Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

– Насть, ты машину запомнила? – спросил я у неё. Что вполне ожидаемо, он округлила глаза и покачала головой. – К сожалению, она не запомнила.

– Ну может это и не нужно, задержанный расскажет всё. Главное – что хорошая зацепка есть, от которой он не отвертится и не скажет, что через забор перепрыгнул.

– Это они? – с тревогой в голосе и взгляде спросила Настя, когда я положил трубку.

– Они, – подтвердил я.

– Жуть какая, – пробормотала она. – Хорошо, что они меня не заметили.

– Хотя странно, что не заметили, – хмыкнул я. – Двигатель-то работал, дым шёл из выхлопной трубы. Зря я тебя там одну оставил.

– Так наоборот выходит, что не зря! – возразила девушка.

– А если бы этот псионик потом к тебе подошёл?

– Ну не подошёл же? – улыбнулась она. Как мне показалось, через силу, чтобы меня успокоить. – Зато я всё увидела и рассказала.

– Мне что-то не по себе от этого всего, – сказал я. Настроение гулять и лицезреть красоты Петергофа куда-то улетучилось. – Этот псионик сейчас может быть где-то поблизости.

– Думаешь они будут теперь за нами следить? – встревожилась Настя.

– Маловероятно, но всё может быть, – ответил я. – Может лучше домой поедем? Как-то не мило мне здесь уже.

– Поехали, – подхватила мою инициативу девушка. – Мне здесь всё равно в мае больше нравится, чем в феврале.

– Это да, – ответил я и улыбнулся. – Когда природа только начинает оживать и листья деревьев ещё маленькие и светло-зелёные, не такие, как летом.

– Самое красивое время, – задумчиво улыбаясь сказала Настя. – И фонтаны как раз запустят, и клумбы зацыетут. Вот в мае и приедем, на зимний Нижний парк мы уже краешком глаза посмотрели.

Мы вышли к парковке, я завёл машину и ждал, когда прогреется двигатель. Странно, что не придумали какую-нибудь магическую систему для ускорения прогрева, уже очень хотелось отсюда уехать. И вообще, насколько я заметил, технологии и магия здесь не особо сотрудничают, а зря. Надо бы толкнуть такую мысль Кораблёву. Наверняка можно создавать какие-нибудь артефакты, которые сделают кучу всего полезного и в машине, и в корабле.

Когда уже ехали в сторону Питера, я заметил едущий сзади, как привязанный, чёрный лимузин. Скорее всего совпадение, уже всё вокруг напрягает и мерещатся враги.

– Насть, глянь аккуратно в зеркало, это не та самая машина? – решил я всё же подстраховаться.

– Не уверена, – пробормотала она, вглядываясь в лимузин. – Но очень похоже.

– Тогда сделаем так, – сказал я и, не включая поворотник, в последний момент резко повернул на Красносельское шоссе, направляясь в сторону кольцевой.

– Ты бы хоть предупреждал, – пискнула Настя, едва успев схватиться за поручень над дверью. Её сумочка опрокинулась, распространив по полу свое содержимое. – И как я теперь буду это всё собирать?

– Пока никак, – ответил я, глядя в зеркало заднего вида. Лимузин сильно занесло, когда он повернул вслед за нами. Значит наши приключения на сегодня не закончились. – Похоже тебе не показалось, это та самая машина.

Глава 2

Замечательно съездили, погони мне ещё только не хватало. Пока дорога прямая, смог достать телефон и позвонить Белорецкому. Теперь и марку, и номер машины удалось хорошо рассмотреть, есть чем поделиться. Павел Афанасьевич выслушал меня и сказал ехать спокойно в сторону центра города, а наших преследователей будут пытаться остановить. Теперь стало известно, кто именно нас преследует, лимузин принадлежит человеку, который находился в вечном противостоянии с Баженовым. Значит эта вражда была показухой? Может быть. Или ещё один вариант, его хотят подставить. Скоро мы это узнаем.

Я собрался с духом, сделал дыхательную гимнастику и перестал топить педаль газа. Лимузин ехал следом, соблюдая небольшую дистанцию. Настя молчала и постоянно заглядывала в зеркало заднего вида, наблюдая за преследователями. Я уже более спокойно повернул с кольцевой в сторону центра, как и сказал Белорецкий, но эта идея мне нравилась всё меньше. Почему-то думал, что лимузин задержат на полпути полицейские, но этого не происходило, даже никто не пристроился к нам сзади. А что если они загоняют нас в ловушку? И где все эти полицейские машины с мигалками?

Несмотря на все попытки как-то успокоиться, у меня это не очень получалось, сердце стучало в уши. По прямому, как полёт стрелы, Пулковскому шоссе можно было разогнаться до максимума, но я послушно ехал со скоростью потока. Даже не уловил тот момент, когда лимузин исчез из зоны видимости. Может их всё-таки прижали так, что я не заметил? Вряд ли, я смотрел в зеркало чаще, чем это было необходимо. Почему-то я не почувствовал от этого облегчения. Без промежуточных остановок я поехал сразу к главному управлению полиции города. Даже если шефа нет на месте, там можно почувствовать себя в относительной безопасности.

Припарковался недалеко от входа прямо напротив окон главного полицмейстера и собирался ему позвонить, как от него пришло короткое сообщение: «заходи».

– Ты иди, а я здесь посижу, – сказала Настя. Она старалась держаться, но я видел, что она всё ещё сильно напугана.

– Нет уж, – покачал я головой. – Сегодня утром оставил тебя одну, до сих пор жалею. Пойдём, Белорецкий ничего против не скажет, возражения не принимаются.

Настя вздохнула, но больше отпираться не стала. Дежурному я сказал, что нас ждёт Белорецкий. Он связался с адъютантом полицмейстера и быстро пропустил нас. Возле входа в кабинет начальника толпились сотрудники в форме и в гражданском, что-то жарко обсуждали. Адъютант увидел нас и сразу проводил в кабинет.

– Присаживайтесь, Александр Петрович, – спокойным голосом произнёс Павел Афанасьевич. – И вы, Анастасия Фёдоровна.

Настя искренне удивилась, что главный полицмейстер Санкт-Петербурга знает её по имени, но лишь учтиво кивнула и села рядом со мной.

– Эту машину вы видели на парковке возле колонии? – спросил Белорецкий и показал ей фотографию.

– Да, это она, – ненадолго задумавшись ответила Настя.

– Это фамильный лимузин князя Юрьевского, который никогда не был другом и соратником Баженова, – сообщил Белорецкий, убирая фотографию. – Странное дело, но лимузин сегодня утром угнали прямо со двора их особняка. Неслыханная наглость. Мы перехватили их в городе, но злоумышленники умудрились исчезнуть, оставив лимузин на одном из переулков. Как сквозь землю провалились. А ведь мои люди зажали их в клещи.

– Так может сквозь землю как раз и провалились? – предположил я.

– Поясни, – напрягся полицмейстер.

– Так всё просто же, – пожал я плечами. – В Питере полно люков на проезжей части. Возможно, именно в этом переулке у них были пути отхода. Нырнули в люк и готово.

Павел Афанасьевич тут же схватился за телефон и начал кому-то звонить.

– Вячеслав, бери всех своих людей и летите на всех парусах в Благодатный переулок, где нашли лимузин Юрьевского. Откройте все люки на проезжей части и тротуарах, обследовать каждый уголок этих чёртовых подземных лабиринтов. Будьте осторожны, по одному нигде не ходить, оружие наготове, – завершив монолог, он положил трубку – Будем надеяться, что это хоть что-то даст. Расскажите пока, что там произошло в колонии.

Я уже в который раз изложил ситуацию так, как я её видел, дополнив потом собственными измышлениями. Настя рассказала про странных посетителей, приехавших на лимузине, не забыв подчеркнуть странность одежды, которая теперь уже не казалась странной.

– Павел Афанасьевич, с этим надо что-то делать, – сказал я, когда полицмейстер сидел и обдумывал услышанное. – Они ведь не успокоятся, пока не убьют Андрея.

– Не успокоятся, – кивнул он, не меняя выражения лица и направления задумчивого взгляда. – Живым он им не нужен. Только вот к чему такая настойчивость? Может он знает что-то ещё, что они старательно хотят скрыть? Вы, Александр Петрович, случайно не в курсе?

– Если бы я был в курсе, сообщил бы незамедлительно, – ответил я. – Единственное, что я узнал нового, что Баженов ковал армию убийц для совершения государственного переворота. Об этом я раньше не слышал.

– Я тоже, – хмыкнул Белорецкий. – Это сильно меняет ход дела. Особенно в плане юрисдикции принимающих участие в расследовании органов. Надо привлекать контрразведку. Мы неоднократно слышали про планирующийся бунт и террористическую деятельность, но про переворот не было ни одного упоминания. Это достоверная информация?

– Добейтесь перевода Боткина обратно в ваши казематы, – предложил я. – Уверен, вы сможете. Надо найти достаточно аргументов. Например, назначить дополнительное расследование. А если контрразведка захочет снова утащить его в Москву, то убедить их, что все верёвочки вьются отсюда и что он нужен именно здесь. Так мы убьём двух зайцев. Во-первых – спасём Андрея от следующего покушения. Во-вторых – есть шанс получить новую информацию, меняющую ход дела.

– Если вы пообещаете убедить его дать показания в этом направлении, я пообещаю сделать всё возможное, чтобы он оказался в нашей камере, – сказал Белорецкий, предлагая сделку.

– Павел Афанасьевич, вы же понимаете, что я не смогу этого обещать, но я очень постараюсь, – ответил я. – Думаю, в его интересах больше ничего не утаивать, а рассказать всё как есть от и до.

– Хорошо, – сказал Белорецкий и положил руки на стол, словно подводя итог нашей беседы. – Я сделаю всё для того, чтобы перевести Боткина в нашу камеру, но буду требовать от вас помощь. А сейчас можете идти.

– А как мне теперь себя вести? – решил я уточнить. Только начал отходить от сегодняшней погони и ещё не смог окончательно успокоиться.

– Так же, как и обычно, – развёл он руками. – Не думаю, что вам сейчас что-то угрожает. Людям на лимузине просто было с вами по пути, и они решили заодно немного вас попугать.

– Звучит нереально, – покачал я головой. – Зачем тогда им надо было так поворачивать вслед за мной на Красносельское шоссе с риском для жизни? Их чуть с дороги не унесло.

– Ну что я тебе могу сказать, – пожал плечами Белорецкий. – Значит так получилось. Они же перестали вас преследовать до того, как мы их начали загонять в угол.

– Ладно, буду надеяться, что ваша версия верна, – неохотно согласился я. – А по поводу тех, кто организовал заражение колонии хоть что-то прояснилось?

– Мы только узнали, какие продукты были заражены, кто их туда привёз и где они были приобретены изначально. А тот момент, когда было произведено заражение словно корова языком слизала. Всё сделано настолько скрытно и быстро, словно что-то упало с неба и залезло в коробки с овощами и зеленью, пока их везли в колонию. Есть вариант, что в грузовик залезли на одном из перекрёстков, потом также оттуда ретировались. Заказчик этой закупки тоже пока остаётся неизвестным. Заказали доставку и оплатили дистанционно. Очень хитро всё продумано, ни одной путёвой зацепки.

– Да уж, – хмыкнул я. – Хорошо зашифровались.

Выходя из главного управления полиции, я уже наметил следующий пункт назначения. Думал сначала позвонить, но вероятность поцеловаться с дверью и уехать ни с чем ничтожно мала, Поджарский почти никогда не выходит из дома. Тратит кучу заработанных денег сидя на диване наверно. Хотя есть вероятность, что он закроется у себя в лаборатории и не услышит, что кто-то пришёл? Тоже верно. Решил всё-таки позвонить.

– Это мы поедем по поводу медальона? – догадалась Настя, невольно услышав разговор.

– Да, – кивнул я. – И не только. Теперь я хочу увидеть полный список его возможностей кроме того, что он для меня делал, скорее всего он достаточно большой.

– Какой сегодня насыщенный день, – сказала девушка. – Прогулки, погони, а теперь возможность прикоснуться к таинственному искусству.

– Вместо всех этих приключений, я предпочёл бы постройку снежного замка, если честно, – хмыкнул я. – И интересно, и полезно для здоровья, и сближает участников действия.

– А мне показалось, что сегодняшние похождения тоже сближают, ты не находишь? – спросила Настя, загадочно улыбаясь. – Я теперь боюсь находиться дома одна, хочу, чтобы мой молодой человек был постоянно рядом.

Я улыбнулся, но промолчал, не найдя, что ответить. Я бы с радостью остался сегодня у неё, но на самом-то деле и она к этому не готова, я прекрасно знаю. За то недолгое время, что мы начали встречаться, она уже достаточно много значит для меня, следовательно и вести себя с ней, как с доступной девчонкой, которую можно поматросить и бросить, я не собираюсь. Или всё, или ничего. А пока ограничимся пионерскими поцелуями, спешка нужна только при ловле блох.

Мы подъехали к имению Поджарского, въездные ворота были открыты, видимо специально для меня. Я поставил машину на парковку, и мы с Настей поднялись по мраморным ступенькам крыльца к бронированному входу в шикарный особняк. Дверь открылась достаточно быстро, Альберт Венедиктович открывал свою бронированную дверь сам лично. Его лицо сначала было как обычно чрезмерно строгим, но, увидев на пороге прекрасную даму, старик расцвёл в улыбке.

– Чем обязана моя скромная обитель появлению столь прекрасного существа? – пролепетал он подобострастно. Меня даже уколола ревность. Совершенно неожиданно и куда-то под лопатку.

– Здравствуйте, Анатолий Венедиктович! – Также широко, как и хозяин дома, улыбнулась моя девушка. – Мне Саша так много о вас рассказывал, что мне захотелось увидеть лучшего артефактора Санкт-Петербурга лично, – произнесла она таким голосом, что я физически почувствовал увеличение скидок на все возможные заказы. – Это же так интересно, как с помощью обычных материалов и инструментов творятся чудеса.

– О-о, чудес у меня много! – совсем растаял старик. – И я вам все покажу.

– Я просто сгораю от нетерпения! – сказала девушка с расширенными от предвкушения волшебства глазами.

Глядя на этот диалог, я почувствовал, как ревность пухнет и растёт. Спокойно, Саша, Настя просто пытается войти в доверие к этому вредному аутисту, который оказался любителем молоденьких красавиц.

– Тогда извольте пройти в моё скромное жилище, а я пока закрою дверь, чтобы буйные ветры Севера не забрали то тепло, что вы принесли с собой, – с изысканным пафосом произнёс голосом дедушки сказочника Поджарский и сделал широкий пригласительный жест рукой, уступая нам дорогу.

Массивная железная дверь с тихим шелестом закрылась и лязгнул массивный замок. Старик ловко юркнул вперёд и поманил нас за собой. Совершенно неожиданно, он сразу повёл нас в свою святая святых – в мастерскую. Настя по пути осматривалась в «скромной обители отшельника». От скромности он точно не умрёт. Отделка рук лучших мастеров краснодеревщиков, изысканные картины рядами на стенах, позолоченные люстры и канделябры. Я видимо раньше не так внимательно к этому приглядывался, а теперь стало понятно, куда старик тратит заработанные на производстве артефактов немалые деньги.

– Вы уж простите, красавица, здесь у старика несколько иной порядок, – извиняющимся тоном сказал Поджарский перед тем, как открыть дверь в мастерскую.

Ну да, здесь всё было как обычно. Порядок в мастерской под маркой «творческий беспорядок». Чтобы дойти до центрального рабочего стола пришлось снова лавировать среди нагромождения ящиков, сундуков и коробок, из которых торчали разные палки, кронштейны и непонятные металлические конструкции. Раньше не задавался таким вопросом, но ведь вся эта хрень ему для чего-то нужна? С его педантичностью и любовью к профессии вряд ли он будет держать под рукой ненужный хлам.

– Давай начнём с твоего медальона, Саш, – предложил он, когда мы подошли к его рабочему месту. Резало глаз, что оно было идеально чистым в отличие от всего окружающего пространства. – Чтобы потом не отвлекаться по пустякам.

Хм, то есть дело, ради которого я сюда пришёл – это пустяки. А важное – это похвастаться перед молодой особой своими достижениями. Ну всё правильно, в чём вопрос? Я достал из-за пазухи медальон, снял его и протянул Поджарскому.

– Да ещё мог бы походить, чего ты раньше времени паникуешь? – уже в более привычном сварливом тоне буркнул он. – Ладно, сейчас поменяю, чтобы потом не приставал. Постойте пока здесь и ничего не трогайте.

Старик, ловко лавируя между кучами нужного хлама ушёл в дальний угол, где на одном из верстаков стояло оборудование для обработки камня. Вспыхнул яркий свет, направленный со всех сторон на конкретное рабочее место, и артефактор погрузился в работу.

У нас пока было время, чтобы спокойно осмотреться. С места мы не сходили, как он и просил, но он же не запретил нам крутить головой и заглядывать в рядом стоящие ящики. А там чего только не было. Я уж не говорю о разнообразных стройматериалах, которые здесь были в широком ассортименте, правда не совсем понятно, зачем. Многие детали и конструкции я даже предположить не мог, для чего можно использовать.

Эх, и чего я не стал артефактором? Может на пенсии податься и сидеть целыми днями в подземной мастерской, вытворяя всякие чудеса? Нет, пожалуй, это не моё. Лучше небольшой домик на берегу озера, рядом лесочек с грибами и ягодами, а перед домиком небольшой мосточек над водой, с которого удобно забрасывать удочку. Желательно ещё небольшой навесик сверху приделать от солнца и дождя, а рядом с домиком коптильню, печку для плова и мангал. Вот это картинка моей счастливой пенсии. Только никакие не дворцы с гектарами регулярных и английских парков, на хрен ненужные излишества, где ты просто потеряешься. Видимо нет во мне настоящего аристократа, да?

Пока я пялился на содержимое стоявшего рядом со мной ящика, не заметил, как подкрался Поджарский.

– Готово, на, забирай! – буркнул он и протянул мне мой медальон.

– Вы сможете на основании имеющихся у вас чертежей сделать такой же для Насти? – спросил я, понимая в то же время глупость своего вопроса. Конечно сможет, для этого он его и потрошил тогда на атомы.

– Только это уже не сейчас, – недовольно пробурчал старик. – Позвоню тебе, когда забирать. А сейчас пойдёмте, я покажу вам самое интересное!

Поджарский пошёл к дальней стене мастерской к ряду заваленных хламом стеллажей. После невидимых для нас манипуляций один из стеллажей распахнулся, как обычная дверь, а за ним открылся проход в ещё одно помещение, о существовании которого я даже не подозревал.

– Здесь мои лучшие разработки, которые я так и не решился продать, – с гордостью произнёс он, включая свет в просторном зале, где на постаментах ровными рядами стояли странные, но красивые предметы.

Мы медленно проходили по музейной экспозиции, а иначе это и не назовёшь, разглядывая замысловатые экспонаты. Я-то думал, что понятие артефакты ограничивается преимущественно какими-нибудь амулетами, кольцами и типа того, а здесь были и довольно громоздкие экземпляры.

– А это что? – спросил я, ткнув пальцем в сторону странной конструкции из металла, камня и дерева, внутри которой мерцали голубые огоньки.

– А у тебя губа не дура, Склифосовский! – воскликнул старик с выражением особой гордости за себя и своё детище на лице. – Это ядро охранной системы императорского дворца в Кремле. Правда здесь вы видите дубликат, который я сделал себе на память. Оригинал стоит метрах в пятидесяти под землёй под дворцом, а по всему дворцу в стены вмонтированы вот такие небольшие устройства, что в том стеклянном шкафу. Но это – мозговой центр и источник энергии для них для всех. Он обеспечивает и координирует их работу. Совершить какое-либо злодеяние с помощью магии в пределах действия этой системы физически невозможно, каким бы крутым боевым магом ты ни был. Это мой самый выдающийся шедевр. Установлен пятнадцать лет назад и до сих пор работает без малейших перебоев.

– А ещё кто-то знает, что у вас в подвале есть такая штука? – спросил я. Как-то подозрительно, что такой страшный секрет старик рассказывает практически чужому человеку.

– В этом зале никто кроме меня не бывает, – сухо отрезал Поджарский. – Если кому расскажешь, я тебе голову откушу.

По интонации, с которой это было сказано, можно было поверить, что он так и сделает.

– Так что держите рот на замке! – добавил он немного спокойнее. Потом совсем погрустнел и поник. – Что-то разоткровенничался я сегодня, не к добру это.

– Не переживайте, Альберт Венедиктович, – ласково сказала Настя и улыбнулась, чтобы поддержать внезапно скисшего старика. – Эта тайна останется строго между нами.

Глава 3

Поджарский посмотрел нам обоим в наши честные глаза сквозь полный недоверия узкий прищур, немного подумал, потом слегка расслабился, но стал каким-то грустным.

– Придётся взять с вас клятву, – заговорщицким тоном произнёс артефактор. – Хоть мне и очень хочется вам верить, но осторожность превыше всего.

– Я вас прекрасно понимаю, Альберт Венедиктович, – сказал я от души, прижав руку к сердцу. – Мы готовы принести любую клятву, чтобы обезопасить и вас и себя.

– Хорошо, тогда идите сюда, – он поманил нас пальцем, как маленьких детей, и подошёл к странного вида аппарату, стоявшему у дальней стены.

– А что это? – поинтересовалась Настя, когда увидела, что старик активирует таинственное изделие.

– Клятвоприёмник, – буркнул он, а я чуть не заржал. У нас в отделении были разные приёмники для биологических жидкостей и отходов, но такого явно не хватало.

– И как это работает? – спросил я, борясь со смехом.

– Произносишь клятву, как я скажу, а потом кладёшь сюда палец, чтобы прибор смог получить каплю твоей крови, – сказал старик, потирая руки в предвкушении чего-то особенного. – А потом вы даже если захотите рассказать, у вас просто ничего не получится, сработает блокировка.

– Очень любопытно, – пробормотал я себе под нос. Потом продолжил громче: – А таких приборов на свете много?

Этот вопрос меня интересовал больше из-за этого злополучного заговора, который теперь именуем несостоявшимся госпереворотом. Если и у них такие приборы есть, тогда понятно, почему недостаточно информации удаётся получить от задержанных.

– Это моя личная разработка, – гордо произнёс старик и приосанился. – Я сам его спроектировал и собрал. Думаю, вряд ли у кого-то ещё такой есть, это единственный экземпляр.

– Уже хорошо, – хмыкнул я. – Пусть здесь и остаётся, не продавайте никому ни за какие деньги.

– Некоторые вещи нуждаются в тишине и тайне, – немного с грустью сказал артефактор. – Как бы ни хотелось ими похвастаться. Как семейное счастье, например, любит тишину. Об этом всё чаще забывают, потом расплачиваются. Итак, приступим к делу, суй палец сюда.

Он указал на небольшое отверстие в верхней части мерцающего огоньками прибора. Странно, он вроде сказал, что сначала клятва, а потом палец, но я не буду его учить. Было невероятно стрёмно это делать, но если учёный доверился нам, то и мы должны довериться ему. А я, как истинный джентльмен, то есть русский дворянин, должен подвергнуться риску раньше барышни. Незаметно вздохнув, я уверенно ткнул пальцем в отверстие, кончик пальца накололся на что-то острое. Болезненно, но не особо, как сдать кровь из пальца.

Огоньки на приборе вместо мерцающих голубых и зелёных стали красными и замерли. Поджарский начитывал мне текст клятвы, который я повторял вслух. Коротко и лаконично, как заклинание. Потом Старик нажал на приборе на кнопочку, в пальце появилось неприятное жжение, огоньки ярко вспыхнули, потом вернули себе первоначальный цвет и снова начали мерцать.

– Готово! – торжественно объявил Альберт Венедиктович. – Следующий.

На лице Насти я не увидел ни испуга, ни тени сомнений, она сунула палец в отверстие с большей уверенностью, чем многие проделывают это с собственным носом. Дальше всё по сценарию.

– А как теперь это проверить? – поинтересовался я.

– Попробуй рассказать о моей коллекции артефактов кому-нибудь из друзей, – усмехнулся старик. – Удивишься результату.

– А если сейчас попробовать? – спросила Настя, тоже любознательная.

– Нет смысла, – пожал плечами Поджарский. – Присутствующие при проведении процедуры являются исключением. А вот если мы поднимемся в гостиную и позовём служанку, то с ней вы поделиться впечатлениями уже не сможете.

– Альберт Венедиктович, – решил я переключить разговор в более полезное русло. – А у вас есть что-нибудь среди ваших чудесных изделий, что может пригодиться человеку, которому угрожает опасность?

– Да полно, – хмыкнул он. – Что конкретно тебя интересует?

Я пожал плечами и покачал головой. Откуда я знаю, что мне нужно, если я понятия не имею, что у него есть?

– Угу, так немного сложнее, – пробормотал артефактор и почесал затылок, видимо расшевеливая кристалл в центральном процессоре. – Тогда давай начнём с начала.

Он переходил от одного экспоната к другому, тыкал в них пальцем и вкратце объяснял, что эта штука умеет. Самыми полезными мне показались сигнализационно-охранные системы разных конструкций и степени опасности для пытающегося проникнуть в помещение, а также нечто совершенно для меня новенькое – магические ловушки. Эти устройства были очень компактными и рассчитывались на размещение в районе плинтуса на входе в комнату или в коридоре. На проходящего мимо ловушки злоумышленника надеваются невидимые оковы, и он останется торчать статуей до того момента, пока его не освободит человек, установивший эту ловушку. Предусмотрена идентификация хозяина, чтобы в ловушку не угодил он сам.

– А эту штуковину можно определить с помощью детектора артефактов? – спросил я, вертя в руках грозную малютку, которую старик дал подержать и ознакомиться. Главное не нажать ничего лишнего. – Или сможет обнаружить человек, который обладает соответствующим даром?

– Тогда от них бы не было никакого толку, – хмыкнул старик. – Такого хлама вы сможете накупить в хозяйственной лавке, причём очень недёшево, несмотря на бесполезность. Зачем мне нужны такие изобретения?

– А ещё есть такие? – поинтересовался я.

– А сколько тебе надо? – удивился старик, видимо особо уже не рассчитывал, что я соберусь что-нибудь приобрести.

– Три штуки найдётся?

– Да пожалуйста, – Поджарский достал из выдвижного ящика шкафа небольшую коробку и отсчитал туда три ловушки, потом перерыл второй ящик и достал оттуда исписанный мелким почерком листок, тоже запихнув его в коробку. – А это инструкция, прочти обязательно, а то сам будешь торчать, как статуя, у себя в коридоре.

– Понял, принял, – кивнул я, забирая у него коробочку. – Сколько с меня?

Старик озвучил сумму, услышав которую я невольно икнул, а Настя выпучила глаза.

– Ну ладно, ладно, – замахал руками артефактор, увидев нашу реакцию. – Для тебя, как для постоянного клиента и учитывая твою помощь, скидка двадцать процентов!

– Ну вот, совсем другое дело! – сказал я, улыбаясь, хоть сумма и оставалась космически большой. Хорошо, что благодаря тайным сбережениям прошлого Саши, у меня с оплатой не возникнет проблем.

– Ещё что-то заинтересовало? – с надеждой спросил старик.

– Пока всё, – покачал я головой.

– Тогда я вас провожу, а то у меня ещё работы непочатый край.

– Саш, а зачем тебе нужно целых три таких устройства, да ещё и по такой сумасшедшей цене? – спросила Настя, когда мы уже сидели в машине и я выруливал со двора.

– Это гораздо лучше любой охранной сигнализации, – хмыкнул я. – В их бесполезности против магов наёмников я уже неоднократно имел возможность убедиться. Хотя не исключено, что у Поджарского они лучше. Но мне кажется с этими ловушками гарантия безопасности гораздо выше.

– И куда ты их хочешь поставить? – поинтересовалась девушка.

– Одну на входе в твою квартиру, чтобы никто посторонний не смог туда попасть вне зависимости дома ты или нет. А ещё две – у себя в комнате. Одна у входа, вторая – под окном, через которое эти засранцы повадились забираться, чтобы со мной расправиться.

– А на пороге рабочего кабинета?

– В госпитале Валеры хватает, он сможет определить, где враг, и предупредить.

– Лучшая в мире сигнализация! – рассмеялась Настя. – Я что-то не подумала об этом.

– Я вообще хотел четыре взять, чтобы одну Андрею отнести, но, если Белорецкий в ближайшее время добьётся перевода в камеру управления, то без надобности.

Я неспешно ехал по вечерним улицам Питера, думая о своём, как вдруг, вырулив на Невский проспект, увидел припаркованный возле тротуара тот самый лимузин. Под кожу забрались ледяные щупальца и по спине побежали мурашки. Только проехав дальше по улице метров триста, я вспомнил, что машину уже вернули владельцу и нас на ней уже никто преследовать не будет. Выдохнул с облегчением и повернул в сторону Настиного дома. На сегодня с меня хватит и плохого, и хорошего, просто дьявольски хочу попасть домой. Оценив мой усталый и смурной взгляд, девушка даже спрашивать ничего не стала, тем более предлагать зайти на чай. Мы коротко попрощались с таким же коротким поцелуем, и она убежала домой, а я наконец поехал к себе. День ещё не закончился, но уже показался слишком длинным.

Войдя в прихожую родительского дома, тут же огрёб по полной программе от Маргариты за отсутствие шарфа и перчаток. Раньше меня это немного раздражало, а сейчас показалось таким милым, что захотелось её обнять. Служанка видимо увидела что-то в моём взгляде, быстро повесила на место пальто и шляпу и молниеносно ретировалась в неизвестном науке направлении. Со стороны столовой доносились манящие запахи. Господи, неужели я успел на семейный ужин и смогу наконец вкусить божественно приготовленную Настюхину стряпню?

– Здравствуй сын! – бодро приветствовал меня отец и крепко пожал руку. – Ты что, все эти три дня, пока отсутствовал, не спал? У тебя такой убитый вид. Или случилось чего?

– Ох, пап, пойдём за стол сядем, потом расскажу, – устало вздохнув ответил я. – Есть очень хочется, а у вас так вкусно пахнет.

– Не «у вас», а у нас, – поправил меня отец. – Ты как будто не домой, а в гости пришёл.

– Да уже почти так и получается, – хмыкнул я.

– Саша, у тебя всё в порядке? Ты не заболел? – Встревоженно спросила мама, с которой я столкнулся на входе в столовую. Мамы все одинаковые, главное, чтобы дитя не болело.

– Нет, мам, просто устал, – улыбнувшись ответил я и обнял её. – Просто нужно поесть и отдохнуть как следует.

Сестрёнка уже сидела за столом и дегустировала первое. Увидев меня на пороге, отложила ложку и обезоруживающе улыбнулась. Моё настроение и потребности она чувствовала и знала лучше меня. Наверно у неё какой-то особый дар, который распространяется только на меня. Интересно, повезёт ли также её будущему избраннику? Тогда это будет самый счастливый человек на свете. Я ему уже начинаю завидовать.

– Привет братишка! – сказала Катя обычным повседневным тоном, не замечая моей подавленности. Я сразу понял, что это не от невнимательности, а от желания меня таким образом подбодрить. – Всех победил?

– Всех, – хмыкнул я. – Порвал, как Тузик грелку.