Текст книги ""Фантастика 2025-4". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Илья Бриз

На пляж я вернулся опять ближе к вечеру – пришлось долго продираться через южный склон, а местами просто плыть. Но, в итоге, выбрался на песок знакомого кусочка суши, что уже начинал ассоциироваться с домом, и рухнул без сил в шезлонг.

– Ты… ты… ты…

Похоже, Хеху не мог подобрать слов.

– Ты проклял свою душу… Ты проклял наши души!!! На твоих… на наших… на МОИХ РУКАХ КРОВЬ!!!

Под конец он орал.

Блин… Ну, вот тебя мне только не хватало…

– Спокойно, пацан, – спорить было лень, да и вымотался я за сегодня. Вздохнул, – не на твоих, на моих. И поверь, далеко не первая. Так что выдохни и не бери в голову.

– Как я могу выдохнуть? Ведь ты даже дышишь за меня! Хоть я сколько раз просил не прекращать это делать!

– Выдохни, это идиома, – заметил я равнодушно, – выражение такое. Типа успокойся.

– Да как я могу успокоиться? КАК?!! Ты… ты хладнокровно убил этого человека войны… Словно… Словно…

Бедолага даже не нашёл с чем сравнить. Ну да, это же крестьяне, не знающие домашней живности.

Кстати, Хеху в последнее время всё меньше и меньше «подавал голос». Даже в «нырялках» перестал мешать, уже прогресс! Но тут… Видимо ситуация его выбила из колеи.

– А Кири?!

Словно вспомнил он.

– Кири!!! Почему ты не помог ей? Вдруг её догнали?! Вдруг?…

Похоже он даже представить себе боялся, что могло произойти с его подругой.

– Да нормально всё, угомонись. Она встретила наших воинов, они её защитили…

– Откуда ты знаешь?!

– А ты подумай…

– Почему ты спокойный?! Ты даже не побеспокоился о ней!.. Ну что ты сидишь тут расслабленный? Ты должен немедленно идти к людям земли, нужно узнать, жива ли, цела ли? Вдруг её поймали?!!.. И, вообще… Почему ты уверен, что она встретила людей нашего Отца войны?

– Ещё не понял? – терпеливо выдохнул я. – Подумай хорошенько? – дал паузу, чтоб ещё одно сознание внутри моей черепной коробки могло пошевелить извилинами. – Как ты думаешь, зачем она так настойчиво интересовалась, где я скрываюсь? И, ты же помнишь, как я устанавливал сигналки на тропу? И кто, по-твоему, их сорвал? Тут нет крупных животных.

Хеху не отвечал. Ну и хрен с тобой, шиза. Иногда ты, конечно, скрашиваешь моё одиночество, но иногда ты чудовищно надоедлив!

Я встал, потянулся. Ладно, действительно, что это я тут расслабляюсь? Устал не устал – а тренировки отменять нельзя. Мало ли что я сегодня занимался сексом, бегал, потом долго шёл по пересечёнке и плыл. Физуха здесь считай ресурс, без которого я не субъект действия, не тот, кто что-то решает и с мнением которого, так или иначе, считаются. Без физухи я буду объектом. Как сельхоз животное, мнение которого не спрашивают. Так что…

Повертел в пальцах трофейное ухо с того бедолаги. Ну и как их тут консервируют? Поморщился, не знаю, я просто засыплю солью, а днём положу на солнышко. Зачем взял? Ну… просто показалось что будет не зря. Выкинуть всегда успею.

«Расту над собой, потихоньку», подумал довольно, входя в воду. Пять кругов на силовой, это уже куда лучше, чем было в начале. ещё не «хорошо», но однозначно прогресс есть.

В воде, для начала опять нагрузил ноги – как «на сухую» не трень, а мышцы для работы ластами можно развить, только этими самыми ластами работая. Вот и нареза́л круги от кокосов до обрыва, и обратно. Наконец, когда икры и бёдра уже забились почти в отказ, позволил себе расслабиться: перевернулся на спину и «растекся» по поверхности воды, качаясь на несильном волнении.

Надо мной нависал обрыв, с которого я прыгал в первый день. Вон, даже камень, за которым тогда прятался, торчит неподалеку.

Кстати… Я вспомнил о подводной пещере, замеченной мной как раз под обрывом. Ну что, Скат, готов глянуть, что там?

Мышцы как раз отпустило, в теле появилась знакомая легкость. На выдохе уже не хотелось тут же наполнить лёгкие снова. Готово. Переворот, «дак-дайв», и я еле-еле, экономя силы и кислород заработал самыми кончиками ласт, опускаясь вдоль склона всё глубже.

Глубину отмечал по продувкам. Коль прибора никакого нет, то хоть так можно приблизительно прикинуть на сколько я занырнул. Фактически – «по щелчкам». Десять продувок, считай плюс-минус десять метров.

Дышать не хотелось совсем. Пока что у меня было то самое волшебное чувство, когда даже намёка на позыв ко вдоху нет. Словно ты вообще можешь обходиться без кислорода! И я позволил себе провалиться ещё глубже.

Четырнадцать-пятнадцать метров. По идее где-то здесь должна начинаться зона нейтральной плавучести. За счёт обжатия моей тушки внешним давлением, особенно зоны грудной клетки, я с каждым метром вглубь вытесняю всё меньший и меньший объем воды. И примерно с этой глубины, объем вытесненной воды должен был сравняться с весом хилого тельца Хеху. Другими словами, усредненная плотность тела стала равняться плотности воды.

Всё! Вода меня больше не выталкивает. А значит началась зона без веса… То есть… зона невесомости!

В другой бы ситуации я обязательно задержался тут, чтоб насладиться тем волшебным ощущением, знакомым лишь космонавтам и фридайверам, когда ты просто паришь, не опускаясь и не поднимаясь, и ничто тебя не сковывает. Паришь как беляевский Ариэль, как какое-нибудь эфемерное создание, в виде феи или духа… Да, духа моря!

Но вообще-то я здесь за другим. Несмотря на сгущающийся мрак – всё-таки солнце давным-давно спряталось за горой, вход в подземную пещеру выделялся как непроницаемо-чёрная клякса.

Еще пара легких движений ластами, и я опустился до неровной дыры в скале. Вход в подземную пещеру! Большая. И я пролезу туда без труда.

Мельком осмотрелся, оторвал от скалы ракушку и, осторожно приблизившись, закинул ракушку внутрь.

Выждал немного. В принципе, кто там меня может поджидать? Есть разные, неприятные подводные жители, что любят караулить своих жертв сидя в каких-нибудь норах. Например, те же мурены. Но здесь то, кого караулить? Мурены сидят в куда как меньших норах. Для меня, конечно, окажется неприятным сюрпризом, если внутри какой-нибудь гигантский спрут или ещё какая, сопоставимая по размерам, гадина. Смертельным сюрпризом. Но! Чем он там питается?! Сюда что, каждый месяц по человеку заглядывают?

Всё это пронеслось в голове за долю секунды. И я аккуратно приблизился к краю дыры.

– Не надо!!!

Блин! Я аж вздрогнул. Пульс тут же подскочил. Сука ты, Хеху! Так пугать!

Сразу же появился позыв на вдох. А чёрт, наверх, срочно! За счёт сжатия грудной клетки, на глубине позыв на вдох приходит куда позже, чем у поверхности. И если наверху его можно терпеть, то, когда «поджимать» начинает на глубине, это значит процент кислорода в альвеолах уже минимальный.

Оттолкнулся руками, заработал ластами. Не спешить, главное не спешить… Если сейчас я резко увеличу потребление, то уровень кислорода упадет ниже заветных процентов, и… Вряд ли я ещё-раз в кого-то перемещусь.

У самой поверхности, когда вода уже стала выталкивать, остановил работу ног и постарался расслабить всё, что можно. Я тряпочка.

С плеском воды голова выскочила на поверхность.

Выдох, на чуть-чуть, буквально на треть, и тут же вдох. И ещё раз. Со стороны – прям предсмертное, так называемое «агональное дыхание» когда организм уже рефлекторно и очень неглубоко хватает воздух. Агония. Но по-другому никак – выдохни я сейчас полностью, и хана. Кислород на выдохе понижается. Сколько подводных охотников так погибло! Вроде вышел на воздух, выдох… и тут же потеря сознания, по-нашему – «блекаут». А если рядом никого, то…

Три подобных вдоха, и теперь можно сделать полный, сколько-то кислорода я успел в лёгкие вогнать. Фу-у-ух… Ложусь на спину. По ногам прокатывается волна слабости. Как же хорошо…

– Слышь, пацан, – я немного пришёл в себя, – ты нас когда-нибудь так угробишь.

Но Хеху снова не ответил.

* * *

На следующий день я вновь пошёл в посёлок.

– Хеху! Эта тварь, что я считала своей подругой, она… – Хаэата проглотила слезы, – она хотела отдать тебя Ситу-у-у!

Сестрёнка рыдала чуть ли не в голос. Понимаю.

– Успокойся, – я погладил её по волосам, – я это знал.

– Знал? – она отлипла от моей груди и подняла зарёванное лицо, – Но…

Сестру я выцепил довольно легко, когда она пошла к водопаду. Позвал и мы отошли в джунгли.

– Расскажи, что слышно.

Хаэата вздохнула, утерла слёзы.

– Говорят, недавно приходили чужие люди. С другого острова. Хотели напасть, но наши люди войны их отогнали и даже убили одного. Так им и надо, – неожиданно жестко заявила сестрёнка. – Чужие люди ушли, но потом вернулись. Но наши воины были на чеку, встретили их в джунглях, когда те хотели напасть на нас… Двоих даже убили.

Вот как? Интересно, это с «моими»? Хотя вряд ли они нашли того беднягу, я хорошо его припрятал – стащил к воде, и притопил с камнем, предварительно хорошенько выпотрошив, чтоб не всплыл. И если на суше здесь никаких падальщиков нет, то в воде их полно. Короче, сомневаюсь, чтоб это был мой.

– Кири спаслась? – спросил больше для Хеху.

– Не спрашивай про эту гадину. Не хочу о ней говорить, – насупилась сестра. Но потом буркнула, – что ей сделается? Прибежала, вся в слезах и соплях. Так её здесь Ситу встретил, о чем-то расспросил, а потом как даст ладонью по морде! Та опять рыдать, и домой! Так и сидит безвылазно. Поделом ей.

– Понятно, – я задумался, не заметив, как прикусил губу. Кири мне пока-что была нужно. Но раз так… Эх, умерла, так умерла. – Слушай, Хаэата, можешь мне помочь?

– Конечно, – она шмыгнула носом, утерла просыхающие слезы. – Конечно братик. Всё что нужно.

– Хорошо. Мне нужно, чтоб ты сходила в деревню. В один дом. К знакомой Кири, помнишь она хвасталась?

– Конечно. А что нужно?

– У этой женщины, она, кстати, не сильно старше тебя, есть брат, что плавает с торговцем. И скоро он должен приплыть к нам.

– Ты хочешь попросить этого брата, чтоб он вывез тебя с острова? – она покивала, закончила уже по-деловому, – Да, тебе надо бежать. Ситу и Ману похоже и не собираются останавливаться. Я схожу. Только… – в глазах мелькнуло сомнение, – ты же знаешь, Хеху, эти люди лагуны… Они же ничего за просто так не сделают.

– Понимаю, – кивнул я, – но кажется, у меня есть, что им предложить.

* * *

Договорились идти на следующий день. Хаэата под благовидным предлогом уйдет из дома, потом я провожу её до деревни, укажу нужный дом, а сам буду где-нибудь поблизости страховать. Решили, что лучшее время – когда рыбаки уйдут на утренний лов, деревня к этому моменту должна опустеть. На том и расстались.

Остаток дня посвятил обустройству. Соорудил, наконец-то, переносной навес. Проблема была не в том, чтоб его сделать, а в том, чтоб он был переносным – не хочу оставлять на берегу в свое отсутствие хоть какие-то следы пребывания человека. Пусть и дальше берег с воды видится необитаемым.

Потом отдал дань тренировкам. Бег, физуха, поработал с ножом и копьем, пытаясь вспомнить работу с посохом. Правда, сколько той работы? Так, однажды блажь нашла, полгодика потренил, ещё на службе и забросил. Зачем? Ни один посох против автомата не играет.

Потом полез пещеру обследовать.

Внутрь, конечно, не сунулся. Потыкал сначала прихваченным копьем. Потом сплавал за трехметровым бамбуковым шестом, и уже им, работая как щупом, постарался понять конфигурацию.

Судя по всему, там проход, и он под наклоном идёт куда-то вверх. Надо будет как-нибудь туда буй на веревке запустить, сам я соваться не собираюсь. И так вход на грани моей сегодняшней глубины, я буквально доныриваю, секунд двадцать ещё тыкаю шестом, и на воздух. А вдруг там тупик? Хотя скорее проход есть, но вдруг сужение? И вообще, как далеко он идёт затопленный?

Нафиг-нафиг мне такие приключения.

На утро мы с Хаэатой отправились в деревню. Время и в самом деле выбрали подходящее, деревня как вымерла. Сестра направилась к указанному дому, я сам затаился вне деревни, наблюдая за входом в нужную мне «конуру».

Девичья фигурка подошла, замерла возле. До слуха долетел голос сестрёнки, что громко звала хозяев. Эх! Говорил ей, надо сразу входить, а не жаться у порога с видом просителя…

В проходе показалась уже знакомая молодая женщина с наметившимся животом.

О чём разговаривали, с моего места было совершенно неслышно. Зато хорошо считывались жесты. Вот Хаэата робко протягивает руку к Анат, та стоит, высоко задрав подбородок. Затем резкий отрицательный мах рукой, пытается скрыться в доме. Всплеск рукой Хаэаты. Женщина в проходе хижины неторопливо оборачивается. Сестрёнка пытается жестикулировать, затем чуть ли не молитвенно складывает ладошки. Анат делает резкий жест от себя… Ну понятно, «убирайся».

Вот значит, как… Я скрипнул зубами и вогнал копье в куст, рядом с которым стоял, потом заберу. Ладно. Резким взмахом отсек широкий лист, завернул в него нож. Быстрым шагом пересёк границу джунглей и вошёл в деревню. Так значит? Ну-ну… На ходу я не забывал крутить головой во все стороны. Никого.

На встречу мне от домика Анат еле тащила ноги сестра. Мордочка расстроенная, на глазах слезы.

– Хеху! – увидела она меня.

Я прижал палец к губам. В лицо-то меня могут и не знать, но вот имя…

– Я пыталась… – глотая слезы проговорила Хаэата.

– Всё хорошо, – как можно нежнее я провёл ладонью ей по щеке. – Идём со мной, но в дом не заходи.

– Зачем? Эти гордецы даже до разговора не хотят снизойти.

– Снизойдут, поверь мне!

На звук шагов из проема хижины выглянула Анат, скривила лицо.

– Я же уже всё сказала! Нечего грязным земляным крысам делать у нас в деревне! Убирайся, пока я не позвала мужчин!

Я пропустил её слова мимо ушей, ещё разок бросил взгляд по сторонам – никого. Никаких зевак на завалинках, никаких скучающих домохозяек, даже мелюзги невидно. И грубым тычком в грудь втолкнул её внутрь.

– Жди снаружи, – кинул сестре, задергивая циновкой вход.

Миг на сканирование обстановки. В доме, состоящем из одной единственной комнаты кроме Анат никого.

– Да что ты себе… – попыталась излить на меня возмущение хозяйка дома.

Лист, в который был завернут нож, упал на пол. Левой рукой я продолжал толкать её перед собой, пока спина хозяйки не уперлась в жиденькую стенку дома.

– Заткнись, – кончик ножа коснулся её горла, голос я не повышал. – Тебя зовут Анат, твоего брата, что плавает матросом на пироге торговца, зовут Нут. Как меня зовут, ты наверняка знаешь, так что, считай, знакомство состоялось, – Анат превратилась в соляной столб, и кажется боялась вдохнуть. Лишь глазёнками моргала. – Теперь слушай. У тебя три варианта: Первый, ты прямо сейчас начинаешь вести себя неправильно. Например, кричать. Тогда я просто перережу тебе горло и уйду.

Обушком каменного клинка я провёл ей по шее. Женщина дёрнулась, попыталась вжаться в стенку ещё сильнее.

– Вариант два, – продолжал я, – ты после моего ухода бежишь к Ману или Ситу и рассказываешь, что я приходил. Они даже попытаются меня поймать, только… – я криво ухмыльнулся, – эти два идиота уже трижды это пытались сделать и трижды у них ничего не вышло. Не выйдет и в этот раз… А затем я приду к тебе. На твоих глазах убью твоего мужа. Затем выпотрошу тебя, – нож на секунду перенесся к животу, – чтоб ты смогла напоследок взглянуть на того, кто никогда не родится. Потом отрублю тебе ноги, подожгу дом и буду смотреть как ты на окровавленных обрубках пытаешься выбраться из огня, – Ну не смог удержаться без киноцитаты! – И вариант три, – сделал паузу, смерил полумертвую от страха женщину взглядом, – ты сводишь меня с твоим братом и помогаешь уговорить взять с собой в море. При этом никто ничего не узнает, а ты станешь богаче, – Снова пауза, чтоб смогла осмыслить услышанное. – Подумай, что лучше для тебя? Смерть всех, кого ты любишь? Или небольшая услуга, которая тебе и стоить-то ничего не будет? Зато, потом ты сможешь переехать в дом получше. Или купить собственную лодку мужу…

Пристально глядя ей прямо в глаза, сделал шаг назад. Крутанул в пальцах нож, перекинул в левую руку. А пальцами освободившейся правой влез себе под пояс.

В отсутствии нормальной ткани или кожи сделать мешочек – то ещё извращение. В итоге свернул тонкий лист, обвязал его распушенными волокнами и подвязал на внутренней поверхности «трусов». Зато не потеряется.

Пришлось слегка повозиться, так как доставал я содержимое одной рукой. Хозяйка всё это время не сводила взгляда с направленного на неё острия, словно кролик с головы вставшей перед ним кобры.

– Если ты умная женщина, это может стать твоим. Посмотри же!

Анат судорожно сглотнула, и с явным усилием оторвала взгляд от ножа. Я видел, как её глаза опустились к моей ладони, чуть сощурились, рассматривая то, что лежало на ней. И на миг расширились, когда она наконец разглядела там небольшой, тускло поблескивающий в слабом освещении хижины чёрный шарик.

– Этот высокомерный напыщенный болван Ситу никогда мне не нравился, – внезапно охрипшим голосом проговорила она. Снова сглотнула. – Я бы и так к нему не пошла, слишком много он о себе возомнил… Я познакомлю тебя с Нутом, он уже скоро должен приплыть.

* * *

– Хеху, откуда у тебя жемчуг?

Мы с Хаэатой топали в посёлок по тропинке. Переговоры с Анат завершились более-менее конструктивно. Она сама придёт к сестре, когда на остров приплывет Нут. Найдёт предлог и придёт. Хоть одной проблемой меньше.

– Не переживай, не украл, – усмехнулся я.

– А где?

Вот же любопытная!

– Не спрашивай, и мне не придётся врать, – подмигнул я.

– Ох, Хеху, а ведь раньше у тебя от меня секретов не было!

– Раньше мне не приходилось скрываться в джунглях…

Жемчугом я обзавёлся с одной стороны достаточно случайно, с другой – вполне закономерно.

Раньше я вытащенные ракушки перед готовкой выдерживал в чистой воде, в небольшом затончике что выкопал прям рядом с берегом, потом на недолго помещал в кипяток, в кувшине, и уже после жарил на углях. Но когда я стал нырять достаточно глубоко и добывать весьма представительные экземпляры, то в кувшин они просто не лезли. Поэтому перед готовкой их пришлось потрошить. В отсутствии металлического ножа сделать это было не просто, ибо каменное лезвие плохо подходило как рычаг, а деревянное ещё попробуй всунь меж створок. Но я ухитрялся.

И вот, как-то раз, сидел уже почти в ночи, чистил очередную партию на ужин. В тот раз я наткнулся на весьма странную колонию больших двустворчатых раковин, с небольшими шипиками на панцирях и тёмными краями. Внезапно мои пальцы, наткнулись в мантии на какие-то твердые выступы.

Что это? Отбросил первую возникшую мысль про паразитов. Ну какие паразиты? Тем более я её сейчас прожарю как следует.

Ковырнул ножом. Один… нет, целых два небольших, размером с крупную бусину шарика. Пополоскал в воде. Мозг, настроенный на поиск в окружающем и идентификацию неприятностей отказывался принимать факт. У меня на ладони перекатывались две чёрные жемчужины[38]38
  Pinctada margaritifera, широко известная как «жемчужная устрица с чёрными губами» В них находят естественные чёрные жемчужины.


[Закрыть].

– В общем, нашёл. В воде.

Хаэата удивлённо уставилась на меня, даже с шага сбилась.

– Ты… Ты ходил в воду? В смысле, в соленую воду?!

– Ну как ходил… Так, на мелководье ракушки собирал.

– Зачем?

– Есть, – я пожал плечами.

– Ты ел ракушки?! – глаза Хаэаты расширились до пределов. – Бедный… Ты так оголодал, что пришлось есть всякую несъедобную дрянь…

Хм… Я бы не сказал, что ракушки несъедобные. Но не стал разубеждать сестру.

– Су-у-ушай! – она вновь повернулась ко мне. – А давай домой зайдем? Я тебе батата дам и проса.

– Да было бы здорово, но… Не хочу я тебя подставлять, ещё узнают, что ты меня подкармливаешь…

– Ерунда, – отмахнулась сестра. – Мама никому не скажет, а отца и братьев сейчас дома нет.

– А Фива? – вспомнил я о жене старшего брата.

– Отец сказал, чтоб сегодня все шли на поле, будут готовить землю под новую посадку. Так что может и мамы дома нет.

– А ты тогда как улизнула?

– Я сказала, что мне надо к шаману… – она на секунду потупила глаза, замялась. А потом выдала, – меня же Энеле наконец посватал! Платье подарил… Красивое… Хочешь посмотреть?

Глаза Хаэаты при этом сверкнули такой надеждой. Ну чисто ребёнок!

– Лан, – махнул я рукой, – пошли к дому. Заодно и похвастаешься. Только давай так – ты напрямки иди, а я джунглями, а то уже подходим. Не надо мне светиться.

Хорошо, что дом Хеху стоит с краю поселения, и входной проем выходит не на площадь. Я, на всякий, сделал кружок вокруг поселения, немного внимательнее осмотрел подходы к самому дому. И, наконец, вышагнул из кустов.

Возле дома меня ждала сестра. В первый миг я чуть было не накосячил, и лишь, разглядев, как она застенчиво покручивается, обратил внимание на одежонку. Ну… Платье. Обычное, от подмышек до колен, как здесь носят. И только потом сообразил – платье было из ткани! Ткань, конечно, самая обыкновенная, на мой взгляд даже довольно грубая, неокрашенная, но… По сравнению с тем, что обычно носили местные. Кстати! Ткани тут не ткут, не умеют, это я уже выяснил, так что привозная.

– Ух, ты! – сделал я круглые глаза. – Настоящая ткань?!

– Ага, – сестрёнка аж зарделась. – Энеле сознался, что копил на него два года. А позавчера к отцу пришёл старый Кеола и сказал, что хочет чтоб я стала женой его сына!

– Наконец-то, сестрёнка! Я так рад! – искренне порадовался я за Хаэату. – И… когда?

Блин, а что здесь? Свадьба? Обряд какой?

– Так я и сказала отцу, что схожу к шаману, договорюсь на счёт обряда. Он, конечно, поворчал, что этим должен будущий муж заниматься, но я ответила, что Энеле сейчас очень занят на поле.

Ага, помню. Посадочная страда или как правильно? Никогда не был аграрием.

– Ладно, что это я стою тут! – всплеснула Хаэата, – я же тебе обещала еды дать!

– Слушай, может не надо? Не нагорит?

– Да кто узнает то? – подмигнула сестра, как вдруг…

– Хеху! – резанул по ушам громкий возглас.

Я крутанулся, одновременно понижая силуэт – ну это скорее по привычке, и выставил копье. Но защищаться или нападать не пришлось – на лужайку перед домом шагнули по очереди отец, старший брат Акахата, средний Эруэра, а Фива, жена старшего брата с дочерями и мама выглядывали из-за их спин.