Текст книги ""Фантастика 2025-4". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Илья Бриз

Соавторы: Владимир Брайт,Рик Рентон,Игорь Лопарев,Игорь Чиркунов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 206 (всего у книги 343 страниц)

– Можно спросить? – какой-то икар с правой половины тянул в верх руку.

«Разкуратор» милостиво кивнул.

– А что значит «полноценная бета»? Сначала будет какая-то неполноценная?

Улыбнувшись одними губами, человек ответил:

– Сначала надо хотя бы десяток бета-тестеров поставить на крыло. Что они будут тестировать, если даже летать не могут? ... Еще вопросы?

Он обвел присутствующих долгим взглядом, но вопросов не последовало.

– Ну раз все, тогда позвольте отклонятся...

Загремели отодвигаемые стулья, большинство икаров начало вставать.

– Ах, да. Как вас там? Новенький! Подойдите на пару слов.

Я протолкался ближе

к стойке.

– Здравствуйте. Я Руслав, – я протянул руку.

– Меня можете звать Радамантом... – мою руку он проигнорировал, – И что же мне с вами делать? Да-а, стоит только на выходные уйти... – последние слова он проговорил будто в сторону, ни к кому не обращаясь.

На несколько секунд его взгляд потускнел, по-видимому, админ «провалился» в какие-то данные, а я невольно сравнил его и себя. Не высокий, высоченный! Даже Пентюх, местный гигант выглядел рядом с ним не таким уж и крупным. Вот значит, как выглядят икары на фоне людей! Недомерки! Я тут же вспомнил Феникса. А мы еще удивлялись, зачем он создал себе такого персонажа!

– Знаете, честно говоря я сомневаюсь, что вам сейчас имеет хоть какой-то смысл здесь находится. – «вынырнул» Радамант, – Альфа-тестеры все летающие. Мы отсеяли тех, кто не встал на крыло к этому времени. Может вам имеет смыл попробовать свои силы в бета-тесте? Он стартует буквально через несколько дней...

Он еще что-то говорил, но до меня постепенно стал доходить смысл его слов. В виски ударил пульс, в голове – звенящая пустота и неверие. Что, простите? Как это «нет смысла здесь находиться»? А... мне прикажете куда?

– ... все равно на альфа-тест вы опоздали.

– А куда же мне деваться? – медленно произнес я, – Прежний мой персонаж удален. Два персонажа создавать в ФанВирте нельзя...

– Ну не знаю... Отдохните пару-тройку дней, погуляйте, подышите реальным воздухом. Потом придется очень много работать, а значит очень много времени проводить в вирт-капсуле.

Он пожал плечами, и почти отвернулся, считая разговор законченным.

– Я не могу «просто погулять», – я говорил негромко, но уже сквозь зубы, и на меня стали оборачиваться, – и не могу «подышать реальным воздухом».

Он снова повернулся ко мне, взглянул удивленно.

– Я постоянный житель ФанВирта. Знаком такой термин? – почти по слогам произнес я, сдерживая обиду и злость, – и у меня нет другой реальности. Другого мира. Я не могу «подышать реальным воздухом».

Краем глаза выхватил несколько вытянувшихся лиц. В глубине глаз Радаманта кажется мелькнуло понимание.

– Ну что ж... – он помолчал, вздохнул, как будто принимал нелегкое решение, – раз такое дело, тогда конечно. Живите здесь. – Внезапно он усмехнулся, – здесь тоже можно гулять, только... Не подходите близко к краю. Впрочем, если что, таймаут на возрождение отключен, в уровнях вы тоже не потеряете.

– Погоди, Радамант, – из-за моего плеча вышагнул Борисыч, – что ты парня списываешь сходу, как какого-то комиссованного. До ЗБТ сколько? Два дня? А если он полетит через эти пару дней?

Радамант посмотрел на Борисыча, потом оценивающе на меня, снова на Борисыча, пренебрежительно ухмыльнулся:

– Вот если он, к моменту как здесь появится первый зебетешник полетит... Но только это не должен быть простой слет по прямой. Для вновь пришедших тестировщиков он должен быть по настоящему летающим. Согласен?

Борисыч кивнул

– С Ласточкиного обрыва старт, несколько галсов в динамике с набором высоты, спуск по спирали. Посадка на месте старта. Уверенная посадка! – припечатал Радамант, выдержал театральную паузу, – Вот тогда и поговорим.

– Задачу понял, товарищ куратор, разрешите выполнять?

Я покосился, ожидая опять увидеть глупо вытянувшегося перед этим хлыщем старого пилота. Но нет, Борисыч стоял расслабленно, поглядывая на куратора слегка прищуренными глазами.

Тот пробормотал в ответ что-то невнятное, и исчез безо всяких спецэффектов.

– Да и я тебе не товарищ, – с некоторой брезгливостью произнес Борисыч в пространство. Потом повернулся ко мне.

– Ну что, курсант? Выторговали для тебя день-полтора? Давай, не теряй времени.

– Вроде говорили про два?

– Про два дня даже не думай! Нет у тебя двух дней. С этого сынка станется, пригнать сюда хотя бы одного зебетешника уже к обеду послезавтра.

– Почему, «сынка», – зачем-то спросил я, хотя хотел сказать совсем другое.

– Да насмотрелся я на подобных, еще на службе. Сынки и есть. Не удивлюсь, если чей-нибудь родственничек из руководства проекта, – он погонял желваки, – присылают понимаешь такого, чтоб командного стажа поднабрать, да не дай бог, на боевых. Ему стаж, а парни за его косяки кровью платят.

Он стал еще сумрачней, несколько секунд усиленно рассматривал когти на своих ногах. Потом его отпустило, он улыбнулся мне, ободряюще хлопнул по плечу.

– Давай, курсант, покажи этому бескрылому, как надо летать! Удачи тебе!

– Привет Борисыч, – поздоровался незаметно подошедший Сапсан.

– Здорово, командир!

– Да ну, Борисыч, какой я тебе командир? Это тебе пристало мной командовать. – отмахнулся явно польщенный Сапсан. – Рад тебя видеть старина.

Они крепко пожали друг другу руки. Но старик не унимался.

– Я свое откомандовал. Да и не силен я, в этих ваших интернетах. А у стаи должен быть вожак! У строя – лидер. По-другому, ни как. – Ветеран рубанул рукой, – На войне и в полете демократия недопустима!

– Ладно, давай не начинай опять, – Сапсан обнял его за плечи, немного потрепал. С его ростом это было не сложно. – Тебя Чук с Геком заждались. Канючили каждый день: «Где Борисыч, где наш папа-орел?»

– И ничего мы не канючили, – ожидаемо раздалось сбоку. А вот и акробратья. – Так, интересовались, что там со старым. Бабка небось кабель от капсулы лопатой порубала? ...Привет, привет!

Они поручкались, пообнимались. После чего Борисыч шутливо прикрикнул на братьев:

– А ну молодежь! Выходи на улицу строится! Ща нормативы у вас принимать буду!

– Да ты сам-то, небось на огороде с лопатой и летать разучился?

Весело перешучиваясь, они двинулись к выходу.

_____________________________________________

[1] Сергей Тычинский «Шестое чувство»

Глава 21 Парение и махи

Меня обтекали выходящие на улицу икары, многие возбужденно переговаривались, обсуждали открывающиеся перспективы. Я тормознул проходившую мимо шатенку.

– Чень, привет. А чего это Веточки не видно?

– Привет. Да у нее какие-то траблы в реале, она мне еще вчера вечером отписалась. – Печенька пожала плечами. Потом хитро взглянув на меня, добавила, – Ты не скучай, Ромео, вернется она скоро, – подмигнула, – просила передать, с тебя костер.

И девушка хихикнув выскочила на улицу, а к нам подошла Майка. Не слышать последних слов Веточкиной подруги она не могла. Я удостоился укоризненного взгляда от Сапсана, типа: «ну просил же тебя!». Я молчком развел руками: «Ну что я могу поделать?» Майка с подозрением взглянула на меня, потом на Сапсана.

– Чего это вы тут перемигиваетесь?

– Девчонок обсуждаем, – весело ответил Сапсан.

Майка в ответ криво хмыкнула, потом повернулась ко мне

– Ты зачем поперся на собрание? Да еще и Радаманту на глаза вылез.

– Май, ну откуда я знал?

– Не знал он, – скорчила гримасу наставница, – а что ты вообще знаешь? Что вот теперь делать?

– Успокойся, пчелка. На этого слизняка вообще внимание не стоит обращать, что он может?

Я вопросительно посмотрел на Сапсана.

– Ничего он не может, – пояснил тот, – Борисыч прав – сынок и есть. В прямом смысле: сын каких-то друзей руководителя всего проекта «Икар». Приткнули на выдуманную должность – куратор, потому что больше ни на что не способен. Решений не принимает, но гонору...

– А если кому надо инфу в нужном свете подаст? – уточнил я

– А, – Сапсан отмахнулся как от мухи, – нам ли его бояться? – почему-то подмигнул парень мне, – Забей.

– Тем не менее, – подала голос озабоченная Майка, – у нас два дня. А вдруг Рус не полетит к этому времени?

Мы с серебряннокрылым одновременно посмотрели на девушку с удивлением

– Да ладно! Я верю в нашего молодца, – с напускной бодростью поддержал меня Сапсан.

– Я тоже верю. Но ... Рус пока только в Лягушатнике, а разве ты не видел, как ломались люди, переходившие к большим полетам? Помнишь, как заклинило ту, с зелеными крыльями? Тоже отлично все шло, а как увидела под собой долину, так мозги и отключились.

– Ну ты сравнила! – хохотнул Сапсан, – Нашего молодца и какую-то курицу!

«Наш молодец» при словах об обрыве невольно сглотнул, сердце предательски забилось. Чтоб как-то сменить тему я спросил:

– Кстати, а о какой проблеме платинового аккаунта говорил этот ... разкуратор?

– А ты не в курсе что ль? – удивился Сапсан. Потом в его глазах мелькнуло понимание, – А-а-а... Позволь догадаюсь, ты и так сидел на «платине»?

– Что? Ну... да... А что?

Честно говоря, я и сам не знал. Когда со мной это случилось, и родственники решили поместить меня в ФанВирт, отец оплачивал мне аккаунт через свой фонд. И я никогда особо не задумывался о том, что в доступе к ФанВирту есть различные градации. Слышать слышал, но не более того.

– Ого! Уважуха! – парень показал мне большой палец. Даже в глазах у Майки что-то мелькнуло.

– Так и причем тут платиновый аккаунт то, кто-нибудь мне расскажет?

– Во-о-от, – наставительно протянул Сапсан, – был бы у тебя самый обычный акк, тебе бы еще на стадии согласования твоего участия в тесте сказали, что пока что для нормальной играбельности на икарах нужна очень высокая скорость передачи данных, между вирткапсулой и сервером. А такую скорость дает только выделенка на сверхпроводниках, которая полагается к платине.

– И что? – все еще не понимал я.

– Как что? Думаешь много народа играет на вип-аккаунте?

– Без понятия.

– Вот они, олигархи, – сыронизировал Сапсан, – страшно далеки они от народа! Короче, вообще-то это одна из самых значительных проблем. Была. Ибо если бы так и не нашли способ уменьшить зависимость играбельности икаров от скорости трафика, проект сто процентов закрыли несмотря ни на что. И так количество желающих думаю будет не велико, а тут еще их пришлось бы выбирать только из очень ограниченного круга вип-пользователей.

– Но на альфа-тест то нашли народ?

– Рус... ах, да, ты же не в курсе. Их не нашли, из всех альфа-тестеров на платине считанные «сидят» единицы.

– А ... как же?

– Так же, – передразнил парень, – разрабы приняли соломоново решение: предоставлять альфа-тестерам платиновый аккаунт и комплект оборудования так сказать в аренду. Участвуешь в тесте – пользуйся. Нет – верни назад.

– Офигеть. А у тебя какой акк?

– А как ты думаешь? – немного снисходительно посмотрел на меня серебряннокрылый.

– Платиновый?

– Шаришь, – усмехнулся парень, – а какой еще у меня может быть?

– Май, а у тебя?

Я повернулся к девушке, но той уже не было рядом. Когда она вышла я не заметил.

Майка обнаружилась на том же месте, где мы занимались вчера

– Залезай, – наставница хмуро мотнула головой в сторону знакомого нагромождения камней.

– На верх? – зачем-то уточнил я.

– На верх.

Вот и поговорили. И как, по мнению Сапсана я должен подкатывать к девушке, которая смотрит волком, и периодически включает стерву? Я что, мазохист какой-нибудь, мечтающий чтоб меня унижали? Черта лысого, Сапсаныч! Вот Веточка – совершенно другое дело.

После слета со второго этажа высота верхней «ступеньки» (в мой рост) не казалась чем-то необычным.

– Слушай, может повыше пирамидку подберем, – закинул предложение.

– Зачем? Ты летать учишься, или скоростному спуску? Отсюда крыльями землю не достаешь?

Я мотнул головой

– Вот и отлично! Залезай.

Я зайчиком запрыгнул сразу на вторую ступеньку, с сожалением отметив при этом, что давненько не тренировал прыжок... Кстати!

– Черт, чуть не забыл!

Спрыгнул, скинул торбу, пристроил под камень. И уже распрямляясь вспомнил еще кое о чем!

– Спасибо тебе большое! – я протянул среднее исцеление.

Уже после разговора с Сапсаном, собираясь отправляться на занятия вспомнил. Слава богу! А то могло некрасиво получиться, особенно если бы Майка сама напомнила.

Заказ получился большой: следуя советам Феникса набрал полтора десятка малых восстановлений выносливости, пяток малых исцелений, одно среднее исцеление и зачем-то – одно среднее на выносливость. Дело в том, что выносливость не может быть восстановлена выше полной шкалы. Сейчас у меня сто восемьдесят пунктов, за вчера я мало набрал, так как большую часть времени занимался парящими слетами. Все равно подтянуть выносливость мне надо, но сколько я наберу? Я планировал к зачетному полету набрать пунктов триста, или больше. Вот только среднее зелье восстанавливало сразу пятьсот пунктов, и стоило ... мама дорогая! Моя жаба до сих пор не могла отойти от потрясения. Действительно, за эти деньги я мог бы еще десяток малых зелий прикупить. Эх-х-х...

– Спасибо, – девушка холодно поблагодарила и убрала флакончик в поясную сумку.

А я снова запрыгнул на самый верх.

– Я готов!

– Ну раз готов... Значит так, ученик. Вчера ты более-менее научился держаться в воздухе в парящем положении. Если не забыл, позавчера мы все время посвятили махам... – она тяжко вздохнула, будто мыслями была где-то не здесь, – пришла пора научиться это совмещать.

Я молча кивнул, раз пришла, значит будем совмещать. Надо так надо.

– Сейчас давай вспомним, как махать крыльями. Небось уже все забыл?

Я помотал головой.

– Ну-ка продемонстрируй!

Так, как там надо? Вцепляюсь покрепче когтями в неровную верхушку валуна, наклон. Крылья в стороны. Ноги сами напружинились...

– Куда собрался! – резкий оклик заставил вздрогнуть.

– Ой, извини. Привычка.

– Махи, – со вздохом подсказала девушка.

И ... раз! Я взмахнул. И ... два! Еще раз. Три, четыре, пять...

– Стой, стой, стой, – скривившись Майка махнула рукой, – ты все забыл, все неправильно.

Вот черт!

– Напоминаю. Амплитуда, это раз. Ты опять одеревенел? Во-вторых, легче взмах, легче. Что ты делаешь? У тебя по гире к каждому крылу привязано, и ты пытаешься накачать их?

Я непроизвольно взглянул на кончики крыльев.

– Давай еще раз, и следи за амплитудой!

Я попробовал. На десятом махе Майка остановила.

– Рус, все плохо. Ты же отлично справлялся вчера, что происходит?

– Слушай, ну я стараюсь! Я тянусь вниз, тянусь вверх...

– Видел бы ты себя со стороны, – покачала головой девушка.

Мелькнула мысль, я выпрямился, взглянул на наставницу.

– Слу-у-ушай... Есть идея! Давай я запись включу?

– Включай, – та пожала плечами, – только когда ты ее просматривать будешь? Вечером?

– Зачем? Сейчас выскочу из игры на пару минут, гляну, и обратно.

– Сейчас? На пару минут? – она скривилась, – Ты... – вдруг на ее лице мелькнуло понимание, – А-а-а... Ты же... Ой... – понимание сменило виноватое выражение.

– Да все нормально, – я сообразил, что мой спич для Радаманта она могла слышать, – я «постоянный житель», и в этом есть свои плюсы.

– Тогда давай попробуем. Сделай махов двадцать...

Первой мыслью, когда я появился в убежище было: «а собирался долго не появляться!». Хмыкнул, включил монитор. На экране парень-икар, стоя на вершине большого валуна махал крыльями. Замедлил воспроизведение, покрутил с разных сторон, даже сверху. Мдя... Какой-то паралитик просто! Мысленно сравнил со всеми, кого видел – у меня крылья не гнулись и на половину! Если в спинных суставах ход крыла был еще более-менее похож на правильный, то в «локтевых суставах» они почти не гнулись! И еще, Майка права – взмахи действительно больше напоминали работу с гантелями. Или скорее со штангой, с малым весом. Когда ты на мгновение фиксируешься в крайних точках. Резкий взмах, фиксация, ход обратно, фиксация...

Появился на той же вершинке валуна, где и нажал «Выход» ...

Черт! Долбанная система все же вернула не на тоже самое место, сместив буквально на сантиметр в сторону, но для равновесия хватило. Я нелепо взмахнул крыльями, пытаясь удержаться, изогнулся всем телом, но удержаться не получилось. И тогда я, совершенно не думая раскрылся, в падении чуть докрутился вниз грудью, и оттолкнулся самыми кончиками лап.

Падал я немного наискось к линии «пьедесталов» и к тому направлению, как слетал вчера. Рефлекторно взмахнул посильнее правым крылом, как бы отталкиваясь в сторону... картина окружающего мира немного провернулась вокруг, и я заскользил, опираясь распахнутыми крыльями на уплотнившийся воздух.

Земля, земля, земля! Пальцы ног чиркнули по траве, я подвернул крылья оттормозившись, и пробежав три шага остановился. Фух!

Сзади раздались хлопки. Я обернулся – Майка стоя у камней аплодировала широко размахиваясь. Хлопнула еще пару раз, показала большой палец, крикнула

– Молодец!

Приятно, черт возьми!

– А я только хотела посоветовать, чтоб не выходил из игры на верху, а ты уже «замигал», – сказала она, когда я подошел ближе, – но ты все же справился. Не зря видать тебя вчера гоняла... Ну что там? Посмотрел?

Я хмуро кивнул.

– Вижу по лицу, – ухмыльнулась девушка, – ну так что, исправлять будем?

Я так же хмуро взглянул на наставницу, и ни слова не говоря полез на «пьедестал»

– Раз-два, раз-два, и раз-два. Все, тормози, – махнула мне Майка, – что там с выносливостью?

– Процентов десять, – распрямляясь и утирая пот ответил я

Отрабатывал махи под счет я уже более часа. Выносливость подходила к концу уже второй раз. В первый раз, я прервался для отдыха буквально минут на десять. Подкрепился сушеным мясом, сыром и глотком вина, а потом «закинулся» малым эликсиром.

– Не хочу терять время, – пояснил, в ответ на удивленный взгляд наставницы.

– Ты же в курсе, что они с каждым разом действуют все слабее? – прищурившись уточнила девушка.

Я просто кивнул в ответ, и снова запрыгнул на свой «пьедестал». И вот опять выносливость почти обнулилась.

– Слазь, – кивнула девушка, – или ты опять алхимией восстанавливаешься?

– Нет, – мотнул головой, – сама же говоришь, что они слабее действуют. Только дай я слечу. Я же все-таки крылатый!

Приготовился, собрался. Майка снизу показала большой палец. Вдох... Прыжок. Воздух, уплотнившись подхватил под крылья, земля внизу побежала под меня. Чиркнул ногами по земле, тормоза, пробежка.

– А у тебя все лучше получается! – отметила Майка.

– Так я же не похвастался! – спохватился я усаживался на привычное место, под камнем, – Я же с утра со второго этажа башни слетел!

– Да ладно! – в глазах у наставницы мелькнуло недоверие, – Вот так вот просто? Вышел-спрыгнул-полетел? Рус...

Она с каким-то осуждением покачала головой.

– Конечно не просто, – я пожал плечами, дескать зачем мне врать? – Сначала, – усмехнулся, – чуть не обосрался.

Девушка прыснула.

– А что? – развел руками я, – Можно подумать, из летающих никто никогда не боялся?

– Да, конечно, боялись, – примирительно заметила Майка. – Но всё-таки, расскажи подробнее: как стартовал, что делал? И главное – как решился?

– Решился? – я опять усмехнулся, – Просто понимаешь, я тут подумал, что раз я икар, то теперь не имею права пользоваться лестницами.

– Хм... – в глазах наставницы мелькнуло уважение.

– Потом прикинул, что если успею хорошенько разогнаться, то обязательно полечу! Правда Борисыч сказал, что я слишком вверх прыгнул, и из-за этого получилась просадка...

– Борисыч? – изумилась Майка, – Так он видел?

– Да. А что?

– И что сказал?

– Ну... Про просадку, и про то, что перед землей нельзя в землю глядеть... Да я помню, помню, ты тоже об этом говорила, но поверь – когда прыгал, забыл почти обо всем!

– Борисыч, он мега крутой, – почти с восхищением проговорила девушка, – он пришел в одном наборе со мной, но летает намного лучше!

Некоторое время мы молчали. Я достал снедь и заработал челюстями. Пару раз предложил Майке, но та отказалась, вновь провалившись в свои мысли.

Наконец шкала выносливости нехотя заполнилась.

– Продолжаем?

– Значит так, Рус, – принялась расхаживать под моим «постаментом» взад-вперед Майка, – мне кажется, ты просто боишься сделать энергичный взмах. Ты прикипел к этому камню, потому что помнишь, какими хрупкими мы являемся. Тебе надо...

– Стой! – я довольно грубо оборвал наставницу, подняв руку. Мысль, зародившаяся во время ее реплики, была не оформившейся, и я боялся ее упустить.

Так... А ведь она права. А если... И не дав себе времени начать сомневаться в мелькнувшей идее, я выпрямился, в полный рост. На секунду прикрыл глаза, вдох. Распахнув глаза на выдохе стал падать плашмя вперед. Когда наклон достиг более половины от вертикали, я рывком распахнул крылья и толкнулся с двух ног.

Воздух подхватил под крылья, земля в который раз побежала на меня и назад... И в этот момент я взмахнул.

Мое тельце буквально подкинуло в противоходе, настолько щуплым и ничего не весящим оно мне сейчас казалось. А земля, наоборот не переставая бежать под меня, отпрыгнула!

Горизонт чуть накренился, я отработал крен, взмах! Чуть под растраченная высота снова вернулась. Крен, исправление, взмах!

Земля бежит под меня, до нее не меньше, чем было при старте с камня. Взмах!

И тут я заметил, что площадка, перед валунами-«пьедесталами», заканчивается и начинается склон.

Земля, впервые вместо того, чтоб набегать на меня, стала отдаляться! Мама!!!

– Маши, Рус, давай! Маши крыльями!

Не задумываясь, я взмахнул, еще, и еще раз. Горизонт опять опасно накренился, но я уже привычно выправился. Бросил взгляд через плечо. Майка летела позади и чуть выше. И показывала мне большой палец!

– Маши! Ты летишь!

Еще взмах. А земля все отдаляется! Боже, да тут уже этажа три-четыре, не меньше, а меня ничего, кроме странных, оперенных конечностей и уплотнившегося воздуха под ними не держит! ... Дайте же мне спокойно упасть в обморок или забиться в истерике! А склон все не кончается!

– Попробуй заложить вираж!

– Что?!

– Крен. Давай легкий крен. Влево. Сейчас!

Я чуть-чуть поджал левое крыло, как делал всякий раз, пытаясь компенсировать сваливание вправо. И сейчас же горизонт послушно накренился. И вместе с тем весь мир стал крутиться вокруг меня. Только что я летел в направлении горы, которая ограничивала поле за склоном. А теперь она поползла вправо от меня. Я поворачивал!

– Молодец! Теперь вправо. Давай!

Я опять выпрямил левое крыло, чуть поджал правое. Мир проделал свой оборот в другую сторону!

Земля, тем временем начала приближаться.

– Что с выносливостью?

Скосил глаза на шкалу.

– Треть!

И в этот же момент взмахнул крыльями. Прямо на глазах полоска уменьшилась на ощутимый кусочек.

– Все, не маши. Давай на посадку!

– Что?

– Лети по прямой, пока не сядешь!

Я усиленно закивал головой. На посадку, так на посадку.

Земля, поросшая короткой, жесткой травой приближалась. Сначала, пока до нее было пара этажей, она неспешно ползла. Но высота снижалась, и бег поверхности все ускорялся, ускорялся, и вот уже трава слилась в сплошное гипнотизирующее мельтешение.

«Вперед и чуть ниже». Я буквально услышал голос Борисыча. Рывком вздернул голову. Глаза все равно стремились опуститься вниз, как бы упрашивая «ну мы чуть-чуть, одним глазочком!» и я задрал голову еще выше.

На меня надвигался противоположный край поля, склон горы, уходящей вверх.

– Ноги!

Я спохватившись опустил вниз ноги. По лапам хлестнула трава, я побежал.

– Тормози, тормози, тормози! – закричала сзади Майка.

Я начал выворачивать крылья, и в этот момент поле кончилось, но наклон увеличивался постепенно, поэтому пробежав несколько шагов в пологую горку я наконец остановился.

Сердце молотило под двести ударов в минуту, легкие с сипом втягивали прохладный воздух. В голове творился форменный бардак, мысли путались, пытались нестись вскачь и из-за этого не застревали в сознании. Меня слегка колотило от возбуждения.

– И-и-и-и-и! – с каким-то визгом на меня наскочило что-то розовое, схватило в охапку, закружило.

Не отдавая отчета, я ответил на объятия, прижал к себе хрупкое тельце. Наши глаза встретились. Оказывается у нее темно-карие глаза, а я никогда и не замечал. Какие же они большие... На секунду я утонул в их блеске.

– Рус, какой ты молодец! Ты понял? Ты же летел! Махал и парил!

Будучи ошарашенным, я не ответил.

Наконец девушка расцепила руки. Я тут же выпустил ее из своих объятий. Она отошла на шаг, вгляделась мне в глаза.

– Ну что? Ты как?

– Честно? – я на секунду замер, прислушиваясь к ощущениям, – пока даже не понял!

– Ну согласись! Это же кайф! Чистый, концентрированный кайф! Смотри, куда ты улетел!

Она вытянула руку. Только сейчас я увидел край склона, из-за которого еле-еле проглядывали верхушки самых ближних к нему пирамидок. Торчали пара верхних этажей общего дома. И все.

– Ничего себе... – в задумчивости почесал затылок.

– Перепад высот здесь восемьдесят метров, уклон – сорок процентов. Ширина поля – триста метров. Вот и считай.

– Что считай?

– Рус, не тупи, – правда сказано это было беззлобно, – считай расстояние своего полета.

– Как?

– Господи, тебя и этому надо учить? Ладно, учись, у мастеров! – она задрала нос, рассмеялась, – ну точно, ты же машину не водишь! Сорок процентов наклона, это значит на сто метров по горизонтали понижение составляет сорок метров. Усек? Раз перепад высот восемьдесят, значит длинна уклона по горизонтали – двести. Плюс тут триста. И до перегиба от камней метров сорок. Итого, ты пролетел пятьсот сорок, пятьсот пятьдесят метров, – она подмигнула, – можешь записать куда-нибудь. На память.

Возбуждение потихоньку отпускало, появилась усталость, слабость.

– Это же сколько обратно пехом тащиться! – вздохнул я.

– У ты какой! – заработал толчок в плечо, – шагать ему лень. Знаешь поговорку? Любишь кататься...

– люби и саночки возить?

– Гляди-ка ты! Знает! – девушка продолжала веселый троллинг. – Ничего, Русик, это по-первости. Как выносливость разовьешь, начнешь на старт садиться. Пойдем, – уже спокойнее она кивнула головой, – провожу тебя. А то ты сейчас прямо здесь рухнешь, и помрешь от усталости.

И мы, не торопясь пошагали обратно.

– Слушай, а почему ты меряешь уклон в процентах? – спросил я, когда мы уже поднимались в горку.

– Почему не в градусах? – улыбнулась девушка, – что, градусы привычнее? Особенно сорок? – Она подмигнула.

– Да я не пью, – смутился я, – в смысле крепкое.

– Спортсмен что ли? – опять стала подначивать Майка.

– Ну вообще-то да. Вернее, – я погрустнел, – был спортсменом.

– А, да, извини, – девушка тоже посмурнела, – я слышала, что ты Радаманту говорил.

– Ерунда, – я махнул рукой, – я уже привык.

– Русик, – через паузу спросила Майка, – извини, если лезу ... А что случилось?

– Травма, – вздохнул, – черепно-мозговая...

– Ладно, не говори, если не хочешь.

– Не такой уж это и секрет. – и зачем-то добавил, – Особенно для тебя.

Майка что-то хотела сказать, но я не дал.

– Я говорил, что занимался реконструкцией и участвовал в исторических средневековых боях?

– Было дело...

– Ну так вот. Был бой, по-нашему – «бугурт», уже заключительный этап, «все на все». Он, в зачет не идет, просто такая веселуха, когда на ринге толпа на толпу и молотят друг дружку мечами, топорами и алебардами.

– Погоди... Резиновыми надеюсь? – глаза у Майки начали округляться.

– Нет, зачем. Стальными. Все по-взрослому, – я усмехнулся, – не заточенными конечно.

– А как же... – девчонка остановилась, в изумлении уставилась на меня.

– Что? А! – до меня дошло, – в защите конечно.

– Да вы психи конченные! И что же за защита такая?

– Историческая, – я пожал плечами, – шлем, бригантина, наплечники, наручи... да полная рыцарская. Человек полностью закованный в железо. Пробить такую тяжело.

– Но, судя по тебе, – она опять заглянула мне в лицо, – все-таки пробили?

– Да-а-а... – развел руками, – пробили. Такого не должно было случиться, шанс на миллион. Понимаешь, у меня был новый шлем, сам делал. Мой первый опыт работы с железом! – вздохнул, – получается, не удачный. Я его даже никому показать толком не успел. Вернее, показывал, но так, ребята в руках повертели, торопились. Обещали после битвы посмотреть повнимательнее, оценить. А тут на моем рабочем застежка оторвалась. Ну я и решил выйти в новом шлеме, никому не говоря. ... Короче, я его цельнотянутым делал, из единого куска. Все исторично, никакого проката, никакой сварки, только кузнечная. И на затылке металл слишком тонким получился, а я еще и не до калил... ну в общем повторю, так совпало, что мне как раз туда алебардой и засветили. Сантиметром вправо-влево, и ничего бы не было...

Я посмотрел на девушку, пожал плечами, виновато улыбнулся.

– Вот так и получилось, что ФанВирт теперь для меня единственная реальность.

Майка вздохнула и последние метры до камня шла, уставившись себе под ноги.

Наконец мы до топали, я обессиленно свалился под валун.

– Устал?

Я кивнул.

– Ладно, – она подмигнула, – объявляю обеденный перерыв. Пойдем, у нас есть что отметить! Позволю тебе угостить себя комплексным обедом.