Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

По солидному, хоть и без золотой лепнины, оформлению холла и коридоров уже можно было судить, что клиника более успешная, чем наша. Да и здание было в два раза больше и трёхэтажное против наших двух. Значит я не ошибся, это лучшая клиника в городе, а дальше посмотрим.

Дверь кабинета руководителя открылась и оттуда вышли более десятка людей в белых халатах. Судя по брюкам и обуви, важным лицам, скорее всего начальники подразделений или вроде того. Секретарша сказала, что можно теперь пройти. Интерьер в кабинете главного был в богатом современном стиле. Современном для моего мира, в то время, как в этом мире в клиниках Питера в моде были барокко и неоклассицизм, больше свойственный для девятнадцатого века, чем для двадцать первого. У меня аж в мозгу переклинило, создалось впечатление, что я внезапно переместился в свой мир.

– Здравствуйте, молодой человек, чем могу помочь? – спросил интеллигентный мужчина лет шестидесяти. Рыжие волосы с богатой проседью относительно короткие, уложены в аккуратную причёску. Гладко выбритое лицо, чуть полноватое, строгое. глаза серые. В общем создавал в моей голове образ профессора. На табличке на столе я прочитал имя, Гладышев Вячеслав Петрович.

– Доброе утро, Вячеслав Петрович, – приветствовал я, чуть склонив голову в учтивом поклоне, потом сел на предложенное место. – Так сложилось, что я теперь живу в вашем славном городе и хотел бы устроиться на работу.

Я положил на стол перед ним свой новый диплом. Вячеслав Петрович взял документ в руки. Похоже он тоже заметил, что он совсем свежий. Лично меня это вчера не сильно смутило. Я помню, как получил диплом в институте, который потом один раз показал при приёме на работу, а потом он долго лежал в шкатулке с документами. Когда я достал его оттуда через несколько лет, он мне тоже тогда показался новым.

– Вы наверно обратились потому, что увидели объявление, Александр Фёдорович? – спросил главный, изучающе разглядывая меня.

– Совершенно верно, – кивнул я. – Несколько клиник в вашем городе нуждаются в специалистах, но ваша мне понравилась больше. И вот я здесь.

– Ясно, – он вернул мне диплом обратно. На лице читалось недоверие. Я уже подумал, что сейчас мне откажут. – Но мы обычно берём лекарей с опытом работы и хорошими рекомендациями. У вас, я так понимаю, нет ни того ни другого.

– Возьмите меня на испытательный срок, возможно помощником лекаря, – предложил я. Теперь я ещё больше убедился, что мне надо работать именно в этой клинике. Всех подряд они не берут, а значит здесь работают хорошие специалисты, есть у кого поучиться, если конечно они готовы делиться своим опытом. – У вас будет возможность убедиться в моей профессиональной состоятельности.

– Возможно вы правы, – кивнул он. – А возможно и нет. Впрочем, пожалуй, так и сделаем, как вы предлагаете. Но сразу предупреждаю, если вы не будете справляться, то мы с вами попрощаемся до завершения испытательного срока. Лучше у нас по-прежнему будет нехватка лекарей, чем будет работать бездарь. Надеюсь вы меня правильно поняли?

– Да, Вячеслав Петрович, я вас прекрасно понимаю, – сказал я и с уверенностью в себе улыбнулся. Все любят уверенных в себе людей, а сейчас я вполне уверен. – Вы дорожите репутацией вашей клиники и не в ваших интересах держать на работе криворуких лоботрясов. У вас будет возможность убедиться, что я не из этой категории.

– Вот и прекрасно, Александр Фёдорович, – улыбнулся он в ответ. – Вас проводят в канцелярию для оформления документов, затем вы пройдёте инструктаж и ознакомитесь со структурой клиники. А завтра утром без четверти восемь начнётся ваш первый рабочий день.

Глава 10

На следующее утро я был единственным в доме человеком, которому после завтрака было срочно куда-то надо. Остальные пребывали в расслабленном состоянии и неторопливо работая вилкой рассуждали, чем бы сегодня заняться. Катя на завтрак вообще не вышла и правильно, молодой организм требует долгого сна, а когда она ещё сможет по-человечески выспаться, как не во время вынужденных каникул?

Я встал из-за стола первым, пожелал всем удачного дня и отправился в клинику. Благодаря вчерашней экскурсии я уже чётко знал куда идти, где переодеться и где моё рабочее место. Осталось только познакомиться с доктором, к которому меня прикрепили на время испытательного срока. Когда вошёл в кабинет приёма, он был уже на месте. Мне показалось, что он старше меня лет на пять или чуть больше. Такой же книжный червь, как Илья Юдин, только худой. Увидев меня, он приветливо улыбнулся, что уже неплохо, сделал шаг навстречу и протянул руку.

– Доброе утро! Вы ведь Александр Фёдорович, верно? – спокойным вежливым тоном спросил он. Я кивнул, ответил на рукопожатие и ждал, когда он представится сам. – Меня зовут Павел Алексеевич Олейников и мне поручили проверить ваши навыки перед тем, как вы начнёте самостоятельно работать.

– Очень приятно, Павел Алексеевич, – улыбнулся я в ответ. – Уверен, что мы сработаемся.

– Надеюсь на это. Вы уже готовы приступить? Вот и отлично! – улыбнулся он и обратился к медсестре. – Наташа, зовите пациента.

А я пока решил осмотреться. Ремонт в кабинете может был и давно, но в отличном состоянии. Идеально белый кафель на стенах и полу, белый потолок, бестеневая лампа, которых у нас нигде не было, вызвала особый профессиональный интерес. Стеклянные шкафы с биксами и перевязочными материалами. Стоп, а вот последнее я видел только в лечебнице у знахарей. Интересно. Удивило, что есть в углу место для отдыха, у нас просто стоит пара табуреток у подоконника. Надо бы сделать также у себя. И бестеневой лампы мне тоже очень не хватало, думал, что в этом мире их не существует. Судя по увиденному, классическая хирургия для них не чужда и используется в повседневной жизни. Может быть в городах поменьше, чем Москва и Питер, не хватает лекарей, которым хирургические инструменты не нужны? Подходящее объяснение.

Медсестра завела в кабинет первого пациента. Это был молодой человек, правая рука которого лежала на перевязи. По деформации и отёку лучезапястного сустава было понятно, перелом луча в типичном месте. Где у них тут гололёд начался, мне непонятно?

– Справитесь? – поинтересовался Павел Алексеевич.

– Без проблем, – откликнулся я. – Только один вопрос, как вы обезболиваете? У вас есть мастер души?

– Звать его ради такой ерунды? – удивился коллега.

– Здесь явно перелом со смещением, нужно делать репозицию, пациенту будет больно, – стал объяснять я свой вопрос. Парень прижал руку к себе и напрягся, когда я сказал про боль.

– Естественно, нужна репозиция, боль надо убрать, но мастер души здесь не причём, – улыбнулся лекарь. – Вы, наверное, из столицы? Почему-то лекари из столицы не знают, что такое местная анестезия.

Оп-па! Местная анестезия! Это получается, что мы просто зажрались в больших городах и у нас обезболиванием занимаются специально обученные люди, а традиционное обезболивание просто задвинули куда подальше? Или у них тут локальной анестезией обладает любой лекарь?

Вопрос решился быстро. Медсестра достала набор для местной анестезии. Салфетки с антисептиком, шприц и флакон с прозрачной жидкостью.

– Вы, наверное, не знаете, что с этим делать? – с подколом спросил Павел Алексеевич.

– С этим? – улыбаясь спросил я. – Знаю. Но вы правы, мы там в столице работаем по-другому.

Я распорядился уложить пациента на манипуляционный стол, вымыл и обработал руки антисептиком, потом приступил к манипуляции так, как привык это делать в прошлой жизни. Единственное только, я не знал, что за анестетик они используют и сколько его надо ввести в место перелома. Решил, что кашу маслом не испортишь, ввёл столько же, сколько мы вводим четверть процентного Новокаина. Никаких замечаний со стороны коллеги не последовало. Убедился, что пациент в зоне перелома ничего не чувствует и произвёл восстановление положения и соосности отломков. Потом приложил ладонь и направил тонкие пучки магической энергии к месту перелома. Через несколько минут процесс сращения был завершён.

– Готово, – сказал я, отпуская руку парня. – Попробуйте пошевелить рукой.

– Секундочку! – остановил его Павел Алексеевич. – Дайте сначала я посмотрю.

Он прислонил ладонь к месту перелома и сосредоточился. Потом удивлённо хмыкнул и дал добро, чтобы пациент поработал кистью. Движения были в полном объёме и к радости пациента безболезненными.

– Это вы так быстро полностью зарастили перелом? – у него на лице было такое удивление, словно я отрастил пациенту новую руку взамен оторванной.

– Ну да, – пожал я плечами, не понимая, в чём суть вопроса. – Что-то не так?

– Ну почему же, всё так, – он быстро взял себя в руки. – Лонгетка не нужна, Наташа, пациент здоров. Можете идти.

Последнее было адресовано довольному результатом лечения парню. Тот с вытянутым лицом вертел рукой, щупал место перелома и сам себе не верил.

– Спасибо вам огромное, господин лекарь! – воскликнул он, счастливо улыбаясь и крепко пожал мне руку. – А я был уверен, что ещё неделю, а то и две, не смогу рукой пользоваться. Ещё раз спасибо!

Раскланиваясь он пятился к выходу. Я уже начал переживать, что он сейчас запнётся и сломает себе ещё что-нибудь, но обошлось. Наташа открыла ему дверь и проследила, чтобы он вышел, потом позвала следующего.

А вот следующий был мне как раз по интересам. Его ввезли на лежачей каталке. Мужчина решил вспомнить детство и залез на яблоню. Как вы думаете зачем? Правильно, за котом. Хотел попросить садовника, но тот как оказалось попросил сегодня отгул, поэтому полез сам. А дальше по классике, хрустнула ветка и наш Икар полетел вниз, распоров бедро о торчащий сук. Работники скорой помощи наложили мощную повязку, которая к этому времени неплохо пропиталась кровью.

Мы переложили пациента на манипуляционный стол. Интересно, здесь Павел Алексеевич тоже предложит местную анестезию? Похоже, что нет, он куда-то позвонил и кого-то позвал.

– Какие наши действия? – спросил он, сложив руки на груди.

– Во-первых, снимаем повязку и оцениваем глубину и размеры раны, повреждение мягких тканей и магистральных сосудов, которых, если судить о локализации раны по пятну крови на повязке, там нет. Исходя из полученной информации, приступаем в санации и лечению. Сначала гемостаз, затем восстановление целостности мышц, потом послойное ушивание раны. Дальше я применяю магию для полного заживления и снимаю швы.

– Интересно, – хмыкнул лекарь. – Вы рассказали это примерно так, как делаем мы. Москвичи обычно льют в рану тонну энергии, которой у них просто до хрена, и рана полностью заживает. А вы точно из столицы?

– Не совсем, – улыбнулся я. – Из Питера.

– Там тоже вроде по Московской схеме работают.

– Я тоже так умею, но, когда рана не особо большая, – сказал я, осматривая рану, повязку как раз полностью сняли. – Здесь объём слишком большой, чтобы лечить чистой магией. Вот отец мой скорее всего сможет, а я пока нет.

– Ясно, – кивнул Павел Алексеевич. – Действуйте, как сочтёте нужным. Я так понимаю моё участие не требуется.

– Хорошо, спасибо за доверие, – улыбнулся я и приступил к промыванию раны.

Мастер душ уже пришёл и погрузил пациента в сон, поэтому я работал спокойно, не думая о том, будет пациенту больно или нет. На самом деле оказалась повреждена наружная головка квадрицепса, с неё я и начал. С помощью нескольких швов соединил все пучки так, чтобы не было перекосов. Оставлять швы в глубине раны, не зная, как себя поведёт в дальнейшем шовный материал, не хотелось. Они скорее всего его там и оставляют, но я поступлю по-другому. Не очень удобно достать ладонью к конкретной мышце на дне раны, попробуем сделать немного по-другому. Я приложил к месту соединения восстановленной швами мышцы кончики пальцев и попробовал направить поток магической энергии через них. Я же останавливал пальцем кровотечение, вот и сейчас у меня неплохо получилось. Через несколько минут под удивлённый взгляд Павла Алексеевича я снял швы с мышцы, они уже были не нужны.

Дальше всё как обычно. Комбинированным швом соединил кожу и подкожную клетчатку, немного поколдовав с рваными краями, совмещая их правильно, потом заживление магией и снова снятие швов. На все манипуляции у меня ушло примерно двадцать минут. Когда рана полностью зажила, сказал мастеру душ, что пациента можно будить.

– Александр Фёдорович, – задумчиво произнёс мой временный куратор. – У меня создаётся впечатление, что это я у вас стажироваться должен, а не наоборот. Вам на испытательный срок выделено две недели, но я могу доложить об уровне вашей подготовки уже сейчас, вам выделят для работы отдельный кабинет и обеспечат всем необходимым.

– Спасибо за тёплые слова и ваше доверие, Павел Алексеевич, но я хотел бы этот день поработать с вами, – сказал я, включив самую дружественную и обаятельную улыбку. – Мне всё равно надо привыкнуть к вашим условиям и перенять опыт, которого у меня возможно нет. А ещё у меня есть несколько вопросов по поводу вашего оснащения. Например, я впервые использовал в работе местный анестетик, это для меня настоящее открытие. Ну и по другим препаратам тоже есть вопросы, и я уверен, что вы найдёте для меня исчерпывающий ответ на всё. Вы не возражаете?

– Нисколечко, Александр Фёдорович, – довольно заулыбался он. – А мне не помешает посмотреть на работу столичного лекаря. И у меня к вам тоже будут вопросы, если вы конечно не возражаете.

– Вот и договорились, – подвёл я итог и протянул ему руку, которую он охотно пожал.

Дальнейший приём пациентов мы уже вели по очереди, договариваясь между собой, кто будет исцелять каждого конкретного пациента. Техника местной анестезии, которой пользовался коллега, ничем не отличалась от той, которой я регулярно пользовался когда-то в прошлой жизни. Я поделился с ним опытом наложения швов при сложных рваных ранах, чтобы в итоге был лучший косметический эффект. Заращением больших ран с нуля он тоже не обладал, а те, что поменьше, я научил его исцелять без наложения швов, напрявляя в цель тонкие прицельные пучки магической энергии, то же самое при переломах. Такой энергосберегающий режим для него тоже оказался в новинку, поэтому сначала зашивал даже малюсенькие ранки, чтобы не получать перегрузки во время сращения магией. Короче, это был очень плодотворный день для нас обоих.

Когда пациенты закончились, рабочий день завершился, он подробно рассказал мне обо всех имеющихся в арсенале наборах инструментов, видах шовного материала, антисептиках, анестетиках и о многом другом. Жаль, что я не догадался взять с собой блокнот, от полученной информации голова уже потрескивала. Коллега выручил и нашёл для меня пару листов бумаги и карандаш, чтобы я смог делать заметки. Усталые, но довольные мы выходили с работы последними. Уже пришла ночная смена и из дневных кроме нас никого не осталось.

– Александр Фёдорович, – остановил меня на выходе Олейников. – Хотел ещё раз сказать вам спасибо за сегодняшний день, и я хотел бы пригласить вас посидеть где-нибудь, отметить приятное знакомство и, если не возражаете, в непринуждённой обстановке поговорим о нашем деле. Нутром чувствую, что нам обоим ещё есть что рассказать, а как только вы начнёте работать самостоятельно, вам будет уже не до этого.

– Знаете, – я ненадолго задумался, мешает ли мне что-либо принять его предложение. Оказалось, что нет. – А давайте! Какой у вас тут поблизости есть хороший ресторан?

– Думаю ресторан «Бристоль» подойдёт как нельзя лучше, – обрадовался Олейников.

– Полностью доверяю вашему вкусу, ведите.

Нужный ресторан находился на Екатерининской, пешком далековато и мы вызвали такси. Сам ресторан впечатлил. Не наш «Медведь», конечно, но очень достойно. Меню порадовало широким списком европейских блюд, обслуживание на высоком уровне, время ожидания минимальное. Я остался в восторге, надо будет сходить сюда всей семьёй. Приятно удивило, что Павел Алексеевич отказался от алкоголя, как и я. Не пришлось оправдываться, что хочу сохранить чистый разум перед первым самостоятельным рабочим днём. Причём в этом мире он и правда был первым, в нашей клинике я работал с Виктором Сергеевичем или с Юдиным.

Мы посидели, потрещали, наслаждаясь высокой кухней и разъехались по домам. Я как раз успел к семейному вечернему чаепитию, на котором меня растерзали вопросами о прошедшем дне. Отец был крайне удивлён, что в лучшей клинике города широко используют хирургические техники на постоянной основе.

– Но тебе никто не мешает больше использовать свой дар, чтобы его развивать, а не топтаться на месте, – вставил он свой комментарий. – Похоже сильных магов на периферии немного, все перебрались в столицу, где больше платят.

Ах, как мне это знакомо. Точно такая же проблема была и у нас. Бороться с этим просто невозможно. Рыба, как говорится ищет, где глубже. Но поднять уровень медицины в провинции вполне возможно. Просто не все знают, что можно достигать не менее высоких результатов с меньшими энергозатратами и даже не особо сильный дар может оказаться достаточным, если им правильно пользоваться.

Пришла на ум идея – устроить мастер класс для местных и обучить их точечному воздействию направленными тонкими потоками энергии. Для этого надо прийти на работу пораньше и поговорить с главным лекарем. Наверно лучше будет для этой беседы позвать с собой Олейникова, раз его назначили моим временным куратором, значит ему доверяют, и он сможет подтвердить, что мне есть чем поделиться с коллегами.

Утром я встал бодрый и одухотворённый, как никогда. На завтрак я пришёл первым, получив его с пылу с жару, зато, когда пожаловали все остальные, я уже вставал из-за стола и у меня были все шансы приехать в клинику чувствительно раньше, чем вчера. Привычка у меня такая, лучше я подожду, чем меня будут ждать. Что самое странное, ожидание для меня в тягость, терпеть ненавижу, а всё равно лучше приду первым. Скажете мазохизм? А может просто проявление уважения к тому, кого можешь заставить ждать? Тем более, что меня сегодня рано никто и не ждал, чисто моя инициатива поймать главного до совещания.

В холле клиники я был уже полвосьмого утра. Встретился только младший и средний медперсонал, который приходил на работу пораньше, чтобы подготовить кабинеты к работе, проверить комплектность расходных материалов и довести чистоту до идеала. Я уже начал думать, что перестарался и пришёл слишком рано, как вошёл Павел Алексеевич. Завидев меня, он расплылся в улыбке и пошёл ко мне навстречу.

– Доброе утро, Александр Фёдорович! – он крепко пожал мне руку, как старому другу, которого давно не видел. – Как хорошо, что вы пришли пораньше, а я кинулся было позвонить, чтобы попросить об этом, а номерами-то мы не обменялись, вот незадача!

– Доброе утро, Павел Алексеевич! – я с энтузиазмом ответил на рукопожатие. – Вы же сказали, что хотели сегодня подойти к главному по вопросу моей самостоятельной работы, вот я и решил поторопиться. К тому же у меня есть своё предложение, хотел сначала с вами поделиться.

– Заинтересовали, слушаю вас, – чуть склонив голову на бок, Олейников выжидательно смотрел на меня.

– Мне конечно трудно судить обо всех работающих в вашей клинике лекарях, но учитывая доверие к вам Вячеслава Петровича, вы здесь на хорошем счету и далеко не последний в рейтинге. Если вас заинтересовали мои способы лечения, возможно это окажется полезным и для других лекарей. Вот я и подумал, может быть стоит организовать для всех обучающий семинар с наглядной демонстрацией?

– Я на все сто процентов уверен, что ваши техники будут очень большим подспорьем для большинства лекарей, работающих в стенах этого заведения. Это очень интересная идея и я думаю это обязательно надо озвучить Гладышеву. Мы постараемся попасть к нему до совещания, думаю он нас примет. Иначе будем работать также, как и вчера, без его разрешения вам кабинет не выделят.

Пока он мне всё это говорил, я увидел, как главный лекарь вошёл в клинику и направился к своему кабинету, о чём я сказал Олейникову. Тот подхватил меня под локоть, и мы заторопились следом за Гладышевым.

Глава 11

– Что-то случилось? – спросил главный лекарь, когда мы его догнали у самой двери кабинета.

– Вячеслав Петрович, – взял на себя роль переговорщика Олейников. – У нас к вам срочное дело, уделите пять минут пожалуйста до планёрки?

– Ну проходите, раз срочное, – немного удивился Гладышев, пропуская нас вперёд. Мы вошли в кабинет и сели за стол для совещаний, как попросил главный. – Что там у вас?

– Пожалуй лучше я расскажу, – снова взял слово Олейников. Впрочем, я нисколько не возражал, пусть он за меня слово замолвит, я ещё успею. – Во-первых, Александр Фёдорович Иноземцев обладает достаточным уровнем лекарского мастерства для того, чтобы вести приём пациентов самостоятельно, в дальнейшем наблюдении и контроле он не нуждается. Так что испытательный срок можно считать завершённым.

– Ну если вы в этом уверены, Павел Алексеевич, а у меня пока не было повода вам не доверять, – мне показалось, что Гладышев приятно удивлён. А почему бы и нет? У него теперь есть самостоятельный лекарь, который будет вносить свой вклад в благосостояние клиники. – Тогда мы прямо сегодня и выделим Иноземцеву отдельный кабинет, медсестра уже есть. Так что вы ещё хотели сообщить?

– Так вот, во-вторых, Александр Фёдорович обладает очень интересной техникой заживления ран и переломов, которая значительно облегчает работу лекаря, не обладающего достаточно сильным даром. У нас таких большинство, ведь сами знаете, все с сильным даром укатили в столицу. Господин Иноземцев горит желанием поделиться своей методикой с нашими лекарями. Может организовать каким-то образом обучение? Без нанесения ущерба лечебному процессу, естественно.

– Хм, интересно, – Вячеслав Петрович, задумчиво потёр подбородок, внимательно глядя на меня. Я спокойно выдержал его взгляд. – Давайте так сделаем. Вы сегодня пока поработаете вместе, а когда появится подходящий пациент для применения данной методики, немедленно позовите меня, чем бы я ни занимался. Я всё брошу и прибегу посмотреть. Если сможете меня удивить, тогда организуем семинары для наших лекарей. Придётся проводить в три потока, чтобы не отрывать всех одновременно от работы и не парализовать работу клиники.

– Ну, три так три, мне не жалко, – пожал я плечами.

– Да вы не переживайте, Александр Фёдорович, – улыбнулся Гладышев. – Эти семинары мы достойно оплатим. Если ваши техники и правда настолько действенны, как говорит Павел Алексеевич, то вы окажете нам неоценимую услугу. Так что и гонорар за семинары будет достойный. Но я всё же обязан увидеть сначала всё своими глазами. Безусловно я верю господину Олейникову, но сами понимаете, я здесь за всё отвечаю и обязан убедиться лично.

– Прекрасно вас понимаю, Вячеслав Петрович, правильно делаете, – улыбнулся я. – Вы отличный руководитель, я ещё должен сказать вам спасибо, что вы разрешили мне пройти испытания несмотря на отсутствие послужного списка.

– Вячеслав Петрович, – вклинился Олейников. – Я не верю своим ушам, как это у Иноземцева нет послужного списка? Он отлично обладает хирургическими техниками, даже здесь ему есть чему меня научить, а мы всегда считали, что столичные не умеют банальные швы накладывать.

– Вы от нас что-то скрываете? – прищурился Вячеслав Петрович, пристально глядя мне в глаза. Зашибись, приехали! Показал Саша, на что способен!

– Вячеслав Петрович, – начал я спокойным ровным тоном. – У вас нет никакого повода мне не доверять. Да, я не стал упоминать о своей предыдущей рабочей деятельности, так как мне пришлось с ней расстаться из-за разросшегося до небес межличностного конфликта с недоброжелателем и завистником. Мне не хочется, если честно, об этом вспоминать, я буквально начал жизнь заново. Вместо раскапывания прошлого, давайте лучше я докажу свою работоспособность и добропорядочность на деле. Уверяю вас, я не дам повода во мне усомниться и разочароваться.

– Давайте попробуем, – кивнул Гладышев, но выражение лица оставалось недовольным. – Но учтите, каждое ваше действие будет под моим личным контролем. Я лично отвечаю за работу клиники, каждого её сотрудника и за удовлетворённость пациентов результатами лечения. И я должен быть абсолютно уверен, что репутации учреждения ничто не угрожает.

– Уверяю, что не подведу вас, Вячеслав Петрович, – я слегка склонил голову в учтивом поклоне в благодарность за то, что он пошёл навстречу. – Согласен на любые ваши условия. У вас хорошая клиника и отличный персонал, очень хотелось бы продолжить у вас работать.

– Значит договорились, – кивнул Гладышев, но в его взгляде я заметил некоторую обеспокоенность. – Идите работайте и не забудьте позвать меня для демонстрации.

– Да, спасибо, – снова поклонился я и встал из-за стола.

Мы с Олейниковым направились в его кабинет. Под дверью Гладышева уже собрались сотрудники в ожидании утреннего совещания. Когда мы остались в коридоре одни, Павел Алексеевич остановил меня и пристально уставился глаза в глаза.

– Рассказывайте, что там у вас произошло? Это теперь не даст мне покоя.

– Павел Алексеевич, – напрягся я. Надеялся, что эпопея на том затихнет, но нет, продолжение следует. – При всём моём уважении, я не хочу разговаривать на эту тему. Я прекрасно понимаю ваш интерес, но очень прошу, не терзайте меня вопросами. Давайте лучше продолжим наше прекрасное сотрудничество, нас уже пациенты ждут.

– А я думал, что мы уже почти подружились, – разочарованно вздохнул он. – А вы мне не доверяете.

– Зря вы так, – улыбнулся я. – Дело не в недоверии. Хоть мы и знакомы всего второй день, но вы хороший человек, я сразу это вижу в людях. Возможно я расскажу вам обо всём чуть позже, но не сейчас. Поймите меня правильно, я не скрываю какие-то свои тёмные стороны, у меня их нет. Просто так случилось в жизни.

– Ладно, – кивнул он, соглашаясь, но в то же время с плохо скрываемым разочарованием. – Значит подожду, когда придёт время. Пойдёмте работать.

– Спасибо вам за понимание, Павел Алексеевич.

Мы пришли в его кабинет, несколько пациентов уже ожидали под дверью. Олейников больше не приставал с расспросами, но всё равно чувствовалось некоторое напряжение. В работе с пациентами он дал мне полный карт-бланш, я всё решал самостоятельно. Правда пока шли люди с болезнями суставов, позвоночника, ушибами, растяжениями, повода позвать главного для демонстрации моих навыков не возникало.

В одиннадцатом часу мне повезло. В отличие от пациента, сломавшего ногу буквально на ровном месте – решил перепрыгнуть через лужу, нога подвернулась, и он сел на неё сверху всем своим немалым весом. А под коленом как раз оказался поребрик. В итоге перелом обеих костей голени, да ещё и открытый. Так он сидел голосил на всю улицу не в силах подняться, пока добрые люди не вызвали скорую помощь.

Бедолага стонал на весь коридор и сидевшие под дверью пара пациентов решили пропустить его без очереди. Чтобы осмотреть голень пришлось разрезать брюки. Мужчина в солидном костюме, в немолодом возрасте, сначала немного посокрушался, вспоминая почём покупал их всего месяц назад, но выбора у него не было, пришлось согласиться. Картина маслом – явные признаки углового смещения и торчащий острый край большеберцовой кости в середине голени.

Павел Алексеевич позвонил сначала мастеру душ, чтобы поскорее обезболить страдальца, потом сразу Гладышеву. Пришли оба практически одновременно. Вячеслав Петрович дал отмашку на старт, и мы приступили. Как только пациент погрузился в глубокий сон, я первым делом остановил кровотечение. Восстановить соосность большеберцовой кости было не сложно, мелких фрагментов практически не было, а вот с малоберцовой пришлось повозиться, перелом оказался осколочным. Одно успокаивало – малоберцовая кость не является несущей, я насколько возможно сопоставил осколки закрытым методом, без хирургического доступа к кости.

Когда отломки встали более-менее удовлетворительно, приступил к заживлению. Вячеслав Петрович с интересом наблюдал за моими манипуляциями, словно старался запомнить каждое движение. Жаль только не записывал. Когда я приложил ладонь к области оскольчатого перелома малоберцовой, главный приложил свою ладонь поверх моей. Но не для того, чтобы мне помочь, а чтобы прочувствовать направляемые в область перелома тонкие пучки магической энергии. Я плавно смещал их, проходясь по каждой щели между отломками, сначала прихватывая их друг к другу, чтобы они уже никуда не делись. Потом всё то же самое ещё раз, чтобы образовалась крепкая костная мозоль. Далось мне это нелегко, но за счёт максимальной концентрации на процессе и прицельного воздействия, мне удалось полностью срастить малоберцовую кость. Сохранилась небольшая деформация, но это никак не повлияет ни на внешний вид, ни на функцию конечности. Я лишь вытер пот со лба и пару минут помедитировал, восстанавливая запас энергии. Полностью за такое короткое время восстановиться не успел, но для сращения винтообразного перелома должно хватить, на рану тоже, она небольшая, справлюсь и без наложения швов.

А вот с большеберцовой костью я действовал максимально точно и быстро, восстанавливая и угловое и боковое смещение, а главное устранив ротацию по оси, чтобы нога выглядела полностью здоровой, без ротации стопы кнаружи. Впрочем, ротацию в большей степени удалось убрать ещё на этапе сращения малоберцовой кости. Здесь же полное сращение получилось гораздо быстрее. Через несколько минут я приступил к лечению раны, обошёлся без швов, чувствуя, что энергии вполне достаточно.

– Ну всё, можно будить пациента, – сказал я мастеру душ фразу, которую обычно адресовали анестезиологу, когда накладывались последние швы.

– Браво, Александр Фёдорович, – пробормотал Вячеслав Петрович, удивлённый скоростью и эффективностью моего лечебного воздействия. – Такого видеть мне ещё не доводилось. Давайте не затягивать с обучающими семинарами, запланируем их на следующую неделю, понадобится скорректировать расписание приёма и предупредить всех участников. С завтрашнего дня вы будете работать в собственном кабинете. Если вы не возражаете, я буду присылать к вам на стажировку молодёжь, пусть тоже осваивают.

– Нисколечко не возражаю, Вячеслав Петрович, – улыбнулся я. – Пусть приходят, можно даже без предупреждения.

– Отлично! – заулыбался довольный Гладышев. Человека сразу видно, когда он болеет за своё дело и искренне радуется предстоящим переменам в работе своего учреждения. – Повторюсь на всякий случай ещё раз, каждый обученный стажёр и каждый семинар будет хорошо оплачен, не извольте сомневаться.