. Хотя, время позволяет и с четверть часа я решил уделить работе с ядром и протоками. Все дефекты и повреждения устранены, теперь можно попытаться немного улучшить. Выполнить, так сказать, дневную норму, чтобы прогул не поставили.

Расстановка книг по темам на полки сопровождалась периодическим откусыванием пирога. Очень не хватало кофе, но в шесть утра я его здесь нигде не возьму, а будить ни в чём неповинных санитарок в ранний воскресный час, чтобы мне его приготовили – просто бесчеловечно. Надо было хоть чай из палаты забрать, просто такой чайник нести неудобно. Немного подумав, я хотел было отправить сообщение Юдину, чтобы пришёл на работу чуть пораньше и захватил кофе по пути. Этот хмырь точно в шесть утра не спит и в воскресенье, уж это я точно знаю. Так, погоди, воскресенье же. Он собирался прийти, чтобы за меня принять того пациента с перитонитом. Вместо «принеси кофе», я написал ему «я в порядке, не приходи». Правда далеко не факт, что он послушается.

Расстановка книг благополучно подошла к концу и с чувством выполненного долга я упал в кресло за стол. Время восьмой час, теперь уже точно не спят. Я позвонил в дежурку и заказал себе целый кофейник, молоко и каких-нибудь печенек. Знаю, что есть некоторые запасы на разные случаи жизни. Пока я продолжил чтение книги по основам бытовой магии, а сам с нетерпением ждал, когда в дверь постучат. А дверь открылась без предупреждения настежь, долбанув как следует ручкой по стене и оставив там небольшую вмятину.

– Блин, Илюха, ну зачем так-то? – чуть ли не взвыл я. – Ведь только ремонт сделали!

– Ты не видишь, что ли, что у меня руки заняты! – возмутился он. В руках он держал большой поднос, на котором был мой заказ, дополненный целой россыпью пирожных. Видимо Илья уже постарался. – Неблагодарный ты!

– Очень даже благодарный, – возразил я и подскочил, чтобы помочь ему поставить тяжёлый поднос на столик перед диваном. – С пяти утра на ногах, а кофе нет, беда-беда, огорченьице. А тут прискакал прынц без коня, но с полной чашей. А ты чё, кстати припёрся-то? Я же написал тебе, что можешь не приходить.

– Ты это как-то странно написал, – улыбнулся Илья. – Словно просил прийти поскорее и накормить тебя. Пирожные свежие, вчера вечером наши повара испекли.

– Так это ты из дома притащил?

– Ну атож! – ещё шире улыбнулся он. – Как там оно, магическое сражение, рассказывай давай. Говорят, что ты спас город.

– Чрезвычайно искажённая информация, – усмехнулся я. Немножко помог, было дело, а спасал Боткин.

– Так разве ты не на него охотился? И как ты научился пулять огнём? Нацепил что ли всё-таки тот проклятый амулет?

– О, Боже! – я закрыл лицо руками, охреневая от таких новостей. – Остановись, не надо дальше! Наливай кофе, а я расскажу, как это было на самом деле, а не вот это вот всё. Мне молока половину где-то и сахара не надо. Спасибо. Так вот, начну сначала.

Время пока позволяло, поэтому неторопливо вкушая пирожные и запивая свежезаваренным кофе я поведал Юдину душещипательную историю про охоту на злого мага. Илья слушал с выпученными глазами, но продолжал истреблять пирожные, чисто на автопилоте.

– Чаёвничаете? – спросил отец, тихо войдя в кабинет. Мы оба чуть не подпрыгнули на месте. Делать отцу замечание, мол незачем так подкрадываться, я не стал, нехорошо это, субординация должна в некоторой степени присутствовать и в семейных отношениях.

– Кофейничаем, – ответил я. – Будешь с нами? Пока Илья не все пирожные слопал.

– Ну и бе-бе! – огрызнулся Юдин и отдёрнул руку от песочной корзинки с кремом и желе.

– А ты чего сегодня так рано? – спросил я отца.

– Ну хотя бы для того, чтобы узнать, как у тебя дела, поддержать, – сказал он и забрал из моих рук свою чашку. – Мама тоже приехала. Зайди потом к ней, она хотела тебя посмотреть.

– Хорошо, – ответил я и подвинул тарелку с остатками выпечки так, чтобы Юдину было далеко тянуться, а отцу близко.

– Ты же вчера был у Обухова на приёме? – спросил отец, отведав кофе и потянулся за пирожным. – Почему мне не сказал? Узнаю от совершенно посторонних людей.

– Так я думал, что приеду оттуда и всё расскажу, – хмыкнул я. – Как ты понимаешь, просто не срослось, надо было город спасать и уничтожать злобных магов, Боткина в том числе.

– Видел я эти новости, сразу понял, что там от правды только перечисление действующих лиц. И то некоторые под вопросом.

– Я даже не хочу это читать, – махнул я рукой. – Нервы целее будут. Отказал мне Обухов в проведении заседания коллегии по этому вопросу, но предложил альтернативный вариант.

– Из-за Захарьина отказал? – улыбнулся отец одними глазами.

– Всё-то ты знаешь! Похоже да, опасается, что тот доложит каким-то высокопоставленным друзьям в Москве и пустит его по миру.

– Я даже не сильно этому удивляюсь. А что за другой вариант?

– Взять под опеку лечебницу «Святой Софии». Ага, именно её, будь она неладна. Собрать статистику по лечению групп пациентов до обучения новому методу и после, чтобы было с чем выступить перед коллегией.

– Понятно, – кивнул отец. Юдин слушал, открыв рот и молча офигевал. – Значит ты в ближайшее время начинаешь преподавательскую деятельность теперь уже и в Питере.

– Надеюсь Обухов не отмашется от меня при первом же неудобном случае, мол это он сам, а я и не в курсе.

– Это не в его правилах. Чуть не забыл сказать, договорился с небольшой типографией, которая печатает правда и такие нелепые новости про тебя, о которых теперь судачит весь город. Зато они точно сделают молча и без претензий, никто лишний об этом не узнает. Так что можно, во-первых, переиздать эту книгу, во-вторых – заказать печать методичек и плакатов. Тебе это скоро очень понадобится.

– Отличная новость! – обрадовался я. – Только как я буду составлять методички, когда книга в типографии? Придётся начать с методичек, а книгу чуть позже.

– Я нашёл способ, а ты решаешь, что тебе нужно, – развёл руками отец. – Я скину тебе на телефон контакты к кому там обращаться. Сразу скажи, что ты Склифосовский, дальше вопросов не будет, разве что только по технической части.

– А артефактора не искал? – спросил я и достал из-за пазухи медальон, демонстрируя отцу остатки обугленного камня. – А то эта штука стала бесполезной.

– У меня было несколько вариантов, к кому можно обратиться, учитывая, что тут работа с таким раритетом, но ещё не добрался до решения. Займусь этим сегодня, тебе сразу же сообщу.

Я уж хотел сказать, что без действующего медальона чувствую себя ненамного комфортнее, чем голый на площади, но решил промолчать. Из моего окружения такой оберег есть только у меня, им меня не понять.

– Итак, ты тут разобрался со своими делами? – спросил отец и поставил пустую чашку на поднос. – Тогда иди к маме, она тебя ждёт.

Мы втроём вышли из кабинета, поговорили о погоде, которую они видели вживую, а я только из окна. Небо ещё было затянуто облаками, но покров не сплошной, с прорехами. Вот в такую прореху и попал первый солнечный луч, заставив таять лежащий на крыше снег. Судя по прогнозам будет оттепель и большая часть снега скоро растает. Жаль, мне больше нравилось, когда всё беленькое, а теперь опять всё будет грязненькое.

– Я тебя в манипуляционной подожду, – сказал Юдин и отпочковался напротив двери в кабинет.

Отец пошёл к себе в кабинет, а я зашёл к маме. Она сидела за столом и читала утреннюю газету, качая головой и держась за голову.

– Ты теперь тоже в курсе, что у тебя сын супермен? – хохотнул я.

– Да у людей нет ни мозгов, ни совести! – в сердцах воскликнула она и швырнула источник искажённой информации в урну. – Такое впечатление, что автору статьи это всё приснилось в пьяном бреду!

– Плюнь на них, – сказал я и постарался подбодрить её своей лучезарной улыбкой. – Не стоит расстраиваться из-за поступков людей с ограниченным интеллектом.

– Так я бы и не расстраивалась, если бы нас это никак не касалось, – уже более спокойно сказала мама и помахала себе на лицо рукой, как веером. – Бог с ними с этими придурками, иди ложись на кушетку.

Я удобно устроился на мягкой кушетке, мама положила мне пальцы на виски. Обожаю это ощущение, когда ты знаешь, где находишься, а чувствуешь себя парящим в облаках. Вряд ли именно в этом смысл действия её магии, скорее всего приятное дополнение, чтобы обеспечить лучшую релаксацию пациента. И оно офигительно работает! Хоть каждый день ходи.

– Всё можешь вставать, – сказала мама, обломав весь кайф на самом интересном месте. – Всё у тебя в порядке. Главное – не допускай в ближайшее время истощения запасов в ядре и не забывай регулярно медитировать. Может мне показалось, что после этого поражения разрядами ядро стало более податливым, скорее всего ты сможешь быстрее наращивать его ёмкость и скорость отдачи энергии, это очень приятный бонус к неприятным событиям.

– Очень приятный, – кивнул я, улыбаясь до ушей.

Уже начал представлять себе, что в скором времени стану самым крутым магом-лекарем и смогу показать дулю даже Захарьину и пусть он откусит плесневелого пирога с живностью внутри. Сказал спасибо, обнял маму, поцеловал в щёчку и в состоянии лёгкой эйфории чуть ли не вприпрыжку поскакал в манипуляционную, где начинал прокисать в моё отсутствие Юдин.

– Никто не приходил? – спросил я, надевая свежий выглаженный халат.

– Ага, приходили, я всех принял, – недовольно буркнул Илья. – Сегодня воскресенье вообще-то, ты забыл? Кроме твоего дуэлянта сегодня больше никто не придёт.

– А что с тобой случилось за четверть часа пока меня не было? – поинтересовался я. – Или ты просто лимон целиком съел? С тебя ведь кислота на пол капает.

– Мама звонила, – вздохнул он и снова замолк. Понятно, хочет, чтобы с ним поговорили, клещами все лишние занозы из ранимой души повытаскивали, успокоили. Не могу же я отказать в таком пустяке своему другу.

– Ну рассказывай, что там у тебя опять приключилось? – спросил я, усаживаясь в соседнее кресло. – Поделись с другом своим лимоном.

– Ты всё шутишь? – с сомнением спросил он, потом посмотрел на меня, увидел, что я максимально сосредоточен и готов выслушать всё, что угодно. – Ну ладно, сам напросился.

Дальше пошла стандартная ситуация по поводу подбора невест для ненаглядного отпрыска. Сегодня они идут на обед к довольно богатой семье в которой аж две кандидатуры на сватовство с умным благородным мальчиком, который занимается таким прекрасным незаменимым делом.

– Илюх, я тебя вообще сейчас не понимаю, – сказал я, когда излияния закончились. – Зачем ты каждый раз так убиваешься? Ходи, знакомься, общайся, получай от этого кайф и жизненный опыт. Тебя же не смогут заставить жениться на одной из них?

– Нет, наверное, – пробормотал он.

– Не заставят, нет у нас такой традиции, что родители женят детей не глядя. Но и межсословные браки не одобряются. А ты, когда найдёшь ту единственную, которая заставит расцвести сады в твоей душе, тогда и будешь думать о женитьбе. А сейчас просто живи и наслаждайся.

– Знаешь, а ты ведь прав! – сказал Юдин и в глазах сразу появился интерес к жизни. – Ведь всё равно это регулярно происходит и будет происходить, нет смысла горевать, буду развлекаться.

– Ну вот, теперь рядом со мной совсем другой человек! – улыбнулся я, глядя на расцветающего на глазах Илью. – Так что шуруй на свой званый обед и не забивай себе голову, это обязанности твоих доброжелателей, а не твои.

Глава 9

Илья так загорелся идеей нового отношения к неотвратимому, что упорхнул даже не вспомнив, что хотел вместе со мной посмотреть пациента с перитонитом. В этот раз молодой барон выглядел намного лучше. Пока что бледноват, но уже улыбается. Я попросил его раздеться по пояс и лечь на манипуляционный стол.

Живот мягкий во всех отделах, незначительный дискомфорт в левой подвздошной области, перитонеальных симптомов нет. По старому опыту получается, что осмотр закончен и пациента можно отпускать, он здоров. Но я всё же не остановлюсь на этом. Начал сканировать брюшную полость так, как как меня вчера учил Юдин. Получалось пока не так, как у него, но я ведь только начал этим заниматься. Сканирование показало, что изъянов в проведённом мной физикальном обследовании не выявлено. Пациент и правда здоров. Бледноват из-за недавней кровопотери, а дискомфорт скорее всего из-за остаточных слабо выраженных воспалительных явлений.

Исцелённый дуэлянт отправился оплачивать последний визит, а я уже держал телефон в руке. Меня всё это время не отпускали мысли, что там сейчас с Андреем? Не взбунтовался ли он, ощутив могущество медальона? Ноги у меня целые, браслета уже не было. А может он нашёл способ от него избавиться и сбежал? Кто знает, может быть это и не худший вариант, учитывая, что ему на каторгу ехать чуть ли не на пожизненный срок. Если сбежал, то сидел бы где-нибудь тихо, а не начал бы бурную деятельность, окрылившись могуществом.

Гадать можно сколько угодно, гораздо продуктивнее позвонить Белорецкому, что я и сделал.

– Добрый день, Александр Петрович, – сразу приветствовал он. – Как ваше самочувствие?

– Полный порядок, уже не жалуюсь, – ответил я. – Вы мне сможете рассказать, чем всё вчера закончилось?

– Хм, ну это в принципе не телефонный разговор, но, чтобы не тратить ваше и моё время на встречу, расскажу. Я стоял как раз напротив окна комнаты, где всё это происходило. Появилось голубое мерцание от электрических разрядов, потом там словно ненадолго вспыхнула голубая звезда, потом плавно угасла. Через несколько минут вышел Боткин и жестом предложил войти. Я и моя команда устремились в дом. Вы лежали на полу без сознания, рубашка расстёгнута, на теле несколько совсем свежих мелких рубцов. Скорее всего Андрей Серафимович исцелил последствия удара разрядами. Мы тут же подхватили вас и отвезли в клинику отца. Боткин деактиворовал амулет и сдал, вёл себя смирно и спокойно, препровождён в ту же камеру, где он находился. Сегодня утром я уже написал рапорт в канцелярию императора с прошением о помиловании с упоминанием большого вклада в расследование и задержание особо опасного преступника. Теперь будем ждать ответ.

– А что с тем псиоником?

– Как ни странно, он остался жив, – хмыкнул Павел Афанасьевич. – Только он теперь не маг уже, насколько я понял. Его ядро разрушено полностью, он даже бытовую магию освоить не сможет. Да и ни к чему ему теперь, на свободу он точно не выйдет. Даже если учитывать только то, сколько жертв его действий было вчера, этого достаточно.

– Ясно. А я думал, что он мёртв. Андрей его чуть ли не насквозь прожёг.

– Все так думали. Уже и санитаров вызвали, чтобы труп увезти в морг, а он вдруг застонал. Сейчас у Обухова в больнице, в той же палате, что и Андрей лежал под охраной. Наш мастер души с ним ещё не работал, ждём, когда немного очухается.

– А можно ещё один вопрос? – решил я спросить, надеясь на положительный ответ.

– Да, конечно, – ответил Белорецкий. Возможно мне показалось, что он насторожился, ожидая подвоха.

– Я могу увидеть Андрея ещё раз?

– Увидеть? – переспросил Павел Афанасьевич, скорее уже просто размышляя вслух. – Завтра вечером приходите в управление, организуем.

– И ещё один, – решил я резко сменить тему. – Вы надели на меня тогда браслет, который должен был оторвать мне ногу в случае побега Андрея, а почему моего мнения даже никто не спросил? Я бы согласился, но почему так?

– Александр Петрович, браслет был не заряжен, просто железяка, блеф. Просто у меня не было возможности вам об этом сказать, но вашей жизни ничего не угрожало. Заряженный браслет был только на ноге у Боткина. Если бы он собрался сбежать, ему бы крепко не поздоровилось. К тому же вся эта затея не сработала.

– В смысле? – удивился я.

– Когда мы вошли в комнату, где состоялся бой, оба браслета валялись на полу в дальнем углу. Мне кажется, Боткин над нами просто глумится, показывая своё превосходство и тот факт, что он может расправиться со всеми легко и быстро, но не делает этого, потому что изо всех сил старается показать какой он паинька и в доску свой. Если честно, меня такие поступки очень раздражают и обычно к таким деятелям снисхождения не оказываем, даже наоборот, чтобы не было желания в следующий раз фарс устраивать.

– Понятно, – буркнул я. Оно и в самом деле понятно, никому не нравится, что тебя постоянно выставляют дураком, которого пожалели. – А золотой амулет у вас?

– В самом надёжном хранилище управления, – уверенно ответил Белорецкий. – Оттуда его никто не упрёт. Разве что тот псионик мог, но он теперь не при деле.

– Он там навсегда?

– Официально по бумагам он является вашей собственностью, временно хранение поручено нашему хранилищу. Можете забрать его в любое время, только вот вопрос – надо ли?

– Ну пока точно не надо, а там видно будет. Спасибо вам Павел Афанасьевич за уделённое время. Завтра после шести вечера я буду у вас.

– У меня? – удивился полицмейстер. – Ах, да! Увидеться с Андреем. Хорошо, договорились. До свидания.

– До завтра, – сказал я и положил трубку.

Закончив разговор, я выглянул в коридор, вдруг там кто-то ждёт, пока я по телефону наболтаюсь. Никого, Юдин оказался прав. Люди давно приучены, что у нас в субботу сокращённый день, а в воскресенье выходной, никто даже не попытался прийти. Ну, раз тут на сегодня всё, можно заняться своими делами. Например, съездить по адресу, который прислал мне отец и пообщаться в типографии по поводу издания запланированного. Чтобы хотя бы ориентироваться, что мне для этого надо. Перед уходом решил зайти к отцу. Они с мамой пили чай, о чём-то мило беседовали, смеялись. Если бы я не знал, сколько лет они прожили вместе, то подумал бы, что это флирт. А может так и есть? Что мешает? Приятно всё-таки на сердце увидеть такую идиллию в семье, а не когда все надоели друг другу настолько, что даже здороваются через губу. Увидев меня, они как-то сразу угомонились, а моя довольная улыбка вогнала маму в краску. Как же это мило, я не могу.

– Ты это удачно зашёл, – тут же нашёлся отец. Типа они просто сидели и меня ждали, ага. – Садись чайку попей, а потом поедешь к артефактору, я всё узнал и договорился. Этот мастер отлично знает изготовителя, был когда-то его учеником.

– Очень надеюсь, что самым талантливым, – хмыкнул я.

– Вполне возможно, – кивнул отец и настойчиво показал на кресло, в которое я должен сесть. – Его имя тоже довольно известное, особенно в высших кругах.

Несмотря на то, что меня подмывало рвануть к этому мастеру, вырывая кафель из пола ногами, я сел в кресло с выражением неторопливой беспечности и налил себе чаю. Можно себе позволить и пирожок, на дорожку.

Ехать по адресу оказалось довольно далеко. Мастер артефактов жил в небольшом особняке на берегу Фонтанки почти в самом устье. Другим берегом здесь являлся Сапёрный остров. Меня высадили перед довольно солидной кованой оградой, ворота и калитка обильно украшены позолоченными завитками и другими декоративными элементами. Неплохо наверно зарабатывает человек. Дом и правда показался небольшим, даже чуть меньше нашего. Как выяснилось позже – это лишь видимость. А точнее внешняя часть. Два этажа сверху для отвода глаз, а ниже ещё три. На самом нижнем находились мастерские. Вот это странно, обычно не делают мастерскую прямо в доме, тем более такую опасную. Это всё равно, что на кухне по средам кузню устраивать или заниматься серьёзной пиротехникой в детской спальне, когда те уснут.

Я постучал в дверь специальным молоточком и принялся терпеливо ждать. Терпения хватило ровно на три минуты, тогда я начал стучать громче и настойчивее. Ещё через пару минут послышались шаркающие шаги.

– Ну кого там ещё принесло? Какого дьявола вы ломаете дверь? – раздражённо спросил визгливый старческий голос. Гостям явно нерады.

– Здравствуйте, Альберт Венедиктович, я Александр Петрович Склифосовский, отец с вами сегодня разговаривал.

– А, это ты? – чуть спокойнее, но не менее раздражённо переспросил старик. Начали клацать замки и задвижки, потом дверь медленно отворилась.

Да это была не дверь, а вход в золотохранилище! Внешняя оболочка была чисто декорацией. У меня возник вопрос, как он вообще меня услышал? И как мы сейчас разговаривали? Через такую хрень можно только разве что мощный взрыв услышать! Перед тем, как войти, я осмотрел наличники двери и стену рядом. Ага, теперь всё понятно. Я нашел едва заметные рады тонюсеньких отверстий. Скорее всего именно сюда встроены микрофон и динамик для коммуникации с пришедшим. Или, опять же, артефакты их заменяющие.

– Так вы заходите или нет? – нервно одёрнул меня старик.

Я перешагнул через порог, проскользнул мимо хозяина дома, а в том, что это именно он, а не прислуга, я понял по довольно дорогому костюму, который на нём смотрелся мешковато и как-то неряшливо. На вид лет под восемьдесят, сухой, немного скрюченный, на полголовы ниже меня, орлиный крючковатый нос и почти бесцветные голубые глаза. Правда смотрели они на меня так, что казалось видит насквозь. Заперев дверь, он бросил на меня недобрый взгляд и засеменил вглубь дома.

– Иди за мной, чего встал, как пень? – вякнул старик, продолжая удаляться.

Как-то не очень он гостеприимен. На чай с плюшками можно не рассчитывать, я так понимаю. Ну хоть не прогнал, и на том спасибо. Я огляделся на окружающую обстановку. Очень дорого, солидно и идеальная чистота. Значит прислуга всё-таки есть. А дверь открыть некому. Может просто не доверяет? Несмотря на шаркающую походку небольшими шажками, он передвигался довольно шустро и мне пришлось его догонять, чтобы не потерять из виду за первым же поворотом.

Мы остановились перед встроенным шкафом. Ну сначала мне именно так показалось. Старик нажал какую-то замаскированную кнопку, двери разъехались в стороны, перед нами оказалась кабина лифта, а не вешалки с одеждой. Я вошёл вслед за ним и вжался в угол, размеры кабины были довольно скромными. Старик нажал на самую нижнюю кнопку, и кабина очень плавно двинулась под землю. Как он не боится затопления этого всего? Дом стоит совсем недалеко от Фонтанки. Чудеса инженерной мысли? Хм, глупости горожу, он же артефактор, замастырил себе устройств, которые не позволяют грунтовым водам приближаться к дому. Скорее всего так.