Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

Глава 18

– Нет! – рявкнул я.

– Никаких «нет» тут быть не может, – припечатал меня Гринольв своим фирменным тяжёлым взглядом и маной.

– Может, выбор есть всегда, – не поддался я на его давление. Чай тоже с сяньцами общаюсь, да и старик сам мне объяснял, что работать этот фокус может не только на Ци, но и на волшебной силе. Понятное дело, что противодействовать умею и даже сам в состоянии кого-нибудь придавить к земле «убийственным намереньем».

– Я твой наставник. И ты сделаешь как я скажу, – с этими словами ассон поднялся в полный рост.

– Ты обучил меня и отпустил в свободный полёт пред ликами богов и людей. – Поднялся на ноги и я. – Мне решать.

– Рано, значит, отпустил. Ну да я из тебя дурь выбью и подробно разъясню, почему ты поступаешь как идиот, перекраивая планы, отворачиваясь от клана, традиций предков и принципов, на которых стоит весь Ассонхейм. Понял, мальчишка? – процедил старикан.

– Какая буква в слове «нет» у тебя затруднения вызывает, старикан? – вопросом на вопрос ответил я, неотрывно глядя оппоненту в глаза.

– Что случилось, пока я сюда шёл? – раздался с трапа голос Тормода, который, похоже, не догадался тихонько развернуться, подняться наверх и подождать, пока мы не решим спорный вопрос.

– С ума твой брат сошёл и решил не делиться с вирдманами медведей зачарованием черепов! – рыкнул Гринольв, который, видимо, уже видел в своих мечтах «большие пушки» на клановом флоте, о чём успел переговорить с компетентными товарищами из капища. А я тут уперся, ставя под угрозу договорённости, хотя прежде знаниями был готов бесплатно делиться вообще со всеми, ратуя за свободный обмен и даже «академию», где преподаватели не будут прятать друг от друга с учениками секреты волшебства. В общем, внезапный разворот моего мнения на сто восемьдесят градусов мужика несколько вывел из себя, тем более что он подбивал клинья, ища варианты нарыть мне резерв вирдманов по моей же собственной просьбе.

Хорошо, что Гуди уже ушёл, наобещав мне чуть ли не кисельные реки с молочными берегами, и нашего конфликта не видел. Мы же с учителем остались обсуждать мои дальнейшие действия, вскоре сцепившись после его фразы о том, что кое-каким магическим секретом следует поделиться, а для возведения поселения во Фростхейме понадобится множество триэлей. Только старикан, по традиции не имеющий права раскрыть мой магический секрет посторонним, похоже, в корне неверно понял моё возмущение, и я пояснил:

– Да насрать мне на черепа, не жалко! Один йотун там без теоретической базы вирдманы будут получать результат вполовину хуже, а с ней даже мне сложно всё рассчитать правильно, сами же трофеи не вечны. Ко мне все в итоге придут, чтоб новые добыл и расчертил, никуда не денутся.

– Что значит не вечны? – сбавил ассон тон.

– То и значит. Сейчас признаки разрушения едва заметны, не искал бы, так и не нашёл. Но много с них не пошмаляешь, дай боги на одну летнюю компанию хватит. Максимум – две. Кость магических зверей штука крепкая, но это не арканит…

– За которым, если что, опять к тебе… – огладил старик бороду. – Так чего ты мне голову морочишь?

– А чего ты мне триэлей сватаешь? – спросил я в ответ, опять садясь и доставая новую кружку, уже для Тормода. – Забыл, как я на этот вопрос смотрю? Или кем мать моя была?

– Дурень ты, хоть и умный, – проворчал старик, тоже садясь на небольшой сундук. Надо всё-таки обзавестись нормальной мебелью хотя бы в минимальном количестве, а то прям какое-то позорище. И друг друга лучше с учителем слушать, да.

– Ну объясни мне, дураку, что не так. Можно же родичей подтянуть, деньгами чай не обижу, – проворчал я, разливая медовуху. Родная кровь тут действительно была предпочтительней хотя бы потому, что свои никому ничего не разболтают, ну, по крайней мере, раньше времени, а в месте моего постоянного жительства наверняка будет много магических, да и не только магических, секретов. К тому же, убеждён – свободный человек на себя работает лучше, чем раб на хозяина из-под палки. И это даже не трогая субъективные причины из-за которых мы с учителем друг на друга орали.

– Нельзя, – мотнул Гринольв головой. – И так по краю идём. Одно дело, что тебя столичный засранец «наказал за дерзость и непочтительность», а Сигурд на такой поворот обиделся и ярлом сделал. Он тут выходит, что и тебя в обиду не дал, и за касаток вознаградил, и даже показал свою независимость с чувством справедливости. Мол силён и страшен Великий Конунг, да правда дороже. На какое-то время все должны купиться на такую дымовую завесу.

– Понятное дело, – фыркнул я, уже зная планы больших дядей. Им был нужен повод изобразить ссору, и вот я со своим отказом перейти на службу «в вышестоящий отдел» подходил почти идеально, даже не пришлось спектакль устраивать с поединком столичного гостя и кого-то из ярлов Сигурда по надуманной причине. Хотя, конечно, Гуди и учитель меня изначально планировали во Фростхейм вахтенным методом посылать… Впрочем, возможно так и будет. Холодная зима на тропическом курорте, жаркое лето во льдах и отгрузка добытого к осени по пути на юг. – Кстати, передавайте Сигурду мою сердечную благодарность. Но вопроса о родичах это не отменяет.

– Родичи – не конунг медведей, и им невместно за изгнанником идти и дела с ним иметь. Точнее пойти-то можно, только вернуться нельзя до тех пор, пока твой срок не выйдет. Так себе радость для зрелых, семейных людей и честных трудяг, а для постройки нового поселения именно такие нужны. Молодёжь-то твоя на месте сидеть не хочет. Сам знаешь, им подвиги со славой и добычей подавай, готовы даже с тобой незнамо где зимовать, вдали от жинок. Но не работать каменщиками, плотниками и землекопами от зари до зари. А триэли – разговор другой.

– Триэли – это отвратительно. Человеку не пристало владеть другим человеком, как собакой или вещью, – с нескрываемой ненавистью выдал я, по-прежнему в душе оставаясь частично землянином и, наверно, даже коммунистом. Где-то очень глубоко в душе.

– Ну и как ты эту свою крепость строить хочешь? Силами одних хирдманов всё-таки? – с нескрываемым сарказмом спросил учитель, приложившись к кружке. Мы с ним уже успели обсудить, что страж-древа – это, конечно, хорошо, но классический замок сильно лучше, а рядом, практически в шаговой доступности от оазиса тепла город эльфов, полный строительного материала, только здания разбирай. Можно хоть ещё один город отгрохать в комфортной температуре, где найдётся место всему, от домов до тех же теплиц, надо лишь рабочих хорошо охранять. – Так никто из них, насколько я помню, не зодчий по камню. Большой дом сладят, да тот кривым выйдет, и на тебя волком начнут смотреть.

– Магией подправлю, – буркнул я, хотя и понимал грядущие проблемы. Мы не южные рыцари, которым работать вместо сервов жуткое «западло» и вообще позор, но свои заморочки есть и у нашего воинского сословия.

– Всё магией не сделаешь – она не всемогуща, – парировал куда более опытный волшебник. – Ну вот что ты упёрся? Тебе ж под нож после строительства никто не говорит рабов пускать. Останутся жить под защитой твоего хирда, тем более ты их ни впроголодь держать не будешь, ни издеваться. Да и другим не дашь. А поселение из одних только воинов – это нонсенс.

– Ещё радоваться будут, что к такому господину попали, – поддакнул Тормод, тоже хлебнув. – Тебе ли не знать, что есть варианты хуже? В тех же вольных городах и Сяньской империи триэлей, бывает, дикими зверьми травят толпе на потеху. Да и их маги на невольниках эксперименты ставят.

– Это повод предать такие места огню и мечу, а не положить денег в карман их жителей, – отозвался я, размышляя. В словах брата был резон, но они мне всё равно не нравились. Если выкупить рабов у того, кто их продаёт, и дать им свободу, то в мире очень недолго будет меньше рабов. Спрос порождает предложение – таков закон рынка. В нашем случае он способствует долговому рабству, из которого южные аристократы торгуют сервами, и просто набегам некоторых инициативных товарищей в поисках «говорящих вещей».

– Ну начинается… – простонал Гринольв. – Раз так свербит, то собери через десять лет поход и вырежи там всех господ, а сейчас надо сходить и добыть работников. Заодно изучишь оборону, йотун тебя возьми.

– Тем более через те же десять лет ты сможешь своей властью освободить всех своих триэлей, и пускай катятся по домам. Если, конечно, решат уехать от тебя, в чём я сомневаюсь, – подсел мне на уши со второй стороны брательник. – В конце концов, те, кто хорошо, сытно и безопасно живёт, в рабство попадают редко.

– Ты его заранее готовил? – пристально посмотрел я на наставника. Старикан меня в очередной раз удивил, порешав всё во дворце конунга, наверняка договорившись с вирдманами медведей о моей поддержке за очередной секрет и возможно слегка сманипулировав столичным гостем. Хотя последнее, конечно, не факт. Тут уж скорее «глазастый» хотел сломать игру старику и Гуди, но случайно сделал наоборот. Трудно играть, когда не знаешь целей противника.

– Да любому подобные вещи очевидны, – проворчал наставник, а затем, видя мою реакцию на уж больно общую фразу, ответил предельно прямо: – Нет, не готовил.

– Придётся поверить, – нехотя ответил я. – Гуди-то слово держать будет?

– Его слово – это слово Сигурда. Ему деваться некуда, – улыбнулся старикан. – Сомневаешься?

– Слишком всё благостно. Он мне уж больно много всего наобещал.

Сулил хускарл действительно немало. Уж Суртур с ним, с титулом ярла. Я им и так был во всём, кроме названия. Но, похоже, Сигурду действительно понравилась идея получить мифриловый сплав, сам мифрил и арканит в обход гномов, которые последнего вообще не имели. Магическая древесина тоже была интересна всем медведям, ведь топорища на секиры из той же хрустальной берёзы выходили не хуже, чем магические посохи. А потому и Ландсби мы прикроем, и денег тебе отсыплем ежели что, и продовольствием поможем, и несколько кноров для перевозки всего потребного хоть сегодня по сходной цене продадим, и, вообще, чуть какая проблема, так сразу обращайся. Опять же медвежий коготь и ярлство, ярлство и медвежий коготь… Но при этом задача хоть и не простая, однако подразумевающая почти полную свободу действий, чего явно не было бы на службе Великого Конунга. И подталкивающая меня в сторону земли предков по линии матери. В общем, меня очень сильно грыз червячок сомнения. Что-то во всём этом жу-жу-жу было неспроста, как уже говаривал один летающий медведь. А Винни Пухсон был мудр и фигни никогда не нёс.

– Ну это по твоим меркам много, а на взгляд Сигурда – пустяки, – фыркнул Гринольв, а потом хохотнул. – Взял бы глаз, лет через двадцать вообще бы на такие мелочи внимание не обращал.

– И постоянно бегал по чужим поручениям, – мотнул головой я. Понятное дело, что для Великого Конунга я мелкая сошка, пусть и кусачая. Но у Густава в десятки раз больше кораблей, чем у меня, и ох как немало клановых вирдманов, так что мои силы для него пшик, коль скоро он о моей возможности летать не знает. А я не собираюсь надевать на себя поводок или палить контору раньше времени. Не для того хедвигом становился, чтобы лишаться свободы.

– Вот упёрся ты в неё сегодня, – махнул на меня рукой, как на безнадёжно больного, Гринольв.

– И ещё не так упрусь. А через десять лет действительно на вольные города не пограбить схожу, так просто сжечь с воздуха там центральные кварталы, – фыркнул я, внутренне примиряясь с мыслью, что рабов всё-таки придётся купить, но, по крайней мере, это шанс сделать их свободными людьми. Не в моих силах сломать весь рабовладельческий строй; тут нужна личность калибра дедушки Ленина, а другие новые общественные формации не приносят, но я хотя бы смогу повлиять на ситуацию локально. Уж это-то можно обещать самому себе. Да и своему богу тоже – Локи подобная шутка наверняка понравится.

– Через десять лет я с удовольствием составлю тебе компанию, – усмехнулся Тормод.

– У тебя-то как дела? – спросил я. – Меня опять из Ассонхейма вышвыривают, как видишь, так что только и сегодня поговорим. До заката отплыть надо.

– О, у меня есть для тебя новости, – расплылся в улыбке молодой воин и начал сказ о своих подвигах.

А они у Тормода действительно имели место быть. На юг его конунг с морскими змеями не отправил, велев выполнять союзнический долг на гномьих границах, с чем брат справился натурально великолепно. Духовный скачок оказался практически ультимативным оружием против горных троллей, которые начали умирать в почти товарных количествах. Тормод же обзавёлся немалыми деньгами за трофеи, отличной двуручной секирой работы подземных мастеров, а также грозной репутацией и ближним кругом соратников. Сигурду же он принёс в дар кучу черепов чудовищ, посватавшись тем самым к его племяннице. И наш главмедведь не отказал, заодно доверив моему брату его собственный корабль в составе дружины. Стремительный карьерный рост, что и говорить, Тормод молодчина. Только его выбор невесты не одобряю, но то его жизнь, и каждый тут должен выбирать по себе. К тому же, этого упёртого барана и так переубедить в чём-то тяжело, а уж переубеждать влюблённых юнцов это и вовсе мартышкин труд.

Кстати, кроме всего вышеперечисленного, брата попросили побыть гонцом до меня, что он честно сделал, рассказав об интересе гномов к арканиту. Однако тут бородатых коротышек ждал облом: теперь договариваться им придётся с нашим конунгом, а на Сигурда где залезешь, там и слезешь. Они ему ещё должны окажутся, как земля колхозу, причём в том числе за работу Тормода на границе. План-то по троллям он перевыполнил, и его даже Троллеубийцей и Троллейбоем теперь кличут.

Гринольв поведал мне более подробную версию похода на касаток и предшествующих им событий, а так дальнейших планов высокого начальства. Собственно, на публику сейчас предполагалось изображать некоторый разброд и шатание от избыточной жестокости «царя-батюшки», а на деле все, кому надо, понимали, что на эльфов мы скоро сходим. Последними, кто подвергался озвездюливанию за нехорошие дела в отношении ассонов, были сяньцы, но за пятьдесят с лишним лет южане, похоже, забыли, что мы и кто мы. Что ж, северные варвары не против обновить воспоминания и стяжать славу, хотя кто-то наверняка найдёт не её, а свою смерть, отправившись в Вальхаллу. Компетентные же товарищи сейчас рыли носом землю в поисках мест, куда бить эльфов, чтоб вышло по больнее, а добыча была повкуснее. Война должна кормить сама себя.

Я же больше думал о том, как нам вообще воевать в эльфийских лесах, всё-таки театр военных действий будет даже похуже какого-нибудь Вьетнама. А воевать мы будем, потому что Сигурд наверняка позовёт, а мне следует использовать войну по максимуму. Это идеальный момент, чтобы раскрыть летающие драккары во всей красе, применив их против ушастых. Правда, тут нам с Гринольвом пришлось изрядно сушить мозги, чтобы продумать линию поведения. По всему выходило, что до войны ещё пара лет, а может и все три. Раньше срока должным образом ассоны не подготовятся. И к этому сроку надо сделать так, чтобы у каждого надёжного вирдмана медведей был свой летательный аппарат, иначе нас не поймут. Так что старикану предстояло поселиться на верфи Олафсонов, которые будут строить особые корабли для учеников моего наставника, их подопечных и просто добрых друзей Зелёного Волка. Новый вид оружия должен быть секретен, но применён сразу массово. Это позволит максимально использовать замешательство противника, который ещё не имеет мер противодействия против новинки. А ещё это сохранит множество медвежьих жизней и позволит взять максимум добычи.

Мне же, помимо прочего, нужно подойти к войне с максимальным для молодого ярла авторитетом. Репутация у меня и так неплохая, всё-таки касаток бил успешно, потери имел небольшие, удачей не обделён, как и добычей, опять же буду добывать материалы для брони и оружия, что дело уважаемое. Но в идеале нужен был подвиг с его значимым подтверждением. Лич и демон – это хорошо, но тут бабка надвое сказала. На словах мы все почти ровня Тору, а на деле всё могло быть иначе. Прибили дренги гнилого вурдалака и мелкого беса, случайно взяли богато хабара, а потом растрезвонили, будто эпичные победы одержали. И мои мысли опять возвращались к дракону: с его черепушкой не поспоришь, это вот прям да, непрошибаемое подтверждение собственной крутости. И совсем идеально бы было пустить на ингредиенты красного засранца, который пожёг флот морских змеев с нашими родичами заодно. Правда, было стрёмно, потому что тут можно сходить за шерстью и вернуться стриженным. Или вообще не вернуться. А у меня жена молодая и ребёнок скоро родится.

Но хоть с Иви, со слов Гринольва, всё было в порядке. Беременность проходила нормально; она от перепадов настроения даже ни в кого не кидалась заклятиями. Правда, старику приходилось её время от времени гонять из лаборатории, что б излишне не усердствовала. Моя ненаглядная в порыве вдохновения после переписки с Бруни решила варить какой-то особый курс зелий для детей, которых в Ландсби скоро должно было стать очень много. А сейчас мой наставник манкировал своими обязанностями няньки, доверив дело остальным вёльвам, что, на мой взгляд, было сделано зря. Иви там их наверняка уже самих запрягла работать. Как бы так не вышло, что детишки первыми словами будут говорить не «мама» и «папа», а «колба» и «пробирка».

Я же, будучи дожат и окончательно убеждён, что дешёвая рабочая сила мне жизненно необходима, чтобы построить дом для своих будущих детишек, пил медовуху и раскидывал на столе руны, слушая рассказы родичей.

– На что гадаешь? – наконец спросил Гринольв.

– На то, куда путь держать, – хмыкнул я. – Три самый отвратные клоаки юга – это Энгруз, Авлом и Даримо. Не самые большие города, не самые крупные рабские торги, но зато больше всего боевых ям для триэлей и, по слухам, самые поганые нравы. Те, кого удастся там купить, и правда должны будут быть мне благодарны.

– Не самая умная мысль, – покачал головой учитель. – Хватает мест, где найти нужный товар проще. Тебе ведь не просто невольники нужны, а в первую очередь – строители.

– Я не за невольниками, я за людьми иду. В Даримо. Ансуз, кеназ и райдо. Сами асы осветят путь к этой цели.

– Ты нагадал то, что сам хотел увидеть, ученик, – фыркнул Гринольв, но спорить не стал. Мы и так сегодня друг на друга поорали вдоволь. Хирдманы наверху, наверно, изрядно кирпичей отложили по этому поводу. Да и вирдманы тоже, особенно ученики учеников старика.

Но хоть я пар выпустил и перебесился. Паршиво менять свои продуманные планы из-за новых обстоятельств. Паршиво проглатывать ещё одно незаслуженное наказание. Однако пока что приходится смирять гордыню, потому что из разряда фигур в клуб игроков следует переходить строго в нужный момент. Дёрнешься раньше – и выяснишь, как себя чувствует раздавленный чайник, не успевший стать паровозом. Упустишь время и обстоятельства – и тебя зажмут куда более опытные игроки, пользуясь тем, что их ресурсы обширнее. Так что пока остаётся довериться рунам и закладывать будущие источники своего не магического могущества.

Глава 19

Я стоял на носу драккара и смотрел на приближающиеся скалы, укрывающие отнюдь не славный город Даримо. Хотя, обзывая его так, я несколько грешу против истинны. Всё же об этой дыре в мире знало уж очень немало народа, а значит некая слава у неё имелась. Просто с неприятным лично для меня душком. Город господ и город рабов, город яркого блеска и чёрного отчаяния, город тысячи удовольствий и целой бездны боли – вот что такое Даримо. Не берусь судить, сколько людских судеб переломало это место, но цифра без сомнений чертовски велика.

Населённый пункт с обширным рабским торгом находился на побережье Срединного моря. Между лесами эльфов и степями орков весьма удачно для ушастых находилось нагорье, не позволяющее зеленокожим сходить к ним в хороший набег, а горные племена оркоидов были довольно малочисленны и разобщены, благодаря чему не доставляли ушастым большие проблемы. Но лезть к ним на север всё-таки пытались. Случайно или нет, но несколько столетий назад в удобных бухтах, защищённых скалами от штормов, люди почти одновременно основали несколько вольных городов, которые стали для зеленокожих гораздо большим раздражителем, чем эльфийские леса. Однако, несмотря на усердные попытки, всех пришельцев с розовой кожей и железными шкурами местным горцам уничтожить не удалось. Люди хорошо умели строить укрепления, а море позволяло им в случае нужды оперативно подкидывать соседям как подмогу, так и продовольствие, если те оказывались в осаде. Тогда гоблинам, оркам и ограм, которых френалионцы тоже почитали за оркоидов, пришлось утереться. А потом и начать торговать, почти не безобразничая. Всё-таки горцов хлебом не корми, а дай набег устроить, не на город, так на ферму, или караван какой грабануть. В отсутствие людей они на постоянной основе так развлекались друг с другом, теперь же у гор появились новые жители, к которым пришлось относиться на общих основаниях, раз уж не получилось изгнать. Ну а в идеале убить мужчин и забрать себе всё ценное имущество, включая женщин. Иллюзий о дикарях я не питал.

Но, так или иначе, разные виды, пусть не без накладок, успешно наладили торговлю, и в новые вольные города сначала потёк ручеёк рабов с зелёными и иногда серыми шкурами, благо огры были весьма сильными и выносливыми тружениками, если их сломать, а резаться между собой местные не прекратили. После этого слухи о том, что розовошкурые в горах дают за невольников хорошую цену, дошли до степи, и в уже разросшиеся города потянулись караваны в том числе и с людьми, захваченными по ту сторону горного хребта в Бориваре и Ситране. Эти страны находились по разные берега Граны – реки, что берёт своё начало в степи из подземных источников, если кочевники не врут, и течёт через весь континент до самого Френалиона. Два выше названных государства и раньше более всего страдали от набегов зеленокожих, которые с некоторых пор стали ходить не столько за материальными ценностями, сколько именно за людьми, что творят и сегодня. Прежде люди нашего континента подобными делами брезговали, а сяньские купцы всё-таки посещали их нечасто. Бывали года, когда они не появлялись вовсе, ведь сыны Великого Зелёного Моря Травы могли поднять оружие и на них, невольники же почему-то хотели жрать хотя бы раз в пару дней, а ещё им требовалась охрана, что есть прямой убыток. Однако с некоторых пор точки сбыта стали стабильны, а узкоглазые получили возможность появляться там безбоязненно. Это стало рассветом здешних вольных городов, которые изначально вроде бы создавались для освоения гор и их недр, а в итоге стали Меккой рабовладения, тем более что бариварцы и ситране не могли до них добраться. Нормального выхода в море бедолаги не имели,; с запада горы, в которых армия сточится о местных зеленокожих; с востока – драконьи острова, а крылатые пи… повелители неба очень любят жечь корабли. Через Грану речной путь не близок, а людские государства с севера без энтузиазма относились к идеи путешествия через уже их водную артерию экспедиционного корпуса, да и бойцов тяжело снимать с границы, ведь степь-то не дремлет. Но, тем не менее, родичи тех, на кого одели ярмо, очень хотели пожать шеи работорговцам, да.

А сами торгаши «говорящими вещами» последние пару столетий катались как сыр в масле, ведь все флаги в гости были к ним, как пелось в одной песне древней группы Секрет. Только невинностью тут не пахло. Какие-то места, конечно, были поприличнее, и туда даже, бывало, наведывались купцы и заинтересованные лица с южных берегов Граны в поисках угнанных в рабство родичей. А какие-то были как Даримо, выбранный мной не просто так. Здесь особо пышно расцвели грязные вещи вроде бойцовых ям и домов подушек с детьми обоего пола, а также прочая подобная дрянь. Некоторые не без оснований считали, что в подобных местах радостно гнездятся культы демонопоклонников, минимально маскируя покупку жертв для своих залитых кровью алтарей. Так что действительно можно сказать, что, выкупая здесь людей из рабства, я их спасал. По крайней мере, моя совесть успокаивалась от мысли, что лучше отправиться куда угодно, чем стать лежалым товаром, быть выкупленным ланистой бойцовых ям и пойти на корм мантикоре или ещё какой-нибудь крокозябре.

А оных крокозябр тут хватало. Правящий класс здесь неслабо разросся и разжирел, впав в гедонизм. Гости приезжали небедные и часто любящие острые развлечения, а выступления зверей на аренах являлись едва ли не самыми популярными из них. Хотя двуногие тут тоже бились активно, когда до первой крови, а когда строго насмерть. Но последнее не так уж часто, ведь профессиональные гладиаторы – это всё-таки дорогие боевые рабы, и потому постоянно пускать их в расход убыточно. Зато мне аж с привкусом ностальгии припоминались бойцовские арены Сяньской империи, там как ни крути всё было куда благолепнее, чем здесь.

Под эти мысли мои корабли миновали узкое горлышко прохода в подковообразную бухту, окружённую пологими горами, которые не слишком сильно заслоняли свет солнца, позволяя радовать глаз приятным блеском белый мрамор ступенчатых пирамид в центре, украшенных многочисленными колонами и статуями. Основатели города знали, где строиться, а их потомки, когда поселение разрослось, организовали себе внушительные резиденции, крепкие стены и поставили на входе в бухту две башни, которые напоминали мне об укреплениях ВатБарда. Только у гномов труба повыше, дым погуще и орудия посерьёзнее. А ещё порядка больше: там таможня за башнями встречает, а здесь же всем было как будто положить на мои шесть драккаров и четыре кнора, купленных по дешёвке благодаря Гринольву и Гуди. Разработка даров Фростхейма была нужна клану, так что у меня был режим максимального благоприятствования, а у конунга нужные корабли для перевозки живого груза. Правда, от команд пришлось отказаться – нефиг посторонним видеть все возможности наших ласточек со звериными черепами на носах. Обошлись тем, что распределили хирдманов, и теперь две полные смены гребцов на каждом корабле отсутствовали, но данную проблему решала магия и буксирные концы, перекинутые на кноры с драккаров.

Зайдя в бухту, я осмотрелся и велел парням притормозить, а сам направил свой драккар к подходящей группе свободных причалов, где нам должно было хватить места. Едва мы приблизились, как чернобородый мужик в белой чалме, чём-то напоминающей не то римскую тогу, не то одеяние земных кришнаитов из-за оранжевого цвета, крикнул мне:

– Да благословят духи предков ваш путь, воители севера! Вижу, вы нуждаетесь в месте для стоянки?

– А ещё в тёплых постелях и горячей еде! – крикнул я в ответ, намекая, что с нас, в принципе, не только за причалы срубить можно, если не наглеть. – Сколько за десять кораблей возьмёшь?

– По десять золотых монет, достойнейший! – отозвался он.

– Это если до весны стоять будем? – насмешливо крикнул я. О местных нравах мы были наслышаны, и мне прекрасно было известно, что не торговаться с этими южанами нельзя. Особенно если они, млять, заламывают несусветную цену, как сейчас, но у тебя есть на неё деньги. Лохом считать будут и попытаются на твоём горбу ездить. Хотя это, наверно, касается всех южан во всех мирах. У нас на постсоветском пространстве такие же умники живут, но даже они меркнут рядом с южными итальянцами. Мне северные макаронники про них такого рассказали, что уши в трубочку заворачивались. Наглые и ленивые обезьяны были ещё одним из самых мягких определений. Потом, правда, южане под местное вино всякого рассказали о северянах, но это уже совсем другая история.

– Побойся духов предков, за день! – тем временем крикнул местный, картинно хватаясь за сердце и поминая своеобразных идолов здешней основной религии, но чувствуя мой настрой, как и положено хорошему торгашу. – Лишь в щедрости своей я готов взять девять и ползолотого серебром!

– Пф, пять серебренных, вот красная цена за все десять причалов в день, – безбожно занизил плату уже я. – И не пугай меня своими предками – у меня есть собственные.

– Это не предложение, а попытка меня ограбить! – продолжил жестикулировать собеседник. – Девять золотых монет и ни медяком меньше!

– За такие деньги я тут лучше свой причал построю! – отбрил я его.

Торг наш продолжался с полчаса. Несколько раз чалманосец делал вид, что более не желает со мной разговаривать и вообще уходит с причала, несколько раз уже я давал команду разворачивать драккар вёслами и идти искать другое место с не столь жадными торгашами, мы призывали в свидетели небеса, предков и богов, ругались как две базарные бабы, но всё-таки пришли к разумной цене. И должен заметить, что если местный козлина явно получил от процесса огромное удовольствие, то я был выжат как лимон и хотел кого-нибудь убить. Правда, спросил этого Джавахра Неру, как представился в процессе торга чалманосец, не об аренах, а о ночлеге.

– Клянусь звёздным небом, в гостинице моего троюродного дяди хватит места для всех твоих людей, о могучий Альвгейр! – воскликнул этот прощелыга.

– Уважаемый, ты мне лучше скажи, на сколько, на твой взгляд, получится с ним получится сторговаться? Только давай честно и без экивоков.

– Ну, по семь серебряных монет за комнату на пятерых отдать придётся, – повёл он в воздухе рукой с усмешкой. Наверняка ведь занижает, сволочь, хотя цена и так немаленькая, за такой-то опт. Хирд у нас большой.

– А конкуренты у него есть? Не из твоих родственников?.

– Да зачем вам эти шакалы? Да…

– Да не мельтеши ты руками, как птица крыльями, один хрен не взлетишь, – прервал я его. – Если сможешь с каким-то из «шакалов» сговориться на меньший ценник, разницу в свой карман положишь. Но это со столом, а то ещё начнёт нам цены за жратву с вином задирать.

– Разницу с девяти монет, если с едой и вином, – резко став серьёзнее, ответил Джавахра.

– Не наглей, я ж на девять сам договорюсь, – фыркнул я.

– А ты мы не знаем, сколько вы жрёте и пьёте, – парировал он. – Девять – это последнее слово.

– Суртур с тобой, пусть будет девять, – проворчал я, а потом зажёг на ладони шаровую молнию, демонстрируя магию. – Но нам должны понравиться условия, которые ты выторговал. А то я ведь уеду, как с делами закончу, и вряд ли сюда вернусь. Уговор?

Поколебавшись несколько секунд и, вероятно, обдумав цены на снятие проклятий со сглазами, Неру фыркнул, протягивая мне руку:

– Уговор. Мои предки не поймут, если я не щёлкну сегодня по носу Нарендро!

– Ну вот и славно, – отозвался я, погасив магию и пожав лапу местному обитателю.