Текст книги ""Фантастика 2025-4". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Илья Бриз

Всё сделали достаточно быстро, и произвести задержание подозрительной парочки агенту Смиту удалось без труда.

В процессе контакта с подозреваемыми он сразу же отметил их странный акцент и манеру речи.

Акцент с головой выдавал то, что они не являются уроженцами герцогства. Хотя, уж если совсем начистоту, Смит не мог припомнить, чтобы ему до сегодняшнего дня, вообще, попадалось нечто подобное.

При задержании подозреваемые не демонстрировали никакого волнения, и, в общем-то не выдвигали никаких возражений.

И это тоже было весьма странно. Шпионы себя так не ведут. Уж кто-кто, а агент Смит это знал. Он задержал и препроводил к следователям не один десяток подозреваемых в шпионаже в пользу Республики Человечества…

А в этом деле – сплошные загадки и нестыковки.

Но, самое удивительное произошло ровно тогда, когда он уже считал, что дело в шляпе, и этим субчикам от него теперь никуда не деться. Как выяснилось, он рано начал радоваться.

Подозреваемые исчезли. Они, буквально, растворились в воздухе.

Когда он докладывал об этом казусе начальнику, тот выразил своё недоверие его словам, причём в достаточно грубой форме.

Спасло его только то, что все, кто входил в его группу подтвердили слова своего руководителя.

И, плохо-то не это. Сам факт исчезновения подозреваемых свидетельствует о том, что у этих неизвестных есть уникальная технология перемещения в пространстве, владея которой Герцогство Благословенного Юга сможет, наконец, решить бесконечный вялотекущий территориальный спор с Республикой в свою пользу.

А тот, кто эту технологию для Герцогства добудет, приобретёт очень и очень многое.

Так что сейчас все подчинённые Смита рыли носами землю в поисках информации об этих странных людях.

В дверь кабинета требовательно постучали.

– Войдите, – бесцветным, как всегда, голосом ответил агент.

В приоткрывшийся дверной проём просочился агент Браун.

– Докладывай, – Смит поднял свои оловянные глаза на вошедшего, – я надеюсь, что ты принёс приятные известия.

– Так точно, агент Смит, – ответил агент Браун, словно копируя интонации и тембр голоса начальника, – есть обнадёживающие новости.

– Говори, – Смит, предчувствуя, что услышит нечто серьёзное, подался вперёд, пристально вглядываясь в лицо Брауна.

– Мы узнали ещё об одной похожей обменной операции.

– Это были те же фигуранты?

– То-то и оно, что это были не они.

– А кто это был?

– Ослепительно красивая женщина в компании двух мужчин.

Глава 19
Ресторан

Ресторан внушал. Широкие входные двери, почти ворота. Швейцар в штанах с широченными лампасами и затейливом мундире, украшенном золотым шитьём. Метрдотель в кричаще-ярком, прям-таки попугайских расцветок, наряде, встретивший пару у самых дверей…

Всё говорило о том, что заведение претендует на первые строки в рейтингах. И это подразумевало то, что кому ни попадя тут столик не забронируют.

– Ну, значит, не ошиблась я, – удовлетворённо подумала Зара, – котик-то мой, вроде как, действительно породистый оказался, – и с улыбкой посмотрела на горделиво вышагивающего рядом Вильяма, – ну ведь павлин-павлином… такой весь из себя преисполненный сознанием своего превосходства над остальными.

Весь его облик буквально кричал:

– Смотрите! Смотрите все! И не говорите потом, что не видели! Вот он я, неотразимый и великолепный, и рядом женщина, которая легко затмит своей красотой и грацией всех ваших плохо ощипанных куриц!

Да, в эти мгновения он сам в своих собственных глазах поднялся на небывалую высоту и ощущал себя эпическим героем. Поистине, жизнь удалась. Теперь все наверняка умрут от зависти, увидев, какая красавица его сопровождает…

Они шли через большой, отделанный ценными породами дерева зал, украшенный драпировками из мерцающей перламутровой ткани. С высокого сводчатого потолка свисали огромные люстры, блестевшие бесчисленными хрустальными подвесками…

Шли под пристальными взглядами рассевшейся за столиками публики…

Гул разговоров, стук столовых приборов о фарфор тарелок, еле слышное поскрипывание стульев – все эти звуки мгновенно стихли при их появлении. И в воцарившейся вдруг тишине отчётливо слышались только шаги Зары и Вильяма, ну, и дробный перестук каблуков метрдотеля, который вился вокруг них мелким бесом, лопоча какую-то чушь…

Вильям откровенно наслаждался. Он, буквально, кожей ощущал завистливые взгляды гостей ресторана, направленные на него.

А вот Зара могла бы серьёзно пострадать, ибо от ненавидящих взглядов женщин, присутствующих в зале, пузырями её кожа не пошла только потому, что Зара была чертовкой. То есть, она была просто чертовски устойчивой к негативным воздействиям и агрессивным средам. Сглазить её было невозможно.

Но присутствующие в ресторане дамы этого не знали, и, задыхаясь от чёрной зависти, продолжали сверлить горящими бешенством глазами её спину, покуда пара не скрылась за дверью приготовленного для них кабинета.

Как только закрылась дверь кабинета, куда прошла эта парочка, люди, сидящие за столиками вернулись к еде и своим разговорам.

И лишь изредка кто-нибудь из мужчин впадал в кратковременную задумчивость, и в это время на лице задумавшегося непроизвольно появлялась мечтательно-сладострастная улыбочка, которая невероятно бесила находящихся рядом дам.

– Вот, – напыжившийся от гордости за заведение, метрдотель отошел в сторону, дабы позволить гостям увидеть ту выставку произведений кулинарного искусства, которую сейчас представлял из себя обеденный стол довольно приличных размеров, стоявший в кабинете.

Зара осмотрела теснящиеся на столешнице блюда, и про себя подумала:

– Как замечательно, даже если Вилли окажется полностью несостоятелен по мужской части, то удовольствие я всё-равно получу, правда, только гастрономическое.

Помимо еды она обратила внимание и на то, что кроме двух стульев, стоявших у стола в кабинете, из мебели присутствовал только монструозных размеров диван.

– Гммм, – подумала она, – а ведь можно никуда и не ездить, – и ещё раз бросила оценивающий взгляд на своего кавалера, – при том условии, конечно, если тут клиентам позволяется использовать диван в качестве сексодрома. А, с другой стороны, зачем тогда его, вообще, сюда ставить, если не для этого?

Она даже сморщила лоб, размышляя, с какой целью, кроме уже обозначенной, сюда могли поставить

это пятиместное лежбище. И, не находя подходящего ответа, укрепилась в мысли, что её первоначальное предположение было таки верным.

– Если что-нибудь потребуется, – сказал мэтр, – то вот звонок, – он кивнул на свисающий по стене витой шнур, – вы позвоните, и через пару минут к вам подойдёт официант.

– Эх, была не была, – подумала Зара, улыбнувшись тому, что она сейчас выдаст, – посмотрим, однако, насколько далеко простирается желание работников этого заведения угодить клиентам. Главное, чтобы дражайший Вилли от стыда за мою милую непосредственность не провалился сквозь паркет… Как это Андрей говорил? А! Во! Испанский стыд.

Андрей, помнится, объяснял ей смысл этого выражения, который сводился к тому, что косячит кто-то другой, а стыдно из-за этого, почему-то, именно тебе. Вот сейчас бедняга Вилли как раз и может ощутить на себе этот самый испанский стыд…

– Скажите, милейший, – обращаясь к метрдотелю, Зара скроила сложную гримасу, которая, с одной стороны обозначала то, что она – непроходимая дура, но дура, совершенно убеждённая в том, что те слова, которые она только собирается сейчас произнести, не вызовут ни возражений, ни какого бы то ни было удивления или осуждения, – а можно вдобавок к этому прекрасному столу попросить вас прислать кого-нибудь, что бы разложить и застелить этот диван? – после чего, посмотрев на вытягивающуюся физиономию мэтра, уверенно добавила, – шёлком, разумеется.

Сказать, что этой фразой она повергла в шок обоих мужчин, стоявших сейчас рядом с ней, это не сказать ничего.

У обоих отвисли челюсти.

Метрдотель некоторое время глотал воздух, пытаясь натянуть на голову то, о чём его только что попросили.

Довольно долго на его лице отражались перипетии внутренней борьбы, в которой сошлись, с одной стороны, его представления о правилах приличия и порядках, установленных для посетителей, а с другой стороны, его желание угодить клиентам, и, соответственно, получить хорошие, жирные такие, чаевые. Да и расстраивать графа Вильяма Хоукинса, первого помощника суперинтенданта герцогства, то есть, человека почти всемогущего, это такое себе…

У Вильяма же дух перехватило по совершенно иной причине.

Он, так же как и присутствующий здесь работник общепита, тоже прекрасно понял, для проведения какого мероприятия его спутница предложила застелить этот диван. И поэтому эти её слова он воспринял, как подтверждение того, что сегодня его самые смелые ожидания станут реальностью.

На диване этом, кстати, если его полностью разложить, могли одновременно резвиться пары две-три, при этом нисколько друг другу не мешая.

Физиономия графа отражала сложную гамму чувств, начиная от смущения, вызванного, скорее всего, обезоруживающей прямолинейностью девушки, и заканчивая откровенной похотью в глазах, как раз в этот момент устремлённых на роскошную девичью грудь, которая была почти полностью открыта смелым вырезом декольте.

Но, немая сцена, так или иначе, подошла к концу.

Первым решил выразить своё отношение к поступившему предложению метрдотель. Он немного побледнел и крайне нерешительно проблеял:

– К моему большому сожалению, – тут он побледнел ещё больше, так как посмотрел на Вильяма, и осознал, куда направлен взгляд этого знатного вельможи, всхлипнул от жалости к самому себе, и всё-таки попытался съехать с темы, – у нас не предусмотрено…

– Ну, так исправьте ситуацию, – взял в свои руки процесс переговоров кавалер Зары, – вот вам сотенка-другая экю, – он небрежно отслюнявил несколько крупных купюр от весьма толстой пачки, ловко извлечённой им из кармана камзола, – приобретите то, что попросила леди, – он опять бросил взгляд в сторону Зары, при этом его основной интерес, по прежнему, был направлен на налитые полушария её груди, получаса вам хватит?

– Д-д-да, мой господин, – заикаясь, ответил халдей, – всё будет сделано надлежащим образом, – пока он говорил это, мозг его прикидывал, что он, считай, уже заработал недельную порцию чаевых в качестве сдачи с полученной суммы, даже в том случае, если решит приобрести самый роскошный и, соответственно, самый дорогой комплект шёлкового постельного белья, – сей секунд, – невпопад добавил он, и метнулся к двери.

– Как только купите бельё, – бросила в след ему Зара, – не мешкая пришлите кого-нибудь его постелить! – сказано это было так, чтобы у мэтра и мыслей не возникло тянуть с этим.

Озадаченный халдей исчез за дверью настолько быстро, что Зара на миг предположила, что он тоже владеет секретом телепортации, как и Андрей. Но потом всё-таки отмахнулась от этого безумного предположения:

– Да нет, бред какой-то…

И начался вечер. Начался он с непринуждённой беседы, на протяжении которой Зара умудрилась, не сказав почти ничего о себе, узнать своего нового поклонника, как облупленного. Он, как она и ожидала, оказался высокопоставленным функционером в структуре, которая заведовала обеспечением армии и прочих силовых структур всем необходимым вещевым довольствием, провиантом и денежными средствами.

Само собой, будучи облечён высочайшим доверием, он принимал самое непосредственное участие в проведении тендеров среди подрядчиков, и только вследствие этого бедным он быть уже никак не мог, ибо он контролировал весьма значительные финансовые потоки, и какие-то брызги, порождаемые течениями этих денежных рек, неизбежно падали и на него.

И этого, как она убедилась, хватало для того, чтобы его одобрения искали и за него боролись.

Личность в масштабах герцогства довольно значительная.

Исходя из этого Зара решила, что есть смысл привязать этого бычка к себе.

Ведь на этапе реализации планов Андрея по захвату власти на этой планете он может оказать весьма существенную помощь в достижении амбициозных целей её сюзерена.

.

Так что она взялась за это дело не только потому, что её привлекал всевозможный разврат, но и потому, что это соответствовало целям, поставленным Андреем перед своей командой. Хотя разврат она любила, и наслаждаться им по полной программе умела.

Ужин, как об этом принято писать в официальной прессе, прошёл в тёплой и дружественной обстановке.

На протяжении беседы, которая продолжалась непрерывно, покуда её участники сидели за столом, Зара смогла заложить в сознание этого любителя женщин огромное количество различных закладок.

Так что этот козлик теперь был связан бесчисленным количеством невидимых, но весьма прочных нитей, концы которых она держала в своих изящных пальчиках.

Но, когда в этом возникала необходимость, руки её, внешне производя впечатление нежных и ласковых, приобретали железную твёрдость, а временами и вовсе становились предельно безжалостными, и горе тому, кто пытался сопротивляться или возражать.

А после ужина последовал десерт. Причём, это наслаждение продолжалось долго. Как думал про себя Вильям, он превзошёл всех известных в истории дамских угодников.

Но, по мере того, как силы его истощались, а его партнёрша оставалась всё так же резва и изобретательна, он начал потихоньку понимать, что может быть он несколько переоценил свои способности, и до сих пор ему не попадалось по настоящему темпераментных женщин…

– Всё, не могу больше, – еле слышно прошептал Вилли, падая набок, так чтобы оказаться между своей дамой и спинкой дивана.

– Тебе надо было калорийнее питаться, дорогой, – сказала Зара укоризненно, – а то, до утра-то ещё далеко, а ты у меня как выжатый лимон, по крайней мере, такой же… дряблый. Слушай, может быть, не будешь изображать из себя умирающего лебедя, а немного подкрепишься?

– Я умираю, – Вилли произнёс эти слова похоронным голосом, потом завозился, укладываясь по-удобнее, и добавил, – от наслаждения.

– Нет, ты здорово придумал, – возмутилась чертовка, – ты, значит умрёшь, а я тут одна останусь? А ну живо подхватился, и к столу.

Вилли с опаской начал перебираться через Зару, в глубине души опасаясь того, что ненасытная партнёрша опять начнёт выжимать из него последнее. Но она, вероятно, действительно хотела, чтобы он хоть чего-нибудь съел.

Когда блестящий в свете свечей от покрывающего его пота Вилли встал на немного подрагивающие и ватно подгибающиеся ноги, Зара попросила мужчину таким голосом, что у того опять начало шевелиться то, что шевелиться, по его мнению, уже не никак не должно было:

– И, если тебе не трудно, подай мне сумочку… вон она, на спинке стула висит…

– Сейчас. – пропыхтел герой-любовник, шлёпая босыми ступнями по дорогому наборному паркету.

Добравшись до стола он взял дамскую сумочку, и вялым движением бросил её на диван, чтобы Зара могла до неё теперь дотянуться, а сам плюхнулся потным задом на дорогую обивку антикварного стула.

Увидев перед собой блюдо с остывшим, но всё-ещё очень аппетитно пахнущим мясом он понял, что девушка была права – ему необходимо что-нибудь съесть, так как он внезапно ощутил в животе голодные спазмы:

– Спасибо, за то, что надоумила, – буркнул он, даже не оборачиваясь, так как его внимание сейчас было полностью поглощено жареным мясом.

– Кушай, кушай, не обляпайся только, – отрешённо пробормотала Зара, инспектируя содержимое сумочки в поисках очень эффективного зелья под названием «В’Иагрр». Эксклюзив, кстати…

Изготовлено собственноручно ею в полном соответствии с секретным семейным рецептом.

Проглотив чайную ложку этого изумительного вещества даже законченный импотент становился на пару часов гигантом большого секса, способным довести до полного изнеможения сколь угодно ненасытную женщину.

– Вот, сейчас мы тебя немного простимулируем…

– Это как? – вскинулся Вилли, хотя жевать так и не не перестал.

– Ты не волнуйся, – ласково улыбаясь сказала Зара и приподнялась на согнутом локте, так, что её грудь с крупными сосками, опять полностью приковала к себе его взгляд, не взирая на то, что силы его ещё не восстановились, – ты жуй, жуй… глотай.

– Тогда, пожалуйста, не отвлекай, – взмолился утомлённый мачо, но телячьего своего взгляда от Зары так и не отвёл, и ей пришлось откинуться на спину и набросить на себя простыню.

Простыня была мокрой от пота и соков любви, которые пропитали её за время их многочасовой скачки, а поскольку некоторое время уже успело пройти, она была ещё и холодной, так что Зара непроизвольно вздрогнула.

И в этот же миг случилось немыслимое. То есть, раздался стук в дверь кабинета.

Стучали настойчиво и громко. Зара тут же, стараясь сделать это как можно незаметнее, опять схватила сумочку, отброшенную было в сторону и нащупала там другую вещь, которая могла оказаться сейчас гораздо более нужной, нежели зелье мужской силы.

Она нащупала эвакуационный амулет, так как её посетило ощущение того, что скоро нужно будет, как выражается Андрей, смазывать пятки салом.

– Идите все к чертям собачьим! – крикнул Вилли, не смотря на то, что рот его был набит едой.

А настойчивый стук в дверь не умолкал. Мало того, за дверью послышалась какая-то возня, стук не надолго прекратился.

А в следующее мгновение раздался грохот, и не хилая, в общем-то, дверь, сделанная из ценных, а значит, и достаточно крепких пород, жалобно хрупнула, и широко растворилась, повиснув на одной петле.

В кабинет ввалился агент Браун, продолжающий по инерции двигаться вперёд вслед за огромной кувалдой, которой он и разнёс преграду.

Сразу же за ним в кабинет вломился агент Смит, и ещё один человек, похожий на него, как брат-близнец. Наверное, это был ещё какой-нибудь агент.

Агенты эти, они все на одно лицо. Все в сером и все стараются прятать свои рыбьи глаза за стёклами тёмных очков. Даже ночью или в плохо освещаемых помещениях.

Абсолютно голый Вильям Хоукинс, первый помощник суперинтенданта герцогства, ошарашенно наблюдал эту картину. Физиономия его стала ещё более удивлённой, когда вслед за Серыми Гончими в кабинет влетели и оба его охранника, о которых он, кстати, напрочь забыл сразу после того, как вошёл в этот кабинет.

– Господин, – заорал, что было мочи один из его бодигардов, – вы в опасности! – и тут же начал обходить стол с сидящим за ним Вилли, намереваясь пробраться к койке, где всё ещё возлежала Зара.

– Куда? – вдруг страшно прорычал граф Хоукинс, – это моё, – уже проревел он, предположив, что тот покушается на женщину, которую он уже считал своей, и жизни без которой уже себе не мыслил.

Телохранитель, услышав, что хозяин его рвение не оценил, тут же движение прекратил, и по собачьи преданно уставился на обнажённого Вильяма.

– Чё ты уставился? – закономерно среагировал тот, поскольку, не смотря на избалованность и высокое положение, гомосятины на дух не переносил, – я тебя, случаем, не возбуждаю? – зол он был почти до невозможности, ибо это неожиданное вторжение испортило ему замечательную ночь.

– Женщина, которая здесь присутствует, должна быть немедленно арестована, – агент Смит провозгласил это всё тем же бесцветным блёклым голосом, от которого у Вилли, умом понимающего, что при самом хреновом раскладе ему ничего не угрожает, по спине побежали крупные мурашки, – агент Браун, агент Джонс, взять её!

Оба поименованных агента, хищно оскалившись, начали извлекать из своих карманов сети, угрожающе поблёскивавшие сине-зелёным металлом.

Зара же, наблюдая весь этот цирк решила, что настало время эффектного ухода:

– Прощай, мой котик, – патетически сказала она, печально глядя в расширяющиеся глаза своего сегодняшнего любовника. Он с горечью понял, что сейчас потеряет женщину, ради которой он теперь был готов на что угодно, на любое преступление, лишь бы иметь возможность хоть иногда заглядывать в загадочную глубину этих огромных, влажных глаз и ощущать под пальцами гладкий шёлк её кожи.

– Мы ещё встретимся, – грустно, и в то же время, подпустив немного надежды в тембр своего, остающегося всё таким же сексуальным и чувственным, голоса, – надейся и верь, – и нажала на грань артефакта, активирующую перемещение.

В кабинете раздался тихий хлопок, и Вильям Хоукинс мукой в глазах смотрел на смятую простынь, на которая всего мгновение назад лежала та, что теперь будет ему сниться каждую ночь.

– Мы опять облажались, – сказал фирменным картонным голосом агент Джонс, обернувшись к агенту Смиту. Он совершенно не обращал никакого внимания на душевные метания и переживания первого помощника суперинтенданта герцогства.

– Бесчувственный урод, – со злобой, которую сам от себя не ожидал, подумал несчастный Вилли.