Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

Соавторы: Иван Шаман,Павел Смородин,Сергей Измайлов,Тимофей Иванов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 305 (всего у книги 340 страниц)

Глава 23

Я попросил, чтобы шкатулку упаковали в картонную коробку и красивую упаковочную бумагу с бантом. Даже если Катя найдёт мой подарок раньше времени, то не сможет узнать, что там.

Время седьмой час, можно сказать детское, но дел на сегодня больше не было запланировано. Сначала подумал съездить в типографию, но, если бы тираж книги был готов, Прасковья обязательно позвонила бы, значит не имеет смысла ехать.

Тогда еду домой, хвастаюсь обновкой, семейный ужин с традиционным чаепитием, а дальше самообразование и медитация. Нет, не забыл я про ядро, это само собой.

Вечерний Питер с его пробками и заторами дал мне возможность как следует насладиться вождением, а стоя в пробке смог рассмотреть все детали интерьера и управления. Во всех нюансах последнего мне придётся разбираться долго, возможно дело дойдёт даже до инструкции.

Ворота усадьбы как всегда на распашку и пофиг, что сохраняется хоть и маленькая, но угроза нападения и не убраны сигнализационные системы. Или только на них и надеются?

Семейный автомобиль стоял на парковке, все дома, но во дворе никого нет. Никто даже не оценит, как я въезжаю. Ладно, припарковался так, чтобы быть ближе к дому у всех на виду. Когда вошёл в дом первым делом на мне повисла Катя.

– Та-а-а-ак, а что это там у тебя в пакете? – спросила она и тут же попыталась заглянуть внутрь.

– А вот и не скажу! – категорично заявил я и поднял пакет высоко над головой.

– Ах вот как значит⁈ – возмутилась она, сузив глаза и надув щёки.

– Ага, маленькая ещё, – рассмеялся я.

– Ладно, придёт мой час, сама всё узнаю! – выдала Катя и скрестила руки на груди, всем видом давая понять, что будет планироваться страшная месть. – А на чём это ты приехал? А то там только один фонарь горит, я не разглядела.

– Тогда пойдём покажу, разглядишь получше, – улыбнулся я, а пока она потянулась за шубкой, умудрился запихнуть пакет с подарком на самую верхнюю полку в шкафу, поверх коробок с шляпами.

– Купил что ли? – задорно спросила Катя. Моя проницательная сестричка везде опережает события, даже похвастаться по-нормальному не получается.

Я молча взял её под локоть и вывел на парковку.

– Вот, смотри, – сказал я, а Катя тем временем открыв рот обходила моего красавчика. – Ну как тебе?

– Вообще огонь! – воскликнула она, проводя рукой по хромированным молдингам на лакированном чёрном боку. Мне всегда нравилось, как смотрится хром на чёрном фоне, и тут всё срослось. – Внутрь-то пустишь?

– Иди сразу за руль сядь, – сказал я, снял машину с сигнализации и открыл водительскую дверь.

Катя вскарабкалась на подножку, держась за поручень не передней стойке и уселась.

– Офиге-е-е-еть! – воскликнула сестра, окидывая взглядом приборную панель и всё убранство кабины в целом. – Да здесь жить можно! Или в космос на нём лететь. Ты банк что ли ограбил?

– Нет, Кораблёв продал в рассрочку, – хмыкнул я на её комментарии. – На первый взнос сбережений хватило, даже немного осталось. Точнее оставалось.

– А остальное в том пакете? – насторожилась Катя.

Да что ж ты будешь делать⁈ Проницательная ты моя. Сам виноват, никто за язык не тянул.

– А остальное отдал за препараты и мази, которые изготавливал Курляндский для клиники и лечебницы, – попытался выкрутиться я. – Но это, по идее, должны вернуть.

– А-а, ну-ну, – произнесла Катя, трогая руль и многочисленные кнопочки. Ясное дело, она моим объяснениям не поверила. – Родители твой агрегат ещё не видели?

– Ты первая, – улыбнулся я, а сам обрадовался, что переключили тему.

– Так чего ж ты их сразу не позвал? – возмутилась она.

– Ты первая в коридоре попалась, поэтому ты первопроходец.

– Пошли позовём, крутая машина ведь! – сказала она и ловко спрыгнула на брусчатку из кабины. – Немного большая правда на мой взгляд, но выглядит супер. И изнутри, и снаружи. Кстати, я ещё салон внутри не посмотрела, но давай сначала за родителями сходим.

Только мы вошли в прихожую, как нам навстречу вышли родители, застёгивая пальто на ходу.

– А чего это вы без нас там делали? – поинтересовался отец, пытаясь скрыть довольную улыбку.

– Вот идите вместе с нами и сами посмотрите! – ответила Катя за меня.

Подробно описывать дальнейшие события смысла особого нет, всё ожиданно: охи, ахи и восхищённые возгласы со стороны мамы, сдержанное кивание со стороны папы. Короче все остались довольны, особенно демонстрацией трансформации пассажирского салона под разные нужды.

– Боюсь даже представить, какую Кораблёв тебе скидку сделал, – сказал отец, закрывая заднюю дверь микроавтобуса, что произошло еле слышно, никакого ба-баха не было.

– Наверно не меньше, чем при продаже тебе семейного автомобиля, – ухмыльнулся я.

– Скорее всего ещё больше, – покачал головой отец.

– Так ты машину не с рук брал? – вскинула брови мама. – Ты же сказал, что она стояла в гараже и её продали по дешёвке за ненадобностью.

– Ну, на самом деле не совсем так, – замялся отец.

– Что ты ему такого сделал, что он делает нашей семье такие поблажки?

– Вылечил, – коротко ответил отец.

– От чего? – не успокаивалась мама.

– Врачебная тайна, – сказал отец совершенно серьёзно, у мамы даже пропало желание пытаться дальше выяснять суть обстоятельств.

– Так, – нарушила мама внезапно нависшую тишину. – Там Настенька уже ужин накрывает, пойдёмте все быстрее, пока горячее.

В кои-то веки я с большой радостью уселся за стол и стал накладывать себе всего в тарелку пока не понял, что ещё немного и начнёт сползать на скатерть. Мама отметила мой аппетит.

– Значит после обеда он сегодня по ресторанам не шлялся, – прокомментировал отец.

Перед десертом отец предложил открыть бутылочку игристого, чтобы отметить мою покупку. Я вежливо отказался, у меня ещё медитация по плану, а даже небольшое количество алкоголя может сыграть злую роль. Отец не растерялся и нашёл безалкогольное. Совсем другое дело, это можно.

Утром на работу я поехал уже на своём транспорте за рулём. Катя, что вполне ожиданно, напросилась со мной. Ещё перед выходом из дома я позвонил Юдину и сказал где стоять. Когда я остановился возле него и окликнул, опустив стекло пассажирской двери, у него очки подпрыгнули и спрятались под шапку.

– Ого! – только и смог он произнести, окидывая взглядом микроавтобус.

– Залезай давай, пробку собираем! – крикнул я ему, когда сзади начали недовольно бибикать. Проезжая часть в этом старом переулке была довольно узкой и объехать остановившуюся машину при наличии встречного движения было невозможно.

Илья запрыгнул на пассажирское сиденье рядом со мной и выпучив глаза рассматривал машину изнутри. Даже вывернулся змеёй, чтобы увидеть устройство пассажирского салона.

– Круть! – восхищённо произнёс Илья. – Напрокат взял?

– Купил в рассрочку.

– Банк что ли ограбил? – с подозрением спросил он и я его понимаю.

– Нет, были накопления, но, если бы мне не сделали хорошую скидку и рассрочку, я бы не потянул такое.

– Ну, поздравляю тогда, – сказал Илья и протянул мне руку.

Я пожал её, стараясь следить за непростой утренней дорожной обстановкой.

Пациент с асептическим некрозом бедра пришёл где-то в районе девяти, перед ним я успел принять уже пятерых. Ходьба с опорой на костыль немного искажает понимание со стороны о степени нарушений, но мне показалось, что сегодня ему ходить немного легче, чем в прошлый раз. Сам мужчина отметил, что боль в суставе при нагрузке уменьшилась.

При сканировании тазобедренного сустава я увидел, как постепенно восстанавливается некротизированная часть головки бедра. Укрепились костные трабекулы, постепенно прорастали новые сосуды. Очень неплохие показатели. До полного восстановления ещё далеко, но прогресс налицо, обсуждению и сомнениям не подлежит.

С костылём расставаться пока рано, но это время не за горами, возможно через месяц или максимум полтора регулярных процедур. Но, не будем загадывать, возможен люфт в большую или меньшую сторону. Очень многое зависит и от регенеративных способностей организма пациента. Повторное сканирование после проведения процедуры показало, что скорее восстановление произойдёт раньше, чем позже.

Я рассказал мужчине дальнейшую тактику поведения, особенности питания, обогащённого кальцием и витаминами. Необходимость введения в рацион богатого витамином «Д» рыбьего жира заставило его немного скривиться, но пообещал выполнять.

Следующей на приём зашла бабулька лет восьмидесяти. Она держалась за живот и шла мелкими шажочками, скрючившись от боли. Судя по её страдальческому выражению лица, боль была сильной, она немного покряхтывала, но держалась, как могла.

– Давно живот-то так болит? – спросил я, поддерживая её под локоть, пока она забиралась на манипуляционный стол.

– Да уж третий день, сынок! – жалобно произнесла она. – Сначала понемножку, понемножку, а сегодня ка-а-ак скрутило! Ни вздохнуть, ни продохнуть! Уже сил нет никаких это терпеть.

– А с чего всё началось? – поинтересовался я. – Может съели что-то острое, жирное, непривычное, например, из азиатской кухни?

– Не-е-ет, что вы! Я такого давно ничего не ем, – отмахнулась она. – Только супчики нежирные без поджарки, кашки. курочку и овощи на пару. Тут недавно соседка рассказала, как надо желчный пузырь очистить, чтобы камни в нём не собирались, так я думала после этого лучше станет, но, не помогает зараза!

– И чем же вы его чистите, свой желчный пузырь? – насторожился я. Нутром чую, что сейчас какой-нибудь трэш будет.

– Да метод-то отличный, научно обоснованный, сначала даже немного лучше было. Чесночный сок выдавливаете в маленькую баночку и в холодильник. А со следующего дня натощак по десять капель три раза в день. По две капли на приём каждый день добавлять, вот сегодня до тридцати шести дошла.

– Всё понятно, – тяжело вздохнул я. Примерно так и думал, что она сама себе вредит, но, чтобы чесночным соком, о таком методе самоистязания я слышу впервые. – Я вас очень прошу, не делайте так больше, это вы чесночным соком себе скорее всего себе вред нанесли, да ещё и натощак. Чистой воды вредительство.

– Ох, господин лекарь, так как же быть-то теперь? – спросила она, прижимая руку к больному месту в самом верху живота.

– Давайте я посмотрю, и мы решим, – сказал я, пытаясь отстранить её руку, но она отчаянно сопротивлялась. – Уберите руку пожалуйста, хотя бы ненадолго, иначе я не смогу ничего сделать.

– А что вы будете делать, господин лекарь? – испуганно спросила старушка. – Резать?

– Да избави Бог! – воскликнул я и продемонстрировал пустые руки. – Где вы увидели скальпель?

– А, ну тогда ладно, – пролепетала пациентка, немного успокоившись, но всё равно продолжая бояться моего вмешательства.

Я положил ей руку в область эпигастрия и в первую очередь начал сканировать желудок. Предчувствия меня не обманули, обнаружился язвенный дефект слизистой до полутора сантиметров в диаметре. Судя по небольшой глубине и ровным, не закрученным валиком краям, язва появилась относительно недавно, можно сказать на днях. Кровотечения нет, и на том спасибо.

Я направил сначала слабый пучок энергии, чтобы убрать воспалительный процесс на дне язвы, очистить его от налёта фибрина, теперь энергии можно добавить и начать стимулировать процесс заживления. Пациентка начала немного попискивать, но держалась вполне достойно, так что у меня получилось аккуратно и неторопливо заживить весь язвенный дефект. С чувством полного удовлетворения результатами своей работы, я убрал свою руку и сделал шаг назад.

– Поздравляю, ваша проблема решена! – торжественно объявил я. – Можете вставать. Как ваше самочувствие?

– Ну надо же, вы представляете, у меня ничего не болит! – восторженно пролепетала старушка и шустрой козочкой спрыгнула с манипуляционного стола. Чтоб всем в её возрасте так скакать, сколько было бы счастливых людей!

– И самое главное, – решил добавить я. – Прекратите эти эксперименты по рекомендациям соседок, ничего хорошего они чаще всего в себе не содержат. Лучше перед тем, как проверять очередной рецепт на себе, прийти к лекарю посоветоваться.

– Да, господин лекарь, – вздохнула шустрая старушка. – Теперь я поняла. А как же мне тогда желчный пузырь чистить, чтобы камней не было?

– А его не надо чистить, если он регулярно сокращается, освобождаясь от содержимого, – сказал я. – А чтобы он регулярно сокращался, надо регулярно кушать. В идеале интервал между приёмами пищи не должен превышать трёх или четырёх часов.

– Это сколько же раз в день надо кушать? – спросила пациентка, выпучив на меня глаза.

– Обычно пять, – я начал загибать пальцы. – Завтрак, второй завтрак, обед, полдник и ужин. Ещё распространённое мнение, что после шести нельзя, у них чаще всего и бывает желчнокаменная болезнь.

– Так если есть на ночь, то всё в бока начнёт откладываться! – попыталась возразить бабулька.

– Просто на ночь не надо есть жареное мясо с картошкой, – ухмыльнулся я. – а если вы скушаете кусок отварной нежирной рыбы с овощами на пару, у вас желудочно-кишечный тракт будет нормально работать и жир в боках не появится.

– Вот как, – она задумалась, переосмысляя прожитые годы, то есть очень глубоко. – Ясно, спасибо за советы, господин лекарь. Теперь если что-то будет беспокоить, приду к вам, ну её к чёрту эту соседку.

Перед обедом забегал Корсаков. На его неизменно добродушном невозмутимом лице сегодня был почти детский восторг.

– У нас сегодня практически праздник! – оповестил он о причине своей широченной улыбки. – Всё семейство Склифосовских едет к нам в гости!

– А отец только сегодня сказал? – удивился я. А ведь сам хорош, тоже не сказал.

– Ну да, а вы уже давно собираетесь? – настала его пора удивляться.

– Не, вчера вечером этот вопрос обсуждали, – пожал я плечами. Уж не знаю, проскочит теперь ложь во благо или нет.

– Впрочем, это теперь неважно, – махнул рукой Борис Владимирович. – Главное, что у нас дома сегодня праздник. Кстати, наш договор по поводу супруги и её сестры всё ещё в силе?

– Ну естественно, Борис Владимирович, – улыбнулся я. – Это даже не обсуждается, я всё помню.

– Отлично, Александр Петрович, тогда до вечера. Я ведь так понимаю, вы сами приедете?

– Да, на новой машине. Я ещё Юдина и Панкратова прихвачу, не возражаете?

– Нисколечко, – улыбнулся Корсаков и улетучился из кабинета в известном ему одному направлении.

После обеда мы с Юдиным и Панкратовым отправились в лечебницу. Я сегодня вёл сначала практикум, потом в три часа последнее второе занятие по тонким магическим потокам, а Илья и дядя Витя занимались чисто практическими навыками. Рябошапкин тоже участвовал в этом процессе, я потихонечку собирал свою команду. Ещё один кандидат в мои сотрудники – знахарь Сальников, но к нему надо ещё присмотреться.

Как только я получу официальное разрешение на преподавание за пределами лечебницы, буду ходатайствовать о помещении, чтобы основать свою школу. Или как это правильно называется «последипломное образование». По-хорошему надо менять само образование, но на это я пока не замахнусь. Возможно это будет следующим шагом в дальней перспективе.

После работы мы с Юдиным и Проскуриным заехали в клинику за моими родителями. Настроение у всех приподнятое, у родителей почему-то редко получается вырваться из дома на выходные, хотя очевидные причины для этого я видел далеко не всегда. Впрочем, о чём тут говорить, у многих приходит такое с возрастом. Чем дальше, тем меньше хочется ходить по гостям или звать в гости, даже если это нравится.

Николая, Маргариту, Настю и Пантелеймона мы отправили на выходные по домам. На всякий случай, для их же безопасности. Раз Белорецкий сказал запланированную операцию не отменять, значит не уверен, что нового вторжения не будет. Золотые амулеты я и отец оставили также в ящиках стола без шкатулок, чтобы эффект защитной системы не смазался. В эту ночь на территории усадьбы должны дежурить два полицейских патруля и один специалист по сокрытию, он заляжет в засаде недалеко от моего окна.

К Корсаковым мы приехали в начале шестого, нас торжественно встречали, чуть ли не с духовым оркестром, но музыка была. Прямо во дворе недалеко от центрального входа были накрыты столы для фуршета, вкусно дымил мангал, повар готовил стейки из говядины и сёмги на открытом огне на решётке. После того, как мы всё попробовали, я понял, что с баней сегодня мы пролетели, с полным желудком и с небольшим градусом от пунша там делать уже нечего, поэтому праздник плавно переместился в банкетный зал на втором этаже. Горячительные напитки я старательно обходил стороной, у меня завтра серьёзное дело, в мой желудок попало лишь ещё немного пунша, в котором градусов то почти и не было. Так что завтра я буду в форме и лицом в грязь не ударю.

Глава 24

Вечером перед сном я не стал заниматься медитацией, зато проснулся раньше всех и занялся чисткой и усилением ядра и сосудов, потом накоплением энергии. Что-то мне подсказывает, что она мне сегодня понадобится в полном объёме. Принял душ, привёл себя в порядок и вышел в гостиную.

Естественно я позвонил Белорецкому. Интересно же, купился ли кто-нибудь из банды Баженова на наш отъезд из города. Слух об этом был пущен в самых интересных местах и сообществах. Несмотря на все старания, ночь прошла совершенно спокойно, никто на наше имущество больше не покушался. Единственный неприятный момент – во время дежурства пострадал один полицейский. Им поручено было утром проверить наличие амулетов на своих местах. Молодой парень, который пошёл в мою комнату и открыл ящик стола, решил прикоснуться к столь изящному и притягивающему взгляд издению. Отвезли в больницу, состояние стабильное, потихоньку приходит в себя.

А Корсаков молодец! Для жаворонков был предусмотрен индивидуальный лёгкий завтрак и кофе. Немного почесав макушку, я выбрал блинчики со сметаной и сырники. Перед серьёзными лечебными процедурами надо подкрепиться, даже если аппетит ещё не проснулся. К счастью у меня такой проблемы не было. Желудок просыпался, как только я открывал глаза. Следующим жаворонком оказался Виктор Сергеевич, но он ограничился одним кофе, мол закидывать в себя что-то более существенное ещё не созрел.

Буквально через пять минут к нашему дуэту присоединился сам хозяин дома.

– Как отдохнули, Александр Петрович? – спросил он, и этот вопрос был задан точно неспроста.

– Выспался прекрасно, – улыбнулся я. – Я так понимаю, нам пора? Я готов.

– Вот и отлично, – улыбнулся он в ответ. – Тогда может с утра это всё сразу сделать, чтобы день свободен был? Потом уже позавтракаем как следует, посидим, пообщаемся.

– Это лучший вариант, Борис Владимирович, – кивнул я. – Ведите меня к пациенткам.

Я пошёл вслед за ним по коридору в левое крыло его немаленького дома. Почти в самом конце, за поворотом, находился его кабинет, оборудованный для приёма. Вот только удобно это было именно для его приёма, кушетка была невысокая, что очень неудобно для меня. Его супруга уже лежала на ней. Увидев мои сомнения, Борис Владимирович наступил на какую-то педаль и кушетка поднялась на нужный для меня уровень.

– Отлично! – улыбнулся я. – Теперь то, что надо. Виолетта Сергеевна, перевернитесь пожалуйста на живот и освободите поясницу.

Когда она выполнила мою просьбу, я начал нажимать на остистые отростки нижних грудных и поясничных позвонков. Максимальная болезненность была в третьем и четвёртом поясничных позвонках. При нажатии рядом с позвоночником, больше болело слева. Она и жаловалась на боли в левой ягодице и бедре, жжение, простреливание, хромоту на левую ногу.

Сканирование подтвердило первоначальный диагноз – межпозвоночная грыжа диска четвертого и пятого позвонков, сдавливающая в отверстии левый корешок. Между третьим и четвёртым лишь небольшая протрузия, существенно не влияющая на корешок. С грыжей я уже знаю, что надо делать. Осторожное кропотливое удаление выпирающей наружу части диска, потом укрепление того, что осталось, чтобы предотвратить ранний рецидив. Через 20 минут от начала процесс был завершён.

– Ну вот и всё, – сообщил я. – Можете вставать на лыжи.

– Лыжи я не люблю, – улыбнулась Корсакова. – Предпочитаю коньки. А ведь и правда, ничего нигде не болит!

Борис Владимирович опустил кушетку и его супруга уверенно самостоятельно встала с неё. Не веря своему счастью походила туда-сюда по кабинету, наклонилась, выпрямилась.

– Нет, не болит! – радостно заявила она. – Боря, распорядись, чтобы немедленно почистили каток!

– Только я вас попрошу сегодня кататься без фанатизма, – сказал я, чтобы слегка умерить её пыл. – Словно первый раз на льду.

– Хорошо, Александр Петрович, я вас поняла, – кивнула она. – Покатаюсь сегодня спокойно и аккуратно, просто уж очень соскучилась по конькам, очень хочется. Пойду позову Клавдию.

Родная сестра хозяйки дома вошла в кабинет, хромая и с большим трудом. Теперь я понял, почему она не участвовала во вчерашнем празднике, ей совсем не до этого.

– Проходите, Клавдия Сергеевна, – сказал я, следя за её походкой, от моего взгляда не ускользнуло и искажённое от боли осунувшееся лицо. Не нравится мне это. – Ложитесь сразу на живот пожалуйста и освободите поясницу.

Чтобы она выполнила мою просьбу, ей пришлось помогать. Я обратил внимание на выраженную бледность кожи, это не просто отсутствие загара. Боль при пальпации остистых отростков была там же, где и у сестры. Только вот межпозвоночные выпячивания были небольшими и точно не могли вызвать такой болевой синдром.

Причина нашлась быстро, но не в дисках, а в телах четвёртого и пятого поясничных позвонков. Это были метастазы, занимающие большую часть объёма тел позвонков и разрушающие их костную структуру. Ещё немного и позвонки могут не выдержать нагрузки и сплющиться под тяжестью тела.

Есть метастазы, значит есть и источник. Я решил сканировать брюшную полость для начала через спину, не переворачивая пациентку. Первичный очаг я нашёл в среднем отделе слева, это была немаленькая опухоль нисходящего отдела толстой кишки. Сантиметров восемь в диаметре, с прорастанием в брыжейку. Просвет толстой кишки умеренно сужен, но проходимость есть.

Передо мной встала дилемма, с чего начать. По идее с основного очага, но, если затянуть с позвонками, они развалятся и она будет прикована к постели. Значит начну с работы над метастазами, а основной очаг немного приглушу широким потоком, чтобы остановить рост и распространение.

Сложность удаления метастазов состояла в том, что мне одновременно придётся укреплять тело позвонка. Как раз пригодится опыт работы с асептическим некрозом головки бедра. Я решил сначала немного убрать ткань опухоли по краям и стимулировать восстановление костных трабекул, а также укрепить то, что осталось незатронутым.

Когда наконец справился с поставленной задачей, уже чувствовал себя измотанным. Проверка ядра показала пятьдесят процентов. Вроде и не мало, но не ожидал, что потрачу столько.

– Там всё так плохо? – спросил меня Корсаков, пользуясь тем, что пациентка спит.

– У неё рак кишечника с метастазами в позвоночник, – выдохнул я и присел на стоящее у стены кресло и начал медитировать, пополняя ядро энергией. – Сложно это всё, но возможно. Сейчас отдохну немного и займусь основным очагом.

– А с позвоночником всё?

– Какое там, – махнул я рукой. – Если сразу полностью убрать, они провалятся. Придётся в несколько заходов. Сколько точно, ответить не могу, как пойдёт. Надо убедить её ходить ко мне на приём в клинику, я к вам сюда столько не наезжусь.

– Да этот вопрос мы решим, не переживайте, – сказал Корсаков. – Главное, что это сдвинулось наконец с мёртвой точки. Мы её больше года уговаривали, а она микстурку выпьет, мазью помажет и говорит «у меня всё хорошо, отстаньте от меня». Теперь совсем другая ситуация, мы это просто так не оставим, заставим ездить на приём если что. А так можно квартиру неподалёку снять и переселить её туда вместе со служанкой на время лечения.

– Это будет лучший вариант, – кивнул я, встал с кресла и вернулся к пациентке. – пожалуй продолжим. Помогите мне перевернуть её на спину.

Так всё-таки удобнее работать с образованием в брюшной полости. Первым делом я прошёлся по той части образования, что была в брыжейке, чтобы снизить вероятность появления новых метастазов через кровеносные и лимфатические сосуды. Потом убрал часть образования, выступающую в просвет кишечника.

Осталось ещё три четверти объёма образования, но это уже на потом. Единственное, что я ещё сделал, так это прошёл по ткани опухоли широким лучом, чтобы приглушить активность клеток и остановить рост. Энергии в ядре осталось меньше четверти. Слишком много я на себя беру и слишком слабое у меня ядро для таких тонких процедур. Это поправимо, если буду заниматься каждый день, то через пару месяцев смогу сделать то же самое с двумя пациентами. А на сегодня с меня хватит.

– Если я правильно понял, – сказал Корсаков, выводя сестру жены из глубокого сна. – Яичница с беконом и овощной салат сейчас вам будет не в тему. А вот борщ из говядины с пампушками и сметаной, да сало с Бородинским хлебом – самое то, правильно?

– Да, – улыбнулся я. – Так будет намного лучше. И побольше пожалуйста.

Лично для меня второй завтрак превратился в плотный обед. Зато на душе стало тепло и уютно, на сытый желудок ядро восстанавливается быстрее даже без медитации с глубоким погружением. Уж не знаю, как это взаимосвязано, но факт остаётся фактом.

Виолетта Сергеевна чувствовала себя настолько хорошо, что после завтрака предложила выйти на улицу и поиграть в подвижные игры. Самая подвижная игра, на которую я сейчас был способен – это шахматы. Вот подвигать фигуры по доске сил у меня точно хватит. Мою идею поддержали Виктор Сергеевич, Борис Владимирович и отец. Мы решили устроить небольшой турнир, начиная с полуфинала по жребию. Когда Юдин увидел в руках хозяйки дома клюшку и мяч, которые она предложила ему взять с собой, он вспомнил как ходит конь и ферзь. Турнирную таблицу пришлось немного усложнить. Потом к нам присоединилась и Катя, которой хоккей с мячом нравился ещё меньше, чем шахматы.

Клавдия Сергеевна так и не появилась ни за столом, ни после завтрака. Я уже начал тревожиться и поинтересовался о её самочувствии у Бориса Владимировича.

– Успокойтесь, Александр Петрович, – улыбнулся он. – Она впервые за год не чувствует боль. Просто прилегла на кровать в своей комнате и крепко заснула.

– А, – выдохнул я. – Ну тогда ладно.

– А перед тем, как она заснула, успела сказать сестре, что завтра же займётся поиском квартиры в Питере поближе к клинике, – сообщил Корсаков. – Так что дальше всё зависит только от вас, Александр Петрович.

– Я приложу все усилия, Борис Владимирович, – заверил я. – Не могу быть уверенным на сто процентов, но я верю в благополучный исход.

Приятное времяпровождение в гостях мы сначала хотели закончить после ужина, но учитывая насколько плотно кормят каждый раз господа Корсаковы, решили уехать после полдника, ужин можем просто не пережить. Хозяева были очень расстроены изменением наших планов, но отец выкрутился, объяснив всё это просьбой Белорецкого приехать пораньше, чтобы решить вопрос с сигнальными контурами.

– У Корсаковых конечно очень хорошо, – сказала мама, когда мы уже въезжали в город. – Но часто этого делать нельзя, иначе придётся менять гардероб.

– Это точно, – вздохнула Катя. – Хорошо, что не стали ужинать и пораньше уехали.

– Зато теперь ёлку успеем нарядить, – сказал отец. – я сказал Пантелеймону, чтобы он установил её в каминном зале, как обычно.

– Ура-а-а! – крикнула Катя так, что зазвенело в ушах.

В этот момент я пожалел, что в машине нет поднимающегося окна, разъединяющего пассажирский салон и кабину водителя, как в лимузине. Но в общем и целом я её настроение разделял. С детства любил наряжать ёлку. Это какой-то особенный ритуал, создающий новогоднее настроение. А ещё обязательно должен быть запах мандаринов, без этого вообще никак. И наряжать обязательно всей семьёй, даже Котангенс должен участвовать, а уж в его присутствии при этом я ни капельки не сомневался.

Это ведь моя первая ёлка и первый новый год в этом мире. Я даже представить себе не мог, насколько красивые украшения, которые сделаны с применением магии. Когда процесс развешивания шаров и гирлянд был завершён, а свет в комнате приглушен, Пантелеймон активировал гирлянды и игрушки, произнеся заклинание и сделав пассы рукой. Всё, что находилось на ёлке заиграло разными цветами и завораживающими переливами. От этого зрелища у меня остановилось дыхание. Я прижал к себе попискивающего Котангенса, который перед этим пытался жевать еловую ветку и любовался. Это можно было делать бесконечно.

Воскресное утро началось с приятной новости. Когда я уже позавтракал и уселся перед камином с учебником по медитации, позвонила Прасковья и сообщила, что тираж книги по магии готов, можно забирать. Я этого долго ждал, но сейчас только пригрелся у камина, что ехать никуда не хотелось. Пожалел, что у типографии нет доставки. А может есть? Нет, съезжу всё-таки сам. Отдам ещё на печать учебник по медитации от дяди Вити, который я сейчас держу в руках. Прочитать полностью я его ещё не успел, но пока значит почитаю что-то ещё, например, прикладную фармакологию.

В кабинет Прасковьи я вошёл, не нарушая традиций, то есть с живописной корзинкой красивых пирожных. Качество готовой продукции порадовало, довольно добротное. Не фолианты в кожаной обложке, естественно, но переплёт довольно добротный, быстро не развалится. После уже превратившегося в традицию чаепития, я поблагодарил Прасковью и их типографию за качественную работу, добавив им ещё в виде учебника по медитации.

Хорошо всё-таки, что у меня теперь есть свой транспорт. Я погрузил в багажный отсек упакованные в крафтовую бумагу связки книг и отправился в клинику. Хранить всё нажитое я лучше буду там, пока нет учебного помещения. Пока ехал, подумал, что надо бы выбить под хранение какую-нибудь кладовку, а то в кабинете скоро будет не пройти.

Я постарался скомпоновать всё добро в дальнем углу, чтобы хотя бы не спотыкаться о коробки с лекарствами и связки книг. Когда я закончил, позвонил Панкратов и предложил поработать на доставке эксклюзивного шоколада капризным старикам.

– Он уже всё сделал? – удивился я, понимая, что он говорит о Курляндском.

– Ну его же предновогодняя суета не касается, – хмыкнул дядя Витя. – А немногочисленным клиентам сейчас не до заказов, вот он и постарался для тебя.

– А вы со мной поедете?

– Естественно! Вдруг опять вкусно накормят? – хихикнул Виктор Сергеевич. – Конечно поеду.

– Тогда одевайтесь и выходите на улицу, через пять минут буду, – сказал я и снова глянул на кучу коробок в углу. Скоро их ещё прибавится. Срочно нужна кладовка. Но я не буду сейчас отца озадачивать, подожду до понедельника.