Текст книги ""Фантастика 2025-4". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Илья Бриз

Соавторы: Владимир Брайт,Рик Рентон,Игорь Лопарев,Игорь Чиркунов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 104 (всего у книги 343 страниц)

Но, я заметил, что по лицу чертовки блуждала довольная улыбка.

– Зара, что скажешь в своё оправдание? – поскольку я напрямую обратился к ней, ей пришлось поднять свои бесстыжие, угольно-чёрные глазища на меня.

Надо сказать, что она сразу же начала отвечать по делу, не пытаясь увести разговор в сторону:

– Приблизившись к объекту и произведя поверхностный осмотр, я поняла, – тут я заметил, что в развратных её глазах нет ни тени раскаяния, – что он полностью готов к блиц-совращению.

– Гммм, – ухмыльнулся я, – забавная у тебя терминология, однако… Блиц-совращение… – я покатал это слово, словно конфету на языке, – и что это означает?

– Смысл данного термина заключается в том, – бодро, как на инструктаже оттарабанила краснокожая, – что объект готов к близости при минимальных затратах с моей стороны. Я к нему ещё и подойти то толком не успела, а он уже поплыл…

– То есть, ты уверена, что твоё поведение не насторожило его? – спросил я.

– Сто процентов, – она хищно усмехнулась, – если бы мы были одни, то он, наверное, тут же и попробовал бы меня оприходовать, и, что характерно, так это то, что в этом случае моё согласие ему и не понадобилось бы вовсе.

– С чего это ты взяла?

– Это я вполне отчётливо прочла в его глазах. В таких вещах я не ошибаюсь, – чертовка закинула ногу на ногу, – это у нас родовое.

– Прости, что раньше не поинтересовался, а что у тебя за род то такой, гмммм, – я таки подобрал относительно нейтральное слово, – любвеобильный?

– Таких как я у вас называют, – тут она снова попыталась изобразить смущение. Но, как по мне, так получилось на троечку с минусом, – суккубами.

– Ага, всё ясно, – ответил я, – хотя, конечно, ничего мне не ясно, и потом расскажешь по-подробнее, чтобы я подбирал для тебя поручения, которые максимально соответствуют твоим родовым способностям и внутренним устремлениям. Ну, это чтобы гармонию во всём постараться соблюсти…

– Я очень люблю гармонию, особенно в сексе, и я обязательно тебе всё-всё расскажу, – тут же пообещала она, – но этого жеребчика-то ты у меня отнимать не будешь? – и уставилась на меня, а в глазах горячая такая мольба, мол, не отнимай у меня эту игрушечку…

– Нет, пользуйся пока. – я, как всегда был щедр, – одно условие, он должен быть живым. Пока мы окончательно не решим, что с ним делать, договорились?

– Андрей, ты лучший! – радостно взвизгнула Зара, и, вскочив со своего места молнией рванулась ко мне, дабы, как я понял, заключить меня в объятия и расцеловать…

Увернулся в последний момент со словами:

– Сбереги себя для дела, не растрачивай свой внутренний огонь попусту!

– Какой ты увёртливый, – разочарованно протянула черновка, но тут же деловым тоном вернула разговор в прежнее русло, – так ты даёшь добро на совращение этого красавчика сегодня вечером?

– Если ты готова поручиться за то, что он после этого будет полностью тебе починяться и есть с твоих рук, то, почему бы и нет?

– Ура! – с этим воплем она подпрыгнула аж до потолка.

А приземлившись, тут же поинтересовалась:

– Ну так я пойду готовиться? Надо в комнате прибраться, – она опять попыталась придать своей продувной мордахе смущённый вид, и опять получилось чёрти что, – ну и инструменты подготовить, ботфорты начистить до блеска…

– Ты его решила по жесткому? Чтобы бедняга понял, что у него теперь хозяйка одна? – ехидно спросила Ня.

– Вот, подруга, ты меня с полуслова понимаешь, – улыбнулась Зара.

– Да, встрял пацан, – подумал я, – интересно, а анальные кары за непослушание, с применением дилдо и прочего хитрого реквизита у Зары предусмотрены?

И уже вслух продублировал ранее сказанное, а то, кто его знает, Зара у нас натура творческая, эмоциональная и увлекающаяся:

– Помни, он должен остаться живым, и, вдобавок к этому, не потерять дар речи, – я строго посмотрел на хихикающих девчонок, – так что, сильно не увлекайся.

– Слушаюсь! – Зара опять приняла стойку «смирно», как она её понимает, грудь колесом, в общем…

– Ладно, иди готовься, – я потянулся за коньяком. Душа требовала незамедлительно принять грамм пятьдесят, – если что надо будет, то обращайся, и да, как ты с ним уединишься, помни, если что – мы на связи.

– Подслушивать и подглядывать будете? – хихикнула чертовка.

Я так понял, что ей это было глубоко параллельно. Главное, чтобы под руку с дурацкими советами не лезли и не отвлекали по пустякам.

– Надо держать руку на пульсе и контролировать ситуацию! – назидательно произнёс я.

На этом мы до вечера и расстались.

Глава 26
Кульминация приближается

После того, как Елизавета покинула его, Найджел тут же юркнул за неприметную дверь, притаившуюся около санузла. В этой тесной и тёмной комнатушке, где был свален всякий хлам, он и решил некоторое время пересидеть, привести в порядок нервы и обдумать создавшееся положение.

Наверное, это было что-то типа кладовки технического персонала. По крайней мере, в углу стояли ручные пылесосы, рядом на полу пристроилось несколько роботов-уборщиков по-массивнее, повсюду громоздились горы каких-то железяк, тряпки, вёдра, канистры и бог весть что ещё.

Да, это было несомненно логово местных блюстителей чистоты.

Облегченно отметив, что теперь его никто не видит, он посвятил всё своё внимание наблюдениям за нормализацией кровяного давления в некоторых своих органах.

Увидев, что всё постепенно приходит в норму, и штаны уже не оттопыриваются так бескомпромиссно и недвусмысленно, как оттопыривались всего пять минут назад, он облегчённо вздохнул.

Теперь можно было и спокойно подумать. Найджела несколько испугало то, что ему так быстро и качественно снесло крышу. Причём, обе предыдущих встречи прошли совершенно нормально.

– А что поменялось с прошлого раза? – спросил он сам себя и сам же себе ответил:

– Афродизиаки! – Найджел едва удержался от того, что бы хлопнуть себя по лбу, – видимо, в пульверизаторе содержался раствор, где по каким-то причинам концентрация рабочего вещества оказалась намного выше нормы, – здраво предположил он, – и это не есть хорошо, поскольку сейчас под рукой нет ничего, чем имеющиеся вещества можно было бы заменить.

– Но… Что тогда делать? – он начал обдумывать создавшуюся ситуацию, – без афродизиаков будет грустно. Девчонку то вещества тоже здорово нахлобучили. Вела она себя не на много скромнее профессиональных жриц любви, следует отметить, – он похотливо ухмыльнулся этому своему наблюдению.

– Даже в гости пригласила, – этот момент Найджела особенно обрадовал, – а если в гости, то это значит… То это значит, что ответ на вопрос «Где?» получен. И ответ этот положителен! Проблема снимается!

– Как там говорят эти русские? «Клин клином вышибают?» – Найджел поёрзал на горе мягких тряпок, куда он успел взгромоздиться, – у меня же есть с собой набор коктейлей, и там был неплохой нейтрализатор феромонов. Тогда перед встречей надо будет вколоть себе дозу, и тогда он сможет делать с этой девахой всё, что ему угодно… А у неё то крыша наверняка съедет. И съедет, судя по всему, качественно, – Найджел с опаской глянул на свои брюки.

Всё, вроде, было спокойно, а то, когда он сейчас опять подумал про эту девчонку, накатила знакомая волна эйфории и внизу живота опять начало пульсировать жаркое пламя вожделения…

– Да, и меня зацепило от души, – подумал агент, – забористый какой одеколончик-то, хе-хе, мне достался.

Найджел ещё минут двадцать посидел на мягком в приятном полумраке, предаваясь мечтам об упругом девичьем теле и сногсшибательном богатстве. Это богатство непременно золотым дождём прольётся на него, если он сломит волю этой девицы и полностью подомнёт её под себя, как в прямом, так и в переносном смысле.

– Но, пора и честь знать, – эта мысль расстроила его, но деваться было некуда, – надо идти работать…

Как любит шутить его новый непосредственный начальник, сержант Григорян: «Работайте, дневное светило ещё высоко, а как сядет, так освещение включим»… Юмор, конечно, так себе. Низкопробный юмор, если честно. Но, господин сержант на иной и не способен, да ему и по занимаемой должности иного не положено…

Найджел совершил над собой волевое усилие и таки встал на пол. Придирчиво оглядел свою форму, отряхнулся, и деловой походкой двинулся по направлению к рабочему месту, приговаривая про себя, что дневное светило ещё высоко…

– Так, что скажешь? – я подошёл к Ня, которая добросовестно таращилась в монитор, изредка беспокойно подёргивая пушистыми ушками.

А на мониторе можно было различить сидящего в полумраке на горе каких-то тряпок не первой свежести нашего Васисуалия Лоханкина, засланного казачка и полового гиганта по совместительству.

– Судя по всему, он пытается прийти в себя, – прокомментировала Ня картинку, не отрываясь от монитора, – похоже, встреча с Зарой оставила у него неизгладимое впечатление, – пояснила она и зашлась кашляющим смехом

– Как думаешь, он ничего не заподозрил? – поинтересовался я.

– Думаю, всё нормально. Да ты сам, Андр, посмотри – лыбится, как майская параша…

– Господи, и где же вы эти речевые обороты находите? – я не уставал поражаться тому, как мои девчонки перенимают все лингвистические извращения, культивируемые в наших гвардейских казармах.

Я не удивлюсь, если мне кто-нибудь когда-нибудь расскажет, что они ещё на своих девичьих посиделках устраивают соревнования по сквернословию. Уж очень обогатился их лексикон за последнее время…

– Ну как, где… – задумчиво муркнула Ня, – повсюду… Повсюду, где присутствуют наши бравые гвардейцы.

– Так я и думал… – пробормотал я, – но, ладно, чистота вашей речи, конечно оставляет желать лучшего, то это далеко не самая насущная проблема…

– Ну, больших проблем я не вижу, – возразила Ня, – хотя снижать бдительность, наверное, не стоит…

– Истину глаголешь, – согласился я, – ладно, пойду я дальше, а ты следи за этим субчиком, всё подмечай, что он там себе по карманам распихивает, что за колёса глотает…

– Колёса же большие, как их можно глотать? – озадачилась Ня.

– Ты не знаешь иных значений слова «колесо», кроме буквального? – удивился я, – и что, ни один гвардеец не взял на себя труд просветить вас на этот счёт?

– Ну, я правда не знаю, – смутилась наша кошечка.

– Колёса, это жаргонное слово, обозначающее таблетки, поняла?

– Ага, – расцвела Ня, – я всё поняла. То есть надо следить и за тем, что за препараты он может принимать?

– Ну, что именно он принимает, ты вряд ли поймёшь, – я немного задумался, – но сам факт приёма таблеток ты зафиксировать сможешь. Так что, на всякий случай это тоже отмечай.

– Будет сделано, – дисциплинированно отозвалась икати.

– Ну и славненько, – я закруглил разговор и двинулся по делам.

Зара не бездельничала. Нет. Она деятельно готовилась к вечернему мероприятию, в процессе которого собиралась совместить приятное с полезным, то есть получить долгожданное сексуальное удовлетворение, и заодно обезвредить этого засланца, покусившегося на сестру сюзерена.

За подобное, если по хорошему, надо кастрировать. Но этому проходимцу крупно повезло, поскольку его бубенчики останутся при нём.

Дело в том, что его кандидатура рассматривается на замещение вакантной должности постельного раба прекраснейшей Зары.

Ну, и не только постельного. А то жирно ему будет, если пользовать его хозяйка будет только в койке. Ещё работа найдётся. Скучать он, определённо не будет.

Так размышляла Зара, критически оглядывая свою спальню. Дело в том, что очень много различнейшего реквизита нужно разместить так, чтобы реквизит этот находился под руками, а, с другой стороны, сразу не бросался в глаза.

Нежелание Зары размещать все эти специфические аксессуары на виду объяснялись её опасениями преждевременно насторожить или даже напугать жертву до такой степени, что она попробует дать задний ход и трусливо отступит.

– Пусть этот красавчик до поры до времени думает, что это он тут главный, – пробормотала про себя краснокожая затейница, пристраивая за портьерой семихвостую плеть, сплетённую из воловьей кожи.

– Куда же мне всё это пока положить? – продолжала бормотать Зара, критически оглядывая кучу кожаных ремешков с блестящими пряжками и прочие интересные детали одежды поклонников затейливого секса.

– А, ладно, положу в комод. Выдвинуть ящик, это дело нескольких секунд, – подумала она, – но, вот эти наручники, – она посмотрела на стальные браслеты, с пушистыми мягкими накладками провокационно-розового цвета, – надо закрепить сейчас. И сделать это как следует. А то вон, бугай какой, вырвется ещё и убежит, а это было бы обидно. Я хочу получить от сегодняшнего вечера массу положительных ощущений и много адреналина.

– И раба, сильного, выносливого раба, – она кровожадно облизнулась, – ему придётся многое вытерпеть ради своей хозяйки. Я его научу быть послушным и кротким, – она даже тихонько зарычала, предвкушая сегодняшний разнузданный фестиваль секса и насилия, – и он будет любить только меня, беззаветно, бескорыстно и преданно. Любить так, как я ему прикажу. Со временем, я, конечно, научу его угадывать мои желания. Но этому будет предшествовать долгая дрессировка. Так что придётся ему пройти через боль, горькие слёзы, унижения, ну, и здорово по-потеть, доставляя удовольствие обожаемой хозяйке, его властительнице, его прекрасной богине…

Так, гоняя в голове эти, в высшей степени приятные и будоражащие мысли, краснокожая любительница экстремального секса неспешно пристёгивала к угловым столбикам своего пятиместного сексодрома прочные хромированные цепочки, оканчивающиеся розовыми помпонами, в которых прятались стальные браслеты.

Именно эти аксессуары были нужны, чтобы надёжно зафиксировать на кровати сегодняшнего гостя для его дальнейшей обработки.

Она проверила прочность креплений и удовлетворённо вздохнула.

– К приёму гостей всё готово, – Зара улыбнулась и взглянула на винтажные механические часы, тикающие на стене, успею даже принять ванну и выпить чашечку кофе… Время ещё есть…

В восемнадцать тридцать мы собрались, как обычно, в бункере.

– Докладываю, – начала Ня наше совещание, – объект только что распылил на себя какой-то аэрозоль и…

– Афродизиак? – недобро прищурилась Зара, – да, припоминаю, чем то таким от него сего попахивало… Какой шалунишка, однако…

– Вполне возможно, – согласилась Ня, – но я не договорила…

– А что ещё? – Зара заинтересованно посмотрела на кошкодевочку.

– А ещё он сразу после того, как распылил этот аэрозоль сделал себе какую-то инъекцию.

– Ну, это скорее всего, антидот, призванный нейтрализовать воздействие афродизиака на нервную систему, – задумчиво протянула Зара, – но, – она обвела нас свои фирменным блудливым взглядом, – это ему вряд ли поможет.

– Ты уверена в этом? – это уже я проявил интерес к происходящему.

– Да, – плотоядно улыбнулась суккуба, – моя химия скрутит его в бараний рог и превратит его в неистового кролика-мутанта, не взирая на то, что он там себе вколол. От моих духов нет антидотов.

– Только, прошу, не распыляй эти свои хитрые вещества нигде, кроме собственных апартаментов, – я ухмыльнулся, – а то тут народ начнёт фестивалить не по детски…

– Да, – Зара, как это ни странно, отнеслась к моему предостережению серьёзно, значит у неё, действительно забористые вещества, – пока гость не почтит своим присутствием мою скромную обитель, я не буду это использовать… А раньше в этом и надобности не будет. В гости-то ко мне он пойдёт сам, а вот там мы уже и повеселимся…

– Ня, больше ничего там у нашего казановы не происходило? – спросил я кошкодевочку.

– Нет, в остальном всё как всегда, – дисциплинированно ответила она.

– Ну, что же… – я занял место перед широким монитором, – пора начинать. Зара, – я обернулся к чертовке, уже успевшей принять облик Лизы, – выдвигайся!

– Да, мой генерал! – ну, никак она не может без этой клоунады обойтись. Крайне несерьёзная особа… И опять грудь колесом, хотя, следует отметить, что когда Зара в образе Лизы, то это не выглядит немного менее провокационно, чем если бы она облик свой не меняла – у Лизы просто грудь несколько скромнее выглядит…

– Иди уже, – хмыкнул я, – а мы… Мы понаблюдаем… Ни пуха…

– К чёрту! – надо сказать, что это как-то двусмысленно прозвучало в её исполнении…

Дверь за нашей краснокожей распутницей закрылась, и мы прилипли к мониторам…

Смена закончилась в восемнадцать ноль-ноль. Но Васисуалий, к большому удивлению его напарника, вместо того, чтобы идти и вкушать заслуженный отдых остался на рабочем месте.

Буркнув, что этот его трудовой героизм ни в коей мере не освобождает его от обязанности произвести оговоренные выплаты в связи с его отлучками в первой половине дня, угрюмый напарник убыл в расположение.

Найджел остался наедине с собой. Минут пятнадцать он медитировал, с целью получения более плотного контроля над звериной стороной своей натуры.

Он вполне справедливо считал, что медицинские препараты и прочая нажористая химия, это, оно, конечно, хорошо. Но и духовное спокойствие, достигаемое через медитацию, может оказать в некоторых случаях нешуточную поддержку.

Выйдя из медитативного состояния, он осознал, что больше ничего уже сделать не может сверх того, что уже сделано, и что теперь ему предстоит надеться только на собственные возможности.

Для пущей уверенности, он в самый последний момент перед выходом принял пакетик пилюль, изготовленных чаньскими узкоглазыми фармацевтами.

Эти пилюли гарантировали железную несгибаемую стойкость и продолжительную неутомимость.

Дополнительная уверенность в себе ему сейчас никак не повредит, здраво рассудил агент.

А то, действительно, несмотря на все предпринятые меры по обеспечению своего полного превосходства в противостоянии с хрупкой и внушаемой девчонкой, внутри нет-нет, да и начинал шевелиться червячок сомнения в собственных силах.

А никаких сомнений допускать нельзя. Он непременно одержит победу.

Так, занимаясь до последнего самоуспокоением, Найджел на слабеющих отчего-то ногах выдвинулся по направлению к оговоренному месту встречи.

Чувствовал он себя, всё равно, как то неуверенно. Внутри ворочались бесформенные опасения и нехорошие предчувствия.

И даже сладкие картины безоговорочного сексуального и морального доминирования над этой девчонкой не спасали его от тягостной неуверенности.

Не смотря на то, что всё, вроде бы, продолжало идти по плану, его интуиция пыталась донести до него простую и понятную мысль: «Что-то уже явно пошло не так!»

Но, не смотря даже на это, Найджел, влекомый алчностью, похотью и безумной уверенностью в том, что уж у него всё будет хорошо и что всё у него получится, неуклонно приближался к месту назначенной встречи.

Ну, вот он уже и на месте. Бросив беглый взгляд на хронометр, он вскользь про себя отметил, что до назначенного срока остаётся ещё три минуты.

Где-то далеко, за поворотом этой галереи его ухо уже улавливало знакомый перестук каблучков…

И он внезапно понял, что через эти три минуты жизнь его необратимо изменится.

И это обескураживающее понимание обрело какую-то особенную остроту и пронзительность, когда он увидел выходящую из-за поворота Лизу.

Лопарёв Игорь
Провинциал. Книга 5

Глава 1
Фиаско

Найджел с замиранием сердца смотрел на приближающуюся к нему Елизавету. Он снова на миг ощутил ту внутреннюю неуверенность, что предопределяла его неминуемое поражение в предстоящей схватке.

– Отступать уже некуда, – подумал агент, – пусть я и не в лучшей форме сейчас, но у меня есть все шансы на успех, – он продолжал себя уговаривать, хотя в глубине души и понимал, что всё это как-то несерьёзно, – в конце концов, я мужик, или где?

И он, с некоторым облегчением ощутил, как внутри обеспокоенно заворочался его внутренний альфа-самец, благодаря которому он одержал бесчисленное количество побед над самыми разными женщинами в жарких и изнурительных постельных дуэлях.

– Мы победим! – Найджела омыла тёплая волна поддержки, исходящая от его внутреннего «я», от этого самого альфа-самца, много раз помогавшего ему сминать волю к сопротивлению даже у самых своенравных и гордых женщин и приводить их к полной покорности.

Так что, когда Елизавета подошла к нему, глаза его снова горели, и он, после недолгих мгновений слабости был опять уверен в себе и своём безоговорочном превосходстве.

– Я рада, что ты не забыл обо мне, – эти слова, произнесённые жарким шёпотом подошедшей к нему девушки, всколыхнули в нём волны противоречивых эмоций.

Тут была и радость от того, что она стремилась к нему, и страх того, что ему это приятно. Да вообще, там было много чего намешано. Но, надо было отвечать, ибо промедление с ответом грозило утерей инициативы.

– Разве возможно забыть о такой красавице? – Найджел галантно улыбнулся, и, следуя своему плану, слегка приобнял гибкую талию девушки, – а твоё приглашение в гости ещё в силе?

– А ты действительно хочешь ко мне в гости? – притворно удивилась красавица, и Найджелу показалось, что ещё одна часть фразы осталась непроизнесённой.

И почему-то подумалось ему, что звучать эти непроизнесённые слова должны были примерно так:

– Ну, смотри, я тебя силком не тащила, так что, ежели что, то сам и виноват… – и когда Найджел отвлёкся от этих своих странных мыслей, он почувствовал на себе мягкий, нежный, и чуть сочувственный взгляд Лизы.

Так матери смотрят на бестолковых малышей, так и норовящих вступить куда-нибудь, куда опытный и здравомыслящий человек вступать поостережётся.

Смотрят, но не одёргивают, а как иначе ребёнок будет набираться опыта?

Все мудрые советы отскакивают от самонадеянного глупыша, как от стенки горох, так что стоит рассчитывать только на тот горький опыт, что он приобретёт сам, лично набив шишки на собственном лбу.

– Хотя, этому парню приобретённый сегодня опыт уже вряд ли поможет, – думала кротко улыбающаяся Зара, – так как то, что с ним сегодня произойдёт, будет, скорее всего, необратимо, – и именно поэтому улыбка её была и сочувственной, в том числе.

Она профессионально выдержала паузу, потом подняла свои влажные глаза и хрипловатым контральто произнесла жёстко, как команду, не выполнить которую было просто немыслимо:

– Поцелуй меня.

Рука мужчины, лежавшая на её талии едва дрогнула, и он, не успев даже толком осознать о чём его просят, наклонившись к Елизавете несмело чмокнул её в щёчку.

– Ага, как я и предполагала, сам не знает, чего хочет, – удовлетворённо подумала Зара, – сейчас и сам не понял, что сделал. Ну, что же, вечер определённо обещает быть приятным во всех отношениях…

– Чёрт, чёрт, чёрт, что со мной, – злость на самого себя заполнила сознание Найджела, – почему я, как какой-то неуклюжий девственник, просто мазнул губами по её щеке, вместо того, чтобы требовательно впиться в её уста и тем самым показать, кто тут главный?

Он тут же снова наклонился к продолжавшей загадочно улыбаться девушке, и попытался поцеловать её, так, как это надо было сделать с самого начала.

Но она, сохраняя загадочную улыбку, поднесла к его губам пальчик, и тем нейтрализовала его порыв:

– Аппетит приходит во время еды? – спросила она вторично обескураженного агента и звонко рассмеялась, – подожди теперь уже, торопыга, – и ловко так сбросила его руку со своей талии.

На миг та часть Найджела, что мечтала с самого утра о плотских утехах, пришла в ужас, предположив, что девушка сейчас покинет его, а он останется тут стоять в одиночестве, и весь его тщательно разработанный план пойдёт насмарку.

Но, к его великой радости, она никуда не убежала, а крепко схватив его за руку своими тонкими, но, удивительно сильными, пальчиками сказала, призывно хлопая густыми ресницами:

– Ну? Так и будем тут стоять, у всех на виду, как влюблённые первокурсники, которым просто негде заняться друг другом как следует? – она рассмеялась, и, не выпуская его ладони, сделала шаг по коридору, сопровождая свои движения словами, – иди за мной, – и, продолжая посмеиваться, добавила, – ну, что за мужики пошли робкие и нерешительные?

Найджелу ничего не оставалось, как следовать за ней.

И он, ругая себя последними словами сделал, в свою очередь, несколько шагов, с ужасом понимая, что сейчас он действительно потерял всякую инициативу и покорно, как телёнок, следует за целеустремлённой девчонкой.

О причинах происходящего он пока даже не задумывался, а внутри него, тем временем, крепло желание, растекаясь жаром по всему телу.

Снова появилось ощущение характерной пульсации в паху, и это не смотря на сделанную заблаговременно инъекцию.

Надо сказать, что рассудок его быстро, и как-то незаметно для него самого, подёрнулся липкой пеленой похоти, и только понимание того, что девушка ведёт его в наиболее удобное для любовных утех место, останавливало его от того, что бы начать срывать с неё одежду прямо тут, в этом гулком, пустом и сумрачном коридоре…

Он начал даже поскуливать от переполнявших его эмоций.

– Ну, потерпи немного, милый, – ласково попросила его Елизавета, обернувшись на звуки, издаваемые вожделеющим самцом, – мы уже почти пришли.

Надо сказать, что на этот раз Найджел даже не заметил, в какой именно момент у него напрочь отключилась способность рационально мыслить и оценивать собственное поведение.

Он просто шёл за этой женщиной, которая так легко и непринуждённо лишила его рассудка и низвела до уровня похотливого павиана.

И, по мере их приближения к комнате красавицы, желание распирало его всё сильнее, и уже близок был момент, когда последний оплот его некогда сильной воли падёт под напором охвативших его низменных страстей…

Но, вот наконец они пришли. Девушка, обернувшись к Найджелу, поймала его мутный взгляд, переполненный одной лишь похотью, и тут же втолкнула его в распахиваемую дверь, и только после этого облегчённо вздохнула:

– Дошли… – и, довольно улыбнувшись, тихо добавила про себя, – что-то переусердствовала я с аттрактантами, мог ведь и по пути наброситься…

В комнате стоял полумрак, который безуспешно пытались разогнать несколько толстых свечей, стоявших по углам просторной спальни.

В полутьме угадывались очертания, поистине исполинской, кровати, накрытой старомодным бархатным балдахином цвета запёкшейся крови. Балдахин был обшит по краям тяжёлой бахромой, тускло поблёскивающей старым золотом в неверном свете свечных фитилей.

Мерцали огоньки тлеющих ароматических палочек, наполнявших воздух причудливыми и будоражащими ароматами.

Играла тихая интимная музыка, насыщенная жаркими вздохами невидимых любовников и странными звуками, рождающими порочные желания.

В этот самый момент произошло именно то, что должно было произойти, букет экзотических запахов ворвался в ноздри Найджела, и, спустя мгновение разум его окончательно уступил место пещерным инстинктам.

Управление телом агента надёжно перехватил тот самый внутренний альфа-самец, который сейчас стремился только к тому, чтобы овладеть телом этой привлекательной самочки…

– Ну же, смелее, – девушка развернулась к Найджелу и залилась распутным смехом, – возьми меня, мой зверь…

Альфа-самец не заставил просить себя дважды, и, схватив в охапку столь вожделенную женщину, урча от нетерпения забросил её на кровать и тут же начал грубо срывать с неё одежду, и её разнузданный смех только подстёгивал его…

– Все идёт по плану, – удовлетворённо подумала Зара, жадно впитывая ощущения того, как сильные мужские руки беззастенчиво мнут и тискают её податливое тело, блуждают по нему в поисках сокровенного, – пусть мальчик выпустит пар, а потом мы перейдём к действительно изысканным удовольствиям, – она обвила руками шею неистового самца, плотно прижимая его лицо своей обнажившейся груди, – не торопись, мы всё успеем, ведь у нас впереди вечность… – проворковала она на ухо урчащему от страсти зверю, совсем ещё недавно бывшему утончённым джентльменом…

У Найджела опять захватило дух, когда он мгновенно провалился в омут первобытной страсти…

Но, неизбежно снова пришёл тот момент, когда он начал потихоньку ощущать себя.

И сейчас в голове у агента воцарилась гулкая пустота, через которую изредка проносились кометами обрывки воспоминаний о недавнем неистовом и многократном, бесстыдном совокуплении…

Для начала он попытался проинспектировать своё тело.

Хотя это было проблематично в силу того, что чувства вернулись к нему далеко не все, да и те, что уже работали, работали как то не совсем, как надо, и полного доверия к ним пока не было.

Сейчас он, определённо, лежал на спине. Никакой одежды на теле, или прикрывающего его наготу постельного белья, он не ощутил.

– Значит, голый валяюсь, – этот вывод был очевиден.

Кроме того, в области паха ощущалось избыточное напряжение. Понять, как он сейчас выглядит, труда не составило.

Похоже, препараты, составленные в древних храмах Чжунго, те самые, что укрепляют мужскую силу, подтвердили, что продолжительность их действия и прочие свойства полностью соответствовали словам того морщинистого желтокожего старика, у которого эти традиционные снадобья и были куплены.

Теперь Найджел поднял веки. Но темнота, как висела перед его глазами, так и продолжала висеть. Он задёргался, пытаясь дотянуться руками до глаз.

Но руки к ним поднести не удалось. Он так и остался лежать поверх шёлковой простыни в позе распластанной морской звезды, выброшенной волнами на берег.

И от осознания этого дикая паника накрыла его с головой – он понял, что его конечности надёжно зафиксированы и он полностью обездвижен.

А не видно было ничего по той простой причине, что на глазах его была плотная повязка, не пропускающая ни единого кванта света.

Он хотел позвать на помощь, но вместо членораздельных слов смог издать только невнятное мычание.

Только теперь он обратил внимание на свои ощущения, которые однозначно говорили о том, что во рту у него находится кляп.

Крепкий деревянный шар, не позволяющий челюстям сомкнуться. Его уверенно и надёжно удерживал кожаный, судя по всему, ремешок.

На мужчину вдруг нахлынула волна из причудливой смеси страха, апатии, покорности судьбе и, почему-то, пронзительного сексуального возбуждения.

Напряжение в паху стало ощущаться ещё рельефнее и острее. Каждый удар его сердца отдавался и там, недвусмысленно намекая на то, что его тело вовсе не против продолжения.

Он напряг слух. Комната была переполнена слабыми, едва различимыми звуками. Что-то еле слышно поскрипывало, шуршало, тикало… И он различил среди всех этих шумов почти неслышный звук, звук дыхания ещё кого-то, кто находился рядом с ним, в этой комнате.

Он снова громко замычал, силясь обратить на себя внимание.

И тут в воздухе что-то свистнуло, и его обнажённое бедро обожгла внезапная боль. Кожу рванули плетёные хвосты из сыромятной кожи.

– Не дёргайся, мой котёнок, – проурчал женский голос, низкий, немного вибрирующий, одновременно намекающий на неземные наслаждения и невообразимые физические страдания, – не торопи хозяйку…