Текст книги ""Фантастика 2025-4". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Илья Бриз

Соавторы: Владимир Брайт,Рик Рентон,Игорь Лопарев,Игорь Чиркунов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 161 (всего у книги 343 страниц)

Глава 26
У генерала

– Свят, свят, свят… – эти слова прозвучали сразу, как только я достиг места назначения, то есть материализовался в палате, где лежал Пронин.

И слова эти, как вы понимаете, ему и принадлежали. Он снова пережил лёгкий шок, когда на его глазах из воздуха возник я.

Ну ничего, хе-хе, со временем привыкнет.

Уж больно удобен такой способ преодоления больших расстояний. Время экономится, да и энергетические затраты, по мере того, как я становлюсь сильнее, и мои резервы возрастают, становятся вполне приемлемыми. Так что возьмём его на вооружение в скором времени.

– Как ваше драгоценное здоровье? – участливо поинтересовался я у генерала, который тихо охреневал из-за моего, в высшей степени неожиданного, появления.

– Если бы ты спросил меня об этом минуту назад, – ядовито произнёс он, – я бы ответил, что уже лучше, но сейчас я в этом уже не так уверен.

– Ну извините, – я попытался напрячь свои мимические мышцы так, чтобы выразить искреннее раскаяние.

Но, судя по скептическому взгляду генерала, в этом я не очень преуспел. Ну да ладно, главное, политес соблюли.

– Понимаете, дело у меня к вам весьма важное и совершенно безотлагательное, – я заметил, что когда я начинаю разговаривать с государственными служащими, то меня тянет выражаться кондовыми канцеляризмами. Наверное, моё подсознание пытается максимально доходчиво донести до них мою мысль.

– И что у тебя за дело такое? – генерал немного поворочался, и, выбравшись из-под одеяла, уселся на кровати.

Я еле сдержался, чтобы не заржать аки конь. Поясню. Когда он сел, то я, к своему немалому удивлению, увидел, что одет он в игривую такую розовую (!) пижамку.

Заметив, что я безуспешно давлю лыбу, он сокрушённо обвёл глазами свою одёжку и пояснил:

– Это меня тут так одели, – и сокрушённо развёл руками, – более ничего не нашли…

– Это не принципиально, – пробулькал я, с предельным напряжением всех своих душевных сил о пытаясь унять непреодолимое желание расхохотаться во всю глотку, – и здоровьем вашим я интересуюсь вовсе не из вежливости или праздного любопытства.

– А почему тогда? – генерал явно начал что-то подозревать, а потому взгляд его в одно мгновение приобрёл характерный стальной блеск.

– Дело в том, что Империя в опасности, – начал я из далека.

– Она всегда в опасности, – видимо попытался успокоить меня Пронин, – и служба моя, как раз в том и заключается, чтобы все эти опасности и угрозы купировать эффективно и вовремя.

– Ну да, работа такая, – понимающе согласился я, – зато и страдаете, да… – сочувственный взгляд у меня, мне кажется, вполне себе получился. Наверное потому, что я и правда сочувствовал ему. Так как пережить подобное покушение он смог исключительно по причине своего везения. Ибо по всем раскладам он должен был отправиться к праотцам, так как заговорщики старались действовать наверняка.

– Вот-вот, – пробурчал он, после чего его глаза опять блеснули сталью, – но ты, если сказал «А», то, будь добр, продолжай, говори и «Б»…

– Так вот, – продолжил я, – обращаюсь к вам именно потому, что ваша работа как раз и состоит в том, чтобы империя этих угроз избегала. В общем, – тут я выдохнул, словно собирался нырнуть в ледяную прорубь на Крещение, – заговор я обнаружил. В нём замешана, как я думаю, значительная часть высшего чиновничества, гвардейские офицеры, и вообще, покушение на вас, это не просто так, а часть этого самого заговора.

Ого, – тут же вскинулся генерал, – может тебя тоже надо, из-за обострения паранойи, положить на обследование в профильное лечебное учреждение? Ну, знаешь, спецклиники такие, где все палаты с мягкими стенами, и рубашки с длинными рукавами? – и так участливо и с жалостью во взоре на меня посмотрел, правда сразу пояснил, почему он так думает, – у нас же все государственные служащие не реже раза в шесть месяцев проходят полное собеседование, в том числе и на детекторе лжи… Так что это исключено.

– Ну, значит хреновый у вас детектор, – ответил я, – ну, или вопросы задаёте не тем и не те.

– Слова, слова… – так вот скептически он отреагировал на оглашённую мною обжигающую правду. Пристально на меня посмотрел, и, как мне показалось, имитируя тевтонский акцент, почти по слогам, тщательно артикулируя каждый звук, произнёс, – какие будут ваши доказательства?

Этот вопрос был ожидаем, а потому я заранее подготовился. Вернее Зоэ подготовила кристалл памяти, где были записаны мои разговоры и со Скуратовым-Бельским, и с его работодателем, князем Сергеем Трубецким. Я думаю, что иных доказательств и не требуется.

Я молча передал недоверчивому генералу кристалл памяти. Тот некоторое время пристально разглядывал его, потом сгрёб своей лапой, и коснулся сенсора коммуникатора, вмонтированного в прикроватную тумбочку, вызывая сестру.

В палату белой лебёдушкой вплыла медсестра. Нет, это была не молоденькая девочка, а женщина вполне себе зрелая, в самом, как говорится, соку.

Но, следует отдать ей должное, весьма и весьма красивая, с идеальной фигурой, задрапированной в белый халат и очень сексуально выглядящей. Макияж неброский, почти незаметный, но очень хорошо выделяющий большие карие глаза и чувственные губы.

Как по мне, так халат был ей явно маловат, но когда генерал залихватски крутанул свой ус, я понял, что обтягивающий халатик сестрички, это часть медицинского сервиса для ВИП-пациентов.

Лицо её лучилось улыбкой, но, увидев меня, она сразу посуровела.

– И как вы тут оказались? – гневно обратилась она ко мне, опустив все условности, типа разных приветствий и реверансов, – быстро отсюда! – и, чтобы было понятно, кому именно адресована эта фраза, обличающим жестом ткнула в направлении меня указательным пальцем, а затем таким же эмоциональным жестом указала на дверь.

– Дашенька, – как-то уж очень тепло, я б сказал даже, интимно, обратился генерал к разгневанной сестричке, – не волнуйся, это наш человек, – голос его стал бархатным, напоминающим сытое мурчание огромного кота, – он навестить меня пришёл.

Услышав генерала, дама буквально растаяла, и в одно мгновение из разъярённой фурии превратилась в эдакую до нельзя милую, белую и пушистую зайку, которую так и хочется потискать. Хотя и в гневе она прекрасна, так что… Но, судя по тому, как она на Пронина смотрела, он уже успел и потискать её сочные формы, это как минимум, а вполне может так случиться, что и не только…

– Да, и в этом тоже есть заслуга нашей студентки, – вдруг ни с того ни с сего подумал я, – вчера человек был одной ногой в могиле, а сегодня – полюбуйтесь… Уже к подвигам готов, и похоже, уже даже приступил к их совершению.

– Точно-точно, – прокомментировала Зоэ мои мысли, – не забудь поощрить девчонку. Большое дело сделала…

– Постараюсь не забыть, – подумал я, но потом решил немного расслабиться, перепоручив это псевдоличности, – но ты же мне напомнишь? – спросил я, – ты же не забываешь ничего?

– У меня абсолютная память! – горделиво провозгласила Зоэ.

– Ну и ладушки, – подумал я, – договорились значит, напомнишь.

Пока я общался с Зоэ, генерал общался с сестричкой. За это время он успел отпустить ей пару комплиментов. И не просто комплиментов, а комплиментов весьма двусмысленных.

Но, следует отметить, никакого негатива в связи с этим не последовало, напротив, сестра мило так порозовела, и характерным жестом поправила волосы, неотрывно глядя на героическую физиономию бравого генерала своими огромными влажными глазами.

– Ну, прямо трепетная лань, прости господи, – внезапно выдала псевдоличность.

– Ты никак уже ревновать научилась? – поддел её я, – и в господа уверовала?

– Да с тобой поведёшься, и не тому научишься, – мысленно вздохнула обитательница импланта, – и верить во всякое начнёшь…

– Адаптируешься, значит, к нашей непростой жизни, – хмыкнул я.

Ответа не последовало. Зоэ утихла, наверное она погрузилась в осмысление происходящих с ней внутренних изменений.

– А как он тут оказался-то? – уже гораздо мягче, но всё ещё поглядывая на меня с некоторой опаской, спросила сестра.

– Дашенька, – всё таким же глубоким ласковым голосом обратился генерал к сестре, – это государственная тайна.

– Да? – в голосе красавицы сквозило лёгкое недовольство, – меня по головке за это никто не погладит. Посторонний в палате – это злостное нарушение режима.

– Ну, – генерал улыбнулся в усы, – ты же знаешь, что моему здоровью это никак не повредит.

Женщина ничего не ответила, только покраснела ещё больше, смущённо бросая взгляды из-под пышных ресниц на Пронина. Пронин же выглядел, как кот, уже подобравшийся к сметане и готовящийся её продегустировать.

Между ними, разве что искры не проскакивали. Я даже на мгновение почувствовал себя лишним.

Но тут генерал ещё раз посмотрел на кристалл, лежащий на его ладони, и стал немного серьёзнее. То есть перешёл к тому, зачем он позвал сестричку:

– Дашенька, а принеси нам проектор, – глядя на неё он состроил умильно просительную физиономию, чем поверг меня в бесконечное изумление. Раньше я даже представить не мог бы подобного выражения на его лице. А вот поди ж ты…

– И чайку, если можно, – это я, осмелев, напомнил о своём существовании.

Оторвав влюблённые глаза от генерала, красавица царственно ответила на мою нижайшую просьбу:

– Хорошо, только не всё сразу, – и, уже было собравшись выходить из палаты, снова обратилась к Пронину:

– А как зовут этого, – она кивнула в мою сторону, при этом не отрывая глаз от генерала, – посетителя?

– Меня зовут Андрей, – почему-то немного осипшим голосом представился я.

Она ещё раз глянула на меня и, всё-таки, улыбнулась:

– Очень приятно, – она даже удостоила меня оценивающим взглядом, – а меня – Дарья Дмитриевна, – потом посмотрела на генерала, перевела взгляд на меня, и добавила, – хотя, можете обращаться ко мне «Даша», – генерал утвердительно кивнул, как бы одобряя её слова.

– Я сейчас, – она ещё раз лучезарно улыбнулась Пронину, и у меня сложилось впечатление, что о моей персоне она уже забыла. Но это легко проверить. Если чаю она не принесёт, то да, действительно забыла и всё её внимание поглощено пациентом. Да, профессиональный подход к делу, однако.

Меньше, чем через пять минут она вошла в палату с небольшим кейсом, и, глядя в глаза протянула его генералу.

Генерал, кстати, даже взяв в руки этот кейс, не отрывал взгляда от глаз красавицы ещё секунды, наверное, две.

– Дело серьёзное, вдруг раздался в моей голове голос Зоэ, – взаимная любовь налицо. Страстная при этом.

– Пропал генерал? – подумал я.,

– Очень похоже на то, – Зоэ явно веселилась. Хотя, следует признать, что повод, по которому я у генерала оказался к веселью не располагал. Совершенно не располагал.

Но генерал нашёл в себе силы на некоторое время вернуться к реальности, и, выпав из мира любовных грёз с явной неохотой проговорил:

– Дашенька, оставь нас, – и немного виновато посмотрел на неё, – это дела служебные…

– Ага, государственная тайна? – мелодично поинтересовалась женщина.

– Точно, будь она не ладна, – согласился генерал.

– Так что, и чаю не попьёте? – она бросила взгляд в мою сторону, чуть приподняв левую бровь.

– Ты смотри, – подумал я, – не забыла.

Генерал ответил на этот вопрос:

– А вот чаёк с печеньками принеси, – он ласково посмотрел на Дарью Дмитриевну, – не помешает. Мы пять минут подождём…

Просмотр роликов занял у нас достаточно много времени.

Когда генерал смотрел на процесс того, как господин Скуратов-Бельский пытался выжать из меня информацию, он чуть не чаем не поперхнулся. Раза три, наверное. Один раз даже поперхнулся, да, вдобавок к этому ещё и печенькой подавился. Пришлось его по спине стучать…

Просмотрев часть, посвящённую моему пребыванию в пыточной, он долго и недоверчиво на меня смотрел, а потом не выдержал и спросил:

– И что помогло тебе остаться целым после всего этого?

– Расскажу, – ухмыльнулся я, – потом, это не главное.

– А что главное? – как-то машинально спросил Пронин, уже думая о чём-то своём. Было видно, что все шестерёнки в его голове начали вращаться с бешеной скоростью. Генерал оценивал и анализировал увиденное. Он, похоже, начал понимать, что да, заговор имеет место быть. И это, как бы ему не хотелось этого, факт. Да, это факт, а не параноидальный бред одного провинциала.

– Так кто ж его шеф? – и он испытывающе на меня посмотрел.

– Продолжим просмотр, – я ушёл от ответа. Я хотел сполна насладиться тем моментом, когда разведчик своими глазами увидит, кем именно является этот самый шеф и насколько всё это серьёзно.

И как он отреагирует на то, что времени то у нас всего ничего. Каких-то три дня. А может и трёх дней у нас нету. В общем… подобрался к нам с тыла жареный петух, и уже готов клюнуть наши нежные ягодицы вострым клювом…

Глава 27
К императору

Когда экран проектора погас, генерал со страдальческим вздохом отвалился на спинку стула.

– Ну как, впечатляюще? – поинтересовался я, разглядывая его посмурневшую физиономию.

Немного посидев таком задумчивом оцепенении, он наконец вскинулся, открыл глаза, и сказал:

– Всё не так уж и плохо, как я опасался… – вроде как обнадёживающие слова, но прозвучали они с характерной похоронной окраской, что меня, надо сказать, несколько удивило.

Но продолжение фразы расставило всё на свои места:

– Да, – продолжил Пронин, – всё гораздо, гораздо хуже… – о пять впал в задумчивость.

Я решил пока его не тормошить. Очевидно, что для принятия адекватного решения ему необходимо сначала переварить полученные сведения. На переваривание у него ушло не так много времени, по моим ощущениям, не более пяти минут.

Наконец он снова вернулся к действительности, и обратил свой начальственный взор непосредственно на мою скромную персону:

– Значит, Андрей Петрович, – совершенно спокойно начал он, – поступим мы с тобой теперь следующим образом…

– Поступим со мной? – я удивлённо поднял бровь, – по моему, так со мною никак поступать не надо. Надо заняться не мною, а заговорщиками.

– Ну, это я и имел ввиду, но ты мне будешь очень нужен, – генерал явно темнил, непонятно только, с какой целью.

Но он тут же дал разъяснения и я понял, чего он от меня хочет:

– Верховный заговорщик персона не моего калибра, – пояснил он, – у меня полномочий нет не то, что его арестовывать, а даже и спрашивать я его ни о чём не могу, разве что о состоянии здоровья…

– Так что, – я хотел полной ясности, – его трогать никак нельзя, что ли?

– Можно, – твёрдо ответил генерал, похоже, окончательно приняв какое-то непростое решение, – только для этого нужно получить высочайшее соизволение. А вот для этого-то ты мне и понадобишься, – и ласково так на меня посмотрел, и от взгляда этого ласкового меня озноб пробрал, хотя в палате было довольно тепло.

– А я то тут зачем? – я действительно не понял, зачем я там нужен.

Я так думаю, что мои подсказки вряд ли императору понадобятся для принятия решения по этой проблеме.

– Я тебя предъявлю императору, как пострадавшего, очевидца и важного свидетеля, – пояснил он всё так же ласково, – и ты должен понимать, что император должен убедиться в том, что наши обвинения имеют под собой твёрдую почву. Всё-таки о целом Канцлере речь идёт…

Ага, значит, если я соврал, то получится, что соврал я самому императору?

Перестраховывается Пронин. Ну да, он стреляный воробей, а тут такое дело, что перестраховаться надо, тем более, что собственных агентурных данных у него по этому вопросу нет, и опираться он будет только на информацию, предоставленную мной.

Ну и ответственность за достоверность этой информации таким образом перед монархом нести будет не только он один, но и я тоже.

– Хорошо, – я, в общем-то и не боялся. Дело в том, что если даже вся верхушка заговорщиков уйдёт в несознанку, мои петы помогут мне в кратчайшее время вскрыть всю их подноготную и получить в руки неопровержимые доказательства их участия в преступном сговоре против монарха и государства.

Ведь и Боня и Пронька могут пройти сквозь стены, услышать слова, для чужих ушей не предназначенные, да и вообще… От них, а, стало быть, и от меня, сложно что-либо утаить, если я знаю, что нужно искать. Вот как-то оно так получается.

– Ну, раз ты согласен, – ухмыльнулся довольный генерал, посчитав, что ответственность он теперь частично размазал и на меня тоже, – то готовься…

– К чему готовиться? – с некоторой опаской спросил я.

– Сейчас буду испрашивать высочайшую аудиенцию, – очень серьёзно сказал генерал, – и не просто аудиенцию, а срочную аудиенцию.

– А чем срочная отличается от просто аудиенции? – задал я дурацкий вопрос. Ну, это для генерала он дурацким выглядит. А я то не знаю точных сроков, в пределах которых срочная аудиенция должна быть организована. Но узнать очень хочу, так как от этого многое зависит. Нельзя забывать о том, что у нас всего три дня.

– А тем, что срочная предоставляется в течение суток, – сказал генерал, посмотрев на меня, как на деревенщину, которая не знает азбучных истин.

Ну да ладно, провинциал я, чего с меня взять, в самом то деле?

– Долго, – ответил я, так как если аудиенцию дадут через сутки, то на обдумывание, подготовку и реализацию планов по подавлению назревающего мятежа у нас остаётся только пара дней. А этого катастрофически мало.

– Ну, может получиться и намного быстрее – попытался обнадёжить меня генерал, – всё зависит от занятости императора. Я могу лишь обозначить уровень важности. Причём, как ты понимаешь, решение о предоставлении этой аудиенции всё равно принимает монарх.

– Это всё понятно, но всё же хотелось бы, чтобы побыстрее, – вздохнул я.

– Ну ладно, не куксись, – сказал Пронин и потянулся за своим служебным коммуникатором, который не смотря на полученные недавно тяжёлые ранения, все равно оставили при нём.

– Так, теперь тихо сиди, – сказал он мне строго, одновременно набирая на коммуникаторе какие-то цифры, – не дай бог, на том конце провода почувствуют, что я не один, – он с некоторым сомнением посмотрел на меня и добавил, – даже не дыши.

Но, что характерно, выставить меня из палаты не попробовал. Вероятно, он решил, что если я узнаю ещё один небольшой секрет, то есть секретные формальности испрашивания срочно аудиенции, то беды большой не будет. Ведь я и так уже по факту всякими секретами, как технологическими, так и аппаратно-политическими, просто переполнен. Того и гляди меня от них пучить начнёт…

Он нажал сенсор вызова, и обернулся ко мне, приложив палец к губам, ещё раз акцентируя моё внимание на том, что мне надлежит прикинуться ветошью и не отсвечивать.

Зазвучали протяжные гудки. Ага, старый темнила себе изменил и включил громкую, что бы и я всё слышал. Наверное для того, что бы я потом не доставал его всякими вопросами.

– Двадцать третий на линии. Пароль? – из динамиков коммуникатора прозвучал искажённый до неузнаваемости голос.

– Семнадцать, – произнёс Пронин. Я с некоторым запозданием понял, что это и был запрашиваемый двадцать третьим пароль.

– Принято, – ответил неживой голос, – говорите.

– Юстас Алексу, – голос Пронина тоже приобрёл какие-то механические нотки. И тут Пронин сказал слова совершенно неожиданные:

– Тётя заболела. Высылайте неотложку. Очень плоха.

– Понял, – ответил бесстрастный механический голос, – принял. Эс Ка1.

Услышав последние слова, Пронин облегчённо вздохнул и нажал отбой.

– И что? – задал я вопрос, – о какой тёте шла речь? – я прекрасно понимал, что это кодовая фраза. Но на то она и кодовая, что настоящий её смысл оставался скрытым от меня.

– Подробно объяснять не буду, – Пронин обернулся ко мне, – но скажу, что заявку я дал с наибольшим приоритетом, и ответ должен последовать в течение получаса.

– Ага, значит, прежде, чем мы узнаем, когда будет аудиенция, – оживился я, – и у нас будет время допить чай и подъесть печеньки…

Генерал скептически посмотрел на ажурную вазочку, в которой сиротливо приютились три маленькие печеньки:

– Да разве это печеньки? Так, расстройство одно, – он обвёл глазами стол, – да и чай подъостыл уже, покуда мы тут делами занимались, – со вздохом сказал он, после чего его взор посветлел, и он довольно громко крикнул:

– Дашенька!

Дарья Дмитриевна себя долго ждать не заставила, а появилась у нас через минуту с небольшим после того, как в больничных коридорах окончательно затихло эхо, порождённое генеральским зовом.

Излишне, наверное будет говорить о том, что всё её внимание без остатка было посвящено одному единственному человеку. И, как вы понимаете, я не был этим человеком.

Генерал ворковал с этой дамой около пяти минут. Они обменивались многозначительными взглядами, двусмысленными намёками… В общем вели себя, как два влюблённых подростка. При этом, на меня внимания обращали не более, чем на любой другой из стоящих в палате предметов больничной обстановки.

Но, моё присутствие, я так думаю, всё-таки сыграло некую сдерживающую роль. Как как я подозреваю, что если бы не оно, то общение этих двоих одними словами, пусть и весьма страстными, не ограничилось бы.

И да, я опять чуть не расхохотался, представив себе бравого генерала в его служебном кабинете, но одетым именно так, как я сейчас, то есть в миленькую пушистую розовую пижамку…

Но ладно. От этой их беседы всё же некоторая польза получилась, так как Пронин не просто обменивался любезностями и намёками, а попросил о том, чтобы его пассия нас полноценно покормила. Всё равно нам предстояло пол-часа ждать ответа от того загадочного Алекса, к которому обращался генерал, назвавшись Юстасом. А если будет еда, то время это мы проведём с пользой для наших организмов.

Надо сказать, что в больничке этой кормят отменно. То, что генеральская зазноба нам принесла, мы слопали с огромным удовольствием.

Аппетит мой, опять-таки, был простимулирован заявлением Пронина о том, что аудиенция может занять довольно много времени. Даже не сама аудиенция, как таковая – она может быть и довольно короткой, а вот все предварительные ожидания, текущие согласования, выяснение сопутствующих деталей – вот это вот всё может изрядно затянуться.

И, само собой разумеется, аудиенция – это для того, чтобы говорить и слушать. И вовсе не для пожрать, так что наедаться надо предварительно, чтобы не страдать от голода в процессе.

Мы ели быстро, ежеминутно косясь на часы. И, не успели мы отложить приборы, разделавшись с десертом, как ожил генеральский коммуникатор, разразившись пронзительной трелью вызова.

Лицо генерала тут же стало каменным. Он нажал на сенсор приёма и без каких бы то ни было паролей и прочих сложностей мы получили информацию о том, что будет с нами в ближайшем будущем:

– Через двадцать пять минут за вами приедет транспорт и сопровождающие. Аудиенция состоится сразу после того, как вас доставят в императорскую резиденцию.

После этой единственной фразы связь разорвалась. Судя по всему, никаких слов подтверждения от генерала не требовалось и создавалось впечатление того, что на том конце провода всем абсолютно всё равно, понял ли он то, что ему хотели донести, или нет.

– Ну что… – генерал обернулся ко мне, – я надеюсь, ты морально готов?

– Да, – уверенно ответил я, хотя сказать, что я уж был так вот абсолютно в себе уверен, я не могу.

В любом случае эта встреча с императором покажет мне, насколько близок я к сбыче своих мечт относительно получения земельных наделов в метрополии.

– Если сказали, что аудиенция состоится немедленно по прибытии, – с довольным видом пояснил Пронин, – то это значит, что нас принимают в серьёз.

– Ага, – подхватил я, – и теперь главное, изложить всё ясно и понятно, не размазывая сопли по столу…

– Совершенно верно, подтвердил генерал, – коротко и по делу. Император – это особа весьма занятая и на всякие прелюдии у него времени нет. Дадим ему твой ролик. Он посмотрит и, надеюсь, проникнется. Тогда уже и к действиям можно будет переходить.

– А у вас уже готов план действий по обезвреживанию злоумышленников? – поинтересовался я.

– В общих чертах, – неопределённо ответил генерал.

Тут дверь приоткрылась, и из-за неё выглянула слегка встревоженная мордаха Дарьи Дмитриевны:

– Там какие-то военные, – растерянно сказала она – говорят, их за вами прислали…

– Да, Дашенька, – успокаивающе пророкотал генерал, – не волнуйся…

– Ну, хорошо, сказала Дашенька уже гораздо спокойнее, – тогда я их к вам сюда провожу?

– Да, кстати, мундир то для меня привезли, что я вчера просил? – озабоченно сказал он, – а то предстать перед императором в этом, – он критически оглядел розовую свою пижамку, – как-то несолидно будет… Мы всё-таки по делу к нему…

– Да, Слава… – ответила сестра, и вдруг поняв, что допускает непозволительную фамильярность по отношению к целому генералу, бросила на меня растерянный взгляд.

– Да нормально всё, – улыбнулся я, – не парьтесь, я всё понимаю… Вы привлекательны, он, – я кивнул на Пронина, – чертовски привлекателен…

– Сейчас мундир принесу, – быстро проговорила сильно порозовевшая женщина и выскользнула из комнаты.

Через минуту генерал уже приступил к переодеванию. Переоделся он быстро. Конечно, в сорок пять секунд он не стремился уложиться, да и нормативы одевания по полной форме у рядовых и у генералов наверное, всё-таки различаются.

В общем, через три минуты, глядя на него, уже было трудно поверить, что этот бравый военный только что был задрапирован в розовую плюшевую пижаму.

– Даша, – позвал Пронин сестру.

И она тут же появилась.

– Давай, зови этих военных, мы готовы.

1 СК – аббревиатура «Связь Кончаю»