Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

Глава 14

– К семейному ужину решил прийти с новым портфелем? – спросила мама, вскинув брови и слегка повернув голову. Прям кокетка. – Хороший аксессуар, солидный, давно пора было.

– Самому нравится, – кивнул я и провёл рукой по немного шероховатой чёрной коже идеальной выделки. – Только портфель сейчас – это не самое главное.

– Тебе отремонтировали медальон? – спросил папа.

– Мне его не просто отремонтировали, а вернули ему первозданный вид.

Я снял с шеи медальон и протянул отцу. Он внимательно осмотрел камень, оценил гладкую ровную поверхность и чистый незапятнанный цвет.

– На другую сторону переверни, – подсказал я.

– Ого! – вырвалось у отца, когда он увидел обновление в виде четырёх голубых камней. – А я всё думал, зачем здесь эти выступающие кружочки. Решил, что это просто обозначения четырёх сторон света. И что они дают?

– Дай я посмотрю, – не выдержала Катя и подбежала к отцу, буквально выхватив медальон у него из рук. – Ух ты! Какие симпатичные! А зачем они нужны?

– Если ты отдашь мне медальон и дашь возможность рассказать, – сказал я, – то я всё объясню.

– Ну и бе-бе! – она шмякнула амулет мне на ладонь, показала кончик языка и вернулась на своё место.

Пока Настя сервировала стол, я рассказал про похождения юного князя Вяземского и последствия, к которым привела его бесконтрольная ярость мщения за старые обиды. Вот после этого медальон был дефорсирован и последние семьдесят лет выглядел именно так, как я увидел его впервые.

– И как этим пользоваться, ты узнал? – напрягся отец. – Чтобы самому не повторить подвиги Вяземского чисто случайно.

Я достал из кармана инструкцию и протянул отцу. Он пробежал её глазами и вернул мне.

– Поздравляю с ещё одной обновкой! – сказал довольный отец и протянул мне руку, которую я с удовольствием пожал. – Очень надеюсь, что нововведение тебе не понадобится. А инструкцию всё же изучи.

– Изучу, конечно, – кивнул я и начал открывать портфель. – Это ещё не всё, сейчас будет самое интересное. Праздника сегодня никакого официального нет, поэтому назовём это просто день подарков.

Я вытащил из недр портфеля четыре коробочки, все уставились на них и ждали объяснений.

– Виктор Сергеевич от нас съехал, поэтому одну я пока уберу, вручу ему завтра.

– Это можно открывать? – первой не выдержала сестрёнка.

– Можно, каждому по подарочку, – улыбнулся я и с удовольствием наблюдал их расширяющиеся глаза. Все отреагировали примерно с одинаковым удивлением.

– Сын, но это же стоит огромных денег, – сказал отец, вытаскивая свой экземпляр медальона из коробки. – Сколько ты ему должен остался?

– Нисколько, мне хватило моих сбережений, даже немного осталось, – улыбнулся я. – Мы заключили выгодную сделку, и он отдал мне четыре амулета по оптовой цене, намного дешевле их рыночной стоимости. Вот, кстати документы из архива, можешь их вернуть обратно. Я достал папку из потрфеля и протянул отцу.

– Артефактору это больше не нужно? Поинтересовался отец, не торопясь забирать у меня документы.

– Нет, он сделал копию, – сказал я. Но не сказал слово «себе». Я же сейчас правду говорю? Копия сделана. – Так что можешь смело отдавать.

– Теперь инструкцию надо размножить, – сказал отец, разглядывая камни на свежеизготовленном серебряном диске. – чтобы у каждого под рукой была.

– Просто голубые пока не активируйте, – предложил я. – Яшма активируется капелькой крови носителя. А инструкцию я завтра распечатаю и всем выдам.

– Это я теперь смогу молнией шарахнуть, если меня кто обидит? – оживилась Катя.

– Можешь, – сказала мама и строго посмотрела на дочь, с которой улыбка тут же сползла. – Но это совершенно безответственно. Поэтому пообещай мне, что никогда этим не воспользуешься. Исключение – угроза жизни.

– Ну ладно, мам, – обиженно надула губы сестра. – Всё я понимаю, не надо считать меня маленькой. К тому же я всё равно ничего пока не смогу сделать пока нет инструкции. А надеть его можно прямо сейчас?

– Можно, – кивнул я. – Только если хочешь, чтобы это было не просто бижутерией, надо чтобы капелька твоей крови попала на этот кристалл.

– Ха! Да запросто! – Катя откуда-то вытащила булавку, ткнула себе в ладонь и приложила к ней медальон. – Ого! Он стал горячим, это нормально?

– Да, ты его активировала, – улыбнулся я. – Теперь можешь носить, и никто не сможет нанести тебе вред магической атакой.

– Это как тогда было с нашей машиной? Машина сгорела, а вы все уцелели.

– Именно так, – кивнул я. – И молнии тоже не берут, испытано. Только после каждого срабатывания всё больше разрушается камень и его надо менять.

– Ну это я уже поняла, – сказала довольно улыбаясь и поглаживая висящий на груди медальон. – Спасибо тебе, Санька!

Она подорвалась с места и бросилась мне на шею.

– А я всё ждала, когда ты закажешь у ювелира копию своего медальона для меня, как обещал, – бормотала она мне в ухо, а я хотел стукнуться башкой об стену. Обещал и забыл. – А ты мне не просто украшение, а настоящий магический амулет сделал! Ты лучший брат на свете!

Н-да. Как говорится, кучу сам под себя навалил, но в итоге остался благодетелем. Это ж ещё суметь надо. Я так погрузился в череду событий, что напрочь забыл про обещание сделать Катьке украшение, похожее на этот медальон.

– Ну, если вопрос безопасности в нашей семье решён, – взял речь отец, – за что огромное спасибо нашему замечательному сыну, можно подумать и о покупке семейного автомобиля.

– А почему бы и нет? – оживилась мама. – Постоянно ездить на такси не очень удобно, они иногда задерживаются или машин свободных нет, а наш водитель всегда будет находиться там, где надо. Так что, Петь, займись эти в ближайшее время. А тебе, Саша, огромное спасибо от нас от всех за эти дорогие во всех смыслах подарки. Но это только один пункт. Мы ещё так и не поблагодарили тебя за организацию быстрого и качественного ремонта и нашего семейного гнёздышка, и нашей клиники.

После этих слов у мамы по щеке побежала слеза, она встала со своего места и обняла меня так, как только что обнимала Катя. Тепло, нежно и с чувством. Сегодня, как никогда я почувствовал, что это и есть моя семья. То, что осталось в прошлом, уже не вернёшь. Новая жизнь уже становится привычной, а новая семья любимой. И я сейчас ощущал себя счастливым человеком. Потому что я смог хоть что-то посильное сделать для них. И чертовски приятно, что твои усилия так высоко ценят.

После ужина я попросил у всех прощения, что нет физической возможности присутствовать на семейном чаепитии у камина, так как надо срочно доделать методичку, а завтра уже отнести её в типографию. Мне позарез надо, чтобы к началу обучения целителей она была готова, и я мог раздать по экземпляру слушателям первого семинара, чтобы они уже дома закрепили полученную информацию, понимали все сложные процессы, которые при этом происходят и смогли начать применять на практике.

Правда я слабо верил, что целители, проходившие основы магии на примитивном уровне, так же быстро научатся это применять, как лекари с нормальным образованием и опытом. Но ничего, этот барьер мы найдём способ преодолеть. А ещё я прекрасно осознаю, что без вмешательства в местную фармацию никак не обойтись. Ни один целитель всё равно не приблизится по возможностям к лекарю, но надо стремиться к тому, чтобы их помощь простым людям стала более эффективной.

И их пациентам это будет в плюс, и самим же целителям, если пациенты будут выздоравливать быстрее. У них ведь оплата идёт по законченному случаю с софинансированием из городской казны. Это у лекарей оплачивается каждый приём и манипуляция. Учитывая расценки, даже разорившиеся дворяне бывает обращаются не к лекарям, а к знахарям в лечебницы. Вот и вышло, что мои услуги только для элиты.

С первой методичкой пришлось изрядно помучиться. Я не делал такого очень давно. Извлёк во время работы много полезного, по пути и для себя новое черпал. А ещё надо выбрать из этого то, что доступно будет знахарям и целителям и расписать так, чтобы они были в состоянии усвоить. Когда я поставил в рукописи последнюю точку, было уже за полночь. Мысленно поблагодарил домашних за то, что никто меня всё это время не потревожил. А Насте отдельный респект за то, что догадалась принести полный кофейник и свои фирменные рогалики, это мне очень помогло в работе.

В пору бы сразу завалиться на боковую, но я сегодня ещё не занимался медитацией по развитию ядра. Завтра как всегда рано вставать, но такой момент я пропустить не могу. Если есть цель развиваться, ей надо следовать методично, наплевав на сиюминутные проблемы, лень, голод и сонливость. Поэтому я для пущей важности, и чтобы не уснуть в кресле, сел на пол в позу лотоса, выпрямился так, словно швабру проглотил, заплёл ноги в узел и приступил.

Утро, суета, маета, беготня, всё как обычно. Только я в остальных других случаях спокоен и каждый шаг просчитан и продуман. Только не сегодня. Во-первых, я с трудом отскрёб себя от кровати и чтобы окончательно проснуться, пришлось лезть под контрастный душ, а это тоже заняло время, которое не было запланировано. Была мысль поставить будильник пораньше, но не стал. Зря.

Только сев за стол, положив перед собой исписанную тетрадь, вспомнил что нужно было ещё и плакаты отсортировать. С тяжким стоном встал и поплёлся к себе на второй этаж. Хотя бы тубус с собой взять не забуду, уже хорошо, а на работе может выделю несколько минут и выберу, какие из них надо сделать в нескольких экземплярах, чтобы разделить на три группы. Надо бы купить три тубуса для наборов плакатов отдельно на каждое занятие. Этот тубус с оригиналами оставлю на память. О чём? О тех нелёгких днях, когда находились в бегах, о моём первом опыте преподавания и, самое главное, эти плакаты нарисованы лично дядей Витей, а всё, что с ним связано, приносит мне удачу.

Когда вернулся за стол, вся семья уже завтракала, так что я не сильно опоздал. Просто включаем режим майора Пейна и все идём собираться на выход.

– Как там у тебя дела с учёбой, Катюх? – поинтересовался я у сестрёнки уже в прихожей. – Хвосты подобрала?

– Ха, да давно уже, ты меня недооцениваешь, – хмыкнула она.

– А вот и не правда, – возразил я. – Я тебя оцениваю к весу золота в пропорции один к десяти.

– Ого, какая я у тебя дорогая! – заулыбалась Катя, а что ещё для счастья надо? Чтобы любимый человек чувствовал себя хорошо и был в отличном настроении.

Мама со стороны наблюдала эту сценку и тоже не смогла сдержать улыбку. Ещё плюс один. Счётчик счастья активирован. По пути на работу и учёбу о чём-то непринуждённо болтали. Обсудили и медальоны, которые все уже активировали и носили. Ну и правильно, для этого я их и заказывал. Вроде бы основные угрозы миновали, но далеко не факт, что не захотят отомстить. Ведь получается основной движ по сбору материалов и доказательств распространения и применения не легализованных экспериментальных амулетов делали мои родители.

Подходя к своему кабинету увидел того мужчину с огромной опухолью в области привратника желудка. Мой первый опыт борьбы с запущенной онкологией в этом мире. Выглядел он уже гораздо лучше. Отъелся за неделю, отоспался, щёчки даже немного порозовели, улыбается мне при встрече. Переодевшись, я позвал его в кабинет первым, но он отказался, сказав, что перед ним есть пациентка, а он вполне может немного подождать. Только сейчас обратил внимание, что он пришёл один, без сопровождения. Для человека, который под страхом смерти ни за что сам не пойдёт к врачу это уже огромная победа над собой и своими проблемами.

Первая пациентка была старушкой очень почтенного возраста, но достаточно шустрой, чтобы быстро семенить в нужном направлении, обслуживать себя и выдавать информацию о своей проблеме чётко и по полочкам.

– Господин лекарь, у меня вот на животе какая-то бородавка странная выросла, и она меня начинает беспокоить.

– Располагайтесь, – я указал ей на манипуляционный стол. – Чем же она стала вас беспокоить?

– Увеличивается потихоньку, мокнуть стала и ощущение, что там возится кто-то. Неприятно от этого, вот и решила к вам сходить показаться. Может быть её лучше убрать?

– Сейчас посмотрим, – кивнул я, а сам уже морально готов был увидеть что-нибудь злокачественное на коже.

Старушка достаточно ловко забралась на манипуляционный стол, улеглась поудобнее и освободила живот от одежды. Когда я увидел её бородавку, самым сложным было не заржать. Бородавкой оказался разожравшийся до сантиметра в диаметре клещ. А на дворе скоро декабрь! Вот где она могла его подцепить? Значит не позже сентября была где-нибудь в лесу. Сначала я подумал, может быть клещ уже мёртвый, поэтому стал беспокоить. Оказалось, что нет, очень даже живой. Когда я его коснулся, он шевельнул лапками. Уж лапки-то она могла увидеть? Вполне возможно, что не могла. На фоне такой перекормленной штуковины, конечности клеща казались чем-то малюсеньким у основания «образования», вполне можно просто не обратить на это внимания.

– Свет, давай обработаем антисептиком и дай мне прямой зажим беззубый.

– Александр Петрович, – удивилась она моим пожеланиям и не торопилась их выполнять, видимо считая, что я скорее всего ошибся или пошутил. – Вы хоть обезболивать будете? Или просто хотите оторвать образование зажимом?

– Как так, не обезболивать? – встрепенулась старушка. – Не надо так отрывать, пожалуйста, обезбольте уж, я боли очень боюсь, не переношу.

– Не переживайте, боли никакой не будет, – постарался я её успокоить своей лучезарной улыбкой. – Это не бородавка, а клещ. Когда вы в последний раз были в лесу?

Света тоже сначала не поверила, подошла ближе и вгляделась. Потом зажала рот рукой и ретировалась в сторону. Когда смогла успокоиться, начала выполнять мои поручения.

– Клещ? – глаза у бабульки расширились больше, чем линзы её очков на плюс десять. – Как клещ? Какой клещ?

– Самый обычный, – хмыкнул я. – даже живой ещё, только раскормленный до безобразия. Так, когда вы были в лесу в последний раз?

– В лесу? – женщина никак не могла прийти в себя после такого потрясения и немного тормозила с ответом. – К сестре двоюродной в гости ездила в Тверь в августе, мы с ней ходили в лес за грибами, это наше любимое развлечение. Ходите, знаете ли себе по лесу с ножом в руке, дышите свежим воздухом. А знаете, сколько там грибов? О–о-о! Если все собрать, можно полностью загрузить железнодорожный состав. Но мы-то выбираем маленькие, плотненькие, красивенькие. Они в банке потом очень красиво смотрятся. А как приятно зимой достать потом баночку, да с картошечкой жареной или пюре.

– Представляю, отчего же нет? Я тоже грибы очень люблю, – улыбнулся я. – А особенно походить по лесу с ножом в руке, хоть хлебом не корми. Но, беседы беседами, а нам пора бы уже от этого пассажира вас избавить.

Я обработал кожу на животе и самого клеща антисептиком, кончиком зажима взял клеща за кормовую часть, и, тихонько подтягивая на себя, так как надо не перестараться, иначе челюсти тварюги оторвутся и останутся в ране. Так вот, не сильно потянул на себя, вращая при этом зажим, словно я из бабульки шуруп выкручиваю. Пара-тройка поворотов и клещ вышел целиком, не оставив в ранке никаких своих запчастей. Ещё раз обработал ранку антисептиком, затем наложил небольшую повязку.

– Повязочку тогда завтра снимете и обработаете ранку зелёнкой один раз, – начал я объяснять даме её дальнейшее поведение, – больше ничего делать не надо. Желательно немного понаблюдать, если будет чем-то беспокоить, приходите, я посмотрю.

– Ой, доктор, ну конечно же я приду! – старушка спрыгнула со стола на пол, наглухо проигнорировав мою протянутую ей руку. Очень самостоятельная леди в помощи не нуждается. – Ну надо ж так, а? Это я три месяца носила на себе эту гадость? Кошмар какой-то! А ведь после леса проверяли друг друга, никаких клещей не было.

– Он мог спрятаться где-нибудь в одежде и присосаться гораздо позже.

– Да? – бабуля снова попыталась открыть глаза шире очков и ей это почти удалось. – Вот как, буду знать.

Пожилая самостоятельная дама пожелала нам крепчайшего здоровья, любви, счастья и детишек побольше. Я не сразу подумал, только потом мысль такая проскользнула, она нас со Светой парой что ли считает? Общих детишек побольше или всё-таки есть вариант, что у каждого свои будут. На общих я как-то не готов.

За дверью как раз пациент, которого я очень хотел бы посмотреть, но попросил Свету, чтобы она пока никого не звала и позвонил по номеру телефона на невзрачной визитке в типографию. Большие дела надо решать, чем раньше, тем лучше, чтобы потом не забегаться и не забыть. Узнал, что Прасковья сегодня работает до семи и с нетерпением ждёт меня с моими рукописями. В ночь специально обученные люди составят макет и запустят в печать. В четверг я уже смогу забрать готовенькое. Замечательно!

– Зови следующего, Свет, – сказал я, морально готовясь к ответственной процедуре.

Глава 15

Приятно всё-таки видеть, когда пациент входит в кабинет с улыбкой на лице. Думаете надо сказать ему мол зачем пришёл тогда, раз у тебя всё в порядке? Нет, вовсе не так. Человек улыбается, потому что он рад видеть врача, который подарил ему надежду и веру в завтрашний день. Он понимает, что до выздоровления ещё очень далеко, но он идёт верным путём, выполняя все назначения врача беспрекословно. В медицине есть такое понятие «комплаэнс». Это приверженность пациента к выполнению всех назначений и рекомендаций лечащего врача. И этот показатель оказывает существенное влияние на процесс выздоровления. Эта зависимость доказана тысячами исследований.

– Доброе утро, Александр Петрович! – бодро приветствовал мужчина. – Мне уже получше, теперь хоть есть могу по-человечески.

– Тошноты или рвоты не было за это время? – поинтересовался я и указал ему на манипуляционный стол, на который он забрался уже лишь с незначительной поддержкой с моей стороны, больше для страховки. – Слабость, головокружение? Свет, Корсакову позвони пока.

– Нет, ни разу не тошнило и не рвало, – ответил он, освобождая живот для осмотра. – Слабость немного есть, но по сравнению с тем, что было её почти нет. Скажите пожалуйста, Александр Петрович, мы сегодня уже закончим? А то мы с женой на радостях хотели к друзьям в Крым съездить.

– Боюсь, что Крым пока подождёт, – покачал я головой. – Опухоль большая. Судя по тому, как вы перенесли прошлое вмешательство, вы после такой процедуры отсюда не выйдете. А ещё есть метастазы, которые тоже надо убрать все до единого. Так что лучше завершить полностью лечение, а только потом уже Крым.

– Это где-то через месяц? – страдальческим голосом спросил он.

– Думаю больше. Но давайте не будем загадывать. Когда основной очаг уберем, то дальше будет проще.

– О, знакомые лица, – сказал Корсаков входя в кабинет.

– Вы про наши со Светой? – хмыкнул я.

– Нет, вашего лица я вообще не знаю, – с серьёзным видом сказал он и ожидал реакцию. Я только улыбнулся и больше ничем его не обрадовал. – С этим пациентом всё, как в прошлый раз?

– Да, Борис Владимирович, – кивнул я.

– Начинайте, – сказал он через минуту после того, как положил пальцы на виски пациента. Тот уже мирно сопел себе в две дырочки.

Я внимательно просканировал всё в области панкреато-дуоденальной зоны. Образование стало немного меньше после прошлой процедуры, но всё ещё оставалось очень большим. Кроме того, прорастало и в стенку двенадцатиперстной кишки, желчных протоков и поджелудочную. Ясное дело, работы здесь ещё очень много.

И самое сложное – не просто выжечь из пациента неконтролируемого им врага, а сделать так, чтобы не пострадали функции органов, куда распространилась эта гадость. Главный вопрос – если убрать образование в пределах здоровых тканей, то не будет куска желудка, двенадцатиперстной кишки, общего желчного протока и поджелудочной. Самое сложное – протоки и полые органы. Если просто тупо убрать полностью образование, это всё будет открыто в брюшную полость и тогда жить ему останется несколько дней максимум. И то в лучшем случае.

М-да-а-а. Вот это задачка. В голову пришла интересная идея. Надо попробовать воплотить её в реальность. Пока писал методичку, вычитал про вариации воздействия на ткани и органы человека и способы управления ими. Если коротко, то мысль такая, надо часть образования, которая сейчас составляет стенки протоков, желудка и кишечника, просто превратить в рубец. Да, такое возможно и, похоже является единственным выходом. Делать ему гастрэктомию, как онкологи в нашем мире, я точно не буду, для этого нужна бригада опытных хирургов. Лучше подольше поковыряюсь, потом понаблюдаю в течение года, чтобы не пропустить рецидив. Зато человек останется без шрама во весь живот и с функционирующим желудком. Не идеально, конечно, но будет выполнять своё предназначение. Если бы ещё найти способ создать в новой стенке желудка продольные и циркулярные гладкомышечные структуры, было бы здорово. Может я когда-нибудь научусь и этому, но пока точно не судьба.

Ну что, Саша, с Богом! В первую очередь я занялся приготовлением той самой рубцовой стенки. Осторожно воздействуя на часть образования, которая на данный момент выполняла функцию стенки желудка в области привратника. Моя задача сейчас не удалить эти ткани, а видоизменить. То есть гораздо более тонким и точным пучком малой мощности я воздействовал на ткани так, что быстрорастущие клетки (а это и есть основная структура злокачественного образования) погибали, а соединительная ткань между ними оставалась практически нетронутой.

Дело очень тонкое, это гораздо сложнее, чем вырезать бормашинкой кружева из яичной скорлупы. Процесс продвигался настолько медленно, что и до вечера не справиться. Тогда я решил не форсировать события таким образом, а сделать пока на поверхности опухоли тонкий слой чистой соединительной ткани, которой здесь совсем немного. Потом я планировал удалить часть основной массы опухоли. Заглянув внутренним взором в ядро, убедился, что запас энергии у меня пока достаточный и приступил к выжиганию участков, которые не прорастали в другие органы. В совокупности удалось удалить ещё четверть оставшегося объёма. Надо на этом сегодня остановиться. И я близок к истощению и пациенту будет тяжело, как в прошлый раз.

– Можете будить, Борис Владимирович, – сказал я, вытирая пот со лба. – Свет, сгоняй за кофе пожалуйста.

– Ну как, получилось задуманное? – поинтересовался Корсаков перед тем, как приступить к пробуждению.

– Частично, – довольно улыбнулся я. – Работы ещё очень много, но я на верном пути. Посмотрю в следующий раз, что из этого получилось.

– Это хорошо, что на верном пути, – сказал Корсаков и начал процедуру пробуждения.

Я объяснил пациенту, что диету придётся немного подкорректировать. Скорее всего достаточно долго надо будет употреблять только жидкую и полужидкую пищу, чтобы не повредить тонкий слой чистой от злокачественных клеток соединительной ткани. При появлении любых жалоб надо немедленно показаться. А так повторную процедуру я назначил через неделю, на следующую среду.

Пока я занимался филигранным воздействием на новообразование, в коридоре успел скопиться народ. Темп работы пришлось увеличить. Но, сначала я помедитировал и выпил кофе. Потом с новыми силами принялся исцелять больные суставы и связки, ушибы и растяжения, боли в позвоночнике. До обеда удалось со всеми справиться.

Но, только мы успели опустошить тарелки, когда до конца обеденного времени оставалось ещё с четверть часа, в коридоре послышалась непонятная возня и возмущённые возгласы. Дверь распахнулась и без всякого предупреждения работники скорой помощи ввезли каталку. На ней был молодой мужчина, немного старше меня. Насторожило, что он был очень легко одет, но по грязной мокрой одежде видно, что побывал на тротуаре, а не дома упал. Лицо в крови, правая рука и нога фиксированы временными шинами. Очень вовремя в кабинет забежал Юдин. Наверно проходил по коридору и увидел всю эту заваруху.

– Илюх, похоже понадобится твоя помощь, – обратился я к нему. – И ещё, позови Корсакова и мою маму, пока я буду осматривать пациента. У парня похоже черепно-мозговая травма тоже есть. Света, выйди пожалуйста в коридор и попроси пациентов прийти в другой день, похоже мы здесь надолго застрянем.

Я заглянул пострадавшему в глаза и увидел, что зрачки отличаются размерами, хоть и не сильно. Возможно здесь будет не только сотрясение, но и субдуральная гематома.

– Что хоть с ним случилось? – спросил я у выходящих из кабинета работников скорой помощи.

– Герой любовник, – хмыкнул один из них. – Сматывался от мужа своей подружки и решил перелезть с балкона на балкон. Это тут недалеко произошло, на Суворовском в многоквартирном доходном доме. Поэтому мы его сразу к вам, как в ближайшую.

– Ну да, маршрутизация, – кивнул я.

Рука и нога подождут, решил начать с головы. Приложил ладонь к темени и начал сканировать полость черепа, мозг и кости. В глаза сразу бросился перелом основания черепа, из-под надкостницы набежало под твёрдую мозговую оболочку, причём не мало. Вполне возможно, что это и послужило причиной анизокарии, то есть разноразмерности зрачков. Тяжёлый пациент. Сканирование показало также перелом передней и задней стенок гайморовых пазух и костей спинки носа. Здорово он приложился об тротуар. Насколько я помню, на Суворовском домов больше пяти этажей высотой нет. Значит на уровне пятого скорее всего он акробатикой и занимался.

Корсаков буквально влетел в кабинет. Илья его так застращал что ли? Борис Владимирович всё понял без слов. Он быстро усыпил пациента и отошёл в сторону, уступив мне место для работы. Значит начнём с перелома основания черепа. А Илюхе поручил заниматься ногой.

– Ты на всякий случай просканируй обе ноги и таз, – дал я ему поручение. – Не думаю, что всё остальное целое, могли просто не обратить внимания при первичном осмотре на месте. Я пока с субдуральной гематомой разберусь, а потом ещё и позвоночник с грудной клеткой посмотрю.

– Что тут у вас? – спросила мама, входя в кабинет, потом увидела пациента и всплеснула руками. – О, Господи! Что с ним такое произошло?

– Падение с высоты пятого этажа на брусчатку, – ответил я. – Вообще ему очень повезло, что жив остался.

– Бедолага! – мама подошла поближе, разглядывая повреждения на лице, потом увидела анизокарию. – Что там у него в голове, смотрел уже?

– Да, сейчас буду гематому убирать, – сказал я и сразу к этому приступил.

По моим ориентировочным замерам набежало больше ста миллилитров. В стеснённых условиях черепной коробки это серьёзная проблема. Само кровотечение остановилось, гемостаз не нужен. Сгусток крови размером с мою ладонь потихоньку уменьшался, давление на мозг становилось меньше, пока полностью не исчезло вместе с гематомой. Осторожное воздействие на места переломов костей черепа с формированием аккуратной костной мозоли послужило финалом.

– Ну вот, кажется здесь всё, – сказал я, ещё раз проверив всё напоследок, потом обратился к маме. – Твоя очередь заняться его восстановлением, а мы с Ильёй займёмся остальными повреждениями.

– Хм, раскомандовался, – улыбнулась мама, но сразу приступила к работе.

– Саш, ты прав оказался, – подал голос Юдин, до этого старательно сканирующий области, которые я ему поручил. – Переломы есть с обеих сторон, просто справа со смещением, а слева нет. И в тазу тоже есть проблемы.

– Ясно, – кивнул я. – Начни пока потихоньку, а я займусь грудной клеткой и брюшной полостью.

– Вы главное не сильно увлекайтесь, ребята, – окликнул нас Корсаков. – А то не хватало ещё и вас потом откачивать.

– Не переживайте, Борис Владимирович, – сказал я, не отвлекаясь от сканирования грудной клетки. – Я умею следить за наполненностью ядра. Пока что всё в порядке.

– Ну смотрите, я предупреждал.

Мама положила ладони на виски пострадавшего, закрыла глаза и застыла. Не буду мешать. Осмотр грудной клетки показал перелом пары рёбер справа, залечил его сразу, чтобы потом не вспоминать. Позвонки в грудном и шейном отделах не пострадали. Очень странно, а ведь могли бы. Лёгкие расправлены, в полости плевры жидкости нет. Вот и славно, перехожу к брюшной полости. Самое частое – разрыв печени, почек и селезёнки исключил в первую очередь. Да он просто в рубашке родился! Или в сюртуке сразу. В брюшной полости жидкости нет, других повреждений не нашёл. Повернулся к Юдину, чтобы спросить, как дела и увидел, как его лицо по цвету начинает сливаться с белым халатом.

– Сань, я наверно того, отдохнуть, – прошелестел он и поплёлся к зоне отдыха.

– Твою-то мать, Илюха! – воскликнул я. – Ну нафига ты до последнего? Ты в ядро не заглядывал что ли?

– Заглядывал сначала, – буркнул он, падая в кресло и откидывая голову назад. – Потом увлёкся, ничего нового. С правой ногой, кстати, я справился. И смещение устранил и переломы залечил. Так что тебе там халява осталась.

– Сиди, медитируй, халява, – последнее слово я буркнул себе под нос и приступил к осмотру левого бедра и голени.

Энергии в ядре чуть больше трети, можно ещё немного попыхтеть, чем я и занялся, выискивая переломы повторно за Илюху, который уже погрузился в глубокую медитацию и уточнить места переломов у него не выйдет. Ладно, сам, ничего страшного.

После сращения перелома лодыжек слева, принялся за таз. Двусторонний перелом лонных костей причём и верхней и нижней ветвей. Хорошо, что без смещения.

– Саша, – позвала меня мама каким-то странным голосом. – Иди-ка и ты сядь, с тебя хватит. Я сейчас Виктора Сергеевича позову, он закончит.

Я заглянул в ядро, энергии осталось буквально «на донышке». И чем я лучше Илюхи? Такой же раздолбай, корчащий из себя умного и расчётливого специалиста. Кивнул маме и поплёлся ко второму креслу, чтобы тут же повторить подвиг Юдина – погрузиться в глубокую восстановительную медитацию.

– Что, укатали голубчиков? – услышал я откуда-то издалека голос Виктора Сергеевича. – Что у него там, Алевтина Семёновна, рассказывайте.

– По-моему Саша что-то бубнил себе под нос про лонные кости, – ответила мама. Её голос тоже сейчас прозвучал для меня, как из колодца. – Остальное они сделали.

– Ну что ж, молодцы ребята, – одобрил результаты нашего труда Виктор Сергеевич. – Только геройствовать никак не отучатся.

– Молодые, горячие, море по колено, – рассмеялась мама.

– Ну, всё готово, – сказал несколько минут спустя Виктор Сергеевич. – Пусть ребята дальше с ним разбираются, я убежал.

– Спасибо! – успел я крикнуть ему вслед, выходя из медитации.

– Саш, там ещё какие-то повреждения у него были? – спросила мама. – А то я Виктору Сергеевичу только про таз сказала.

– Всё правильно, мам. Остальное мы с Ильёй сделали.