Текст книги ""Фантастика 2025-193". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

Глава 1

Есть много вещей в прошлом, о которых я жалею. Меня не назвать ангелом, рискну даже предположить, что, если бы не странная случайность в реке золотого света, моя душонка угодила бы в ад, чертям на радость. Но при этом одним из самых главных своих грехов я считаю недостаточную тягу к знаниям в прошлом перерождении. Возможно, из-за этого сейчас я так жаден до книг Гринольва и вообще любых уроков, которые могут меня чему-то толковому научить. Хорошая мысля приходит опосля, обжегшись на молоке, дуем на воду… Все люди одинаковы, что поделать.

Вот и сейчас я жалел, что как-то не особо интересовался кузнечным делом на Земле. Сколько человечество вообще знало там о металлах и способах их обработки? Сколько было различных школ ковки? Как создавали катаны в Японии? Сабли на Руси? Каролинги в Европе? Цвайхандеры в Германии? Скьявоны в Венеции? Как лучше всего сделать булат, который здесь, судя по всему, именуют харолугом? Как правильно закаливать клинки? Как в условиях средневековья создать самую высокотехнологичную кузницу? Вопросов просто бездна, а вот с ответами всё довольно погано. Нет, кое-какие идеи у меня были, и там да сям нужные знания в голову попали, всё-таки по образованию я инженер, а это накладывает свой отпечаток. Даже схема механического молота здесь была мной вполне себе составлена, лень, в конце концов, двигатель прогресса.

Но пока что я был вынужден держать свои идеи при себе. Общество ассонов чрезвычайно патриархально и традиционно, как, наверно, почти любое средневековое общество. Не любят люди что-то менять, особенно если это что-то нормально работает и не спешит ломаться. Изменения можно внести, но либо своими руками, либо продавив своим авторитетом. Будучи пусть и не совсем сопляком, но крайне молодым человеком, оный авторитет среди взрослых мужчин рода я имел небольшой, и относился он в основном к магическим делам. А поработать самому… Кто ж мне даст что-то в отцовской кузне переделывать? Тут свою надо как-то организовывать или что-то вроде того. Эх, домницу бы ещё как-то сладить небольшую, чтоб руду сразу в чугун превращать. Да только пока никак, к тому же нет у меня большой уверенности в правильности своих воспоминаний о том, как всё сделать верно. А это значит, что быть экспериментам, которые потребуют затрат материалов и человеко-часов работы. Что как бы ценные ресурсы, которые мне просто так никто не выделит. Так что нужно либо стать авторитетным, как Гринольв, либо добыть бабла, чтобы оплатить свой проект. Хотя бы один из многих. Были у меня разные идеи, не только относительно ковки, но и касающиеся кораблестроения, земледелия и теплиц, архитектуры и отопления, даже горячего водоснабжения и канализации. Но первым номером всё-таки пока шли мелкие инновации в кузнечном деле, коль скора наша семья завязана именно на нём.

А пока что, размышляя о маленьком шаге для одного полукровки и огромном технологическом рывке для всех ассонов, я присматривался к цвету металла в горне и по кивку отца извлекал его клешнями на наковальню. Дальше же в дело вступал мой брат, который орудовал молотом, выбивая шлак и дурь из сырья. Скоро должен будет наступить летний сезон, станут возможны морские путешествия по неспокойному северному морю, а это значит, что у отца будут новые заказы. А мечи, топоры, наконечники копий и стрел и всё остальное следует ковать из готового металла, а не руды пополам со шлаком.

В последние дни мы втроём постоянно пропадали в кузне после обеда. Дед озадачил моего брата кучей работы, но отец и я не бросили его наедине с ней и триэлями-помощниками. Скорее уж данный период стал неким временем странного единения нашей семьи, когда мы либо молчали, либо Йоран рассказывал нам что-то о семейном ремесле. Причём, несмотря на то, что наш отец был от природы молчуном, болтать о последнем он мог практически бесконечно. Прочно удерживая очередной кусок металла клещами, я вообще не мог не ловить себя на мысли, что в этой жизни мне повезло с образованием, ведь мало кто здесь получает схожий объём знаний, разве что аристократы. Но какой они процент от общей популяции в средневековье-то?

– Уф, наконец-то, – фыркнул Тормод, ставя молот на его законное место, когда работа была окончена.

– Ничего, зато, глядишь, ещё десяток другой лет, и станешь почти таким же могучим, как Тор, – хохотнул я, возвращая на место клещи.

– Завтра сам тогда поработай молотобойцем, тебе силёнок прибавить нужнее, чем мне, – проворчал мой брат, сопровождаемый ироничным взглядом отца.

– Да не вопрос, – пожал я плечами. – Как раз разомнусь, прежде чем повалять тебя по снегу.

– Сейчас поглядим, кто кого валять будет, – ответил мне оскалом Тормод.

– Шагайте уж, – хмыкнул Йоран, махнув нам рукой, лишний раз доказывая, что хоть оружием он и владеет, но ему приятнее тот звон мечей, что в кузне звучит, а не на поле боя. Да, среди нашего народа есть и такие.

Нам же с братом повторять дважды было не надо. Как любых пацанов, нас манило отнюдь не мирное ремесло, а ратные подвиги, так что вскоре мы оказались в углу тренировочной площадки с деревянным оружием в руках и, разумеется, со щитами. Двуручные дрыны, к сожалению или к счастью, удел опытных воинов, которые раздвигают лес чужих копий, чтобы проломить вражеский строй, разбивая щиты в щепки. Молодёжь же оный строй должна держать, только он обещает им спасение, ведь гуртом и батьку бить проще. Сейчас, по весне, все в основном заняты, но зимой на этой площадке было потрачено немало часов и пролито ох много пота на общих тренировках. Когда-то мы держали линию в драках стенка на стенку, но годы шли, дети стали юношами, к их кулакам и ногам прибавилось оружие. Однако суть осталась прежней: в бою одна группа на другую побеждают более сплочённые и организованные, те кто реализует сильные стороны своих бойцов и нивелирует слабые.

Слегка размяв плечи и дождавшись моего кивка, брат начал атаку. Физически он был сильнее меня, но если раньше он мог выезжать только на этом, то теперь уже не получалось. За зиму я заметно прибавил в том числе и в мышцах от постоянных тренировок, сократив наш разрыв, к тому же Гринольв всё-таки набил мне знак тролльей крови на коже, который повышал регенерацию. Мгновенно от него раны, естественно, не заживали, не настолько всё было хорошо, но о том, что такое боль в мышцах после нагрузки, я почти забыл, уж больно быстро она проходила. Это дало мне возможность тренироваться как проклятому. Также за прошедшее время я очень хорошо изучил манеру брата двигаться, так что его действия почти перестали быть для меня неожиданными. И если осенью я великим напряжением сил побеждал в одном бою из десяти, то теперь Тормод получал победу лишь в трёх случаях из четырёх. Это был весьма заметный прогресс.

Начал свою атаку брат с нескольких резких обманных выпадов, каждый из которых в мгновение ока мог стать реальной атакой, но я не повёлся на это представление и контратаковал в паузах между уколами, пытаясь вырвать из рук противника инициативу. Мой молотоголовый родственник, естественно, не желал этого допускать, и мы начали сложный танец, кружа вокруг друг друга и пытаясь подловить оппонента на ошибке. Через полтора десятка секунд брат немного приоткрылся, ослабив защиту ради атаки, но это было знакомой мне уловкой. Я сделал вид, что, отбив выпад, атакую брешь, а затем резко сместился в бок и, поставив щит под углом, позволил соскользнуть с него копью противника, проваливая того в ударе. Тормод вынужден был сделать шаг вперёд, чтобы сохранить равновесие, и тут же нарвался на мой пинок по своему щиту. Тот поднялся вверх, закрыв брату обзор и едва не дав ему верхней кромкой по лбу, а я перехватил копьё ближе к острию и нанёс укол в открытую ногу на сократившейся дистанции.

– Ыбл%#! – донеслось из-за деревянной преграды, когда я отскочил назад, опасаясь контратаки.

– Ага, она самая, – весело подтвердил я, правда, затем замер от неожиданности.

– Недурно, – раздался голос за моей спиной. – Куда как недурно. Но по сторонам в бою всё-таки тоже неплохо бы смотреть.

– Твоя правда, дядька Эрик, – слегка склонил я голову, развернувшись к ещё одному своему родичу, чьё приближение сейчас пропустил.

Эрик Андэрссон приходился деду Калле племянником, а нам, соответственно, дядей, просто с несколько иной степенью родства. Но выделяло его не это, а то, что он был хольдом дружины конунга нашего клана, то есть прославленным ветераном, который умудрился дожить до седых волос в опасном бизнесе профессиональных воинов, сохранив полный комплект конечностей. Да и своей мордой с несколькими боевыми отметинами он внушал почтение кому угодно, а тех, кто послабее нервишками, мог вылечить от запора одним лишь взглядом.

– Ещё б оно было иначе, – хмыкнул этот матёрый вояка, встопорщив густую бороду. – По серьёзному-то размяться не хотите?

– А может ли быть иначе? – в тон ему ответил Тормод, я же просто кивнул, морально готовясь к по-настоящему интересному бою и не сомневаясь, что сейчас нам будут раздавать подарки под названием звездюли. Будет больно, но зато всем хватит.

– Ответ не мальчика, но мужа, – хохотнул Эрик, взяв в руки тренировочную двуручную секиру. – Готовы?

– Да, – за нас двоих отозвался Тормод, пока я зашёл ему за спину.

Против такого зубра в двух молодых воинов играть смысла нет, порвёт и не заметит. Но вот связка из бойца и вирдмана имеет кое-какие шансы на успех. Хиленькие, конечно, тем более что настоящего посоха-концентратора у меня в руках нет, поэтому придётся использовать в основном волевую магию. Но лучше такие, чем никаких. Эрик оценил диспозицию и без лишних разговоров прыгнул на нас с грацией хищного зверя, преодолев по воздуху два десятка метров. Против строя такой приём не попользуешь, на копьях повиснешь, но против двух юнцов можно. Один наконечник ветеран без труда отведёт оружием, второе древко может вообще схватить рукой или тупо увернуться. Но контакт с поверхностью он утратил зря. Это была не первая наша схватка, зимой дружинник не раз показывал мастер-класс, но сегодня я вполне справился с тем, чтобы в нужный момент организовать небольшой боковой воздушный удар, а затем создать маленький «каток» в месте приземления. С ловкостью у Эрика всё было отлично, даром что он здоровяк под два метра ростом, так что он удержался на ногах, когда вернулся на грешную землю в паре метров сбоку от нас. И даже сумел блокировать наши атаки копьями.

Ледяная поверхность заставила ветерана проехаться вперёд, но, встав на твёрдую почву, он развернулся и, обойдя опасное место, пошёл в атаку, отбив копьё моего брата, а затем сократив дистанцию и вдарив Тормоду по щиту так, что его аж немного отбросило назад. Я в этот момент попытался достать противника из-за плеча брата длинным выпадом копья, одновременно кидая в лицо дружиннику грязь из под ног. От неё он легко увернулся, а моё тренировочное оружие схватил рукой. С его силой двуручным дрыном можно без проблем ворочать и одной лапой, в чём тут же убедился Тормод, закрываясь от удара щитом. А вот я, не желая лишаться оружия, которое у меня вот-вот вырвут из ладоней, ударил вдоль древка своим любимым электричеством.

Эрик оказался вынужден чертыхнуться и отпустить моё копьё, но, похоже, передумал с нами миндальничать. Новый удар секиры пришёлся Тормоду в ногу под щитом и буквально подбросил моего брата вверх. А через секунду уже по дереву в моей руке шарнули как тараном, которым вышибают крепостные ворота. Оправиться я не успел, и новый удар пришёлся в шлем, бросив меня на землю наслаждаться звоном в ушах.

– Ха, как я и говорил, недурно. Но можно лучше! Вставайте и постарайтесь как следует, – отдал наш дядя приказ, которому мы вынуждены были подчиниться.

Ну как вынуждены, опыт схваток с таким противником бесценен, он жизнь спасти может, так что энтузиазма у нас было хоть отбавляй. А что до синяков с ушибами, то класть на них Мьёльнир и два Гунгнира. На живом заживёт. Эрик же, кажется, раздухарился и потому гонял нас до позднего вечера, пока мы не начали напоминать двух злобных грязевых големов. Снег на тренировочной площадке успел растаять, повалялись мы на ней знатно, а постоянные поражения никому не добавляют настроения, так что наши глаза так и сверкали на чумазых лицах. Но, в конце концов, над нами сжалились, в очередной раз заявили, что справились мы недурно, просто можно лучше, после чего отпустили с миром.

Отмывшись же, мы с Тормодом наконец попали в длинный дом за стол, где набросились на еду. После кузни и долгой тренировки жрать хотелось так, что хоть щит грызи. Правда, едва утолив первый голод, я легонько пихнул брата локтем и прошептал:

– Эрик деду говорит, что у нас есть задатки дружинников. Да не пялься ты туда, дурень, заметят!

– Не у всех такой острый слух, – проворчал мой молотоголовый родственник. – Но это здорово! Стать дренгом конунга честь для любого ассона.

– Ага, – хмыкнул я, прекрасно понимая, что если сейчас ляпну что-нибудь про то, что до гордого звания хольдов не все молодые воины доживают, то буду выглядеть идиотом. Смерть в бою почётна, а в бою за весь свой клан почётна вдвойне! Там потом сам Один хмельным мёдом угостит, а валькирии передерутся, чтоб к тебе на ложе в первую ночь запрыгнуть впереди всех. – Только ты тогда постоянно приказов будешь слушаться, своей воли не будет.

– Так и тут деда с отцом слушаем, – не согласился с такой постановкой вопроса брат.

– Так, да не так. Сейчас слушаем, но можно свой драккар или хотя бы кнор заполучить, и первым после асов станешь, – пояснил я.

– Где ты его взять сможешь? Любой корабль целым родом строится, а то и не одним. Или военной добычей какие дружинники скидываются, – припомнил Тормод способы получения своего личного плавсредства.

И он был недалёк от истинны, любой корабль штука недешёвая. К тому же управляется он коллективно, это ведь не земная прогулочная яхта, где порой один человек может справиться. Так что, как правило, действительно народ, так или иначе, скидывается и становится командой в том или ином варианте. Батя мой на кнор Каллесонов тоже свою долю вносил, однако ему в кузне работать и интереснее, и денежнее, чем весло вращать. Также корабли порой покупают богатые купцы или ярлы, но они не в счёт, у них уже есть и капиталы, и свои люди.

– Есть способы. Дел, конечно, на несколько лет, но так и в дружине не факт что достаточно добычи за такой срок взять получится, тут хорошие походы нужны, – отозвался я.

– Один Хель к бывшему дружиннику охотнее народ пойдёт, чем к простому сыну кузнеца. Смекаешь? – хмыкнул собеседник.

– Ещё как. Но и тут есть идеи, тем более не на каждом драккаре свой вирдман есть, а у нас будет, – улыбнулся я. – Да и оружие с бронёй мы сами ковать можем, а я ещё и зачаровать чего сумею.

– Искушаешь ты как Локи, – буркнул Тормод. – Но тебе всё равно ещё с полгода учиться, прежде чем Гринольв тебя в свободное плавание отпустит. А в дружину нас Эрик если и возьмётся готовить, как Хоука, то только на следующую зиму. Не торопи события, ушастый, а то такое ощущение, что тебе тут меньше, чем мне, времени отмеряно, а не наоборот.

– Сам, главное, в дружину не беги раньше срока, – ответил я на это, порадовавшись, что, кажется, энтузиазм брата удалось притушить. Быть дружинником почётно, но быть свободным хедвигом со своим кораблём ещё лучше.

Правда, упоминание о скором окончании обучения породило во мне противоречивые чувства. На Земле в универах учили по пять лет с лишним, в путягах после одиннадцатого класса можно было проучиться только три. Здесь учитель решал, когда ученик готов к званию вирдмана, и, по мнению Гринольва, я пёр по программе бешенным экстерном. Оно, конечно, не значило, что нельзя стать аспирантом и вместе с учителем заняться вдумчивой магичной работой, но я думал быть учеником подольше. Но такой уж тут мир, взрослеют в нём быстро, а в шестнадцать некоторые уже становятся отцами трёх детей и ветеранами двух военных походов.

Глава 2

Проводы кораблей в новый поход всегда волнительное мероприятие, как и проводы тех, кто временно покидает твёрдую землю, уходя в неспокойное море. Однако у ассонов на причалах не наблюдалось заплаканных дам, махающих вслед морякам белыми платочками. Тут все были стойкими до безобразия, а характеры имели сплошь нордические, так что после коротких объятий и торопливых поцелуев жёны отпускали мужей лишь говоря, что будут ждать их. И получая в ответ столь же традиционную фразу о том, что мы уходим, чтобы вернуться.

У меня жены не было, так что я со спокойной совестью занял место на гребной банке нашего кнора, закинув под неё свои пожитки и оружие. Тормод примостился рядом и, похоже, был не против подвинуть меня прямо сейчас. Наш корабль имел две смены гребцов, чего в целом было достаточно, но создавало некоторые неудобства, как и недостаток места на борту. В частности, спали мы прямо под скамьями на своих вещах и лишь иногда в трюмах. Вроде бы на земле у этого типа судов они были открытыми, но тут прогресс шагнул несколько дальше, и их всё-таки закрывала палуба.

– Тебя, кстати, Ринд искала, – отвлёк меня от размышлений брат, как бы невзначай напомнив мне о некоторых обстоятельствах.

– Я знаю, – спокойно кивнул я.

– Может, перестанешь от неё бегать? – подначил меня Тормод.

– Я не бегаю от неё, – ровно ответил я на гнусные инсинуации. – Просто не хочу давать ей ложные надежды. В ближайшие годы женат я буду только на магии.

– Жар в чреслах тебе тоже магия будет помогать утолять? – ухмыльнулся Тормод.

– Во-первых, я не примитивное животное, что не может сдержать свои инстинкты, – тонко улыбнулся я, нанося ответный удар. – А во-вторых, уже успел попробовать сладенького в прошлом походе, пока ты безуспешно бегал за Фритой.

– А не пошёл бы ты Мимиру в зад, братец? – насупился мой родич под улыбки остальных гребцов, услышавших наш разговор.

– Не переживай так. Может, в этот раз и тебе что-нибудь обломится, – хохотнул я.

– Да ну тебя, – проворчал он, на чём наш разговор благополучно заглох. Тормод был юнцом лишь в первый раз, а я уже проходил всё это прежде, так что знал на что давить.

Вскоре швартовые были отданы, и мы, аккуратно оттолкнувшись от причала длинными вёслами, начали грести к выходу из фьорда. Ландсби оставался за кормой, впереди же лежал путь в Берн, столицу наших клановых владений. Правда, по выходу на чистую воду мне пришлось оставить весло брату, потому как меня подозвал к мачте Гринольв. Старик уже давно показывал, как подманивать попутный ветер и сейчас озадачил меня вполне себе вирдманской работой. Зима, во многом состоявшая из поединков и теории магии, сменилась весной, и теперь началась другая практика, пока что более мирного толка. И должен заметить, что она нравится мне не меньше. Направлять магическую энергию и своей волей вносить изменения в реальность вокруг себя – это воистину волшебно при любых раскладах, а участвовать в войнах и вульгарных набегах у меня особого желания по-прежнему нет.

Сам же наш путь в море был не так чтобы богат на события. Экипаж чередовал периоды работы и отдыха, серьёзные шторма обходили нас стороной. Однако скромный кнор это не огромный земной авианосец с успокоителями качки, а весьма некрупное деревянное судно, потому даже относительно небольшая волна его заметно раскачивала. Хотя это было ничем по сравнению с тем, что я испытал на обратном пути из Фростхейма в прошлом году. Так что, в отличие от Тормода, спал под лавкой спокойно, как младенец в качающейся колыбели. А вот мой брат оценил все прелести морской прогулки не на драккаре, который был куда как поустойчивей.

Берн же встретил нас суетой в гавани, которая, к моему счастью, заметно уступала тому, что творилось в Викре. Ну да, там столица всего Ассонхейма, а здесь лишь главный город отдельно взятого клана. Однако что жителю Земли уездный город N, то местным диво дивное и чудо чудное, так что впервые так далеко отплывшие из родных пенат юноши активно крутили головами, смотря по сторонам под понимающие улыбки зрелых мужей.

Оставив корабль у причала, мы двинулись к Тёплый очаг, трактир, который держал Строри, родственник нам не самый близкий, но и не случайный человек. Клановость есть клановость, сначала все идут к своим, к чужим отправляются уже потом, если вообще отправляются. Тут обиды между родами и в рамках одного клана порой холят и лелеют поколениями. Бывает так, что люди спят на кораблях, если места есть только в «нерукопожатных» трактирах. Однако в этот раз всё было в порядке, нам быстро выделили комнаты, и, побросав вещи, мы славно отмылись в бане после морского перехода, а затем сели в общем зале трактира за большой стол. На нём тут же появились каша со свиными рёбрами и пиво с ледника, которое на ура залетало после парилки, почти не туманя голову. Но в какой-то момент благостная атмосфера была испорчена глумливым голосом:

– Мужики, а у вас эльфийка только одна, или ещё где-то припрятаны?

Повернувшись за соседний стол, где, по всем признакам, сидела команда такого же кнора, я задал шутнику встречный вопрос:

– Парень, тебя по пути сюда дружки в глаза или рот вы#бали?

Рыжеволосый молодой человек чуть старше меня с выше означенными дружками, сидящими рядом, резко напряглись и начали вставать. Оскорбил я их никак не меньше, чем они меня, а может и побольше. На юге кое-где вроде встречалась «излишне крепкая мужская дружба», вроде даже некоторые рыцари своих юных оруженосцев того, используют в личных целях, но на севере пидарастия была строжайшим табу, так что намёк на то, как «грязные слова» были помещены в глотку говорившего, был ох каким серьёзным обвинением. Ну а ситуация лишний раз напомнила мне, что я вообще-то полукровка. Если в Ландсби у меня кругом родичи или те, кто ко мне привык, то в иных местах может случиться всякое. В Викре боги миловали от эксцессов, но там международный порт, те же чистокровные эльфы встречаются, а Великий конунг не любит, когда его торговых гостей обижают. Это на финансах сказывается. Здесь же ситуация иная, поэтому и нашёлся мудак, который, чувствуя поддержку команды своего корабля, решил докопаться. Причём тоже-таки с высокой вероятностью наш родственничек десятой воды на киселе, иначе бы в другом трактире был. Однако вышло что вышло, и теперь, получив ответную порцию словесных помоев, виновник конфликта прорычал, хватаясь за нож на поясе:

– Убью!

– Попробуй! – не остался в долгу я, тоже вскочив и нащупав рукоять оружия.

Народ вокруг нас тоже резко поднялся на ноги, и Хель его знает, чем бы всё закончилось, но по ушам мощно ударил гром. Гринольв весьма эпатажно обратил на себя внимание, организовав молнию в своей руке вместе со звуковыми эффектами, и проорал:

– Всем стоять!

– Не дёргаться! – через мгновение раздался голос солидного седоусого мужика во главе стола наших визави, вероятно, их хедвига. Причём, судя по всему, весьма разумного. – Какого Хеля происходит?

– Твой человек меня оскорбил, – сообщил я.

– Этот урод назвал меня мужеложцем! – выпалил парень, покраснев. На попятную этот рыжий кадр не шёл, молодость и горячая кровь не давали. Видимо, из-за неё же цвет его лица был сравним с волосами. Шутка юнца оказалась неудачной и явно вышла из-под контроля.

– Лишь в ответ. Ты, кстати, своё отражение хоть раз видел? – хмыкнул я на это.

– Ах ты…

– Молчать! – рявкнул хедвиг, заткнув моего оппонента. – Не можете сидеть спокойно, горячие головы, так марш на свежий воздух, набейте друг другу морды, а мы посмотрим. Но если схватитесь за оружие, пеняйте на себя!

– Быть по сему, – солидно кивнул на это Гринольв, погасив электрическую дугу на своей ладони.

Я спорить желания не имел, и мой оппонент тоже. Но если он, похоже, уже был уверен, что сейчас выбьет мне все зубы, то я смотрел на ситуацию шире. Оружие из ножен так никто и не успел извлечь, так что словесную перепалку со взаимными оскорблениями между двумя оболтусами оказалось возможно свести к бою на кулаках. Будь ситуация иной, мы имели бы все шансы сойтись в круге, имея в руках острую сталь. Оскорбление и извлечённый в ответ на него клинок в культуре ассонов аргументы серьёзные, за ними маячит поединок до смерти или до тех пор, пока один из участников не сможет сражаться, а судить его должен кто-то из представителей конунга или уважаемый годи. Но тут всем повезло, конфликт произошёл на глазах у солидных, взрослых мужиков, которым даром не сдались по-идиотски сдохшие малолетки.

Выйдя на улицу, я скинул с себя рубаху, не желая её портить, и слегка попрыгал, разминая ноги. Противник был со мной практически одинакового роста, но заметно шире в плечах. Правда, меня это не особо пугало. Мышечной массой я уступал, но вот в силе проигрывал не особо. Куча тренировок сделали меня чертовски жилистым и крепким, кроме того я был ловок и быстр. Для полного счастья можно было бы сказать, что моё кунг-фу круче, но вот им я как раз не владел, зато занимался в прошлой жизни боксом и самбо, которые несколько превосходили ассонскую школу кулачного боя. Поселковые-то во время драк стенка на стенку к этому уже привыкли, даже некоторые ухватки у меня переняли, но вот рыжему о них знать неоткуда. По сути, всё, что у него есть в плюсе, – это грубая физическая сила, а её мне приходится перебарывать всю эту жизнь.

Пока я прикидывал наши сильные и слабые стороны, мы с противником встали друг против друга во дворе корчмы, нас окружил народ. Рефери был назначен сам трактирщик, как незаинтересованная сторона, дружественная всем сразу. Он и дал отмашку, после которой шутник с рёвом бросился на меня, вероятно, собираясь забить кулаками в землю. Мощно, грубо, прямолинейно, всё как и ожидалось. Теряться я не стал и рванул навстречу, но вместо того, чтобы начать метелить его кулаками в размене ударов, резко согнулся и сделал проход в ноги. Разогнался этот шерстистый носорог прилично, так что инерция буквально перекинула его через меня, заставив немного перепахать собой грязный двор при приземлении. Хорошо хоть больше руками, чем носом. Ну а я быстро развернулся и, не желая пинать дурака сапогами, насел на него сверху, не давая опомнится и встать на ноги, начал молотить кулаками, как бил в отцовской кузне молотом. Череп у парня был крепкий, но по количеству воинских тату он меня не особенно превосходил, а их качество заметно отставало от работы Гринольва. Продержался шутник довольно долго и даже пытался меня скинуть, но в итоге я его благополучно вырубил. Не дёргался бы он, и всё бы получилось быстрее да чище, а так только получил бонусом сломанный нос с подбитым глазом и не досчитался нескольких передних зубов. Я же вскочил на ноги, поднял заляпанный юшкой кулак над головой и проорал во всю мощь лёгких первобытный боевой клич, который тут же поддержали мои родичи.

– Победил полукровка, – констатировал очевидное трактирщик, когда все накричались.

К неудовольствию части своих гостей, да. За парнем теперь, наверно, и вовсе закрепится слава от₽изженного полуэльфом, причём всухую. Справедливости ради, пару раз он мне по рёбрам заехал, когда пытался скинуть, но получилось слабовато, так что вряд ли об этом кто-то вообще вспомнит. А ярлык может получиться обидным. Ушастые всё-таки физически не шибко одарённая раса, они как-то больше по магии, хотя мастера меча у них, конечно, встречаются. Но вот про успехи в кулачном бою никто ни разу не слышал, так что дурака мне немного жаль… Хотя нет, вру, ни хрена не жаль, я бы ему ещё добавил для закрепления материала, да лежащего без сознания бить западло.

Как бы то ни было, внезапное представление было окончено. Я же вернулся в таверну, поменяв портки на чистые и ещё раз ненадолго забежав в баню. На дворе стояла весна, дожди были не редкостью, так что земля во дворе больше напоминала размокшую грязь. За столом меня уже ждали, подняв пару кружек в мою честь. Не бог весть какая победа, конечно, но всё одно виктория. А авторитет – это штука, которая набирается не за один день, тут успех, там успех, и вот уже твоё слово имеет вес. А потом глядишь кто-нибудь будет согласен за тобой следовать, как за хедвигом.

Я же хотел, чтобы за мной шли люди. Моя мечта повидать чудеса этого мира никуда не делась, а для её исполнения нужен был не только корабль, но и команда. Не стоило забывать и о мутном пророчестве Скалды, что в какой-то момент я смогу направить судьбу всех ассонов по лучшему пути, если рука моя будет тверда и у меня будут надёжные соратники. Так что себя стоило ставить хорошо, по-прежнему показывая всем вокруг, что, несмотря на острые уши, я самый ассинячий ассон, которого только можно представить, оскорбления вбиваю обратно в глотки вместе с зубами, топором бреюсь, а на снегу сплю. Ну и бухаю мёд наравне со всеми, куда ж, млять, без этого.