Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

Соавторы: Иван Шаман,Павел Смородин,Сергей Измайлов,Тимофей Иванов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 122 (всего у книги 340 страниц)

– Выздоравливай. – Девушка поднялась и направилась к двери. – А это считай авансом перед нашим первым свиданием.

– Ага…

Д'Алтон вышла, оставив на нем свой странный аромат – смесь духов и бензина. Бартон лег на кровать и молча уставился в потолок. В голове было абсолютно пусто, и курить ему больше не хотелось.

Глава 31

С момента казни прошло уже два дня, и «Трибунал» словно затаился. Тело министра угольной промышленности найти удалось не сразу. Пламя было таким жарким, что его даже могло бы и не быть. Импровизированная жаровня, в которую превратился металлический контейнер, превратила несчастного Гуго Барра в головешку за считанные минуты. Даже перстни и зубные коронки не выдержали температуры и расплавились.

Собственно, именно по мелким каплям металла эксперты, работавшие на месте преступления, и смогли сказать, что, скорее всего, вот этот кусок угля странной формы вовсе не кусок угля, а некогда весьма упитанный мужчина за пятьдесят. После смерти и «кремации» он поместился в один большой пакет.

Затем они старательно собрали все, что хоть сколько-нибудь напоминало не прогоревшие кости, и отправили в Центральную Городскую.

Йона же поехал в свое временное обиталище. Галарте едва не закатила скандал, когда он появился на пороге. За несколько часов на пожарище вся его одежда, как и он сам, успели пропахнуть дымом и гарью. Потребовался целый кусок весьма душистого мыла, чтобы хоть немного смыть этот запах. Ирма, правда, продолжала утверждать, что все еще ощущает вонь, но сделать с этим уже ничего не получалось.

Наутро Ирма всучила Йоне комплект чистого белья и новый костюм.

– Если он с чьего-то плеча… – собрался возразить Йона.

– У меня не так много любовников, дорогой, чтобы из забытых ими вещей можно было собрать тебе полный комплект одежды, – с ухмылкой произнесла Галарте и настойчиво отдала своему единственному любовнику костюм.

– Тогда…

– Я тебе его купила в магазине готового платья. Рубашки, белье – все, что нужно джентльмену. Это, конечно, не лучший вариант, но тебе, как погорельцу, грех жаловаться.

– А размеры? – Инспектор все еще не верил.

– Господи, Йона, я год вела светскую хронику. Показы мод, фестивали кинематографа, оперы, театры. Я могу такое определять на глаз.

Глаз варру действительно не подвел, она весьма хорошо подобрала вещи, так что костюм-тройка хоть и шился по готовым лекалам, но сел неплохо. Плюс от него приятно пахло каким-то легким парфюмом. В итоге в машину к Нелину сел уже хорошенько обновленный и посвежевший инспектор.

Д'эви взглянул на друга с нескрываемым любопытством. Осмотрел пристально, словно стараясь запомнить каждую мелкую деталь. Когда самый пристальный осмотр закончился, Нелин с нескрываемой издевкой произнес:

– Галарте, похоже, взяла тебя за яйца.

– Нел! Веди машину!

– Нет, серьезно. – Он снова оторвался от руля и повернулся к другу. – Одна твоя рубашка стоит дороже, чем весь предыдущий костюм. Так что она за тебя взялась всерьез.

– И?

– Я хочу быть свидетелем на вашей свадьбе.

– Ой, да иди ты.

– Моя Гайя тоже так меня обхаживала. А потом сам не заметил, как стал главой семейства. Точно тебе говорю, у нашей кровопийцы на тебя самые серьезные планы. Так что я место свидетеля застолбил.

Они переругивались еще около получаса, пока Нел наконец не припарковался возле Центральной больницы.

В мертвецкой, как обычно, сидел Александр фон Эрт и заполнял какие-то бумаги своим аккуратным каллиграфическим почерком. Заметив вошедшего инспектора, он коротко показал на стул рядом со своим столом и вернулся к бумаге.

– Так, вот и все, – произнес он, поставив последнюю точку. – Привет, инспектор. Спасибо, что заглянул.

– Ну, у тебя ко мне дело, Александр, я само внимание.

Судмедэксперт вздохнул и поправил очки на носу.

– Что могу сказать… по телу предположительно Барра у меня нет ничего особенного. Сам видел, в каком состоянии труп. Судя по уцелевшим фрагментам и таблицам соответствия, с большой долей вероятности, это взрослый мужчина, возраст ближе к шестидесяти. Больше только ты бы мог сказать, но, я так понимаю, что отслойку ты не поймал.

– Нет, тело еще горело, когда прошли четыре часа. Зубы?

– С зубами сложно, старик. В принципе, есть дырки, в которых могли быть зубные коронки. Сравнил с картой, и в общем похоже, но опять же, чертов огонь все испортил.

– Маловато, – очень тихо проговорил Камаль, но врач его услышал.

– Это еще неплохо, – ответил фон Эрт. – Воздуха оказалось мало для поддержания высокой температуры, потому некоторые фрагменты сохранились. Засунь они его в печь, и тело можно было бы даже не искать.

– Знаешь, Александр, – произнес Йона строго, – мне порой кажется, что ты мог бы стать просто невероятно хорошим серийным убийцей.

В ответ врач только улыбнулся своей кошачьей улыбкой.

– Не перехваливай меня, дружище, а то я могу в это и поверить. – Вдруг он громко и смачно зевнул, едва успев прикрыть рот рукой.

– Тяжелая ночь? – не без интереса спросил инспектор.

– Ну… у нас у всех тяжелое время. Но вообще, я тебя не за этим звал. Я еще раз осмотрел Дуарте.

Йона заинтересованно подался вперед. Раз старина Александр вызвал его с самого утра, то нашел он что-то весьма занятное или крайне важное.

– Что-то новое?

– Пойдем покажу. – Врач встал из-за стола и направился к холодильному шкафу.

– Я думал, что его тело уже забрали, – с удивлением произнес инспектор и поспешил за хозяином.

– Сам удивлен, но похоже, что родня не сильно торопится его хоронить.

Врач выдвинул ящик с телом Мартина Дуарте IV и осторожно взял его за руку.

– Вот, смотри. – Александр осторожно повернул ладонь, так что в свете ламп стали видны небольшие пятна. – «Э. ф Б».

– Что это? – спросил Йона, рассматривая темные буквы. – Его что, клеймили?

– Почти угадал. Судя по углу и месту расположения, эту отметку он сам себе оставил. Взялся за что-то горячее типа паровой трубы или котла.

– Понять бы, что за буквы теперь.

Врач с невероятно довольным выражением лица взглянул на полицейского и картинно кашлянул.

– Думал, что ты не спросишь, – произнес фон Эрт, когда инспектор поднял глаза на него. – Эрих фон Брегг.

Дальнейших пояснений не последовало, словно само по себе имя должно было хоть что-то сказать. Йона же только сейчас услышал это имя и потому рассерженно произнес:

– А теперь для тех, кто не вхож в дворянское сословие. Кто это такой?

– Потомственный промышленник, – пояснил врач. – Его семья занимается производством на заказ паровых машин, котлов и всего такого. У отца в доме стоит его котел.

– Уверен, что это его инициалы?

– Да. Он на каждом изделии оставляет инициалы, так что я уверен.

– М-да… дорогой котел?

– Ты себе таких денег даже не представишь, каждая работа у них индивидуальная, как у ювелиров. У отца его котел стоит, как небольшой домик в пригороде Вальена с видом на море.

В голове у инспектора сложилась картина. Так или иначе, но все следы вели к Рейноре. Тело Дуарте нашли на берегу залива. Тело Барра нашли в брошенном угольном порту. Да и по словам Зиновия Бобра, этот драный Полковник отплыл на здоровенном корабле.

Это, конечно, не иголка в стоге сена, но тоже веселого мало.

Пристань в Коулбэй для большого судна слишком мелкая, туда только баржи подходили да балкеры, а значит эта посудина большая, но не слишком, раз не распорола брюхо.

Что получается?

Если попытаться все свести воедино, то искать надо большой и крайне дорогой корабль с котлом от фон Брегга… Стог сена стал значительно меньше.

– Ты как-то странно выглядишь, Йона. Все хорошо? – Судя по голосу, фон Эрт немного заволновался.

– Да-да-да. – Инспектор старался не упустить мысль. – Александр, а вот такой котел может оказаться на яхте?

– Вполне возможно, – врач потер подбородок, – но это надо спрашивать у самого старика.

– Где живет?

– Он почти всегда на работе, трудоголик. Адрес мастерской я тебе дам.

– Спасибо.

– Вот еще что, не уверен, но, скорее всего, котел на газе.

– Не уверен?

– Нет никаких следов угольной пыли в теле, и оно ничем не пахло. Так что я ставлю на газ.

– Спасибо, давай мне адрес, и я поеду к нему.

К счастью, мастерская оказалась недалеко, всего в получасе езды. Нелин немного повозмущался, но больше для виду. Йона не спорил, а только напомнил про указание найти лодку. И если один остроухий нытик не собирается погибнуть под горой бумаг из управления по контролю за судами, то пускай прибавит газу.

Угроза подействовала, так что инспектор в кратчайшие сроки оказался на месте. Это был солидный участок земли, обнесенный по периметру высокой кирпичной стеной. Камаль быстро нашел арку, через которую на территорию заезжали машины, и, предъявив на входе значок, прошел внутрь. Вот только куда именно идти, он не понимал.

Вокруг было множество промышленных корпусов, то и дело проезжали грузовики, развозя различные важные грузы по территории. Наконец после десяти минут бессмысленных скитаний Камаль нашел нужное строение.

Фирма «Тепловое оборудование фон Брегга» располагалась почти в самом центре промышленной зоны и занимала весь цех полностью. Возле въездных ворот разгружалась машина, так что туда-сюда сновали рабочие. Инспектор быстро прошел внутрь, не обращая внимания на окрики.

Сказать, что внутри было шумно, это ничего не сказать.

Стучали паровые молоты, выбивая алые искры из горячего металла, гудела тяжелая листогибочная машина, кричали и переругивались люди и сталь звенела о сталь.

По крутой лестнице инспектор поднялся на второй этаж и толкнул дверь. За дверью звуки цеха стали чуть тише, и Камаль встряхнулся. Он быстро прошел коридор насквозь, отыскав дверь с табличкой «Главный конструктор».

– Вам чем-то помочь? – спросил пожилой мужчина, когда Камаль вошел.

На вид ему было глубоко за восемьдесят. На взгляд инспектора, больше всего хозяин кабинета походил на одного из тех мужчин, которые до самого позднего возраста выглядят молодо, пока однажды не превратятся в старика.

– Вы Эрих фон Брегг?

– Да, а что случилось? С кем имею честь говорить?

– Прошу прощения. – Камаль вытащил из кармана свой значок и показал старику. – Имперский сыск, особая группа, меня зовут Йона Камаль, я старший инспектор.

– Господи. Что я совершил, раз вы лично пришли ко мне, молодой человек?

– Не переживайте, мне нужна только ваша короткая консультация. Не возражаете, если я присяду?

Судя по тяжелому вздоху облегчения, фон Брегг уже успел навоображать себе невесть чего, так что теперь был готов на все условия своего нежданного гостя. Внезапно дверь открылась, и на пороге появился мужчина в рабочей одежде. Лицо его было взволнованным.

– Папа, тут… – начал он, но, заметив сидящего Камаля, замолчал на мгновение. – Тут человек какой-то.

– Имперский сыск, – повторил инспектор и показал значок, но теперь уже для мужчины. – Простите, что без приглашения, мне нужна консультация по одному делу государственного масштаба.

В ответ младший фон Брегг только кивнул и вошел. Его присутствие инспектора не смущало, так что Йона решил не спорить попусту.

– Еще раз прошу прощения, но дело безотлагательное. Я занимаюсь расследованием убийства Мартина Дуарте IV.

– Господи, – проговорил старик и тяжело вздохнул, – бедняга Мартин. Так жалко его.

– Конечно, – соврал Камаль.

– Так чем мы можем помочь? Мы его точно не убивали, хотя он и дал нам для этого все поводы.

Вот теперь настал момент истины.

– На теле покойного обнаружены выжженные буквы Э, Ф и Б. И есть основание полагать, что он получил этот ожог в том месте, где содержался перед смертью.

– Понятно теперь, почему вы здесь, – покивал старик седой головой.

– Подождите, господин Брегг, есть еще уточнение. Скорее всего, это газовый котел для судна.

– «Аделаида», – вместо отца произнес младший Брегг.

– Вы так уверены?

– О-о-о, поверьте, этот проект мне будет в страшных снах сниться. Мы всего два раза делали котлы для размещения на кораблях. Так что тут без вариантов, господин инспектор. Ну, либо его держали на прогулочной яхте самого императора, что, думаю вы согласитесь, бред.

Внутри у Йоны все так и замерло. Он нашел корабль, который, скорее всего, стал плавучей базой для «Трибунала».

– Франц, – старик поднялся со стула и поспешил к небольшому шкафу, заставленному картонными папками, – помоги найти папку. Сейчас, инспектор. Пятьдесят второй номер?

– Нет, – сын поспешил на помощь, – пятьдесят вторая – это дворец Барнол. А «Аделаида» это сто девятая.

– Это не то.

– Папа, сто девятая, я точно помню. Дуарте семь раз менял техническое задание.

– Дуарте?

Сначала инспектору показалось, что он ослышался, вот только Франц фон Брегг подтвердил.

– Это его личная яхта. Заказал нам газовый котел. Во-о-от. – Он вытащил папку с номером сто девять и протянул инспектору. – Она, родимая.

Йона развязал тесемки и раскрыл папку. Внутри лежали аккуратно сложенные чертежи и схемы. На взгляд инспектора, это была какая-то невероятная белиберда. Огромные простыни бумаги украшал чертеж корабля с нескольких сторон, рядом лежал второй лист с десятком параллельных ломаных линий.

– Позволите это забрать?

– Конечно, инспектор, – кивнул младший фон Брегг. – Вам еще что-то нужно?

– Нет, спасибо. Вы мне весьма помогли. Теперь, с вашего разрешения, я откланяюсь.

Яни всегда обладал худшим навыком предчувствия из всех возможных. Он никогда ничего не мог угадать. Но вот сегодня даже он почувствовал что-то неладное, когда интендант Полковника потребовал рядового подняться на корабль. Кузнечик впервые в жизни ощутил неясное чувство ожидания чего-то плохого. То ли голос, то ли лицо лейтенанта Труана напрягали.

– Пойдемте, рядовой. Полковник вас ожидает. – Лейтенант произнес эти слова жестко и безапелляционно.

– Я знаю дорогу, сэр.

– Приказ.

– Хорошо.

Какой-то странный приказ. Яни был уже на этой чертовой яхте достаточно раз, чтобы неплохо ориентироваться, но за каким-то чертом теперь ему нужен сопровождающий. Хотя… сопровождающий ли? Все походило на конвой. Они оба быстро поднялись по трапу на борт и дальше на верхнюю палубу.

Полковник ответил после третьего стука.

– Входите, рядовой, – прозвучало из-за двери, и Яни осторожно переступил через порог.

– По вашему приказанию прибыл, – по уставу ответил Кузнечик и вытянулся.

Полковник смотрел на него молча, затем неохотно поджал губы и тяжело вздохнул.

– Простите, что оторвал вас от ваших дел, рядовой, но возник вопрос, который не терпит отлагательств. Ну и требует вашего непосредственного участия в его решении.

– Конечно, рад буду помочь.

Щелчок взводимого курка был вместо ответа. Полковник навел пистолет на Кузнечика и холодно произнес:

– Оружие на стол. Медленными и плавными движениями. Хотя бы намек на угрозу, и я стреляю.

– Я…

– Считаю до трех. Раз!

Он все понял!

Яни медленно отодвинул полу своего потертого и грязного плаща и вытащил из кармана небольшой револьвер, положил на стол.

– Голенище сапога, живо!

Нож оттуда лег рядом с пистолетом. Полковник еще раз осмотрел Кузнечика холодным злым взглядом.

– Лейтенант, обыщите рядового.

На этих словах Марк принялся охлопывать Яни. Проверял тщательно, но нашел только открытую пачку сигарет да коробок спичек. Под рубашкой ловкие руки Труана нащупали медальон со святым Ильмом, а во внутреннем кармане – сложенное вчетверо фото семьи.

Полковник мельком взглянул на фото и помрачнел еще сильнее.

– Чист, – подтвердил он, закончив этот унизительный досмотр.

– Хорошо. – Полковник взглянул на Кузнечика с каким-то непонятным злом в глазах. – Рядовой д'Алтон, вы отправляетесь под арест на все оставшееся время операций. Ваше оружие и вещи останутся здесь у меня.

– В чем меня обвиняют?

Вместо ответа командир указал на свежий выпуск газеты. «Сможет ли инспектор д'Алтон остановить разгул террора?» – гласил заголовок.

– Боюсь, что больше не могу вам доверять, Яни. А потому вы отправляетесь вниз.

– Господин Полковник.

– Лейтенант, свяжите рядовому руки и проводите в камеру.

– Есть. – Тут же на запястье Кузнечика сжались пальцы. Рывок назад был таким резким, что в плече что-то щелкнуло.

– Не трогайте ее, – закричал Яни изо всех сил. – Не трогайте мою сестру.

Яни попытался вырваться из захвата, но только получил удар сзади по голени.

– Вы усугубляете свое положение, – все таким же холодным голосом говорил Полковник.

– Это моя семья! Дайте мне слово, что с ней ничего не случится, господин генерал!

Полковник смотрел на то, как по его приказу интендант выкручивает Кузнечику руки, защелкивает наручники.

– Маркберг! Дайте мне слово!

– Уведите!

Нужно сделать хоть что-то. Яни рванулся вперед что было сил. Просто и без затей кинулся вперед на своего командира, в надежде хоть как-то его достать. Громыхнуло.

Глава 32

Полковник взглянул на лежащего на полу рядового и коснулся порезанной щеки. Крови, к счастью, не было. Но какой же быстрый сучонок оказался – достал-таки. Хоть и не сильно, но зацепил.

Видна весьма неплохая выучка – ни секунды не колебался, а только бросился вперед и ударил первым попавшимся предметом. Камаль неплохо натаскал мальчишку.

Очень недурно.

Нож для писем был острым, словно бритва. Да и бил Кузнечик хорошо. Если бы не лейтенант, который успел дернуть рядового на себя, то лежать бы им сейчас рядышком.

Злиться на паренька не хотелось.

По сути, это был удар отчаянья, что в глазах старого командира заслуживало большого уважения.

Вот просто так сложилась судьба, что другого варианта у Полковника просто не было. Слишком все далеко зашло, чтобы позволить одному импульсивному рядовому все обломать.

Нельзя все провалить, иначе все эти жертвы будут зря.

– Марк, – обратился к застывшему на месте подчиненному Генрих.

Тот встрепенулся и покачал головой, выходя из легкого ступора. Похоже, что давненько его интендант не переживал вот таких сложных моментов.

Расслабился и размяк.

– Да, господин Полковник, виноват, я не… застегни я наручники хоть немного раньше… – Марк словно почувствовал скрытое недовольство начальника и виновато опустил глаза.

– Не нужно, вы все правильно сделали. Рядовой д'Алтон меня тоже неприятно удивил. Не ожидал от него такой прыти. Так что вас я не виню, любой на вашем месте бы это пропустил.

– Благодарю.

– А все-таки мальчишка оказался не из робкого десятка. Как и его брат.

Полковник прикрыл глаза и вспомнил ту вину, с которой смотрел на только что погибшего Эдуарда.

Сейчас такого чувства вины и в помине не было, а это нехорошо.

– Тело рядового… – Командир на мгновение задумался. – Отнесите его в кладовую. Как только мы закончим, то попрощаемся с ним как положено.

– Конечно, господин Полковник, как прикажете.

Полковник еще раз взглянул на заголовки газет. Что же, видимо, судьба решила проверить его решительность.

– Лейтенант, когда закончите с телом, разошлите приказ по всем ячейкам: сроки сдвигаются, приступаем уже завтра. Все действия по плану «Листопад» и «Мираж».

В ответ подчиненный только кивнул.

Йона не спал уже вторые сутки.

Не то чтобы для него это было в новинку, вот только возраст давал о себе знать. То, что в двадцать он проделывал без проблем, теперь же зачастую причиняло неудобства. Вот недостаток сна был из числа таких неудобств, как и сон сидя за столом.

Мари явилась на работу одной из первых. Рев ее мотоцикла Йона услышал сквозь сон и тут же проснулся. На часах была половина восьмого. Д'Алтон быстро прошла проходную, преодолела половину коридора до их кабинета и попыталась открыть дверь своим ключом.

Покрутив ключ в замке, она дернула ручку на себя, и дверь открылась.

– Фу… ну и запах тут у тебя, – Мари быстро прошла к окну и открыла его настежь. – Как будто рота потных мужиков ночевала.

– И тебе доброе утро, Куколка.

Инспектор покрутил шеей влево и вправо. Позвонки громко прохрустели, и в теле появилось чуть больше легкости.

– Ну и чего ты домой не пошел?

Мари взяла с подоконника небольшой графин с водой и принялась поливать немногочисленные цветы, расставленные рядком. В основном там были фиалки всех возможных оттенков.

– Не могу. – Камаль растер глаза, щеки, похлопал себя как следует – все лишь бы прогнать остатки сонливости. – У тебя кофе нет хотя бы растворимого?

– Эта бурда тебе не поможет. Лучше разомнись немного.

– Ага, сейчас прямо, костыль только брошу и бегать по кабинету буду с подъемом коленей. Всю жизнь мне кофе помогал, и ничего.

– Пила я эту дрянь разок, просыпаешься не от бодрости, а потому что нужно добежать до уборной и выплюнуть эту мерзость. – Д'Алтон села на свое место и с вызовом уставилась на начальника. – Рассказывай, что такого не давало тебе покоя всю ночь, что ты даже домой не поехал.

– Да все пытаюсь понять, что я упускаю в этих письмах. Чего-то я не замечаю. Вернее, я это уже заметил, только не понял сам.

– Давай подумаем. – Мари отодвинула гору папок, чтобы собеседник оказался в прямой видимости. – Давай первое. Там он представляется, пишет про свою миссию и прочую чушь. Еще он Геннера в конце цитирует.

– Угу, чтоб его черти в аду на сковородке без масла жарили.

Девушка искоса взглянула на рассерженного инспектора и с удивлением для себя отметила, что эта злость абсолютно не притворная.

– Чем тебе он не угодил?

– Лично он ничем, только в приюте нам давали книги на чтение. Не прочел – забудь о сладком на неделю, только каша на воде и суп. Геннер там был, а читать его просто невозможно. Ни одного нормального абзаца нет, везде либо бред, либо такой корявый перевод.

Внезапно инспектор замолчал. Выглядело это резко и слегка пугающе – вот он говорил, а через мгновение уже смотрит в одну точку и не видит вокруг ничего. Сидел он так с полминуты, явно обдумывая что-то. Как только мысль сложилась у него в голове, Йона встрепенулся и с улыбкой произнес:

– Я, кажется, понял, кого мы ловим.

– Йона… объяснить не хочешь, чтобы я тоже прониклась твоей гениальностью?

– Хорошо, иди сюда. Смотри, как он пишет: «Трактате о царствии земном и вечном мире».

– Ну?

– Все с маленькой буквы, в то время как в нашей богословской традиции все слова писались с заглавных.

– И? – Марианна все еще не понимала.

– Знаешь, мне порой кажется, что абсолютно все свои знания я получил в приюте. Короче: со строчных стали писать после реформации. Арсорцы реформацию не приняли, а вот гутты были в первых рядах.

– Он что, гутт?

– Нет, тебе намекну: воевал он за нас, но пишет, как гутт.

– Стелландец. – Мысль, влетевшая Мари в голову, ударила ее наотмашь. – Твою мать!

Йона расхохотался.

– Догадалась?

– Маркберг, – прошептала девушка, а затем громко выругалась. – Поэтому он зовет себя Полковником.

– Эдикт о понижении в звании всех стелландских офицеров, поступающих на действительную военную службу. Он и Пулара называет в своих письмах генералом, а не фельдмаршалом, как положено, потому что он умер раньше, чем того назначили на должность. Все складывается.

– Сеннер пока не вписывается, – проговорила Мари тихо.

– Что? – Камаль был так увлечен своими мыслями, что не расслышал реплики девушки.

– Говорю, что Сеннер не вписывается в твою теорию.

– Он тут при чем?

Мари достала из кармана сигарету и сунула ее в зубы.

– Можешь у окна покурить свою дрянь?

– Неженка, – бросила Мари и послушно отошла от стола.

– После тебя кабинет пахнет, как булочная!

Она быстро дошла до окна и приоткрыла его. Из небольшой щели потянуло свежим воздухом и влагой. Осень уже плавно переваливала за экватор и превращалась из скверного и дождливого бабьего лета в нормальную такую осень.

Мари быстро прикурила и пояснила свою мысль:

– Бартон из восьмого сказал про него…

– Твой новый парень?

– Пока он не мой парень, но все шансы у него есть.

На этих словах Йона слегка улыбнулся. О романах своей подчиненной Камаль узнавал из коридорных сплетен и газетных статей. При этом каждый раз он удивлялся, как такая умная девчонка может быть настолько неразборчива в мужиках?

За прошедший год Йона не вспомнил ни одного хоть сколько-нибудь приличного – все либо нарциссы, связавшиеся с Мари ради славы, либо охотники за наживой, решившие за просто так стать зятем генерального прокурора. Пока Пол Бартон стал первым и единственным мужчиной, который хотя бы не вызывал у старшего инспектора желания застрелить того на месте из чего-то крупнокалиберного.

А это уже солидный прогресс.

Глядишь, и найдется нормальный мужик для этой сумасшедшей.

– Так вот, вдова Гессен говорила, что ее мертвого мужа убили под Сеннером. А Полковника там точно не было.

– Да, котел был севернее. Вот только его там не было живым. Мертвым – да.

Инспектор тяжело вздохнул. Мысленно он много раз возвращался в те дни, десять лет назад, когда все сорвалось в самый неподходящий момент. А сколько же раз он возвращался в тот проклятый вагон с ранеными? Тысячу раз? Две? Три? В этот чертов склеп на колесах, который тащил их – неудачников, которые не сдохли сразу, – в новый мир, полный страдания и безразличия.

Весь первый год на гражданке Камаль возвращался, вспоминал всех и каждого. Ребят, с которыми прошел весь ад, и случайных знакомых, которые стали ему на время как родные. Вспоминал Толстяка, Хесса, Эверли, Баркли, малыша Яни. Кузнечика было жальче всех – Нелин протащил его на себе через все минное поле, через настоящий ад. И все затем, чтобы в лазарете за мальчишку никто не взялся. «Слишком тяжелая рана – не выживет», – произнес тогда врач и оставил вместе с умирающим сослуживцем.

– Когда прорыв из окружения удался, мы уходили другим берегом. В Сеннаре наш санитарный поезд заправился водой и углем, а через сорок километров его разнесло авиацией. Так что вот там все и началось.

– Извини.

– Ничего. – Камаль вытащил из портсигара свою небольшую сигарету и прикурил. – Давно перегорел. По первости было тяжко, а сейчас я просто забыл половину того дерьма, что было, и живу себе дальше. С пальцами на ноге, жаль, не получится.

– Да… забывать – это хорошо. – В голосе д'Алтон появилась какая-то грусть. – Ладно, погрустили, и хватит. Вернемся к нашему восставшему генералу. Что он задумал? Или ты тоже веришь в этот суд над злодеями, которые украли у него победу?

Йона в ответ только фыркнул. Вот во что он точно не верил, так это в какой-то непонятный идеализм у опытного командира.

– Нет, вот уж чего у Маркберга и в помине не было, так это подросткового максимализма.

– Не знала, что вы знакомы.

– Пару раз пересекались. Он тогда продавил в штабе переход от классической позиционной войны к тактике «роя ос». Враг не может хорошо воевать, когда у него отрезаны поставки, в тылу все горит, а командные офицеры один за другим мрут.

– Логично.

– Вот-вот, так они с Малером и придумали взять самые результативные взводы и обучить на диверсионную работу.

– А вот это не особенно логично.

– Пф-ф-ф, кто тебе такое сказал? Марк Клавер в своих статьях? – Судя по виноватому взгляду девушки, он угодил в цель. – Проходимец, который факты натягивал всю войну. Галарте слушай, вот она видела всю эту жуть. Брестинга, он по югу бегал со своим фотоаппаратом, но это мелочи. Клавер всю войну просидел в штабной палатке и носу на улицу не казал. Фронт стоял. И стоял еще полгода, хоть с нами хоть без нас.

Камаль со злобой затушил в пепельнице едва начатую сигарету. Тихо рыкнул от злости и начал курить новую. Ситуация ему не нравилась, вот он и срывается при каждом удобном поводе. Нет, все же у судьбы весьма садистское чувство юмора.

– Ладно, что-то меня занесло. Извини.

– Забыли. – Мари спокойно кивнула, не приняв эту вспышку начальника близко к сердцу. Он был в своем праве.

– Маркберг не пацан, он не импульсивен. Один сплошь холодный расчет, замешанный на значительной доле авантюризма – вот его путь к победе, а не вопли про справедливость. А значит, эту хрень он начал для чего-то.

Повисло тяжелое молчание, такое, что из приоткрытого окна слышались звуки улицы, а из коридора – шаги. Часы показали восемь и три минуты. Нелин открыл дверь и вошел.

– Опаздываешь, остроухий, – с усмешкой произнес Камаль.

– Три минуты – джентльменское опоздание, – ответил д'эви и повесил шляпу и плащ на крючок. – Ты хоть представляешь, что в городе творится?

– Что там? – От интонации друга инспектор напрягся.

– Блокпосты и досмотр на всем юге. Повтыкали, как картошку, я, пока сюда добрался четыре раза вставал на досмотр, только твоя бумажка с красной полосой спасала, а то стоял бы до сих пор на Империал.

– Черт. Зато теперь мне понятно, на кой черт им нужна яхта. На реку ты блокпост не поставишь, а по воде попасть можно куда угодно. Даже…

Йона внезапно схватил телефон и принялся набирать номер. На третьем гудке он сбросил и поспешил набрать другой. Во второй раз трубку уже сняли.

– Это я, – без лишних предисловий начал инспектор. – Объявляй в городе мобилизацию, вводи комендантский час и досмотры всех мужчин от восемнадцати до сорока. Чем быстрее, тем лучше.

– Основания? – Голос Варломо в трубке был спокоен.

– Это Маркберг, и он собирается убить императора.

Вокруг все стихло, словно все звуки исчезли разом. Йона ждал, что Гай сейчас откажет, велит ему проспаться, обругает или еще что. Но вместо этого Варломо только помолчал несколько секунд, явно что-то прикидывая, а после спокойно произнес:

– Хорошо, я все сделаю. Считай, что эту проблему ты решил.

– Мы тогда займемся поисками.

– Да благословит тебя господь, мой мальчик!

– Спасибо, это мне точно не помешает. Отбой.

Инспектор бросил трубку обратно на рычаг и взглянул на замерших друзей. Оба притихли, словно Йона только что сказал прилюдно, что бога нет, или иную ересь.

– Йона… – начала робко д'Алтон, – ты сейчас серьезно?

– Я Варломо только что позвонил, как ты думаешь, серьезен ли я?

Нелин громко выматерился на доленге.

– Вот как ты до этого дошел? – спросил он удивленно. – Как?

– Ему нужны беспорядки, чтобы оттянуть армию. Для этого он написал Галарте. Манифест, который поднимет народ на бунт, а он под шумок сможет пройти на лодке до Летнего дворца.

– Это же бред… он должен понимать, что там солдаты, – прошептала Марианна. Ей все еще не верилось в то, что Полковник может быть настолько безумным.

– Энджело помнишь? – вместо друга ответил Нел. – Ему в том ангаре ногу практически отстрелило, а он продолжал драться, и весьма неплохо. Это не обычные солдаты, Куколка, их очень трудно убить. Шеф, доставай-ка ты своих крошек.