Текст книги "Сказки о сотворении мира (СИ)"

Автор книги: Ирина Ванка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 152 страниц)

– Памятник погибшим пассажирам, – пояснил Оскар. – Сначала здесь упал рейс Москва-Екатеринбург с полными баками горючего, потом Екатеринбург-Москва, почти пустой. Потом наступила путаница. Каждый год переписывают мемориальную доску. Из тех, кто должен был отправиться на тот свет, многие заявили протест и выиграли дело в суде. Некоторые до сих пор судятся. Их родственники приезжают сюда с молотками, чтобы отколачивать буквы от плит. Потом судебные исполнители клеят буквы обратно. Словом, как выражается их сиятельство, Большой Бардак.

Копинский переварил информацию. Оскар пришел в ужас. Зачем он нес этот бред? Кому он нес?.. С чего он вообще решил, что дело было именно так? Какое он имел право решать, если Учитель запретил ему думать на тему обелиска еще в позапрошлом году, и Оскар пообещал. Учитель запретил даже глядеть в ту сторону.

– Действительно, Бардак, – согласился Макс. – Сколько он стоит?

– Купить хотите? – не понял молодой человек.

– Сколько твой «бардак» может стоить?

– Памятник – собственность государства, оно его сюда поставило, с ним и торгуйтесь.

– Какое государство?

Оскар не нашел, что ответить. Название государства вывалилось из головы, а рассуждать абстрактно он не хотел. Опасался снова наговорить глупостей. Вместо глупостей Оскар начал жаловаться на жизнь:

– Хорошо бы вы его забрали бесплатно, – предложил он. – Ездят родственники, мусорят, задают вопросы, и почему-то считают, что дача Учителя – часовня скорбящих, где им должны бесплатно налить… Крест виден издалека. Если его не будет, они перестанут ездить, а я повешу на дороге указатель, что здесь не падали самолеты. На самом деле он упал в яму за лесом, а крест поставили специально на горе, чтобы видно было.

– Бардак не должен быть виден издалека, – пришел к выводу Макс.

– Не должен. Они же поле колхозное топчут и мусорят! Однажды бутылок накидали на дорогу, а нас приехали штрафовать.

– Прибраться не пробовал?

– А как?

– Порядок навести. Как наводят порядок? Утречком после завтрака выйти на субботник с лопатой и ведром взрывчатки. У тебя взрывчатка имеется?

– Немного найдется.

– А лопата с ведром?

– Будет лопата. А что? Можно лопатой?..

– Даешь, парень! Ему на голову самолеты падают, а он лопатой поработать боится. Не мне же падают на голову самолеты.

– А что, потом падать не будут?

– Нет, – обещал Макс. – Потом они будут пролетать мимо. Низко-низко, тихо-тихо. Тебе понравится. Туристов будешь звать. Деньги зарабатывать будешь.

Оскар пригласил гостя в дом, отпер дверь лаборатории, закинул на шкаф дипломат с деньгами.

– Есть один неприкосновенный запас, – сказал он, сдвинул компьютерный стол, откатил в сторону зеркальный таз, торчащий посреди помещения, и задрал половик. В бетонном полу открылась крышка колодца. В колодце торчал пакет, обмотанный целлофаном, из пакета тянулись два провода. – Шашки тротиловые. На случай непредвиденного вторжения на территорию дачи.

На гостя тротиловые шашки впечатления не произвели. Он с интересом осматривал оружие, брошенное Оскаром на столе.

– Лазер? – спросил он, заглядывая в прицел. – Сам сделал?

– Сделал, – ответил создатель оружия.

– И сидишь без копейки? Ты пацифист… Как работает твоя штука? Прожигает или может взорвать?

– Может, если поддать мощности.

– Азот? Гелий? Диоксид углерода?

– Вообще-то кристалл…

– Значит, луч виден, – огорчился Копинский. – Но ничего…

Оскар почувствовал, как его язык прилип к небу. Он сунул тротиловую шашку обратно в колодец и сжал провода в кулаке.

– Зависит от настройки… Можно сделать луч невидимым. Можно наоборот.

– Называй цену, – предложил покупатель.

– Цену? – не понял Оскар. Кулак свело судорогой. Богатый гость вел себя как охотник в оружейной лавке. – У него нет цены. Оно… не продается.

– Все продается, – заметил гость. – Выброси из головы эти глупости. Но не все продается за деньги. Могу предложить взамен свои услуги, которые совсем недешевые. Если тебе еще раз придет в голову тупая идея, сначала обратись ко мне за консультацией.

– Я к нечистой силе не обращаюсь, – ответил физик.

Копинский усмехнулся.

– Ты глуп, – заметил он, не выпуская из рук оружия. – Придумал классный ствол, а в кого пострелять, не нашел. Знаешь, чем отличаются «чистые» от «нечистых»? И те, и другие тебя используют. Только первые платят, а вторые – понимают, что ты дурак. Так вот, ты – дурак! – сообщил покупатель. – Потому что не знаешь цену вещам. На переговоры с нечистой силой надо брать настоящий ствол, а не игрушку, которую ты прячешь в кармане.

Мудрый господин положил «ствол» за пазуху, подмигнул на прощание физику и был таков.

Недолго гулял сквозняк по даче Натана Боровского. Недолго у Оскара шумело в голове. «Застрелись, – предлагал ему внутренний голос, потому что ничего умнее предложить не мог. – Застрелись, пока не пришел в себя, придешь – хуже будет». Не успел молодой человек поднести к виску пистолет, как взрыв невиданной мощи уложил его с четверенек на брюхо и присыпал хлопьями штукатурки. Зеркальный таз рухнул на пол и разлетелся вдребезги. С полок посыпались коробки с инвентарем. Стена дала трещину. Оскар не понял, в чем дело, но удивился тому, что жив. Рука по-прежнему сжимала провод. Тротиловые шашки лежали в лунке. По причине какого-то сверхъестественного маразма лаборатория не взмыла на небеса, только едва качнулась. Молодой человек поднялся на крыльцо и увидел над горизонтом крестообразное облако, медленно плывущее по небу. Облако меняло очертания, туман рассеивался и оседал в пространство, которое утратило привычные формы. Дорога сравнялась с обочиной, забор завалился. Всюду валялись осколки стекла и шифера. Только свежая колея от машины Артура Деева убегала за горизонт.

– Почему Творец не любит Пророка? – спросил Валех. – Потому что творит Пророка в бессилии, когда не может навести порядок в мире, который создал. Творец перестает понимать самого себя и создает того, кто может разрубить узел, и не обязан ничего понимать. Того, кто должен решить проблему и быть проклятым за содеянное. Кого-то, наделенного силой Творца, чтобы сделать неблагодарное дело. Кого-то, кого не жалко побить камнями. Существо без лица и без сердца, которое знает все и ничего не боится, потому что ему все равно.

– В каждом творении спит Пророк. Спит и ждет, что Творец отчается. Горе тому из них, Валех, кто поднимет голову раньше времени.

– Ни один Творец не простит творение, посмевшее встать вровень с ним даже для того, чтобы прикрыть его от позора.

– Ни за что не простит.

– Потому что знает: когда приходят Пророки, абсолютная власть Творца теряет силу и смысл. Первый Пророк приходит, чтобы воткнуть нож в глаз тому, на кого не поднялась рука Создателя; второй Пророк приходит, чтобы уничтожить сюжет, который не вписался в роман. Третий Пророк придет для того, чтобы взять на себя ответственность за мир, сотворенный из Хаоса… Тогда придется уйти Творцу, потому что Пророки не правят миром. Пророки приходят в мир, чтобы его уничтожить.

Десятая сказка. КНИГА ЭККУРА

Глава 1

Удивительная способность Марины Анатольевны исчезать с годами никуда не девалась. В этот раз женщина исчезла из запертой палаты больницы. Женя сам просил запирать ее на ночь, тем более что в палате люкс были все удобства, включая телевизор и телефон. Тем не менее, Марина Анатольевна шаталась по этажу, пугала пациентов, утром ее находили в неожиданных местах, и только Женя мог убедить пациентку вернуться в палату. Женя испугался, что в один прекрасный момент Марина просто слиняет, и положительный эффект лечения, достигнутый с таким трудом, будет пущен насмарку.

Марина Анатольевна слиняла, прихватив пустой чемодан, и не оставила прощальной записки.

– Допустим, – рассуждала старшая медсестра, – она как-то пролезла между прутьями решетки, но как она протащила сквозь них чемодан?

– Она его открыла, – предположил врач. – Открытый чемодан вдвое тоньше.

– А вещи вывалила…

– Зато закрыла за собой окно.

– С внутренней стороны, – уточнил Женя.

Он осмотрел вентиляцию в душевой, в сотый раз заглянул в шкафы.

– Ключа у Марины не было, и быть не могло, – уверял врач. – Ключ торчал из замка с другой стороны.

В отчаянии Женя кинулся в пансионат, в котором начинались их странные взаимоотношения, затем на дачу Боровского. Кроме этих двух точек Марина не бывала нигде. На даче не было ни души. Окна забиты щитами, вокруг валялось стекло. Расспросить соседей было невозможно за отсутствием таковых. На крыльце сидела только ворона, которую Оскар, в тайне от Учителя, называл Сарой и подкармливал объедками со стола. Женя обшарил участок и посадил батарею телефона, стараясь дозвониться хотя бы кому-нибудь. В конце концов, молодой человек дозвонился до Карася. Натан Валерьянович перед отъездом оставил телефон капитана на всякий ужасный случай. Женя записал его из вежливости. Он представить себе не мог, что такой ужасный случай возможен.

– В течение суток… – пообещал Карась, – обязательно найдется. Люди не пропадают, просто надо уметь искать.

Женя позволил себе на сутки расслабиться. Марина Анатольевна не нашлась. Службам Карася не удалось узнать даже примерное направление ее побега.

– Мы ищем, – уверял Валерий Петрович. – Я разослал фотографии по отделениям, агентура работает, мои сотрудники регулярно проверяют информацию. Если жива – найдется. Немного на свете мест, куда может прибиться человек без денег и документов. Если ее нет в живых – тем более найдется. Успокойтесь и наберитесь терпения.

Женя не успокоился. Он кинулся обыскивать электрички, лично обошел вокзалы с фотографией убежавшей особы и готов был отчаяться, но однажды ночью проснулся от ощущения, что в его квартире присутствует посторонний.

Ни с того, ни с сего кто-то выключил телевизор на кухне. Без телевизора Женя не спал. Он терпеть не мог тишины. Он выходил из себя, если не слышал машин под окнами или шумных соседей. По ночам спасал телевизор, а на случай внезапного отключения электричества Женя держал при себе приемник на батарейках. Он вскочил с кровати и прислушался.

– Кто здесь?

Волосы встали дыбом у доктора на макушке. В коридоре стояла женщина в больничном халате с чемоданом в руках. Женщина была по уши в грязи, словно неделю скиталась по болотам. Волосы были растрепаны, глаза – безумны.

– Марина?

Гостья приложила к губам указательный палец, вошла в комнату, села на кровать рядом с ошарашенным молодым человеком, и положила ладонь на его колено.

– Идем, – сказала она.

– Что случилось, Марина Анатольевна? – не понимал Женя. – Почему не позвонили? Вы должны быть в больнице. Я бы приехал…

– Идем со мной.

– Тогда я оденусь…

Марина Анатольевна убрала руку с Жениного колена, взяла чемодан и пошла на кухню. Чемодан был явно не пуст. Молодой человек натянул штаны, нашарил впотьмах рубашку и даже причесался, не вполне соображая, зачем. Он понимал, что должен что-нибудь предпринять, по крайней мере, позвонить в больницу, в которую он с таким трудом и блатом устроил подругу. Но на дворе была ночь, и Марина не собиралась заботиться о здоровье. Она собиралась выгрузить из чемодана предмет, упакованный в пакет с эмблемой футбольного турнира, состоявшегося лет тридцать назад. Женя помог поднять предмет на стол и чуть не надорвался. В пакете лежала пудовая книга, сшитая из тонких листов пергамента. Страницы сверху донизу были разделены на столбцы и заполнены мельчайшими символами и узорами. Некоторые узоры напоминали снежинки, а символы были так малы, что требовалась лупа и хорошая лампа. Марину Анатольевну вполне устроил фонарь, светящий в окно.

– Книга… – сказала женщина, – написана для тебя.

На всякий случай Женя присел и правильно сделал, потому что узнал в узорах греографы.

– Откуда она у вас? Где вы взяли?..

– Книга – твое наследство.

– Почему мое?

– Потому что ты – мой сын, – объявила Марина и Женя схватился за голову.

– Нет!

– Я знаю, – опередила его сомнения женщина. – У тебя родители. Они забрали тебя из приюта. Ты не можешь знать, потому что был мал. Я должна была от тебя отказаться для того, чтобы спасти твою жизнь, – призналась Марина и погладила молодого человека по голове. – Никто не должен был знать, что ты родился. Все, что я могла сделать для тебя тогда – уйти далеко и забыть.

– Боже мой! – воскликнул Женя.

– Теперь ты вырос, и все случилось так, как должно… Ты пришел ко мне, потому что я должна отдать тебе книгу. Тебе или никому. Никому другому… Никто, кроме тебя не может книгой владеть.

– Я не тот человек, – уверял Женя. – Только Оскар может понять, что написано в вашей книге. Кроме него греографы не читает никто на свете. Никто лучше Оскара в этом не разберется, Марина…

– Нет! – категорически заявила женщина. – Только ты имеешь права читать эту книгу. Ты и больше никто.

– А если вы ошиблись? Если я не ваш сын?

– Мой! Я знаю. Я поклялась твоему отцу, что не умру, пока ты не получишь наследство. Он обещал, что приведет тебя, и привел…

– А кто мой отец?

– Твой отец – Эккур, – ответила Марина. – Ангел, который хотел помочь людям, потому что любил женщину, и был проклят за это законом своего народа.

Женя хотел возразить… хотел напомнить, что Ангелы – существа бесполые, но не стал разочаровывать подругу. Он не находил аргументов против ее абсолютной уверенности. Перед ним лежала книга, за которую Оскар с Натаном Валерьяновичем, возможно, отдали бы полцарства и Глаз Греаля в придачу. Но Женя представить себе не мог такого чудовищного недоразумения. Больше всего он боялся, что книга, пришедшая в его мир невесть откуда, истлеет в руках человека, которому принадлежать не должна, или привлечет стрелка для восстановления справедливости.

– Вы поклялись, что отдадите ее сыну?

– Только тебе. Никто другой не должен к ней прикасаться. Пообещай мне быть осторожным, иначе род человеческий будет проклят.

– Клянусь, Марина, ваш сын будет вам благодарен… – пообещал Женя и спрятал руки под стол. – Когда-нибудь…

Марина еще ближе придвинула к нему книгу.

– Она научит тебя разговаривать с Богом, – объяснила женщина. – Ты один сможешь выучить этот язык.

– В каком смысле? – не понял Женя.

– Ты будешь знать язык, который понимает Бог.

– Я думал, что Бог понимает по-человечески. Я думал, для разговора с Богом строят церкви, а не пишут книги.

– Церковь – для попрошаек. Ты не должен просить.

– Разве Бог не общается с людьми сам, если хочет? Разве не дает человеку то, что он просит?

– Если хочет, – согласилась Марина. – Ты будешь разговаривать с Богом тогда, когда хочешь ты. Тебе не надо просить, ты будешь иметь все. Вместе с книгой, Женя, твои родители дарят тебе мир, в котором ты – хозяин. Можешь сделать его таким, каким хочешь ты.

– Как это, сделать? – удивился Женя. – Какой еще мир?

– Любой, – объяснила Марина.

Выполнить обещание, данное Мариной Анатольевной загадочному Эккуру, оказалось совсем непросто. Телефон Оскара не отвечал. В любой другой ситуации Женя бы набрался терпения, но книга занимала слишком много места в его квартире. Она занимала много места в его жизни: и в мыслях, и в чувствах. В конце концов, у него была уважительная причина отделаться от нее поскорее. Женя снова отправился на дачу без приглашения, но дача Боровских была все еще заперта на замок. Кроме Жени, Оскара Шутова искала сердитая Розалия Львовна. Алиса Натановна, со своей стороны, имела к этому человеку вопросы. Приходил сотрудник от Карася и тоже стремился поговорить. Даже Натан Валерьянович сократил командировку, чтобы вернуться домой, и присоединиться к искателям. Женя напрасно звонил в дверь квартиры Академгородка. Только зря всполошил соседей и узнал, что он не первый «звонарь». Что каждый божий день кто-нибудь обязательно приезжает сюда из столицы, чтобы стоять под дверью и давить на звонок. Отдельные граждане даже карабкались на балкон, но после убийства в соседней квартире весь дом поменял рамы и замки за государственный счет. Жители напуганной улицы отныне видели всех, кто заходит в дома, и следили за тем, чтобы количество зашедших граждан совпадало с количеством ушедших.

Женя не потерял оптимизма. Он совершил неожиданный визит к родителям Юли и опять просчитался. Матушка с тетушкой понятия не имели, где носит его чумного товарища. Они поклялись, что понятия не имеют о том, что произошло, и сильно беспокоятся, потому что к даче Боровских подъезжали саперы, расследовали обстоятельства взрыва посреди поля и к единому мнению не пришли. Все сошлись на том, что Оскар Шутов оказался либо случайной жертвой, либо нежелательным свидетелем происшествия, а вероятнее всего непосредственной его причиной. Матушка Юли по секрету призналась, что Оскар всегда вызывал у нее подозрение, и она нисколько не удивится, если парня признают бандитом.

Такого поворота событий Женя представить не мог и даже растерялся, но взял себя в руки и поехал на почту.

– Ну-ка, выйдем… – предложил он Юле.

Растерянная девушка вышла из здания почты и села в машину.

– Там что-то взорвалось, – объяснила она. – Натан Валерьянович приедет на той неделе. Его будут допрашивать как свидетеля, но почему? Ведь понятно, что он не свидетель, раз его в это время не было дома.

– Где прячется Оська? Признавайся!

Юля опустила глаза.

– Я поклялась, что никому не скажу.

– Разве он прячется от меня?

– Нет.

– От Карася и полиции? От Валерьяныча?

– Я не знаю.

– Вот что, красавица! – рассердился Женя. – Если он не прячется от меня лично, ты сейчас же дашь адрес. Если ты этого не сделаешь, то очень сильно ему навредишь.

Юля надула губы и приготовилась плакать.

– Оскар будет считать, что я его предала, – пожаловалась девушка. – Даже знаться со мной перестанет.

– Если он идиот, то именно так и поступит. Оскар похож на идиота?

– Нет.

– И я говорю: где он еще найдет такую классную девчонку, как ты? И умница, и красавица, и учится, и работает, и поганца этого где-то прячет! Говори немедленно, где?!

– Не могу. Пожалуйста, не заставляй, – умоляла Юля. – Он меня попросил… Я обещала.

– Подставил девушку… – уточнил Женя. – Разве не сволочь? Юля, он не такой беззащитный ангелочек, как кажется. Он вполне умеет за себя постоять, не перекладывая ни на кого ответственность. Удивительно, что такие девчонки, как ты, в нем находят?

– Ну, почему? Оскар хороший человек.

– Тогда признавайся, где он? Не бросит он тебя! Не бросит! А если узнает, по какому делу я его искал и почему не нашел – очень рассердится! В твоих интересах помочь. Или ты совсем мне не доверяешь?

– Доверяю, но он тебе все равно не откроет. И к двери не подойдет.

– А тебе?

– И мне не откроет. У меня ключ.

– Позвони ему. Скажи, что у меня дело на сто Греалей.

– Он отключил телефон.

– Тогда дай ключ и адрес.

– Это так важно?

– Разве б я стал морочить тебе голову из-за пустяка? Юля, ты первый день меня знаешь? Мы же из одной команды. Ты бы Натану Валерьяновичу тоже ключ не дала?

– У Натана Валерьяновича есть ключ, – сказала Юля, вынула из кармана связку и отстегнула два здоровых ключа, больше пригодных для запирания сейфов. – Езжай в Академгородок…

– На квартиру Сотника?

– Не знаю, чья она. Старый желтый дом возле парка.

– Я только сегодня оттуда. Соседи сказали…

– Соседи не знают, что он там. И ты на глаза им не попадайся. Открывай дверь, чтобы никто не видел. Он в ванной живет. Даже к окну не подходит. Но смотри, если Оскар будет меня ругать!..

– Не будет, – пообещал Женя. – Он будет очень тебе благодарен.

Вечером того же дня порядком измотанный Женя вернулся в Академгородок, на цыпочках поднялся на второй этаж и попытался сунуть ключ в замочную скважину, но с той стороны стояла заглушка. Хозяин определенно не ждал гостей. Женя поковырялся в замке, но заглушка держалась крепко.

– Кто там? – раздался шепот из прихожей.

– Дед Мороз, – представился Женя. – Вам подарочек принес.

Замок провернулся, дверь бесшумно открылась, рука втянула Женю в темный коридор и так же бесшумно закрыла дверь.

– Не включай свет! – приказал хозяин. – Поставь чемодан сюда. Разувайся и иди по ковру очень медленно, чтобы не скрипели доски.

Женя не расстался с чемоданом, а только ближе прижал его к сердцу. Он скинул кроссовки и прошел вслед за хозяином в ванную комнату. Помещение было оборудовано надувным матрасом, доской, выполняющей функции стола, и всего одной табуреткой.

– Ты бы окна занавесил, – посоветовал гость.

– Чтобы каждый дурак догадался, что здесь кто-то прячется? Зачем? Пусть рассматривают пустую квартиру. У тебя клад в чемодане? Чего ты вцепился в него? Садись… – Оскар предложил табуретку гостю.

– Клад, – подтвердил гость. – Вернее, подарок.

– Кому?

– Тебе.

– За что?

– Свет включи.

– Какой еще свет! – возмутился Оскар. – Я не могу компьютер в розетку воткнуть, потому что счетчики снаружи. На левых батареях работаю. Учти: никто! Ни одна морда не должна знать, что я жив!

– Что произошло? – поинтересовался Женя.

– Только Учителю не рассказывай!

Оскар глубоко вздохнул, и вытащил из-под ванной коробку, доверху набитую валютой.

От удивления Женя уронил чемодан. Волосы встали дыбом на его голове.

– Ты с ума сошел? Кто тебя нанял, парень?

– Они настоящие, – заявил Оскар. – Я их заработал! Не веришь?

Женя не поверил. Он взял купюру, ощупал ее и долго рассматривал с карманным фонариком. Женя не доверял очевидным фактам. Такая огромная куча денег по определению настоящей быть не могла. Не имела права… Но купюры были слишком похожи на настоящие. За время работы на Жоржа доктор стал профессиональным экспертом по фальшивым банкнотам. Он понял, что начал терять квалификацию. В противном случае, уже бы обнаружил подвох.

– Тебя подставили… – предположил он.

– Подставили, – согласился Оскар, но не с купюрами. – Я проверял! Они настоящие, не сомневайся.

– Номера соответствуют?

– Все соответствует.

– Ты подломил банк?

– Говорю тебе, заработал.

– Как можно заработать такую кучу?

– Так получилось.

– А чего прячешься? – не понял Женя.

Оскар еще раз тяжело вздохнул. Дождался, пока гость оставит в покое банкноты, и выложил все, что тяготило душу. Женя выслушал. Товарищи помолчали.

– История повторяется в виде фарса, – заметил Женя.

– Мне не смешно.

– Тебе и не должно быть смешно. Тебе надо думать, что делать, пока не вернулся Валерьяныч. Кто раньше шею тебе свернет, он или Карась, вот в чем вопрос.

– Кстати, это тебе, – вспомнил Оскар и выложил из коробки пачку купюр.

– Мне? – удивился гость.

– Бери, пока есть. Мне они, может статься, совсем не понадобятся, а тебе на доброе дело пойдут.

– На какое?

– Разве тебе не нужны деньги? Нигде не работаешь, квартиру снимаешь и женщину свою лечишь в платных клиниках. В долги, небось, влез.

– Вообще-то влез.

– Ну, так отдай. Бери, бери… Учитель все равно не возьмет. Надо потратить, пока не вернулся. К тому же у меня к тебе дело!

– Какое дело?

– Свяжись с Федором… не отсюда, а из Москвы. Пусть он по своим каналам узнает, где остановился и чем занимается некий поляк Макс Копинский. Адрес домашний, рабочий… все, что сможет… Черт! – расстроился Оскар. – Может, он не поляк вовсе. Я не разбираюсь в акцентах! Надо ж быть таким идиотом!

– Акцент, как у Жоржа?

– Не знаю. Не понял! Даже не акцент, а прононс, как у русского, который долго жил за границей!

– И ты не насторожился!

– Да я представить не мог, что он перебьет мне прибор! Учитель никогда не простит. Я сам… понимаешь, сам притащил его в дом, сам пустил в лабораторию… Что он со мной сделал, Женя? Это гипноз? Он был с пустыми руками! У него в кармане только нож для яблока.

– Возможно, гипноз. А ты не думал, что гипноз может быть сильнее твоих приборов? Что человек мог почувствовать, как ты обрабатываешь его психотропным оружием! Знаешь, что… Я бы на его месте еще не так тебя проучил!

– Зачем?! Зачем я не послушался Учителя?!

– Он унес ствол вместе с Глазом?

– Разумеется с Глазом! На кой черт он ему сдался без Глаза! Ну и вопросы!..

– Это стало дурной привычкой, – заметил Женя, – терять Глаза. Надо его вернуть. Ты собираешься что-нибудь предпринять?

– Да я бы этого Копинского голыми руками убил, если б знал, где он, и как к нему подступиться.

– Ну, не знаю! Ты не боишься получить от него еще раз?…

– Научи меня защищаться от гипноза, доктор! Посоветуй какой-нибудь препарат…

– Не надо уши развешивать, – посоветовал Женя.

– Попроси Федьку, чтобы узнал про эту скотину все, но сам не лез. Скажи, Оскар запретил к нему приближаться, но в чем дело не объясняй. Я сам объясню.

– Но ведь этот кристалл нельзя красть! Можно же проклятье на себя накликать.

– Ты это Копинскому расскажи! – психанул Оскар. – Найди и объясни ему так, чтобы он испугался. Только боюсь, эту сволочь никакими проклятьями не пробьешь.

– У тебя же есть второй Глаз, есть второй ствол…

– Есть, – подтвердил Оскар и постучал пальцем по коробке, на которой сидел. – У меня все есть, кроме информации. Я за информацию готов вернуть ему миллион. На… – Оскар вынул еще одну пачку денег, – Юльке отдай, а то она из-за меня разорится. Мы в прошлый раз поругались, так я забыл, что обещал ей купить компьютер, а сам живу на ее зарплату. Женя, что делать? Я по уши в говне?

– Не знаю, – ответил Женя. – В говне – слабо сказано. Может, лучше не дергаться? Может, кристалл придет к тебе сам, а ствол… пес с ним, со стволом. Если ты не дарил кристалл, значит, он твой.

– В том-то и дело, что надо торопиться. Копинскому влепят пулю в глаз – где я потом найду камень? А если не влепят… Еще хуже! Если у таких, как он, другие порядки? Вдруг на них не действуют законы, написанные для нас?

– И ты явишься к нему в офис качать права? – удивился Женя. – Он у тебя и второй кристалл заберет.

– Поэтому я тебя прошу, свяжись с Федькой. Пусть он все разузнает. Еще лучше, подъедь к нему в офис. Скажи: от меня. Он спустится. Чтобы даже паспорт на проходной не светился, понял?

– Понял я, понял, – Женя раскрыл чемодан, вынул манускрипт из пакета и развернул перед Оскаром. – Это ждать не может. Пока я ищу информацию, будь любезен, разберись с книгой.

– Что это? – не понял Оскар и осветил страницу фонариком.

– Твой подарок. Что это такое и как этим пользоваться – твоя задача ближайших дней. Отвлекись, а то с ума сойдешь!

Некоторое время Оскар безучастно созерцал символы, продолжая думать о своем. Символы ему ровным счетом ни о чем не говорили. Их было так много в одном световом пятне, что на него можно было глядеть часами.

– Черт знает, что такое, – вздохнул он. – Будешь звонить Федьке, спроси про стрелка. Не забудешь? Спроси, можно ли будет его использовать, если Копинский прячется. Это важно, Женя…

– Лучше в книгу гляди.

– Ты не понимаешь! Он провел меня, как щенка. Я не успокоюсь, пока не доберусь до его потрохов! И мне плевать, кто он такой! Слышишь? Плевать! Потому что мне, как и их сиятельству, терять нечего.

– Тебе есть, что терять, – возразил Женя, – поэтому отнесись внимательно к книге.

– Что за книга? – с раздражением спросил Оскар.

– Книга Эккура. Словарь языка Ангелов. Ты не узнал греографы?

– Ну… узнал. Где ты это достал?

– Если я ничего не напутал, это именно тот самый ключ, который ты искал, пока мучился с Греалем. Именно код, позволяющий работать не только на прием, но и на передачу.

– Ну да… – Оскар выключил фонарь. – Чтобы разобраться в этих орнаментах, мне надо самому включиться на прием. Надолго тебе ее дали?

– Считай, насовсем. Только не мне, а тебе. И не рекламируй ее, пожалуйста, Копинскому.

– Не понял.

– Кроме тебя, о книге никто знать не должен. Даже мне лучше забыть.

Оскар снова включил фонарик и склонился над текстом. В отличие от Жени, у него нашлась и лупа, и даже деталь микроскопа, вынесенная из физической лаборатории. Товарищи ненадолго затихли. Образ черного оппонента Копинского стал потихонечку испаряться и вытягиваться в вентиляцию. За ним устремился образ спасителя-Федора.

– Я не очень понял, что здесь за код, – признался Оскар, продолжая осматривать столбцы. – Что за обозначения? Снежинки какие-то… Они к чему? Ты не догадался спросить там, где взял эту штуку?

– Если ты не разберешься в «снежинках», в них никто не разберется.

– Могу допустить, что это связка греографов, ну и что? Если это язык, то не по моей части. Вот, что это? – Оскар указал острием карандаша в змейку, расчерченную шкалой. – Такой символики Греаль не дает. Его геометрически получить невозможно с одной линзы. Если только… может быть это длина волны? Судя по цифрам… может быть. А это что?

– Не знаю, – ответил Женя не глядя.

– Если б был Греаль, я бы опытным путем разобрался. Без Греаля – мне к этому словарю нужен еще и самоучитель, который в два раза толще. Чья это книга?

– Книга Эккура.

– Сколько ж лет он корпел над изделием?

– Боюсь, что над ним корпело много народу.

– А кто такой Эккур?

– Ангел, который любил человека и помогал ему, за что был проклят другими Ангелами.

– Нормально… Только пересканировать все это – полжизни уйдет. Эта штуковина в одном экземпляре?

– Разве не видишь, что она рукописная?

– Женя, кроме шуток, где ты это достал?

– Марина дала.

– Марина? – удивился Оскар. – Я так и думал, что у вас серьезные отношения. Глубже, чем кажется. Кто она такая, эта Марина?

Женя покраснел. У него сжалось горло. Фраза, которую он готовился произнести и репетировал со вчерашнего вечера, показалась ему неуместной. Оскар удивленными глазами смотрел на товарища.

– Короче, – выдавил из себя Женя, – делай, что хочешь. Книга принадлежит тебе.

– Если книгу действительно писал Ангел, с ней может быть все непросто. Вещь из реального мира просто так по рукам не ходит. Надо быть уверенным, что Марина ее не украла, а ты имеешь право дарить.

– Марина ее не украла.

– Что с тобой? – не понял Оскар. – С Мариной что-то случилось? Ей сделали операцию?

– Нет еще… но скоро будут.

– Тогда чего ты напрягся?

– Марина книгу не украла. Она ее берегла для сына. Берегла, пока не встретила меня. Теперь понимаешь?

Оскар снисходительно улыбнулся.

– Какая трогательная история. Ну и что?

– Марина считает, что я – ее сын, которого она когда-то оставила в приюте, чтобы не навлечь на него беды.

– И что?

– Книга принадлежит ее сыну. Если она останется у меня, может придти стрелок, если она будет у тебя – стрелок не придет.

– Откуда ты знаешь? – спросил Оскар. Его рука сильнее сжала лупу, и Женя совсем растерялся.

– Она твоя мать.

– Ну и что?

– Ты расслышал? Марина – твоя родная мать. Мы с Валерьяновичем решили тебе пока не рассказывать, чтобы ты не психовал. Мы думали, вы постепенно познакомитесь, привыкните…

Оскар перестал глядеть на Женю и отвернулся к стене. Женя не знал, как вести себя дальше. По законам жанра именно сейчас ему следовало уйти на рекламу. Женя с удовольствием бы ушел, если б знал, как. На свою беду он был не зрителем, а главным действующим лицом драмы. Оскар молчал. У Жени не было слов.