Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

Приём я себе назначил после обеда, а на первую половину дня настроил кучу других планов. Позавтракав наконец тем, что заказал в ресторане накануне, я дождался прихода Прасковьи и озадачил её организацией работы кухни. Мы с ней вместе провели ревизию оборудования и посуды, составили список продуктов, доставку которых она должна была организовать. Ну и кадровый вопрос, естественно. Это наверно самое сложное, хорошие повара всегда нарасхват. Но я в неё верю, она девушка шустрая, смышлёная, справится и с этим.

После восьми я начал обзванивать выбранные мной типографии и с третьей попытки почувствовал полное взаимопонимание. Собрал в охапку свою рукопись и покатил туда. Да, это конечно не та подпольная организация, куда я ездил со своими первыми заказами. Солидное здание, симпатичный ремонт внутри и комфортный зал для работы с клиентами. Цена немного покусывала, зато и качество печати на высоте, на мелованной бумаге. Впрочем, меня теперь ценник не сильно волновал, все расходы были заложены в бюджет учреждения, зато для репутации такого качества методички гораздо презентабельнее. Напечатать пообещали к завтрашнему вечеру, правда за срочность ещё немного подняли цену, варвары с дежурной улыбкой на лице.

Как я и думал, в клинике на Рубинштейна меня никто в это время не ждал. Как только я ступил на порог и меня заметили, началась какая-то непонятная суета, которая заставила меня немного напрячься. Я не стал заходить в кабинет главного лекаря, который сейчас был моим, а прямо в пальто и шляпе пошёл по коридору, грозно стуча по паркету своей модной тростью. Вспомнился мультик из детства, где также, стуча тростью, ходила ночью по городу каменная статуя какого-то дядьки.

Опасения оказались напрасны, в каждом из кабинетов кипела работа, возле каждой двери сидели пациенты, все были при деле. Тогда зачем было так суетиться, когда я появился? Так, на всякий случай?

Я уже развернулся, чтобы идти обратно, как мне навстречу с угодливой улыбкой вышел тот пожилой лекарь, мой заместитель.

– Доброе утро, Александр Петрович! – приветствовал он и учтиво поклонился. Кажется, хотел сначала протянуть мне руку, но постеснялся. Тогда это сделал я. – А мы вас сегодня так рано не ждали, думали у вас свой приём с утра.

– Мой приём будет тогда, когда надо, – ответил я нарочито строго. – Рассказывайте, как тут у вас дела идут? Надеюсь, никто не отлынивает? Никто сбежать не пытался?

– Что вы, Александр Петрович⁈ – замахал руками лекарь. – После того, как вы их напугали последствиями, даже те немногие, которые об этом подумывали, и те передумали. Да и я всем довольно доходчиво объяснял, что избегать такого наказания, что вы нам придумали, просто глупо! Да если хорошо подумать, то это и не наказание вовсе, а реальный второй шанс. Обучившись у вас и переквалифицировавшись по онкологии, мы только выиграем во всех планах. Ведь после того, как большинство из наших перестали носить эти проклятые амулеты, так всё начало приходить в упадок. Мы бы долго на плаву не продержались. Да ещё вон во вторник опозорились на весь город. Так что все на своих местах и работают, как не в себя. Стараются. Если хотите, мы соберём коллектив в вашем кабинете, сами убедитесь. Дайте мне пять минут, и все придут.

– Нет, не надо никого собирать, поверю сегодня вам на слово, – отмахнулся я. – Проконтролируйте, чтобы у всех запись была полная, и чтобы в понедельник в полном составе все приехали ко мне на лекцию к двум часам. Если хоть кого-то не будет, начнутся репрессии, а в гневе я опасен, я вас уверяю.

Видимо моё серьёзное лицо, сдвинутые брови, грозные речи и тычок окованным наконечником трости в паркет оказали на моего заместителя неизгладимое впечатление. Хорошо хоть у него коленки не затряслись, и лужа на паркете не появилась. Может я немного переиграл? Ничего страшного, боятся – значит уважают.

– Не извольте даже переживать по этому поводу, Александр Петрович, – проблеял зам. – Всё будет в лучшем виде, дураков и безответственных мы здесь не держим.

– А я и не собирался переживать, – продолжал я изображать из себя железного Феликса. – Это вы должны переживать, чтобы не дай Бог всё пошло не по плану.

– Всё будет хорошо, Александр Петрович, – пролепетал зам и поклонился. На мой вкус слишком учтиво. – В понедельник к двум, как штык, все до единого.

– Вот и хорошо, – кивнул я, изображая удовлетворение его ответом.

А куда вы нафиг денетесь? Конечно все прибежите, это в ваших же интересах. Я ещё раз окинул взором вверенное мне учреждение и направился на выход не прощаясь. Пусть думают, что я могу вернуться в любую минуту, это неплохо поддерживает рабочий тонус.

Глава 22

Довольный своим утренним рейдом, я вернулся в госпиталь. У моих коллег в госпитале работа кипела, люди шли, не обращая внимания на слухи и легенды про обитающего здесь призрака. Похоже наша поездка в Ораниенбаумскую колонию послужила отличной рекламой. Хоть некоторые продолжали считать, что в смертях на второй день виноваты именно мы, но учитывая освещение в прессе прошедшего заседания коллегии, таких оставалось немного. Остальные видели в нашей клинике что-то не менее значимое, чем свет в конце тоннеля.

Прасковья на входе руководила доставкой привезённых продуктов до кухни, холодильников и кладовых, санитары грузили коробки и корзины на каталки и отвозили по указанным координатам.

– Что там с поваром? – спросил я, подойдя ближе к секретарше и стараясь не угодить под очередной взмах её руки.

– Сегодня придут три кандидата, – улыбнулась она, довольная результатом своей работы. – Так что сможем даже выбрать, кто больше по душе.

– Ого! – я восхищённо покачал головой. – А я думал, что будем долго искать. Ты молодец!

– Я знаю, – снова улыбнулась она и пожала плечами. – Эй, ты куда поехал, дурень? Это в подвал! Там вторая каморка справа специально для овощей!

Последняя фраза предназначалась молодому санитару, у которого сбился внутренний навигатор. Тот резко развернулся, поставил каталку возле лестницы, взял в руки одну из коробок и побежал вниз.

– Позовёшь меня тогда, когда повара придут? – обратился я к Прасковье, снова отвлекая её от работы.

– Да, Александр Петрович, – кивнула она и тут же снова подключилась к продуктовой логистике. – А это сразу на кухню, там второй холодильник для мяса и птицы.

Я не стал больше путаться под ногами, а поднялся к себе в кабинет, снял пальто и шляпу и отправился с ревизией учебных помещений. Теперь, когда я полностью распоряжаюсь временем и порядком проведения обучения, решил всё сделать немного по-другому. С понедельника у нас начнутся лекции, каждый день в два часа до пятницы. За пять лекций я им более-менее доходчиво смогу рассказать о сути применения тонких потоков.

На следующей неделе студенты будут также приходить после обеда, только распределятся между мной и моими коллегами для прохождения практики. Пять дней подряд с двух до четырёх, этого достаточно. К тому же они будут нарабатывать навык самостоятельно на собственном утреннем приёме, чтобы работа их клиники не застопорилась. Третья неделя – лекции по онкологии, затем снова неделя практики. К этому времени мы наберём достаточно пациентов с новообразованиями. Обухов ведь обещал мне, что кинет клич по всем клиникам и лечебницам, чтобы онкологию слали к нам. Думаю, большинство сделают это с превеликим удовольствием, чтобы самим не связываться.

В соответствии с моим планом через месяц лекари с Рубинштейна смогут убирать новообразования довольно эффективно, несмотря на ослабленное ядро. Кстати, обязательно надо включить в план лекций и основы медитации для проработки ядра и проводящих магические потоки сосудов. Как ни крути, а развиваться всё же надо, не стоять на месте. Чем быстрее они восстановят свой прежний уровень, тем легче им будет работать, а соответственно больше смогут обслуживать пациентов с онкозаболеваниями за день. Вполне очевидно, что производительность их труда важна и для финансового оборота клиники, и для повышения здоровья жителей города.

Лекционный зал меня радовал каждый раз, когда я туда заходил. Строго, солидно, комфортно. Ещё раз перепроверил развешанные по стенам плакаты, всё необходимое на месте. Остальные плакаты лежат в шкафу, откуда я смогу достать то, что вдруг потребовалось, в любой момент. На стене большая зелёная доска, запас мела достаточный. При необходимости можно написать значимые фразы, понятия, нарисовать схемы. К приёму первых учащихся всё готово. Теперь можно спокойно отправляться на обед, после которого запланирован приём до конца рабочего дня.

– Александр Петрович, пришли повара, идёмте с ними побеседуем, – перехватила меня на полпути к кабинету Прасковья.

Так, обед немного откладывается. Хотя, можно устроить смотрины поваров непосредственно возле плиты и, пробуя приготовленные ими шедевры, как раз-таки пообедать, что мы, собственно говоря, и сделали. Да, обед немного затянулся, зато мы выбрали самую расторопную повариху, у которой всё ладилось и спорилось, а на тарелке подавались истинно ресторанные блюда. Такое не стыдно будет привезти в палату даже самому избалованному пациенту, будь то хоть сам Кораблёв или кто-то такого же масштаба.

– Александр Петрович, они уже начинают возмущаться и бунтовать, – с упрёком сказала Света, когда я вошёл в манипуляционную с опозданием на полчаса.

– Да я знаю, Свет, – улыбнулся я ей в ответ. – Я же мимо них проходил, успокоил, как мог. Давай начинать.

– Проходите, кто первый, – сказала она в коридор, приоткрыв дверь и тут же отпрянула назад от новой волны поднявшегося возмущения.

Вот так, приличные люди, аристократия, а могут вести себя, как шпана в подворотне. Сам виноват, не стоило так долго задерживаться на кухне, теперь сам буду расхлёбывать. Взял список записанных на приём пациентов и сам вышел в коридор. Небольшая успокоительная речь с торжественным обещанием не задерживать приём и помочь всем страждущим, помогла навести подобие порядка и относительную тишину. Первый пациент вызван в соответствии с записью, никакой живой очереди, надо от этого отвыкать.

И с первым же пациентом сразу бинго! Не знаю, как сейчас, а когда я учился в институте, меланому называли царицей онкологии. Самое злокачественное образование кожи, происходящее из пигментных клеток – меланоцитов. Узнал я об этом, естественно не в первые секунды нахождения пациента в кабинете, несколько медленнее.

– Добрый день! – приветствовал я женщину лет пятидесяти широко улыбаясь, надеясь, что моя улыбка хоть как-то сгладит неприятное воспоминание о долгом ожидании приёма. – Что вас беспокоит?

По внешнему виду пациентки особо и не сказал бы, что у неё смертельно опасное заболевание. Ну да, квёленькая немного, но в целом очень даже ничего.

– Да вот, господин лекарь, появилась какая-то бяка на животе, – сказала женщина, собираясь с духом, чтобы оголиться перед чужим мужчиной.

– Ложитесь пожалуйста на стол и показывайте, – сказал я и уступил ей дорогу.

Она удобно расположилась, и я нажал на педаль подъёмника. Что характерно, оказавшись на манипуляционном столе, пациенты сразу забывают про стеснение и предрассудки, словно они остаются где-то возле входной двери. Теперь она совершенно спокойно задрала одежду и обнажила живот. Слева от пупка красовалась чёрное плоское образование примерно два с половиной на четыре сантиметра с изъязвлением в центре, которое незначительно кровоточило.

– Вот она, господин лекарь, – сказала пациентка, хотя и так дураку понятно, с чем она пришла. – Около года назад, я заметила, что родинка, которая была там с детства, потемнела, потом начала расти, а я сначала не придавала значения. Потом всё больше и больше, а где-то с неделю, как там ранка появилась и начала кровоточить, вот я и решилась обратиться наконец.

– Здорово было бы, если бы вы пришли намного раньше, – начал я, внимательно рассматривая образование, н заметив испуг на лице пациентки поспешно добавил: – Но хорошо, что сейчас пришли. Думаю, ещё не поздно, будем лечить.

– А что это хоть? – взволнованно спросила женщина.

– Это меланома, рак кожи, – совершенно спокойно ответил я, без прелюдий. Может я и не прав, но долгие извилистые предисловия иногда пугают больше, чем голые факты.

– Рак? – с дрожью в голосе спросила пациентка. Голый факт произвёл на неё неизгладимое впечатление, надо было попробовать издалека. – Это значит что я скоро умру?

– Не надо делать скоропалительных выводов, – постарался я её успокоить. – Онкология – это мой конёк, я занимаюсь этим целенаправленно и других людей обучаю лечить новообразования, так что вы попали по адресу, будем лечить, саван покупать не надо.

– Господин лекарь, а сколько мне жить осталось? – не унималась она. – Я хоть завещание успею написать?

– В семнадцати томах, не меньше, – хмыкнул я. – Но начинать писать пока рано, подождём ещё лет пятьдесят.

– Ох, ваши бы слова, да Богу в уши, Александр Петрович! – от волнения женщина часто дышала, лоб покрылся испариной, и она обмахивалась ладонью, как веером. – Так получается, что рак можно победить?

– Можно и нужно, – кивнул я. – Этим мы с сегодняшнего дня и будем заниматься. Для начала я должен просканировать весь организм полностью, чтобы исключить новообразования в других местах.

– Вы имеете в виду метастазы? – спросила пациентка и её голос снова дрогнул. Грамотная, всё-то она знает.

– И на наличие метастазов тоже надо проверить, – кивнул я, стараясь, чтобы главный акцент стоял не на слове «метастаз». – Так что вы лежите пожалуйста спокойно, а я начну.

Женщина молча кивнула и легла ровно, разложив на столе руки и ноги и уставившись в выключенную бестеневую лампу. А я начал сканировать всё сверху до низу. Чем дальше я продвигался, тем безрадостнее была картина. Очаги от нескольких миллиметров до полутора сантиметров нашлись в костях рук и ног, в правой гемисфере головного мозга, обоих лёгких, тонком кишечнике, а также несколько небольших образований на коже бёдер и голеней. Работы непочатый край, а когда удалю всё – наблюдение не реже, чем раз в месяц. Новые очаги могут появиться когда угодно и где угодно. Скорее всего микроскопических метастазов и сейчас великое множество, просто не все возможно разглядеть.

Начну также, как и с супругой Гартмана – с метастаза в головном мозге, который сейчас намного важнее даже основного первоначального очага. Максимальная концентрация, тончайший пучок магической энергии проходит между извилинами в борозду и кратчайшим путём достигает образования, которое медленно начинает таять. превращаясь в жидкий детрит. Он потом выйдет через тонкое оставшееся от вмешательства отверстие под мозговые оболочки. Даже если сформируется небольшая киста, не страшно. Но, за ней всё равно надо будет следить.

Следующий этап – первоначальный очаг. Здесь придётся действовать более грубо, а так как в коже болевых рецепторов хоть отбавляй, то я решил для начала провести местную анестезию. Широко обработал кожу антисептиком и ввел немалое количество анестетика вокруг образования и под него. Немного подумав, прибег к более привычному способу лечения поверхностных новообразований. Света распечатала малый операционный набор, я иссёк образование в пределах здоровых тканей и наложил косметические швы. Почему косметические? Да всё должно быть красиво, даже в таких случаях. Окончательное заживление раны с помощью магии и снятие швов. Теперь обработка области рубца и близлежащих мягких тканей, чтобы наверняка уничтожить злокачественные клетки все до одной. Теперь отсюда метастазы больше разлетаться не должны.

Казалось бы, основное сделал, да? А на самом деле от того, что надо сделать, дай Бог если два процента позади, если не один. Чтобы не путаться, решил пойти сверху вниз. Сначала метастазы в плечевых, лучевых и локтевых костях. Суммарно – десятка два, но относительно небольшие, все меньше сантиметра. На их ликвидацию ушло примерно с четверть часа. За дверью начинает снова нарастать гул, но отправлять пациентку домой я пока не собирался. Нашёл несколько крошечных метастазов в костях кистей рук, уничтожил.

Вовремя заглянул в магическое ядро и понял, что пора закругляться. Продолжим дальше в следующий раз.

– Ой, спасибо, Александр Петрович! – воскликнула пациентка, когда наконец смогла разглядеть аккуратный шрам на том месте, где ещё совсем недавно было уродливое изъязвлённое образование. – Так я теперь здорова?

– Не совсем так, – покачал я головой и в её глазах появилось разочарование. – Мы в самом начале пути, но движемся к цели уверенным шагом. Само образование удалено полностью, но оно оставило следы практически везде. Множественные метастазы я только начал удалять, но они уходят неплохо, вскоре уберём все.

Женщина нахмурилась, переваривая полученную от меня информацию, но паники и пессимизма я в её глазах уже не увидел.

– Я поняла, Александр Петрович, – сказала она наконец, вынырнув из размышлений. – Когда мне теперь приходить?

– В понедельник утром, – ответил я.

Женщина оделась, вежливо поклонилась, попрощалась и ушла.

Когда вошёл следующий пациент, я сначала подумал, что он что-то уронил на пол и пытается найти. Голова была максимально наклонена вниз, подбородок прижат к груди. Приглядевшись, я понял, что ничего он не ищет, положение головы вынужденное.

– Здравствуйте, господин лекарь, – сказал он, так и не поднимая головы. Со стороны это смотрелось совершенно дико, такого я ещё не встречал. – У меня вот с шеей проблемы, голову поднять не могу.

– Здравствуйте, – протянул я, обходя вокруг него и осматривая шею. – И давно вы так?

– Примерно недели две, – ответил он и остановился, чтобы дать мне его получше рассмотреть. – У меня проблемы с шеей в принципе давно, но раньше она просто болела, значительное ограничение движений, голова почти не поворачивалась и не наклонялась, а две недели назад попал в аварию. Так-то я целый, был пристёгнут, как положено. А после удара о другой автомобиль голова резко дёрнулась вперёд и осталась в таком положении.

– Оригинально, – невольно вырвалось у меня.

Я приложил руку к шейно-грудному отделу позвоночника, начал сканирование и следующий вопрос застрял сначала в горле.

– А у вас это всё дело сейчас не болит? – наконец смог я спросить.

– Болит, но уже немного меньше, – подтвердил пациент. Кивнуть он не смог бы при всём желании. – Но главная проблема не в этом, я ведь теперь не могу машиной управлять, да и просто нормально жить тоже мешает.

– У вас перелом шестого шейного позвонка со значительной деформацией тела позвонка и соответственно оси позвоночника, – выдал я ему свой вердикт. – И это всё на фоне длительного хронического воспалительного процесса, вызвавшего значительную деформацию и сращение межпозвонковых суставов. Вы говорите раньше лечились по поводу болей в шее?

– Да, конечно, я регулярно ходил к лекарю в нашу клинику. Он делал пару сеансов воздействия магией, на какое-то время стихало всё, потом по новой. Я и сейчас к нему ходил с новой проблемой, он боль смог снять, а голова так и осталась висеть.

– Это ещё вам сильно повезло, – хмыкнул я. – Если бы повреждённый позвонок съехал вперёд, он повредил бы спинной мозг, и вы сейчас лежали бы пластом. Из всех движений вам были бы доступны только мышцы лица. Похоже, что этого не произошло за счёт сращения межпозвонковых суставов. Не было бы счастья, да несчастье помогло.

– И что же мне теперь с этим делать? – с тоской в голосе произнёс мужчина. – Я теперь так и останусь на всю жизнь?

– Нет, не останетесь, – ответил я. – Я это всё исправлю. Есть только один отрицательный момент, для выполнения таких манипуляций нужен мастер души, чтобы погрузить вас в операционный сон, а такой мастер у нас появится только в понедельник. Мы только что открылись и пока у нас есть некоторые кадровые проблемы, которые мы сейчас решаем.

– Тогда мне лучше прийти в понедельник? – с некоторой надеждой в голосе спросил пациент.

– Тогда уж лучше во вторник, – сказал я, вспоминая сколько планов на начало недели. А ещё у Кати это будет первый рабочий день в новой роли, пусть хоть немного опробует свои возможности в первый день. – А сегодня я постараюсь снять запущенное и давно не леченное воспаление в позвонках, для этого глубокий сон не требуется. Ложитесь на манипуляционный стол на живот с упором на локти, по-другому у вас всё равно не получится.

Мужчина снял рубашку и лёг, как я его попросил. Я просканировал весь позвоночник сверху донизу и утвердился с диагнозом. Снова болезнь Бехтерева, только теперь акцент больше на шейный и грудной отдел позвоночника. Из-за необычного положения головы я на усиленный кифоз не сразу обратил внимания. Ещё одно название этого недуга – анкилозирующий спондилоартроз. То есть из-за выраженного воспалительного процесса в межпозвонковых суставах постепенно происходит их сращение и движения в позвоночнике резко ограничиваются вплоть до полной обездвиженности. Именно так у него и произошло. Восстановить функцию всех этих суставов практически нереально, но можно хотя бы попробовать.

Я плавно смещал поток магической энергии вдоль шейного и грудного отделов позвоночника. Основная цель на сегодня – убрать воспалительный процесс. У меня это получалось, не впервые приходится, но также, как и у другого пациента с Бехтерева, воспаление уходило очень неохотно. Пришлось пройтись несколько раз, чтобы увидеть существенное затухание.

– Пока на этом всё, к сожалению, – сказал я после завершения сеанса. – Всё остальное во вторник. А чтобы значительно улучшить ваше самочувствие понадобится длительное лечение, но об этом поговорим потом, после того как ваша голова примет нормальное положение.

Ему я тоже выделил противовоспалительный препарат от Курляндского, объяснив, как его принимать и зачем он нужен. Заодно об опостылевших обезболивающих микстурах сможет забыть.