Текст книги ""Фантастика 2025-4". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Илья Бриз

Соавторы: Владимир Брайт,Рик Рентон,Игорь Лопарев,Игорь Чиркунов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 128 (всего у книги 343 страниц)

Из холла продолжали доноситься звуки сражения. Я с Истер и Алевтиной рванулся туда, дав на бегу распоряжение гвардейцам заняться раненными товарищами и подготовить их к транспортировке.

Мы, как это говорится, успели к шапочному разбору. И тут у нас без потерь не обошлось. Правда, тут потери не такие серьёзные. Один гвардеец триста. Лишился двух пальцев на правой руке.

Последний из наших гостей, понимая, что и его неминуемо задавят, внезапно рванулся к сестрёнке, которая только что цинично поджарила его товарища.

Мститель размахивал здоровенным палашом с алмазным напылением, которые, как оказалось, тоже входят в набор штатного вооружения этих пиратов-рейнджеров.

Всё, как встарь, помимо огнестрела и прочих продвинутых орудий убийства себе подобных – ещё и абордажный тесак, которому не нужна ни энергия, ни патроны…

В общем, наш гвардеец бросился ему навстречу, упустив из виду, что против холодняка поля не работают.

В результате остался без пальцев, так как машинально прикрылся рукой, когда противник замахнулся со всей дури.

Всё, что происходило после этого, происходило уже в нашем присутствии, и не без нашего некоторого участия.

Светлана вырастила из пола свои любимые тентакли, которые тут же плотно оплели конечности абордажника, а Истер поспособствовала тому, чтобы он, в добавок ко всему прочему, потерял равновесие.

Раненый гвардеец, поняв, что теперь справятся и без него, отошёл в сторонку, баюкая раненную руку.

А наш оппонент доживал последние мгновения своей жизни. В него ударили молнии Алевтины и пламя праведного гнева Елизаветы.

В общем, не прошло и минуты, как его защитное поле окончательно истощилось и он, после непродолжительной агонии, отдал своему демократическому богу грешную душу.

Я дал команду, и гвардейцы приступили к транспортировке раненных.

Тот, что без пальцев, топал, конечно, своими ножками, а вот двоих, что тяжёлые, надо было нести.

Их аккуратно положили на активированные портативные антигравы, предназначенные, как раз, для подобных случаев, и повлекли по направлению к нашему жилому блоку, где оставалась реанимационная капсула.

С нами остались четыре гвардейца.

Ну, я думаю, что этого нам хватит. Нас достаточно много, чтобы разделаться с оставшейся тройкой.

Но тут Зоэ в очередной раз меня расстроила.

Эти ребята, видимо, услышав по своим каналам связи предсмертные вопли товарищей сложили два и два, и со всех ног ломанулись к своему кораблику, присосавшемуся к туше нашего рудовоза. Не иначе, как собрались утечь за подмогой.

Или, что ещё хуже, отойти на некоторое расстояние от нашей лохани, да вдарить по ней из всех стволов… Какие-то стволы на их корвете наверняка есть. Хотя, если по хорошему, нам и одной торпеды хватит.

А этого допустить было нельзя. На крайняк, конечно, можно и пилотов грохнуть, но, это, действительно, крайний случай.

Пока у нас есть время, мы можем перехватить этих парней и не допустить их бегства.

Ибо, как я уже отметил, отшвартовавшись и набрав дистанцию с нашим корытом они вполне смогут его расстрелять, в то время, как у нас не будет достаточного времени на эвакуацию.

Нам опять придётся разделиться. Я решил, что Светлана с двумя гвардейцами выдвинется на захват пилотов, а все остальные со мной во главе займутся ликвидацией последней группы абордажников.

Как вы понимаете, брать пилотов необходимо.

Когда им станет окончательно ясно, что на борт никто не вернётся, они смогут своими силами провернуть операцию по уничтожению нашего рудовоза.

Я проинструктировал и Светлану, и приданных ей гвардейцев. И они быстренько отправились к месту стыковки.

Вы спросите, поему я Светку выбрал для этой миссии? Тут всё просто.

Её техника тентаклей как нельзя лучше подходит для обездвиживания и фиксации.

Таким образом, мы лишим пилотов возможности слинять от нас вместе с кораблём, и в то же время пока оставим их в живых, так как они нам понадобятся для угона их кораблика.

В том, что нам удастся склонить их к сотрудничеству, я ни минуты не сомневался.

Теперь осталось только организовать горячую встречу к стремящимся на базу штурмовикам.

Поблизости от шлюза, к которому был пристыкован корвет демократов, я облюбовал весьма просторный зал, в котором сходилось пять коридоров, в числе коих был и тот, по которому, быстро перебирая нижними конечностями к нам приближались оппоненты.

Ну, что ж, мы их встретим.

Надеюсь, что нашей встречей они останутся довольны, хе-хе…

Глава 18
Эвакуация

Рейнджеры точно что-то заподозрили, ну, или оказались законченными параноиками.

Иначе, с чего бы это им тогда за каждый поворот каждый раз кидать плазменную гранату? В общем, об их приближении мы узнали и без Зоэ. Звуковое сопровождение они себе организовали вполне зачётное.

Но, это на первый взгляд так казалось, что всё просто. На самом деле, эти хитрецы разделились. Они шли по параллельным ходам, двое шли тихо, а один как раз и занимался наведением шороху.

Он, так сказать, вызывал огонь на себя.

Расчёт у них был понятный.

Они предполагали, что мы, услышав разрывы гранат, атакуем этого гренадера недоделанного. А в это время двое оставшихся тихо заходят нам в тыл и устраивают неприятности по полной программе, благо эти параллельные коридоры во многих местах соединялись перпендикулярными переходами. С какой целью это было сделано, не понимаю. Но факт остаётся фактом

Но, по большому счёту, это тоже особого значения не имело, поскольку, как бы тихо они ни подкрадывались, и с какой бы стороны ни заходили, мы всё равно знали, откуда они появятся и в каком количестве.

А раз знали, то и были готовы их встретить, как полагается, со всем нашим радушием.

Я с парой гвардейцев выдвинулся навстречу этому гранатомётчику.

То есть, я, активировав все свои щиты, выдвинулся навстречу ему, а гвардейцы остались на месте.

Они были готовы, как только я дам знак, быстро меня догнать, благо расстояние между нами было небольшим, и открыть огонь по супостату.

Моей же основной задачей было с помощью своих нанитов лишить рейнджера защитных полей, и, после этого, подставить его под огонь моих ребят.

Девчонки же с Кириллом отошли в дальний отнорок, и там затихарились.

Планировалось, что они дождутся, покуда двое, идущих в обход, услышат, что началась стрельба, и бросятся атаковать с тыла меня и моих гвардейцев.

И, как только они бросятся в атаку, девчонки, прикрываемые Кириллом, в свою очередь, ударят им в спину.

Если не произойдёт ничего экстраординарного, то будет этим крутым рейнджерам натуральный карачун.

Из-за угла выкатилась граната.

Я сделал пару шагов назад. Совершенно рефлекторно, хочу сказать.

Умом я понимал, что даже двухсоткилограммовая бомба меня за тройным слоем артефактных полей отчуждения достать не сможет, но вот дремучий инстинкт самосохранения никаких разумных соображений не воспринимал, а потому тело само дёрнулось прочь от опасности.

Рвануло знатно. За те несколько секунд, что вокруг меня бесновалось высокотемпературное пламя, я сполна ощутил себя в шкуре сжигаемого на большом костре еретика.

Но, в отличие от него, я, к радости своей, вполне нормально пережил пребывание в эпицентре огненного шторма.

Хотя одно из моих полей всё-таки сдулось. Граната оказалась очень даже не слабой.

Из-за угла высунулась голова в шлеме с прозрачным, отливающим синевой забралом. И сквозь него на меня уставился донельзя удивлённый рейнджер. Он ожидал, что после такого взрыва тут никого живого не останется, но, как говорится у них, у демократов: «Сэпра-а-айз!»

И пока он переваривал факт того, что его граната мне оказалась нипочём, я швырнул в него свой сюрикен.

Увидев, что мой метательный снаряд, соприкоснувшись с плёнкой его защитного поля, с печальным звяканьем упал на металлический пол, этот мерзавец нечестиво возрадовался.

Он полностью вывалился из-за угла, и его лоснящаяся морда расплылась в гнусной ухмылке.

Он начал наводить на меня дуло какого-то, поистине монструозного, орудия, рассчитывая, вероятно, с его помощью меня полностью аннигилировать.

Что это такое было, я без понятия, но выглядело оно весьма устрашающе.

Тем временем, мои наниты весёлой серебристой змейкой под шумок доползли до его подошвы и слились с ней.

Это послужило для меня поводом улыбнуться в ответ на его глумливую гримасу.

Демократу моя мягкая и дружелюбная улыбка почему-то не понравилась.

Он, паскуда, вместо того, чтобы, продолжая улыбаться, вежливо поприветствовать меня словами: «Хау дуюду», как это у них принято, нахмурился и нажал на спуск своего карамультука.

По плёнке моего поля растёкся солидный энергетический импульс. Мой оппонент ожидал несколько другого результата, так как физиономия его начала вытягиваться и приобретать эдакое обиженное выражение.

Ну, раз в меня стреляют, то и я вправе ответить той же монетой. Тем более, что нанороботы уже наверняка убрали его защиту.

Мой выстрел попал ему в грудную пластину, и беднягу отбросило к противоположной стене.

А через секунду из-за моей спины вылетели два косматых плазменных шара и пламя плотно окутало незадачливого рейнджера.

Некоторое время его доспехи ещё сопротивлялись, но, поскольку мы с моими ребятами не переставали посылать в его корчащуюся под стеной фигуру всё новые и новые заряды, очень скоро ему настал тот самый карачун, о котором я и говорил ранее.

Тем временем за нашими спинами развернулось сражение, не менее драматичное.

Те два урода, что крались по параллельному коридору, получив, как я понимаю, сигнал от своего товарища, сильно возбудились.

Они внезапно перешли с шага на бег, и громко топая тяжёлыми бронированными башмаками, ввалились в просторный холл, где мы сначала предполагали их встречать.

Они там потоптались, жалом поводили, и уже было совсем изготовились нырять в тот самый проход, где мы в это время кончали одинокого гренадера.

Но тут им в спину прилетел пламенный привет от моей сестрёнки.

Их это, как вы понимаете, совсем даже не обрадовало.

Им пришлось, вместо того, чтобы осуществлять коварное нападение на меня и приданных мне гвардейцев, бороться за сохранение своих собственных тушек.

Сразу следом за Лизой в бой вступила Алевтина, ударив по негодяям цепной молнией.

Но защита рейнджеров пока держалась, а потому они всё ещё оставались невредимыми.

Кроме того, эти ребята оказались не пальцем деланы. Они быстро смекнули, что если они будут позволять противнику долбить по ним дистанционно, то ресурсы их защиты будут быстро исчерпаны.

А потому они даже не стали хвататься за излучатели, а достали свои абордажные тесаки и резво начали сокращать дистанцию.

Алевтина и Кирилл тоже извлекли из ножен своё холодное оружие, а Лиза благоразумно отошла за их спины, продолжая при этом щедро поливать огнём приближающихся абордажников.

Я со своими гвардейцами появился за спинами наступающих на Кирилла с девчонками врагов в тот самый момент, когда Алевтина использовала воздушную технику.

Забелина врезала по ним от души плотной воздушной волной.

Супостаты к подобному были совершенно не готовы, так как ещё не сталкивались с боевым применением подобных паранормальных способностей.

И если применение огня Лизой хоть как-то напоминало работу мощного огнемёта, то атака воздушной техникой была для них полной неожиданностью.

Обоих штурмовиков, одетых в тяжёлые доспехи, сбило с ног и протащило по полу, причём, довольно далеко.

Они оказались на том самом месте, откуда начинали своё наступление. Только теперь они не стояли на ногах, а сидели на задницах.

Надо сказать, что они сидели на задницах очень не долго. Стоило им только остановиться, как они, не взирая на растерянность, сразу же вскочили и изготовились продолжить сражение.

Но, в этот момент мои гвардейцы тоже обозначили своё присутствие. Обозначили они его, как вы понимаете, выстрелами из своих ручных плазмомётов.

Ну а я действовал, как всегда.

Я отправил в бой моих маленьких друзей, чтобы они лишили противника энергетической защиты, ну и сломали ещё чего-нибудь в их доспехах, если получится.

Ослеплённые вспышками плазменных зарядов на поверхности своих щитов, рейнджеры проморгали, как под их подошвы затекли серебристые ручейки.

И через несколько секунд всё было кончено. Алевтина с Лизой запекли их в их же доспехах. Хотя, как по мне, так немного переусердствовали. Пригорело, судя по запахам.

Ну да ладно, мы же не людоеды какие-нибудь. Есть то это мы по любому не собирались…

Можно выдохнуть, наверное… С рейнджерами разделались, причём, весьма малой кровью, следует отметить.

Но, окончательно расслабляться пока рано. Светлана доложила, что с пилотами накладка приключилась.

Рубка была закрыта.

Пришлось вскрывать. И пока приданные Светлане гвардейцы ковыряли толстую дверную плиту, пилоты, разумеется поняли, что таки случилось страшное. А, возможно, и последние остававшиеся в живых рейнджеры известили их о том, что шансов у них осталось совсем немного…

В общем, когда удалось вырезать подходящую дыру, пилоты уже изготовились, как могли, к обороне своего рабочего места.

Разумеется, они даже как следует пощекотать облачённых в доспехи гвардейцев не смогли своими пукалками.

Ребята влезли в рубку первыми, а пока Светлана преодолевала прорезанную в двери дыру, случилось событие, которое я предусмотреть не мог.

В общем, когда мои парни направились к демократам, не взирая на то, что они во всю давили на спусковые сенсоры своих табельных излучателей, раздался взрыв.

Пилотов, как я говорил, было трое, и один из них, похоже, слишком остро переживал происходящее…

То есть этот деятель, осознав, что сейчас их всех скрутят и упакуют, решил геройски погибнуть. И не просто погибнуть, а забрать с собой на тот свет и врагов.

Его беда в том, что он не принял в расчёт качество наших защитных полей.

В результате всего этого, когда Светлана оказалась в рубке, один из пилотов, тот самый, что взорвал гранату, был полностью фрагментирован.

Причём, если бы у кого возникло желание собрать его тушку заново, то это мероприятие наверняка закончилось бы неудачей, так как его весьма качественно расплескало по всему помещению.

Тому его сослуживцу, что находился непосредственно рядом с ним, повезло несколько больше. Ну, это если можно назвать везением то, что его не разорвало на мелкие кусочки, а просто оторвало голову, которая теперь лежала рядом с его трупом.

И выражение посечённого осколками мёртвого лица было недоумённо-удивлённым.

Третий пилот выжил, но получил тяжёлые осколочные ранения.

Он пока оставался в сознании и жизнь его поддерживалась нашим медицинским артефактом, пожертвованным одним из гвардейцев.

Излишне, наверное, упоминать о том, что никто из наших из-за этой самоубийственной выходки не пострадал.

Так вот, если вы думаете, что на этом дело кончилось, то вы ошибаетесь.

Кульминация всего этого действа произошла как раз тогда, когда я пролез в помещение, а девчонки, гвардейцы и Кирилл пока оставались за дверью.

Последний остававшийся в живых пилот сидел на полу, привалившись спиной к стене.

Увидев его, я подумал, что использовать эту израненную тушку в качестве пилота никак не получится.

И, начал было прикидывать варианты того, как нам теперь следует поступить. Но тут произошло то событие, которое из всех возможных вариантов оставило для нас всего один.

Так вот, стоило мне только оказаться в рубке, как этот кадр скорчил зверскую рожу, и со словами: «Фак ю олл» отрубился.

Голова его упала на плечо, и из обессиливших пальцев сжимавшей что-то правой руки на пол скатился миниатюрный пульт.

– Немедленно командуй всем на выход! – очень эмоционально закричала в моей голове обычно уравновешенная псевдоличность.

Но сейчас она добавила истеричности в свои слова, вероятно, для того, чтобы я быстрее и глубже проникся необходимостью делать то, что она говорит.

Я проникся, и немедля отдал соответствующую команду.

Пока народ преодолевал узкий лаз, прорезанный в двери рубки, я подошёл к пульту и обратил внимание на помаргивание синего огонька в углу пульта.

– Видишь, мыргает? – спросила меня немного более спокойным голосом Зоэ.

– Вижу, – ответил я, – а что это?

– А это индикатор того, что активировано самоуничтожение корабля, – обрадовала меня псевдоличность.

– А почему он не красный? – растерянно спросил я.

– А потому, что синий, – припечатало Зоэ, – а почему ты, кстати, не интересуешься, сколько времени осталось? – уже, как обычно, ехидно, спросила она.

– И сколько? – спросил я, лихорадочно прикидывая, что можно сделать, или мы уже все обречены.

– Таймер он запустил в аккурат перед тем, как отрубиться, – сказала Зоэ, – и до взрыва остаётся, по моим подсчётам, не менее тридцати семи минут.

– Ну, тридцать семь минут, это, слава Богу, не три, и даже не семь минут, а гораздо больше, – с некоторым облегчением подумал я.

– Но за это время надо удалиться на достаточное расстояние от корабля, – Зоэ была в своём репертуаре, она не могла не указать на то, что всё продолжает висеть на волоске.

И если мы не умрём прямо сейчас, то это вовсе не значит, что и через тридцать семь минут мы будем продолжать дышать воздухом и наслаждаться жизнью…

Последний гвардеец вылез из рубки, и я со всей доступной скоростью последовал за ним.

Выбравшись наружу, я отметил, что на мне пересеклись взгляды моих соратников, всех без исключения.

– Сейчас все за мной, – бодро скомандовал я, – в колонну по одному, бегом марш! Кирилл замыкающий! – и что было сил припустил по направлению к ангарной палубе.

Уже на бегу связался с Зарой и поручил ей организовать погрузку на эвакоботы всего личного состава, что уже находился там. Напомнил ей, что и все наши матценности, включая регенерационную капсулу тоже не следует забывать тут.

Она денежек стоит, и совсем не малых, хочу сказать.

Бежал я, как наскипидаренный. Сервоприводы моего ИМД натужно скрипели, а я только иногда запалённо хрипел в микрофон, стремясь не сбивать дыхание:

– Не отставать!

Мы домчались до ангарной палубы за тринадцать с половиной минут. Значит, в нашем распоряжении оставалось двадцать три с половиной.

Впритык, однако.

Почти не снижая скорости попрыгали в эвакоботы. Ещё пара минут ушла на то, чтобы запустить движки.

Зоэ открыла огромные створки, отделявшие пространство ангарной палубы рудовоза от бескрайнего космоса.

Где-то слева сиял косматый, ярко-жёлтый клубок того самого жёлтого карлика.

А прямо перед нами висел в пространстве огромный зелёно-голубой шар терраформированной, а потом почему-то забытой, планеты.

Что там творится сейчас, на этой планете, что нас там может ждать, мы не знали, и даже предположить не могли.

Но, тем не менее, нам предстояло лететь именно туда.

Почему, спросите вы?

Почему нельзя просто удалиться на безопасное расстояние от сцепившихся намертво кораблей и спокойно дождаться прибытия имперского крейсера, или ещё какого военного корабля Империи, который будет выслан за внезапно ушедшим с проторенного пути рудовозом?

Начнём с того, что нет никаких гарантий того, что вслед за корветом, который, кстати, уже очень скоро взорвётся, сюда не придёт что-нибудь более солидное и опасное.

Ведь пилоты вполне могли вызвать помощь, пока мои бравые гвардейцы резали двери рубки.

И, даже если они этого не сделали, все равно по каким причинам, то оставалась вероятность того, что имперский корабль может, или совсем не прилететь, или значительно опоздать.

А спасательный бот обладает хоть и довольно большим, но, всё-равно конечным ресурсом.

А потому висеть в вакууме, и надеяться, что этого ресурса хватит на то, чтобы дождаться подмоги, это такое себе…

А на планете, какие-никакие, а базовые условия для выживания есть. Её, всё-таки, терраформировали.

В общем, сейчас наши эвакоботы направятся на поверхность этого шарика, и там мы будем дожидаться спасателей, которые, я надеюсь всё-таки, рано или поздно, придут за нами.

И лучше раньше, чем позже.

Два челнока, отливающие жёлтым в свете звезды, сорвались с палубы рудовоза и, сверкнув огоньками планетарных двигателей, взяли курс на плывущую в пространстве планету.

Когда челноки были примерно на половине пути, позади них выплеснулось в пространство море огня, почти мгновенно поглотившее огромный рудовоз и прилепившийся где-то сбоку него корвет.

Когда пламя пожрало самоё себя, от кораблей не осталось почти ничего, кроме нескольких небольших фрагментов, начинающих неспешный дрейф к ближайшему небесному телу – всё той же зелёно-голубой планете, чтобы через какое-то время бесследно сгореть в её атмосфере…