Текст книги "Сказки о сотворении мира (СИ)"

Автор книги: Ирина Ванка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 102 (всего у книги 152 страниц)

Глава 6

«…Русалы – обитатели водного мира. Когда-то они жили среди людей, но счастья не знали. Им чужды были богатство и слава. Пока человек завоевывал землю, русалы рыбачили у рек и морей. Пока человек пробивался к звездам, русалы ныряли на дно в поисках пищи. Когда человек убивал человека за право владеть сокровищами знаний, русалы плели сети, ибо другой науки не знали. Когда земля изгнала от себя человека, русалов никто не тронул. Они продолжали рыбачить на берегу, не зная, что природа пошла войной на весь человеческий род. Настал день и вместо воды по рекам потек огонь, вместо дождя с небес хлынул яд. Русалы бежали в море, и море укрыло их от адского пекла, дало еду и укрытие. Когда окончились страшные времена, старейшины племени вышли на сушу. Они увидели, что стало вокруг, и вернулись обратно. И стали жить в море всегда, стали дышать соленой водою и никогда не вспоминали о том, что произошли из рода человеческого… – читал Эрнест, водя по странице пальцем. Юля поразилась названию книги. «История мира» было написано на обложке, ясно и однозначно, словно на свете был мир с одной историей, которая устроила всех: богатых и бедных, умных и дураков. На ее кровати были разбросаны учебники и конспекты, компьютер завис, тестируя программу, которую девушка написала сама. А «История мира», принесенная Мертвым Ангелом, не имела автора, потому что у истории автора быть не может, а у мира тем более. Юле показалось, что она уснула и видит сон, такой же простой и ясный, как взгляд сумасшедшего человека. – …Много лет они жили во тьме морской, не видя красоты, но однажды человек вернулся на Землю и осветил дно морское светом горячей звезды, которую привез с собой из скитаний. И зацвели сады на дне океана, светом наполнились города, у жителей холодного мира открылись глаза и они увидели, что многие века были слепы во злобе. Этим днем навсегда был положен конец вражде между русалами и людьми, а на солнечном острове вознесся храм во славу человека. Благодарные жители морей приносят к его подножию жемчужные цепи и драгоценные камни, потому что человек, пережив свою гибель, не утратил жажды богатства и славы…»

– Значит, все мы однажды умрем, – сделала вывод Юля, и Эрнест замолчал. – Значит, пока человек не изменит своего отношения к жизни, он будет умирать. На его место будут заселяться новые люди с тем же самым отношением к богатству и славе.

– Ты спрашивала, кто такие русалы. Это несчастные существа, обрекшие себя на одиночество во Вселенной.

– Мы тоже обрекли себя на одиночество во Вселенной. И что?

– Джулия, верь мне также как веришь своему сердцу, и все, что я говорю, окажется правдой.

– Мы умрем, Эрнест. Это значит, что ты умрешь вместе с нами. Но мы-то своей судьбы не выбирали, а ты умрешь вместе с нами по глупости. Вот и все.

– Я умру не потому, что стал человеком, – ответил Ангел, – а потому что недостоин им быть. Потому что взял на себя больше, чем мог унести. Чтобы быть человеком, Джулия, нужно заслужить это право.

– Расскажи о проклятье, что на тебя наложили. Вдруг мы сможем помочь?

– Я сам наложил на себя проклятье.

– Как? – удивилась Юля. – Зачем?

– Чтобы искупить вину перед человеком, которого не смог уберечь, и выполнить его миссию на Земле. Я отмерил себе срок человеческой жизни, но эта ноша оказалась для меня непосильной. Все, что я делал для людей, лишь умножало отчаяние. Все, чем жертвовал ради будущего, лишь приближало конец. Я проклял не только себя, но весь свой род. Проклял законы, писанные для человека теми, кто не знает о нем ничего. Я готов был платить какую угодно цену, но однажды понял, что только смертью смогу искупить вину. Присвоив себе право быть человеком, я не просто ослеп. Слепота стала моим заблуждением.

– Значит, ты был не Привратником, а Хранителем?

– Я был ничтожеством, Джулия! Только став человеком, я почувствовал, что живу, но жизнь моя никому не принесла облегчения. Значит и мой уход никому страданий не причинит.

– Нет, ты не стал человеком, Эрнест! Сумасшедший Ангел – не человек. Пойми, что люди все равно умирают. Наверно, ты был слишком впечатлительным Ангелом… У каждого человека есть Хранитель, а они все равно умирают! И вообще, Привратник не обязан хранить людей, его задача охранять от людей ворота. Ты слишком далеко ушел от ворот. Тебе просто надо вернуться.

– Привратники охраняют ворота не от людей, – ответил девушке Ангел. – Они охраняют человеческий мир от тех, кто может проникнуть сюда. Привратник – не просто Хранитель. На нем особая миссия.

– Но если ты подойдешь к воротам, то вспомнишь себя прежнего, прозреешь и прекратишь заблуждаться.

– Меня прежнего больше нет.

– Но тебя и нового скоро не будет. Что ты, в конце концов, потеряешь, если вернешься?

– Смысл жизни, который считал утраченным навсегда, пока однажды, гуляя по пляжу, не встретил женщину с необыкновенной судьбой.

– Мирославу?

– Я заговорил с нею, заглянул в душу человека, который проклял себя за то, что не мог смотреть, как время пожирает все. Человека, который не смог мириться с законами, предписанными судьбой; который объявил войну неукротимой силе, что взрывает звезды на краю Вселенной и сметает в прах города. Я увидел храбрейшего воина, который в отчаянии противостоит неизбежному, но все, что делается его руками, лишь приближает конец. Я не смог пройти мимо женщины, в которой узнал себя, и не смог защитить ее от беды, потому что понял: я только умножу ее страдания.

– Боже мой! Что случилось с Мирой? Она жива?

– Жизнь не самая страшная из потерь.

– Боже, Эрнест…

– Страшнее потерять ее смысл.

– Не говори загадками! Скажи прямо! Что она потеряет?

– Вселенную внутри себя, – сказал Ангел. – Бесконечную Вселенную, что дана человеку по праву рождения. Дана, потому что на меньшее он не согласен, а большего не позволено никому.

– Верь мне также, как веришь сердцу своему, – повторил Валех, – верь и все, что я тебе расскажу, окажется правдой. Верь, что Ангел может умереть в Человеке и воскреснуть в Нем же. Верь, и все поверят вслед за тобой, что Творец никогда не поднимет руки на то, что создал. Глиняный горшок разобьется в руках того, кто станет в нем хранить молоко. Также мир человеческий будет уничтожен руками тех, для кого предназначен. Поверь, что направлять эти руки будут только благие помыслы. Поверь и будет так, ибо храм, построенный на вере, рухнет в эту бездну последним. Храм, построенный на допущениях, сомнениях и логических доказательствах, развалится от легкого стука в дверь.

– Я не строю храмы, мой Ангел, я сочиняю сказки.

– Сказки, сочиненные с верой – есть Библия. Убери веру – и откровения святых не примет никакое издательство. Святое писание не для Человека, который сомневается в каждой букве. Оно для того, кто верит, ибо только тот, кто верит, может противостоять законам безумия.

– Противостоять законам сможет тот, кто познает их.

– Законы, не основанные на вере, есть грех гордыни, – заявил Валех. – Только вера придает силу твоим законам. Силу, дающую Человеку превосходство над прочими разумными формами, потому что без веры в законы его ракеты не полетят в космос.

– Ну, конечно! Ну, ты сказал!

– Законы реактивного движения работают на того, кто верит, что покорил стихию огня, но не знает, что в войне со стихией покоритель рискует Вселенной внутри себя, принадлежащей ему по праву рождения. Наука, рожденная верой, продолжает искать ответы на вопрос «как». Вопрос «почему» испаряется из головы человеческой вслед за Вселенной.

– Я не ставлю вопросы, мой Ангел. Приходит время, и они встают сами. Я не предъявляю претензий за неправильные ответы. Придет время, и они могут оказаться верными.

– Время, основанное на вере, течет из прошлого в будущее. За невидимый горизонт, за которым прячется смысл человеческой жизни. И, если ты не находишь ответов на вопросы, которые волнуют тебя, предъяви счет тем, кто верит, что видит мир таким, каким его создал Бог. Упрекай того, чья вера крепка, как твердь земная, что держит Человека за ноги и не дает воспарить. Арестанта, чья клетка заперта не снаружи, а изнутри. Предъявляй счет тем, кто придумал законы, возвышающие узников веры над загадками мироздания. Тех, кто не задает вопросов, потому что заранее знает ответ… Знает, что никакой ответ не сможет пошатнуть его веры.

Поздним вечером Юля явилась домой. Бросила сумку, закрылась в душе. Оскар подождал, пока подруга примет душ. Юля вышла в коридор, обмотав себя полотенцем, и скрылась в гардеробной комнате. Оскар дождался, пока подруга оденется. Юля, наряженная в короткий халат, проследовала на кухню мимо Оскара и вылила в чашку остатки теплого кофе.

– Нам надо серьезно поговорить, – сказала она и не встретила возражений. Именно к серьезному разговору готовил себя Оскар с тех пор, как обнаружил, что Юля после занятий не села учить уроки, а пошла к Некрасову на свидание.

– Что случилось? – спросил Оскар, стараясь соблюдать спокойствие.

– Я знаю, как вернуть Эрнеста в мир Ангелов. Я подумала и нашла решение. Это нужно сделать как можно скорее. Да! Не смейся, пожалуйста! Послушай меня серьезно. Надо заставить его прочесть твою книгу.

– Какую книгу?

– Книгу Эккура. Он прочтет и все вспомнит. Все восстановится в его голове в деталях. Мирослава сказала, что он знает множество языков, но все они провалились в памяти. Если говорить с ним по-русски, он вспомнит русский; если на арамейском… Короче, если он прочтет твою книгу, в его голове восстановятся потерянные связи.

– Даже если прочтет, не поймет ни черта, – ответил подруге Оскар, – а если вспомнит, что когда-то нагородил – у него выпрямится последняя извилина.

– Есть смысл попробовать.

– Никакого смысла. Ангелы – не люди. Это принципиально иная раса. И мыслят они принципиально иначе. Их разум могучий идет от общего ментального поля, от которого человек отрезан, потому что не обладает достаточной энергетикой. Чтобы питаться интеллектом от того же источника, что Ангелы, человеку нужна сила, которая его уничтожит, испепелит. Именно эту силу твой Эрнест потерял, когда решил считать себя человеком. Силу, а не рассудок. Силу, которая держала его подключенным к полю. Учить его уму-разуму теперь бессмысленно. Он всегда будет блаженным, потому что навыки усвоения информации должны развиваться у человека с младенческих лет.

– Послушай, но это же свинство, свалить проблемы на одну Мирославу. Мы тоже должны что-то делать. Хотя бы попробовать вернуть ему разум! Если он написал такую сложную книгу, не совсем же он дурачок?

– Книгу Эккура писали люди, – напомнил Оскар. – Еще раз повторю для глухих: снять проклятие с Ангела – значит, вернуть ему силу. Не разум! Силу, без которой Ангел, точнее его фантом, отрезан от прежнего мира. Вернется сила – разум сам восстановится. Только как ее вернуть, чтобы он от перегрузки не отбросил ботинки, вот в чем вопрос. Ты случайно не знаешь, как это сделать?

– Думаешь, эксперимент может быть для него опасным?

– Предоставь это Мирке. Лучше расскажи, где шлялась до полуночи?

Вопрос прозвучал агрессивно, и Юля не стала на него отвечать. Она открыла холодильник, воззрилась невидящим взглядом на пустые полки. Девушка забыла, что неделю не была в магазине, и все это время в квартире проживал голодный мужчина, занятый интеллектуальной работой.

– Ездила в университетскую библиотеку, – сообщила она.

– В этот час?

– Хотела вернуть книги, которые взял Эрнест, и кое в чем убедиться. На книгах их штамп, но он не соответствует настоящему. Университет в Майами один, но эти книги никогда не числились в фондах.

– А ты не знала, что грек шатается по частотам, как по Оушн-драйв?

– Оскар, если мы не можем Эрнеста вернуть, его надо срочно спрятать, – повторила она, продолжая осматривать холодильник. – Он не просто шатается по частотам, он имеет доступ к реальной частоте, на которой работают генераторы всех дольменов. Он лазает в порталы за серыми головастиками, в мир, из которого к нам пришли святые камни и лунные куколки. Ты говорил, что человеку эта частота недоступна. Если Макс поймет это, он прочешет всю Флориду… Он думает, что Эккур – Мертвый Ангел. Он просто не знает, что Мертвые Ангелы могут управлять дольменом лучше живых программеров.

– Я не уверен, что грек – Эккур.

– Эккур. Я знаю. Он действительно помнит русский язык.

– Тьфу ты! И я пока еще помню русский. Что из этого следует? Я тоже Ангел?

– Надо спрятать Эрнеста, пока до него не добрался Макс.

– Хочешь спрятать его в холодильнике?

Юля захлопнула дверь бесполезного агрегата.

– Макс доберется до него очень скоро!

– Не доберется! Если ты не будешь таскаться за греком по книгохранилищам, ему ничего не грозит.

– Почему ты уверен?.. Ты не можешь знать, что у них на уме!

– Потому что никто не увидит Мертвого Ангела без прибора, а прибор я никому не отдам. Сядь, послушай меня спокойно, – сказал молодой человек и подождал, пока Юля усядется за столом. – Внимательно слушай и не делай вид, что не слышала. Грек не просто невидим в зеркалах, он невиден вообще.

– Как?

– Для людей, которые не имеют к нему отношения, он – фантом, невидимка. Чтобы увидеть твоего Эрнеста, он должен пойти на контакт или быть представленным, или, на худой конец, оказаться в энергетическом поле человека, которому доверяет. Должен произойти ритуал, как с кристаллом Греаля. Только в этом случае его можно уловить глазом. Даже камера не видит такие фантомы, потому что визуальная информация закодирована. Если ты не представишь грека Копинскому, все обойдется.

– Ты уверен?

– Ну… – засомневался Оскар, – не сто процентов гарантии, но близко к тому. Я не исключаю уникумов, которые видят фантом без приборов, но Копинский не из таких. Поэтому, прошу тебя, перестань гоняться за Ангелом по Майами.

– Эрнест может быть видимым рядом со мной?

– Вот именно!

– А на каком расстоянии?

– Пока не протестирую на нем прибор, точно сказать не смогу.

– А что за прибор?

– Зеркало с особым покрытием.

– Ангельское? – уточнила девушка.

– Не знаю, – пожал плечами Оскар. – Я сам изготовил фольгу и фильтры. С какой стати оно вдруг стало ангельским?

– Давай, я его протестирую…

– Юля, о чем я тебя просил только что?

– Не лезть.

– Не лезь! Библиотекари видят, кто ворует книги с их полок?

– Они уверены, что в хранилище живет привидение!

– Вот именно! Если ты перестанешь туда таскаться, грека никто никогда не поймает.

– Но Макс каким-то образом видит Густава, – заметила Юля. – А Густав сидит в библиотеке и караулит, не отрывая глаз.

– М…да! – согласился Оскар. – Об этом я не подумал.

– Оскар, ты был прав! Они действительно охотятся за Эрнестом. Мы им нужны для наживки. Думаю, у них тоже найдутся приборы. А если Макс умеет заворачивать хрональные петли с Некрасовым, он и с тобой петлю завернет.

– Это ты на что намекаешь?

– Ну… не всегда же ты с ним собачился. Были у вас и нормальные отношения. Возьмешь и лишнего наболтаешь.

– Когда это у меня с Копинским были нормальные отношения?

– Если б можно было спрятать Эрнеста на «Гибралтаре»! Увезти в океан. На какой-нибудь дикий остров. Надо подумать, как все это организовать.

– Подумай лучше, где денег взять. С яхтой надо что-то решать, а я на мели. Набрал заказов на год вперед – на полкорпуса хватит. Сколько стоит оборудование, даже не представляю. Золотишка бы наделать, да как его сбыть, чтобы не сесть в тюрьму? Арику позвонить? Арик меня не вспомнит из принципа.

– Буду думать об этом тоже, – пообещала Юля. – А пока можно продать мою золотую цепочку.

– Издеваешься? Где яхта и где цепочка!

– Можно переехать в квартиру поменьше.

– С наркоманами и тараканами по соседству… Не выход! Надо изобрести легально миллионов пять. У Копинского не возьму. Может, у тебя завалялось бриллиантовое колье?

– Завалялось, – вспомнила Юля и достала из сумки «Историю мира», – хорошо, что ты вспомнил. Правда, не бриллиантовое, жемчужное, но я знаю, где его взять.

– Жемчуг – дешевка!

– Погоди! Здесь не сказки, а реальная история мира! У подножия храма на частоте русалов лежат драгоценные камни, которые должны стоить огромных денег. Если не ошибаюсь, вы грохнули «Гибралтар» на частоте русалов?

– Закрылась частота.

– Почему?

– Нечаянно. Взорвали там одну ерунду. Излучение изменило характеристики поля. В дольмене Копинского закрылась еще одна халявная дверь.

– Взорванная штуковина висит на небе и светит? – догадалась Юля.

– Откуда знаешь? В книжке написано?

Девушка указала абзац, подчеркнутый рукою Эрнеста, а Оскар, в свою очередь, внимательно его прочитал.

– Не Солнце, а бомбу, – поправил он, – фугас из останков сушеных Ангелов. Не удивлюсь, если она смердит радиацией на всю Атлантику. В любом случае дело сделано. Старый ключ перестал работать на выход.

– Подбери новый. Ты же знаешь параметры нового излучения. Значит, основа кода есть. Надо только довести его до ума.

– Вообще-то я не замерял параметры. Нечем было. И некогда. За мной, кроме шуток, гнался отряд «акул», вооруженных ржавыми гарпунами.

– Ты же говорил, что можно при необходимости подобрать ключ, – напомнила Юля. – Я помню, ты говорил! Постарайся, Оскар. Если мы вычислим параметры нового поля – сказочно разбогатеем.

– Хотя… – вспомнил Оскар, немного подумав. – В гараже Копинского тот же «светильник», только меньшей мощности.

– Ну, вот…

– Длинный код получится, если самому делать ключ.

– Ничего, – успокоила Юля, – мы запишем все на бумажку.

С тех пор, как Оскар вернулся в лабораторию, Юля не потеряла бдительность. Она взяла за правило звонить ему по всяческим пустякам, привозить еду и кофе, чтоб убедиться: Оскар не отправился за сокровищами русалов один и не канул без вести. Девушка не надеялась получить приглашение в опасную экспедицию, но однажды, почуяв неладное, сорвалась с занятий. В этот день дурные предчувствия мучили Юлю с утра, ей всюду мерещились акулы с ржавыми гарпунами и аквалангами, наполненными водой. Одну из таких «акул» она задела на перекрестке. Дайверы выставили ее из машины посреди дороги, обругали и обсмеяли при всех, но Юля не понимала насмешек. Она видела только вентили кислородных баллонов, торчащие из низкого багажника грузовика, и палки, похожие на гарпуны.

– Ладно… – сжалился Оскар, рассматривая царапину на крыле, – прогуляемся, пока ты совсем не сдвинулась от дурацких предчувствий.

Он вернулся в лабораторию, снял со штатива зеркальную полусферу и сложил ее зонтиком.

Юля вытерла сопли. Она первая вошла в лифт, первая шагнула в неведомый мир и прижалась ладонями к прозрачной стене, отделяющей мир русалов от мира людей, но тревога не покинула ее душу. Туманный горизонт океана, излучающий свет, напугал ее еще больше.

В стеклянной будке на верху пирамиды не было ни ковров, ни диванов. На голом полу лишь мелкие камни хрустели под подошвой. Океан пропал, словно испарился до дна. Дом Копинского спускался в рваные облака, медленно плывущие с юга на север. Всполохи пара над горизонтом то скрывали светило, то стреляли лучами. Сумерки над головой перетекали в черную ночь западной половины неба. В этом мире не было видно ни воды, ни света, только круглая бомба, взорванная человеком, освещала кусок Атлантики.

– Надо было фонарик взять, – сказала Юля.

Оскар вывернул зонт зеркальной поверхностью наружу.

– Выйдешь из будки – по шее получишь, – сказал он. – Юлька, я не шучу! Посмотри на мое ухо: ожог прошел, а голова до сих пор болит.

– У тебя всегда болит голова!

– Стой здесь, сказал! – Оскар вышел на лестницу и утонул в облаках.

Юля замерла. Сквозь стекло, разделяющее миры, она наблюдала лишь пар и ступени, исчезающие в тумане. Она считала секунды до возвращения Оскара, как будто знала, когда он вернется, но то и дело сбивалась со счета. Когда терпение кончилось, девушка рванулась к двери, но вдруг испугалась. Время остановилось на пороге храма. Светило замерло, только облака над водой плыли медленно и спокойно, словно так и должен был выглядеть океан человечества, пережившего конец света.

Когда из тумана показался купол зонта, Юля поблагодарила Бога и поругала себя за то, что почти отчаялась. Ее друг возвращался не с пустыми руками, девушка приготовилась к чуду, но из мешка на каменный пол выпал отломанный черенок лопаты, кусок веревки и крестовидное колесо подъемника, который катался по внешней лестнице вниз и вверх со скоростью старого паровоза, щелкая шестеренками и клацая примитивной коробкой передач. Именно колесо заинтересовало Оскара больше всяких сокровищ.

– Откуда здесь это? – спросил он себя.

– Наверно Макс возил что-то. Наверно дом вылез из земли этажей на двадцать, и он ленился носить на себе. Сколько ступенек отсюда до моря?

– Откуда это появилось здесь? – повторил вопрос молодой человек, указывая на артефакты, разбросанные на полу. – Копинский не мог открыть частоту!

– Но колесо от его тележки, – подтвердила Юля. – Я видела такую же в гараже. Макс заказывал устройство специально, чтобы ездить по лестнице. Наверно, колесо запасное… Или может это не Макс?

Оскар почувствовал приступ ярости. Его кинуло в жар. Капли пота выступили на лбу.

– Копинский не мог получить от меня кода доступа! – заявил он, стиснув зубы. – Только через мой труп! Нет! Я бы вернулся из ада, чтоб не позволить ему сделать это! Копинский от меня не мог получить ничего!

– Значит, не от тебя!.. Я говорила, надо прятать Эрнеста! И потом… почему сразу Макс? Здесь ходят разные инохроналы. Может, это персонаж, который к нашей «книге» никак не относится? Ему просто нужны были камни. Лучше скажи: там, на ступеньках ничего драгоценного не лежит?

– После Копинского-то? – удивился Оскар. – Ну-ка, идем!

Не особенно церемонясь, Оскар обшарил гараж, облазил ящики и полки хозяина, пересчитал колеса тележки и рассвирепел больше прежнего. Без разрешения он вскрыл замок подвального этажа и ознакомился с коллекцией несерийных автомобилей от несуществующих производителей, которые хозяин не показывал никому. Здесь, на четвертом этаже «мироздания», хранились уму непостижимые экземпляры: от лимузина, растянутого жвачкой до толщины каната и завязанного узлом посреди себя, до новенького автомобиля Артура Деева, купленного в кредит и нанизанного на невидимый столб. Оскар только выругался, глядя на феерическую коллекцию. Он вооружился лазером и поднялся в личные апартаменты Копинского, чего прежде ни разу не делал. Макс ночевал в дольмене исключительно редко и использовал свой этаж как гостиничный номер. Тем не менее, Оскар обшарил шкафы и кладовки. Юля присела на сундук, не желая участвовать в обыске. Ей совершенно не нравилось поведение друга.

Оскар задрал матрас, и подушки полетели на пол.

– Что ты хочешь найти? – спросила девушка.

Следом за подушками, на пол полетели ящики для белья и пустые коробки из шкафа в прихожей.

– Встань с сундука! – приказал Оскар.

– Если ты думаешь, что Макс достал ключ дольмена и хранит его здесь…

– Встань!

Он срезал лазером замок, откинул крышку, и взломщики застыли от удивления. Толстая золотая цепь была аккуратно свернута на подстилке из бархата. Рядом с цепью стоял пакет, до верху наполненный жемчугом. Самородок изумрудно-зеленого цвета был аккуратно завернут в пергамент, разрисованный эмблемами авиа-шоу. Год проведения шоу значительно опережал текущую дату.

– Черт бы тя подрал! – сказал Оскар. – Нет, Копинский! Этого не будет!

– Конечно, не будет, – согласилась Юля. – Событие еще не произошло, значит, можно ему помешать. Мирослава бы сказала, что мы заглянули в черновик неопубликованных глав.

– Ни одного файла больше от меня не получишь, скотина! – пригрозил Оскар, глядя в глазок спрятанной в зеркале камеры. – Слышишь меня, Копинский? Я тебе не позволю распоряжаться дольменом, потому что ты не Привратник! Ты самовлюбленная, зажравшаяся свинья, отупевшая от своей безнаказанности! Решил, что весь мир будет лежать на твоей тарелке? На! – Оскар поднес к зеркалу фигу. – Приятного аппетита!

– Давай уйдем, – испугалась Юля. – Давай не будем злить Макса. Ну, Оскар! Ведь пока черновик не попал в роман, события не случилось. Давай не будем злить «автора». Может быть, мы залезли в его личные записи, которые он никому показывать не собирался.

– Этот черновик не увидит никто! Кому-то придется переписать главу! – сказал Оскар, обращая взгляд к потолку, словно там находилась камера вышестоящей конторы. – Либо я, либо Копинский! Один из нас покинет сюжет!

– Что ты говоришь! – испугалась Юля.

– Идем. Мне нужна твоя помощь!

Когда в следующий раз графиня Виноградова ступила на землю Флориды, ее встречала только грустная Юля. Девушка показалась графине измученной и тревожной, но на все вопросы она отвечала уверенно, словно заранее учила текст: все живы, все здоровы, все порядке, только очень много работы, – отчиталась перед графиней Юля, – а измученная такая, потому что, ясное дело, экзамены. Мира успокоила себя догадкой, что девушка просто не выспалась.

Покинув здание аэропорта, Юля огляделась. Она огляделась еще раз, открывая дверцу машины, и пропустила перед собой всех желающих выехать со стоянки.

– У вас все в порядке? – спросила графиня.

– Прекрасно, – ответила Юля. – Даже Деев Артур нашелся. Женя вчера позвонил, передал вам привет. Я сказала, что вы возвращаетесь. Или не стоило говорить? Но он сам спросил. Оказывается, они всю дорогу до хутора ехали на машине и задержались, потому что наехали на собаку. Артур был за рулем, но Женя сказал, что он не нарочно. Собака выскочила на дорогу неожиданно, как будто из дехрона. Так и сказал: «из дехрона». Пока оказали помощь, пока гипс на лапе застыл. Хозяина только не нашли. Больную собаку никто из местных не брал.

– Зачем они ехали на хутор? – удивилась графиня. – С фрау Симой что-то не так?

– Вы ничего не знаете? Сима получила инсульт, и ее парализовало наполовину. Только не помню, на правую или левую. Вообще-то у нее были шансы загнуться до приезда ребят, но все обошлось. Женя вчера сказал, что ей лучше, только ходить не может.

– А Оскар? Поехал с ними?

– Он немного занят. Вернется, и сам расскажет, где был, хорошо? Вы лучше меня не спрашивайте, потому что…

– Почему?

– Потому что я ничего не знаю. Ангельские Стрелы при вас?

– Кого надо убить?

– Пока никого. Я спросила на всякий случай. Оскар с Максом сильно рассорились. Не знаю, не знаю… – покачала головой девушка. – В этот раз они рассорились очень сильно.

– Если не секрет, из-за чего?

– Из-за несовпадения ментальности. Нет, они оба неплохие ребята, вот только…

– Вселенная одна, а их двое, – догадалась графиня.

– Ну да, что-то вроде того.

– А поделить?.. Или Вселенная не делится пополам? Или у них с дробями трудности?

– Не знаю. Они уж так сильно мешают друг другу жить, что мне даже страшно. Макс ведь, по-своему тоже прав. Но, Мира, у них же война! Еще немного и они стрелять вдруг в друга начнут. Оскар так сильно его ненавидит, что действительно может убить, а уж это ни в какие ворота… У вас, правда, Стрелы с собой?

– Если они загрызлись из-за дольмена, значит дураки оба. Это не первый и не последний дольмен на свете.

– Нет, они не сошлись в принципах. Дело в том, что Макс – крупная фигура в одном тайном обществе неравнодушных к будущему людей. Слышали о таких?

– Эзотерики что ли? Знаю, что Макс – «фигура», но чем они занимаются, даже вникать не хочу.

– Да, иногда они называют себя эзотериками, – согласилась Юля.

– Не они одни себя так называют. Не важно. Знаю, что Макс оказывает услуги организации, которая морочит головы спецотделам, типа СОРАТНИК, и укладывает в психушку добрых молодцев, типа Валеры Карася. Ну и?.. Они всегда морочили головы службам, которые лезут не в свое дело.

– Вам известно, чем они занимаются?

– Собирают на человечество компромат.

– Нет! На тех, кто поработил человечество.

– Юля, не углубляйся в такие детали, а то наш роман никогда не будет дописан. А мне, если честно, он начинает надоедать. Сама не углубляйся и Оське голову не морочь.

– Я тоже думала, что это банальная секта, пока вопрос не коснулся лично меня. То есть Оскара. Какая разница? Все, что касается его, касается и нас с вами, разве не так? – Юля посмотрела в глаза графине, и та испугалась, что машина вылетит на встречную полосу.

– Ладно, излагай. Только кратко!

– Кратко… – девушка собралась с мыслями. – Есть мнение, что Боги поселили на Земле человека для каких-то нужд, а потом решили его уничтожить, но человек к тому времени многому научился и предложил Богам сделку: сказал, что будет работать на них, используя новые знания и интеллект, а Боги позволят ему жить на Земле. Те согласились. Примерно в то время стали развиваться религии и возрастать населенность, а люди, не будучи хозяевами своей судьбы, служили Богам и надеялись, что, отработав, получат свободу. Но каждый раз, когда человечество заканчивало работу, Боги видели, что человек способен на большее, и предлагали новый контракт. Каждый раз они угрожали, что отберут планету, если человек не будет на них работать. Организация считает, что кабала не может продолжаться вечно, потому что мы давно заработали себе право жить на Земле. Мы еще не достигли уровня, когда сможем защитить себя в войне с хозяевами планеты, но мы никогда его не достигнем, потому что нам не дадут к нему даже приблизиться. Наше развитие направляется извне. Человеку закрыты доступы ко многим областям знаний, которые могли бы дать преимущество в такой войне. Организация, к которой принадлежит Макс, считает, что если в ближайшее время человек не возьмет власть в свои руки, то потом это будет практически невозможно сделать.

– Напрасно, – сказала графиня. – Человечество никогда не принадлежало, и никогда не будет принадлежать самому себе. Слишком жирно ему…

– Но, Мира…

– Приятно мечтать о несбыточном, но Макс – реальный мужик! Он лучше всех понимает, что нам от чужого куска ни крошки не отломится. Их потешное общество ничего не может сделать против хозяев планеты. Ничего! Очередное театральное представление.

– Оскар говорил, что Илья Ильич, когда увидел его проект преобразования энергии кристалла, сказал, что наша цивилизация построена на углеводородах и по-другому не будет. Другой, более выгодный источник энергии, обречен вместе с изобретателем.

– Не Ильич один это утверждал.

– Эзотерики мне доказали на фактах, что человеку не дают развиваться так, как он должен. И, знаете, убедительно доказали. Человечество эксплуатируют только для решения узких задач, которые никакого отношения к нуждам нашей цивилизации не имеют. Нас никогда не пустят в космос дальше, чем это нужно хозяевам. Нам не позволят развивать биологию, потому что это может продлить срок жизни, а это никому не выгодно. В конце концов, нам не дадут переселиться на другие планеты, потому что пока мы все здесь, нас очень просто можно убрать. Люди из сообщества считают, что эту тенденцию можно и нужно ломать. Там все просчитано. Они собирают ученых, которым не дали работать, и раскручивают проекты, которые целенаправленно закрывали. Все, что им нужно для уверенности в себе, это ключ дольмена, но Оскар наотрез отказался сотрудничать. Они считают нас гадами, а вы?